84

Время шло, тройка тихо беседовала, но Иннокенту нужно было что-то решать: стрелять сейчас сразу в троих, ждать у моря погоды, когда эти двое уйдут (и хорошо, если только двое, а не все втроем) или же возвращаться и попробовать в другой раз.

«Ждать, – с решимостью обреченного сказал себе бывший капитан, осознав, что выполнит задуманное, чего бы это ему не стоило. – Другого раза может не представиться».

Иннокенту повезло, ждать долго не пришлось, беседа, по всей видимости, подходила к концу. Попрощавшись по-родственному, чем лишь подтвердили догадку Каина, двое пошли прочь из каюты.

«Слава тебе, господи», – облегченно выдохнул Каин, когда вышли только двое, а сам команданте остался, хотя он уже готов был стрелять, если бы Оникс сделал хоть один шаг за порог каюты, но тот остался и пошел в сторону спальни.

– Спать он, что ли, собрался?.. – с удивлением прошептал Иннокент себе под нос, готовясь ползти дальше в сторону спальни.

Но нет, не пришлось. Оникс вышел через полминуты в одних трусах с полотенцем в руках и направился в душевую. Каин мысленно матерился, выстрелить через короб да еще по движущейся цели не получалось, слишком неудобно, а попасть нужно с одного раза и наверняка. Не оставалось ничего другого, как выбраться из воздуховода и сделать все как полагается, твердо стоя на ногах.

До начала разгона оставались считанные минуты, Каин чувствовал, как корабль маневрирует, точно вставая на разгонный вектор. Первые корабли пиратской эскадры уже совершают гиперпереходы, и скоро настанет очередь флагмана «Неустрашимый», идущего последним.

Каин торопился. С хрустом выломал неподдающуюся решетку, рискуя излишне громким шумом привлечь к себе внимание, и буквально уже с настоящим грохотом и невольным вскриком боли вывалился в помещение каюты, точно маленький живорожденный змееныш, только весь не в слизи околоплодных вод, а в пыли.

– Черт…

Стоило только Каину подняться и немного отряхнуться, проверив оружие, как он встретился с удивленным взглядом вышедшего на шум из душевой кабинки Оникса.

– Не двигаться! – зашипел Иннокент, сетуя на то, что не в силах выстрелить, глядя противнику в глаза.

– Надо было мне тебя сразу шлепнуть, – произнес команданте, – сразу после того как ты допустил промашку и, поддавшись чувствам, спросил у меня, для чего все это творится.

– Почему же не шлепнул?

– Ну, ты вроде как герой, фрегат взял, а быстрая гибель героя по странным обстоятельствам всегда вызывает ненужные вопросы. Сам умирать не хотел, ты слишком хороший пилот. Вот я и решил взять тебя к себе поближе, чтобы лучше контролировать. Только я тебя недооценил. Но чего же ты ждешь? Стреляй.

Каин уже готов был спустить курок, но любопытство взяло верх и, как он понял, именно в этом крылась причина того, почему он не выстрелил сразу.

– И я повторяю свой вопрос, Оникс, зачем ты все это затеял?

– Что затеял?

– Не нужно прикидываться шлангом и затягивать время, у меня его мало. Я знаю, что ты создал флот. Создавал его долго, целенаправленно, с упорством маньяка. Он не свалился тебе в руки, в чем ты хотел убедить всех и убедил. Я хочу знать, для чего? Явно не для создания республики.

– А почему бы и нет?

– Оникс… – с угрозой произнес Иннокент. – Не нужно казаться глупее, чем ты есть. Ты умный человек и не можешь не понимать, что твоя республика во враждебном окружении не жизнеспособна. Рано или поздно она падет. Так зачем?

– Хочешь знать причину?

– Да.

– Боюсь, Ригель, я не успею тебе рассказать все за столь короткое время.

– Пяти минут вполне достаточно, – сказал Каин, посмотрев на часы.

– Боюсь, что нет. Не хватит и пятнадцати.

– А ты постарайся.

– Не успею, – повторил Оникс, садясь на диванчик, почувствовав себя свободнее, то ли от самоуверенности или желания казаться самоуверенным, то ли от обреченности. – Как бы я ни ужимал, а без предыстории ты мне не поверишь. Слишком фантастично будет звучать.

– Тогда я убью тебя…

– И мой флот рассыплется.

– На это я и рассчитываю, – кивнул Каин.

– И очень скоро горько об этом пожалеешь. Не знаю через год или через пять лет, а то и вовсе завтра, но пожалеешь. Так сильно, что тебе захочется удавиться – и удавишься.

– О чем ты говоришь? – слегка опешил Иннокент от убежденности в голосе команданте.

– Я же говорю, у меня нет времени рассказать тебе все. Но давай сделаем так… я даю тебе слово, что не трону тебя и отпущу на все четыре стороны, если ты поверишь моему рассказу и у тебя отпадет желание убивать меня.

– А если не отпадет?

– Ты всегда можешь нажать на курок, – пожал плечами Оникс. – А во время следующего прыжка можешь прикрыться мной и в последний момент удрать, как ты задумал, на спасательной капсуле.

Может, Иннокент попал под гипнотическое обаяние Оникса, другой человек, не обладающий подобными качествами, наверняка не смог бы внушить такого доверия, но он кивнул.

– Хорошо… рассказывай.