Странное убийство

Погода середины ноября 1998 года ничем не предвещала близкого приближения зимы. За день дважды прошел кратковременный нудный дождик, который совместно с ветром срывал оставшиеся золотистые листья и швырял их под ноги прохожим. К вечеру погода прояснилась.

Костик вышел в звездную ночь, глубоко вдохнув свежий воздух. Он был в крайне дурном расположении духа. За его спиной, на фоне разноцветных лампочек, периодически мигала нагло улыбающаяся рожа в колпачке, – то светилась неоновая надпись латинскими буквами, но вполне ясная для местных любителей азартных игр: «КАЗИНО «ДЖОКЕР».

В принципе, за время увлечения этими играми Костик был практически при своих или даже в небольшом выигрыше: у него выигрыши чередовались с проигрышами.

Но вот сегодня явно был не его день. Две грубейшие ошибки, которые игроки по наивности, почему-то, приписывают себе, а не компьютерной программе игрового автомата, сбили его настрой и привели в итоге к проигрышу.

Конечно, проигрыш в полторы штуки баксов был для него, скорее, неприятным явлением, чем ощутимым ударом в финансовом плане даже по сегодняшнему курсу. Костик вообще привык оперировать деньгами в У.Е. Большей причиной испорченного настроения было то, что он стал осознавать: во время игры терял контроль над собой и не мог вовремя остановиться. Он уже слышал, что это может перейти в заболевание, называемое «людоманией» или пристрастием к игре.

Нет, Костика не привлекала рулетка с мечущимся в поисках свободной ячейки шариком и с сидящими вокруг столика алчными игроками. Он предпочитал сначала сражение с «одноруким разбойником в покер», а потом уже перешел к игровым аппаратам с прикольными тематическими рисунками.

Костик успел прикурить сигарету, как на его руках повисли две молодые крашеные блондинки, смеясь без причины. Впрочем, поводом для смеха были выпитые в казино коньяк и шампанское. Это были Люся и Марина.

Последним из двери казино, застегивая на ходу куртку, вышел Лев Семёнович Левин, который был всего на пару лет старше Костика.

В городе он считался бизнесменом, причем довольно солидным. В то время процветал еще такой вид бизнеса: делать деньги, «гоняя воздух». Лёва еще во время перестройки проявил себя талантливым организатором и коммерсантом, но его губили водка и бабы. Первый его брак был скоротечным и без последствий. Вторая жена просто обожала Левушку, не спрашивала никогда отчета, где и с кем он был, занятая двумя детьми. В свое время Лёва был поклонником таланта бармена Костика, что, в сущности, их и сдружило. Но где-то уже около двух лет назад Левин прошел курс лечения и закодировался во второй раз. Объясняя свой поступок, он со смехом говорил Костику:

– Еврей – алкоголик… Это же нонсенс…

Все это время Лёва был трезвенником, даже не предпринимая попыток начать сначала. Но его деятельная натура требовала отдушину, которую не могли полностью заполнить молодые, но опытные девочки без водки. Так Левин оказался в казино. Правда, даже во время игры он оставался верен себе и умел контролировать себя: выиграв или проиграв определенную сумму, он тут же прекращал игру.

Именно Левин впервые привел в казино Костика и объяснил ему суть игры. Как это часто бывает, новичку в первый вечер аппарат выдал такой выигрыш, который больше никогда не выдаст. Именно с этого выигрыша Костик постепенно подсел на иглу игромании.

Нет, появляющиеся забегаловки с броскими вывесками: «Игровые автоматы» были не для них.

Левина и Костика тянуло в большие залы со специфическими звуками и витающим в воздухе духом азарта, где можно было выпить чашечку кофе или пропустить рюмку коньяка или бокал шампанского, наблюдая за играющими.

Сегодняшний проигрыш не был чем-то из ряда вон выходящим, а уже подвыпившие длинноногие девы были обычным атрибутом их похода в казино. Но на душе у Костика, как говорится, кошки скребли, хотя при всем желании он не мог найти реального объяснения этому состоянию.

Он стряхнул с рук девиц со словами:

– Подождите минуту…

Костик достал в то время еще довольно редкий сотовый телефон и в очередной раз набрал номер домашнего телефона мамы Ольги, но как и раньше слышал только короткие гудки. Ее телефон был занят.

– Что случилось, Костик? – спросил подошедший Лёва.

Он успел за время их знакомства хорошо изучить Костика, и поэтому видел, что тот не в своей тарелке.

– Да вот… – кивнув на сотовый телефон, ответил Костик, – звоню уже больше часа маме Ольге, а у неё все время занято и занято…

– Так еще детское время, – попытался его успокоить Левин, показывая циферблат часов. Даже полуночи еще нет. Скорее всего, она заговорилась с кем-то по телефону, обсуждая личные проблемы. Это ты ее все называешь: «Мама Ольга… Мама Ольга…» Но, в сущности, она молодая и интересная женщина. Если поставить вас рядом, то никто не поверит, что Ольга Ивановна может иметь сына такого большого оболтуса…

– Все это так… – начал Костик и вдруг запнулся, – ты продолжай развлекаться, а я возьму такси и поеду навещу маму Ольгу. Иначе я не успокоюсь…

– Не дури, Костик. Вместе начинали вечер, вместе его и закончим. Сейчас заедем на пару минут к Ольге Ивановне, чтобы ты смог убедиться в нереальности своей тревоги, а потом продолжим вечер… Девочки сегодня не демонстрировали нам своё искусство, – усмехнулся Левин и подвел итог беседы, – садимся все в машину…

Костик оказался на заднем сидении салатного цвета «Мерседеса – 300», а с двух сторон его зажали девицы. Люся тут же стала покрывать шею Костика легкими поцелуями и шарить руками по его телу.

– Успокойтесь, девочки, – спокойно сказал Лёва, садясь за руль, – Костику сейчас не до вас. Нам нужно заехать в одно место минут на пять. Думаю, что через полчаса я отдам всего Костика на полное растерзание…

– Девочки рассмеялись шутке, а Люся сказала:

– Ну, Костик, погоди!..

Строительство жилых домов в Ростове достигло рассвета во второй половине XX века, когда город стал быстро разрастаться вширь за счет появления так называемых «черемушек»: западного и северного жилых массивов.

Быстрое строительство сначала кирпичных, а потом и панельных пятиэтажек, прозванных «хрущевками», на пустом месте сыграло в свое время положительную роль, дав возможность сократить список очередников на квартиры. Правда, большинство квартир получали приехавшие в город, а поэтому и остронуждающиеся, что дало повод для анекдота: коренные ростовчане встречаются в бане на Ворошиловском, потому что живут в квартирах без удобств.

Сейчас для всех ясно, что город Ростов-на-Дону является областным центром с населением более миллиона. Но мало кто вспомнит, что он возник за счет объединения двух самостоятельных населенных пунктов.

Эти пункты появились в небольшом временном промежутке: поселение беглых, спасающихся от геноцида армян, Нахичевань на земле, дарованной им царицей Екатериной II и основанной крепостью-поселением в 1749 году, названной в честь Дмитрия Ростовского.

Постепенно оба поселения разрастались, в том числе и в сторону сближения друг с другом. В итоге в обиходе появилось слово «граница», обозначающее разделение двух поселений. Она проходила перед Нахичеванским переулком, а более грубо считалась районом современной Театральной площади. Еще перед Великой Отечественной войной общественный транспорт ходил «до границы».

Во времена Советского Союза эта граница проявлялась на самой длинной осевой улице города, идущей от вокзала до площади Карла Маркса, по названиям. До Театральной площади от вокзала – это был проспект Энгельса (ныне улица Большая Садовая), а в Нахичевани до Площади Основателя Научного Коммунизма – улица Советская.

Строго перпендикулярно улицу Советскую пересекали линии: от Советской к Дону спускалась нечетная линия, а вверх шла четная.

В городе практически отсутствовал национальный вопрос, а были только ростовчане, жители Ростова-папы.

Именно в Нахичевани, на 7-й линии, немного вниз от улицы Советской, вырос Костик в доме деда и жил до тех пор, пока не был изгнан в отдельную квартиру за «грехопадение». В то время в доме оставались только дед и мама Ольга, а последние три года в доме жила одна Ольга, собиравшаяся забрать к себе Ольгу-младшую, старшую дочь Костика, когда та закончит школу.

В принципе, если честно говорить, Костик ничего не знал о личной жизни мамы Ольги, даже не подумав, что она посвятила свою жизнь другим. Она оставалась все еще одна, перешагнув свой 40-летний рубеж.

В последнее время они встречались преимущественно, когда Ольга приезжала проведать внуков. Они не чаяли души в молодой бабушке: старшая дочь Костика Ольга и сын Иван.

Только сейчас у Костика возникли вопросы, над которыми он раньше никогда не задумывался.

Конечно, дом из пяти комнат, одна из которых была в свое время комнатой Костика, был великоват для одной Ольги. Но он не знал: ночевала ли Ольга в этом доме одна или с кем-то. Да и вообще, были ли мужчины в ее жизни….

Впервые Костик мысленно оценил Ольгу как женщину: умна, с хорошей фигурой, форму которой поддерживала регулярно. Да и на лицо даже очень ничего, хотя использовала минимальное количество косметики. А как готовит…

Если правду говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, то сердца всех мужчин должны были быть открытыми для Ольги.

Лёва остановил машину у добротного кирпичного дома с железной крышей и дубовыми массивными дверьми, к которым вели три ступени.

Костик вышел из машины и окинул взглядом родительский дом. Навещая до этого от случая к случаю маму Ольгу, он только сейчас заметил изменения в доме, которые произошли не вчера. Действительно, можно было просто смотреть, а можно было и видеть. Сразу три изменения бросились ему в глаза. Прежде всего вместо серого цемента, ступени были выложены плиткой.

Наружные ставни на трех окнах, выходящих на улицу, которые по утрам открывались и крепились к стене крючками, а по вечерам закрывались и запирались изнутри железными стержнями, сменили поднимающиеся и опускающиеся жалюзи. Сейчас они были опущены, но сквозь них пробивались тонкие линии электрического света, горевшего в зале.

Последние изменения он заметил в воротах гаража, где стояла «Шкода» хозяйки.

Взбежав на ступеньки, Костик настойчиво нажал звонок… Через минуту он позвонил еще раз, но более длительным звонком. Но и на этот звонок никто из находящихся в доме не отреагировал. Тогда Костик достал сотовый телефон и набрал номер ее телефона, услышав в очередной раз короткие гудки.

Вот это уже было странно.

В доме горел свет. Хозяйка, судя по всему, с кем-то беседовала по телефону, но никто так и не отреагировал на звонки в дверь, которые могли бы поднять даже мёртвого…

Эта странность только усилила появившееся ранее чувство тревоги. Костик понимал, что без ключей, которые он оставил у себя дома, с улицы в дом не попасть. Да и ехать за ними не имело смысла, если дверь окажется запертой изнутри на щеколду.

Выход был только один: перебраться через забор и попытаться проникнуть в дом, преодолев владения Пирата. Чужие старались не встречаться с этой крупной возрастной азиатской овчаркой, которая лаяла редко, но по делу.

Еще щенком привез Пирата Костик на смену одряхлевшему хозяину двора, а поэтому пёс почитал его, как одного из хозяев.

Обычно собаку сажали на цепь только тогда, когда приходили гости. Чаще всего на ночь Ольга пускала Пирата в коридор, где он спал на подстилке, охраняя сон хозяйки, чтобы утром вновь стать властелином двора.

Перемахнув забор, Костик с удивлением отметил, что Пират не встретил его лаем, даже не бросился просто навстречу. Вместо этого он услышал протяжный вой собаки.

Костика поразило такое поведение собаки. Пират сидел на цепи возле своей будки и, заметив приближение Костика, стал тихо подвывать. Пес замолчал, когда его погладил молодой хозяин, вильнул хвостом и, как бы виновато, лизнул его руку.

Это была очередная необъяснимая загадка.

Дверь, ведущая со двора на кухню, была закрыта изнутри на задвижку. Костику пришлось разбить стекло, чтобы просунуть руку и открыть дверь.

Здесь его ждала очередная неожиданность. На кухне было жарко, а воздух влажный. Костик тут же увидел на газовой плите большой чайник, напомнивший ему детство, из которого всё еще выходила вода в виде пара. Он быстро выключил газ. Если бы не дырка в крышке, через которую выходил пар, кипящая вода уже, наверное, успела бы залить пламя газовой конфорки.

Это совсем не было похоже на аккуратную до педантичности маму Ольгу.

Костик быстро прошел в зал и резко остановился на пороге, словно наткнувшись на невидимую преграду. От увиденной картины пол закачался под его ногами. Теперь он понял, почему телефон был всё время занят, а его тревога имела реальную основу.

На полу, в зале, лежало безжизненное тело мамы Ольги, а снятая с аппарата трубка болталась на шнуре.

Причина смерти не вызывала сомнения: темно-русые волосы были слеплены кровью, а вокруг головы, как нимб, успела натечь лужища крови. Немного в стороне лежало и орудие убийства. Это была старинная статуэтка женщины, возможно, одной из мифических богинь, отлитая, скорее всего, из серебра. Дед говорил, что эта статуэтка серебряная и ценная, когда Костик попытался ею колоть грецкие орехи.

К реальности Костика вернул настойчивый звонок в дверь. Он подошел и открыл ее.

– Что случилось? – спросил, стоявший на пороге Лев.

– Её убили… – сдавленным голосом еле проговорил Костик, даже не назвав имя.

Они оба знали о ком идет речь.

– Как?.. – спросил Лев.

– Пойди и посмотри…

Левин осторожно прошел в дом, взглянул на труп со стороны и спросил:

– Ты не подходил к ней? – Нет…

– Вот и хорошо… Давай сейчас выйдем. Ты позвонишь и вызовешь милицию. Этот телефон трогать не стоит.

Они уже были в дверях, когда у порожка появились юные красавицы.

– Ну, мальчики, скоро мы поедем? – капризным тоном спросила Люся, пытаясь обнять Костика.

– Замолчи, – резко сказал Левин, – убили маму Костика. Видимо, мысли в хорошенькой головке работали медленнее, чем болтливый язычок.

Поэтому у Люси вырвался неуместный вопрос:

– Ну и что?

Брать сейчас и бить этих красавиц о стену головой, чтобы заставит работать их несуществующие извилины, не имело смысла. Левин нашел единственный выход, вспомнив, что вопрос Остапа Бендера остался актуален и до наших дней:

– Вы хотите быть свидетельницами убийства? – быстро спросил он красавиц.

Этот простой вопрос вызвал появление, скорее, не мысли, а испуга в их глазах.

– Нет… Конечно, нет… – быстро ответили они почти дуэтом…

После этого они замерли в молчании, вопросительно глядя на Лёву.

– Вот вам деньги, – сказал Левин, протягивая им купюры. – Я отвезти вас не могу. Это вам на такси – и по домам. На сегодня бал закончен…

С сотового Костик вызвал милицию, объяснив, что произошло убийство, и назвал адрес.

Дробный стук каблучков девиц стих вдали.

Костик выкурил сигарету.

Нужно отдать должное Левину. Он хорошо понимал состояние Костика: ему сейчас не до ответа на дурацкие вопросы, а умных задавать было нельзя. Левин только предупредил, имея в виду встречу с милицией, что из казино они приехали вдвоем.