– Н-да, натюрморт… – только и сказал Орлов, увидев труп и то, что его окружало.

Игорь с трудом сдержал смешок, отчего-то фраза Константина показалась необычайно удачной, прямо-таки достойной юмористического шоу. Да и сам «натюрморт» уже не казался таким жутким, как час назад. Опьянение от технического спирта – вроде и приняли-то всего ничего – не выветрилось за недолгую прогулку по коридорам «Немезиды».

– Как ты ее обнаружил? – спросил Костик.

Игорь объяснил, ничего не скрывая. Лишь его капсулу можно было покинуть, не дождавшись результатов голосования – все остальные шлюзы блокировались автоматически. Он и покинул, чтобы сходить в «исповедальню», получить инструкции с Земли, провести последнюю перед отстыковкой проверку систем жизнеобеспечения в капсуле выбывающего участника. И вручную, без автоматики, отправить проигравшего в полет к поджидающему «шаттлу».

– Значит, пока мы там паримся… – начал было Константин, но не стал заканчивать фразу, махнул рукой Игорю: продолжай, мол.

Игорь продолжал: ничего из запланированного сделать он не успел, даже не добрался до «исповедальни», – увидел распахнутый люк шлюза, удивился, заглянул, а там…

– Понятно, – сказал Орлов. – Надо бы заснять всё это непотребство. Переносная камера у тебя в хозяйстве есть?

Игорь кивнул – есть, мол. Стационарных камер на «Немезиде» было много, но все-таки не хватало, время от времени приходилось их демонтировать и переносить на новое место. И камеры, установленные в спасательных капсулах, отсняли только кульминацию первого, самого волнующего голосования, а затем Игорь, следуя инструкциям с Земли, собственноручно их демонтировал. Насколько он понял, напряженные, взволнованные лица участников шоу, ожидающих своей участи, при последующих операциях показывали в записи… А на крайний случай имелась портативная переносная камера.

– Вот и займись, – сказал Константин приказным тоном. – А я в кают-компанию, кое-кто еще там, попробую заняться физиогномикой по методе Ламброзо… Только люк в коридор задрай изнутри.

– И что потом?

– Что, что… Отправим запись на Землю, будем ждать указаний. У меня нет полномочий заводить всех по одному в каюту и устраивать допрос третьей степени. И пока что никому ни слова, разумеется.

– Но… – начал было Игорь.

– У тебя есть другие предложения? – перебил Орлов.

– Нет, но… А вдруг он еще кого-то…

– Старайся пореже находиться в одиночестве. И спиной ни к кому не поворачивайся – больше ничего посоветовать не могу. А завтра, на «переделе», съезжайся с кем-нибудь. По-моему, Ирунька на тебя с ба-а-а-льшим интересом смотрит.

Ирина… Она не просто «смотрела», Игорь не раз наносил ей визиты после отбоя, благо жила девушка в своей каюте тоже одна. Да и она частенько заглядывала на огонек… Естественно, во всех случаях камеры были отключены. Изображать «любоффь» для миллионов любопытствующих, сидящих у экранов? Нет уж, увольте…

Но для Орлова пришлось выдвинуть другой резон.

– Съезжайся… – произнес Игорь без энтузиазма. – Но с чего мы взяли, что стрелял «он»? А если «она»? Никого исключать нельзя…

Орлов посмотрел на него долгим и несколько странным взглядом. Ответил коротко:

– Ты прав. Нельзя. Никого.

И поплыл по коридору, ловко перебираясь от одной скобы, торчащей из переборки, к другой. Участники шоу уже неплохо научились передвигаться в невесомости, но в первых трансляциях с орбиты их нелепые телодвижения наверняка изрядно веселили публику…

Игорь же застыл на месте, тупо рассматривая тянущийся вдоль стены пучок кабелей. Смысл слов и взгляда Константина дошел с запозданием: никого – значит, никого. Значит, и его, Игоря, нельзя исключить из кандидатов на роль убийцы. А если еще немного поразмышлять на эту тему, то получится, что больше всего возможностей безнаказанно совершить убийство на борту «Немезиды» именно у него…

У Игоря Проскурякова, ненавидящего свой космический псевдоним «Звездный».

Действие спирта прекратилось неожиданно. Вернее, не прекратилось, но перешло в полную свою противоположность: дурашливая веселость напрочь исчезла – взамен пришли вялость, легкая головная боль и полное нежелание что-либо предпринимать. Больше всего Игорю сейчас хотелось очутиться на койке в своей каюте, и ничего не делать, ни о чем не думать, хоть ненадолго обо всем позабыть…

Он возвращался всё по тому же коридору все к той же спасательной капсуле – не принесшей спасения Насте Чистовой. С каждым преодоленным метром пути движения Игоря замедлялись, и когда до шлюза осталось всего ничего, стало ясно: он не хочет снова туда войти. Абсолютно не хочет…

Усиливалось дурное, совершенно иррациональное убеждение: Настена жива, и всё происходящее – жестокая шутка сценаристов; он, Игорь, на самом деле знает далеко не о всех замаскированных камерах, и очень скоро почтеннейшая публика сможет полюбоваться его испугом – когда якобы застреленная девушка оживет и протянет к нему окровавленные руки…

Сам понимал – полный бред, формат шоу никак не допускает подобных сценарных вывертов, но ничего не мог с собой поделать…

Злился на Орлова: какого черта тот отправил Игоря сюда в одиночестве?! Это, в конце концов, не его работа – фиксировать на видео место преступления и труп. Пусть сам берет камеру и сам снимает… Игорь почти уже утвердился в этом решении, но потом зримо представил взгляд Костика, забирающего камеру из его подрагивающих рук, – и набрался-таки решимости пересечь шлюз.

На мертвое тело он не смотрел – лишь на его изображение на экранчике камеры.

И показалось… Нет, не показалось… Игорь медленно-медленно поднял взгляд.

Настя Чистова вновь шевельнулась – едва заметно.

Фу-у-у… Так и спятить недолго. Это всего лишь слабые потоки воздуха, вызванные движениями самого Игоря, шевелят труп, в невесомости – обычное дело…

И в этот момент один из кровяных шариков, повинуясь тем самым потокам, коснулся комбинезона Игоря и тут же прилип, размазался по рукаву… Желудок отреагировал мгновенно – жестокими рвотными спазмами. Некоторое время Игорь боролся с ними, уже не обращая внимания, что снимает камера, – и все-таки вышел из этой борьбы победителем.

Подышал широко распахнутым ртом, запоздало выключил запись. Заговорил, обращаясь к трупу:

– Ты мертва. Очень жаль, что так получилось, но ты мертва. А я жив. И нечего тут шевелиться…

Настя, естественно, ничего не ответила. Но сзади раздался звук, заставивший Игоря подпрыгнуть – вернее, подпрыгнул бы он при нормальном земном притяжении, здесь же совершил кульбит, немыслимый нигде, кроме невесомости, зависнув почти вертикально вниз головой. И увидел вплывающего в шлюз Орлова.

Нормальное положение Игорь принимал, сгорая от стыда. Стыд соседствовал с дикой злостью: казалось, стоит Константину отпустить насмешливое замечание, или произнести хоть одно слово ироничным тоном, или хотя бы снисходительно улыбнуться, – тогда Игорь набросится на него, плевать, какому членовредительству тот обучен в своей «секрет сервис», набросится, и количество трупов на борту «Немезиды» увеличится…

Константин удержался от насмешки в каком-либо виде. Спросил абсолютно ровным тоном, словно приветствовать входящих такими вот телодвижениями – самое обыденное дело:

– Ты закончил съемку? Мне надо кое-что тут сделать…

– Что? – В душе мгновенно всколыхнулись самые черные подозрения. Если уж никто не свободен от возможных обвинений, то и Орлов тоже.

– Пуля, – пояснил Костик. – Едва ли тут, на борту, окажется больше одной нелегально пронесенной пушки, но все же…

Он внимательно осмотрел внутреннюю обшивку капсулы – неторопливо, сегмент за сегментом. Игорь подумал, что в руках Орлова сейчас весьма уместно смотрелась бы лупа, – но тот, очевидно, на Земле не упаковал в личный багаж столь необходимый для сыщика аксессуар.

– На пыльных тропинках далеких планет… – негромко пропел Константин, помолчал и добавил:

– Нет тут пыли, а зря… И на обшивке нигде никаких повреждений, ранение «слепое», пуля не навылет прошла, дальше только кусочки головы полетели… Странно вообще-то…

Осторожно притянул к себе парящее тело Насти, развернул, начал вблизи рассматривать рану. Игорю стало мерзко, и он отвернулся.

Вскоре Орлов констатировал:

– А пулька-то непростая. Не просто низкоскоростная – та бы так голову не разворотила. Наверняка безгильзовый мини-фугас… Такой боеприпасик в темной подворотне не купишь. Значит, лишний след…

Честно говоря, Игорю было абсолютно наплевать, какой именно патрон вложили в оружие, убившее Настю. Но, тем не менее, он задал Орлову несколько вопросов, почувствовав (точнее сказать, вообразив) некий укрытый между слов намек: «лишний след», «в подворотне не купишь» – к чему все это? Конечно, он, Игорь, работал в оборонной промышленности, но…

Константин объяснил: для стрельбы в загерметизированных пространствах – например, на борту орбитальной станции или же высоко летящего самолета – годятся далеко не все виды боеприпасов. И если «Немезида» несет на себе груз брони, с большим трудом и большими затратами выведенный на орбиту (как никак бывший боевой корабль), то спасательная капсула… В общем-то, Игорь, как профессиональный инженер, должен представлять толщину и прочность ее корпуса.

Игорь кивнул: да, по сути, ореховая скорлупка.

Вот-вот, продолжал Орлов. Прецедент уже случался, несколько лет назад: террористы, захватившие в полете межконтинентальный суборбитальный лайнер, прошли на его борт с голыми руками и разоружили двух штатных охранников. После чего даже не нуждались во взрывном устройстве, выдвигая требования, – достаточно было несколькими выстрелами пробить обшивку корабля, чтобы угробить всех, в нем находящихся…

Стрелявший в Настю из открытого шлюза человек был либо полным идиотом, готовым разгерметизировать и капсулу, и «Немезиду», либо профессионалом, хорошо знакомым с этими нюансами. И куда более вероятен второй вариант – потому что в голову Чистовой попала не просто пуля – мини-фугас, летящий крайне медленно, но снабженный внутренним зарядом, взрывающимся лишь от тепла человеческого тела. Боеприпас это очень дорогой, выпускается крайне ограниченными партиями для спецслужб, и то не для всех. За границей, кстати, аналогов нет, – микродатчик, способный выдержать термические и динамические нагрузки при выстреле, – уникальная российская разработка.

– Есть у мини-фугасов и недостаток, – сказал Константин в завершении лекции о современных боеприпасах. – Не срабатывают при попадании в человека с температурой, превышающей нормальную больше чем на три градуса… Захватывать суборбиталки лучше всего в горячечном бреду и с температурой под сорок, – тогда, схлопотав мини-фугас, отделаешься синяком или шишкой… Собственная энергия у него не больше, чем у резиновой пули из травматического пистолета.

«Ну утешил, – подумал Игорь. – Жаль, что в простерилизованной станции даже заурядный вирус гриппа не подцепить…»

– Я, кстати, только что побывал в «исповедальне», – сообщил Константин словно между прочим, когда они задраивали капсулу, ставшую усыпальницей Насти.

– Ну?! И что они?! – вскинулся Игорь.

– Что, что… Если сказать одним словом, то они ох…ли. Жоржик минут пять молчал, затем попросил, чтобы я рассказал всё, неторопливо и подробно – а сам снова быстренько куда-то исчез. И потом со мной говорил незнакомый мужчина. Но вопросы задавал вполне профессионально, и…

– А какие нам-то инструкции? – не выдержал, перебил Игорь.

– Для тебя инструкции следующие… – начал Орлов, выделив голосом слова «для тебя», – …первым делом перекодировать и отправить эту запись, – он кивнул на камеру. – Ну а потом вести себя как обычно, никому ничего не рассказывать, панику не наводить, в «исповедальню» вне очереди не рваться. Что там у тебя сегодня по сценарию?

– Дискуссия… – мрачно сказал Игорь. – В кают-компании «А». На тему «Звездная ли раса человечество?»

– Вот и дискутируй. Только не с таким похоронным видом. Спирта, что ли, глотни еще для бодрости.

Игоря спорить о галактических перспективах человечества не тянуло… Хотя понимал: надо. «Росавиакосмос» сдал в аренду «Немезиду» за более чем умеренную сумму, а затем выступил в качестве одного из спонсоров шоу неспроста. Наверняка между концерном и Коммерческим Российским Телевидением существуют договоренности: помимо рекламы косметики, напитков и прочей бытовой ерунды выпуски шоу должны прославлять и романтику дальнего космоса, весьма потускневшую для нынешнего поколения юношей и девушек… И как раз Игорю придется сегодня доказывать всем сомневающимся, что будущее земной расы лишь в звездной экспансии… Ну ладно, докажет, все тезисы дискуссии давно выучены…

Напоследок он спросил Орлова напрямик:

– Это инструкции «для меня». А тебе-то что-нибудь полезное посоветовали?

– Да почти ничего… Им там вся эта история тоже как кирпич на голову.