Шум боя, который доносился до хутора с востока, стал нарастать к полудню. Сплошная завеса черного дыма поднялась вдали, со стороны обсаженной ветлами дороги. Она продолжала чадить, заслонив полнеба, под нескончаемый далекий гул канонады. Этот гул, поначалу неясный, сплошной, становился все сильнее, отчетливее, расчленяясь на отдельные гроздья громовых звуков.

Эти раскаты сыпались и сыпались без остановки, неумолимо приближаясь к линии обороны, которую спешно достраивали саперы вместе с танкистами и истребительным противотанковым подразделением лейтенанта Дамма. На этот счет было получено специальное распоряжение командира батальона, и теперь все «панцершрекеры» поголовно орудовали кирками и лопатами, обустраивая огневые позиции для «хетцеров», следом за которыми сюда засветло шумным, многочисленным зверинцем прибыло по взводу «ягдпантер» и «тигров». Все это рокочущее, рыкающее, лязгающее бронированное стадо стремилось в считаные часы занять свои места и обустроить их для отражения натиска русских.

Оберлейтенант Бевинг на полную катушку использовал карт-бланш, полученный от командира батальона. Он взял командование строительными работами в свои руки, развернув бурную деятельность. Видимо, это в немалой степени сказалось на том, что и без того зеленое от злости и похмелья лицо лейтенанта Дамма стало покрываться багровыми пятнами.

Дамм, закусив мертвенно-бледные губы, помалкивал, с болезненным видом вышагивая взад-вперед вдоль траншеи и изредка немощным голосом пытаясь изобразить подобие строгого приказа. Над траншеями, как удары пастушьего хлыста, выстреливали распоряжения Бевинга, смешиваясь с ревом моторов тягача и «самоходок».

Но усиливающийся гул канонады и взрывов снарядов перекрывал всю эту суматоху и крики. Эта медленно, но неотвратимо подступавшая стена смертельного грома подстегивала работу саперов, танкистов и «дымоходников» похлеще, чем окрики Бевинга.

Мертвенный ужас вселялся в сердце солдат каждый раз, когда они, на секунду оторвавшись от лопат, бросали взгляд на восток, на громыхающую черную стену огня и дыма. Там, вдали, бушевала неистовая огненная буря, и она, будто ураган, катила сюда, неся смерть и разрушение.