Она будто дразнит его, насмешничает. А он выглядит совершенно по-дурацки. Ну, уж смеяться над собой он не позволит.

– Солнышко – это хорошо, товарищ санинструктор… – сухим, лишенным всяких эмоций, тоном выговорил Коптюк. – Да только, если тучи разойдутся, – жди фашистских летчиков. Сразу налетят…

Федор на долю секунды умолк, потом снова продолжил:

– Я, собственно, хотел вас увидеть… чтобы… ИПП… необходимо на бойцов получить пакеты… индивидуальные перевязочные пакеты…

– Эх вы, Федор Кондратьевич… Я-то, дура, подумала… – вдруг, фыркнув, с досадой и самой настоящей сердитостью ответила девушка. – А вы – ИПП… И завели свое санинструктор да санинструктор… Уж будто и помнить забыли, как меня зовут…

Наступила такая длинная и тягостная для Коптюка пауза, что, казалось, лучше ему подняться сейчас в атаку на пулемет, чем стоять вот так и слушать, как вздымается и опадает от тяжелых вздохов ее грудь.

– Вы меня простите, Стеша… – вдруг, совершенно искренне, выговорил Коптюк. – Не умею я эти… словеса плести… Простите… Стеша…

Лицо девушки снова просияло, как солнышко, что вышло из-за набежавшей, откуда ни возьмись, серой тучки. Федор протянул руку и осторожно, как драгоценность, взял руку Степаниды. Она действительно оказалась хрупкой и нежной на ощупь и холодной, как ледышка.

– Вы совсем замерзли, Стеша… – проговорил Коптюк.

– У меня всегда холодные… – засмеялась в ответ девушка. – Значит, муж красивый будет… Бабушка моя так всегда говорит…

Смех ее вдруг осекся, и она умолкла. Федор придвинулся ближе, не отпуская ее доверчивой ладони. Глаза ее заблестели совсем близко, распахнулись перед ним, как два бездонных озера.

В этот момент раздался топот приближающихся шагов. Мимо них бегом, припадая на левую ногу, шаркал подметками по земле боец. Коптюк сразу узнал его. Это был «переменник» из его взвода, тот самый Гвоздев, из окруженцев. При появлении в поле зрения другого старший лейтенант инстинктивно отпрянул от девушки, но руку ее так и сжимал, машинально.

Боец бежал мимо, даже не замечая пару, стоявшую среди деревьев. Но его узнала и Стеша.

– Гвоздев!.. – окликнула она, одновременно с усилием освобождаясь от рукопожатия офицера.