Глава 4
Поход за провиантом, не сговариваясь, отложили на следующий день, а пока, чтобы скоротать время я изъял из командирских запасов непочатую бутыль виски и, прихватив с собой остатки печенья, мы расселись в переговорной, которая почему-то стала нашим координационным центром.
Разлив алкоголь по пластиковым стаканчикам, мы выпили по первой, молча, не чокаясь, помянув усопших, и уже налив вторую, я решил подвести итоги всего произошедшего с нами за последнее время.
— Господа, — начал я, обращаясь к своим товарищам. — Надеюсь, больше никто в ближайшее время не предполагает попыток суицида? Если таковые в этой комнате имеются, поспешу вас отговорить. Время, мягко говоря, не очень подходящее, да и боевой дух оставшихся в живых товарищей ваш поступок способен подорвать.
— Не планирую, — подтвердил Марк.
— Дожидайтесь, — сморщился Леха и одним духом опрокинул в рот содержимое стаканчика.
— Отлично, — поставив бутылку посередине стола, чтобы каждый мог без посторонней помощи плеснуть себе огненной воды, я потер руки. — Давайте вкратце, так сказать, на сон грядущий подытожим все, что произошло. Ситуация непростая, но не безвыходная. У нас есть оружие, план здания и ключи от помещений. В этом же здании имеется запас пищи, как-то полуфабрикаты, крупы и прочее, так что с голоду точно не умрем. Единственный скользкий момент, это спуск вниз, но тут думаю, подойдем здраво. Сначала разведаем, насколько хватит запасов и стоит ли вообще заворачиваться, и если овчинка стоит выделки, то аккуратно прочешем несколько этажей. Вот посмотрите, я тут кое-что набросал.
Достав из кармана листок бумаги, на котором был набросан план действий, я начал пояснять свою идею.
— Перед тем как предложить вам это, я еще раз сверился с планом здания, благо в нашем архиве нашелся таковой, и вот, что я решил. Лифт, сам по себе отменяется, так как является энергозависимым механизмом, для пусконаладочных работ которого требуется навык специалиста, а такого, как мы знаем, увы, в нашей компании нет. Вижу, что с этим вы согласны. — Дождавшись молчаливого подтверждения, я принялся водить по плану карандашом. — Единственный шанс для нас спуститься вниз без потерь — это именно эта лестница. В прошлый раз, когда бешеный толстяк попытался нами пообедать, я заметил интересную особенность. Для того чтобы заметить нас, ему нужно нас увидеть. Не услышать, не почуять, а только увидеть. Даже когда мы с Алексеем попали в поле его зрения, ему все равно потребовалось несколько секунд чтобы осмыслить происходящее и ринутся в атаку. Как вы думаете, что из этого следует?
— Что бешенные сохранили остатки разума? — тут же предположил Марк.
— Возможно, — кивнул я. — Мы до сих пор обладаем крайне скудными сведеньями о физиологических особенностях человека подверженного заражению. Достоверно знаем только то, что при попадании в кровь несчастного вируса, или чего-то другого, он через некоторое время становится асоциален, а впоследствии не способен членораздельно общаться, а агрессия, которую он проявляет ко всем здоровым, так вообще не входит ни в одни рамки. Единственное, что мы знаем почти наверняка, так это то, что для нападения на жертву, бешеным нужна визуализация.
— Ты предлагаешь выколоть им всем глаза? — Удивился Леха.
— Нет, конечно, — отмахнулся я. — Я же не живодер, а вот дверные стекла на всех этажах можно закрасить краской, а под незапертые двери забить клинья, так, на всякий случай, а то вдруг дверь откроется.
— А что делать с четырнадцатым этажом? Стекла-то там уже нет. — Поспешил напомнить юрист.
— Заклеим картоном, — предложил я. — Раздербаним пару коробок и на скотч. Преграда, конечно, не ах какая, но главного добьемся. Сквозь картон не очень-то и посмотришь.
— А что, если дверь третьего этажа будет закрыта? — Предположил охранник. — Большинство дверей ведущих в остальные офисы перекрыты в целях безопасности, хоть это и грубое нарушение. Пожарные бы за такое по головке не погладили, мигом бы штраф впаяли.
— Ну, пожарным теперь не до запертых дверей, — успокоил я Марка, — а если закрыта будет, то бьем стекло. Ломиком или палкой это делать существенно проще, чем собственной головой.
— Договорились, — кивнул охранник. — Завтра так и поступим. Один прикрывает, второй колышки забивает и краской стекла мажет.
— Колышки бы еще откуда достать, — почесал я затылок.
— Фигня, — улыбнулся юрист, — наделаем из ножек стульев.
* * * *
Мазать, ставить, бить, мазать, ставить, бить.
Марк стоял, прислонившись к стене и настороженно следил за лестничными пролетами внизу, не снимая руку с автомата, в то время как я быстро орудовал кисточкой. Небольшое двухслойное стекло закрасить было не мудрено, но я на всякий случай не жалел краски, оставляя на гладкой поверхности толстые белые мазки. Закончив со стеклом, я поставил под дверь вырубленный из ножки стула колышек и загнал одним ударом топора. Получилось очень даже ничего.
— Нормально, — кивнул охранник. — Дальше пошли?
— Сейчас, — поморщившись, я сплюнул на пол тягучую вязкую слюну и присосался к бутылке с водой, поглощая вожделенную влагу большими глотками. С момента нашего вынужденного затворничества вентиляция проработала ровно три дня, после чего приказала долго жить, так что палящее солнце изрядно нагревало здание из стекла и бетона, делая нахождение в нем настоящей пыткой, больше похожей на пребывание в парнике. — Ничего не слышно?
Марк перевесился через перила и прислушался к происходящему внизу.
— Не, тишина. Может, ушли все, а мы тут крадемся?
— Хорошо бы. — Хмыкнул я. — Думаю, бродят там пониже, пожрать что ищут. Интересно кстати, чем бешеные питаются?
— А ты еще не понял? — Перекинув автомат через плечо, Марк начал спускаться вниз по лестнице до следующей площадки. — Нами они питаются. Будто не вместе телевизор смотрели. Догоняют, глотку грызут и жрут свежатину.
— Брррр, — меня аж передернуло после этих слов.
— Каннибалы выходит?
— Выходит так. — Пожал плечами охранник. — Мне так кажется, что им вообще наплевать что есть. Пусть то хоть человек, хоть собака, хоть корова. Главное, чтобы пища двигалась.
— А если замереть? — Предложил я. — Застыть как вкопанный и дождаться пока уйдут.
— Хочешь проверить? — поинтересовался мой собеседник.
Я отрицательно замотал головой.
— Увольте, сударь, я пас.
— Вот и я пас. — Достигнув следующей двери, Марк аккуратно взглянул через стекло, а потом подергал ручку и, убедившись, что дверь заперта, махнул мне рукой. — Давай теперь эту, тут чисто.
Спустившись вслед за товарищем, я вновь принялся замалевывать стекло и вбивать колышек. За последние полтора часа мы перекрыли уже семь этажей, аккуратно, ступенька, за ступенькой приближаясь к желанному третьему, из-за которого и затеяли всю эту экспедицию.
Вдруг я замер, насторожившись, аккуратно поставил на пол банку с краской и потянул из-за спины автомат.
— Идут, — подтвердил Марк, передергивая затвор. — Двое, одна женщина, средних лет, похоже, из офисных работников, второй парень, молодой еще, кажется, пиццу разносил или еще еду какую. На куртке дурацкий логотип. Накаркали, похоже.
Подойдя на цыпочках к перилам, я осторожно перегнулся и посмотрел вниз. По лестнице, не спеша, раскачиваясь на ходу, будто пьяные, поднимались двое. Впереди действительно женщина в брючном костюме. Белая рубашка под пиджаком побурела от крови, руки и рот были также испачканы, а одна из рук торчала под неестественным углом, так что, похоже, была сломана. Второй, раскачивающейся на ходу фигурой, был молодой человек, но не форма, порванная во многих местах, или отсутствующий взгляд больше всего поразили меня. У парня отсутствовало пол черепа.
— Посмотри, — шепнул я Марку, — посмотри на его башку. Такого не бывает. Даже самая сильная человеческая особь не способна разгуливать по этому миру, имея такие черепно-мозговые травмы.
— Вижу, — шепнул мне охранник. — Что будем делать?
Я пожал плечами.
— Отходить смысла не вижу, все равно нам придется затыкать ту дырку, откуда вылезла эта веселая парочка. Чувствуешь запах.
— Чувствую, — кивнул Марк. — Гнилостные газы это называется. Вот только у таких как мы такое не раньше, чем после суток после смерти приключается.
— Ходячие трупы? — Выпучив глаза, я еще раз боязливо глянул вниз. — А эти, как их…
— Трупные пятна.
Парочка уже существенно продвинулась вперед, и до момента прямого визуального контакта оставалось не меньше пяти минут. Вдруг они синхронно остановились и подняли головы, выпучив на нас свои стеклянные ничего не выражающие глаза.
— Как?! — ахнул я. На этот раз уже в голос. Таиться дальше особого смысла не было.
— Тень, они засекли нас по тени, — рука охранника указала на две темные полоски на площадке перед ходячими мертвецами. — Держись, Константин, сейчас постреляем.
Секунду помедлив, будто собираясь с силами, смердящая парочка внизу еще немного пораскачивалась на месте и вдруг, в одну секунду они ринулись вверх.
— Вот это скорость, — ахнул я, наблюдая, как мертвецы, перескакивая со ступеньки на ступеньку, стремительно приближаются к нашей лестничной площадке.
— Огонь. — Вскинув к плечу автомат, Марк принялся поливать бегущие фигуры свинцовым дождем, за одно выбивая крошку из стен и ступенек, а я поспешил присоединиться к товарищу и, отойдя на пару шагов, выбрав более удобную позицию, нажал на спусковой крючок. Мой АКА гавкнул, врезавшись деревянным прикладом в плечо и задергался в руках, посылая в несущихся на нас одну пулю за другой.
Мы попадали, по крайней мере, я выпустил в надвигающуюся на нас угрозу не меньше двадцати патронов. Я даже видел, как они, врезаясь в плоть, рвали оставшуюся на нападавших одежду, откидывая их в сторону и заставляя замедляться, но, сколько мы не стреляли, а парочка продолжала упорно карабкаться наверх. Наконец тот, что с разожженной головой, получив в нее еще три шальных попадания, остановился и принялся медленно заваливаться на бок.
— В голову стреляй, — взвизгнул я, — но Марк и так все понял и, перебросив предохранитель на одиночные, начал тщательно выцеливать скачущую по ступенькам даму. Раз, два, три, четыре… пятого выстрела не понадобилось. Стрелял охранник отменно, я бы так точно не смог. Все четыре пули легли ровно в лоб, расколов черепную коробку и вынося оставшийся там мозг.
В образовавшейся от выстрелов и рыка нападавших тишине, вдруг голосом юриста заголосила болтавшаяся на ремне рация.
— Марк, Костя, что у вас творится, черт возьми? Почему стрельба?
Сняв с пояса рацию, я поднес её ко рту и нажал кнопку передачи.
— Леха, они мертвые.
— Ясно дело, — хмыкнул динамик, — коли так палить, так и слон мертвый будет.
— Ты не понял, — я откашлялся, — они и раньше были мертвые. Парень, что поднимался, имел дырку в черепе. Я сам лично попал в него несколько раз, но он остановился только после того, как без башки почти остался.
— То есть как — мертвые? — Ахнул юрист. — Мертвые не ходят и уж тем более не бегают.
— Они воняют, Леха, как трупы воняют, — продолжил я. — Марк говорит, что так только трупы могут и пятна, пятна на них трупные.
— Надо отходить, — кивнул Марк на лежащих. — Ситуация изменилась и еще черт знает как они нас засекли. Может они не только видеть могут, но и биополе чувствовать или еще хрень какую, так что предлагаю временно сделать ноги в укрытие и пошерстить Интернет. Сеть еще работает?
— Как ни удивительно, но да. — Подтвердил я. — Почти все телеканалы отсохли, кроме центральных, нет большинства радиостанций, но мобильная связь и глобальная сеть пока в порядке.
— Валим, — решил охранник. — Краску и колышки оставь здесь, никто их не возьмет. В любом случае, с мертвяками да ночью я дела иметь не намерен.
— Вот уж не мог подумать, что ты их боишься. — Улыбнулся я.
— Не боюсь, но днем и с автоматом в руке. — Марк покачал головой и брезгливо потыкал ногу женщины. — Видел я такое и не раз, но оно не бегало, а тихонечко лежало в уголке. В любом случае нужен новый план. Сам же видел, как их валить приходится. Не меньше четырех пуль в голову и только тогда труп становится окончательным. Сколько у нас времени ушло на то, чтобы двоих завалить? Секунд двадцать?
— Не считал как-то, — признался я. — Я больше боялся, стрелял, да старался в портки не наделать.
— Поверь мне, времени потрачено много, — пояснил охранник, — особенно для двух автоматчиков против пары безоружных людей. Это мы на двоих столько сил и патронов потратили, а что будет, если их, скажем, с десяток нарисуется, а то и с пол сотни? Ты видел улицы? Там их толпы. Зарегистрированное население нашего мегаполиса до катастрофы составляло семь миллионов, это исключая различных залетных, туристов и гастарбайтеров. С ними так больше десяти. Вдумайся в цифру! Миллионов!
Все внутри меня похолодело, как только я нарисовал у себя в голов истинную картину происходящего. Не знаю уж как, почему и зачем, но миллионы обычных людей вдруг превратились в злобных мертвяков, стремящихся разорвать, разрушить, умертвить всех тех, кто не стал подобен им. Миллионы, миллионы ходячих трупов, смердящих, с развороченными головами и поломанными конечностями, но от этого не менее смертельно опасных. Это был конец.
— Джип бы нам большой, — наконец смог выдать я, — а лучше танк. Без танка я на улицу не ногой.
— Экий сообразительный, — расплылся в улыбке охранник. — Вот и я про тоже. Нет у нас средства против них, либо обойма в голову, либо бежать.
— Обсудим, — кивнул я. — Доберемся до своего офиса и обсудим. В любом случае город покидать надо и покидать срочно, без промедлений.
Сгрудившись около монитора, мы втроем, уже несколько часов копали информацию в Интернете на предмет вдруг оживших трупов, а её, как оказалось, там было предостаточно.
— Вот смотри, — Леха ткнул в одну из ссылок в поисковике, — это отчет пожарной команды в Ставропольском крае. Они первые столкнулись с данным явлением и еле унесли ноги. Если бы не пожарные робы и шлемы, то этого отчета и не было бы.
Советуют рубить голову, а еще лучше стрелять, там у них помощь подоспела в виде ближайшего милицейского патруля, так что опытным методом доказано. Человек не курица, без головы не фурычит.
— Что там дальше? — Отмахнулся я. — Про головы нам и так понятно.
— Вот, — в ход пошла вторая ссылка. — Расчлененка. Если, допустим, отрубить бешеному руку или ногу, то сам он функционирует все также нормально, а отрубленная конечность, не связанная больше с мозговым центром, остается лежать на земле. То есть, располовинив инфицированного мы получим одну абсолютно мертвую половину, скажем нижнюю, и вторую, потерявшую скорость и возможность маневра.
— Не подходит, — поморщился Марк. — У нас ни сил, ни средств нет, чтобы мертвяков чикать. Читай что дальше.
— Инфицированные реагируют на свет, в темноте, либо ночью останавливаются и стоят стоймя, не реагируя на внешние раздражители. Только это в условиях полной темноты. Скажем, запрем ходячего в кладовке и лампочку выкрутим, он себе там и останется. Передвигаться рекомендуют в темноте и с приборами ночного виденья, исключая фонари, зажигалки, спички и любой другой источник света. Он для них, что красная тряпка для быка. Стоит включить в темном помещении фонарик и на тебя накинутся со всех сторон.
— Незадача, — я выпрямил спину, и болезненно поморщился. После недавних физических упражнений с кисточкой и беготней что-то защемило в мышцах, и спина отчаянно ныла, постоянно давая о себе знать вспышками боли.
— Леха, посмотри, — скинув пиджак, я задрал рубаку на спине, — нет ничего? Болит зараза, мочи больше нет.
— Болит, слопай таблетку, — посоветовал юрист и, оторвавшись от монитора присвистнул, — ничего себе!
— Что там? — Тут же забеспокоился я.
— Синяк, — Леха начал делать пасы, руками изображая масштабы ушиба. — С ладонь такой, здоровенный. Когда ты такой посадить успел?
— Не помню, — заправив рубашку в брюки, я снова накинул на плечи пиджак, — вроде и не ударялся нигде, а тут такое.
— Хорошо, травмированные, — осадил мои жалобы Марк, — вот тут интересная вещь, смотрите.
Еще один клик по ссылке выбросил нас на немецкий форум любителей местных марок машин. Ранее тут живо обсуждались новинки модельного ряда, планировались встречи, переправляли запчасти и занимались еще чертовой уймой различных мелочей, но за последние дни страницы автоклуба превратились в хронику боевых действий.
— Ну и что, — пожал я плечами, быстро пробежавшись по строчкам, — все то же. Башку с плеч и готово. Тут правда их огнеметами пытались жечь и колесами давить, но эффект не особо впечатлил. Один мужик советует разрывные, или аналог нашего СВД и семь шестьдесят два. Только где их взять-то, да и нет среди нас снайпера.
— Не то смотришь, — хмыкнул охранник, — вот ниже читай, пишет наш с тобой соотечественник, как я погляжу, Денис.
— Эмигрант? — Предложил я.
— Не суть, — человек обслуживает датацентр в Берлине и сейчас пишет оттуда. Живы-живехоньки компьютерные гении из Москвы, Питера, Новгорода, это только наши. У них там смотрю серьезная система защиты.
— Более того, — вспомнил я. — Обслуживающий персонал находится в отдельном боксе, который разделен перегородкой с влаго-и-воздухонепроницаемым залом, в котором стоят стойки с оборудованием. Для того чтобы войти в их комнату, надо иметь определенный допуск, несколько электронных ключей и быть сотрудником корпорации. У них даже система противопожарной безопасности вакуумная. При возникновении пожара из помещения попросту откачивается воздух, не давая пищу огню, и пожар сам по себе помирает. Ни хлопот, ни забот.
— Ага, до первого обрыва на линии электропередач. — Отмахнулся Марк, дальше читай.
— Так, — начал я пролистывать сообщение, — с Китаем все понятно, как впрочем, с Индией, Вьетнамом и вообще всеми густонаселенными районами земного шара. Опа, Канада почти не пострадала. То есть инфицированные есть и у них, но прохладно и активность у них снижена по самое не балуйся. Местные стражи правопорядка быстро зачищают районы, выбивая мертвечину из городов, впрочем, Ванкувер пришлось оставить. Густонаселен, мало возможности для маневра.
— Эпоха больших городов прошла, — подал голос Леха, — все стремятся, если не на открытое пространство, то дальше от мегаполисов. Сибирь, кстати, не пострадала, Камчатка, за Уральским хребтом все более или менее, но я так и предполагал. Там по оленеводу на десять квадратных километров, какое заражение?
— Они боятся холода. — Заключил я. — С понижением температуры погружаются в транс, также останавливаются в темноте и полностью умирают, когда разрушается мозг.
— До зимы, что ли сидеть? — Удивился Марк, — нет, не подходит. Мы тут все с голоду загнемся.
— Есть же еда в ресторане. — Напомнил Алексей.
— А хранить, а готовить? — Начал перечислять все возможные недостатки трофейных продуктов охранник. — Ну, допустим там консервы есть, но что-то мне подсказывает, что их там не особо и много. Не нужны в подобном заведении консервы, а вот охлажденка, свинина там или говядина в большом изобилии. Сейчас она, наверное, лежит себе в холодильнике, но это пока есть электричество.
Думаешь, подача электроэнергии сохраниться до зимы?
— Почему нет? — Пожал плечами юрист.
— Да потому. — Марк посмотрел на Алексея осуждающим взглядом. — Город это опасность, чума, смерть, из города бегут во все стороны. Еще неделя, может две, и тут останутся только бешеные. Как думаешь, много людей озаботится о поставке электроэнергии в город мертвецов?
— Тухлое дело, — отойдя от монитора, я подошел к окну и, распахнув створки, выглянул наружу. Ночь в это время года наступала стремительно, но если раньше мегаполис был расцвечен яркими красками рекламных огней, фарами машин и светом в окнах офисов и жилых строений, то сейчас он медленно, но уверенно погружался во мрак. На улице одна за другой включались мачты городского освещения, выхватывая из сумрака остовы сгоревших машин и мусорные кучи, а также мерно бредущие по своим мертвецким делам раскачивающиеся фигуры.
Картина в окне могла заставить впасть в депрессию кого угодно, да и на меня начала навеивать печаль и чувство безысходности.
— Опа, — я подскочил на месте и ринулся на пост охраны, где сам вчера ставил на зарядку большой диодный фонарь.
— Ты куда? — Удивился Марк, но я уже выбежал в коридор и, схватив фонарь со стола, поспешил к распахнутому настежь окну.
— Свет, свет горит, — указал я на небольшое приземистое строение милицейского отделения. Само отделение находилось в трехэтажном здании серого кирпича, первый этаж которого был старательно зарешечен, не давая ни войти, ни выйти, а также прорваться какому-либо мерзавцу, решившему пообедать обитателями.
— Может, там просто свет забыли выключить? — предположил Марк, — мало ли, где окна горят.
— Марк, — я обернулся и посмотрел на охранника. — Когда лифт сломался, ты куда принялся названивать.
— Сначала на пост охраны, — припомнил Марк, — потом в милицию.
— Именно, — кивнул я. — Они же, как и ты, посуточно должны работать, следовательно, когда вся петрушка завертелась, парни были на дежурстве, а у них там и бронежилеты, и автоматы, и другое интересное оружие, да до кучи, какая ни какая, а физическая подготовка.
— Ты предполагаешь, что они живы? — Оживился Леха. Выхватив у меня фонарик, он принялся то включать, то выключать его на манер сигнала сос. Три длинных, три коротких, три длинных, комбинация известная еще с детства любому подростку, хоть единожды игравшему в военные игры. — Сейчас помигаем, — радовался как ребенок юрист, — сейчас узнаем, вы только подождите немного.
Мы втроем припали к окну стараясь уловить хоть малейший намек на движение в зарешеченных окнах. Перед зданием отделения стояло три служебных УАЗа и Жигули, без видимых серьезных повреждений, да и мертвяков на парковке было меньше чем обычно.
Жах… гавкнул резкий, режущий слух выстрел и один из бешенных, фривольно шлявшихся около здания, начал заваливаться на бок.
— Крыша, — завопил Леха и принялся еще интенсивнее мигать фонарем. — Стрелок на крыше.
С высоты нашего пятнадцатого этажа мы отлично видели крышу здания, а теперь и стрелка, сидевшего на табурете. Всех подробностей с такого расстояния рассмотреть было практически невозможно, но меткость выстрелов говорила о том, что в руках у человека снайперская винтовка.
Жах… снова грянуло оружие, и звук выстрела эхом прокатился по пустынной улице.
— Не видит, — вздохнул Марк. — Темноты надо ждать.
— И что нам даст темнота? — пожал я плечами. Энтузиазм от внезапно обнаруженного живого и боеспособного товарища по несчастью быстро прошел, а взамен пришло осознание бесполезности попытки связаться. Стрелявший, почти наверняка, имел хорошую физическую и военную подготовку, раз с такой легкостью, не тратя патронов и лишних усилий, валил одного бешеного за другим, но то, что он до сих пор не покинул город, говорило лишь о том, что и наши шансы на это стремятся к нулю.
— Связаться все равно надо. — Решил Марк. — Фонарика он, конечно, не увидит, да и до темноты на крыше не досидит, уйдет внутрь, а вот позвонить стоит.
— Точно, позвонить, — схватив трубку, я поднес её к уху и с облегчением выдохнул, — длинный монотонный сигнал, все в порядке.
Взяв лежащий на столе справочник, Марк принялся листать его и, наконец, отобрав у меня трубку начал, набирать указанный телефон.
— В дежурку позвоним, — пояснил он. — Если там еще кто-то есть, то ждать долго не придется, ну а если он там один, то будем звонить, пока не поднимет трубку.
— Или пока не вырубится сама связь, — закончил я мысль за охранника.
— Верно, — нажав на отбой, Марк вновь застучал по клавишам аппарата. — Мы все равно рано или поздно будем выходить из здания, а поддержка снайпера будет очень кстати. Выберемся, за одно и его прихватим. Думаю, товарищ милиционер особо противиться не будет.
— Я бы точно не возражал, — улыбнулся я, — особенно если бы один остался. В компании и веселей, и безопасней.
* * * *
Прозвонкой занимались последующие три часа, периодически подменяя друг друга у аппарата. Сначала упорный Марк раз за разом набирал нужный семизнак пока я, наконец, не показал ему, что такое функция «редиал» на телефоне. С тех пор дела пошли веселее, но длинные гудки в трубке раздавались снова и снова, а сидящий на крыше, будто ради развлечения периодически валил одного из бешеных, чему свидетельствовали редкие хлопки выстрелив.
— Похоже, он там один, — заключил Леха, — кладя трубку. — Сидит себе наверху и в ус не дует. Звонка через стену почти наверняка не слышно, так что зря стараемся, господа. Пальцы только сотрем.
— Позвоним позже, — предложил я. — Сейчас, видимо, действительно бестолку, но попыток связаться со снайпером прекращать не будем ни в коем случае. Его поддержка на выходе из здания нам жизненно необходима, а если мы сможем скоординировать действия заранее, то, считай, половина успеха у нас в кармане. Сейчас лучше подумать об утренней операции. Именно утренней. С утра не так жарко как днем, уже светло и не требуется лишняя иллюминация, так что в нашей ситуации лучше времени не найти.
— Соглашусь, — кивнул Марк. — За провиантом пойдем часов в шесть. Действовать будем по старой схеме, но вдвойне осторожней. На автоматический огонь я бы предложил переходить только в крайнем случае, патронов не густо.
— Ну и ладушки, — кивнул я. — Тогда пробуем прозвониться до стреляющего, и ложимся спать.