Глава 4.
ВРАГ НЕ ПРОЙДЕТ!

Второе звено штрафной эскадрильи находилось в воздухе на боевом патрулировании в районе станицы Крымская. Ситуация в воздухе была сложная. Гитлеровцы всеми силами пытались сдержать контратаки советских войск на этот важный оборонительный узел своей «Голубой линии». Только что из района Крымской ушла шестерка «Аэрокобр» Шестнадцатого гвардейского истребительного авиаполка под началом комэска гвардии капитана Александра Покрышкина. В этом воздушном бою сам Покрышкин сбил четыре «Мессершмитта». Командование высоко оценило его боевое мастерство, наградив орденом Красного Знамени.

А в это время истребители первого звена отдельной штрафной эскадрильи несли боевое дежурство на земле, в готовности № 1, в кабинах своих истребителей. Вместе с ними на старте находилась и пара истребителей на машинах Як-7Б.

Помимо атак люфтваффе на станицу Крымская ожидался массированный налет немецких бомбардировщиков на аэродромы вокруг Краснодара. Здесь, на капитальных бетонных полосах, сейчас скопилась практически вся авиация двух воздушных армий. Разлившаяся Кубань, весенняя распутица все еще не позволяли рассредоточить истребители, штурмовики и бомбардировщики по полевым площадкам. И гитлеровцы сейчас обладали значительным преимуществом в маневре авиационными силами, имея в своем распоряжении аэродромы в Запорожье, Днепропетровске, Сталино, на оккупированном Крымском полуострове.

— Я — «Кедр», — прозвучал в эфире позывной командира второго звена штрафной эскадрильи. — Наблюдаю строй «лаптежников», идут по направлению к городу, высота три с половиной тысячи. Атакую!

Капитан Александр Волин, не мешкая, запустил мотор своего Як-9 и, высунувшись из кабины, разрядил ракетницу. Зеленая звезда с шипением повисла в безветренном, пронзительно-синем кубанском небе.

Взревев двигателями, истребители парами взлетали на задание.

— Я — «Леопард», прием. Занимаем эшелон три с половиной. Пара Як-7Б — с превышением семьсот метров на дистанции триста метров прикрывает ударную четверку. Смотреть в оба!

— Понял, выполняю.

— «Леопард», вас понял, занимаю позицию с превышением семьсот на удалении триста, прием.

— «Леопард» принял. Конец связи.

Капитан Волин и сам постоянно оглядывал воздушное пространство в поисках противника. Немецкие самолеты уже должны были появиться в поле зрения. Летчики-штрафники второго звена вели бой с бомбардировщиками и уже, судя по радиопереговорам, сумели сбить двух «лаптежников» и одного «фоккера». Но основная масса бомбардировщиков и прикрывающая их группа «Фокке-Вульфов» продолжала свой роковой полет на Краснодар.

Четверка Як-9, маскируясь облаками, тоже продолжала полет. Над ними висела еще пара Як-7Б с более мощным вооружением. Капитан Волин специально вывел в резерв эти истребители, чтобы в критической ситуации они могли переломить ход воздушного боя, имея в арсенале одну 20-миллиметровую пушку ШВАК, стреляющую через винт, и два синхронных крупнокалиберных пулемета Березина УБС.

Вскоре на горизонте появилась россыпь черных точек: две… четыре… шесть… восемь… двенадцать… четырнадцать… Двадцать…

Над тремя девятками Ju-87D3 реяли, словно стервятники, десять «Фокке-Вульфов-190».

— Я — «Леопард», прием, обнаружил группу трех девяток «лаптежников» под прикрытием десятки «фоккеров». Принимаю бой! Идем в лобовую!

Звено Як-9 рванулось вперед, словно пришпоренное. Всего секунды отделяли их от момента открытия эффективного огня. Капитан Александр Волин еще чуть помедлил, а потом нажал на гашетку пушки и пулемета. Сверкающий огненный меч одним ударом отхватил правую плоскость головного «лаптежника». Тот кувыркнулся в воздухе, словно напоровшись на невидимую преграду, и бесформенным комком огня рухнул вниз. Его ведомый загорелся от метких очередей Ивана Мартыненко — молодец, напарник!

Александр Волин потянул ручку управления на себя, выходя «горкой» из атаки и выполняя боевой разворот. А тем временем и вторая пара огнем с близкой дистанции сбила еще два «Юнкерса-87».

Потеряв ведущего, многочисленная группа немецких пикирующих бомбардировщиков распалась, строй троек поломался. «Лаптежники» стали хаотично маневрировать, сбрасывая бомбы, куда попало. В воздухе творился хаос, два «лаптежника» столкнулись, не сумев разминуться.

Хаотичное и откровенно трусливое поведение «асов» люфтваффе было так непохоже на действия наших бомбардировщиков. Советские «илы» и «Петляковы» оставались на боевом курсе до последнего, даже имея серьезные повреждения, они прорывались к вражеским позициям. И нередко, смертельно раненные, советские летчики обрушивали свои горящие крылатые машины на головы гитлеровцам.

А сейчас четыре Як-9 гоняли по небу два (теперь уже полтора) десятка «лаптежников», выбивая из них «пух и перья»!

«Фокке-Вульфы» ринулись вниз, пытаясь перехватить атакующие «Яковлевы», но две пары звена штрафников-истребителей, умело маневрируя «ножницами», сами контратаковали неуклюжие тяжелые «флюгъягеры» гитлеровцев.

Александр Волин научился бить «Фокке-Вульфы-190» еще в огненном небе Сталинграда, где и произошел перелом в великой битве Великой Отечественной войны. Тогда немцы раструбили о своем «чудо-оружии», призванном своим бронированием и мощным арсеналом завоевать превосходство в воздухе.

Им это не удалось, несмотря на браваду доктора Геббельса.

Тогда еще бывший старший лейтенант, разжалованный в рядовые летчики-штрафники, Александр Волин вместе со своим ведомым Георгием Туманишвили охотились за FW-190A4 и сбили его. Причем пилот, ас-«эксперт», имеющий более полусотни побед, попал в плен.

Так что сейчас капитан Волин лишь зло усмехнулся, искривив сведенные перегрузкой губы, — уж он-то знал, как найти управу на немецкое летающее «Вундерваффе». Ручку управления — вправо, правая нога давит педаль руля поворота. Як-9 послушно закладывает глубокий вираж. «Фокке-Вульф» проносится мимо, бесцельно расплескивая потоки раскаленной стали и свинца из пушек и пулеметов. Переворот через крыло — и вот уже Як-9 заходит в хвост лобастому и неповоротливому немецкому истребителю. Лобастый силуэт с широкими, угловатыми, словно бы обрубленными крыльями вписывается в концентрические круги коллиматорного прицела.

Александр Волин давит на гашетки пушки и крупнокалиберного пулемета. Двойная огненная трасса расплескивает пламя попаданий-по капоту и центроплану FW-190A4. Немецкий тяжелый истребитель словно бы натыкается на невидимую стену, «клюет носом » и, перевернувшись через крыло, входит в штопор, разматывая за собой угольно-черный шлейф дыма.

Вообще-то немецкие истребители больше мешали друг другу в воздушной свалке, чем пытались вести организованный бой. Каждый из «экспертов» люфтваффе хотел «набить» как можно больше жертв для будущего Рыцарского креста. Но, когда «дело запахло керосином» из пробитых баков, все те же «эксперты» старались спрятаться друг за дружку.

Создавалось впечатление, что все эти «фоны-бароны» изрядно разбавлены молодняком. И хоть качество летного обучения курсантов в летных школах и центрах подготовки Третьего рейха оставалось традиционно высоким (минимум двести часов налета на боевом истребителе), все же боевой опыт не заменишь ничем.

Тем временем в небесный квадрат, где разгорелся воздушный бой, снова ворвалась восьмерка «красноносых» «Аэрокобр».

— Я — «Борода»! Прием, идем к вам на смену! — раздался в наушниках летчиков густой бас Вадима Фадеева, самого отчаянного крылатого бойца Шестнадцатого гвардейского истребительного авиаполка.

Высокий, широкоплечий — косая сажень, Вадим Фадеев отличался веселым нравом и гусарской бесшабашной удалью.

Наиболее ярко раскрыть характер волжского богатыря может такая — невероятная на первый взгляд — история. Однажды, еще в начале войны, во время боев за Ростов его сбили, и пришлось идти на вынужденную посадку. Подбитый истребитель приземлился на брюхо неподалеку от нашего переднего края. Самостоятельно устранив неисправность, Вадим Фадеев пошел искать горючее для самолета и забрел в окопы пехотной роты.

— Что вы сидите здесь, как кроты? Немцы вон, греются в хатах, деревню захватили, — спросил, разгорячившись, Фадеев.

— Так у него сила, — возразил молоденький лейтенант. — Там и артиллерия, и минометы…

— А у вас что — огня нет? — разгорячился еще больше Фадеев. — У меня вон какая пушка! А у вас пулеметы…

…И не успели пехотинцы опомниться, как верзила в зеленом комбинезоне, в шлеме с поднятыми на лоб очками, с планшетом, болтавшимся у бедра, вскочил на бруствер окопа и закричал во все свое богатырское горло:

— За мной! Бей фашистов!

Потрясая пистолетом, он вдруг запел залихватскую песенку:

Всем стало смешно, и чувство страха как-то отодвинулось… Атака, предпринятая так внезапно, имела неожиданный успех: немецкие офицеры никак не ожидали, что русские попытаются выбить их из деревни, и оставили в окопах лишь небольшую группу наблюдателей, отпустив остальных солдат греться в избах… После короткой рукопашной схватки рота закрепилась в деревне, представлявшей собой немаловажный узелок дорог. За этот «наземный» бой летчик Вадим Фадеев получил орден Красного Знамени.

А сейчас «Аэрокобры» Вадима Фадеева, используя покрышкинскую тактику воздушного боя, атаковали оставшиеся «Фокке-Вульфы-190». Немецкие «эксперты» оказались в крайне невыгодном положении.

С одной стороны на них наседали верткие и скоростные Як-9 летчиков-штрафников, а с другой — угрожали мощными 37-миллиметровыми пушками и крупнокалиберными пулеметами американские краснозвездные истребители опытнейших воздушных бойцов ВВС РККА.

Завязалась ожесточенная воздушная схватка, «пиковые» тузы, попав в безвыходную ситуацию, дрались с отчаянием обреченных и дорого продавали жизни.

Вот от мощных очередей «Фокке-Вульфа-190» буквально на глазах летчиков развалилась на пылающие куски гвардейская «Аэрокобра». Пошла на вынужденную другая.

Пара «фоккеров» зажала в «клещи» ведущего второй пары звена летчиков-штрафников Сергея Иванникова. Тот отчаянно пытался маневрировать, но пара FW-190A4 все сжимала вокруг него удушающую, смертельную петлю из огненных трасс.

— Я — «Леопард», пара прикрытия, быстро на выручку «Третьему»! — прохрипел в ларингофон капитан Волин, сам с большими перегрузками уходя от огня немецких тяжелых истребителей.

Но было уже поздно.

— Прощайте, ребята!!! Иду на таран! — голос отважного советского летчика эхом отдался в наушниках шлемофонов остальных истребителей-штрафников и гвардейцев из Шестнадцатого авиаполка.

Сергей Иванников выполнил разворот и пошел в лобовую атаку на ведущий «Фокке-Вульф-190» — и не отвернул! Грянул взрыв, расплескавший яркое пламя и дым по синему небу. Пылающие обломки самолетов посыпались вниз. А душа советского летчика, верного боевого друга, «положившего жизнь свою за друга своя», вспорхнула на невесомых крыльях в неведомую высь…

Внезапный и отчаянно смелый воздушный таран переломил ход боя. Жалкие остатки немецких бомбардировщиков и прикрывавших их тяжелых истребителей, дымя поврежденными моторами, отвернули и с позором покинули небесный квадрат, в котором разгорелось это сражение, одно в череде многих. Враг не прошел, но остановлен он был дорогой ценой.

Уже вечером, на разборе полетов, комэск Александр Волин детально проанализировал бой. Все летчики-штрафники, притихнув, слушали своего командира:

— Сегодня мы с честью выполнили боевое задание командования. Бомбардировщики противника не сумели прорваться сквозь наш воздушный заслон к охраняемым объектам. Но победа далась нам дорогой ценой — погиб наш товарищ. Погиб из-за того, что прикрывающая пара вовремя не среагировала на атаку «Фокке-Вульфов» и позволила им зажать в «клещи» истребитель Сергея Иванникова.

Двое летчиков Як-7Б сидели в первом ряду, опустив головы. Фактически они не справились с поставленной командиром штрафной эскадрильи боевой задачей и сами сейчас прекрасно понимали это.

— Поэтому, — продолжил Александр Волин со сталью в голосе. — Во имя павших и ради живых — мы должны усилить слетанность пар, звеньев и всей эскадрильи. Бить врага нужно кулаком, а не растопыренными пальцами! Ну, а в заключение сказанного прошу почтить память боевого товарища минутой молчания…