Пока Андрей и Талатёнков наблюдали за поединком танков, немцы успели развернуть на опушке леса артиллерийскую батарею, как раз в том месте, к которому уходила по полю стратегическая дорога. Судя по дальности стрельбы и мощности выстрелов, это были 76-мм гаубицы.

Спустя несколько секунд они повторили залп. Снаряды опять ушли за дюны. Возможно, там располагались позиции стрелкового полка или основные силы танкистов. А вот наши артиллерийские батареи вскоре четко обозначили свое местоположение. Развернулись они не в дюнах, а намного ближе, укрывшись до поры на подступах к полю, где была устроена танковая засада. И вот, в ответ на залпы немецких гаубиц, дружно ударили полковые «ЗИСы».

Судя по тому, как точно было угадано направление снарядов, можно было предположить, что артиллеристам явно помогали корректировщики. Первый залп лег в «недолет», но прямо на дороге, попутно накрыв два бронетранспортера, по-видимому, выдвинувшихся на подмогу пехотинцам, застрявшим у входа в лощину. Обе машины разнесло прямыми попаданиями в клочья.

Второй залп ушел за позиции немецких гаубиц. Снаряды разорвались где-то за ними, в лесу. Теперь стало понятно, что наши «боги войны» делали «вилку». Взяв гаубицы в тиски, они нанесли третий удар. С высотки было хорошо видно, как взрывы от наших снарядов поднимали в воздух игрушечных солдатиков и игрушечные пушечки немцев. Больше немцы артиллерийский огонь не вели. Видимо, отвечать было уже некому.

Наши пушкари, воодушевленные таким успехом, решили закрепить ситуацию. Лощину и подступы к ней накрыл настоящий шквал артиллерийского огня. Высота буквально дрожала от непрекращающихся взрывов. Штрафники залегли в окопах, надеясь на то, что в пылу всеочистительного огня братушки-артиллеристы не накроют и их позиции. Андрей, как и другие, вжавшись в спасительную стенку окопа, только представлял, какую работу задали себе артиллерийские расчеты, как сейчас носятся от ящиков со снарядами к орудиям и обратно заряжающие. Представляя все это, Андрей приговаривал про себя: «Так их… так их…»