VIІI. День восьмой

Итак, я еще не выбрался из Ураниум-Сити, а проблемы уже есть. Во-первых, я познакомился с местной полицией, и полиция в курсе, что я попал на Аваллон нелегально. Собственно, невелика беда, тут почти все грабберы – нелегалы, но если детектив Ким захочет испортить мне жизнь, у него для этого есть все средства. Правильно он мне сказал: один его звонок в иммиграционную службу – и я окажусь на Земле. Теперь я должен все время действовать с оглядкой на Кима – не приведи Бог, его непонятная благосклонность ко мне начнет исчезать. Во-вторых, Контактер снова напомнил о себе. Я нисколько не сомневаюсь, что смерть Плантатора – его работа. Интересно, он уже знает о том, что я встречался с Плантатором? Наверняка знает, ведь он псионик, и считать чужую память для него пара пустяков. Вывод: мне стоит приготовиться к встрече с этим парнем. В-третьих, мне на голову свалился этот недотепа, Джон Сайкс. Вот уж кого не чаял здесь встретить! Доктор астроархеологии на планете, населенной полустарателями-полубандитами – это, как сказал бы мой учитель, профессор Юрьев, парадокс. Хотя я должен бы радоваться – у меня теперь есть с кем поговорить. Кроме того, – и это, по правде сказать меня очень удивляет, – Сайкс тоже настроен идти за Линию. Так что, возможно, я обзавелся компаньоном. Пока он только намекнул мне, что для этого у него есть ОЧЕНЬ веские причины. Когда мы расстались с ним в Афродитории (самое подходящее место для негаданной встречи двух ученых мужей, ха-ха!), он пообещал, что обязательно введет меня в курс дела.

Апостол остается пока для меня недосягаемым. Одно мне понятно – скорее всего, этого загадочного героя всех грабберов Аваллона надо искать в Долине Бурь. Думаю, мне стоит проконсультироваться с Зебровски, тем более что я еще не посылал майору никаких донесений о том, как развиваются события. Заодно попрошу у него денег – у меня осталось чуть больше тысячи. Ураниум-Сити любит деньги, а еще не нашел никаких надежных подходов к Апостолу. Все это значит, что с агентом Зебровски в Ураниум-Сити встречаться пока не стоит – мне просто нечего ему сказать. Отправлюсь, что называется, в самостоятельное плавание, а там будь что будет.

Сегодня воскресенье. В этот день мы с Катей всегда устраивали маленькое семейное торжество с чаепитием. Господи, как же мне хочется снова попробовать ее вишневый пирог! Почему в жизни все так нелепо устроено? Почему начинаешь ценить маленькое счастье лишь тогда, когда теряешь его навсегда? От этих раздумий на душе смутно и гнусно. Мои мысли все время уносят меня туда, на Землю, где в криокамере находится Катя. И мне кажется, что мое сердце тоже промерзло насквозь, и даже зной проклятого Аваллона не может растопить этот могильный холод. Если Катя умрет, я… Нет, не стоит сейчас об этом думать. Я еще не нашел Апостола. Я не нашел Панацею. У меня есть один-единственный шанс, за который я хватаюсь с одержимостью фанатика. Или влюбленного? Или просто человека, который надеется обмануть смерть?

– Это прекрасно, что вы пришли, Ник! Я очень, очень рад вас видеть! Вы даже не представляете, как я был удивлен, когда увидел вас вчера в этом… клубе.

– А уж как я был удивлен! – Северянин пожал влажную руку Сайкса, сел за столик. – Ну, вот видите, я пришел. Вчера вы сказали, что у вас для меня есть интересная информация.

– Вы, как всегда, воплощение деловитости! Никаких предисловий, сразу о деле, – засмеялся Сайкс. – Помню вас по Денверу, с тех пор вы нисколько не изменились.

– Ошибаетесь, Джон, я очень сильно изменился… Что вы там едите?

– Они называют это «старательским ассорти». Что-то мясное, как видно. С того момента, как я оказался на этой Богом забытой планете, я никак не могу разобрать вкус местной еды. Все одинаково отдает пластмассой.

– Мне тоже пора подкрепиться. – Северянин жестом подозвал официанта. – Вы где остановились?

– Отель «Космик», в трех кварталах отсюда. Как вам эта дыра? Я имею в виду Ураниум-Сити.

– Пока не распробовал как следует.

– Ужасно! – Сайкс отложил вилку, глянул на собеседника поверх очков. – Тащиться за сорок семь парсек для того, чтобы увидеть все это… Хотя на Земле мне скучно. Наша земная жизнь стала какой-то стерильной. Здесь ощущаешь себя первобытным человеком. Эдакая первозданная острота чувств. Знаете, Ник, в детстве я обожал старинные фильмы об освоении Дикого Запада. Вот тут что-то похожее, только вместо допотопных «кольтов» тепловые пистолеты, а вместо мустангов – экранолеты. А так аура та же самая! Чувствуешь себя как бы внутри истории. Для людей нашей с вами профессии это незаменимый опыт.

– Вы слишком восторженно принимаете Аваллон, Джон.

– Что поделать? До тридцати лет я был кабинетным мальчиком, и весь мир был для меня всего лишь виртуальными образами в компьютере. Но если бы не эта виртуальность, я бы никогда сюда не прилетел. И знаете почему? В виртуальности – весь смысл моего открытия. И я приглашаю вас, Ник, разделить его со мной.

– Вы слишком великодушны.

– Я хочу быть с вами искренним. Я считаю вас очень знающим специалистом и большим энтузиастом нашего дела. К тому же, на Аваллоне у меня нет знакомых. Я тут один, и мне нужна помощь. А вместе с вами я мог бы, что называется, развернуться.

– Короче, вы предлагаете мне сотрудничество?

– Именно. – Сайкс кивнул, потянулся за стаканом с газировкой. – Вы поможете мне, а я помогу вам.

– Вы даже не знаете, ради чего я тут, на Аваллоне.

– Вчера – уж простите меня, – я подслушал ваш разговор с этой девушкой, Клариссой. Дверь была незаперта, я стоял в коридоре, ожидая вас и…

– Ну и что вы услышали?

– Что вы хотите проникнуть на Территорию Хаоса.

Северянин помедлил с ответом. Во-первых, подошедшему с заказом официанту совершенно незачем знать, о чем беседуют два клиента. Во-вторых, в глубине души зашевелилось сомнение – а стоит ли делиться с Сайксом? В конце концов, он о нем ничего не знает, кроме того, что Сайкс его коллега. Американец производит впечатление достаточно нервозного типа. Нужен ли ему такой компаньон?

– Предположим, – ответил он, глядя на Сайкса. – Предположим, я хочу пробраться за Линию Смерти, как тут называют границу Территории. И что из этого?

– Так и я хочу туда пробраться! – Сайкс заулыбался. – Общие интересы, не так ли?

– Вам-то зачем туда нужно?

– Чтобы проверить мои догадки. Если они подтвердятся, я уже при жизни стану величайшим астроархеологом.

– Весьма скромно, – заметил Северянин, разминая вилкой кусочки вареного картофеля.

– Вы даже не представляете, к каким выводам я пришел, когда изучал культуру Та-Ин. Вы же знаете, что цивилизация Та-Ин исчезла еще до появления на Аваллоне землян. Остались только развалины, которые мы тоже по привычке называем Та-Ин или Город Солнца, хотя сами аборигены дали ему когда-то другое название – Место Возрождения. Я сейчас не произнесу, как это правильно выговаривается на их языке: вы наверняка читали о культуре Та-Ин и помните, что звуковой язык играл у них чисто вспомогательную роль, а общались они при помощи телепатических мыслеобразов.

– Вы знаете их язык?

– С этого-то все началось! Давайте закажем по пиву – веселее будет беседовать. Или давайте уйдем отсюда. В моем номере мы сможем поговорить спокойно.

– Да и здесь неплохо. И я еще не съел свое ассорти.

– Хорошо. – Сайкс сдвинул тарелки и водрузил на их место свой «перс». Открыл крышку, щелкнул клавишей включения. – Я вам сейчас покажу кое-что. Я действительно пытался на протяжении трех лет расшифровать таинские идеограммы. Таины писали знаками, похожими на иероглифы наших земных великих цивилизаций, но их идеограммы особенные. Они совмещают лингвистические и математические понятия.

– Любопытно. Что это значит?

– Ну, например, вы хотите написать фразу «Я еду домой». У вас получается фраза из трех слов, которой вы передаете собеседнику свое намерение. Вы сообщаете, кто производит действие, какое действие и называете место, которое собираетесь достичь в результате этого действия. То есть вы передали только существенную информацию, не вдаваясь в подробности. У таинов та же фраза содержала бы не только передачу лингвистической информации, но еще и алгоритм ваших действий, пространственные характеристики, весь набор необходимых величин, вектор направления и трехмерную сетку координат, в которой вы двигаетесь, когда идете домой. Получается лингвоматематическая система понятий, похожая в общих чертах на обычную школьную задачку по математике – я описываю собеседнику сначала ситуацию, потом свою цель, потом условия и способы достижения этой цели, а потом и всю последовательность действий от начала до конца – и все это выражается парой-тройкой идеограмм. Нам это все тяжело себе вообразить, но таины прекрасно понимали друг друга.

– Очень интересно. Вы кому-нибудь рассказывали о своих догадках?

– Конечно. К несчастью, у меня было очень мало фактического материала – образцы таинского идеографического письма на Земле большая редкость, их там всего несколько десятков, и почти все они скопированы участниками первой экспедиции на Аваллон с рельефов одной из Больших пирамид в Та-Ин. Вы ведь видели эти пирамиды?

– Их изображения, хотите вы сказать.

– Естественно. У меня есть хорошие снимки. – Сайкс открыл данные в своем «персе». Северянин увидел хорошо знакомую ему 3D-фотографию города, сделанную много лет назад, – полузанесенные песком руины, среди которых угадываются улицы, радиально расходящиеся от центра города. И в центре – три пирамиды, похожие на египетские, каждая в сорок пять метров высотой. Их поверхность, покрытая каким-то неизвестным на Земле полимером, будто поглощает свет, поэтому пирамиды кажутся угольно-черными при любом освещении. Мрачноватая картина, но величественная. Северянин знал, что, судя по свидетельствам экспедиции Дауда, первой и единственной, посетившей город Та-Ин, на пирамидах имеются какие-то рисунки и надписи, – судя по всему, голограммы под сверхпрочным полимерным слоем. Дауд успел передать несколько снимков, в числе которых был и этот, а также сообщения о том, что им, возможно, удалось найти вход в помещения под одной из пирамид. А дальше началось то, о чем рассказывал ему Зебровски, – Дауд и его люди погибли, а Везалий, к которому перешло руководство экспедицией, сошел с ума. После Армагеддона древний город никто из землян не посещал, и новых снимков Та-Ин получить не удалось. Во всяком случае, Северянину не приходилось видеть ни одной фотографии Та-Ин, сделанной после 2140 года. Что мешало их сделать? Еще одна загадка этой странной планеты.

– Эти пирамиды имеют названия, – продолжал Сайкс, – все они одной высоты и отличаются только тем, что надписи, о которых я говорил, почему-то нанесены только на одну из них. Ее еще называют Пирамидой Творящего Начала. Другие пирамиды в переводе с языка таинов называются Отец и Мать. Странные названия. Те из надписей, которые поддаются расшифровке, по-видимому, говорят о каком-то ритуале. Вот, смотрите: «Я прикасаюсь к тому, что не умирает» – эта идеограмма высечена на южной, священной стороне Пирамиды Творящего Начала. А вот еще: «Вложи йерет в предназначенное ему место, и станешь как Изначальный». Возможно, это описание какого-то обряда, не исключено, что с эротическим компонентом.

– Знать бы еще, что такое йерет! – Северянин поднял взгляд на Сайкса. – Пока не вижу в этом никакого смысла.

– Я тоже не видел, пока не встретил надпись, в которой упоминается некий Переход. – Сайкс совершенно не заметил иронии в глазах собеседника. – Вот она, нанесена на северную грань пирамиды: «То, что переходит в Разум, переходит обратно». Знаете, что я предполагаю? Таины владели секретом перевода материи в сознание и обратно. А это предполагает такие чудеса, что у меня просто дух захватывает.

– Например?

– Например, что цивилизация таинов не погибла. Она изменилась. Превратилась в систему мыслеобразов, сохраненных каким-нибудь сверхмощным устройством, записанных им. Помните, я говорил о виртуальной реальности? Вот я и представил, что цивилизация Та-Ин могла изменить форму существования. Когда стало ясно, что спасти цивилизацию не удастся, таины просто совершили Переход в некую неизвестную нам форму существования, и это спасло их от гибели. Возможно, она до сих пор существует. Как вам гипотеза?

– Ее оценил бы один мой знакомый, недавно умерший. Он очень любил курить петаль.

– Вы насмехаетесь надо мной, – с укоризной сказал Сайкс, но слова Северянина не очень его расстроили. – Вам трудно это представить. А ведь мое предположение очень хорошо объясняет, почему до сих пор никто не может проникнуть на Территорию Хаоса. Это может быть защитное поле таинов. Они не пускают к себе чужаков. Таким образом они защищают проход, портал – назовите как угодно, – ведущий в новый мир Та-Ин.

– Везалия же пустили. И грабберы там бывают.

– Бывают. Но защитное поле избирательно. Оно пропускает только тех, кто не представляет для скрытой цивилизации угрозы.

– Вы молодец, Джон, – совершенно серьезно сказал Северянин. – Это интересная теория. Только поверить в нее трудно.

– Ели бы вы читали труды Дютея, вы бы думали по-другому. Был такой физик, который двести пятьдесят лет назад математически доказал возможность достижения скоростей выше скорости света. Когда-то это воспринималось как абсурд. Сегодня наши звездолеты летают с использованием тахионных технологий – технологий сверхсветовых скоростей. А еще Дютей говорил, что при достижении сверхсветовых величин скоростей время исчезает, а вместе с ним материя и пространство – точнее, они не исчезают, но меняются, превращаясь в одну из форм сознания. Что, если таины владели подобными технологиями? Уж, по крайней мере, аварит у них имелся. Используя возможности тахионного перехода, они вполне могли изменить окружающую реальность, перейти, так сказать, в новое состояние.

– Таины были весьма примитивной цивилизацией, – сказал Северянин. – Да, они строили гигантские сооружения, но технический уровень развития был низок. Вы же археолог, так скажите – много ли было найдено на Аваллоне артефактов, имеющих отношение к технике?

– Такие находки просто не успели сделать. Помешал Армагеддон.

– Ну, хорошо. – Северянин откинулся на спинку стула. – Чего вы хотите?

– Я хочу проникнуть на Территорию Хаоса и попасть в заброшенный город. Разгадка всего – Пирамиды. Мне обязательно надо там побывать.

– Боюсь, это невозможно.

– Почему? Вы же собрались сделать то же самое!

– Вы не подготовлены для такого рискованного похода.

– А вы подготовлены, так? И в чем заключается особенная подготовка?

– Необходимо особое снаряжение. Я свое покупал на Земле. Здесь оно стоит огромных денег.

– О, не беспокойтесь! Деньги у меня есть. Это последнее, о чем стоит беспокоиться. Кстати, если составите мне компанию, я берусь погасить часть ваших расходов.

– Соблазнительно. Но я бы на вашем месте сто раз подумал. Территория Хаоса очень опасное место. Я знаю это наверняка.

– Откуда?

– Из разных источников. Никому неизвестно, что там происходит. Одно могу сказать определенно – это глубоко враждебное человеку место. И там есть те, кто совсем не желает видеть у себя непрошеных гостей.

– Возможно, негостеприимные хозяева в чем-то правы, – задумчиво сказал Сайкс. – Если предположить, что за Барьером скрывается главная загадка Аваллона, а именно тайна исчезновения цивилизации Та-Ин, то в эту тайну не следует посвящать всех. Земляне вели себя на Аваллоне не лучшим образом. Но мы то с вами не хотим им зла! Может, к нам они будут добрее?

– Вы забавный малый, Джон. – Северянин допил остатки минералки из стакана. – Я не разделяю вашего оптимизма. Лучше подготовиться к худшему. По-дружески говорю вам – бросьте свою затею. Берегите себя. А там все может измениться. Может быть, однажды Территория Хаоса откроет свои тайны, и вы окажетесь правы.

– Вы плохо знаете американцев, Ник, – сказал Сайкс. – Мы упрямый народ. С вами или без вас я туда все равно отправлюсь. Просто мне показалось, что вдвоем нам было бы веселее тратить наши Нобелевские премии.

– То есть вы не передумали?

– Абсолютно. Я договорился с одним парнем, у которого есть экранолет. За полторы тысячи он доставит нас на север, поближе к Территории Хаоса. Осталось назвать точное место.

– Хорошо. – Северянин протянул американцу руку. – Одному умирать тяжело. Отправляемся за смертью – и за Нобелевскими премиями.

После раскаленной улицы темный и прохладный холл гостиницы казался преддверием рая. Северянин сразу направился к лифту, но портье внезапно его окликнул.

– Вас спрашивали, господин Кольцов, – пояснил он, когда Северянин подошел к стойке. – Молодая женщина. Она сейчас в баре, сказала, что будет вас там ждать.

В первый момент Северянин подумал о Клариссе Эстергази. Однако потом сообразил, что они с Клариссой все друг другу сказали. Тогда единственной женщиной, которая может им интересоваться на Аваллоне, остается…

Анна сидела не за столиком, а у стойки бара, подперев голову рукой и глядя в зеркальную стену. Увидев Северянина, она заулыбалась, протянула ему руку.

– Думала, мне придется прождать вас дольше, – сказала она. – Простите, что навязываю вам свою компанию. Но я узнала о Плантаторе. Какой ужас!

– Вы сами говорили мне, что Аваллон скверное место. А Плантатор знал, что его ждет. Заказать вам что-нибудь?

– Спасибо, не стоит. Я уже выпила литра два лимонада, пока вас ждала. А вы откуда знаете про Плантатора?

– Меня вчера разбудила полиция. Пришлось давать кое-какие объяснения.

– Вот как! – Анна нахмурилась. – Печально слышать, что у вас появились проблемы.

– Никаких проблем нет. Мы мило побеседовали, и все разъяснилось. В конце концов, полицию вполне устроили мои объяснения.

– Николай, я должна вам рассказать кое-что. Я ведь была с вами… не до конца откровенна. Когда Вадим прибыл на Аваллон и начал работать, он сразу заинтересовался тем, что происходит на Территории Хаоса. Естественно, Вадим решил туда попасть. Опытные грабберы его отговаривали, называли это пустой и опасной затеей, но Вадим – он всегда был упрямым, еще с детства. Он вбил себе в голову, что обязательно должен проникнуть за Линию. Меня он тоже не слушал. Вот тогда он и встретил Плантатора.

– И Плантатор предложил ему свои услуги как проводник?

– Думаю, да.

– Значит, они побывали там вместе? Интересно.

– Все случилось ровно год назад. Вадим сказал мне, что отправляется на север. С ними был еще один граббер по прозвищу Оформитель. Потом Вадим пропал на два месяца. Я ужасно переживала, потому что никаких вестей от него не было. А через два месяца, в свой день рождения, я получила электронное сообщение от Артура – это товарищ Вадима, можно сказать, близкий друг. Артур сообщал, что они с Вадимом находятся в Уваре, что все хорошо, все здоровы, и Вадим посылает мне привет и поздравления. Боже, как я радовалась! Вся эта безумная затея закончилась благополучно – по крайней мере, мне так казалось.

– И Вадим тогда побывал на Территории Хаоса?

– Не знаю. Я пыталась расспросить об этом Плантатора, когда он у нас появился, но он мне ничего не сказал, только отшучивался. Он вообще был скрытным. А Вадим мне ничего не рассказывал. Только один раз, под Новый год, он со мной разоткровенничался и сказал: «Все, что рассказывают про Территорию Хаоса – ложь. Уж поверь мне. Я сам видел». Правда, я так и не узнала толком, что он там видел. Вадим говорил, что необходимо снарядить за Линию подготовленную экспедицию. Лезть туда в одиночку – безумие. Кстати, вы все еще хотите встретиться с Вадимом?

– Больше, чем когда-либо. Я ведь тоже собрался проникнуть на Территорию Хаоса.

– Вы с ума сошли, – в глазах Анны появился ужас. – Вам-то что там нужно?

– Бессмертие. Не для меня – для человека, который мне дороже жизни.

– Вы верите в Панацею?

– Верю. И вы верите. И Вадим. Простите мне мою прямоту, но Панацея его интересует не меньше, чем груз «Нимрода». Панацея – это шанс для всех.

– Вы правы. – Анна подняла на Северянина взгляд, и в ее глазах была глубокая искренняя печаль. – Вера в Панацею – это все, что у меня осталось. Я не говорила вам, считала, что знать вам об этом незачем. Дело в том, что Вадим болен. У него лепрекс, лучевая проказа. Эта болезнь не лечится. Поэтому я тоже верю… хочу верить, что Панацея – это не вымысел. Я очень хочу, чтобы Вадим жил. Понимаете?

– Конечно, понимаю. – Северянин нежно пожал тонкие пальцы девушки. – Вадим будет жить. И если вы поможете, мы будем искать это вещество вместе. Так где сейчас ваш брат?

– Он в Долине Бурь, – помолчав, сказала Анна. – Прииск «Веселые рудокопы». Я сказала ему о вас, и он готов с вами поговорить.