Когда мы ввалились в мою квартиру, первым делом я предложил напоить ее кофе. Мадлен отказалась, закурив со мной на кухне.

– Не бойся, Миша. Я у тебя долго не задержусь. Твоя Елена ничего не узнает… – говорила Мадлен.

– Ее сегодня не будет. Она лежит дома. Плохо себя чувствует в эти ваши «критические дни».

– Лежит дома?… – переспросила Мадлен, пьяно уставившись на меня. – Кто-то из нас двоих дурак…

– Почему?..

– Дело в том, что я сегодня утром, правда мельком, видела ее вполне здоровой. Елена бежала, как хорошая лошадка на скачках…

– Ты просто обозналась, – улыбнулся я. – В такие дни она больше лежит и еле-еле передвигается…

– Возможно, возможно… – кивнула Мадлен. – Твоя Елена «голубых кровей»… Она должна отдыхать в такие дни. Это другие могут в такие дни вертеться, как белка в колесе, таская тяжести, едва успевая менять прокладки, – насмешливо проговорила она. – Поверь, Миша, она тебе не нужна. Твоя Елена не настоящая…

– А кто настоящий?

– Хотя бы покойная Людмила. Если хочешь, я расскажу тебе ее жизнь…

– Расскажи…

– Ты разрешишь мне где-нибудь у тебя переночевать?.. – неожиданно спросила Мадлен. – Не хочу, чтобы Галина увидела меня в таком состоянии…

– Оставайся… Что-нибудь придумаем… – усмехнулся я. – Куда же мне тебя, алкашку теперь девать?..

– Спасибо, дорогой, за доброту и ласку, – сказала Мадлен, поднимаясь. – Постараюсь не остаться в долгу…

Я не придал значения этим словам. Мадлен немного постояла, покачиваясь, а потом нетвердой походкой вышла из кухни.

– Куда ты? – спросил я.

– Можно я приму душ? Может, быть хмель пройдет…

– Конечно. Что тебе дать надеть после душа?

– Зачем?!.. – удивилась она. – У меня есть одежда. Сама найду что-нибудь…

С этими словами она скрылась за дверью, а я услышал звук льющейся воды.

Я видел, что Мадлен стала немного трезвее, чем в кафе. Но это впечатление могло оказаться обманчивым. В таком состоянии можно «вырубиться» в любой момент.

Я застелил диван-кровать, предоставив его гостье, а сам решил первое время подремать в кресле, надеясь, когда Мадлен крепко заснет, устроиться как-нибудь с краюшку…

Я разделся до пояса, чтобы, уложив Мадлен спать, пойти самому под душ.

Но я не знал, что Мадлен большая мастерица на сюрпризы. Дверь, ведущая в ванную комнату, отворилась и в комнату вошла Мадлен. Она предстала во всей своей красе, в наряде Евы. Она двигалась медленно, с мягкими кошачьими движениями. В этот момент она показалась мне похожей на прекрасную черную пантеру. Я застыл с открытым ртом, не находя слов.

– Увидел что-то для себя новое? – неожиданно с улыбкой спросила она, приближаясь ко мне.

– Нет… – медленно покачал я головой, – все уже знакомое, но красивое и на своем месте…

Она подошла ко мне, обняла правой рукой за шею, прижавшись обнаженным телом; покрыла мое лицо легкими поцелуями и негромко сказала:

– Сейчас мне хочется секса… Очень хочется… Особенно с тобой… Что ты скажешь на это?.. – и неожиданно отстранившись от меня, с улыбкой закончила. – Как видишь, я вся чистая и готовая к употреблению!

Я немного был обескуражен. Всякое было у меня в жизни, но такой открытой попытки затащить меня в постель еще не встречалось. Но алкоголь разбудил и во мне желание, выдвинув его на первый план. Я готов был броситься на Мадлен, и все же сдержал себя.

– Я пока не готов… Мне нужно принять душ…

– Ты вернешься? – подозрительно глядя на меня, спросила Мадлен, отступив еще на шаг.

– Да.

– Обещаешь?..

– Да…

– Я буду ждать тебя, – сказала Мадлен, растягиваясь на простыне.

Я быстро разделся и встал под хлещущие струи воды… Конечно, у меня есть Елена… Но она сегодня лежит у себя дома, отказавшись жить у меня.

Сегодня я достаточно пьян, а со мной тоже пьяная красивая обнаженная девушка…

Тут я вспомнил, что Елена не собирается выходить замуж в ближайшие 3–4 года. За это время может столько воды утечь…

В общем, было бы только желание, а оправдание для себя любимого всегда можно найти.

А желание было… И какое желание… Сразу я понял, что в постели со мной не только красивая и страстная девушка, но и голодная в плане секса.

Периодически, переходя с одной группы мышц на другую, по ее телу пробегала судорога, сопровождаемая глубоким стоном. Я тоже быстро погрузился в сладостный туман…

Как ни странно, первой после всего очнулась, а точнее стала способной к движениям Мадлен.

Она быстро сбегала в ванную, а потом вернулась с пепельницей, сигаретами и зажигалкой. Поставив пепельницу между нами, она села на диван и спросила:

– В этом доме в комнате курят?

– Да, – подтвердил я, дав прикурить ей и прикурив сигарету сам.

– Наконец-то мне удалось тебя изнасиловать, – с усмешкой сказала Мадлен, выпуская дым.

– Просто плохо старалась…

– Конечно, сегодня не самый подходящий для этого день, но я привыкла уважать чужую собственность. Ты встречался с моей подругой. Ни ты, ни Людмила до конца не знали, куда приведут ваши отношения.

В чем-то она была права. Если бы Людмила предложила мне распродать все вещи и уехать куда-нибудь, чтобы начать все с нуля, я не знаю, как бы поступил. Но у меня был и еще один аргумент.

– Ты забыла о Елене…

– Это так… – сморщившись, махнула рукой Мадлен. – Я уже говорила тебе, что она не настоящая. Я не вижу у вас никакой перспективы, если только ты не хочешь превратиться в самого настоящего подкаблучника…

Я решил сменить тему и напомнил:

– Ты обещала рассказать о Людмиле…

– Да, она была настоящая, – кивнула Мадлен. – Она не любила вспоминать прошлое. Я знаю все только по обрывочным высказываниям… Удивляюсь, как можно, пройдя через все это, остаться такой цельной натурой…

Мадлен на мгновение замолчала, с чувством раздавила окурок в пепельнице и продолжила:

– Своего родного отца Людмила не знала. Конечно, кто-то помог ее маме в появлении дочки. В детские годы она слышала, что папа уехал, но когда вернется, никто не уточнял. В дальнейшем этот вопрос отпал. Ей было лет пять, когда в доме появился Иван Фомин, женившийся на ее маме. Так на свет появилась официально Людмила Ивановна Фомина… А через год в семье было пополнение: появился маленький брат Александр… Людмила называла Фомина папой. Но время шло…

Мадлен сделала паузу, а потом продолжила:

– Об этих 7–8 годах Людмила вспоминала, как о лучших в своей жизни. Но постепенно она превратилась в красивую девочку в периоде между девочкой и девушкой. Она не боялась остаться в большом доме, когда мать уехала с братом в больницу. С ней был папа, а точнее отчим. Он вернулся вечером основательно поддатый. Сначала много шутил, ласкал любимую дочурку. Людмила не успела опомниться, как все уже произошло…

Мадлен сделала паузу, прикурив сигарету и продолжила:

– Согласись, наше поколение более продвинуто в вопросах секса, чем старшее… Людмила поняла, что с ней произошло… Она не думала, что с ней все будет так в первый раз…

– Мы все мечтаем о чем-то красивом… – усмехнулась Мадлен. – Людмиле было больно и противно. Отчим ползал на коленях перед ней, умоляя простить его и никому ничего не рассказывать. Он все твердил, что она красивая… Очень красивая… Сам понимаешь, Людмиле не было никакого смысла придавать все это огласке… Фактически все было по обоюдному согласию… Она не сопротивлялась, не кричала… Просто будет для нее позор… Она согласилась молчать. Но Людмила не рассчитывала, что через несколько дней все повторится… Сопротивляться не было смысла: силы были не равны…

Отчим был большим и сильным мужчиной… На этот раз ей было противно, но не больно… Отчим восхищался ее телом… Он даже делал ей подарки.

Хорошо, что у этого ублюдка хватило ума пользоваться презервативами. Постепенно Людмила стала получать удовольствие от секса даже с отчимом.

Мадлен затянулась, выпустила дым и продолжила:

– Прошло больше года. Людмила смирилась с таким положением. Вот отчиму хотелось разнообразия. Однажды он сказал, что забыл презервативы и заставил ее сделать минет. После этого Людмила не выдержала и со слезами все рассказала матери. Был грандиозный скандал. Но отчим во всем обвинил Людмилу. Неожиданно мать приняла сторону отчима. Куда было деваться Людмиле в 16 лет?.. Да еще бы «слава» пошла бы за ней… А так – примерная семья… Но отчим остался в семье при условии, что будет жить, как султан с обоими. Иначе он грозил уйти к другой бабе. Мать согласилась на эти условия. Но подумай, как она стала относиться к дочери-сопернице?..

– Да, в таком положении Людмиле не позавидуешь… – согласился я.

– Ты прав, – кивнула Мадлен. – Людмила ждала окончания школы. Время шло… Начался последний учебный год… С двумя аттестатами она надеялась уехать в город и начать новую жизнь, откладывая на будущее рублик к рублику. Она уже открыто стала считать дни до своей свободы, не скрывая желания уехать. Но однажды ночью, когда мать и брат заснули, к ней в постель пришло это пьяное чудовище.

Людмила привыкла к таким визитам вежливости.

– Ты же знаешь ее фигурку? – неожиданно спросила Мадлен.

– Да, – кивнул я.

– А теперь представь рядом с ней тушу где-то под центнер живого веса или больше. Но в этот раз ему захотелось «клубнички». Он уложил Людмилу на живот… Стиснув зубы, она познала особенности анального секса… Окрестив ее на прощание с пьяной ухмылкой «педерасткой», животное ушло спать, а Людмила прорыдала всю ночь в подушку… Где-то через три-четыре дня после той ночи ее отчим глотнул какую-то гадость и отдал Богу свою грешную душу. Для окружающих отравление мужика спиртным было чем-то обычным… Это был банальный несчастный случай.

Я молча кивнул.

– Как-то в откровенной беседе со мной у Людмилы вырвалось, что у нее на душе есть тяжелый грех, – сказала Мадлен. – Больше к этому вопросу мы не возвращались…

– Я бы простил этот грех, если она помогла этому животному сдохнуть. Она и так долго терпела насилие…

– Ты прав, – кивнула Мадлен. – У тебя найдется, чем помянуть Людмилу?..

Мы встали.

Я дал Мадлен накинуть свою рубашку, но, честно говоря, в ней она выглядела более соблазнительно, чем обнаженной.

На кухне мы выпили по рюмочке коньяка и закурили. Мадлен, словно не прерывала рассказ, продолжила:

– Накопленных денег ей хватило, чтобы снять угол у бабки и немного осмотреться. Она искала работу, но везде требовались только реализаторы и был спрос на ее красивое тело.

Я молча кивнул, а Мадлен продолжила:

– Люся приняла решение завести себе на первое время одного, но солидного покровителя. Опыт общения с отчимом сделал так, что возраст мужчины для нее не имел значения. Она надеялась, что более худшее животное не встретит.

– Когда я с ней познакомилась, у Людмилы была солидная «крыша». Могу привести один случай, – она затянулась, выпустила дым и продолжила. – Один постоянный «крутой» клиент не стал давать ей проходу, пообещав пустить на панель. Тут же к нему подошли два «шкафа». Не знаю, что и в какой форме ему сказали, но тот, хотя и сам ездил с охраной, понял все сразу. Он извинился перед Людмилой и оставил ее в покое… Для всех Люська была своя в доску, но знала только работу и дом… Я удивляюсь, как тебе удалось ее соблазнить? – с усмешкой закончила Мадлен.

– Сам удивляюсь…

– Теперь знаю… – с усмешкой кивнула Мадлен. – Не подумай, что я вот так легко с каждым… Как большинство девушек, я хочу чего-то определенного, а не приключения на ночь… Заработка моего хватает на двоих с Галиной, да еще кое-что остается. Но мне хочется иметь рядом мужика… Понимаешь, настоящего мужика…

– Это я уже успел понять, – усмехнулся я. – Ты довольно страстная, но голодная девушка…

– Ты не ошибся. Так не дай мне погибнуть от голода и «накорми» на будущее, – с усмешкой сказала она, вставая на ноги и потягиваясь своим гибким телом.

Не мог же я отказать девушке в такой мелочи?..

После легкого отдыха мы снова пришли на кухню и закурили. На этот раз мне пришлось рассказать Мадлен все подробности обнаружения трупа Людмилы и свои версии убийства.

В итоге у меня вырвалось, что покровитель не имеет отношения к гибели Людмилы, хотя и знал о ее связи со мной.

– Так ты знаком с ним? – удивилась Мадлен.

– Как тебе сказать…

– Как есть.

Я был не рад, что неожиданно вырвалось такое признание, но выдавать Владимира Михайловича не мог.

– Понимаешь, Мадлен… – медленно говорил я, – я не уверен, что по телефону говорил именно с ним… Я не знаю его имени или фамилии… Не узнаю его при встрече…

– Я все поняла, – прервала меня Мадлен, – ты правильный парень, Михаил… С тобой можно ходить в разведку. Теперь я поняла, откуда эти венки и изобилие цветов…

– Он захотел, чтобы могила Людмилы утопала в цветах, – пожал я плечами…

– Хорошее дело… А какая реакция на ваши отношения?

– Он умный мужчина и вовремя понял, что в его годы иметь жену и молодую любовницу – это перебор, слишком большая нагрузка. Узнав о нашей поездке на море, он решил, что у Люды может быть я, как у него жена. Нам было разрешено коротко встречаться 2–3 раза в неделю.

– И ты на это согласился?!… – удивилась Мадлен.

– Прежде всего, я ничего не знал об этом разрешении. Просто Люся предложила две-три встречи в неделю без продолжения и обязательств. Поверь, я не смог отказаться. Она действовала на меня, как наркотик. Главное, она была со мной, а остальное было уже так…

– Как бы я хотела оказаться для кого-то наркотиком, – мечтательным тоном сказала Мадлен. – А теперь подумай, какая должна быть крыша у убийцы или какая должна быть причина, если он не побоялся связей Людмилы. Я не думала, что он окажется таким отважным типом.

– Так ты знаешь, кто мог убить Людмилу?!..

– Скорее можно сказать, догадываюсь…

– Кто?

– Меньше знаешь, крепче спишь, – с усмешкой ответила Мадлен.

– Я серьезно.

– Я тоже, – кивнула она, – давай рассуждать логично, если я ошибаюсь, то не стоит бросать тень на порядочного человека своими подозрениями.

– А если не ошибаешься? – быстро спросил я.

– Тогда тем более ты должен остаться в неведении и позаботиться об оставшейся Галине. Моя жизнь ничего не будет стоить. Я не хочу, чтобы убрали нас двоих. Ты обещаешь мне просто позаботиться о Галине и помочь ей?

– Не хорони себя заранее. Я еще не успел до конца познать тебя как женщину, – сказал я, и с улыбкой закончил, – думаю, на это уйдет немало времени…

– Это хорошо, – кивнула она. – Честно говоря, я бы не отказалась отбить тебя у Елены, а потом сделать так, чтобы у тебя даже не возникло желания смотреть на других женщин…

– Над этим вопросом стоит поразмышлять. Но и ты подумай: не лезь глубоко в эту проблему – ты нужна Галине. Мне кажется, что только убийство Людмилы, по какой-то причине, давало преступнику шанс на жизнь…

– Возможно… – медленно протянула Мадлен. – Тогда какой смысл ему было подставлять тебя?..

– Понятия не имею, – честно признался я.

– Мне кажется, что убийца мог подумать, будто Люся тебе что-то рассказала, поэтому он решил перестраховаться и сделал так, чтобы убрать сразу и тебя. Убрать тебя должна была «крыша» Люси…

– Тоже возможно, но скажи, во что могла вляпаться Людмила?

– Можешь мне верить или нет, но Людмила всегда умела находиться в стороне от событий.

Здесь же ее словно бес дернул. – Мадлен прикурила сигарету, выпустила дым и продолжила. – Ей показалось, что человек торгует «колесами».

Стыдно признаться, но я сразу не врубился, подумав о торговле краденных запчастях к машинам. Но ведь в кафе это было делать абсурдно. И только потом я понял, что деревня – есть деревня…

– Торговали наркотой? – уточнил я.

– Да. Чтобы у нас не валялись использованные шприцы, двигались «колеса». Но, – это тоже не слабо…

– Кто это?

– Тебе не нужно знать. Даже я точно не знаю…

В это время наш разговор прервал зазвонивший телефон. Я взглянул на часы: уже было десять часов вечера. И насчитал шесть звонков, но телефон продолжал звонить.

– Настойчивая у тебя девочка, – усмехнулась Мадлен, – можно я ей отвечу?

– Только не сейчас…

Взяв где-то после восьмого звонка трубку, вместо привычного ответа я спросил:

– Кто там?..

– Это я… – раздался голос Елены.

– Как ты там?

– Хорошо набрался… – презрительно прозвучал голос Елены. – Ладно, Миша, спи…

Удостоверившись, что я пьяный сплю дома, она положила трубку.

– Ну ты и артист! – насмешливо сказала Мадлен, когда я положил трубку. – Оказывается, тебе можно верить, но только с оглядкой…

– Это скорее исключение из правил. Меня вынудили к этому… Уже поздно… Пошли спать.

Это были только слова. Я убедился, что спокойно уснуть с Мадлен рядом невозможно…