Глава 7
Первый удар
— Насколько я понимаю, у нас на очереди небольшая заварушка в секторе хребта Тосалама, с изъятием нужного нам человека, — произнес Самум.
— За ним отправятся Крис и Колдун, — решил Шаман.
— А кроме того человека есть там еще что-нибудь интересное? — спросил инженер. — Не люблю пустой суеты.
— Для тебя обязательно. Обещаю наводнение, селевые потоки, тропический ливень, ураганный ветер.
— Спасибо, командир. Хочу надеяться, что ты не приберег что-нибудь эксклюзивное в качестве сюрприза.
— Крис, сколько вам нужно времени, чтобы добраться до Броса? Рудник Сопам в районе хребта Тосалама.
— Я там никогда не был. Давайте сориентируемся по карте. Легче всего добираться на континентальных грузовозах. Но есть ли туда прямые рейсы, я не знаю. Скорее всего, придется добираться с пересадкой.
— Пойдемте взглянем, — предложил, вставая, психолог.
Они прошли в центр связи, где на экране по-прежнему светилась карта материка Бомар.
— Самум, нам нужны дороги, транспорт, расписание движения между точками Сопам-Феора, характер грузов, — потребовал Шаман.
— Сейчас сделаем, командир, — ответил психолог, садясь в свое кресло, и с пулеметной скоростью застучал по кнопкам копайзера.
Уже через минуту карта засветилась всеми цветами радуги.
— Красные линии — это континентальные магистрали, — стал давать пояснения Крис, — голубые — воздушные линии, желтые — местные трассы регионального значения. Голубые кружки — посадочные площадки космодромов и аэродромов. Черные точки — места автоматических перегрузочных станций. Вот эти оранжевые линии, как вы заметили, совпадают с речными фарватерами, и они тоже являются путями перевозок.
— А что-нибудь комфортабельное, к примеру класса люкс, для перевозки пассажиров здесь есть? — спросил Колдун.
— Войска при перевозке используют любой транспорт, в том числе и континенталки, только машины приспособлены для перевозки людей. Рабочих возят, как скот, в грузовых контейнерах.
— А на чем передвигаются генералы, ведущие специалисты, директоры производственных секторов и та же контрразведка? — уточнил вопрос инженер.
— В зависимости от значимости персоны, у многих есть персональные атмосферники-дисколеты. Часть из них оборудована для выхода в космос, могут использовать транспортную и боевую авиацию.
— Вот это мне подойдет, — проговорил Колдун. — Если мы прилетим официально и потребуем выдать Броса, нам не придется его искать. Так же культурно и тихо мы сделаем ручкой и вернемся обратно. Крис, можно найти такое место посадки при возвращении, чтобы избежать суеты с преследователями, если таковые появятся?
Каянов на секунду задумался.
— Есть в общем-то одно место. Его использовала береговая авиация Бомара. Влететь в ангар можно со стороны моря. Три посадочных тоннеля в скале, но риск слишком велик. Промах на пару метров, удар о скалу и ты на дне.
— Меня это устраивает. Не люблю пышных похорон, — подвел итог разговора инженер.
— Ты решил сходить за Бросом, захватив атмосферник.
— Плюс во всех отношениях, — ответил Колдун Шаману. — Искать его не придется, сами отдадут. Мы не знаем его состояния здоровья. А если он повиснет у нас на руках? С таким грузом особо не побегаешь. Время существенно сэкономим. В дороге никаких непредвиденных проблем. И у меня еще предложение. Вашу операцию с Самумом разделить на две части. Я передаю вам сигнал, что прибыл на место. Вы начинаете операцию по хребту. Прежде чем там все сработает, мы успеем вылететь обратно. В случае если меня начнут преследовать истребители, вы перенацелите волновой генератор на них, а мы бесследно исчезнем. Если все пройдет хорошо, то у нас останется еще и прекрасный транспорт.
— Такой шум не скроешь. Волна может подняться до орбиты, могут оттуда засечь.
— Тогда милости просим в подземелья. Особо любопытным придется познакомиться с Няней и ее воинством.
— Хорошо, просчитывайте этот вариант. Самум, проработай, откуда удобнее всего угнать машину, и обеспечь голограммы реальных лиц. Крис, съездите с Колдуном, осмотрите посадочные тоннели. Миша, за тобой еще небольшое испытание твоего генератора, а Крис обеспечивает место его установки и эвакуации.
— Давай сделаем два дела одновременно, — предложил Каянов, когда каждый стал заниматься своей частью задания.
— Что ты имеешь в виду?
— Захватим с собой генератор. Установим, опробуем, а потом осмотрим место посадки.
— Отличная мысль. Заводи скатер, я сейчас приду, — проговорил инженер, направляясь в сторону импровизированного склада, где на ящиках стояло его изделие.
Вновь двухколесная машина несла седоков по пустым тоннелям, где на некоторых перекрестках по-прежнему несло свою службу хвостатое воинство. Но в подземном хозяйстве было тихо, и животные не подавали сигнала тревоги.
Разведчик остановился у одной из лестниц, ведущей куда-то вверх.
— Вот здесь и опробуем, — сообщил он, указывая пальцем в темноту колодца.
— А что там наверху?
— Это одна из шахт для ремонтных бригад, но я вычистил ее из памяти их копайзеров. Сверху старая водонапорная башня. Крыша вся в дырах, но имеет четыре смотровых окна. Можно ставить генератор в любом направлении. Прием сигнала будет отличный. Отраженный сигнал тоже глушиться не будет.
— Отлично, только Шаман приказал, чтобы о нашем генераторе гаюны ни сном ни духом. Самоликвидатор тут не поможет.
— О самоликвидаторе речи нет. Мы подвешиваем генератор на одной из балок над колодцем и фиксируем его направление распоркой. В шахту сбрасываем второй конец каната, на котором он висит, и крепим его. Как только генератор отработает, мои малыши перегрызут канат и генератор окажется внизу, а утащить они его могут в любое место.
— И что от него останется после падения с тридцати-сорока метров?
— Ничего с ним не будет, внизу сетку натянем. И то и другое я прихватил.
— Хорошо, полезли, но если разобьется, ремонтировать будешь ты.
Каянов молча ухватился за скобу на уровне головы и, как опытный матрос по трапу, быстро побежал вверх, вскоре скрывшись в темноте. Следом за ним змеился тонкий капроновый трос, конец которого он успел привязать к нижней ступени. Колдуну ничего не оставалось делать, как следовать за проводником, поправив лямки рюкзака с генератором, укрепленным на спине.
Внутри трубы скобы отсутствовали, а в ее стенках были выдавлены достаточно удобные карманы для захвата пальцами и постановки ноги. Вскоре оба оказались в чердачном помещении башни.
Выбрав направление создания отражающего поля, они начали искать цель для проверки работы генератора.
За два дня пребывания на Портейне Колдун еще ни разу не видел города, все время находясь в его подземелье. Улицы и дома представляли собой жалкое зрелище. Серые унылые стены, фасады, которых несколько десятилетий не касались руки людей. Осыпавшаяся штукатурка, разбитые окна, местами провалившиеся крыши, сорванные или висящие на одной петле двери подъездов. Заколоченные витрины магазинов, и они же, зияющие темными проемами, оскалившиеся острыми осколками стекол. Валяющиеся на тротуарах, сорванные с креплений трубы водостоков и осколки кирпича, упавшие с фронтонов зданий. Вид улицы нагонял тоску. Порывы ветра гоняли по ней обрывки бумаги, пластиковые бутылки и сухую листву.
Похоже, квартал был нежилой. Изредка по улице торопливой походкой проходили геммы. Они мелькали какими-то бестелесными тенями. Сгорбленные фигуры в серых плащах с наброшенными на голову капюшонами.
— Давай проверим вон на том штурмовике, — предложил Каянов, указав на автомобиль со сдвинутым обтекателем кабины, движущийся по площади в километре от башни.
Колдун отбросил навеянное улицей уныние, пощелкал верньерами фокусировки и, включив генератор, стал внимательно наблюдать в бинокль.
Несколько секунд ничего не происходило. Вдруг тело гаюна безвольно упало на руль. Машина, свернув с дороги, ударилась о стену дома и остановилась.
Инженер выключил генератор.
Штурмовик очень быстро пришел в себя. В окуляры бинокля было отчетливо видно, как он, откинувшись на спинку сиденья, с удивлением на лице оглядывался по сторонам. Выйдя из автомобиля и слегка покачиваясь, осмотрел повреждения. Машина ехала медленно и от удара серьезно не пострадала. Гаюн вернулся в салон, еще немного посидел и, окончательно придя в себя, уехал.
— Отлично, — оценил работу генератора Каянов. — Он наверняка подумал о случайной потере сознания.
— Крис, если мы будем возвращаться по прямой от рудника, с какой стороны нам придется подходить к городу?
— С северо-западной.
— А посадочные тоннели на востоке.
— Да, ты прав. Придется лететь над городом.
— Запомни. Я устанавливаю отражение в сторону моря. Это строго на запад. Феора стоит почти на мысу. С трех сторон вода. Мы подойдем к городу с северо-запада, потом двинемся на юг и, уже идя над водой, повернем строго на восток.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Мало ли что может случиться. У нас есть зона, в которую можно втянуть истребители, если нас засекут. Они падают. Мы отрываемся от преследования. Где нас искать никто не знает.
— Вот все сам и сделаешь. Пилот из меня не очень.
— Ты это должен знать.
— Хорошо. Я запомнил. Если ты все настроил, то нам пора уходить. Делать тут больше нечего.
Они медленно спустились к началу трубы, где Каянов натянул над ее отверстием тонкую нейлоновую сеть. Достав свой знаменитый свисток, он начал выдувать из него мелодию, не слышимую человеческим ухом. Уже через пару минут между ногами диверсантов замелькали мохнатые тени. Разведчик наклонился и какое-то время общался со своим воинством.
— Пошли, — проговорил он, разгибаясь. — Они сделают все как надо.
— Вот ты удивляешься нам, — садясь на сиденье скатера, сказал Колдун, — а мы в свою очередь поражаемся тебе. Это же надо разговаривать с крысами, а не вкладывать в них программы. Это ведь огромное время. Сначала понять их, потом заставить понимать себя.
— Чего, чего, а времени у меня хватало, — ответил разведчик. — Держись покрепче, дорога тут скверная. Пару раз прыгать придется.
Скатер скользнул в темноту, но тут же моргнул мощной фарой, освещая дорогу. Дважды машина резко увеличивала скорость и водитель предупреждал о прыжке. Один раз они проехали по одинокому железнодорожному рельсу, находящемуся на высоте более пятнадцати метров.
— Скоро будем на месте, — сообщил, повернув голову, Каянов.
Машина проехала еще метров триста по широкому тоннелю и остановилась напротив огромных металлических ворот, между раздвинутыми створками которых пробивался дневной свет. Щель была довольно узкой, но боком в нее мог протиснуться человек.
Каянов сразу двинулся к проходу, а инженер, щелкнув креплениями, вынул из переднего держателя тяжелый футок.
— Зачем тебе оружие? — спросил разведчик. — Здесь нам ничего не угрожает.
— Привычка, — ответил Колдун, ощущая легкое беспокойство, которому на протяжении не одного года безоговорочно доверял.
Пробравшись за ворота вслед за Каяновым, он оказался в огромном ангаре, освещенном рассеянным дневным светом. В сотне метров впереди зияло жерло входа в подземный комплекс. Диаметром отверстие было метров пятнадцать. Со свода свисали обрывки маскировочной сети, прикрывавшей когда-то вход со стороны моря. Слева и справа метрах в тридцати располагались еще два аналогичных выхода, выпускающих и принимающих самолеты. Потолок помещения терялся в сумраке тридцатиметровой высоты. В бетон пола были вделаны тормозные колодки, удерживающие самолет, пока его двигатель не набрал необходимой тяги, чтобы, уйдя со старта, не рухнуть в море.
— Как, подойдет? — с гордостью за тайны своего подземелья спросил Каянов, разводя руки и поворачиваясь вокруг своей оси.
— Очень неплохо, — ответил Колдун, — но только при одном условии, если у нас на хвосте никто не будет висеть. Одна ракета в пещеру — и мы даже не успеем вылезти из своего аппарата. Надо будет подумать о запасных площадках в городе. У нас все-таки будет преимущество вертикальной посадки.
Пройдя вперед, инженер приблизился к краю обрыва и посмотрел вниз и в стороны. Ему хотелось зацепиться глазом за ориентиры, позволяющие сразу, не снижая полетной скорости, войти в створ приемного отверстия. Он заметил внизу три скалы, о которые разбивались накатывающие волны. Вот они-то и послужат ему точкой отсчета.
Предупреждающий крик Каянова заставил его резко обернуться и вскинуть оружие.
Метрах в пятидесяти от него в центр помещения катился зеленовато-белый шар, диаметром более двух метров, вся поверхность которого была покрыта небольшими шевелящимися отростками, придававшими ему движение.
На крик разведчика существо отреагировало мгновенно, выбросив в его сторону один из отростков, мгновенно превратившийся в гибкое змеиное тело. Каянов нырнул за стоящую рядом металлическую емкость, похожую на бочку, снесенную ударом гибкого щупальца.
Осмотр стартовой площадки перестал быть формальным. Некто заявил на нее свое право, и ответ должен был прозвучать не менее категорично.
Колдун сместился немного в сторону. Шестнадцатимиллиметровый калибр его оружия не позволял вести огонь, держа автомат в руках. Уперев коробчатый магазин в изогнутый металлический швеллер, торчащий из скалы, он дал скупую очередь, пытаясь удержать оружие на уровне цели.
Разрывные пули ударили в монстра, но он и не думал отступать. Шар почти мгновенно превратился в голову Горгоны — и уже добрый десяток гибких змей устремились к своей жертве. Одни, извиваясь, стелились по полу, другие, изогнувшись, фактически падали сверху.
Церемония знакомства окончилась. Инженер до упора вдавил гашетку, удерживая ствол оружия, так и пытающегося вырваться из рук, сводимых судорогами от отдачи. Он еще успел заметить, как разрывные пули входили в тело животного, как часть его конечностей были оторваны летящим металлом.
В следующее мгновение мощный рывок за ноги свалил его на пол и, ударившись затылком о бетон, он потерял сознание.
— Зыкыр тебя разорви, Каянов, — приходя в себя, проговорил Колдун. — Надо же предупреждать, что у твоих знакомых такой отвратительный характер.
Инженер огляделся. Он лежал на полу. Под головой было что-то мягкое. Зрительная перспектива была отвратительной, в основном просматривались только ступни собственных ног. Увидев над собой скобу металлической лестницы, Колдун подтянулся, опершись спиной о стену. Голова отозвалась резкой болью и гулом, но теперь он видел гораздо больше.
В средней части помещения лежала куча бесформенных ошметков. Из-под нее медленно растекалась большая лужа серо-зеленой слизи. По всему полу были разбросаны куски знакомых змеевидных отростков. Похоже, что битва с монстром была успешно закончена.
Нащупав в кармане заветную фляжку и стараясь не двигать головой, инженер сделал несколько основательных глотков. Через пару минут боль утихла.
«Где же Каянов? Уж не сожрала ли его эта тварь, после того как он подложил мне под голову свою куртку», — мелькнула тревожная мысль.
Разведчик появился через несколько минут и, обойдя мерзкую массу, присел рядом.
— Как себя чувствуешь? — спросил он.
— У тебя отвратительные соседи, — проговорил Колдун. — То стреляют, не поздоровавшись, то приходят голодными и без разрешения пытаются тебя сожрать. Как ты уговорил эту тварь покончить жизнь самоубийством?
— Если уж говорить о манерах, то ваши родственники гораздо хуже.
— Неужели это сделал мой пятилетний племянник, любитель все резать на мелкие кусочки?
— Нет. Где-то неподалеку прогуливалась ваша Няня и, заглянув на поднятый шум, быстро навела должный порядок.
— Няня своих в обиду не дает, — понимающе протянул инженер и, сделав еще глоток, протянул фляжку разведчику.
— Это была самка свика, — кивнув на кучу разорванной плоти, пояснил Каянов, делая хороший глоток. — Что-то похожее на земного осьминога. Живет в воде. Залезла сюда отложить яйца. Когда она потащила тебя, чтобы перекусить, я уже думал, конец. Неожиданно она тебя бросает и начинает размахивать конечностями в воздухе, а те отрываются одно за другим и летят в разные стороны. Потом ее тело было просто в секунды разорвано на куски.
— Да. Няня шутить не любит. Делает все основательно и до конца. Очень вовремя мы сходили к генераторной.
— А нам-то теперь как быть?
— Няня своих не трогает. Ты же сам сказал — родственники. Мы для нее просто большие крысы. Она нас не видит, а воспринимает нашу энергетику. Ты все тут осмотрел, а то у меня голова раскалывается?
— Осматривать тут нечего. Не приезжая, мог бы все рассказать. Два древних истребителя в боксах, несколько тонн топлива в хранилище да практически пустой арсенал.
— Про арсенал поподробнее.
— Ракеты и бомбы гаюны вывезли. Снаряды для пушек и пулеметные патроны трогать не стали. Калибры к их оружию не подходят.
— Хорошо. Помоги подняться, — попросил Колдун. — И вези потихоньку, а то голова раскалывается.
Они покинули базу. Каянов окольными путями довез Колдуна до центра связи, где инженера устроили на диване и он был осмотрен Самумом.
— Ничего страшного. Легкое сотрясение, — поставил диагноз психолог. — Только спиртное противопоказано, — безапелляционно проговорил он, забирая фляжку и делая инженеру инъекцию.
Когда Колдун уснул, Каянову пришлось во всех подробностях рассказать об их поездке, встрече со свиком и чудесном спасении. Потом они прошли на пост управления и долго обсуждали, где и на какой площадке наиболее удобно захватить дисколет для полета за геологом. Начало операции было решено отложить на сутки, после чего каждый занялся своим делом. Шаман вернулся к изучению «Тураи», периодически сравнивая ее содержание с текстами сказок и легенд. Самум перерывал базы данных, пытаясь найти следы геофизика Чесака или секретных лабораторий, в которых последний мог работать.
Через несколько часов, пообедав, Шаман с Каяновым отправились на рекогносцировку к контрольно-диспетчерскому пункту службы погоды. Прокатившись по пустым тоннелям, они еще долго пробирались пешком узкими техническими коридорами из подвала в подвал. Наконец, беспрерывно чихая от пыли, поднялись по вентиляционной шахте на чердак дома, стоящего в ста метрах от нужного им здания.
Трех часов оказалось вполне достаточно, чтобы разобраться с системой существующего допуска в помещение, послушать переговоры диспетчеров с другими станциями и даже узнать по именам добрую половину состава службы. Чтобы не произошло какого-либо сбоя в последний момент, Шаман активировал кольцо индивидуального голографа и превратился в штурмовика, чем изрядно напугал Каянова. Разведчик повернулся и, увидев за своей спиной гаюна, сразу пригнувшись, нанес врагу удар головой в живот, одновременно руками обхватив его колени и дергая их на себя. Шаман упал, и голограмма тут же получила удар кулаком в лицо. Рука Каянова, пройдя изображение насквозь, ударила в балку перекрытия. Такого результата нападавший явно не ожидал. Удивленный и испуганный, он вскочил и бросился к вентиляционной шахте, но получил подножку и растянулся в пыли. Уже через секунду гаюн сидел у него на спине, а когда перевернул лицо вверх, то оказался Шаманом.
Несколько минут Каянов не мог прийти в себя, а диверсанту пришлось демонстрировать возможности прибора индивидуальной маскировки. Наконец разобравшись и принеся извинения, Шаман уверенным шагом захватчика вышел из подъезда и, отсалютовав охраннику у дверей, вошел в здание диспетчерской. Побродив по коридорам и открыв несколько дверей, он зашел на пост связи и, поинтересовавшись отсутствующим на дежурстве Доромом, которого разыскивает, покинул здание.
— В этой части все в полном порядке, — сообщил он, вернувшись на чердак и сбрасывая личину штурмовика. — С диспетчерской проблем не будет. Теперь давай прогуляемся и посмотрим на месте, как будут обстоять дела на посадочных площадках. Пойдем по городу, тебе надо потренироваться двигаться в голограмме. Имей в виду, что твоя голова на уровне груди настоящего гаюна, а то и ниже. Не наклоняй ее, чтобы посмотреть под ноги. Представь, вдруг из мундира выглядывает наружу твое лицо. Помни, взять что-нибудь кистью голограммы ты тоже не можешь. Если исключить физические контакты, все остальное абсолютно натурально.
Шаман надел на палец Каянова кольцо и объяснил принцип пользования.
Три часа два щеголеватых штурмовика прогуливались по полупустым кварталам. Центр города, в котором находилось большинство штабов, различных воинских частей, производственных управлений и казарм, гаюны содержали в идеальном порядке. Работающие магазины, кафе, рестораны. Везде чистота, освещение, много гражданского населения, скорее всего клерки строительных компаний, инженеры производств. Нередко попадались и женщины.
Разведчикам дамы не понравились и не только из-за превосходства в росте. Грубоватые на человеческий взгляд фигуры, затянутые в строгие деловые костюмы. Лица жестковатые, без макияжа, ни улыбки, ни смеха. Секретарши чиновников, жены офицеров передвигались по городу с деловой сосредоточенностью.
Они осмотрели со стороны несколько площадок и все же остановили свой выбор на площадке геологического управления. Тут мелькало достаточно много народа. За час прилетело и улетело с десяток дисколетов и даже у дальних ангаров совершили посадку два малых транспортника.
Удобно устроившись на очередном чердаке, разведчики вновь прослушивали диспетчерскую службу, фиксируя имена, должности, направления движения взлетающих и прибывающих дисколетов.
Вот диспетчер согласился подбросить вновь прибывшего инженера на завод, расположенный недалеко от места, куда уходил дисколет. Один из пилотов попросил разрешение на незапланированную посадку для встречи с товарищем и передачу ему посылки из дома.
Люди жили в глубоком тылу. Просто делали свою работу. Суровая тень войны и возможной гибели не довлела над их умами. Это давало неплохие шансы на успех задуманной операции.
— Для вас это будет легкая прогулка, — оценив обстановку, сообщил свое мнение Шаман. — Трудности могут возникнуть на обратном пути.
— А может, не стоит угонять дисколет, — внес свое предложение Каянов. — Прилетим сюда, спокойно сядем и уйдем, куда нам надо. Здесь недалеко очень удобное место, чтобы исчезнуть.
— Если все тихо получится, так и сделаете. Давай собираться домой.
Они вышли из дома и вскоре свернули в проходной двор, где в одном из подъездов спустились по лестнице в подвал здания. Каянов, повозившись, открыл металлическую дверь, замаскированную под щитовую энергоблока, и вскоре шагали в привычном сумраке городских катакомб.
Уставшие, но довольные результатами разведки, они появились на своей базе и, поприветствовав психолога, приступили к готовке плотного ужина. Проснувшийся от вкусных запахов Колдун тут же потребовал учесть его обязательное присутствие за столом и отправился умываться.
— Как разведка? — спросил он, усаживаясь за стол и придвигая к себе порцию мяса.
— Улетим без проблем, — ответил Каянов. — Мы выбрали посадочную площадку управления геологии. Маскировка при посадке может быть любой, от братьев по геологоразведочному молотку до контрразведки. Обратно, скорее всего, с тем же дисколетом.
— Что значит скорее всего? — спросил Колдун. — Мы выполняем ответственное задание. Везем опасного преступника, и пилоты обязаны выполнять наши приказы. Когда начинаем, командир?
— Самум, как там у нас с погодой? Планируется что-нибудь на завтра?
— Есть небольшая зона зарождающегося урагана, правда немного в стороне от необходимого нам направления. Решение о ликвидации еще не принято.
— Ты у нас сейчас главный по мокрым делам, вот и принимай решение, — проворчал инженер, продолжая набивать рот мясом.
— Витя, что скажешь? У Колдуна, похоже, начался приступ величия. Ему ни в коем случае нельзя ударяться головой.
— Если завтра будет подходящая обстановка, то работаем, — ответил Шаман.
— Вот и отлично, — проговорил инженер. — Я тут еще один фокус придумал.
— Рассказывай, а то после твоих придумок могут возникнуть осложнения самого различного вида.
— Ничего экстравагантного. Если нас засекут и мы сможем обрубить хвост, то я, уйдя из поля видимости радаров, взорву небольшой заряд. Пусть думают, что мы были подбиты и машина взорвалась.
— Попробуй, но думаю, толку от этого не будет. Им нужна уверенность в вашей гибели. Будут искать дисколет или следы его падения, — ответил Шаман. — Имей в виду, Миша, если преследования не будет, то тихо садитесь на площадке и уходите без всякого шума. Это приказ.
— Будет выполнено, командир, — продолжая жевать, ответил Колдун.
Вечер прошел в приготовлениях к завтрашней операции. Каянов полез в свои закрома и выдал инженеру полукилограммовый пакет взрывчатки и все необходимое для изготовления подрывного заряда. Чем Колдун незамедлительно и занялся. Самум сел за персоналку и дополнил память маскировочных голографов новыми объектами воспроизведений. Крис тренировался в ходьбе в объеме голограммы и просмотрел запас имеющихся вариантов маскировки. Шаман по-прежнему изучал «Турая» и постоянно делал заметки, беря со стола то одну, то другую книгу.
Приказ спать последовал именно в тот момент, когда дела у каждого члена группы были практически закончены.
— Что нам предсказывает сегодня главный замутитель погоды? — спросил утром Колдун, выходя в гостиную и видя, что Самум уже прихлебывает из кружки парящий солом.
— Предстоит жаркий денек. На горизонте облачно с выпадением в течение дня годовой нормы осадков. В обе стороны ветер будет попутным, — невозмутимо сообщил замутитель.
— Вот это да. Если за такие прогнозы ты еще и деньги получаешь, то давай меняться местами.
— Извините, уважаемый. С вашим интеллектом, различающим только белое и черное, в службе погоды делать нечего. Нам нужны нюансы, — ответил Самум.
— Так брать с собой зонт или не надо?
— Конечно, берите, ведь все равно придется плавать.
Перебрасываясь шуточками, группа собралась в гостиной и, потягивая бодрящий напиток, расселась вокруг стола. Дождавшись, пока все выкурили по сигарете, Шаман поднялся.
— Начнем, парни, — проговорил он. — Если нам сегодня предстоят нежелательные встречи, то пусть собеседники будут слепыми, глухими и ничего не помнящими.
Трое уходящих похлопали себя по карманам, проверяя наличие оружия, пожали руку психологу и один за другим скрылись в переходном тоннеле.
Через час быстрой ходьбы Шаман, идущий впереди, поднял руку в прощальном приветствии и скрылся в одном из ответвлений центрального тоннеля.
Колдун с Каяновым продолжали свой путь и вскоре, выскользнув из двери шкафа электрооборудования, оказались в подвале, а потом и в проходном дворе пустующего дома. Поднявшись на третий этаж, они с полчаса наблюдали за обстановкой на взлетно-посадочной площадке и через сканирующее устройство бинокля прослушивали разговоры в диспетчерской.
— Ты тут вчера был. Твое мнение?
— Ничего не изменилось. Все как обычно. Вчерашнего диспетчера зовут Кассам. Сегодня должен дежурить Дожар. Вчера его ругали за полный беспорядок на площадке, это нас должно устроить, — ответил Крис.
— Тогда вперед, удача улыбается героям, — проговорил Колдун, включая голографическую маскировку. То же самое проделал и Каянов.
Оглядев друг друга и удовлетворенно кивнув, два пижона в белых плащах и черных широкополых шляпах вышли на улицу и, сверкая зеркалом начищенных ботинок, двинулись к проходной управления.
Солдат, лет сорока, стоящий на проходной, служил не первый год, знал эту заносчивую публику, от которой за километр пахло контрразведкой, и даже отвернулся, когда эти двое энергичным шагом прошли на территорию управления.
Пройдя по коридору, Колдун уверенно распахнул дверь диспетчерской и, шагнув в помещение, стал пристально рассматривать всех трех операторов, сидящих каждый за своим пультом и вскочивших при появлении грозного гостя. Крис остался у двери, перекрывая вход своей широкой фигурой и многозначительно засунув руки в карманы.
— Где Кассам? — грозно спросил инженер, буравя тяжелым взглядом одного из диспетчеров.
— Сегодня не его смена, — ответил находящийся под пристальным взглядом диспетчер, вытягиваясь еще больше над пультом.
— Как зовут?
— Дожар, уважаемый мечник.
— Так это ты, сын безмозглого тусума, устроил тут несколько дней назад полный бардак? Надо было еще тогда с тобой разобраться.
— Я ни в чем не виноват. Без запроса пришло сразу три диска, вот и получилось…
— Заткнись.
Диспетчер смолк, немигающим взглядом поедая всесильного пришельца.
— У тебя есть какая-нибудь приличная машина, уходящая в сторону Сопама?
— Через полчаса на Рабет уходит диск с инженером Исаялом. Пилоты с удовольствием возьмут вас на борт и доставят на Сопам.
— Свяжись с экипажем. Сначала сбросим твоего инженера над Рабетом, а потом чтобы сразу на Сопам. — Контрразведчик расхохотался от своей шутки. От двери ему вторил второй громила. — И чтобы тихо у меня. Не вздумай предупредить диспетчера на Сопаме. Проверю у службы перехвата. Если кому хоть полслова, будешь вопить косаром в наших подвалах.
— Как скажете, мазан мечник, как скажете, — униженно кланяясь, пролепетал Дожар.
Не садясь на стул, он тут же соединился с пилотом дисколета и передал требование диспетчерской захватить двух уважаемых пассажиров до Сопама, предварительно выполнив полет на Рабет.
— Все готово, мазан, вас ждут на борту, — пролепетал диспетчер, по-прежнему стоя навытяжку.
— И где мы будем искать твою колымагу? — пролаял Колдун.
— Четвертая посадочная зона, господин мечник, — кивая на обзорный экран, сообщил Дожар. — Борт номер семнадцать. Только идите, пожалуйста, по желтой полосе безопасности.
— Без тебя знаю, — рыкнул гость и, проходя мимо своего посторонившегося товарища, пинком открыл дверь диспетчерской, от чего ее едва не сорвало с петель.
Выйдя на взлетную площадку, диверсанты быстро отыскали нужную машину и, остановившись у опущенного трапа, закурили свои голографические сигареты.
— Где ваш инженеришка? — спросил спустившегося по трапу пилота Каянов. — Мы опаздываем.
— Сейчас будет. Можете подниматься на борт, — ответил пилот, но видя, что пассажиры раздражены и не собираются вступать в разговор, скрылся в машине.
Пока все шло строго по плану. Появившийся инженер, ни слова не говоря, пробежал по трапу в салон, а за ним, не торопясь, поднялись оба контрразведчика. Обычная процедура предупреждения о пристегивании ремней безопасности, резкий вой двигателей — и машина через минуту была уже в воздухе.
В салоне, рассчитанном на двадцать человек, было всего трое. Инженер занял место в первом ряду у кабины пилотов, Колдун и Каянов сели в конце салона, прикрывшись рядами спинок кресел и надвинув широкополые шляпы на глаза, делали вид, что спят.
Два часа полета — и дисколет начал быстрое снижение, одновременно закладывая неглубокий вираж. Обзорный экран салона демонстрировал лежащий внизу небольшой город, решетчатые копры подъемников, паутину рельсовых путей и бегущих по ним извивающихся червяков вагонов и вагонеток.
Пилоты хорошо знали свое дело. Машина едва дрогнула, коснувшись бетона. С легким шипением опустился трап, и инженер, поблагодарив летчиков, быстро покинул салон.
Дисколет тут же взлетел и, судя по транслируемой на экран картинке, направился вдоль хребта Тосалама.
Колдун встал и, пройдя к кабине пилотов, остановился в проеме двери.
— Сколько нам лететь до Сопама? — спросил он.
— Тридцать минут, — ответил пилот, поворачиваясь к нему лицом.
— Запросите диспетчерскую рудника и дайте громкую связь.
Подчиняясь приказу, второй пилот начал вызывать тридцать второй объект, который вскоре откликнулся.
— Говорит семнадцатый борт управления геологии, — проговорил пилот. — С вами хочет поговорить сотрудник безопасности.
— Вас слушает дежурный инженер Форасил, — донеслось из динамика.
— Старший инспектор капитан У-Гар, — ответил Колдун. — У вас работает геолог Брос. Через двадцать минут мы сядем. К этому времени Брос должен находиться в кабинете начальника охраны.
— Сейчас узнаю, где он находится, — ответил динамик. — Если внизу, придется немного подождать.
— Вас понял. Действуйте.
— Господин капитан, мы не можем долго ждать, — обратился пилот к Колдуну.
— Открою маленькую тайну, — подмигнул пилоту контрразведчик. — Мы этого Броса просто быстренько заберем с собой. Мой друг, начальник охраны, может просто обидеться, если я не загляну к нему на чашечку сола.
Пилоты рассмеялись, а Колдун вернулся в салон.
— Останешься с ними, — кивнул инженер в сторону пилотской кабины. — Из машины не выпускай, но только вежливо. Держи связь со мной. В крайнем случае используй парализатор.
— Не торопись. Взгляни вон туда, — Крис кивнул на экран внешнего обзора.
Ближние горные пики хребта, еще несколько минут назад четко просматриваемые с высоты, сейчас затягивались дымкой тумана. Дальних, более высоких вершин было уже не видно в надвигающейся белой мути.
— Похоже, ребята уже сработали и у нас действительно не хватит времени на сол, — оценив увиденное, проговорил Колдун.
Он не успел еще сойти с опустившегося трапа, как к дисколету подъехал небольшой автомобиль, похожий на земной кар.
— Прошу, господин капитан, — улыбнулся разбитной водитель. — Начальник охраны, господин Укора, уже вас ждет.
— Будем надеяться, что новости у него для меня добрые и это дело можно будет отметить, — ответил, садясь на сиденье, Колдун.
Кар выехал со взлетной площадки и, набрав приличную скорость, устремился к трехэтажному зданию, объезжая ряды рабочих бараков.
— Второй этаж, кабинет триста восемь, — сообщил водитель, останавливая машину у здания.
Следовало медленно поторапливаться. Через час-другой здесь будет сущий кошмар.
Не постучав, Колдун резко открыл дверь кабинета и шагнул через порог.
— Капитан У-Гар, — представился он, продемонстрировав значок контрразведчика и без церемоний усаживаясь на стул.
Начальнику охраны Укору по виду было лет за сорок. Заплывшее жиром полное лицо, узкие щелки умных глаз и ни капли подобострастия свидетельствовали о том, что он многое повидал. Занимаемое им место позволяет безбедно жить не только ему, но и его покровителям, стоящим ступеньками выше по социальной лестнице.
— Начальник охраны рудника Сопам, — ответил толстяк, даже не подумав подняться из кресла. — Мне сообщили, что вы хотите побеседовать с геологом Бросом.
— Да. Я надеюсь, что его уже везут сюда? Меня ждет дисколет. Времени в обрез.
— Могу я спросить, что вас интересует?
— Можете. Лет двадцать тому назад, когда мы только начали осваивать Портейн, этот Брос написал книгу о неких геологических изысканиях. Если это тот Брос, кого я ищу, то мне нужно получить некоторые пояснения к тексту.
— Золото, камни, редкие металлы? — с заинтересованностью в голосе спросил толстяк.
— Ого. Вы сразу берете усома за хвост, — восторженно проговорил Колдун.
— Жизнь всему научит.
— Пока не знаю, но если это то, что предполагает мое начальство, то мне придется этого Броса забрать с собой.
— Надеюсь, приказ об этом у вас в кармане?
— Даже не надейтесь, а будьте уверены. Я допрошу его при вас, но это останется между нами.
— Это естественно, господин капитан, — предчувствуя поживу, слегка залебезил Укор. — Может быть, за знакомство по рюмочке.
— Благодарю, но вынужден отказаться.
В дверь кабинета постучали.
— Входи, — рявкнул хозяин кабинета, откидываясь на спинку своего широкого кресла и принимая величественную позу.
В помещение вошел гемм в обычном сером рабочем балахоне, капюшон которого на этот раз был откинут на плечи. На груди пришита широкая полоса красного материала.
— Вы — геолог Брос? — спросил Колдун.
— Да, мазан.
— Вами написана книга «Некоторые аспекты геологических аномалий месторождения Фотор»?
— Да эта книга написана мной в соавторстве…
— Вполне достаточно, — прервал геолога диверсант. — Вы поедете со мной.
В этот момент с улицы донесся гул и стены здания мелко задрожали.
— Что это такое? — удивленно спросил толстяк, отрываясь от спинки кресла.
— Кажется, у вас неприятности, — ответил Колдун, стреляя через мундир из парализатора в начальника охраны.
— Пойдемте, Брос, нам нужно спешить.
У ступеней здания их поджидал знакомый кар. Веселый водитель напряженно смотрел вдоль улицы, пытаясь определить, что произошло.
— Гони на посадочную площадку, — приказал Колдун, первым заталкивая на заднее сиденье геолога.
— Что случилось? — спросил водитель.
— Понятия не имею, — ответил контрразведчик.
— Похоже, рухнула плотина в ущелье Особа, — ответил Брос.
Через пять минут кар подкатил к дисколету, двигатели которого были уже запущены.
— Взлетаем, — приказал пилотам Крис, увидев входящих в салон Колдуна и гемма.
Дисколет оторвался от площадки и начал набирать высоту.
— Давайте, парни, слетаем в сторону хребта. Надо взглянуть, что там случилось, а то прибудем в Феору и узнаем новости последними.
Пилоты послушно развернули машину, и она полетела навстречу все уплотняющемуся туману, движущемуся им навстречу.
Через двадцать минут полета с трехкилометровой высоты они увидели движущуюся в сторону равнины темную колышущуюся массу. Переключившаяся фокусировка камеры передала на экран беспорядочное бегство десятков тысяч людей и техники. Находясь на высоте, они не слышали криков людей и рева двигателей, но кожей почувствовали панику, охватившую бегущую внизу толпу.
Машины двигались не разбирая дороги, сталкивались, переворачивались, давили на полном ходу бегущих впереди людей. Спасающиеся все равно кидались на крутые борта огромных рудовозов, пытаясь зацепиться и уехать подальше от гнавшейся за ними смерти. Счастливцы, успевшие забраться в кузовы переполненных машин и висящие на подножках, с остервенением отталкивали протянутые к ним руки, били по ним, отрывали от своей одежды, порой сами падая в бегущую и затаптывающую их толпу.
Солдаты, сидящие на броне боевых машин, просто расстреливали бегущих, пытавшихся зацепиться за любой выступ. Сзади двигалась гусеничная техника, постепенно нагоняя отставших от общей массы обессиленных людей. Здесь вспыхивали целые бои. Поток летящих камней разбивал окна и головы облепивших кабины и капоты машин людей. Счастливец, только что сбивший ловким ударом или броском камня человека с погрузчика и занявший его место, сам через секунду, обливаясь кровью, падал под гусеницы машины.
Вся равнина, по которой только что пробежали люди, была усеяна лежащими без движения телами. Кое-где отдельные счастливцы корчились от боли и пытались ползти или хромать. Но вскоре вакханалия самых низменных человеческих эмоций осталась позади.
Справа по борту дисколета стала видна бурная река, по которой порой катились трехметровые волны, переворачивающие идущие по течению катера, лодки и даже крупные с малой осадкой баржи. Суденышки кидало, как щепки, ставило бортом к волне, и она поглощала их одно за другим. Единицы умелых пловцов, держась на воде, делали судорожные попытки вскарабкаться на плывущие верх дном лодки или цеплялись за деревянный мусор, несущийся в бурном потоке. Река давно вышла из берегов и несла на поверхности крыши домов, рамы окон, бревна, вырванные вместе с корнями деревья.
Теперь они летели над необозримой водной поверхностью. Впереди показался промышленный центр, где еще дымили заводские трубы. Город на полмиллиона жителей с десятком огромных заводов был мертв. По крайней мере людей пассажиры дисколета ни на залитых водой улицах, ни в окнах домов, ни на крышах не заметили. Уровень воды поднялся до окон третьего этажа. Улицы превратились в реки с бурным течением. То в одном, то в другом месте бурный поток размывал фундамент или нижнюю часть стены, и здание, медленно кренясь, исчезало в мутной воде, создавая своими обломками на дне новые пенящиеся водовороты. Вот дрогнула и стала клониться быстрее и быстрее пятидесятиметровая заводская труба, рухнув прямо на крышу огромного цехового комплекса. В другой части города прогремели несколько взрывов и на их месте взметнулись фонтаны воды и пара. Уровень воды достиг ванн с расплавленным металлом, и два природных противника схлестнулись в извечном смертельном поединке.
На первый взгляд казалось, что город все-таки выстоит под напором стихии. Уж очень величественно, монолитно и мощно стояли в воде твердыни заводских корпусов, многоэтажные кубы и пирамиды старинных зданий. Вода сойдет и сюда вновь придет трудолюбивая муравьиная человеческая масса, побеждавшая не раз своим упорством и сметкой не менее страшные катаклизмы.
— Городу конец, — неожиданно проговорил гемм, показывая пальцем на экран.
— Что ты там такого увидел? — спросил Крис.
— Холмы, — произнес только одно слово геолог.
Действительно вершины холмов, отстоящих всего в трех-пяти километрах от города и гордо возвышающихся над потоком, обтекающим их со всех сторон, вдруг начали проседать и двинулись вниз. Вода подмыла их основания, разорвала корни трав и деревьев, держащих сотни тысяч тонн почвы, и селевой поток двинулся на город. Плотная жидкая грязь росла у заводских заборов и, поборов своей многотонной массой сопротивление бетонных конструкций, обрушила преграду внутрь. Сдвигая за собой бетонные плиты, она теперь напирала на стены цехов, поднимаясь все выше и выше. Стена рухнула внутрь. В грязевой поток упала крыша, а он, не замечая этого, а наоборот усилившийся массой битого кирпича и искореженного железа, уже атаковал следующую баррикаду, не оставляя за собой ничего, кроме ровной грязно-жидкой равнины.
Дисколет завис в воздухе, едва не долетев до линии столкновения стихии с созданием человеческих рук, и сейчас было отчетливо видно, как грязевой поток, словно нож гигантского бульдозера, срезает с поверхности целый город.
— Летим в Феору, — наконец оторвавшись от вида безумия стихии, проговорил Колдун.
Машина плавно развернулась и, встав на нужный курс, начала быстро набирать высоту. Вскоре трагедия, виденная с высоты двухсот метров, сначала стала огромными разливами рек, а потом превратилась в обычное географическое пятно на физической карте планеты. Но почти до самой Феоры все находящиеся в дисколете хранили молчание. Цепкая память нет-нет да высвечивала каждому перед глазами, ту или другую картину пережитого человеческого кошмара.