Одно слово – нетопырь… Торчит посреди площади, как огромный скелет доисторического ящера, с полуразрушенной кровлей купола-шишака, остовами-ребрами колонн и зияющими дырами в боках. Следы попаданий авиабомб, снарядов реактивных установок залпового огня и мощнейших 203-миллиметровых гаубиц. Их батареи работали по Рейхстагу с дальних позиций, а полковая артиллерия тем временем утюжила противоположный, закованный в гранит берег реки.

Сотни килограммов раскаленного металла обрушиваются на огромный, изгрызенный снарядами куб фашистского министерства внутренних дел, которое солдаты окрестили «домом Гиммлера». С линии моста это массивное здание почти полностью заслоняло Рейхстаг, оставляя на обозрение лишь его купол, больше походивший на обглоданный скелет, и правое крыло, оканчивающееся полуразрушенной башней.

Все огромное пространство Королевской площади, по-немецки – Кениг-плац, усеяно огневыми точками зенитных батарей и стационарных позиций самоходных артиллерийских установок. Площадь напоминает громадную сковородку, на которой горит изжарившаяся и обуглившаяся до углей пища – жуткая, не предназначенная для человека еда, чадящая копотью и дымом, непрерывно вспыхивающая огнями взрывов и выстрелов.

Интенсивный артобстрел ведется и по зданию оперы. Этой цели пушкари уделили особое внимание, но не из любви к немецкому оперному искусству. По периметру оперы немцы рассредоточили несколько расчетов мощных зенитных орудий.

Эти данные артиллерия получила заранее от экипажей бомбардировщиков, в течение всех последних дней совершавших непрерывные вылеты на Рейхстаг, рейхсканцелярию и другие стратегические цели девятого сектора обороны Берлина. Теперь за них ведутся жаркие бои, особенно за имперскую канцелярию, которая расположена к югу от Шпрее, где-то за Рейхстагом. Именно там, по данным разведки, укрывается сам Гитлер.

Ходят слухи, что он покончил с собой, но наверняка сказать никто не может. Одни уверяют, что он собственноручно застрелил свою сожительницу и потом покончил с собой, другие – что их застрелили собственные охранники по приказу самого фюрера, третьи – что он принял яд.