XVI. День шестнадцатый

То, что происходит со мной последние дни, трудно описать. Все это похоже на сон. Апостол оказался одним из НИХ. Я не знаю, кто его люди – представители моего биологического вида или таины, принявшие человеческий облик. Но теперь мне стало понятным многое. И на душе у меня легко, будто я нашел ответ на вопрос, который давно меня мучил.

Весь прошедший вечер и всю ночь мы искали контейнеры с UZ. Скитания по подземным коммуникациям космодрома будут теперь сниться мне в кошмарах всю оставшуюся жизнь – если, конечно, я выберусь отсюда живым. Мы нашли восемнадцать контейнеров: все они, по словам Апостола, находились в боевом состоянии. Я слушаю этого человека (человека?!) и понимаю, что для меня открылась самая главная, самая охраняемая тайна Аваллона – тайна его гибели. Правда в том, что мы, земляне, уничтожили на этой планете все живое.

Во время наших поисков мы несколько раз наталкивались на человеческие останки. Иногда это были одиночные скелеты, но чаще – целые группы из восьми-десяти трупов, сваленных вместе. Рядом со скелетами я видел ржавое оружие. Этих несчастных даже никто не удосужился похоронить по-человечески. Мне ясно теперь, что никаких боевиков Везалия не было и в помине. Я теперь даже не уверен в том, существовал ли на самом деле Андре Везалий, или он тоже часть официальной легенды об Аваллоне. Поиски безумного ученого, объявившего себя Богом, привели к тому, что военно-космические силы Земли просто воевали сами с собой. Все эти бедняги когда-то были солдатами земных армий. Им отдали приказ, и они честно и до конца выполняли его. Остались ли они людьми после контакта с Хранителем или же стали частью Высшей Гармонии, этого загадочного мира, о котором постоянно говорит Апостол и к которому он принадлежит? Мне не хочется думать, что они были просто зомбированы инопланетным разумом и тупо выполняли его волю, стреляя в своих же собратьев. Наверное, есть что-то, чего я до сих пор не понял. Этой ночью я бродил вместе с Апостолом по запутанному лабиринту тоннелей, казематов и шахт, среди гор мусора и обломков, и думал – кто, зачем построил этот космодром в самом центре Территории Хаоса? Почему Хранитель позволил землянам выстроить этот громадный комплекс рядом со своим убежищем? Из-за чего началась непонятная и трагическая бойня, которую Зебровски назвал Армагеддоном? Только ли из-за Панацеи и сумасшедшего Везалия?

Мои часы показывают шесть утра местного времени. На моей карте осталась активной только одна красная точка – наша цель находится от нас в пятистах метрах на северо-запад, практически на границе города Та-Ин. Апостол выглядит спокойным – он сделал то, ради чего шел за Линию Смерти. Очень скоро последний контейнер с гербицидом будет разряжен. И что тогда? Согласится ли Апостол помочь мне получить Панацею для Кати? Если он не захочет мне помогать, я его убью. Я это твердо решил. Это существо с человеческим обличьем пугает меня. Оно называет себя Бледной Тенью, и это название ему вполне подходит. Бледная Тень, призрак, надевший человеческую оболочку, будто кожу, содранную с брата Анны. У меня язык не поворачивается называть его Вадимом. И Анна – она тоже одна из них?!

Я сыт по горло Аваллоном. Я смертельно устал и хочу только одного – чтобы все побыстрее закончилось. Я хочу получить Панацею и убраться из этого проклятого мира подальше, чтобы потом никогда о нем не вспоминать. Я знаю, что я землянин, а не таин. Не Бледная Тень, не Защитник, не Бессмертный. В этом инопланетном маскараде я один не ношу никаких масок. Скоро этот затянувшийся кошмар должен закончиться. Я снова стану самим собой, Николаем Кольцовым, вернусь на Землю, для того чтобы заплакать от счастья при виде синего неба и ярких цветов. Чтобы в полной мере ощутить, какой же это рай – мир, называемый планетой Земля. Чтобы прогнать смерть и вернуть мое единственное и бесценное сокровище, мое счастье, которое зовут Катя.

Тьма внутри тоннеля была такая густая, что ее, казалось, можно пощупать пальцами. Здесь было неожиданно сыро – где-то рядом залегали грунтовые воды. Северянин мог слышать доносившиеся из тоннеля звуки – монотонный стук и завывания бушующей на поверхности планеты пыльной бури. Он попробовал носком ботинка хлюпающую почву под ногами, шагнул вперед, потом сделал еще шаг, и еще, и еще. Справа в стене тоннеля открылся черный провал, достаточный, чтобы пропустить человека.

Где он все это мог видеть? Дьявол, ну конечно! Тренажер на «Большой Маме», проваленный экзамен на выживание. Только тогда он был один. Собственно, он и сейчас один. Апостол стоит в пяти метрах впереди него, но это, скорее, пугает, чем придает уверенность. Северянин предпочел бы идти в этот провал в одиночку.

– Мы на месте, – сказал Апостол. – Последний бросок, Николай. И со всем этим будет покончено.

Северянин не ответил, только кивнул, поудобнее перехватил автомат. Апостол полез в провал – луч его фонаря плясал где-то впереди. Северянин двинулся за ним, осторожно ступая по неровному заваленному крупными и мелкими обломками дну. Спуск в бездну продолжался несколько минут, пока провал не вывел его в высокий сводчатый тоннель, похожий на магистраль метро. Апостол помахал ему рукой, приглашая идти за ним. Стряхнув с комбинезона пыль, Северянин двинулся по тоннелю вперед, обходя нагромождения битого камня и клубки исковерканной стальной арматуры. Пискнул биосканер в шлеме – впереди было что-то живое. Северянин на всякий случай проверил автомат, на ходу перезарядил его и поставил на предохранитель. Огонек биосканера горел постоянно – нечто было довольно близко. Северянин остановился. Темнота в тоннеле стала казаться угрожающей. Протянув руку к шлему, Северянин щелкнул тумблером прибора ночного видения; он увидел пространство тоннеля перед собой, залитое зеленоватым свечением, и в этом свечении – темную фигуру Апостола.

– Это здесь, – сказал Апостол. – Погоди-ка, что-то здесь не так. Мне нужна минута, чтобы настроить газоанализатор.

– Здесь есть что-то живое, – произнес Северянин.

– Скрэтчи. Но они, похоже, нас боятся. Идем!

Северянин опустил автомат, осмотрелся. Тоннель был непохож на все то, что они видели в этом странном месте до сих пор. Несмотря на запущенность, интерьер здесь выглядел весьма изысканно. Стены были выложены полированными плитами, фонари в стенах закрывали фигурные колпаки. Что это за место? Апостол будто угадал его мысли.

– Мы в пассажирском терминале, – сказал он. – Этот тоннель ведет из здания космодрома к посадочным площадкам. Мы сейчас как раз посредине тоннеля. Вокзал находится севернее, нам как раз в ту сторону.

– Почему все здесь расположено под землей? Это не космодром, крысиная нора.

– Все дело в радиации. Тахионные звездолеты оставляют мощное остаточное излучение. Где ты учился, Николай?

– На Земле нет таких космодромов.

– Правильно, потому что запуск звездолетов производится с внеземных баз. Этот космодром строили военно-космические силы для колонизации Аваллона. Все делалось быстро, на строительство пусковых платформ в открытом космосе не было времени. Равнина у города Та-Ин решала проблему. Уж больно удобным было место. Тогда земляне еще мало что знали о Хранителе, поэтому построили его слишком близко к руинам города. С началом Армагеддона космодром был разрушен. Такова уж человеческая природа – разрушать то, что сами люди построили. С тех пор космодромом никто не пользуется. Есть только две действующие посадочные площадки к северу отсюда – там садятся военные транспорты и патрульная авиация.

– Ты и это знаешь?

– Это знают все, кто побывал на Территории Хаоса. Так, плохи наши дела!

– Что-то не так?

– Есть след UZ. – Апостол помолчал. – Концентрация в точке выброса выше критической. Я по-другому представлял свою смерть.

– Неужели это так опасно?

– Для тебя нет. А для меня – пожалуй.

– Надо возвращаться обратно.

– Не надо, – неожиданно резко отозвался Апостол. – Идем дальше. У нас нет выбора.

– Черт тебя дери! – разозлился Северянин. – Выбор всегда есть, понимаешь? Какого хрена ты все время темнишь? Хочешь подохнуть – твои проблемы. А мне надо жить! Мне надо спасти жену. Дай мне Панацею и делай все, что хочешь. Я, как распоследний идиот, связался с тобой, думал, ты мне поможешь. А ты…

– Не сердись, Николай. Прости, я не хотел морочить тебе голову. Но я действительно говорю правду. Контейнер впереди. Если он разгерметизирован, я неминуемо погибну. Мне придется снять перчатку, чтобы деактивировать детонатор – по-другому не получится. Но я должен разрядить последний контейнер. Ни ты, ни остальные ничем не смогут мне помочь.

– Остальные? Хочешь сказать, они не принадлежат к твоей расе?

– Принадлежат. Но они не сознают этого, а я сознаю. Они новое поколение жителей Аваллона, а я принадлежу к Старшей Расе, к тем, кто когда-то спасся от окончательной гибели, уйдя в Сознание. Я ответственен за них. Мой статус Бледной Тени – это статус лидера. Я отвечаю за их жизни и не могу подвергать их опасности.

– А мою жизнь?

– UZ может вызвать у тебя легкое отравление. Неприятное, но не смертельное. В худшем случае ты на несколько дней попадешь в госпиталь. При низкой концентрации тебе даже антидот не потребуется. Меня и моих товарищей UZ неизбежно убьет. Этот яд был создан не для борьбы с растительностью, как говорят ваши ученые и военные. Когда я только прилетел на эту планету и начал заниматься UZ, я совсем по-другому представлял себе его опасность. Я считал, что гербицид вызывает спонтанные мутации, как это случилось на Вириде. Но я ошибся – после контакта с Хранителем и моего Перевоплощения я понял свою ошибку. UZ не гербицид. Это боевое отравляющее вещество, и создавали его, используя Панацею. Я не обманул тебя, когда сказал, что ты сам станешь Панацеей. Способность к исцелению и самоисцелению – способность высших рас Та-Ин. И она может быть тебе дарована. Дар Хранителя сделает весь твой организм источником исцеления. Так случилось с Везалием. Он получил этот дар от Та-Ин-Кои-Фа-Нур, потому что всей душой жаждал его. Знаешь, что Везалий послал на Землю, как доказательство существования Панацеи? Свою собственную плазму крови, ставшую Панацеей, и несколько образцов клеточного материала, обработанного препаратом этой плазмы. Но Везалий не предполагал, к чему это приведет. Земные власти расценили появление Панацеи по-своему – форма жизни, обладающая секретом фактического бессмертия и полного исцеления, несет угрозу землянам. Она слишком могущественна. Она неуязвима. Раса бессмертных богов не может остаться дружественной людям, если люди захотят управлять богами. И было найдено решение: генетически модифицированный гербицид. Для его изготовления использовали результаты экспериментов с образцами Панацеи, полученными от Везалия. Получился высокотоксичный яд, рассчитанный на уничтожение Аваллона. Он был очень эффективен – убивал все, что родилось на Аваллоне. Именно UZ убил Плантатора – он разрушил его мозг, потому что Плантатор был уроженцем этой планеты. Плантатор даже не предполагал, что UZ рано или поздно убьет его – он смеялся надо мной и говорил, что его палачом станет петаль. Бедняга не знал, что UZ обладает еще и кумулятивным эффектом. Во время Армагеддона распыленный над планетой UZ уничтожил растительность и животных, отравил весь Аваллон и покончил бы с Хранителем, но кто-то из военных экспертов внезапно обнаружил, что аэрозоль UZ портит кристаллы тахионных преобразователей – даже сверхстойкий аварит не мог устоять перед этой гадостью. И вот тогда его применение срочно прекратили. Даже ввели контроль за концентрациями гербицида. Забавно – на умершей планете следить за содержанием безвредного для землян вещества в воздухе! Земляне даже не подозревали, что их жадность и страх остаться без аварита спасли Хранитель и оставили нам шанс на спасение.

– Откуда ты все это знаешь?

– Бледные Тени – это раса ученых. Правда стала известна нам благодаря все тому же Хранителю. Все эти годы Хранитель заглядывал в сознание людей, которые приходили к нему в надежде найти счастье. И он накапливал истинное знание о том, что случилось с этой планетой. Анализировал последствия и искал выход.

– Что теперь, Апостол?

– Доведем нашу работу до конца.

– Постой. – Северянин подошел ближе к Апостолу. – Сейчас ты пойдешь к контейнеру, обезвредишь его и погибнешь. А как же я? Я должен пройти к Хранителю. Мне нужна Панацея. Ты нашел, что тебе было нужно. Я выполнил свою часть соглашения. Но моя цель не достигнута. Как быть?

– Ты найдешь Панацею. – Апостол повернулся к землянину спиной и зашагал по тоннелю.

Северянин спокойно снял автомат с предохранителя и окликнул Апостола. Тот обернулся и увидел направленное на него оружие.

– Ты зря думаешь, что можешь меня одурачить, – сказал Северянин. – Все твои трогательные разговоры о гибнущей планете можешь оставить для своих последователей. А мне нужна Панацея. Ты проведешь меня к Хранителю – немедленно. Потом поговорим, как нам быть дальше. Как тебе такой расклад?

– Я тебе больше не нужен, Северянин. Ты сам знаешь дорогу. Все, что тебе нужно сделать, – попасть в подземелье под Пирамидой Творящего Начала и вложить кристалл в Обелиск Возрождения.

– И стать скрэтчем? Скольких ты так обманул, Апостол?

– Я никого не обманывал. Зачем ты пошел со мной, если не уверен в себе?

– Я пошел за человеком по имени Вадим. За кем мне идти теперь?

– Вадим не исчез. Я знаю, мои способности пугают тебя. Но я по-прежнему остаюсь Вадимом. Поверь мне, Николай. То, что я делаю, Вадим желает сделать не меньше Оран-Наэра. Нет никакого противоречия. Я знаю, ты думаешь, что злобный инопланетянин завладел телом человека, убил Вадима, поработил или зомбировал его – называй, как угодно. Но ты неправ. Моя миссия в том, чтобы, наконец, примирить человечество с этой планетой. Таины и люди должны помочь друг другу возродить Аваллон. Сейчас не время и не место для выяснения отношений. Просто доверься мне. Делай то, что я говорю. А мне позволь выполнить мою работу. Вот увидишь, все будет, как я говорю.

– Предсказываешь будущее? И что же меня ждет, пророк ты задолбанный?

– Ты умрешь для того, чтобы родиться заново. Ты примиришь оба мира, на которые сегодня разделен Аваллон. И ты поможешь Анне. Ей необходима твоя помощь.

– Ловко! – Северянин захохотал. – Я тебе не верю. Ты просто лживый ублюдок. Ты использовал меня, а теперь хочешь заставить меня поверить в твои маниакальные идеи. Я не дам тебе оставить меня в дураках.

– Хорошо. – Голос Апостола звучал устало. – Стреляй. Я готов умереть. Делай то, ради чего тебя послали.

– Меня никто не посылал!

– Ошибаешься. Ты считаешь меня отвратительной тварью, плотоядным чудовищем, каким вы, земляне, привыкли считать Бледные Тени. Но ведь и ты полиморфоид. Не такой, как я, но сходство есть. Придет время, и ты убедишься в том, что тоже носишь облик другого человека.

– Сволочь! – теряя самообладание крикнул Северянин, вскинул автомат. – Ты лжешь! Ни одному слову не верю. Прикончу тебя, как собаку!

– Это твое право. Теперь стреляй. Или же не мешай мне. Контейнер совсем рядом. У нас есть еще немного времени… А впрочем, времени больше не осталось.

Северянин почувствовал, что Апостол больше не смотрит на него. И обернулся туда, куда был направлен взгляд Апостола. Биосканер в шлеме немедленно вспыхнул алым огоньком тревоги. В глубине тоннеля крались черные тени. Северянин бросился в сторону, ища укрытия за выступом стены, но неведомое нечто оказалось гораздо проворнее его. Оно атаковало издали и молниеносно. Что-то ударило в грудь, проникло сквозь бронеткань комбинезона, больно укололо в область сердца. Тело немедленно стало чужим, ноги подкосились, и Северянин упал, выронив автомат. Он еще успел краем глаза заметить, как Апостол с невероятной скоростью удаляется по тоннелю прочь, будто улетает на невидимых крыльях, но уже ничего не мог сделать. Мысль о смерти была последней, потом все провалилось во мрак, более тяжелый и непроглядный, чем темнота аваллонских катакомб.

Это было как солнце – четкий золотистый светящийся круг. Потом в круге огня появилось что-то напоминающее черную перевернутую каплю. Время пошло, солнечный диск стал тускнеть, а на капле стали проступать линии и впадины, превращаясь в человеческое лицо. Оно то становилось резким, то расплывалось в бесформенную кляксу.

– Подъем, солдат! – сказал бодрый и очень знакомый голос. – Время вернуться к службе!

Северянин попытался сфокусировать зрение, чтобы рассмотреть лицо. Теперь ему стало ясно, что он лежит в постели, а обладатель лица, временами превращающегося в кляксу, стоит рядом с его постелью. Несколько секунд спустя лицо перестало расплываться, и он узнал этого человека.

– Зебровски? – выдохнул он. – Майор Зебровски, сэр?

– Узнал! – Майор довольно засмеялся. – Значит, актер вышел из роли. Отлично, лейтенант, просто великолепно. Вы просто поразили нас своим актерским дарованием.

– Лейтенант?

– Думаю, скоро вы станете капитаном. Я уже направил ходатайство о вашем повышении в штаб Военно-космических сил метрополии. И еще, я представил вас к Рыцарскому Кресту Мужества. А моя благодарность ждет вас в кают-компании. Ящик вашего любимого «CHIVAS REGAL».

– Я не понимаю.

– Неудивительно. Вы целых две недели были совершенно другим человеком. Эксперимент доктора Авермана удался блестяще. Помните, как вас звали?

– Кажется, доктор Кольцов.

– Все верно. А свое настоящее имя вспомнили?

– Да. – Северянин с трудом, но сел на кровати. – Теперь все вспомнил. Я лейтенант Иэн Франклин Макри, 6-ой особый штурмовой эскадрон, спецгруппа «Д». И я был доктором Кольцовым. Черт, как такое стало возможно, сэр?

– Гениальный план одного человека, профессионализм другого и немного везения. Вам что, это интересно?

– Конечно, сэр. Я должен знать, что со мной случилось.

– Вы выполняли специальное задание. Забегая вперед, скажу – выполнили вы его блестяще.

– Нет, я не об этом. Как я стал доктором Кольцовым?

– Я же сказал – немного везения. Три недели назад пятерка грабберов забрела в контрольную зону недалеко от Пика Вдовы – прямо к объекту Р-7. Вы знаете, что случается, когда кто-нибудь проникает в наши владения без нашего любезного приглашения. Не думаю, что эти парни сделали это с умыслом – просто они шли в Долину Снов и сбились с пути. Но это ничего не могло изменить. Когда датчики зафиксировали вторжение в запретную зону неопознанных целей, тут же сработали наши излучатели. Естественно, грабберов накрыло волновым пучком. Я послал геликоптер с экипажем, чтобы они разобрались на месте в случившемся и позаботились о трупах и был очень удивлен, когда пилот Арлетт сообщил мне, что мертвы не все. Двое из пяти грабберов были еще живы. Меня заинтересовала такая живучесть. Я приказал Арлетту доставить их на базу. Но сенсации не получилось: один из двоих умер еще на борту геликоптера, второй скончался через час после того, как его доставили на базу. Этот парень привлек мое внимание по трем причинам. Во-первых, он был внешне похож на вас, лейтенант Макри – очень похож. Во-вторых, у парня была странная привычка записывать на кристалл «перса» свои размышления. Он вроде как дневник вел. Так я узнал его имя и то, ради чего он приперся в этот Богом забытый мир, а также массу другой очень полезной информации. Это уже было что-то. В-третьих, у покойника в кармане был маду, причем настоящий и абсолютно неповрежденный. Вы знаете, лейтенант, что происходит при облучении маду пучком G-излучения – создается полная матрица личности человека, находившегося в момент облучения в контакте с маду. Все остальное было делом техники, и доктор Аверман блестяще выполнил имплантацию личности русского профессора Кольцова моему лучшему офицеру, лейтенанту Иэну Макри. Мы овладели искусством перевоплощения не хуже таинов, ха-ха-ха! Так мы получили великолепного агента для осуществления операции «Глубокий контакт».

– Сэр? Я не помню, что получал какой-нибудь приказ.

– Верно, вы его не получили. Вся прелесть была именно в этом. Нам нужен был человек, не подозревавший о том, какой приказ он выполняет. Человек, совершенно уверенный, что он действует только в собственных интересах. Трогательная история доктора Кольцова, ищущего Панацею для больной жены, была отличной легендой. Вы стали любящим мужем, разыскивающим на Аваллоне лекарство для умирающей половины. Операцию разработал наш главный гений-аналитик – полковник Уэсли Шепард. Вам поставили сложную боевую задачу, лейтенант. Нас очень беспокоили попытки грабберов пробраться на Территорию Хаоса – теперь вы знаете, почему. Вступая в контакт с инопланетным разумом, грабберы зомбировались и начинали действовать в интересах этого разума. Особенно нас беспокоила группа некоего Апостола – ей неоднократно удавалось проникнуть через наши посты в Та-Ин и контактировать с инопланетной сущностью. И Шепард разработал план нейтрализации этой группы. Вы сыграли в нем главную роль. Предыдущие попытки внедрить в группу Апостола нашего агента проваливались – в группе был сильный псионик. Теперь мы знаем, что это был сам Апостол. Но вам он поверил. Возможно, его соблазнила карта с указанием точек закладки контейнеров с UZ.

– Был?

– Апостол мертв. Он пытался обезвредить контейнер UZ, и ему это почти удалось.

– Почти? Он не обезвредил его?

– Контейнеры были обезврежены задолго до того нашими специалистами. Мы действительно использовали контейнеры с погибшего «Нимрода» – у нас была информация, что группа Апостола очень уж интересуется разбившимся дредстером и его грузом. Это были кусочки сыра, заложенные в мышеловку. Мы намеренно оставили минимальное количество вещества в контейнерах, чтобы сработали газоанализаторы. Хорошая идея, верно?

– Выходит, Апостол погиб зря?

– Он умер с сознанием того, что выполнил свое мессианское предназначение. Одним параноиком стало меньше. Вы оказали нашей цивилизации огромную услугу, Иэн.

– Но я не нашел и не уничтожил Хранитель!

– Неважно. Это была второстепенная задача. Теперь, когда группа Апостола нейтрализована, желающих проникнуть в город Та-Ин станет гораздо меньше! Могу предположить, что их не станет вовсе. Эти парни были у нас бельмом на глазу целый год. Чертова Семнадцатая статья вязала нас по рукам и ногам. Но мы нашли управу на них. Теперь они просто исчезли на Территории Хаоса, и никому не придет в голову их разыскивать. Задание выполнено, солдат, пришло время пожинать лавры.

– Потрясная история. – Северянин обхватил ладонями голову. – А как я снова стал самим собой?

– Мы следили за вами. Нам помогал ИК-датчик, вмонтированный в ваш шлем. Когда в пассажирском терминале вы собрались стрелять по моим людям, наш снайпер нейтрализовал вас парализующим зарядом. Пока вы пребывали в отключке, доктор Аверман безукоризненно провел инверсию личности. Профессор Кольцов больше вас не побеспокоит, ха-ха-ха! Но отпуск за мной. Отдохнете месяц-другой, восстановитесь, и добро пожаловать обратно. А сейчас поспите, вам нужен покой. Поговорим завтра, – Зебровски потрепал лейтенанта по плечу. – Вы молодец. Я горжусь вами.

– И я тоже! – раздался знакомый голос.

– Полковник Шепард! – воскликнул Зебровски со смехом. – Решили проведать нашего чемпиона, сэр?

– Не вы один цените героев, майор. – Полковник шагнул в палату, вошел в круг света от лампы. – Привет, дружище.

Северянин поднял глаза и увидел Сайкса.