Двое суток они крались по развалинам, колодцам дворов и подворотен, пережидая бомбежки и артиллерийские обстрелы в первых попавшихся укрытиях, чаще всего в подвалах или в квартирах, оставленных вместе со всем житейским скарбом. Таких было много. В одной из таких квартир Карл-Хайнц заставил Отто сменить свою униформу старшего стрелка на гражданскую одежду.

Маленький хитрый деспот с какой-то бесовской издевкой требовал, чтобы он переоделся полностью, сменив и белье. Иначе русские, обнаружив под гражданскими шмотками армейские кальсоны, тут же его расстреляют. В узеньких глазках Карла-Хайнца таились дьявольски умные хитрые мыслишки. Он наверняка что-то задумал. Может быть, он собирается выдать Отто русским в качестве офицера СС или гестапо. Попробуй потом докажи…

Все местные смотрят на тебя так, будто собираются тебя выдать. Вообще удивительно, как много в городе осталось людей. Во время артобстрелов кварталы пусты и безлюдны, как будто в городе давно свирепствует моровая язва. Но стоит канонаде смолкнуть лишь на минуту, как сразу то тут, то там в проемах окон, в дверях подвалов и подъездов появляются местные.

Все они исполнены подозрительности, и одновременно все они страшно любопытны. Вопрос у всех один и тот же, пронизанный тревогой и страхом: «Где русские, уже близко?» Среди гражданских штатских выделяются переодетые военные. Их тоже много, они передвигаются большей частью по проулкам или группами, или в одиночку, одни – почти бегом, другие – еле волоча ноги. Их сразу можно узнать среди штатских, даже если они, как и Отто, одеты в гражданскую одежду.

Хаген начинает понимать, что в глазах других его маскарад так же очевиден. Он уже жалеет, что поддался уговорам бесенка Карла-Хайнца и переоделся. Без привычных шинели и гимнастерки он чувствует себя как танкист, который на легковом автомобиле лоб в лоб столкнулся с вражеской «тридцатьчетверкой».

На улицах много солдат в военной форме. Они все с оружием и перемещаются только группами и только бегом и, самое главное, в направлении, обратном тому, в котором стихийно движутся все остальные, те, что в штатском.