Глава 8. Храбрый, Жестокий, Суровый

Эпоха викингов подходила к концу. Все меньше появлялось их на русских просторах. Харальд стал последним настоящим, эпическим героем безвозвратно уходящей в прошлое эпохи викингов. Последним, кто сыграл заметную роль в отношениях Руси и норманнов.

Наступало время, когда некогда вездесущие и грозные морские разбойники постепенно стали превращаться в практичных купцов-мореходов. В тех, кого еще совсем недавно они предпочитали грабить и предавать смерти.

Судьба Харальда была лебединой песней всех викингов. На его примере она как бы ставила яркую точку на этой суровой и героической эпохе. И кандидат на эту роль будто выбран был не случайно.

Харальд – фигура примечательная во многих смыслах. И если жизнь Вещего Олега напоминала трагедию, то Харальда – приключенческий роман.

Свое прозвище Сигурдарзона, что в переводе означает «Суровый», норвежский конунг Харальд Хардрада получил еще при жизни. Другие два его не менее подходящие прозвища были Грозный и Жестокий. Возможно, кто-то скажет, что все это синонимы, но они как нельзя лучше подчеркивают внутреннюю сущность воина, на чью долю выпало огромное количество испытаний и приключений. Человека, с которым судьба часто обходилась неласково, но который никогда не сворачивал со своей, один раз выбранной дороги.

В русской истории Харальд практически не оставил следа, ибо основная его деятельность проходила за пределами границ Руси, но зато ему удалось породниться с правящей династией этой страны. Для кого-то это было бы совсем не сложно. Простой политический договор, скрепленный взаимной выгодой, и все. Но Харальду пришлось добиваться этого союза потом и кровью. Даже, возможно, больше кровью, ибо ее на этом пути было пролито огромное количество.

Но давайте обо всем по порядку.

Харальд, сын Сигурда Свиньи, был сводным братом конунга Норвегии Олава Святого, которого тогда именовали не иначе как Олав Толстый. У этого самого Олава возникли определенные разногласия с датским королем Кнутом. Дело закончилось грандиозным побоищем, в котором обе стороны выставили по максимуму своих бойцов. Скорее всего, это и было первое сражение, в котором Харальд принимал участие вместе со своим отцом. По крайней мере первое зафиксированное. Харальду на ту пору исполнилось лишь пятнадцать лет.

Казалось бы, на ту пору он был еще совсем подростком. Но даже тогда он уже выделялся среди своих сверстников.

Вот какое описание внешности Харальда передают нам его современники.

Конунг был хорош собой и статен. У него были светлые волосы, светлая борода, длинные усы, и одна его бровь была немного выше другой. У него были длинные руки и ноги, но он был хорошо сложен. Король Харальд III Суровый был пяти локтей ростом, то есть порядка 225 см. Насчет роста современники немного погорячились. Но верно и то, что Харальд горой возвышался над своими соратниками. Он скорее напоминал Арвидаса Сабониса, или Шакила О’Нила, если будет уместно такое сравнение. Особенно если учесть, что рост Сабониса 222 см, а Шакил и того меньше – «всего» 216. Так что Харальд своим ростом и статью должен был превзойти двух легендарных баскетбольных центровых.

В 15 лет это был высоченный парень, с крепкими руками от постоянных упражнений с оружием и широкой, как дверь, спиной, развитой греблей на веслах. Со временем Харальд еще вырастет и окрепнет, превратившись в живую и смертельную боевую башню, но и сейчас уже, по его мнению, он был готов и к подвигам и сражениям.

Отец считал так же. Он с юности готовил сына к боям и походам. В то время междоусобицы пылали не только на Руси. Норвегия не была исключением, там тоже клан шел на клан. А тут выпал такой случай. На карте стояла судьба всей Норвегии, разве юному Харальду можно было оставаться в стороне!

Началось вторжение короля Кнуда Великого, который вдобавок к Дании и Англии решил присоединить еще и Норвегию.

Решающая битва между двумя враждующими сторонами произошла при Стикльстаде (Стикластадире) в 1030 году. Олав потерпел сокрушительное поражение от Кнута, и Норвегия на короткое время стала частью Датской империи. Олаф был убит, отец Харальда – тоже.

Войско побежденных бежало с поля боя, вместе со всеми был вынужден бежать и Харальд. В первом же своем сражении он получил серьезную рану. Регнвальд, сын Бруси, один из викингов, вытащил раненого Харальда из битвы и привел к одному бонду, который жил в лесу вдали от людей, и тем спас ему жизнь. Там лечили Харальда, пока он не поправился.

Победители, как это и полагается, вылавливали проигравших и тут же убивали на месте. Таковы были суровые законы тех времен. В этой охоте юный Харальд мог стать особо ценным призом.

Молодой растущий организм сдюжил. В этом возрасте восстановление происходит намного быстрее. И на Харальде все зажило как на собаке. Однако оставаться дальше на родине ему было нельзя. Выходец из королевской семьи, имевший все права на престол, он имел к тому же слишком заметную внешность. Любой из данов, убивших принца, получил бы за его голову хорошие деньги. Укрываться в доме бондов, даже в такой глуши, значило подвергнуть опасности и их жизни, к тому же Харальд был не так воспитан, чтобы всю жизнь прятаться и жить в бегах. Он предпочел добровольное изгнание. Залечившему свои раны юному викингу пришлось бежать из отечества.

Как только он смог носить оружие, сын бонда переправил его дальше в Швецию. Они ехали вдвоем, избегая больших дорог, пробираясь по возможности лесами, двигаясь чаще всего ночью. Сын бонда не знал, кого он ведет.

Добравшись таким образом до Хельсингьяла, они уже могли вздохнуть с облегчением. К тому же здесь им улыбнулась удача, которая и потом так часто способствовала Харальду. Он повстречал ярла Регнвальда, сына Бруси, того самого, что спас его в битве и многих других людей Олава, которые остались живы после побоища. Они пробыли там зиму, но пришла весна, и нужно что-то было делать дальше. Тем более что опытные и вооруженные люди были у Харальда под рукой.

Это была хорошая дружина, но ее было мало для того, чтобы вернуть себе власть над страной, да и вообще для того, чтобы тягаться с Кнудом. Поэтому планы Харальда оставались неизменны. Оставалось лишь решить, куда им плыть. Вариантов было не так уж и много. Самым простым было идти на Русь. Во-первых, это не далеко. Во-вторых, русский конунг Ярицлейв (Ярослав) ценил и уважал викингов, сам часто обращался к ним за помощью и постоянно набирал новых бойцов среди скандинавов. Вдобавок князь был женат на шведке. Лучше было идти на службу туда, где твой меч будет оценен и может пригодиться, а дальше будет видно. В-третьих, сын Регнвальда уже служил Ярославу, а значит, трудностей с тем, что их примут, не предвиделось. Тем более что именно в Новгороде можно было встретить много соотечественников.

Так что долго мудрствовать не пришлось.

На следующую весну викинги снарядили свои корабли и летом отплыли на восток в Гардарику к конунгу Ярицлейву, т. е. на Русь к князю-батюшке Ярославу Мудрому.

Конунг Ярицлейв хорошо принял Харальда с его людьми. Время было тяжелое. Ярославу нужны были отважные бойцы. Отряд Харальда был как нельзя кстати. Так, в 1031 году юный Харальд в составе варяжской дружины поступает на службу к киевскому князю Ярославу Мудрому.

Дальше, как нам известно из саг: «Сделался тогда Харальд хевдингом над людьми конунга, охранявшими страну…»

В знак того, что Ярослав оценил происхождение Харальда, он поставил его предводителем над людьми, которые охраняли страну. Это было сделано отнюдь не за заслуги, ибо таковых еще не было. Это был лишь аванс молодому конунгу и его крови. Вместе с ним и скорее всего на равной должности служил и прибывший на Русь значительно раньше Харальда сын ярла Регнвальда Эйлив.

Как вы помните, у Ярослава викинги долго без дела не сидели, и не успел Харальд обосноваться, как пришлось выступать в поход, отрабатывать свое содержание. Он участвует в походе против польского короля. По сведениям скандинавских саг, норвежский принц является со руководителем войска. Но это лишь по сведениям саг, ибо кто на Руси доверит руководство в столь серьезном деле почти ребенку. Однако руководить своими бойцами, видимо, более опытный Эйлив ему все же порой доверял. Именно на поляках Харальд получал воинский опыт. Учился всему, что могло ему пригодиться в жизни. Ведь, будучи выходцем из семьи, имеющей право на корону, он видел свое будущее на военном поприще. Его терзала неуемная жажда военной добычи, славы и власти. Что характерно для юности.

Кстати, развит не по годам Харальд был не только физически. Находясь при дворе Ярослава, он не только участвовал в войнах, но и нашел время крепко обдумать будущее. Время показало, что выбор, сделанный 19-летним юнцом, был на редкость взрослым и правильным.

Вскоре ему предстояло покинуть Русь.

Отсюда начинается легендарная любовная история, воспетая Харальдом в своих висах и уже потом подхваченная поэтами и писателями разных стран и времен.

Харальд и Елизавета. Точнее, Олисава.

Викинг, наемник, бесприютный скиталец без гроша и отчизны, изгнанник из родных земель и княжеская дочь. Дочь человека, который после длительного кровопролития, находясь в крайне тяжелой ситуации, стал единственным правителем такой огромной и могучей страны, какой была Русь.

Казалось, расстояние между ними безмерно, а любовь их безгранична. Разве есть лучше тема для баллад. Сам Харальд приложил к этому руку. Не зря каждый викинг, особенно вождь, должен был быть еще немного поэтом, чтобы самому прославлять свои подвиги. Приведем лишь отрывок из своеобразного творчества, приписываемого этому неординарному и разностороннему человеку. Песнь Харальда Смелого (XII век) Норвежская баллада:

Дальше все в точно таком же духе.

Пятнадцать человек на сундук мертвеца и бутылка рому.

Нормальная лирическая пиратская песня. Варяжский конунг воспел свою любовь в веках. Так и пошла легенда с тех самых пор гулять по свету, прижилась, пустила корни. Теперь нередко можно наткнуться на такой пассаж о Харальде Суровом:

«Он отправился на восток и служил при дворе русского князя Ярослава. Харальд был высоким красавцем, и дочь Великого князя, видимо, его полюбила. Ярославу это не понравилось, и Харальду пришлось поспешно уехать. Он отправился на юг в Константинополь, столицу Византийской империи».

Или:

«Русь Харальду пришлось вскоре покинуть по двум причинам. Во-первых, здесь существовали строгие правила поведения для воинов. Во-вторых, молодой викинг влюбился в княжескую дочь Елизавету, но прав на ее руку рядовой наемник не имел».

Строгие правила для поведения воинов на Руси действительно существовали, и даже такому норовистому норманну приходилось их соблюдать. Но это уже мелочи. В Византийской гвардии, куда вскоре отправился Харальд, порядки были не менее строгими, и соблюдать их приходилось неукоснительно. Однако он справился.

Нас больше интересует основной пункт. Пункт номер два – любовный. Ведь это многие считают краеугольным камнем.

На самом деле все было совсем не так. Мы уже говорили, что надеяться только на саги и висы нельзя, иначе положение, в которое можно попасть благодаря такой доверчивости, будет весьма забавным. Викинги умеют рассказывать!

Итак, целых три года Харальд служил в дружине русского князя. Все это время он не только мечом махал во славу своего нанимателя, но и крепко думал о будущем. Прикидывал. Размышлял. У Ярослава было чему поучиться, а молодого викинга князь, видимо, держал при себе. Во-вторых, Харальд сам был королевских кровей и тоже задумывал вернуть свое королевство. Без поддержки это было невозможно. И молодой викинг придумал, как решить свои проблемы разом.

Для этого ему было нужно жениться, то есть сделать то, что делали для решения своих проблем русские князья. И если русские искали поддержку среди варягов и викингов, то Харальд решил развернуть этот вектор в иную сторону. Теперь Русь была такой громадой и имела такой авторитет, что мало кто мог ее противостоять. А уж считаться с ней просто обязан был каждый.

Нынешний правитель, киевский князь Ярослав Мудрый, предпочитал жениться на скандинавках. О первой жене, норвежке, не известно практически ничего. Второй женой Ярослава Мудрого стала Ингигерда, дочь шведского короля. Итогом этого счастливого брака явилось 6 сыновей и 3 дочери.

Ярослав был очень мудрым и хитрым политиком. Своих дочерей он выдал замуж удачно для себя и выгодно для своей страны. Учитывая политические особенности текущего момента. Старшая дочь, Анастасия, станет в недалеком будущем королевой Венгрии. Младшая, самая известная, Анна, останется в истории как «Ярославна, королева Франции».

Мы же поговорим о средней дочери, которую звали, по однимданным – Елизавета, по другим – Олисава.

Как это ни странно, но дочь русского князя Ярослава Мудрого известна только по исландским сагам, где она носит имя Эллисив (Ellisif), или Элисабет (Elisabeth), поэтому у нас чаще всего она встречается под именем Елизавета. С другой стороны, как только княжна покинула родительский кров и Русь, она просто перестала интересовать наших летописцев, у которых и без нее хватало, о чем писать в летописях.

Девочке едва только исполнилось 6 лет, когда при отцовском дворе появился 16-летний Харальд Сигурдсон. Вполне возможно, что барышни в таком юном возрасте ужасно влюбчивы, и, конечно, такой огромный и симпатичный варяг не мог остаться незамеченным в Киеве. Но это все же были совсем не те чувства, в которых нас пытаются уверить романисты. Что же касается самого Харальда, то двухметровый верзила вряд ли полыхнул страстью при виде, пусть и златовласой, пигалицы княжеского рода. Его больше заботили совсем иные вопросы. Так что, несмотря на свой возраст, уже вполне годный для первой любви, крепкой и трогательной, вряд ли сын норвежского конунга подумал: «Разве сердце отдать не вправе я той, что с солнцем обручена?» Нет. Сейчас его куда больше интересовал батюшка этой юной дамы да служба. И если особы женского пола не обходились без внимания гиганта, то все они были на порядок старше и опытнее малолетней принцессы. Пусть любой вспомнит себя. Кто же в десятом классе обращал свое внимание на дошкольниц, пропуская мимо сверстниц, да еще млел от их девчачьего вида, строча стихи в тетрадку.

Рассмотрим ситуацию под другим углом, где все намного банальнее и проще.

Три года Харальд находился на службе у Ярослава. Он окреп, возмужал, стал уже не безусым юнцом, а практически настоящим вожаком для своих людей. Вошел в возраст. К этому же времени Ярослав разбил всех своих врагов, и содержать дорогостоящих варягов, тем более что только один отряд Харальда насчитывал около 500 человек, ему было без надобности. Против кого ему было их применить? Значит, и доходы состоящих на службе варягов сокращались. К тому же Харальд хотел большего. Он уже видел и не раз слышал, как и каким образом возвращаются королевства. А это было то, чего он больше всего хотел. Поэтому, оценив ситуацию трезво, по-взрослому, норвежский принц обратился к Ярославу с просьбой выдать за него среднюю дочь князя, который на тот момент исполнилось лишь 9 лет.

Что мог ответить на это Ярослав?

А Ярослав не зря получил от потомков прозвище Мудрый, своим ответом он и в этот раз подтвердил это свое прозвание. Отказывать норманну сразу, тем более что тот был королевских кровей, Ярослав не собирался. К тому же, как доносят до нас саги, Харальд за время службы у Ярослава «совершил много подвигов, и за это конунг его высоко ценил».

Такой брак не унизил бы мудрого князя в глазах общественности. Единственным препятствием здесь было отсутствие у Харальда своего государства. Место, где он мог править лично и куда мог привезти жену царских кровей. Финансировать целиком реставрацию Харальда на троне и встревать еще в одну войну, но уже в Скандинавии, Ярослав тоже не горел желанием. Поэтому он рассудил мудро: «У меня на службе ты уже ничего не заработаешь для своих глобальных целей. Езжай, ищи деньги, а когда все будет, когда будешь готов финансово и физически отвоевать родительский стол, я тебе помогу, а дочь отдам в жены. В жены королю».

Если Харальд добивался своего, то этот брак становился на редкость удачным для обеих сторон. Ярослав получал надежного союзника в Скандинавии, где мог в случае необходимости беспрепятственно вербовать наемников. Харальд же получал замечательного тестя, при котором не каждый сунется в Норвегию, понимая, что за дочуркой стоит такая дружина, что устоять с ней в схватке не каждому викингу по силам. А нужно будет, то таких богатырей приплывет без счета, благо дело, Новгород, под рукой.

Все хорошо. Оставалась малость. Добыть средства и вернуть трон.

Что касается дочери, то она еще могла подождать. Время у ней было. Девять лет еще не критичный возраст для замужества.

Итак, предварительная договоренность между Ярославом и Харальдом о браке была достигнута, поэтому викинг засобирался в дорогу. Куда мог посоветовать ему пойти Ярослав? У всех викингов одна дорога: в Византию, на службу к императору. Там платят и есть возможность заработать, тем более такому удачливому парню, как Харальд.

Так, что все разговоры о том, что такой жених с «одними только туманными перспективами на норвежский трон совершенно не годился в будущие мужья русской княжне», не более чем просто досужие разговоры.

Между «влюбленными» не стояло никаких преград, в виде суровых и желавших для своей дочурки большего родителей. Просто, чтобы паре воссоединиться, нужно было немного удачи. Ее у Харальда всегда было в избытке.

Кстати, и саги подтверждают нашу точку зрения.

Из них следует, что, когда «Харальд завел разговор с конунгом, не захочет ли тот отдать ему девушку в жены, говоря, что он известен родичами своими и предками, а также отчасти и своим поведением», Ярослав сказал, что «не может отдать дочь чужеземцу, у которого нет государства для управления» и который недостаточно богат для выкупа невесты, но не отверг его предложения и обещал «сохранить ему почет до удобного времени».

Свое слово Ярослав сдержал.

В 1034 году Харальд поступил на службу к византийскому императору. Под его командованием по-прежнему было около 500 человек. Отряд Харальда влился в варангу – элитный отряд наемников составлявших костяк гвардии. Харальд довольно быстро показал себя в бою, благо дело было, где себя проявить. Жизнь бурно взяла его в оборот: он сражался по воле императора в Болгарии, Малой Азии, Палестине, Сицилии, на Кавказе и островах Эгейского моря. Пиратствовал, участвовал в подавлении частых мятежей в провинциях и бунтов столичной черни и даже угодил в византийскую тюрьму за участие в дворцовом перевороте. Но оттуда ему удалось благополучно бежать. Вскоре он получил от византийцев прозвище Грозный. Однако на своем боевом знамени он вывел другое короткое и устрашающее слово: «Разоритель».

Харальд ходил походами в Африку, в страну Сарацин, которая считалась богаче других земель золотом и драгоценностями. Как говорят нам саги, Харальд «совершил там множество подвигов и захватил восемьдесят городов». Возможно, это преувеличение, но в случае с Харальдом Суровым это вполне нормально. Наконец Харальду удалось исполнить свою мечту и захватить огромные богатства: золото и драгоценности. Из всего добытого сокровища конунг оставляет себе лишь то, что нужно на содержание себя и своей дружины.

Куда же идет все остальное?

Харальд никогда не забывал про главное. Это было возвращение своего дома, своего государства, поэтому все имущество он отправляет с верными людьми на север, в Новгород, к будущему тестю Ярославу на сохранение. Харальд был уверен, что киевский князь не присвоит и не потратит на свои нужды добытое дорогой ценой приданое. Не в каждом человеке можно быть настолько уверенным. Таким образом, у Ярослава скопились огромные сокровища, а Харальду можно было возвращаться и готовиться к свадьбе.

Именно к этому периоду и относят стихотворное наследие Харальда Разорителя. Стихи, сочиненные между делом, до сих пор считаются образцом скальдической поэзии. В первую очередь речь идет о его сочинении «Висы радости», обращенные, как считается, к Олисаве. Хотя, еще раз напомним, в 1040 году, когда предположительно было написано это стихотворение, Олисаве всего 15 лет, а рассталась же она с Харальдом в девять. После этого он ее не видел. Так что оцените в полной мере фантазию воина, создавшего в стихах такую любовь! Возможно, это была больше самореклама, попытка доказать, что именно он – самый лучший жених для русской княжны. Но конец каждого куплета заканчивался как любовный стих. Харальд сумел создать такой романтический образ, создать такую романтическую историю, которая подвигла многих русских поэтов создать свои переводы этого произведения, пусть и являющиеся, по сути, весьма вольными пересказами.

После была еще Сицилия. В 1036–1040 годах отряд Харальда входит в состав византийской армии Георгия Маниака в сицилийском походе. Что интересно, при штурме одного из городов Харальду Жестокому приписывают точно такой же маневр, как тот, который использовала княгиня Ольга с птицами под Искоростенем. «Он велел своим птицеловам ловить птичек, которые вьют гнезда в городе и вылетают днем в лес в поисках пищи. Харальд приказал привязать к птичьим спинкам сосновые стружки, смазанные воском и серой, и поджечь их». Возникает сразу несколько равнозначных вариантов. Либо, живя в Новгороде, Харальд наслушался легенд и сумел вовремя их применить, либо это был один из приемов варягов, и тогда, скорее всего, задумка с Искоростенем принадлежит Свенельду. Хотя есть большая вероятность того, что скальды просто приписали Харальду понравившуюся им старую славянскую легенду, чтобы подчеркнуть его хитрость.

В 1042 году Харальд и его варяги принимают активное участие в дворцовом перевороте, в результате которого император Михаил V Калафат был свергнут и ослеплен. Затем Харальд попадает в опалу. Спасаясь от суда, норвежский принц и его варяги принуждены были бежать из Константинополя. Понятно, что укрылись они в Киеве. Одной из причин, если верить историям викингов, послужило то, что Зоя, бывшая жена императора, сама хотела выйти замуж за Харальда. И это была главная и истинная причина ее ссоры с викингом, который подобные домогательства отверг. Понятно, что за отказом последовала опала. Но, скорее всего, и это поздние выдумки викингов, служивших с легендарным конунгом. Если бы у Харальда был реальный шанс закрепиться на византийском престоле, то, скорее всего, он им бы воспользовался. И никакая невеста на Руси скандинава бы не остановила.

Скорее всего, все и здесь проще.

Богатство варяг добыл, на службе и в интригах себя проявил. К тому же в этот период он узнал, что конунгом в Норвегии и Дании сделался его родственник Магнус. Это было лучшее время для возвращения и воплощения в жизнь своей мечты. Поэтому он отказался от службы греческому басилевсу.

В 1042 году 27-летний Харальд, овеянный славой и избалованный победами, вернулся в Киев. Ярослав принял норманна отменно хорошо. Как говорят нам саги, «он провел там зиму и получил в свое распоряжение все то золото, которое прежде посылал туда из Миклагарда, и самые разные драгоценности. Там было столько добра, сколько никто в Северных Странах не видал в собственности одного человека. Харальд трижды ходил в обход палат, пока находился в Миклагарде».

В 1043 году между Византией и Русью произошел неприятный инцидент, «за убийство одного знаменитого русского в Цареграде» князь Ярослав послал своего сына – новгородского князя Владимира совместно с Харальдом в поход на императора Константина Мономаха.

Поход закончился поражением русских войск, но в 1046 году мир был все же заключен.

Никаких подтверждений тому, что войско русское возглавлял именно Харальд, в источниках нет. Однако Харальд в эти годы находился на Руси у будущего тестя в ожидании свадьбы. Кому было еще поручать такое дело, кого было отправлять со своим сыном, как не родственника, лучше других знавшего противника изнутри. Ярослав был мудр, и такого случая он бы не упустил – воспользоваться именем славного воителя в своих, направленных на общее благо делах. Да и для Харальда такие походы никогда не были обузой. Сослужить службу будущему тестю, сохранившему его сокровище в целости, было для него лишь в радость.

Зимой 1043/44 года Харальд стал зятем Ярослава, взяв в жены Елизавету Ярославну (Эллисиф в сагах), от которой у него родились две дочери – Мария и Ингигерд. О том же браке сообщает и Адам Бременский: «Харольд, вернувшись из Греции, взял в жены дочь короля Руции Герцлефа».

Весной 1045 года Харальд отправился из Новгорода в Старую Ладогу, снарядил там корабли и летом с войском, молодой женой и несметным богатством отправился добывать свое норвежское наследство. Вместе с дочерью Ярослав дал зятю русских гридней, которые должны были верой и правдой служить супругам на чужбине. Даже сейчас Харальду были нужны любые люди, особенно такие умелые и хорошо обученные.

Принц отплыл на запад, однако не в Норвегию, а в Швецию, и причалил в Сигтуне.

Направление было выбрано не случайно. Харальд не стал действовать нахрапом. Здесь он встретился со Свейном, сыном Ульва, больше известным под именем Свена II Эстридсена. Олав Шведский, конунг шведов, был отцом матери Эллисив, жены Харальда, а мать Свейна Астрид была сестрою Олава-конунга. Для родственных отношений этого было вполне достаточно. Харальд и Свейн заключили союз. Все шведы были друзьями Свейна, потому что его род был самым большим в стране. Теперь же все шведы стали друзьями и помощниками Харальда. Множество знатных людей были связаны с ним свойством.

Тут же по Скандинавии пошли гулять рассказы о Харальде – что он человек роста и силы нечета прочим и так умен, что нет для него ничего невозможного. Что всякий раз, когда он сражается, достается ему победа, а золотом он так богат, что ни один человек не видывал подобного. Все это способствовало тому, что людей в войске претендента прибывало. Они стекались под знамена человека-легенды, многие были рады служить под началом такого вождя. Других манила добыча, которую обещал своим воинам Харальд Суровый Разоритель.

Используя средства, накопленные на службе в Византийской империи, Харальд с войском стал большой угрозой королю Норвегии и Дании Магнусу, который являлся сыном Олафа II Святого и племянником Харальда. По большому счету, он имел тоже все законные права на престол. В данный конкретный момент большую законность или у кого больше прав решало лишь одно: сила и качество бойцов, собранных претендентами.

Теперь, когда Харальд и Свейн собрали большое войско и были готовы, они снарядили корабли и отплыли на запад, в Данию. Сперва высадились в Сьяланде, потом двинулись на Фьон, проходя огнем и мечом по землям Магнуса. Харальд оправдал все свои прозвища. Это был открытый вызов законному правителю. Это была война.

Конунг Магнус, сын Олава, был в это время на севере Норвегии. До него дошли вести, что сородич его Харальд, сын Сигурда по прозвищу Жестокий, прибыл в Швецию и, заключив союз со Свейном, сыном Ульва, отправился во главе большого войска в поход на него, желая подчинить себе датскую державу, а затем и Норвегию. Магнус слышал, что дружины Харальда и Свейна пришли в Данию, все там пожгли и разорили, что население страны повсюду покорилось им.

В ответ конунг Магнус созвал ополчение со всей Норвегии. Ему тоже удалось собрать большое войско, ничем не уступающее его противникам. Дело предстояло кровавое. Не все хотели этого кровопролития. Были люди, которые предлагали решить дело миром, напоминая, что Магнус и Харальд в определенной степени родичи и неправильно будет, если они станут смертельными врагами.

Советники Магнуса предлагали поехать и достигнуть соглашения между двумя вождями, и конунг Магнус согласился на их уговоры. Предложение, которое готовил Харальду родич, было более чем щедрое. Гонцы тайно, но спешно отправились в путь.

Когда Харальд собственными ушами услышал, что Магнус-конунг предлагает ему примирение и дружбу и хочет, чтобы Харальд поделил Норвегию с ним пополам, он согласился на это, и радостные гонцы с чувством выполненного долга поехали назад, к конунгу Магнусу, который с нетерпением ожидал, чем закончится посольство. Ведь теперь только от этого зависело: мир или война.

Харальд заключил союз с Магнусом, который сделал его в 1046 году своим соправителем в Норвегии. Соответственно другой союз, Харальда и Свейна, расстроился, ибо последний, в результате такого договора, остался ни с чем. Но Свейн уже ничего поделать не мог.

Следующей зимой после их примирения Магнус конунг и Харальд конунг правили Норвегией, и каждый имел свою дружину.

Как говорят саги, Свейн решил даже отомстить Харальду за такое отступничество, можно сказать предательство, и решил прибегнуть к традиционному для викингов способа решения проблем – заказному убийству. Вот какая история дошла об этом инциденте до наших дней: «Харальд пошел спать на другое место, а на свою постель положил бревно. Ночью к корме корабля подплыла лодка, какой-то человек взобрался на борт, распахнул шатер на корме и подошел к постели Харальда и ударил большой секирой, так что та прочно застряла в дереве. Затем этот человек спрыгнул в лодку, а была кромешная тьма, и уплыл прочь, но секира осталась свидетельством – она прочно засела в дереве. Тогда Харальд разбудил своих людей и показал им, какое предательство против них было совершено.

– Мы можем видеть из этого, – говорит он, – что нет нам поддержки от Свейна, раз он замыслил против нас измену. Лучше всего убраться отсюда, пока есть возможность. Отвяжем-ка наши корабли и тихонько уплывем».

Правда это или нет, судить сложно. Возможно, фортуна вновь сопутствовала удачливому викингу и в который раз сохранила ему жизнь, возможно, Свейн действительно решил радикально решить проблему. Хотя есть вероятность того, что Харальд и его сторонники сами сочинили подобную байку, чтобы очернить нового противника, показав всю его подлость. Важно одно: история выплыла наружу и могла послужить Харальду в любой момент поводом для мести и ответного удара. Такие вещи Харальд Жестокий никогда без ответа не оставлял.

Однако итог всех этих мероприятий удовлетворил героя. Удачливый викинг Харальд Суровый и здесь преуспел, отвоевав норвежский трон малой кровью.

Так, русская княжна Олисава Ярославна стала норвежской королевой Эллисив. Сколько длилось их семейное счастье, сказать сложно. В 1048 году Харальд, будучи примерным христианином, берет в наложницы Тору, дочь ярла Торберга Арнасона, родившую ему будущих королей Магнуса II и Олафа III, будущих норвежских королей, ибо сыновья наложницы становились законными наследниками, в том случае, если их признавал отец. А Харальд их признал родными.

Вот и все стихи и песни о вечной любви. Эта свадьба подвела итог истинной ценности и правдивости «Висам радости». Единственные аргументы, приводимые в защиту Харальда, – это те, что ему до зарезу нужен был наследник, то бишь сын, а Олисава одарила его лишь дочерями. И то, что конунгу нужна теперь была поддержка местных, авторитетных норвежских ярлов, чтобы укрепить свою власть на земле. А как вы помните, женитьба – лучшее средство как для первого, так и для второго. Но для поклонников вечной и чистой любви это был удар ниже пояса. Однако жизнь есть жизнь, и в легендах, и особенно стихах русских поэтов, Харальд Суровый навсегда останется влюбленным в русскую деву рыцарем-менестрелем.

В этом же году умер конунг Магнус. Перед смертью он лично провозгласил своими наследниками в Дании – Свейна II Эстридсена, а в Норвегии – Харальда. Видимо решив, что его вечный противник Свейн больше достоин Дании. К тому же, исходя из их последнего договора с Харальдом, именно Свейн остался обойденным, и пришла пора восстановить если не справедливость, то хотя бы равновесие сил. Магнус решил, что раз Жестокий добивался Норвегии и получил ее по законному праву, то ему будет ее вполне достаточно. Однако Харальд явно рассчитывал на большее, поскольку со смертью соправителя он надеялся стать единоличным обладателем всей полноты власти. Поэтому, не согласившись с таким разделом, Харальд начал войну со Свейном за датскую корону. Датчане терпели поражение за поражением, практически каждый год норвежские корабли разоряли прибрежные селения. Тем не менее, несмотря на все победы, война затянулась, и Харальду никак не удавалось завоевать Данию, поскольку, несмотря на все неудачи, местная знать и простые жители оказывали неизменную поддержку Свейну.

И хотя в 1050 году Харальд разграбил и сжег дотла главный торговый центр Дании Хедебю, а в 1062 году в крупном морском сражении в устье реки Ниссан уничтожил флот Свейна, победа не приходила. Дания продолжала бороться за самостийность. В 1064 году Харальд отказался от притязаний на датский трон и заключил мир со Свейном.

Война наложила отпечаток и на внутреннюю политику, которую вел суровый конунг. Норвежцы получили не совсем того правителя, на которого рассчитывали и о котором слагали легенды. Война требовала все больших расходов, а для этого нужны были деньги. Огромные сокровища, добытые в Византии, судя по всему, уже были использованы, и от них мало что осталось. Откуда было брать финансы на войну и на содержание своих бойцов? Которых требовалось немало. Только изыскивать внутренние резервы. И Харальд начал завинчивать гайки, увеличивая пошлины и налоги. А это мало кому может прийтись по нраву. И крупные ярлы, и простой народ начали бунтовать против тяжелых налогов и поборов. Начался внутренний мятеж. Но Харальд еще в Византии набил руку на таких вещах, не раз и не два усмиряя смуты черни против базилевсов. Харальд жестоко подавлял все попытки неповиновения внутри Норвегии, кровь лилась рекой, и совсем скоро все недовольные были окончательно подчинены королевской власти. Оппозиции не осталось. Несогласные были либо убиты, либо изгнаны из страны, за что конунг и получил прозвище Хардрада (Суровый). В своем неустанном стремлении установить централизованную королевскую власть Харальд прежде всего опирался на поддержку Церкви. При нем христианство окончательно закрепилось во всей Норвегии.

В 1063–1065 годах Харальд воевал со Швецией, король которой поддерживал мятежных ему ярлов и чего норвежский конунг простить ему не мог. В решительном сражении при Венерне Харальд разбил объединенное войско шведов и мятежных уппландцев. Удача по-прежнему сопутствовала ему.

Понимая, что одной войной жив не будешь, Харальд заботился об упрочении торговли. В 1048 году именно он основал торговое поселение Осло, ставшее впоследствии столицей Норвегии.

Харальд правил Норвегией 20 лет, считаясь самым могущественным и твердым правителем в северных странах. Но кровь викингов не давала сидеть на месте. Жажда власти и славы не давала покоя. Когда Англии случилось остаться без короля, Харальд решил побороться и за английское наследство.

Символично, что в последний поход сопровождала Харальда именно Олисава, или Елизавета. В 1066 году, собрав войско, неуемный викинг отправился в последний свой поход. Покидая Норвегию, Харальд взял с собой Елизавету, Марию и Ингигерд. Жену и дочерей Харальд оставил на Оркнейских островах, а сам поплыл в Англию навстречу своей погибели. Там, у моста Стамфорд-Бридж, удача оставила его.

Но в романтической истории что-то должно быть «романтическим» до конца. Вот что говорят многоведающие саги: в «тот же день и тот же час», когда в Англии погиб конунг Харальд, на Оркнейских островах умерла его дочь Мария. Елизавета и Ингигерд, перезимовав там, отправились весной обратно домой, в Норвегию.

С этого момента Елизавета больше в сагах не упоминается.

Примечательно, что в битве при Стамфорд-Бридже 25 сентября 1066 года против Харальда Хардрады сражался английский король Гарольд Годвинсон. На поле боя встретились зять Ярослава Мудрого и тесть Владимира Мономаха. Такие вот интересные парадоксы.

Тело Харальда Сурового привезли из Англии в Норвегию. Его похоронили на Севере, в Нидаросе, в той самой церкви Святой Марии, которую он и построил.