Глава 14
Во второй половине дня снегопад стал постепенно стихать, и, когда они устраивались на ночлег в густом ельнике, по воздуху плыли лишь редкие одинокие снежинки. Ночью, однако, подморозило, и, когда они встали на следующее утро, лица щипало.
— Далеко еще до Пролги? — спросил Силк, согревая над костром озябшие руки.
— Два дня, — отвечал Белгарат.
— Не думаю, чтобы вы могли как-нибудь повлиять на погоду.
— Предпочитаю не делать этого без крайней необходимости, — сказал старик. — Нарушается ход событий на слишком большой территории. Кроме того, Горим не одобрит, если мы начнем своевольничать в его горах. Алгосы не любят такого рода вещей.
— Боюсь, ваш взгляд в некотором роде оправдан.
Дорога так часто поворачивала, что к полудню Гарион окончательно потерял направление. Небо, несмотря на холод, было пасмурное, свинцово-серое. Казалось, из природы выморозило все краски. Снег был белый, стволы деревьев черные, четко очерченные. Даже бегущая в ручьях вода на фоне снежных берегов казалась черной. Белгарат ехал уверенно, указывая путь всякий раз, когда дорога разветвлялась.
— Ты уверен? — спросил его у одной из развилок Силк. — Мы все время ехали вверх, а теперь ты показываешь вниз.
— Через несколько миль мы окажемся в другой долине. Верь мне, Силк, я здесь бывал. Силк плотнее закутался в плащ.
— Просто я нервничаю в незнакомом месте, — заметил он, глядя на черный поток, вдоль которого они ехали.
Выше по ручью — далеко — раздался странный звук, бессмысленное уханье, отчасти напоминающее смех. Тетя Пол и Белгарат быстро переглянулись.
— Что это? — спросил Гарион.
— Горные волки, — коротко отвечал Белгарат.
— Не похоже на волчий вой.
— Они и не волки. — Старик устало огляделся. — По большей части они питаются падалью, и если это обычная дикая стая, то не нападут. Зима только началась, и они не настолько оголодали. Хуже, если это одна из стай, собранных элдраками. — Он привстал в стременах. — Прибавьте-ка шагу! — крикнул он Мендореллену. — И держите ухо востро.
Мендореллен обернулся — доспехи его лучились инеем, — кивнул и поехал рысью вдоль смолянисто-черного горного потока.
Пронзительный смех делался все громче.
— Они нас преследуют, отец, — сказала тетя Пол.
— Слышу. — Старик оглядывал долину, лицо его устало наморщилось. Поглядела бы ты, Пол. Не хочу неожиданностей.
Глаза у тети Пол сделались отрешенными. Через мгновение она сглотнула, потом вздрогнула.
— Там элдрак, отец. Он за нами следит. У него не мозг, а помойка.
— Это у них всегда, — отвечал старик. — Имя его можешь разобрать?
— Грул.
— Этого-то я и боялся. Я знал, что мы подъезжаем к его территории. — Он сунул пальцы в рот и свистнул.
Бэйрек и Мендореллен остановились, поджидая остальных.
— Дела наши плохи, — сказал Белгарат очень серьезно. — Здесь элдрак со стаей горных волков. Он за нами следит и рано или поздно нападет.
— Что такое элдрак? — спросил Силк.
— Элдраки родственны олгротам и троллям, но умнее и гораздо крупнее.
— Но всего один? — спросил Мендореллен.
— Хватит и одного. Я его встречал. Зовут его Грул. Он большой, проворный и злющий. Он ест все, что движется, и ему безразлично, заглатывать живого или мертвого.
Ухающий смех горных волков приближался.
— Надо найти открытое место и разжечь костер, — сказал старик. — Горные волки боятся огня, а нам незачем сражаться и с ними, и с Грулом.
— Здесь, — предложил Дерник, указывая на широкую заснеженную отмель, глубоко вдающуюся в темную речную воду. Отмель отделялась от берега каменистым перешейком.
— Здесь хорошо обороняться, Белгарат, — одобрил Бэйрек, сощурясь на отмель. — За спинами у нас будет река, так что они смогут нападать только с одной стороны.
— Годится, — коротко отвечал Белгарат. — Едем. Они въехали на заснеженную отмель и быстро утоптали ногами снег, пока Дерник разводил огонь под большим серым топляком, наполовину перегородившим перешеек. Через несколько минут оранжевые языки уже лизали корягу. Дерник подбрасывал палки, и скоро вся она занялась.
— Подсобите-ка мне, — сказал кузнец, подбрасывая в огонь ветки побольше. Бэйрек и Мендореллен принялись разбирать топляк на краю отмели. Через четверть часа ревущий костер уже перегораживал весь перешеек.
— Первый раз за день я согрелся, — ухмыльнулся Силк.
— Идут, — предупредил Гарион. За темными древесными стволами что то мелькало.
Бэйрек посмотрел сквозь языки пламени.
— Крупные зверюги, да? — мрачно заметил он.
— С осла примерно, — подтвердил Белгарат.
— Вы уверены, что они боятся огня? — нервно спросил Силк.
— Обычно.
— Обычно?
— Если совсем не изголодаются — или если Грул их на нас не погонит. Его они будут бояться больше, чем огня.
— Белгарат, — сказал остроносый драсниец. — У вас появилась скверная привычка умалчивать о некоторых вещах.
Один из горных волков выступил на берег реки, понюхал воздух и с опаской взглянул на огонь. Передние ноги у него были значительно длиннее задних, отчего казалось, будто он присел, на загривке выступал большой, мускулистый горб. Морда была короткая, со вздернутым, как у кошки, носом, шкура — черно белая, местами полосатая, местами пятнистая. Волк нервно расхаживал, глядя на них безумными глазами, и время от времени похохатывал. Вскоре к нему присоединился еще один, потом еще. Они рассредоточились по всему берегу, переминались с ноги на ногу, хохотали, но к огню не подходили.
— На собак не похожи, — сказал Дерник.
— Им и не с чего, — отвечал Белгарат. — Волки в родстве с собаками, но горные волки принадлежат к другому семейству.
Десять уродливых страшилищ стояли на берегу, их хохот сливался в бессмысленный хор.
И тут Се'Недра вскрикнула и побелела. Глаза её расширились от ужаса.
Элдрак вразвалку выступил из-за деревьев и встал посреди воющей стаи. Он был футов восьми ростом, весь покрытый черной свалявшейся шерстью. На нем была кольчуга из стянутых ремешками блях, к которой, тоже ремнями, крепилась ржавая кираса. Вид у неё был такой, словно её долго плющили камнями, пока она не налезла на мощную грудь. Конический стальной шлем элдрак, видимо, разломал, чтобы напялить на голову. В руке он держал огромную, окованную стальными шипами булаву. Вопль Се'Недры, однако, вызвало его лицо: нос отсутствовал совсем, нижняя челюсть выдавалась, обнажая два массивных клыка, из глубоких глазниц под нависшей лобной костью сверкали жутким огнем глаза.
— Довольно, Грул, — страшным утробным голосом предупредил Белгарат.
— Грат вернулся в Груловы горы? — проревело чудище. У него был низкий, леденящий кровь голос.
— Оно говорит? — выдохнул Силк, не веря своим ушам.
— Зачем ты шел за нами, Грул? — спросил Белгарат. Огненные глаза чудовища смотрели прямо на него.
— Голоден, Грат, — проревел элдрак.
— Иди охоться за чем-нибудь другим, — сказал старик.
— Нет. Лошади… люди… Много еды.
— Но её нелегко добыть, Грул, — отвечал Белгарат. Жуткая усмешка исказила лицо Грула.
— Сперва биться, — сказал он, — потом еда. Иди, Грат. Снова биться.
— Грат? — спросил Силк.
— Это он мне. Имя мое целиком он произнести не может — из-за нижней челюсти.
— Ты с ним бился? — спросил Бэйрек, пораженный. Белгарат пожал плечами.
— Не то чтобы бился. У меня был нож в руке. Когда он меня схватил, я его ударил. Вот и все.
— Биться! — ревел Грул. Он постучал огромным кулаком по кирасе. — Железо, — сказал он. — Иди, Грат. Попробуй снова порезать Грулу пузо. Теперь у Грула железо — как у людей. — Он застучал булавой по мерзлой земле. — Биться! — ревел он. — Иди, Грат. Биться!
— Может быть, если мы все нападем разом, одному и удастся ударить, сказал Бэйрек, оценивающе разглядывая элдрака.
— План твой ущербен, милорд, — сказал Мендореллен. — Иные из нас полягут прежде, чем приблизятся к булаве сей.
Бэйрек взглянул на него изумленно.
— Осторожность, Мендореллен? От тебя ли слышу?
— Уместнее, полагаю, биться мне с ним в одиночку, — сурово отвечал рыцарь. — Лишь моим копьем возможно достать сие страшилище.
— Он дело говорит, — согласился Хеттар.
— Иди биться! — ревел Грул, без устали стуча булавой.
— Ладно, — неуверенно согласился Бэйрек. — Тогда мы попробуем его отвлечь — подойдем сразу с двух сторон. А там пусть нападает Мендореллен.
— А как с волками? — спросил Гарион.
— Дайте-ка я попробую, — сказал Дерник. Он выбрал головню побольше и кинул в стаю. Она полетела, крутясь и рассыпая искры. Волки отскочили в стороны. Боятся, как миленькие, — сказал кузнец. — Думаю, если все мы начнем кидать разом, они не выдержат и побегут.
Все подошли к огню.
— Ну! — выкрикнул Дерник. Они торопливо принялись кидать горящие ветки. Горные волки попятились, обожженные взвыли.
Грул заревел от ярости. Стая жалась к его ногам, пытаясь укрыться от огня. Один из обожженных волков, обезумев от боли и страха, прыгнул было на него. Элдрак с поразительным проворством отскочил в сторону и одним ударом булавы пригвоздил волка к земле.
— А он проворнее, чем я думал, — сказал Бэйрек. — Надо держаться начеку!
— Они бегут! — крикнул Дерник, швыряя еще одну горящую палку.
Под градом огненных ветвей стая рассыпалась и с воем унеслась в лес, бросив на берегу Грула, который в ярости молотил булавой мерзлую землю.
— Иди биться! — снова взревел он. — Иди биться! — Шагнул вперед и снова заколотил по снегу.
— Лучше нам начать, — сказал Силк раздраженно. — Сейчас он себя распаляет. Еще минута-две — и он на отмели. Мендореллен мрачно кивнул и полез на лошадь.
— Давайте сперва его отвлечем, — сказал Бэйрек, вытаскивая тяжелый меч. Вперед! — крикнул он и прыгнул через костер. Остальные бросились за ним и рассыпались полукругом перед Грулом.
Гарион схватился за меч.
— Стой! — крикнула тетя Пол. — Ты останешься.
— Но…
— Слушайся меня.
Грул шел на Бэйрека с Дерником, когда искусно пущенный Силком кинжал вонзился ему в плечо. Грул взвыл и обернулся к Силку с Хеттаром, размахивая булавой. Хеттар попятился, Силк отпрыгнул. Дерник поднял увесистый камень и кинул им в Грула, потом еще и еще. Разъяренный Грул обернулся. С острых клыков капала пена.
— Ну, Мендореллен! — крикнул Бэйрек.
Мендореллен взял копье наперевес и пришпорил коня. Огромный, закованный в броню жеребец прыгнул, заскрежетав копытами по гальке, перелетел через огонь и обрушился на изумленного Грула. На какую-то секунду показалось, что план их сработал. Копье со стальным наконечником целило Грулу в грудь, и мнилось, ничто уже его не остановит. Однако Грул снова изумил всех своим проворством. Он отпрыгнул и ударил копье булавой — оно разлетелось в щепки.
Мендореллена это не остановило, да он и не мог бы остановиться. Конь и человек столкнулись с чудовищем. Раздался страшный грохот. Грул зашатался, оступился, выронил булаву и упал навзничь — Мендореллен с конем оказались сверху.
— Готов! — взревел Бэйрек, и все с мечами и топорами бросились на упавшее чудище. Оно, однако, вытянуло ногу из-под бьющегося коня и отшвырнуло его прочь Огромный кулак ударил Мендореллена в бок, отбросив его на несколько ярдов в сторону. Дерник упал, сваленный могучим ударом по голове. Силк, Бэйрек и Хеттар еще сражались.
— Отец! — звонко вскричала тетя Пол.
Гарион услышал позади себя новый звук — сперва низкое, раскатистое рычание, а за ним вой, от которого волосы встали дыбом. Он обернулся и увидел огромного волка — он уже видел его в северной Арендии, в лесу. Старый серый волк перепрыгнул через костер и бросился в бой. Зубы его сверкнули.
— Гарион, ты мне нужен! — вскричала тетя Пол, отталкивая от себя насмерть перепуганную принцессу и вытаскивая из-за корсажа амулет. — Достань свой медальон — быстро!
Он не понял, но вытащил из-под рубахи амулет. Тетя Пол схватила его за правую руку, приложила родинкой к изображению совы на своем талисмане, другой рукой взялась за его амулет.
— Направь свою волю, — приказала она.
— На что?
— На амулеты. Быстро.
Гарион собрал волю, чувствуя, как быстро нарастает в нем мощь, усиленная прикосновением к тете Пол и двум амулетам. Полгара закрыла глаза и подняла лицо к свинцовому небу.
— Мама! — крикнула она так, что громкое эхо прокатилось по долине.
Сила выплеснулась из Гариона так быстро, что он, не в силах стоять, повалился на колени. Тетя Пол рухнула рядом.
Се'Недра ахнула.
Устало подняв голову, Гарион увидел, что разъяренного Грула атакуют два волка — старый серый, который, как он знал, был его дедом, и другой, поменьше, окруженный странным голубым мерцанием.
Грул уже встал и огромными кулачищами отбивался от людей, безуспешно рубивших его доспехи. Бэйрек отлетел в сторону и упал на четвереньки, одурело мотая головой. Грул отбросил Хеттара и пошел на Бэйрека, подняв обе руки. Глаза его жутко горели. Но голубой волк прыгнул ему прямо на лицо. Грул размахнулся кулаком и открыл от изумления рот — кулак прошел сквозь мерцающее тело. Потом он вскрикнул от боли и повалился на спину — это Белгарат, подобравшись сзади, вцепился ему в горло длинными острыми зубами. Огромный Грул рухнул, как подрубленное дерево.
— Не давай ему встать! — Бэйрек с усилием поднялся и, шатаясь, двинулся вперед.
Волки наскакивали на лицо Грула, он размахивал руками, пытаясь их отбросить. Снова и снова кулак его проходил сквозь тело странного, мерцающего голубого волка. Мендореллен, широко расставив ноги и держа меч двумя руками, рубил чудовищное тело, оставляя на кирасе Грула глубокие вмятины. Бэйрек наносил удары по голове, высекая мечом искры из ржавого стального шлема Хеттар замахнулся саблей, напряженно вглядываясь и выжидая момент. Грул поднял руку, чтобы загородиться от Бэйрека, и Хеттар прыгнул, вонзив саблю под мышку. Изо рта Грула хлынула кровь — сабля пронзила легкие. Грул приподнялся на локте.
Тогда Силк, все это время стоявший чуть поодаль, метнулся к Грулу, приставил кинжал к его загривку и большим камнем ударил по рукоятке. С тошнотворным хрустом кинжал прошел сквозь кость прямо в мозг чудовища Грул задергался и стих.
В наступившей тишине волки смотрели друг на друга над телом поверженного чудовища. Голубой волк, казалось, подмигнул и голосом, который Гарион услышал ясно — женским голосом, произнес:
— Как замечательно. — Волчица улыбнулась, мерцание на мгновение сделалось ярче, и она исчезла.
Старый серый волк задрал морду и завыл. Такое горе, такая потеря была в этом вое, что у Гариона упало сердце. Тут старый серый волк рассеялся — на его месте стоял на коленях Белгарат. Он медленно встал и побрел к костру. По щекам его катились слезы.