Глава 6

А мысли Ричарда снова ускакали в каком-то одному ему известном направлении.

– А шимы? Ты с ними разобрался? По идее, это довольно простая штука. Ты с ними разобрался?

– Простая штука? – Физиономия Зедда в обрамлении седых волос сделалась прямо-таки кирпичной. – Да кто тебе это сказал?!

Ричард вроде даже удивился:

– Я об этом читал. Так ты с ними разобрался?

– Мы пришли к выводу, что «разбираться» не с чем, – ответила Энн с ноткой раздражения.

– Вот именно, – пробурчал Зедд. – Что ты имеешь в виду, говоря, что это просто?

– Коло пишет, что, хотя они в первый момент и встревожились, но после исследования обнаружили, что шимы – очень простенькое оружие, с которым легко бороться. – Ричард вытянул руки. – Откуда ты знаешь, что это не проблема? Ты уверен?

– Коло? Батюшки, Ричард, да что ты несешь?! Кто такой Коло?!

Ричард махнул рукой, словно призывая к терпению, встал и подошел к окну. Он отодвинул занавеску. Курицы не было. Он встал на цыпочки, чтобы разглядеть залитый дождем двор, а Кэлен тем временем ответила за него.

– В замке Ричард нашел дневник. Он написан на древнед’харианском. Они с одной Морд-Сит, Бердиной, которая немного владеет мертвым языком древней Д’Хары, крепко поработали над переводом. Человек, который вел этот дневник, был волшебником, жившим в замке во время великой войны, но имя его неизвестно, так что они с Бердиной прозвали его Коло, от древнед’харианского слова, означающего «главный советник». Дневник оказался просто бесценным источником информации.

Зедд повернулся и подозрительно глянул на Ричарда. Затем снова перевел взгляд на Кэлен.

– И где же он отыскал этот дневник? – В голосе старого волшебника отчетливо звучали подозрительные нотки.

Ричард начал вышагивать по комнате, задумчиво потирая лоб. Зедд, ожидая ответа, не сводил с Кэлен своих ореховых глаз.

– Он был к комнате сильфиды. Внизу большой башни.

– Большой башни. – Тон, каким Зедд повторил ее слова, звучал как обвинение. Он снова коротко глянул на Ричарда. – Только не говори мне, что речь идет о запечатанной комнате.

– Именно о ней. Когда Ричард, чтобы вернуться назад, уничтожил башни, разделяющие Древний мир с Новым, то одновременно сорвал и печать с той комнаты. И там нашел дневник, останки Коло и сильфиду.

Ричард остановился за спиной деда.

– Зедд, мы тебе обо всем расскажем позже. А сейчас я хочу знать, почему ты считаешь, что шимов здесь нет.

– Здесь? – нахмурилась Кэлен. – Что значит – здесь?

– Здесь, в этом мире. Так откуда ты знаешь, Зедд?

Зедд ткнул пальцем в свободное место в кругу сидящих.

– Сядь, Ричард! Ты меня нервируешь, когда мечешься по комнате, как желающая выйти на двор собака.

Ричард еще раз выглянул в окно и сел, а Кэлен спросила Зедда:

– А что это такое, эти самые шимы?

– А-а, – дернул плечом Зедд, – всего лишь настырные создания. Но…

– Настырные! – хлопнула себя по лбу Энн. – Скажи лучше, катастрофические!

– И я их призвала? – с тревогой спросила Кэлен. Она произнесла имена трех шимов, чтобы закончить заклинание, спасшее Ричарду жизнь. Она не понимала значения слов, но точно знала: не произнеси она их, и Ричард умрет буквально через несколько мгновений.

Зедд замахал руками, отгоняя ее страхи.

– Нет-нет! Как Энн говорит, потенциально они могут создать проблемы, но…

Ричард, поддернув штаны на коленях, устроился, подогнув под себя ноги.

– Зедд, отвечай на вопрос, будь любезен. Откуда ты знаешь, что их здесь нет?

– Потому что шимы тоже требуют тройственности. Отчасти именно поэтому их трое: Реехани, Сентраши, Вази.

Кэлен едва не вскочила.

– А я думала, их нельзя произносить вслух!

– А тебе и нельзя. Обычный же человек может называть их безбоязненно. Я могу называть их имена и не призову их. Энн с Ричардом тоже. Но некоторые чрезвычайно редкие люди вроде тебя называть их по имени не должны.

– А почему я?

– Потому что твоя магия позволяет призвать их в помощь другому человеку. Но без волшебства, которое защищает завесу, шимы также могут оседлать твою магию и с ее помощью проникнуть в этот мир. Имена трех шимов, по идее, должны оставаться тайной.

– Значит, я могла призвать их в наш мир.

– Добрые духи, – прошептал Ричард, и кровь отхлынула у него от лица, – значит, они могут быть здесь!

– Да нет же! Имеется множество степеней защиты и определенные требования, очень строгие и необычные. – Зедд жестом пресек готовый сорваться с губ Ричарда вопрос. – Для этого, помимо всего прочего, Кэлен, к примеру, должна быть твоей третьей женой. – Зедд покровительственно ухмыльнулся Ричарду. – Удовлетворен, лорд Читатель?

– Отлично! – шумно выдохнул Ричард. Он снова глубоко вздохнул, краска постепенно вернулась на его щеки. – Отлично. Она лишь вторая моя жена.

– Что?! – Зедд так всплеснул руками, что едва не опрокинулся на спину. – Что значит вторая жена? Я знаю тебя всю твою жизнь, Ричард, и мне прекрасно известно, что ты никогда никого не любил, кроме Кэлен. Так почему, во имя Создателя, ты женился на ком-то еще?!

Ричард откашлялся, и в его глазах, как и у Кэлен, промелькнула боль.

– Слушай, это долгая история, но вкратце суть в том, что, чтобы проникнуть в Храм Ветров и остановить чуму, мне пришлось жениться на Надине. Так что Кэлен – моя вторая жена.

– Надина. – У Зедда отвисла челюсть, он поскреб затылок. – Надина Брайтон? Эта Надина?

– Да. – Ричард смотрел в пол. – Надина… умерла вскоре после церемонии.

Зедд присвистнул.

– Надина была хорошей девочкой. Собиралась стать целительницей. Бедняжка. Для ее родителей это чудовищный удар.

– Да уж, бедняжка, – прошипела себе под нос Кэлен.

Самым большим желанием Надины было заполучить Ричарда, ради этого она была готова практически на все. Ричард не единожды говорил Надине, что между ними ничего нет и быть не может и что он хочет, чтобы она уехала – чем быстрее, тем лучше. Но, к полному отчаянию Кэлен, Надина лишь улыбалась, говоря: «Все, что пожелаешь, Ричард», и продолжала свое.

Хотя Кэлен никогда не желала Надине зла и уж тем более той жуткой смерти, которой та погибла, она не могла притворяться, что ей жаль наглую свистушку, как назвала в свое время Надину Кара.

– Что это ты так покраснела? – поинтересовался Зедд.

Кэлен подняла глаза. Зедд с Энн смотрели на нее.

– Э-э… ну… – Кэлен предпочла сменить тему. – Погодите-ка минутку! Когда я произнесла имена трех шимов, я еще не была женой Ричарда. Мы с ним поженились лишь здесь, в Племени Тины. Так что, как видите, в тот момент мы с ними вовсе даже не были женаты!

– Еще лучше, – кивнула Энн. – Лишнее препятствие на пути шимов.

Ричард нашарил руку Кэлен.

– Ну, это, может, и не совсем правда. Когда мы приносили брачные обеты другим, чтобы я мог войти в Храм Ветров, то все равно в душе мы дали обет друг другу, так что можно сказать, что мы некоторым образом были женаты. Иногда магия, особенно магия мира духов, действует именно по таким неоднозначным правилам.

Энн нервно поерзала.

– В общем-то верно.

– Но все равно, как бы то ни было, она лишь вторая твоя жена. – Зедд обвел обоих молодых людей подозрительным взглядом. – Знаете что, всякий раз, как кто-то из вас раскрывает рот, все становится все запутаннее и запутаннее. Мне решительно необходимо услышать историю целиком.

– Прежде чем уехать, мы кое-что расскажем. А когда вы окажетесь в Эйдиндриле, будет время рассказать все. Но нам нужно возвращаться как можно быстрее.

– А почему такая спешка, мальчик?

– Джеган спит и видит наложить лапу на всякое опасное волшебство, хранящееся в замке Волшебника. И если ему это удастся, нам конец. Конечно, лучше тебя, Зедд, с охраной замка не справится никто, но, пока суд да дело, мы с Кэлен все же лучше, чем ничего, верно? По крайней мере большая удача, что мы там были, когда Джеган прислал в Эйдиндрил Марлина и сестру Амелию.

– Амелию! – Энн, прикрыв глаза, сжала ладонями виски. – Она сестра Тьмы. Вам известно, где она сейчас?

– Ее Мать-Исповедница убила тоже! – раздался от двери голос Кары.

Кэлен метнула на Морд-Сит сердитый взгляд. Кара лишь улыбнулась с гордостью за незванную сестру.

Энн приоткрыла один глаз и глянула на Кэлен.

– Задача не из простых! Волшебник, которым управлял сноходец, а теперь еще женщина, обладающая черной магией Владетеля!

– Всего лишь отчаянный поступок, ничего более, – фыркнула Кэлен.

– В отчаянных поступках таится порой могучее волшебство, – довольно хохотнул Зедд.

– Вот и оглашение имен трех шимов – тоже отчаянный поступок, чтобы спасти Ричарду жизнь. А что они вообще такое, эти шимы? И почему вы так беспокоитесь?

Зедд поерзал, устраиваясь поудобнее на своей костлявой заднице.

– Если человек вроде тебя призовет их, чтобы они помогли удержать кого-то у последней черты, – он постучал на Благодати по линии, означающей мир мертвых, – то он может при малейшей погрешности случайно призвать их в мир живых, где шимы смогут сотворить то, для чего их в свое время и создали, – уничтожить магию.

– Они впитывают ее, – пояснила Энн, – как сухая земля впитывает летний дождь. Это своего рода существа, но они не живые. У них нет души.

Зедд мрачно кивнул.

– Шимы – существа, сотворенные потусторонней магией, магией Подземного мира. И в мире живых они магию уничтожают.

– Хочешь сказать, они охотятся на тех, кто владеет магией, и убивают их? – уточнила Кэлен. – Как когда-то люди-тени? Их прикосновение смертельно?

– Нет, – возразила Энн. – Они могут убивать и убивают, но одного только их пребывания в нашем мире достаточно, чтобы со временем магия исчезла вся. Постепенно все, чья жизнь зависит от магии, умрут. Сначала слабейшие. А в конце концов – и самые сильные.

– Поймите, – предостерег Зедд, – нам не очень-то много о них известно. Шимы – оружие времен великой войны, созданное волшебниками, чье могущество мне трудно даже вообразить. Магический дар нынче уже не тот, что прежде.

– Если шимы каким-то образом проникнут в наш мир и уничтожат магию, означает ли это, что те, кто наделен даром, просто потеряют его? – спросил Ричард. – К примеру, люди Тины просто-напросто не смогут больше общаться с духами предков? Волшебные существа погибнут – и все? Останутся только обычные люди, звери и растения? Вроде как в Вестландии, где я вырос и где не было никакой магии?

Кэлен ощущала, как от ударов грома содрогается земля. Дождь продолжал барабанить. В очаге потрескивал огонь, словно высказывая возмущение водой – извечным своим врагом.

– Мы не можем ответить тебе, мой мальчик. Нет прецедентов. Сложность мира – превыше нашего понимания. Один лишь Создатель понимает, как все здесь устроено и функционирует.

Огонь отбрасывал на лицо Зедда резкие тени.

– Но я сильно опасаюсь, что все будет гораздо хуже, чем ты изобразил, – с мрачной уверенностью продолжил старый волшебник.

– Хуже? И насколько хуже?

Зедд некоторое время молчал, тщательно разглаживая сладки своей одежды.

– К западу отсюда, в горах над долиной Нариф, берет начало река Даммар, которая впадает в Дран. Воды истока насыщены ядами из почвы высокогорья. Исток – мертвая пустыня, где валяются кости животных, которые там слишком подзадержались и выпили слишком много отравленной воды. Это обдуваемое ветрами, пустынное и смертоносное место. Тысячи маленьких ручейков стекают с окрестных вершин в большое, – Зедд широко развел руки, как бы подчеркивая величину, – мелкое и болотистое озеро, откуда и берет начало стекающий в долину Даммар. Там в огромном количестве произрастает растение пака, особенно в широком южном конце, откуда вытекает Даммар. Пака не только невосприимчива к яду, но и процветает на нем. Только гусеницы одной бабочки едят листья паки и окукливаются между толстыми стеблями. На скалах над этим ядовитым озером, в устье долины Нариф, гнездится птица варф. И ее излюбленный корм – ягоды паки, что растет внизу. Таким образом, варфы – одни из немногих представителей фауны, посещающих исток Даммара. Воду они не пьют.

– Значит, ягоды не ядовиты? – уточнил Ричард.

– Нет. Это одно из чудес Создателя. Пака отлично произрастает на отравленной воде, но ягоды, что вызревают на ней, не ядовиты, и вода, что стекает в долину, профильтрованная зарослями паки, тоже чистая и безвредная. А еще там живет бабочка игрунья. Ее способ передвижения превращает ее в лакомый кусок для варфов, которые в основном питаются семенами и ягодами. Учитывая ареал обитания этой бабочки, на нее мало желающих поохотиться, кроме варфов. А теперь основное. Видишь ли, растение пака не может размножаться само собой. Возможно, причиной тому ядовитая вода, но внешняя оболочка семян крепче стали и не раскрывается, поэтому сидящее в нем растение не может прорасти. Эту проблему в состоянии решить только магия.

Зедд сощурился, развел руки в стороны и пошевелил пальцами, словно плетя нить повествования. Кэлен вспомнила, с каким интересом впервые слушала в детстве рассказ о чудесной бабочке игрунье, сидя на коленях старого волшебника в замке.

– Бабочка игрунья обладает такой магией, она заключена в пыльце на ее крылышках. Когда варфы поедают игруний вместе с ягодами паки, волшебная пыльца с крылышек бабочек в желудке птиц взламывает оболочку крошечных семян. И варфы, роняя помет, сеют семена паки, и благодаря уникальному волшебству бабочки игруньи семена паки могут произрастать. Именно в листьях паки бабочки откладывают яйца, и гусеницы отъедаются там, прежде чем окуклиться и превратиться в бабочек.

– Значит, если магия исчезнет, следовательно… Как ты сказал? Даже такие существа, как бабочки, лишатся своей магии, и пака погибнет, варфы сдохнут с голоду, а у бабочки игруньи, в свою очередь, не останется места, где смогут кормиться ее гусеницы, и она тоже вымрет? – подвел итог Ричард.

– Подумай сам, что произойдет еще, – прошептал старый волшебник.

– Ну, во-первых, старые растения паки отомрут и новые не вырастут, из чего логически следует, что вода, стекающая в долину Нариф, станет ядовитой.

– Верно, мой мальчик. Вода станет ядовитой для живущих в долине животных. Сдохнут олени. А также еноты, дикобразы, полевки, совы и певчие птицы. А заодно все звери, что питаются падалью, – волки, койоты, стервятники. Все они вымрут. – Зедд, подавшись вперед, воздел палец. – Даже черви.

Ричард кивнул.

– И большая часть выращиваемого в долине скота тоже постепенно отравится. Посевные земли тоже впитают ядовитую воду из Даммара. Это полная катастрофа для обитающих в долине Нариф людей и животных.

– А еще подумай о том, что произойдет, когда продадут мясо из этого скота, – подстегнула Ричарда Энн, – прежде чем все поймут, что оно отравлено.

– Или зерно, – добавила Кэлен.

– И подумай, какие еще могут быть последствия, – придвинулся к внуку Зедд.

Ричард переводил взгляд с Энн на Кэлен, Зедда и снова на Энн.

– Даммар впадает в Дран. Если будет отравлен Даммар, то, соответственно, через некоторое время отравленным окажется Дран. Все вниз по течению станет отравлено.

Зедд кивнул.

– А вниз по течению расположена Тоскла. А для Тосклы долина Нариф жизненно необходима. Тоскла обеспечивает пшеницей и другими злаками большую часть Срединных Земель. Они отправляют на север длиннющие обозы с зерном.

Зедд уже очень давно не жил в Срединных Землях. Тоскла – устаревшее название. Эта страна лежала на юго-западе. Огромные, как море, степи, изолированные от остальных Срединных Земель. Основное население там, которое нынче называет себя андерцами, несколько раз меняло свое название и название своей страны. То, что Зедд называл Тосклой, позже звалось Венгреном, затем Турсланом, а в настоящее время – Андеритом.

– И ядовитое зерно продадут до последнего зернышка задолго до того, как выяснится, что оно ядовито, отравив таким образом несчетное количество ничего не подозревающих людей, – продолжал Зедд, – либо же население Тосклы обнаружит беду вовремя и не сможет продать зерно. Их скот вскорости передохнет. Рыба, которую они ловят, тоже скорее всего окажется отравлена ядовитыми водами Драна. Яд проникнет на поля и убьет следующий урожай и всякую надежду на будущие урожаи. Животноводство и рыбная промышленность будут поражены ядом, зерно – тоже, и население Тосклы начнет голодать. Для жителей других стран, чье благополучие зависит от закупки зерна в Тоскле, тоже настанут тяжелые времена, потому что они, в свою очередь, не смогут продавать свои товары. Торговля окажется подорванной, и у всего населения Срединных Земель начнутся трудности: люди не будут знать, как прокормить семью. Непременно начнутся волнения среди населения. Голод и паника. Волнения перерастут в сражения, когда люди начнут повально бежать из отравленных мест туда, где уже живут другие. Отчаяние может подлить масла в огонь. И тогда может рухнуть весь существующий порядок.

– Это всего лишь твои рассуждения, – не согласился Ричард. – Не предсказываешь же ты столь всеобъемлющую катастрофу? Наверняка исчезновение магии не может повлечь за собой такие тяжелые последствия.

– Такого прежде еще не случалось, – пожал плечами Зедд, – так что предсказывать что бы то ни было весьма затруднительно. Вполне возможно, что яд растворится в водах Даммара и Драна и не причинит никакого вреда или, в худшем случае, станет локальной проблемой. А попав в море, яд в водах Драна тоже может стать безопасным, и прибрежное рыболовство не пострадает. И в конечном итоге все это окажется лишь небольшой проблемкой.

В тусклом освещении волосы Зедда напоминали Кэлен белый огонь. Старик вполглаза следил за внуком.

– Но, насколько нам известно, – прошептал Зедд, – если магия бабочки игруньи исчезнет, это вполне может повлечь за собой цепочку событий, в результате которых наступит конец той жизни, что мы знаем.

Ричард провел ладонью по лицу, будто пытаясь себе представить, как подобная катастрофа обрушивается на Срединные Земли.

– Начал что-нибудь понимать? – поднял бровь Зедд. Он немного помолчал в тревожной тишине, а затем добавил: – А это ведь совершенно крошечный образчик магии. Я могу привести тебе множество других примеров.

– Шимы происходят из мира мертвых. Такой исход вполне соответствует их целям, – пробормотал Ричард, взъерошив волосы. – Означает ли это, что, если магия начнет исчезать и первыми пострадают слабейшие, волшебство бабочки игруньи исчезнет одним из первых?

– А насколько сильна магия бабочек игруний? – развел руками Зедд. – Никто не знает. Они могут оказаться и в числе первых, и среди последних.

– А Кэлен? Она тоже утратит свое могущество? Это ведь ее защита. Магия ей необходима.

Ричард был первым, кто принял Кэлен такой, какая она есть, и полюбил ее со всей ее великой магией. В этом-то и заключался не раскрытый до того секрет и причина, по которой смертельное волшебство Исповедницы стало для Ричарда совершенно безопасным. Именно поэтому они с Ричардом и могли предаваться любви, не опасаясь, что магия Кэлен уничтожит Ричарда.

– Батюшки, Ричард, – нахмурил бровь Зедд, – ты что, не слушаешь меня, что ли? Конечно, она утратит свое могущество. Это ведь тоже магия! Вся магия исчезнет. Ее, моя, твоя. Но если вы с Кэлен просто потеряете волшебный дар, мир вокруг вас вполне может погибнуть.

Ричард провел пальцем по земляному полу.

– Я не умею пользоваться даром, так что потеря будет невелика. Но для других магия очень важна. Мы не имеем права допустить подобного.

– К счастью, это и не произойдет. – Зедд подчеркнуто тщательно одернул рукава. – Это всего лишь игра в «что, если», позволяющая убить время в дождливый день.

Ричард обхватил колени руками и, казалось, снова погрузился в свой далекий мир.

– Зедд прав, – заметила Энн. – Все это досужие домыслы. Шимы не вырвались на свободу. Что действительно важно сейчас, так это проблема Джегана.

– Если магия исчезнет, Джеган тоже утратит свои способности сноходца? – спросила Кэлен.

– Безусловно, – ответила Энн. – Но нет никакой причины полагать, что…

– Если шимы проникнут в этот мир, как вы их остановите? – перебил Ричард. – По идее, это должно быть просто. Как вы это сделаете?

Энн с Зеддом переглянулись.

Прежде, чем кто-нибудь из них ответил, Ричард снова повернул голову к окну. Потом встал и в три шага пересек комнату. Отодвинув занавеску, он выглянул наружу. Капли дождя падали ему на лицо, когда он, высунувшись, огляделся по сторонам. В темном небе сверкали молнии, сопровождаемые громовыми раскатами.

Зедд наклонился поближе к Кэлен:

– Ты понимаешь, что творится у мальчика в голове?

Кэлен облизала губы.

– Думаю, некоторое представление имею, но ты мне не поверишь, если я тебе скажу.

Ричард, склонив голову набок, прислушался. В тишине Кэлен с опаской ждала, что сейчас услышит что-то необычное.

И тут издалека раздался испуганный вопль ребенка.

Ричард метнулся к двери.

– Ждите здесь!

Все как один ринулись за ним.