XIII

Вскоре Гартош докладывал тур-генералу Моргану, командующему Восточной Армией, о своем прибытии.

– Подожди немного, – буркнул Морган. – Скоро все соберутся, тогда и начнем.

Кто все, стало понятно через несколько минут. В штаб прибыли еще несколько командоров элитных легионов: лорд Лайфран – командор «Вепрей», лорд Мервон – командор «Барсов», и лорд Остарп – командор «Шершней». Последними совещание почтили самые высокопоставленные особы в Виктании – император и главнокомандующий.

Император же и начал совещание:

– Господа генералы, господа командоры, боги послали нам новое испытание – верейнских ведьм, в купе с их ненаглядными кентаврами. Сейчас мы уступаем противнику практически во всем. У нас с Гробросом было равновесие по части магии, но ведьмы своим участием все нарушили. У врага имелось преимущество в пехоте, у нас в кавалерии. Благодаря кентаврам мы лишены своего преимущества. Мы можем собрать нужные силы, но на это нужно время, которого у нас нет. Единственное преимущество, которое у нас осталось, это Черный Легион, да и то основательно потрепанный в последних боях. Для устранения самой явной угрозы, мы привлекаем всю военную элиту. Кентавров нужно остановить в предгорьях Старых Аргат – это наш единственный шанс отделаться малой кровью. Ведь если кентавры вырвутся на просторы центральной Виктании, то задача осложнится многократно. Человеколюдей очень сложно вычислить с помощью магии, сказывается их магическое происхождение, поэтому они долго смогут мотаться по нашим тылам, уничтожая обозы, небольшие подразделения и местное население. На их поимку придется отрядить очень большие силы, которые так нужны на фронте. Вдобавок к этому, мы низко падем в глазах всего Иктива. Поэтому я очень надеюсь, что вы, господа командоры, отнесетесь к этой проблеме с должным пониманием. Прошу вас, господин тур-генерал.

Морган откашлялся и подозвал командоров к столу:

– Посмотрите на эту карту командоры. Здесь вы видите южные предгорья Старых Аргат. Именно в этих предгорьях нам нужно остановить кентавров. Костьми лечь, но остановить!

Тур-генерал вытащил еще одну карту и продолжил:

– Это схема долины, где мы планируем устроить четвероногим засаду. Предвосхищая вопросы скажу, почему именно эта долина. Здесь самое удобное место для прохода кавалерии. Севернее и южнее имеются еще дороги, но на них стоят наши крепости, которые кентаврам не взять. Не сунутся они и в труднодоступные ущелья, где их легко будет перехватить малыми силами. Так что им дорога одна, в намеченную нами долину. Наш план перехвата таков. Вот здесь и здесь, в самых узких местах, готовимся устроить завалы. И как только кентавры подходят к нужной точке, эти завалы устраиваем, тем самым расчленив противника на две части. На склонах долины врага будут поджидать замаскировавшиеся барсы и шершни, которые должны заняться замкнутой в ловушке группой. Вепри и единороги так же ожидают своего часа в засаде, им предстоит схватиться со второй группой. В целом это все. Вопросы есть?

– Да, господин тур-генерал. Какие части уже находятся в долине, и где находятся сами кентавры? – спросил Гартош.

– В долине наших войск почти нет. И это первая задача для твоего легиона, Гартош. Единорогам предстоит перебросить в долину необходимые войска. А кентавры, согласно нашим наблюдениям, находятся вот здесь, в четырех часах пути от входа в долину. Идут они быстро, никакая кавалерия не угонится. Так что на все про все у вас не более трех часов. Каждый из перечисленных легионов должен перебросить в долину по три полка, единороги нужны все. Есть еще вопросы?

Вопросов не нашлось, все решили обсудить на месте. Не тратя время, командоры отправились в свои легионы, готовится к переброске.

Полки Черного Легиона мотались по всему фронту, собирая самые нужные и боеспособные части, что не в лучшую сторону сказывалось на боеспособности самих единорогов. Особенно доставалось молодым легионерам, как двуногим, так и четвероногим, которых больше всего было в пятом полку. Гартош старался нагружать молодежь меньше всего, но в этот раз легких заданий не было. Ведь элитных бойцов необходимо доставить не налегке, а со всем снаряжением: вепрям требовалась броня, в том числе и тяжелая, а так же многочисленный комплект оружия, шершни бесполезны без своих мощных и дальнобойных игрушек, барсы не могли обойтись без горного снаряжения, плюс, излюбленное оружие. Так что к тому времени, когда все действующие лица предстоящего кровавого спектакля – кроме кентавров – прибыли на место, на многих единорогов было жалко смотреть. Но Гартош ни чем не мог облегчить их участь, сейчас от всех требовалась полная самоотдача.

По прибытии на место будущего сражения, больше всего забот выпало на долю барсов. Им предстояло подобрать места для засады не только для себя, но для вепрей и для шершней, а так же помочь им с маскировкой. Лорд Мервон лично излазил оба склона, проверяя, насколько удобны позиции у бойцов, и насколько просматривались они с дороги. Стрелков разместили вместе с бойцами горного легиона, что бы они прикрывали друг друга.

Ближе к завалу расположили три полка вепрей, частично в нескольких неглубоких пещерах, частично за невысокими пологими хребтами. Одна часть вепрей – панцирная, после магически устроенного второго завала, должна была первой принять на себя удар кентавров, затем им на помощь должны спуститься средневооруженные воины и стрелки.

Единорогам предстояло ударить кентаврам в спину, тем самым перекрыв им выход из долины. Таким образом, единороги должны схорониться на входе в долину, под самым носом у прорвавшихся кентавров. Но дело в том, что подходящих для пряток мест на входе в долину не имелось – небольшие углубления в скалах и все. После активной мозговой атаки, все пришли к одному выводу – спрятать пять полков можно только с помощью магии. Вот только незадача, кроме того, что кентавры мало восприимчивы к магии, сами они эту магию чувствовали за латон. Вот и выходило, что Черному Легиону самому не справится.

Магов, могущих скрыть или замаскировать магию, искали по всей Виктании, в том числе снимали с фронта. Собирали только сильнейших, ведь нельзя было допустить ни малейшего промаха. Нашли таких около трех десятков, которые по прибытии, тут же взялись за работу – укладывать и направлять потоки энергии в нужном направлении.

Единственный кто не испытывал никаких трудностей с маскировкой и магией, так это Аруш. Истинному оборотню для преображения свое тела магия не требовалась, ведь он так же являлся изначально магическим существом. Он принял вид большого горного кота – уменьшив свой размер до предела – и должен был своим появлением отвлечь кентавров.

Полки Алькона и Тереса спрятали поближе к месту обвала, остальным место нашлось шетах в пятистах от него. Стараниями магов и самих единорогов, места, где скрывались черные полки, со стороны должны выглядеть как свежие осыпи.

Подготовка к предстоящему сражению проводилась почти в полном молчании. Слова давались с трудом, и то, самые необходимые. Все понимали, с насколько серьезным противником им придется столкнуться, и насколько это сражение будет страшным – мало кто из участников боя увидит завтрашнее утро.

В наиболее тяжелом положении предстояло оказаться вепрям и единорогам, перед ними ставилась самая тяжелая задача – рукопашная схватка с одними из лучших, а скорей всего с лучшими бойцами на всем Иктиве. Но не стоило расслабляться и шершням с барсами. Кентавры являлись прекрасными стрелками, и спокойно мириться с собственным истреблением явно не будут. Так что жаркое дело предстояло всем.

Отпущенные судьбой часы, хотя и тянулись мучительно долго, но закончились все же неожиданно, с сообщением дозорных:

– Кентавры идут!

По пустынной дороге, то и дело стегая лошадь, мчался одинокий всадник. Через полминуты всадник поравнялся с позициями единорогов.

– Кентавры идут! – выпучив глаза заорал вестовой.

– Не может быть! – изумился Гартош. – Кентавры? Ты ничего не путаешь? Не драконы, не подземные демоны, а именно кентавры?

– Нет, не демоны. Кентавры, – стушевавшись, повторил всадник.

– А кого мы здесь ждем?

– Кентавров… – упавшим голосом сказал вестовой.

– Так какого хрена ты орешь, как деревенский олух?! Ты боец армии Виктании! Доложи, как следует!

Вестовой покраснел, словно девица, стало видно, что парнишка совсем молодой. Он выпрямился в седле:

– Господин командор! За тем поворотом, появились передовые разъезды кентавров!

– Сколько их там?

Вестовой замешкался.

– Пять, десять, сто? Сколько ты насчитал кентавров? – повторил вопрос Гартош.

– Больше десяти…

– Все ясно. Скачи отсюда, предупреди заградительный отряд с той стороны долины.

Вестовой бухнул себя кулаком в грудь и пришпорил лошадь.

Отправив парнишку подальше от места предстоящей схватки, Гартош занял свое место в застывшем строю единорогов.

– Ставьте заклятье! – скомандовал он магам.

Если бы кто наблюдал со стороны, он бы увидел, как каменная осыпь задвигалась, вполне натурально закрывая новым каменным языком последних из единорогов. Отменная иллюзия. Оставалось надеяться, что кентавры ее не раскусят.

Мерный топот предупредил о появлении тех, кого ожидали с нетерпением, и, что там греха таить, с немалой долей страха. Из-за ближайшего холма выметнулся первый десяток человеколюдей, через несколько секунд еще. Кентавры шли десятками, а не сплошной колонной, и это осложняло дело. Идея создать два завала, а не один, как раз и строилась на расчете заманить между завалов как можно больше загорской чудо кавалерии. Но этим надеждам не суждено было сбыться – растянутый строй кентавров мог заполнить долину на всю ее длину.

Словно на магических картинках Дарен-Холфа, проходили мимо застывших за магическим барьером единорогов, разношерстные десятки кентавров. Магический иллюзорный барьер, будто отгородил единорогов от остального мира серым мутным стеклом. Но все равно, шествие проходящих совсем рядом кентавров завораживало. Человеколюди шли быстрым шагом, что по скорости соответствовало легкой рыси обычной лошади. Все как на подбор крупные самцы, цвета пожухлой травы. В крупе они были немного выше лошади, хотя и пониже единорога. Человеческий торс защищала легкая чешуйчатая броня, как и на самих единорогах, лошадиный круп прикрывался плотной плетеной рогожей, что немного защищало от скользящих ударов, но все-таки оставляло круп самой уязвимой частью тела, и при этом самой большой. Почти любуясь необычным шествием, Гартош чуть было не упустил, что они все-таки находятся в засаде, и нужно поддерживать иллюзию. Но находящиеся здесь же маги, отлично знали свое дело, и, перекрывая все промахи единорогов, старательно удерживали каменную осыпь в стабильности.

Боковым зрением Оскол заметил слева от «осыпи» движение. Медленно повернув голову, он увидел на невысокой скале пятнистого горного кота, так же с интересом наблюдавшего за проходящими мимо необычными пришельцами. Заметили кота и конелюди. Послышались восклицания, смех, в кота-Аруша затыкали пальцами, кто-то даже метнул дротик. Аруш отскочил в сторону, и дротик ударил в опустевшее место. Коту пришлось увернуться еще пару раз, пока окрик командира десятка кентавров не остановил разбазаривание боеприпасов. Оставленный в покое кот никуда не убежал, а оставшись на месте, стал презрительно вылизываться, что вызвало у копытных новый взрыв веселья.

Гартош боялся, что переигрывание Аруша повысит подозрительность кентавров, но вышло наоборот – пришельцы, по-видимому, решили, что непуганые местные животные говорят об отсутствии в этих краях людей.

Вскоре кентавры оставили кота в покое, затих и смех – нужно было беречь дыхание для долгого похода. Оскол с уважением, хотя и без лишнего предубеждения рассматривал нового противника. Мускулистые руки большинства кентавров были оголены, что хоть и делало их более уязвимыми, но не сковывало движений при рукопашной схватке. Командор старался отмечать все, что хоть малейшим образом могло помочь в предстоящей схватке. Сразу становилось понятным – кентавры подвижней человека, им не приходилось передавать команды лошадям или единорогам, и сильней человека – более широкий и мощный торс обеспечивали такое преимущество.

Но многие преимущества конелюдей одновременно являлись их слабыми местами. В первую очередь то, что человеческая часть тела была неотделима от лошадиного крупа. Если под человеком погибал конь, то он мог продолжить бой на своих ногах, кентавры этим похвастать конечно не могли. Люди могли взобраться на скалы, кентаврам это было недоступно. Ну, и большое тело, хоть и являлось более сильным, представляло собой гораздо лучшую мишень. В степи с конелюдьми никто не мог сравниться, но вот в горах или предгорьях, шансы людей значительно повышались.

Сейчас самым главным становилось рассчитать тот момент, когда нужно устраивать завалы. Но Гартош очень надеялся, что у лорда Мервона хватит опыта справиться с этой задачей. Передовые десятки кентавров уже прошли мимо места первого планируемого завала, но скалы молчали – командор барсов ждал, когда как можно больше вражин втянется в долину, а лучше все. Но противник не собирался упрощать виктанийцам задачу, поэтому пришлось решаться. Пропустив около полутора сотен разнокоричневых обитателей юго-востока континента, скалы, словно стражи стоящие на обоих склонах долины, вдруг вздрогнули, немного приподнялись, и медленно, нехотя, рассыпаясь на крупные и мелкие куски, поползли вниз.

Реакция кентавров была мгновенной. Часть из них сорвала со спины луки, другие прикрылись небольшими щитами и выставили вперед копья. Два десятка не смогли вовремя сориентироваться и были погребены под завалом. Жалко, что так мало, Гартош рассчитывал, что скалы похоронят побольше незваных гостей.

Шершни не стали дожидаться пока рухнет второй завал, а тут же принялись обстреливать оставшиеся десятки. В ответ незамедлительно полетели стрелы. Пока все шло как надо, почти как надо. Большая часть кентавров остановилась, не спеша забираться в мышеловку. Как раз напротив того места, где затаился с боевыми товарищами Гартош, собралась многочисленная их группа, не иначе как на совет. Видимо здесь собрались самые высокие чины четвероного воинства. Со всех сторон мчались вестовые и командиры.

Гартоша обуял огромный соблазн ударить в это скопление высокопоставленных кентавров. Но тогда шел коту под хвост весь замысловатый план по задействию всех собранных в этой долине сил, и Черному Легиону пришлось бы сражаться с большей частью кентавров самостоятельно. И вряд ли кто после этого уцелел бы. В тоже время значительна часть конелюдей сумела бы избежать навязанного боя и ушли бы другими путями. Нет, нужно ждать более удобного момента.

Кентавры думали недолго, к месту засады они двинули несколько сотен. Но основные силы остались на месте, не спеша втягиваться в опасную долину. С прибытием помощи четвероногое воинство решилось на штурм позиций лучников. Не лучшее решение, но с другой стороны, у кентавров оставался небольшой выбор, ведь через эту долину вглубь Виктании вел самый близкий и доступный путь, иначе долгие обходные дороги.

Поросшие кустарником склоны хоть и не отличались особенной крутизной, но представляли собой сплошную полосу препятствий – множество ям, скользких камней, колючих кустов. И все это необходимо преодолеть в броне, с полным комплектом оружия. Часть кентавров попыталась избавиться от доспехов и покрыть расстояние до противника одним махом, но шершни отлично знали свое дело и быстро утыкали смельчаков стрелами и арбалетными болтами. Нескольким кентаврам все же удалось добраться до лучников почти без ран, но остававшиеся в укрытии барсы преградили путь к стрелкам. Короткая рукопашная схватка и прорвавшаяся группа осталась лежать на слоне.

Первая атака захлебнулась и уцелевшие кентавры скатились в центр долины, где вновь взялись за луки. Хотя у людей позиции были гораздо удобней, но и кентавры показали себя отличными стрелками, посылая свои толстые стрелы с завидной частотой и меткостью.

Неизвестно сколько продолжалась бы эта убийственная для обеих сторон перестрелка, но вожди кентавров приняли другое решение – отходить. А вот этого допустить никак нельзя! Лорд Мервон отдал приказ, и еще ряд скал повторили судьбу своих подружек, хотя и не с такой эффективностью. Долина словно воронка расширялась на восток, и взорванным скалам не хватило объема образовать эффективную преграду – четирехшетовый завал кентавры могли, если не перемахнуть, то обойти это точно.

Мервон отдал новый приказ, и из ближайших схоронов, гремя железом, стала спускаться латная пехота, занимая позиции с обеих сторон второго завала и отгораживая почти тысячу кентавров от основного войска. Пехоте, своими действиями удалось выманить противника на более решительные действия. Вожди риже-коричневых племен не собирались бросать своих соплеменников на произвол судьбы, и бросило вперед новые сотни. В ответ, на помощь латникам, из-за вершин холмов поспешила средняя пехота. Битва принимала все более массовый характер.

Средняя пехота успела вовремя, заняв позиции позади латников. С гиканьем и свистом ударили первые ряды кентавров в бронированную стену. Затрещали ломаемые пики, закричали первые раненые, насаженные на каленые острия. Вновь засвистели стрелы, и в обе стороны полетели дротики. У людей и кентавров с первых же минут рукопашной схватки появилось множество убитых и раненых. И это не удивительно, ведь столкнулись силы, которым мало было равных на Иктиве – лучшая кавалерия против лучшей пехоты. Никто не мог похвастать, что ему с ходу удалось прорвать бронированные порядки легиона «Вепри», не смогли этим возгордиться и кентавры. Немало из них нашли свою смерть на кончиках выкованных ховарами длинных пик, хотя и сумели они продавить, промять пехотные ряды поближе к завалу, с другой стороны которого происходила аналогичная битва.

Давно не попадался кентаврам такой противник. Лишь в схватках с такими же кентаврами находили они настоящее упоение боем, и вот нашелся достойный соперник. Не сумев с ходу пробить оборону, конелюди с остервенением включились в рубку, компенсируя недостаточное качество оружия силой и ловкостью.

Летели в разные стороны осколки мечей, слетали с голов шлемы, разлетались от сильнейших ударов щиты. Все чаще падали под копыта кентавров лучшие пехотинцы Виктании, и валились набок четвероногие воины. Тактику против кентавров приходилось вырабатывать на ходу, слишком уж необычный попался противник. Виктанийцы ни разу не встречались в бою с человекоподобными лошадьми, или конеподобными людьми – кому как больше нравится – этим могли похвастать только гробросцы. Но вепри не зря считались элитой, они быстро понимали специфику боя и вырабатывали новую тактику.

Против копытных людей лучше всего действовала слаженная тройка бойцов. Двое, с двух сторон занимали внимание кентавра, а третий, тем временем, рубил ему ноги. Новые знания и умения давались дорогой ценой, ценой многих жизней, ведь противник приспосабливался так же быстро, и уже немало вепрей нашли свою смерть не только от их мечей, но и от крепких копыт.

Пехота находилась в тяжелейшем положении, их уже прижали к завалу, и угроза прорыва, заставила принять решение и командора Черного Легиона.

– (Терес, Алькон, ударьте кентаврам в спину, нужно выручать пехоту.)

Во избежание лишних разговоров на магическом уровне, полковники не ответили, но осыпь на противоположном склоне вполне натурально пришла в движение, обнажая плотный строй черных всадников. Единороги тронулись с места и стали резво набирать скорость, быстро покрывая расстояния до противника. Было бы идеальным ударить кентаврам в спину, но те вовремя заметили новую угрозу, и пошли в ответную атаку, кто молча сцепив зубы, а кто и с боевым кличем.

Столкнулись две силы, которым раньше не доводилось, не то что воевать, но и встречаться друг с другом. Незнаный противник будоражил, пьянил, и страшил своею серьезностью. Копейщики первыми открыли счет своим победам. Счастливых обладателей пик и копий нашлось больше среди единорогов, ведь большинство своих пикинеров кентавры направили против пехоты.

От столкновения нескольких кавалерийских тысяч, небольшая долина словно содрогнулась. К прежней какофонии звуков добавился рев единорогов. Бойцы черных полков тут же столкнулись с проблемой нового противника. Большая часть кентавров отлично фехтовала двумя мечами, чем переигрывала единорогов напрочь. Приходилось крутиться ужом, больше думая о защите, чем о нападении. Выручала более качественная броня. Единорогам, как и пехоте, требовалось придумывать новую тактику борьбы с опасным противником.

Гартош повернулся к стоящему рядом Вирону:

– Помоги мне, хочу отправить нашим сообщение, нужно его прикрыть, уж больно кентавры к магии чувствительные.

– Пускай он, – Вирон кивнул на присланного мага. – У него лучше получится.

– Ты все слышал? – спросил Гартош у немолодого уже мага.

Тот кивком подтвердил. Командор попытался отыскать взглядом Алькона или Тереса, но те находились в передних рядах – не увидеть, а использовать для поиска магию лишний раз опасно. Пришлось отдавать приказ-подсказку через увиденных сотников.

– (Слушать и передать другим! Старайтесь бить кентавров по крупам, это самое уязвимое их место. И помогайте друг другу, помогайте!)

Приказ быстро разошелся среди легионеров первых двух полков, а многие и сами додумались до такой нехитрой тактики, и вскоре многие спины и бока кентавров покрылись свежими ранами, часто смертельными. Новая тактика заставила кентавров быть осторожней и прятать свои задницы вглубь строя, что впрочем, не сделало их легкими противниками. Противоборствующие стороны постепенно приспособились друг к другу, и рубились почти на равных.

Напор на пехоту немного ослаб, что дало возможность подопечным лорда Лайфрона перегруппироваться, залатать самые слабые места, и даже самим начинать теснить четвероногое воинство. Такое положение вещей не могло устроить кентавров, требовалось вмешательство остального войска. Но вожди конелюдей, справедливо опасались ловушки и решили подстраховаться. Они разослали по долине досмотровые десятки, которым поручили проверить подозрительные места – появление двух черных полков дало для этого повод.

Четвероногие разведчики скакали вдоль склонов, обстреливая из луков все кустарники, взбирались на ближайшие скалы, не обходили вниманием ни одной осыпи. Подскакали кентавры и к тому месту, где скрывались три черных полка. Один из конелюдей с ходу метнул в камни дротик. Дротик воткнулся между камней, и чуть покачнувшись, опустился. Гартош видел, как стоящий неподалеку боец, зажал брошенный дротик под мышкой, не давая ему выпасть и упасть под копыта единорогу. Маги обливались потом, удерживая иллюзию в нужном виде. Разведчики с удовлетворением посмотрели, как от удара дротика скатилось несколько мелких камней и поскакали дальше. Все три полка, разом и облегченно вздохнули. Из ближайших кустов высунулся довольный Аруш, держащий в пасти перекушенную стрелу.

Проверка закончилась. Кентавры решились, и всей массой двинулись вперед, зажимая два черных полка между молотом и наковальней. Гартошу стоило огромных усилий удержаться на месте, а не помчаться на помощь товарищам, которые, можно сказать, были обречены.

От скакавших рядом тысяч кентавров, дрожала земля и сжималось сердце. Гартош понимал, что сейчас предстоит выдержать товарищам из первых двух полков, но вынужден был ждать, ждать когда все кентавры втянутся в долину, и проскачут мимо. Осталось совсем немного, но первые четвероногие сотни уже сошлись в бою с единорогами. Сцепив зубы Гартош ждал. Еще немного, вот-вот…

И едва последние десятки проскакали мимо, командор прохрипел:

– Снимайте иллюзию! Всем вперед!

Полки быстро выстроились в боевые порядки. Командор поднял вверх меч:

– Бойцы! Это самый главный бой для нашего легиона! Мы должны сдохнуть, но не выпустить кентавров из долины!

С последними словами командора, до единорогов донесся странный вой. Вой доносился из-за поворота, откуда появились кентавры. Что это? Помощь кентаврам? Гартош застыл, еще не зная какой отдавать приказ, куда направлять полки.

Из-за поворота первыми показались подгоняемые ветром клубы пыли, и вой послышался сильней.

– Песня смерти… – пронеслось по рядам единорогов.

Сомнений не осталось, из почти сплошной стены пыли, вырвались оскаленные лошадиные морды, многие с пеной на губах. Серые Всадники! Гартошу даже показалось, что он узнал Никора.

– Бойцы! – вновь вскинул меч командор. – Серые хотят отобрать у нас славу победителей над кентаврами! Покажем, кто в этой долине главный!

Восприявшие духом легионеры издали боевой клич и тяжелые единороги стали набирать скорость.

– Ажжаа!!!

Боевой клич виктанийцев смешался с песней смерти Серых Всадников, и горловым криком кентавров.

Кружащие над полем битвы птицы, а так же те, кто смотрел глазами этих птиц, могли увидеть невиданную доселе и захватывающую картину. Навстречу друг другу устремились три разноцветных массы – серая, черная и коричневая. Сталкивались лучшие кавалерийский силы Иктива, и никто не мог угадать исхода битвы, так как такого боя еще не было. Высоко парящие птицы видели, как вырывались вперед, словно языки лавы, спешащие навстречу друг другу враги, и как столкнулись они, мгновенно смешавшись и растворившись друг в друге. Немало глаз, как с самого Иктива, так и из-за его пределов, как человеческих, так и не совсем человеческих, с жадным интересом следили за столь редкой битвой.

Гартош одним из первых столкнулся со скачущими навстречу кентаврами, ревниво косясь, не опередят ли единорогов легконогие лошади тартов. Все три силы столкнулись практически одновременно, и к воинственным кличам тут же добавились крики боли. Агаральд с яростным ревем, без всяких подсказок и понуканий стремился к самым крупным противникам, не давая повода усомнится в своей отваге, и храбрости своего всадника. Гартош с остервенением крутил мечем, отбивая направленные на него удары и отвечая тем же. Гариант практически сразу и обильно окрасился кровью, без усилий пробивая легкие доспехи кентавров, и уж тем более плетеные попоны, защищающие их крупы.

С боков командора неизменно прикрывали несколько лучших бойцов, да еще Аруш, стремительно выскакивал из-под копыт, и набрасывался на тех, кто пытался подобраться к его другу поближе. Группа Гартоша глубоко вклинилась во вражеский строй, чем заслужила особо пристальное внимание. На них набрасывались со всех сторон, пытаясь смять, задавить, если не мастерством то количеством, и плохо пришлось бы командору, если бы не самоотверженность его бойцов, без промедления бросавшихся на помощь своему командиру. Гартошу пока не довелось столкнуться больше чем с одним соперником – легионеры или Аруш перехватывали стремящихся навалиться на него скопом – и пока он выходил победителем из всех схваток.

А бой кипел, растянувшись и заполонив всю долину. Между завалами шершни активно перестреливались с четвероногими лучниками. Прикрывающие стрелков барсы уже не раз сходились с противником в рукопашную схватку. Выстроившиеся вдоль завала вепри, сдерживали непрекращающийся напор пытающихся вырваться из ловушки кентавров.

На другой, восточной стороне завала, вепри выдержали все атаки, и теперь сами пошли вперед, стараясь помочь зажатым между двух огней единорогам. Первый и второй черные полки бились на обе стороны, не давая соединится двум частям четвероногого войска, и им приходилось тяжелей всего. Рвались на помощь товарищам остальные полки Черного Легиона, а так же пришедшие на помощь Серые Всадники, но враг был слишком силен, что бы с позволить с ходу пробиться через свои ряды.

Гартош с яростным криком ударил мечем по сабле противника, и сломал ее почти у основания. Гариант продолжил движение и полосонул кончиком по соединению человеческого торса с крупом коня. Уже потерявший одну руку кентавр покачнулся и командору этого хватило – точный укол в горло и враг упал. Оскол получил секундную передышку и возможность осмотреться.

Тарты и виктанийцы плотно перекрыли выход из долины, и прорваться кентаврам будет очень непросто. Многие участники битвы, как кентавры, так и люди, ворвались глубоко в ряды противника и вели бой в полном окружении. И хотя им было тяжелей всего, на такой прорыв способны только самые сильные, умелые и отважные, что делало их очень опасными противниками. Примером мог послужить и сам Гартош, который вместе со своей немногочисленной, но очень боеспособной группой, значительно проредил ряды противника.

Успел Оскол отметить и оценить тактику Серых Всадников. Для них прямое столкновение было не выгодно – у кентавров более тяжелое вооружение, да и сами они покрупней человека. Поэтому тарты намеренно пропускали опасного противника вглубь своих рядов, где по двое, по трое окружали его и кромсали на мелкие кусочки. Те из тартов, кто оказывался внутри вражеского строя, показывали чудеса изворотливости. Что бы избежать удара они соскальзывали под животы своих коней, при этом успевая рубануть врага по ногам, иногда вовсе покидали свою лошадь, для того, что бы вспороть брюхо человекоконю. Были и такие, кто умудрялся оседлать кентавра словно собственную лошадь, и перед тем как покинуть норовливую лошадку, перерезали ей горло.

Дивился выходкам тартов Гартош недолго, кентавры не собирались давать ему большую передышку и вновь дружно навалились. Но Оскол все же успел заметить, как из глубины кентаврового войска, к единорогам и тартам пробирался никто иной, как военный вождь со свитой. Вот это противник достойный особого внимания! Вот только добраться до него не так-то просто, опекали вождя не хуже чем Гартоша.

Кроме общей победы у командора появилась вполне конкретная цель – добраться до самого главного в этой долине кентавра. Поэтому он с удвоенной силой рубился с обладателями двух рук и четырех копыт. Его небольшой щит ховарской работы представлял собой жалкое зрелище – треугольный кусочек метала, был весь во вмятинах, прорублен в нескольких местах, и держался он сейчас только на славном имени горных мастеров. То же самое можно сказать и о доспехах.

Единственный кто ни разу не подвел, а казалось, только набирал силу – это Гариант. Волшебный (в прямом смысле) меч, подарок деда, словно жил своей жизнью, будто не рука Гартоша направляла это грозное оружие, а сам меч таскал руку хозяина. Скоро щит развалился окончательно, и его место занял длинный кинжал, младший брат Гарианта.

Казалось, бой длится уже целую вечность. Те, кто был в первых рядах с первых минут, порядком устали, и по закону боя должны были, или погибнуть, или оттянуться назад, пропуская вперед свежие силы. Гартош был на острие атаки с первых секунд боя, и в другой раз дал бы себе несколько минут отдыха, но только не сейчас, когда впереди маячил рослый кентавр с золотым обручем на голове. Его необходимо достать, во что бы то ни стало, даже ценой собственной жизни.

Да вот только так же думали и сами кентавры, и у Гартоша не было недостатка в отборных противниках, желающих прославится победой над командором единорогов. Но слава духам, у Оскола были верные и внимательные друзья, и товарищи по оружию. Вирон бдительно присматривал за командором, и, заметив в его движениях усталость, послал на помощь несколько свежих десятков. Гартоша чуть ли не силой оттеснили вовнутрь закованного в черный метал треугольника. И чуть поостыв, командор перестал беситься, а с благодарностью посмотрел на крепкий спины прикрывающих своего командира бойцов.

Эта передышка дала ему новую возможность осмотреться и осмыслить бой. Неожиданная помощь тартов давала шанс не только удержать кентавров в ловушке, но и уничтожить их полностью, не погубив при этом четыре элитных легиона. Небывалая битва достигла своего апогея, и Гартош почти не сомневался в победе над пришельцами – разве только вмешается новая сила. Поднявшись в стременах и с тревогой посмотрев назад, командор немного успокоился – подмога кентаврам не спешила. Но предчувствие чего-то нехорошего не покидало.

А бой начал принимать новый оборот. На обеих вершинах появились несколько сот шершней, которых лорд Мервон послал на помощь единорогам и вепрям. Значит битва между завалами шла в нужном русле и это додавало оптимизма. Кентавров оставалось еще очень много, но перелом уже наступил. В глазах конелюдей больше не было того задора, жажды приключений и желания показать себя, сейчас в них читалась скорей решимость дорого продать свои жизни, ведь надежда на прорыв таяла с каждой минутой.

После небольшого отдыха Оскол вновь рванул в бой и в этот раз никто не стал его задерживать. Цель оставалась та же – вождь кентавров. Набравший силу Гариант крушил все что попадалось ему не пути, словно тростинки разрубывая мечи и доспехи, и не надолго задерживаясь во вражеских телах. Гартош заметил, его любимый меч потемнел, но не от крови, а от переполняющей его силы. Он и раньше замечал за подаренным оружием подобное, но в битве с кентаврами это проявилось особенно явно – видимо кровь изначально волшебных существ обладала особенной силой, превышающей силу обычных людей и нелюдей. Это открытие словно добавило силы и самому Гартошу. В него словно вселился демон – демон жнец смерти.

Но несмотря на ужасающую силу командора единорогов, желающих сразиться с ним не убавлялось, трусов среди кентавров не водилось. Не убавлялось желающих сразиться и с вождем кентавров. Со всех сторон стремились к нему тарты и виктанийцы, образовав настоящую свалку. Нескольким серым и черным бойцам удалось не только прорваться, но и окружить коричневого предводителя. И тот доказал, что не зря носил золотой обруч. Его два кривых меча словно растворились в воздухе, без задержки разрубывая все до чего могли дотянуться. Вот, разрубленный почти пополам, свалился черный воин. Запрыгнувший на спину вождю тарт, мгновенно лишился руки, и, зажимая рукой обрубок, свалился под копыта. Оставшийся без седока единорог попытался поразить врага своим рогом, но два сильнейших удара не только разрубили защитные пластины на шее единорога, но и перерубили ему саму шею. Охрана вождя мигом добила остальных смельчаков.

Скрепя зубами от переполняющей его ярости, Гартош буквально выкашивал попавшихся на пути кентавров. Соратники командора с трудом за ним поспевали, и Витану приходилось посылать все новых и новых бойцов на помощь другу, неумолимо приближающемуся к заветной цели.

Слева, всего в какай-то сотне шагов, атаку возглавил никто иной как Никор, так же стремящийся добраться до знатного врага. Никор рубился легко и даже изящно, легко уходя от ударов, и словно походя нанося противнику смертельные раны. Еще немного и друзья смогут докричаться и поприветствовать друг друга. И чем черт не шутит, возможно им суждено сойтись именно возле обладателя золотого обруча.

На некоторое время Гартош потерял из вида, как Никора, так и вождя кентавров, у самого появилось слишком много проблем. Группа не самых слабых кентавров, преградила путь команде командора и рубка превратилась в настоящий кошмар. Имея отборное оружие, явно ховарской работы, кентаврам удалось не только остановить виктанийцев, но и потеснить их назад. Оскол сумел отбить один из мечей наседавшего противника, но вторым получил по шлему так, что загудело в голове и потемнело в глазах. Инстинктивно отмахнувшись, он почти не почувствовал препятствия, хотя Гариант отсек врагу руку и не дал закончить начатое. Окрыленные успехом товарища кентавры, бросились к оглушенному Гартошу, но защелкали тетивы арбалетов, и пораженные люди-кони свалились у самых корыт Агаральда, благоразумно отступившего под защиту боевой свиты командора.

Гартош быстро очистил голову от гула и пришел в себя. Снова впереди спины легионеров и под копытами их единорогов три утыканных арбалетными болтами кентавра. Он оглянулся. Стрелковый десяток из полка Вирона невозмутимо перезаряжал арбалеты.

– Спасибо ребята, – пробормотал Оскол, – выручили.

– Всегда готовы, господин командор! – за всех ответил десятник.

Отметив про себя, что иметь личную охрану очень даже полезно, Гартош не спеша двинул Агаральда вперед, но потом остановился. А ведь прав Вирон, лично не зарубивший еще ни одного врага, но мудрым командованием сделавший гораздо больше самого командора. И что бы так поступить нужно иметь немалое мужество, не меньшее, чем лично возглавить атаку легиона. Но дух раздери! Как хочется лично добраться до глотки вождя кентавров!

Вынырнувший из-под ног кентавров и единорогов Аруш, хромая подошел к Агаральду и тяжело плюхнулся у его ног.

– Я вижу, тебе тоже досталось, – посочувствовал Оскол.

– Да какая-то гадина лягнула обоими копытами. Нужно пару минут отлежаться.

– Мне, пожалуй, тоже.

– Тебе вообще соваться в эту мясорубку не стоит. У тебя легион должен быть на первом месте, а не личное участие, – поучительно сказал Аруш.

– Кто бы говорил. Ты отсиживался, когда был вождем?

– У меня была другая ситуация.

Гартош больше препираться не стал. Он с особенным вниманием следил за тем, как к вождю кентавров подобралось не меньше двух десятков бойцов Черного Легиона, и десяток тартов. Похоже, что вождю сейчас придется не сладко, даже без личного вмешательства Гартоша. Да и Никора тоже.

Один за одним падали соратники вождя, и вскоре ему опять довелось самому себя защищать. Что он с успехом и делал. Пока еще никому из нападавших не удалось нанести главному кентавру серьезную рану. У Гартоша вновь зачесались руки поучаствовать в травле такого опасного зверя. А кентавр, не желая мирится с поражением, отчаянно цеплялся за жизнь, отбивая все смертельные гостинцы людей. На помощь вождю стремился не один десяток кентавров, и в какой-то момент показалось, что тому все-таки опять удастся вырваться из плотного человеческого кольца. Но ударила под лопатку длинная белооперенная стрела, и взревел вождь конелюдей. Неожиданной помощью шершней тут же воспользовались нападающие. Два кентавра справа нанесли несколько серьезных ран на руке и крупе. Один из тартов спрыгнул с коня и ловким ударом подрезал врагу сухожилия на задних ногах. Еще один тарт запрыгнул оседавшему кентавру на спину, и таки сумел добраться до горла вражины. Брызнула кровь, захрипел смертельно раненный вождь, но сумел напоследок ударить назад кривым мечем, угодив в сердце своему убийце.

Они свалились вместе – тарт, оседлавший вождя кентавров, и сам вождь, сумевший перед уходом к предкам, отомстить своему убийце. Над полем боя тут же разнесся многоголосый вой. Узнавшие о гибели вождя кентавры, по возможности выходили из боя, и, протянув руки к небу, стенали о непоправимой потере.

– Прекратить бой! – моментально среагировал Гартош, и продублировал свой приказ магически.

Виктанийцы и тарты настороженно, хотя и с надеждой опустили оружие. Неужели все закончилось? Неужели смертей больше не будет?

Спрятав и свое оружие, к вождю пробирались его соратники. Тарты подняли своего погибшего героя, кентавры своего. Никор подъехал к погибшему товарищу и, положив ему на лоб ладонь, прочитал короткую молитву. Затем он нашел взглядом стоящего неподалеку Гартоша. Друзья крепко, по мужски обнялись.

– Спасибо друг, – отстранившись от друга сказал Гартош. – Если бы не ваше вмешательство, мы бы, наверное, больше никогда не встретились.

– Я тоже так подумал, и пришел в ужас. С кем бы я тогда, втайне от жены бродил по кабакам и храмам Фриты?

– Да, пришлось бы тебе искать другого побратима, – невесело усмехнулся Оскол.

– А если серьезно, то мы планировали вступить в войну немного позже, когда гробросцы подальше втянутся вглубь Виктании. Но как только наши князья узнали о вмешательстве верейнских ведьм и кентавров, тут же послали меня вместе с моими пятью тысячами серых вам на помощь. Рад, что мы успели вовремя. Думал лошадей загоним, но обошлось. Хорошо, что кентавры прорвались неподалеку от нашей границы, иначе не поспели бы.

Разговор друзей прервали подошедшие командоры.

– Лорд Никор, – вежливо поклонился лорд Мервон. – Позвольте от лица императора, главнокомандующего и от всех нас, поблагодарить вас за столь своевременное вмешательство.

– Я принимаю благодарность, – полупоклоном ответил Никор. – Это знак нашей дружбы.

– Виктания этого не забудет.

Лорды еще раз церемонно друг другу поклонились.

– И что мы будем делать с кентаврами? – спросил командора барсов Гартош.

Лорд Мервон пожал плечами:

– Что бы избежать дальнейших потерь, командование разрешило отпустить их домой. Ели они, конечно, сдадут оружие и дадут клятву больше не переходить на эту сторону Межевых гор.

– И обруч власти пусть отдадут, – добавил Никор. – Законный трофей.

– Можно и это включить в требование, – кивнул Мервон.

Словно услышав их разговор, к группе командиров подошел высокий кентавр, чем-то неуловимо похож на погибшего вождя.

– Мы признаем свое поражение, – без предисловий начал он. – Дозволенно ли нам будет уйти?

– Это хорошо, что признаете, – медленно ответил Мервон. – Мы позволим вам уйти, и даже не потребуем за это выкуп, но у нас есть условия. Вы должны оставить здесь все оружие и обруч власти. А так же дать клятву не переходит больше на эту сторону Межевых гор.

Кентавр немного постоял, пристально смотря на лорда Мервона, затем молча развернулся и направился к своим. О чем шла речь, было не слышно, слишком далеко, но конелюди отчаянно спорили и вполне красноречиво жестикулировали, тыкая пальцами, то в готовых к стрельбе лучников, то в перестроившихся и готовых к атаке вепрей, а так же присоединившихся к ним барсов. И нетерпеливо перебирающие копытами единороги и лошади серых не остались без внимания. По-видимому победило благоразумие и желание выжить, ведь теперь у кентавров не было ни единого шанса вырваться, и жаждущие геройски погибнуть остались в меньшинстве. Кентавр переговорщик вновь приблизился к людям:

– Будет ли нам дозволено забрать своего вождя?

– Забирайте, – разрешил Мервон. – Можете забрать всех кого пожелаете.

– Мы заберем только вождя и раненых, – сказал кентавр. – Нас осталось слишком мало, что бы забрать всех кого захотим.

– Как знаете, – не стал настаивать командор барсов.

Переговорщик вернулся к группе старших кентавров, снял с головы вождя обруч власти – своеобразную корону – и вновь подошел к людям.

– Это теперь ваше, – он передал обруч Мервону. Затем бросил под копыта командующего группой отборных легионов, свой меч и кинжал. – От имени нашего народа, я, как временный вождь, клянусь не переходить на эту сторону Межевых гор.

– И никогда не воевать против Виктании и Тарта, – подсказал Гартош.

– И никогда не воевать против Виктании и Тарта, – бросив на единорога недовольный взгляд, повторил кентавр.

Он вопросительно посмотрел на людей, и, не дождавшись новых указок вернулся к своим.

Мервон протянул Никору обруч:

– Возьми тарт, вы заслужили это.

Никор с благодарностью принял трофей:

– Благодарю, лорд Мервон. Я передам это обруч Верховному Князю, пусть он станет еще одним символом нашей дружбы.

Группа кентавров, тем временем, соорудила из уцелевших копий и щитов большой щит, на который и был возложен вождь. Затем они бросили под ноги командоровых коней оружие, и эту процедуру повторили все уцелевшие кентавры, которых Гартош насчитал около восьми сотен. Четвероногие воины подняли своего вождя, и под заунывную песню, в сопровождении Серых Всадников и единорогов, потянулись на восток.

Провожая взглядом их колону, Гартош сказал:

– Мне до сих пор не верится, что мы сумели их остановить. Ведь чего там греха таить, кентавры сильнейшие бойцы в нашем мире.

– Ты прав, – отозвался Мервон. – Победу столь малой кровью, можно считать чудом.

– Малой?! – возмутился Оскол. – У меня пол легиона полегло! Да и у вепрей столько же!

– А по всем раскладам, «Вепри» и Черный Легион должны были погибнуть полностью! Спасибо тартам за своевременную помощь. Так что успокойся командор, и поблагодари богов за такой расклад.

– Хватит препираться, – вмешался лорд Лайфрон. – У нас еще работы невпроворот. Раненых нужно определить, погибших похоронить, потери и трофеи сосчитать.

С командором вепрем согласились все. Самым тяжелым оказалось, считать погибших и хоронить их. Гартош, с докладом каждого сотника мрачнел все больше и больше. Конечно самые страшные потери были в полках Алькона и Тереса, где в живых осталась лишь четверть. Из этой четверти половину уже определили в лазарет, и сколько их оттуда вернется в строй, одной Матане известно. Получили ранения и сами полковники, но эти в лазарет не спешили, они решили дождаться прощания со своими погибшими бойцами.

Остальные полки потеряли примерно по половине воинов, и это только убитыми. Хотя командиры этих полков в битве почти не пострадали – наполовину отрубленное ухо Зигула за тяжелое ранение решили не считать.

Серьезно пострадали вепри, они потеряли примерно половину воинов. Латников выбили почти всех. Шершней и барсов в общей сложности погибло тысячу человек. Серые Всадники недосчитались полторы тысячи. Потери поражали. А ведь атаковали кентавров из-за засады, с более выгодных позиций. Страшно даже подумать, какие потери могли бы быть, доведись встретится с этими монстрами посреди чистого поля.

До самой темноты, в долине, которую уже прозвали долиной кентавров, готовили могилы для захоронений, сносили и свозили погибших людей, лошадей, единорогов, кентавров.

Никем не видимые, на вершине самого высокого холма снова стояли трое.

– Как такое могло случиться? – недоумевал стоящий справа. – Ведь по всем правилам кентавров никто не должен был остановить, и уж тем более разгромить.

– В этой долине главную роль сыграли единороги, – отозвался средний. – Именно они вовремя перебросили сюда нужные части, да и в битве отлично себя проявили. Недооценили мы их. Опять недооценили.

– Да и Серые Всадники пришли на помощь как то не вовремя, – добавил третий. Ставка на разобщенность не сработала.

– В этой битве слишком многое не сработало, – сказал средний. – Это не может быть простым совпадением.

– Думаешь, та же рука, что и в Рузаро? – спросил первый.

– Очень на то похоже, – после недолгого раздумья ответил средний. – Уж больно сценарий похож. Нужно срочно отыскать, кто так самонадеянно решил спутать наши планы.

– Будем искать, – вздохнул третий.