Глава 8

Дорога была пыльная и наезженная телегами, верней, разбитая этими самыми телегами. Мощение дорог камнем тут, видимо, еще не в почете. Постоянно приходилось обходить кучки конского навоза и лепешки, оставленные коровами. Да, уж! Тракт! Лучше по забытой дороге идти — чище. Как и в моем мире, там, где есть человекообразные — там свалка дерьма и мусора! Я с грустью представлял, что собой представляет их город. Наверняка, помойка. Местное светило немилосердно жарило землю. Качнул немного энергии из небольшого, естественного канала над головой, стало легче.

После очередного поворота показался город. Верней сказать, городище. На пригорке виднелось два ряда каменных стен. Перед ними лачуги. Не впечатлило меня. Да, я особенно и не задумывался о том, какой он должен быть. Ну, такой, значит — такой. Видимо до первой стены — это нижний город, выше — средний, и, соответственно, верхний — на самой макушке холма.

Ближе к городу движение стало интенсивней. Я сел на лошадь. Встречные прохожие меня сторонились. С лошади хорошо было видно и Саймона, и девчонок. К счастью, мои попутчики не выделялись на фоне других путников. Даже наоборот, я все время старался не потерять их из виду.

Подъехав ближе к городищу, рассмотрел нижний город. Премерзкое зрелище. Лачуги, слепленные из какого-то хлама, лепящиеся одна к одной. Ни одной прямой улочки. Вонь, грязь и нечистоты. Миновав нижний город, подъехал к городским воротам. Здесь все, как в фильмах. Одна створка открыта, стоит очередь из пары телег и нескольких пеших человек. На воротах стражники. Причём, парочка весьма колоритная. Мелкий, коренастый, и высокий, бочкообразный. Но морды у обоих — бандитские. Им бы в лесу промышлять, а не стражниками быть. Саймон прошел через ворота без приключений.

К девчонкам попытался пристать один из стражников, но Зула им что-то сказала, я не прислушивался, и их сразу же пропустили.

Когда подошла моя очередь, тот, что повыше, окинув меня взглядом, небрежно сказал:

— За лошадь — пять медяков! — и протянул руку. Я, бросив ему серебрушку, с вежливо спросил:

— Не подскажет ли доблестный страж порядка утомлённому путнику, где можно остановиться в городе на постой? Чтоб недорого и прилично было.

Стражник, рассмотрев монетку, сразу заулыбался и приветливо сказал:

— Как не подсказать, конечно, подскажем — монетка при этом чудесным образом исчезла в кармане горе-воина — вы, господин хороший, езжайте вверх два квартала, там свернёте налево, и сразу увидите трактир «Веселый гном». Там завсегда и места есть на постой, и цены хорошие, и вино славное. А через дорогу причинный дом есть! — при этом стражник весело подмигнул.

— А скажи мне, уважаемый страж, есть тут место, где можно найти проводника в Пустошь? — продолжил я интересоваться.

— А-а, тогда вам ни туда, — вмешался коротышка, — вам тогда на западный вход надо. Это, как въедете, сразу налево и никуда не сворачивайте. Доедете до западных ворот и поворачивайте в гору. Там через квартал будет трактир «Усталый путник». Вот в нем завсегда народ, что в Пустошь ходит, собирается.

Поблагодарив стражников, я въехал в город. После ворот пересек небольшую площадь и свернул налево, двигаясь вдоль крепостной стены. Впереди шли Саймон и мои девчонки. Молодец Саймон, правильное направление выбрал. Кто ж знал, что трактиров тут, как блох у собак.

Справа располагались какие-то лачуги, толи дома, толи торговые лавки. Вывесок не видел, значит, дома. По сравнению с нижним городом, тут почище будет. Но все равно, неопрятно. Там вон дохлая кошка лежит, телегой, видимо, раздавило, а там — кто-то помои выплеснул. И запах, конечно, еще тот. Навстречу попадались разномастные люди. Все какие-то серые и безрадостные. Одежда плохонькая. Да, неважнецки тут народ живёт. Очень грустно. Доехав до небольшой площади около южных ворот, повернул в сторону верхнего города. Видимо, Саймону тоже указали на трактир «Усталый путник», так как он бодро шёл вверх по улице.

Издалека заметил большую вывеску с какими-то каракулями. Меня опять торкнуло, в голове немного закружилось. Я закрыл глаза и помотал головой. Взглянув на вывеску через минуту, смог прочесть — «Уставший путни..». Буквы «к» не было видно. Теперь я еще и грамотный. Весело, вот только неприятно обучение проходит. Можно и упасть от неожиданности, и сломать себе что-нибудь. Подъехав к воротам трактира, я спрыгнул на землю, взял под уздцы лошадь и вошел во двор. Никого во дворе не было, лишь на крыльце стоял здоровяк, вяло лузгал семечки и рассматривал Зулу, которая что-то у него спрашивала. Прислушался. В ушах сразу зазвучал разговор.

— Места, спрашиваю, есть, или другой трактир поискать?

— А я отколь знаю? У хозяина спрашивай. Чо одна-то с дитем ходишь, может, тебе защита нужна, дак я вмиг! — начал клеится к Зуле здоровяк.

— Что и орчанкой не побрезгуешь? — спросила Зула, снимая платок и улыбнувшись так, что стали видны ее симпатичные нижние клыки.

— Т-пфу ты, мерзость. Вали, давай. Нечего приставать к честным людям.

Зула усмехнулась и вошла вовнутрь. Ну, скотина здоровая, я тебе это запомню. Около дверей, судя по запаху, конюшни, сидел пожилой мужичок и дремал. Тишь, да гладь. Сонное царство. Я решительно направился к мужику. Тот приоткрыл глаза, окинул ленивым взглядом и пробормотал:

— Нету мест, вон около ворот привяжи. — Ничего себе, гостеприимство!

Я создал руну освещения. Появился маленький светляк в ладони, буквально с грецкий орех. Мужик сразу переменился в лице, побледнев, начал кланяться:

— Простите, ваша светлость, не рассмотрел. Сию минуту, ваша светлость. Все будет в лучшем виде! — при этом он кланялся и посматривал на светляк. Я втянул энергию, структура распалась. Достал пару медяков и протянул их мужичку:

— Она смирная, позаботься о ней. Мы были долго в пути, она очень голодна.

— Конечно, ваша светлость! — проговорил мужичек, просияв от вида монет, — накормим, и напоим, и почистим, не извольте беспокоиться.

Монеты быстро исчезли в руке конюха. Взяв лошадь под уздцы, мужик увёл ее в конюшню.

Отлично. Одну пристроили, теперь дальше по списку. Здоровяк уже с интересом рассматривал меня. Я с независимым видом прошёл мимо, на ходу наложил на него руну страха. Запахло человеческим дерьмом. Ну, откуда я знал, что у него медвежья болезнь.

Войдя в зал, остановился на пороге. Вниз вели несколько ступенек. Обвел глазами зал. В зале наступила тишина. Я почувствовал повышенное внимание, а когда глаза привыкли к полумраку, увидел устремлённые на меня взгляды. Еще миг и гул в зале возобновился. Я был никому не интересен. Вот и славно!

Зал был большой, просторный. Справа была лестница на второй этаж. Прямо напротив дверей какое-то подобие стойки бара. За ней блестела лысина. Там видимо хозяин этого заведения. Зал освещался светильниками матового света, которые неярко, мягко освещали все вокруг. Магия в быту! Электростанций я тут не видел, но было полное ощущение, что горят электролампочки.

Под лестницей на второй этаж, за столом сидели четверо воинов в черных одеждах. Слева — большая и шумная компания подвыпивших мужиков, десятка в полтора. Чуть дальше находилась еще компания поменьше, чуть дальше просто путники.

Столы были крепкие, вдоль них стояли скамейки. На стенах были головы чудных животных с раскрытыми пастями. Ничего так кабачок, симпатичный.

Зула с Лизой сидели в дальнем углу, за столом, практически спрятанным за барной стойкой. Отсюда девчат было плохо видно. На всю рекогносцировку ушло не более пяти секунд.

Сойдя со ступенек, я направился к барной стойке. Бармен, вернее, хозяин был невысоким, полненьким мужичком с бегающими глазами. Подойдя, я оперся о стойку.

— Чего изволите? — заученным голосом проговорил трактирщик.

— Здравствуйте, — поздоровался я, трактирщик удивленно поднял глаза, — я хотел бы поесть и переночевать. Это возможно?

— Конечно, возможно. Комнаты есть по 10 медяков, по полсеребрушки и за одну серебряную. Вы на какую сумму рассчитываете? — достаточно учтиво проговорил он, — за еду сегодня, и завтрак завтра — десять медяков.

— Понятно, — я подумал и решил, что чем дороже, тем лучше должны быть условия. Спать с клопами в обнимку не хотелось, поэтому сказал, — Давайте, уважаемый, по серебряной.

— На какой срок господин собирается остановиться? — во, как! Уже и господином стал.

— Не знаю, уважаемый, пока не найду проводника до Храма древних на Пустоши.

— О! Я могу подсказать нужным людям, что нужны их услуги. Вообще-то ватаги тут сколоченные и новичков не охотно берут. Но всё можно устроить, — сразу же высказал предложение трактирщик. Я вынул две монеты и положил на стойку:

— Давай на день, а там — посмотрим?

— Да-да, — ответил трактирщик, засуетившись, — садитесь, господин, сейчас подадут еду.

Я положил на стойку еще одну монету и, нагнувшись к хозяину, спросил в полголоса:

— А сколько будет стоить — просто сходить туда-сюда? Мне в ватагу не надо. Я разок сам схожу и все.

— А-а-а! Ну, это другой вопрос. Опасно ходить стало в развалины. Храмовики лютуют, бывает и со смертным исходом. Проводник сам назначает цену. Кто золотой возьмёт, а кто и два. Смотря, в какую часть развалин надо вам. Если близко к храму — подороже, если дальше — дешевле, а если в Дикий лес, то совсем другая цена. Не знаю, господин. Нужно с людьми говорить.

— Я спросил просто чтобы сориентироваться. И ещё, что это за мужики в чёрном, под лестницей сидят?

— Ох, господин. Проклятие на мою головы, — запричитал шёпотом трактирщик, — Это — пластуны. Почитай неделю уже тут. Кого-то ждут. Подальше от них держитесь. Пластуны странный народ, могут убить только за косой взгляд.

— Спасибо за предупреждение, — трактирщик закивал головой, и убежал в подсобку.

Я отошёл от стойки к столу, стоявшему около стены, на несколько столов впереди моих девчат и сел лицом к двери, рядом с Саймоном.

— Не возражаете, если я присяду с вами?

— Да, конечно, садитесь, места всем хватит, — ломали мы комедию.

Не люблю кого-то оставлять за спиной, но другие места были заняты, а посередине трактира сидеть не хотелось. Саймон мастерски выбрал место. Тут же сбоку подошла миловидная девица лет двадцати, с пышными формами. Я с интересом рассмотрел ее. Классная девочка, немного полноватая, а в остальном — очень даже ничего.

— Чего изволит господин? — голосок-то, что надо. Ох, кажется гормоны толпой устремились к голове… И это после активной ночи с Зулой!

— А что у вас есть? — между тем спросил я.

— Суп есть овощной и рыбный, жаркое, колбаски…

— Красавица, если ты будешь перечислять, я слюной захлебнусь, не дождавшись еды, — перебил я ее. Девица звонко рассмеялась, — как тебя звать-то?

— Млада, господин, — краснея, проговорила девица.

— Вот что, Млада, я целый день был в пути, неси на свое усмотрение.

— А что пить будете?

— А пить… Скажи, у вас есть молоко? — Млада удивлённо посмотрела на меня.

— Есть.

— А выпечка есть какая?

— Только утрешняя, тётка Лукерья с утра печёт. — Ну да, микроволновок тут нет. Ну, ладно, обойдёмся и холодной.

— А принеси мне сначала кувшинчик молочка, а то пить охота.

— Воины пьют пиво, когда хотят пить! — смутившись, сказала Млада.

— Ну, так-то — воины, а я так, путник. Давай, давай тащи! — улыбаясь, поторопил я ее.

Дивчина повернулась и, играя бёдрами, пошла на кухню, расположенную за барной стойкой.

— Саймон, как девчонки? Уже устроились? — обратился я к Саймону.

— Да, мы сняли две комнаты рядом, по полсеребрушки на день.

— А я за серебряную, ну да, ладно, и так сойдет. Деньги в городе всегда растворяются, как сахар в воде.

— Это так. Но у вас достаточно средств, можете не экономить.

Млада принесла кувшин с молоком и глиняную кружку. Расставляя это предо мной, наклонилась так, что бы я заценил богатство, скрывающееся в туго облегающей кофточке. Гормоны очередной волной хлынули в голову. Переведя взгляд на лицо Млады, наткнулся на довольную мордочку со смешинками в глазах. Вот зараза — играется. Ну-ну, посмотрим, кто кого переиграет.

— Вот спасибо, красавица, давненько молочка не пил! — Млада улыбнулась и походкой манекенщицы удалилась к барной стойке. Я налил молока в кружку и половину выпил на одном дыхании. Из-за стойки появилась Млада, нагруженная чашками с едой. Ловкими движениями расставляла тарелки на стол, стараясь, чтобы ее прелести были доступны моему взору. Запах пищи заставил меня обратить внимание на стол. Сижу тут слюни пускаю, а тут вкуснятина такая.

Вдруг голову сжало с висков. Опять! Куда я попал, поесть не дают спокойно! Наложил на себя руну против ментального воздействия. Стало легче. Я взял ложку и попытался сосредоточиться на еде. Суп был отличным. Голову опять сжало, но как-то отстраненно, издалека. Может уйти отсюда, пока не поздно? Похоже, не будет мне тут покоя. Краем глаза я увидел, что ко мне подошел высокий мужчина в черных одеждах. Ну, начинается! Вот не хотел в город заходить, как чувствовал, что приключений тут огребешь по-полной программе.

На губах мужчины играла улыбка. Он встал напротив, туда же, где только что стояла Млада. Наверное, там место особое. Опять сжало виски, теперь совсем слабо. Ну, гад! Ну, что тебе от меня надо? Направил на него руну страха. Незнакомец побледнел и отшатнулся. Знай наших! Надо отдать ему должное, он быстро справился с собой.

— Ты у кого меч украл? — спросил незнакомец, поставив ногу на скамейку, — Что молчишь, недоносок? Забыл, как разговаривают?

В таверне установилась гнетущая тишина. Ну, как же спектакль начался, все с любопытством смотрели на нас.

— Это мой меч! — ответил я и посмотрел в глаза незнакомцу. В глазах его, плескалась надежда. Что он хотел? На что надеялся? Развлечься? Вот чего ему не сиделось? Я встретился глазами с Зулой. Покачал головой. Не вмешивайся. Вроде поняла, но она все равно сидела вся напряженная.

— Вы послушайте это мычание, — нагло проговорил незнакомец, — Телок, да и только. Вон и молоко еще пьет. Сосункам не нужен меч, ему коровье вымя в самую пору.

Раздались несмелые смешки, кто-то на кого-то шикнул. Цирк уехал — клоуны остались. Это про нас. Молниеносным движением незнакомец выхватил саблю из-за спины и приставил ее кончик мне в грудь.

— Я отрежу тебе уши за вранье. Будет не больно, не бойся! — тишина стала звенящей.

— Убери меч, — хмуро произнёс я, почувствовав в руке руну молнии.

— О, да, ты разговаривать умеешь! — ухмыльнулся он. Я посмотрел на его клинок, подтянул к нему энергетическую нить и направил в нее энергию. Клинок начал нагреваться. От него стал подниматься дымок. Незнакомец изменился в лице и быстрым движением забросил меч в ножны за спиной. Мастер! Я так не смогу. Даже пробовать не стану, без ушей остаться не хочется. Он очень громко сказал:

— В круг чести! — развернулся и пошел на улицу. В наступившей тишине, его шаги гулко разносились по таверне.

Я, кажется, попал. Ну, что ему не сиделось? Вон народу полный зал, какого черта ко мне пристал? Я выругался матом по-русски.

— Что ты сказал? — переспросил Саймон.

— Ругаюсь! — ответил я, — Что ты знаешь о пластунах?

— Это раса воинов, бывшие телохранители Истинных. По преданиям, их родина где-то в Восточных горах. Точно никто не знает. Горы — непроходимые. Как будто по морю есть сообщение. Но я не знаю. На Тарилане они ищут Истинного. По преданиям Пластуны — сильные воины, вся их жизнь подчинена служению Истинному. Клан закрытый, мало что про них известно, — четко ответил Саймон. Зула, наплевав на осторожность, подсела к нам. Я не стал возражать. Скрываться дальше не было смысла. Если тут есть соглядай, то он вычислил нас уже давно. Вот и этот, пластун, пристал ко мне не зря, видимо. Хорошо, что не к Зуле, может и вправду маскировка сработала?

— А что такое круг чести? — спросил я.

— Это поединок за честь кого-то, — пояснила Зула — Почему они к тебе пристали? Ты их знаешь?

— Первый раз вижу, — возмутился я — И как мне с ним биться?

— Поединок идет до смерти, любым оружием, — мертвым голосом проговорила девушка.

— Вот, какого хр… он ко мне пристал? А? Я просто сидел, ел. Ну что во мне не так?

— Он почувствовал в тебе Истинного и решил проверить. Они много лет ищут Истинных. Вся их жизнь подчинена поиску, уже много поколений. Если у людей и орков это просто красивые легенды, то у них — смысл жизни! — тихим голосом объяснила Зула.

— Истинного! — передразнил я. — Что у меня на лбу написано? Придумают себе, черт знает чего! Вот пойду и прибью этого выскочку.

— Саша, — серым голосом произнесла Зула, — Пластуны — лучшие бойцы в мире. Самые лучшие. Понимаешь?

— То же самое я слышал про Безликих.

— Безликие просто убийцы, которых набирают из простых людей, и на Пустоши обучают мастерству убийства. Пластуны же — это клан воинов. Безликий против Пластуна, что котенок против человека! — совсем упавшим голосом закончила Зула. Попал я по крупному, и коты далеко, не успеют прибежать.

— Может мне сбежать от них?

— Они тебя все равно найдут и убьют в спину. Это оскорбление, не выйти в круг чести, и после этого к тебе уже не будут относиться, как к человеку! Да и нас в живых вряд ли оставят, — разрушила мою последнюю надежду Зула. А вот об этом я не подумал!

— Ну и хорошо, дуэль, так дуэль. Никто не говорил, что она будет честной. Буду защищаться, как умею, — я обвел глазами зал. Все смотрели на меня, кто с сочувствием, кто с любопытством. Отметил одного в черном около входа в подсобку, второго около лестницы. Обложили.

— Саша, прости, я не смогу помочь тебе! — проговорила Зула. По щёкам девушки текли слезы.

— Этого и не надо. И вообще, что ты меня хоронишь? — я встал, — Всё будет нормально.

Взял в руки свою шашку и направился к двери. Народ потек за мной, вполголоса обсуждая событие.

Во дворе стояла небольшая толпа, образуя подобие круга, диаметром метров двадцать. В центре стоял незнакомец, скрестив руки на груди. Вышедшие за мной его коллеги, споро воткнули в землю по кругу четыре предмета.

Я прошёл в круг. Толпа рассредоточилась по периметру. Незнакомец отошел в одну сторону и встал, снова сложив руки на груди. На губах его играла полуулыбка. Я встал напротив него метрах в десяти, держа в руках шашку.

Интересно, что это они втыкают, какую либо гадость подстроили. Посмотрел в истинном зрении. Вокруг фигурок возникла мешанина из энергопотоков, прошла рябь по периметру и установилось что-то вроде полусферы. Похоже это защитный щит. Рассмотреть бы его по подробней, да времени нет. Жаль. Перевел взгляд на незнакомца. Волевой подбородок, утончённые черты лица, прямой и гордый взгляд. Про таких говорят — аристократ.

Я посмотрел в глаза незнакомцу и негромко сказал:

— Все еще можно изменить. Давай, разойдемся миром.

— Нет! — отозвался незнакомец и стелющимся движением переместился мне навстречу, на ходу доставая два меча из-за спины. Я резко выдернул свою шашку из ножен, отбросив их в сторону. Чуть расставил ноги и встал в стойку. Выставил руки чуть вперед, опустив лезвие себе на левую ладонь. Незнакомец остановился буквально в пяти шагах от меня. Клинки были опущены, в его глазах плескалось веселье. Ну, маньяк, вот ведь непруха! Может он здесь один на тысячу километров, и надо же было на меня нарваться.

Похоже, те фигурки, что воткнули воины в черном, каким-то образом влияет на энергопотоки! От фигурок распространялись хаотичные потоки, окутывая меня коконом. Структуры молний, которые я приготовил, рассыпались. Вот оно что! Это разрушители упорядоченных энергоструктур, или, если перевести на местные понятия, нейтрализаторы магии.

Нужно что-то сделать с этими фигурками, иначе я проиграл изначально. Наверняка в них заложен еще не один сюрприз! Мне и этот не очень-то понравился. Решил не мудрствовать лукаво — просто прицепил к ним каналы, потянул энергию прямо у себя из-под ног, из земли и импульсом передал её в фигурки. Амулеты, расставленные по окружности, вспыхнули бенгальскими огнями. Толпа поддалась назад. Фигурки немного погорели и рассыпались.

Незнакомец удовлетворенно кивнул, с видом человека, который этого и ждал. Даже я не ждал такого эффекта! Хорошо, что не рвануло!

Незнакомец быстрым движением приблизился ко мне. Время рывком ускорилось. Ого! А он-то двигается не намного медленнее меня. Отклонившись от одного клинка сверху, и отбив своей шашкой нижний клинок, я провел классический удар Мае-гери. Это прямой удар ногой в грудь. Мой противник медленно полетел назад. Массой тела я был мощней противника. Видимо, мой соперник выпал из ускорения, потому так медленно падал.

Я опять встал в исходную стойку. «Добей!» — промелькнула мысль. Ну, я пока не такой крутой боец. Как говорил мастер, во время боя нельзя рассуждать. Видно, я и впрямь, не очень-то хороший боец, да вообще никакой! Если совсем честно! Одно дело рукопашная схватка, а другое дело, когда острыми железяками машут, и норовят пристукнуть меня, любимого.

Не долетев до земли, незнакомец по-кошачьи извернулся, вскочил и рывком переместился ко мне. И посыпались удары. Даже в режиме ускорения я не мог парировать их все. Удар слева — отбил, укол в грудь — пропустил, правая нога — вскользь задел, левый бок — синяк будет, куртка защитила, укол в ключицу — пропустил, левая рука — порез, правое плечо — распорол, гад…

И это учитывая, что большинство ударов я все же сумел отбить. Два раза я, просто чудом, спасся от смертельных выпадов незнакомца. Укол в сердце я принял в повороте, и меч противника только поцарапал тело. Удар наотмашь, чуть не снёс мне голову. Отклонившись назад, я заработал порез на левой щеке.

На секунду мы отошли друг от друга. Сейчас или никогда. Я изо всех сил ринулся вперёд, размахиваясь и нанося удар наискосок по незнакомцу. Воин принял удар на скрещённые мечи. Моя шашка прошла сквозь них, практически не встретив сопротивления. И все закончилось.

Я выпал в обычное течение времени. Тяжело дыша, отступил назад и посмотрел на незнакомца. У того была вскрыта грудная клетка, из нее толчками фонтанировала кровь, были видны несколько ребер. Мерзкое зрелище. А вот его лицо! Это было лицо счастливого человека. Он стоял и блаженно улыбался. В руках он держал обрубки своих сабель. Господи, да что это за люди, что умирают с улыбкой на губах.

— Мы нашли тебя! — прошептал он одними губами.

Все интересней и интересней. Если это про меня конечно, то я очень популярен! И почему мне эта популярность не нравится. Незнакомец рухнул на землю. У меня болели нога и бок, пекло в плече, левой руке и левой щеке. Получил я не слабо. Стояла тишина. Я бы сказал гробовая тишина.

Вся безрукавка окрасилась в красный цвет, кровь лилась из меня, как из резаного поросенка. Сделав пас рукой, наложил руну остановки крови. Поток крови ослаб и через пару секунд прекратился. Так и стоял в тишине, весь в крови.

Ко мне шли трое мужиков в черном.

— Похоже, веселье продолжается, — тихонько проговорил я. Они спокойно подошли, не доходя, за четыре шага остановились и преклонили колено. Воины стояли клином. Старший воин, не поднимая глаз, что-то проговорил. Меня затошнило и передернуло. Не понял, это что за сюрпризы? Еще один язык на мою голову, верней в моей голове. Блин, да когда же это закончится! Еще узнать бы, что им от меня нужно-то? Прошла пара секунд и тошнота прошла.

— Повтори, что ты сказал, — выдавил я из себя слова, с трудом ложащиеся в фразы. Даже язык Арвендов был проще и глаже. Этот же карябал глотку, как наждачная бумага.

— Владыка, позволь похоронить Амоса? Он был славным воином, — ну вот, кем я тут только не был, и Истинным, и вождем, и господином, вот теперь до Владыки дорос. И вообще, можно подумать я кому-то мешаю. Да хоть все друг друга похороните, только меня оставьте в покое! Молчание затянулось.

— Хороните, — пожал я плечами. Воины встали, поклонились и ушли. Я повернулся к Зуле. Она стояла бледная, как полотно. Что опять я сделал не так? Я-то ждал бурную встречу моей славной победы, или хотя бы желание помочь.

— Я, между прочим, ранен! — немного восстановив дыхание, проговорил я. Это послужило толчком. Ко мне кинулся Саймон и Зула. Толпа бурно обсуждала поединок. Впереди стоял трактирщик, на лице его был испуг и какое-то жалкое выражение побитой собаки. Зато из-за его спины, меня просто пожирала восторженным взглядом Млада. Эх, девочка, пролетаешь ты, занят я сегодня буду.

— Сашенька, Саша, обопрись, давай я помогу! — Зула не знала, как ко мне подступиться. Подлезла под руку, — обопрись, не бойся. Пойдем. Сейчас, сейчас! — и уже в сторону командным тоном:

— Трактирщик, горячей воды — живо, трогл тебя раздери. Саша, ты обопрись, вот так, пошли, — мне стало смешно от такой резкой смены ее голоса.

— Все нормально, — я наложил на себя руну исцеления. — Саймон, заплати за неудобства.

— Уважаемый, это за беспокойство! — Саймон протянул серебрушку, монетка быстро исчезла в кармане трактирщика, он начал кланяться, бормотать слова благодарности. Вид у него был уже куда веселее.

— Вы проходите, господа. Я быстро. Все будет, сей момент…

— Воду наверх, в комнату! — распорядилась Зула. И откуда у нее такой командный голос.

— По улицам слона водили… — пробормотал я по-русски, народ отпрянул. Видимо, русский они воспринимают, как заклинания. Ну, и нечего пялиться на меня.

Войдя в трактир, начали подниматься наверх. Народ потихоньку стал занимать свои места. Нелегкий денек выдался. Надеюсь, это все приключения на сегодня. Ножны остались где-то на улице, возвращаться не хотелось. Что-то голова кружится, то ли крови много потерял, то ли тело еще не привыкло к ускоренному движению. Дыхание восстановилось, боль от ран сходила на нет. Лестница была узкая и явно не приспособленная для прохода двух человек.

Кое-как поднявшись на второй этаж, прошли в комнату Зулы. Я сел на лавку, стал раздеваться. Два мужичка занесли бадью с водой.

— Сейчас, я сейчас промою раны, — причитала Зула, — ты держись.

— Зула, со мной все нормально. Я просто грязный! — проговорил я. Зула замерла, повернулась, посмотрела в глаза.

— Саша, это горячка боя, с тебя крови полведра натекло. Сейчас будет откат. Сейчас обмою тебя и ляжешь. Ты держись.

— Держусь, а если ближе подойдёшь, даже знаю, за что мне держаться. Ну, поверь, все не так плохо. Хотя, ладно, можешь обмыть, мне даже приятно будет.

— М-да-а, ты действительно на раненого не похож, — с улыбкой сказала Зула и приступила к омовению. Вода была не то чтобы горячая, но и не холодная. Я и сам с интересом рассматривал затянувшиеся раны. Вот уж не думал, что у меня такая регенерация. Девушка молчала, но по ее виду было понятно, что она очень удивлена.

— С тобой все нормально? — спросил я её.

— Да, а что?

— Да ты вдруг замолчала, расстроилась, что у меня нет ран? — усмехнулся я.

— Я сама видела, как из тебя кровь фонтанами била, а тут шрамы недельной давности. Почему?

— Зул, я же маг. Ну, ты что, в самом деле, магов не видела?

— Алекс, тебя не поймешь, то ты убеждаешь меня, что ты не маг и не воин, а теперь побеждаешь в мгновенной схватке представителя лучших бойцов этого мира, и тут же залечиваешь раны. Я не могу это объяснить. Я не знаю, чему верить! — Зула бросила тряпку, которой протирала меня в бадью с водой.

— Тебе так важно объяснение — почему это, зачем то? От этого будет зависеть твое отношение ко мне?

— Нет, что ты. Ты, есть ты…, просто я… — смущенно проговорила Зула — я не могу так… Я не знаю…

— Ну, так и наплюй, ну, залечились раны и, слава богу, победил кого-то, значит, — судьба такая. Ну, зачем усложнять жизнь? А? — я дотянулся и чмокнул Зулу в плечо. Та улыбнулась.

— Умеешь ты уговаривать, — проговорила она, — и то верно, по крайней мере, ночь не пропадёт даром.

— Ну, вот другое дело, а то заладила — почему то, почему это, — проворчал я, — а ночью меня охранять надо будет. Видела, как местные бабы на меня глядели?

— Пусть только сунутся! — зловеще прошипела Зула.

— Только без крови.

— Конечно, я знаю, что им сказать.

— Вот только не надо про меня небылицы сочинять. Млада очень даже симпатичная девушка, незачем ее пугать.

— Алекс, если ты хочешь развлечься с этой девушкой, это твое право, — Зула смотрела на меня совершенно наивными глазами. Плавали — знаем! Глаза наивные, а потом сковородой по голове — бамс!

— Я хочу провести ночь с тобой, — проговорил я, проведя рукой по подбородку и шее девушки. Зула замерла:

— С радостью, мой господин, — с улыбкой ответила она. Да-а. Вот уж не поймёшь, когда разводит, а когда правду говорит.

— Пойдем вниз, я просто зверски проголодался.

— Ты иди, я приберусь тут и приду, — пообещала Зула. Я кивнул и спустился в зал.

За нашим столом сидели Саймон и Лиза. Девочка смотрела на меня восторженными глазами. Прислонив меч под столом к лавке, я принялся за еду. В трактире было тихо, прям похороны какие-то. Поманил к себе трактирщика, тот чуть ли не бегом примчался. Я с набитым ртом проговорил:

— Я угощаю, скажи всем, меня Алекс зовут, — и протянул ему серебряную монету. Хозяин трактира поклонился, принимая монету, повернулся и громко сказал:

— Господин Алекс угощает! — раздался одобрительный рев, народ бросился к барной стойке. Хозяин заспешил туда. Поднялся шум, хохот. Ну, вот другое дело, а то сидят, как пришибленные, и на меня с опаской посматривают.

Еда была превосходная. А Млада все продолжала выносить новые блюда. Я поймал ее за руку:

— Красавица, хватит. Я столько не съем. Спасибо тебе! — она покраснела и просто покусала меня взглядом.

Я продолжил наедаться, остановившись только, когда почувствовал, что вот-вот лопну. Заглянув в кувшин, обнаружил там пиво. Кстати. Отпил, недурственное такое пиво. Правда, на молоко не желательно, ну да ладно, что я там того молока выпил. Стакан.

— Алекс, тебя уже минут пять ждут твои друзья! — усмехнулся Саймон.

— Какие друзья? Я тут никого не знаю.

— Около колоны, справа, — я повернул голову и увидел троих воинов в черных одеждах.

Они стояли с безразличным выражением лица. В руках они держали мои ножны и чьи-то вещи.

— Думаешь меня ждут? Таких друзей десятой дорогой обходить надо.

— Тебя, тебя! Уж не меня, это точно, — улыбнулся Саймон, — ты так увлеченно ел, вот и не заметил их.

Между тем, увидев, что я закончил, троица подошла ко мне. Молча, сложили вещи на угол стола. Тот же воин, что говорил со мной на улице, проговорил на своем языке:

— Владыка, это вещи Амоса и ножны твоего меча. Мы провели обряд по всем правилам. — «И что, я должен от души поблагодарить их? Вот же привязались». Воин продолжил, — Разреши послать зов клану.

— Саймон, что такое зов? Они хотят послать зов клану, — перевел я Саймону.

— Некоторые одаренные могут общаться на расстоянии. Зов, это короткое сообщение между одаренными, — пояснил он.

— По какому поводу зов? — спросил я.

— Зов Хранителю, о том, что поиски окончены, — отрезал пластун.

— Ну, а я тут причем? Окончили и хорошо, — сказал я.

— Хранитель захочет встретиться с тобой, — пояснил воин.

Так! Не хватало мне тут еще других придурков, если это от меня зависит, ни каких зовов.

— Зов пока не слать, вещи пусть останутся у вас, — распорядился я, — ножны забираю.

Я взял ножны и вложил в них шашку. Воины продолжали стоять.

— Что то еще? — поинтересовался я.

— Какие будут распоряжения насчет нас, Владыка? — воин коротко, по-военному, кивнул подбородком.

Ха, какие? Да катились бы они подальше куда-нибудь. С чего бы спрашивать. Сначала Владыкой обзываются, теперь еще и заботы о них хотят на меня переложить.

— Вы мне не нужны, все могут быть свободными, — сказал я. Хотел еще королевским жестом, эдак ручкой махнуть. Но потом подумал, что это лишнее. Воины слегка побледнели, поклонились уже глубже. Все тот же воин глухо спросил:

— Какую смерть ты выберешь для нас? — вот тут я охренел. Они, что тут все больные на голову. Или я больной и у меня «белочка» началась. Говорили они очень уж уверенно. На игру как-то не похоже. А если они действительно больны, грех будет на моей совести.

— Подождите вон за тем столом, я позову вас, — сказал я, указывая на свободный стол. Они, молча, синхронно, кивнули и ушли к указанному столу.

— Саймон, они меня Владыкой называть стали. Как ты думаешь это у них помешательство такое?

— Нет, Алекс. Они здоровы. Я так понимаю, они тебя испытали и признали господином. Так что, смирись. Насколько я знаю, пластуны слов на ветер не бросают.

— Я сказал, что они свободны, а они спрашивают, как им умереть. Ты что-нибудь понимаешь? А?

— Эх, Алекс, кто тебя учил? Ты не знаешь простых вещей. Это же во всех летописях прописано. Все очень просто. Свободу дает смерть, ты приказал им умереть, — «Упс, вот так я. Оказывается неосторожным словом можно не только душу ранить, а и чисто физически убить человека», — надеюсь, ты не сказал им, что они тебе вообще не нужны?

— Сказал, — буркнул я, Саймон нахмурился, — Что хмуришься?

— Думаю, как тебе сказать.

— Скажи, как есть.

— Эх, Алекс. Ты только что обрек на смерть весь клан. Женщин, детей, стариков. Всех, до последнего. Матери убьют своих детей, потом себя…

— Хватит! — прервал я, — Мне уже и так тошно.

— Ничего. Не отягощай, Алекс, себя смертью невинных. Попробуй взять их на службу. Если верить летописям, преданней вассалов у тебя не будет, — закончил Саймон. Лиза восторженно переводила взгляд с меня на Саймона. Вот для кого все просто и понятно.

Я налил себе кружку пива. Выпил. Чуть отпустило. Вот так я! Вроде ничего не делаю для этого, а обрастаю непредвиденными попутчиками. Может так оно и вправду к лучшему. Конечно, получить в свое распоряжение клан воинов — это круто, но что-то мне подсказывает, что обрести с ними неприятностей «по самое нехочу». С лестницы спустилась Зула:

— Ну, что, обжоры, уже все съели? — весело проговорила она, но увидев наши хмурые рожи, тревожно спросила, — что опять случилось?

— Алекс теперь Владыка пластунов, и он приказал им умереть! — выдала Лиза. «Это что, так выглядело со стороны?» — подумалось мне.

— Алекс? — удивленно проговорила Зула, глядя мне в глаза.

— Лиза, не сочиняй, — поправил ее Саймон, — Алекс же не знал.

— Да, что случилось? — воскликнула Зула, — что вы в молчанку играете? Куда теперь впутались?

— Да никуда. Все-то же самое. Вон та тройка, — кивнул я в сторону пластунов, — называет меня Владыкой, и ждут решения, что с ними делать. А я-то откуда знаю, что с ними делать? Тут сам с собой не всегда знаешь, как поступить.

— Позвольте высказаться, господин Алекс, — официально начал Саймон. Это уже настораживает. Я кивнул. Мужчина продолжил, — Я советую все же рассмотреть вариант приема Пластунов на службу. Арвенды — это, конечно, грозная сила, но Пластуны — это уже дружина. Обдумайте это. В графстве эти люди будут нелишние, даже очень нелишние.

— И разбойники нам будут не страшны! — вставила свои пять копеек Лиза.

— Елизавета! — одернул ее Саймон, — извольте вести себя прилично! — та надула губы.

Я махнул сидевшим невдалеке Пластунам. Те споро подошли. Осмотревшись, я заметил, что бесплатная выпивка сделала свое дело. На нас никто не обращал внимания. Праздник, так сказать, удался. Слышался смех и крики, стоял, хороший такой, кабацкий гул.

— Садитесь, — приказал я им на всеобщем. Пластуны молча сели, — Я хочу знать о вас всё. Откуда вы, сколько вас, почему вы здесь. Короче всё, и покороче.

— Я понял, Владыка, — ответил старший из всех.

— Стоп. Во-первых, как вас зовут. Я не хочу обращаться к вам на «эй, ты».

— Меня — Идар, его — Варун, и младшего — Галаш.

— Меня зовут Алекс, продолжай.

— Хорошо, Владыка Алекс, — меня передернуло, ладно потом разберемся, — Наш клан «Черного Горностая» принадлежал Истинному, владыке Зигмунду. Сто пятьдесят лет назад он ушел на эту сторону горного хребта, с небольшим отрядом за славой и могуществом. И не вернулся. Через пятьдесят лет совет старейшин кланов посчитал, что наш клан никому не нужен. Наследников у владыки Зигмунда не было. Наши земли в долине прибрал к рукам совет старейшин. Нас изгнали. Теперь нас осталось не очень много. Мы перешли горный хребет, там же, где когда-то прошел Зигмунд. Теперь наши воины ходят по всем землям в поисках наследников Зигмунда. Остальных членов клана приютили горцы. Мы зарабатываем охраной караванов, ходим проводниками. Мы — воины, Владыка Алекс. Мы умеем и пахать, и сеять, но это только для того чтобы прожить. Недавно Хранитель клана что-то увидел в «оке грядущего» и всем послали зов ждать Истинного в городах вокруг Пустоши. Мы были самые ближние к этому городу. Тут мы и ждали. Так предписывал зов. Согласно закону, мы проверили тебя. Амос был старший, ему и выпала честь проверить Истинного. Теперь наши жизни принадлежат тебе! — воин закончил, опустив глаза.

— Как вы узнали меня, я что особенный?

— У тебя меч Зигмунда. У тебя на одежде герб Истинных. На тебя не возможно ментально воздействовать, и при этом на тебе нет ни одного артефакта или амулета. Ты знаешь тайный язык нашего клана, как свой родной. Твоя аура говорит о тебе, как о простом смертном и при этом ты, усилием воли, уничтожил сильнейшие поглотители магии. Много факторов, всего не расскажешь. Ты победил, практически не напрягаясь, одного из лучших воина клана! — «А это — спорный вопрос», — подумал я, но вслух не стал этого говорить.

— Расскажи подробней про испытания, — попросил я.

— Амос попросил честь испытать тебя. Согласно кодекса, при встрече Истинного, необходим поединок с использованием поглотителя магии. В круге чести, во время поединка, человек не может врать и притворяться. Он становится тем, кем является на самом деле. Твоя аура расцвела, как весной лесная поляна, и в ней не было страха! Это видели все. Всё случилось очень быстро, я слышал только звон клинков. А потом ты стоял раненый и раны твои затянулись за несколько ударов сердца, а Амос лежал с разрубленной грудью. Нет никого, кроме Владыки Истинных, кто мог бы за мгновение уничтожить четыре поглотителя магии и при этом продержаться против воина нашего клана больше пяти ударов сердца. Амос владел искусством быстрого боя, и он не смог повергнуть тебя, — закончил Идар.

— Сколько в клане человек? — задумчиво спросил я.

— Я не знаю точно, я не был дома уже больше года. Это может сказать только Хранитель клана. Думаю, около полутора десятков мужчин и столько же женщин. Ну, еще дети, старики. Всего — человек сорок, сорок пять.

— Я принял решение! — сказал я, глядя на воинов. Они немного напряглись, пожалуй, я это почувствовал, чем увидел, — вы мне нужны, и очень кстати тут появились.

Мужчины не смогли сдержать облегченного вздоха.

— Я вас тоже проверял, — продолжал я, они синхронно кивнули, — Поступим так. Шлите зов, что ожидание окончено. Сколько времени потребуется, чтобы всем воинам вернуться из поиска?

— Думаю, недели хватит! — пластуны просто светились счастьем. Ну, дети — детьми, все чувства на лице написаны. А еще лучшие воины, да их любой российский мент на раз прочитает. Или это они со мной так открыты?

— Вы можете связаться с Хранителем клана и объяснить задачу? — поинтересовался я.

— Нет, владык…

— Еще раз назовешь меня Владыкой, лично по морде дам! — перебил я, — Алекс, просто Алекс, — и всем передай.

Воин кивнул, усмехнувшись:

— К этому трудно привыкнуть, мы просто воины, а ты — Владыка Истинных. Мы постараемся. А насчет зова, умение общаться на расстоянии утеряно. Мы можем послать лишь несколько зовов. Общий сбор, о гибели, о нападении, о прекращении поиска, о месте ожидания… и еще несколько. Очень немного.

— Понял, тогда так. Вы, Идар и Варун, пойдете со мной на Пустошь, в Храм древних. — начал я давать распоряжения, — Галаш, найдешь дорогу в клан?

— Да, найду. Я всего три месяца, как оттуда.

— Вот и отлично. Передашь следующее. Мне нужны воины с отличной подготовкой. Тренироваться в полную силу. Как было в древние времена. Но без перегибов. Помнить, что мне нужны здоровые и не покалеченные воины. Слабых — щадить, и делать их сильными. Ясно? — парень кивнул, — Если такая масса людей организованно пойдет по дорогам, любой правитель забьёт тревогу. Поэтому, нужно совершить быстрый и скрытый переход на большое расстояние. Точка сбора, Долина Смерти, верней вход в нее. Знаете, где это?

— На востоке! — ответил Идар.

— Верно. Разбиться на несколько отрядов, переодеться в крестьян, в караваны, во что угодно. Ни одна живая душа не должна будет знать, куда вы идете.

— Все понятно, Алекс. Хранитель клана — опытный воин, ему не надо объяснять очевидные вещи, — ответил Идар, — думаю, Хранитель приедет сюда, чтобы лично увидеться с тобой, ему и расскажешь подробности.

— Хорошо, если так. Ну, коротко все. Галаш выходит по готовности. Вопросы? — подвел я итог.

— Когда выходим мы? — спросил Идар.

— Вы мне сначала скажите, вы дорогу к Храму на Пустоши знаете?

— В общих чертах, как и все, — ответил Идар.

— Тогда расскажите все, что знаете про Храм древних, без предыстории. Настоящее положение, — попросил я.

— На Пустоши, в брошенном городе это единственный обитаемый Храм. Туда стекаются все искатели приключений. Смотрители Храма отбирают лучших бойцов и магов, и готовят из них Безликих. Пройти до Храма можно с паломниками, раз в неделю под охраной служителей, а можно и самим. В брошенном городе много всякой нечисти, потому без служителей опасно туда пробираться, но охотники находятся всегда. Сбивают ватаги и рыщут на Пустоши, и по развалинам города. Иногда что-то находят. Служители Храма патрулируют развалины брошенного города, считая, что все это принадлежит им. Могут и перебить ватагу, Храмовники там хозяева. Всё.

Молодец, коротко и емко. Сработаемся.

— А откуда там нечисть? Там же Пустошь, — спросил я.

— Брошенный город с севера и запада окружает Дикий лес. Там много всяких тварей. Вот оттуда они и расползаются по Пустоши.

— Ничего себе, — удивился я, — Но между тем, наша задача такая, проникнуть в храм незамеченными, и вернуться сюда.

— Это очень сложно, Владыка. Там около тысячи бойцов и магов. Контролируется не только Храм, но и его окрестности, и брошенный город, — доложил Идар. Да, задачка. Может не ходить в этот храм. Но внутренний голос подсказывал, что все равно пойду. Наверное, модуль мне программу заложил, или я просто такой любопытный.

— А если я приду как соискатель, один, без служителей. Примут меня? — поинтересовался я.

— Не ведомо это, — ответил Идар, — проверить — проверят, а примут или нет, не знаю. Только учти, принятый один раз в Безликие, остается там навсегда.

— Это понятно, — согласился я, — какая закрытая организация будет разбрасываться кадрами.

— Чудны твои слова, Алекс, и не понятны, — вставил Саймон.

— Забудь, это я рассуждаю. Тогда задача минимум такова — снять дом для моих спутников, подготовиться к походу. На вас подготовка к походу на Пустошь по полной программе, — обратился я к Идару и Варуну. — На все сутки. Послезавтра утром, выходим. Вопросы, предложения? — я обвел взглядом всех.

У Зулы вопросы были написаны на лице, их я проигнорировал:

— Вопросов нет. Завтра день сборов. Послезавтра на рассвете встречаемся за западными воротами. Всё. Выполняйте.

Пластуны дружно встали, четко, по-военному, кивнули и, развернувшись, ушли. Я расслабился.

— Все вопросы, — завтра, — поднял я руку. — Я отдыхать, поздно уже. Вы как, Саймон?

— Да мы тоже, ребенку здесь не место, — согласился Саймон. Я подозвал трактирщика.

— Покажи комнату, только сам, — глазами я указал на Зулу. Трактирщик закивал.

— Пройдемте, господин! — мы встали, я подхватил свои вещи и меч, и мы поднялись за трактирщиком на второй этаж. Пятая дверь была моей комнаты. Когда вошли я, оценил средневековый сервис. Пустая комната с огромной кроватью. Два стула и стол. Вот и вся мебель. Деньги, видимо, за размер кровати платишь.

— Удобства в конце коридора, — сообщил трактирщик, — спокойной ночи.

— Спасибо! — поблагодарил я, закрывая за ним двери. Зула, вошедшая со мной, прошла к кровати, и устало села на краешек. Я, сняв с себя рюкзак и меч, бросил их в угол. Присел рядом с Зулой.

— Устала? — участливо спросил ее.

— Слишком много всего! — пожаловалась она.

— Это точно! — я приобнял её. Девушка доверчиво положила голову ко мне на плечо, я чмокнул её в макушку. Зула повернулась, подставляя губы. Поцеловал, как удержаться от такой прелести? — Ложись, поваляемся, — предложил я.

Снял с себя одежду, и голяком растянулся на кровати. Боже, как хорошо! Как долго я не лежал на мягкой постели. Простыни были хоть и застиранные, но от них пахло травой и свежестью. Я просто млел от элементарного комфорта!

— Я схожу, обмоюсь, — Зула встала и пошла к двери. Ну, надо же, то в реку не загонишь, а тут мыться пошла.

— А что, тут есть, где помыться? — спросил я.

— Я думаю — за той дверью… — улыбнулась девушка, исчезая за неприметной дверью в углу. Когда девушка вернулась, я не стал сдерживать свои желания. Тем более что вернулась она, держа свою одежду под мышкой. Я постарался показать Зуле все известные мне позы Кама Сутры. И потекли минуты, часы, года, столетия счастья…

Я лежал на огромной кровати, закинув руки за голову, и размышлял, что в Зуле есть такого, чего не было в других моих девушках. Я стал замечать, что привык к ней. Она симпатичная, не спорю, ну и что? Были подруги и покрасивей. Точёное тело богини, ни жиринки, упругое, сильное и гладкое. Пожалуй, тело богини войны! — усмехнулся я.

Наши девушки после шейпинга и не такие формы себе развивают. Не то! Может я влюбился? Бред! Вон с Младой с удовольствием пообщался бы на сеновале. Когда любовь, такие мысли даже не возникают. Много читал и слышал, что в отношениях между мужчиной и женщиной важна именно духовная составляющая. Нужно искать с этой стороны. Вот наивность и непосредственность Зулы — это да. И ее отношение ко мне. Ее влюблённые глаза. Чертовски приятно, когда на тебя так смотрят. Наверное, это и есть главное, как на тебя смотрит женщина! Как на собственность, как на средство осуществления своих желаний, или просто, как на мужчину, который дорог.

— Саша, расскажи о себе, — подала голос Зула и, помолчав, добавила, — если можно.

— А что рассказывать-то? Нечего рассказывать, — задумчиво ответил я, — история простая, как топор… Жил себе, не тужил, пока родители были живы. О чем-то мечтал, куда-то стремился… А потом родителей не стало… И вся жизнь слилась в один долгий день. Ни желаний, ни стремлений, — помолчал, вспоминая себя в прошлой жизни, — а потом я случайно оказался у очень интересного учителя, который доходчиво объяснил мне смысл моей жизни. Только больно объяснял. Зато, ну очень доходчиво!!!

— Тебя похитили? — спросила Зула, — и били?

— Можно и так сказать, — наивная простота, или верит мне так безоговорочно, — не то, что бы избивали, но доставалось не по-детски. Зато быстро усваивал. Вот теперь есть и смысл жизни, и цель… Вот попаду в Храм Древних, выполню свое обещание, и свободен, как ветер! — я поцеловал Зулу в макушку. Девушка прижалась ко мне крепче.

— А у тебя есть кто-нибудь. Ну, брат или сестра? — спросила она.

— Нет. Я же тебе уже говорил.

— Все погибли? — участливо спросила девушка.

— Не было никого.

— А рабыни или жены?

— Зачем тебе? Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! — ласково проговорил я.

— Как оторвали, совсем? — тревожно спросила Зула, привстав на локте.

— Шутка такая, поговорка о том, что нельзя хотеть слишком много знать, — усмехнулся я реакции Зулы.

— Знаешь, у отца было две жены, — проговорила девушка, улыбнувшись, — Одна — орчанка, и вторая — человеческая женщина, моя мать. Когда они все были живы, я часто слушала, как они общаются, делятся друг с другом про разные случаи в отношениях с отцом. Отец любил их обоих и жалел. А сейчас… понимаешь, мне тебя так много. Хочется поделиться с кем-нибудь… Понимаешь?

— Честно говоря, нет. Не обижайся, — ответил я, — Поделись со мной! — Зула звонко рассмеялась.

— Как я буду с тобой про тебя говорить?

— Ну, с Саймоном поделись, он выслушает, — предложил я.

— Ой, не могу! — хохотала Зула, откинувшись на подушку — ты хочешь, чтобы я с Саймоном обсуждала, как у нас с тобой происходит в постели и советовалась с ним?

— Не-е, пожалуй, не надо, — хмыкнул я, — еще не так поймет. А у тебя есть родня?

— Да, брат есть, ну и остальные там… разные, — я молчал, захочет — расскажет. Действительно немного помолчав, Зула продолжила, — когда отец пришел из похода с моей матерью и объявил её своей женой, был скандал. Но отца уважали и боялись, поэтому смирились. А потом был набег демонов и вся моя семья погибла. Остались только я и брат. Какое-то время кланом правил дядя, а потом мне пришлось уйти.

— Зула! — вкрадчиво позвал я.

— Что? — девушка повернула ко мне голову.

— Ты сказала, что какое-то время кланом правил дядя? Ты что, дочь вождя? — ну нельзя же так краснеть. Кожа из зеленовато-кремовой превратилась в темно-бардовую. Даже шея и плечи покраснели. Зула закрыла лицо ладошками. Помолчали. Потом, что-то решив для себя, убрала ладошки от лица, привстала, посмотрела мне прямо в глаза и решительно заговорила:

— Да, Алекс, я — дочь вождя клана «Быстрого топора». Год назад мой брат стал главой клана, а я ушла, чтобы не сеять смуту в клане. Но, это нечего не значит, я не могу наследовать статус вождя, я твоя рабыня. И меня это устраивает! Прости меня, — уже шепотом закончила Зула.

— За что? За то, что ты родилась в семье вождя? Так ты тут не причем.

— Я скрыла от тебя происхождение и заслужила наказание. Но ведь ты тоже вождь, и можешь делать то, что считаешь нужным. Ведь все нормально? Да? — вот тут задумался я.

— Мне уйти? — проговорила Зула. Девушка попыталась встать, видимо мое молчание расценила по-своему. Я обхватил ее плечи и проговорил:

— Ты вольна в своих решениях, но сначала выслушай меня. Возможно, наказание заслужил я, а не ты. — Девушка замерла — Мой отец никогда не был вождем, и я не вождь, и клана моего нет, совсем нет. Никого. Я — самозванец. Я жил до этого совсем в другом… месте, там все не так. Поэтому я не знаю элементарных вещей. Так что неизвестно, кто кого обманул. Ты вольна поступать так, как считаешь правильным, но мне не хотелось бы, чтобы ты уходила… — я отпустил Зулу и сел, отперевшись о спинку кровати.

Сидел на кровати и размышлял. Заигрался я, вот и к девчонке прикипел. Не зная и не принимая реалии этого мира, играю в героя. А они тут живут, и другой жизни не ведают. Вот сейчас уйдет и что? Было ощущение, что я теряю что-то очень значительное и важное в своей жизни. Было стыдно перед Зулой, перед Саймоном, перед Лизой.

— Саша, но ведь ты Истинный? — не поворачиваясь, спросила девушка.

— И что это меняет? — убитым тоном ответил я, — я об этом узнал пару дней назад… И лучше бы этого не знать вовсе.

— Почему?

— Не люблю выпячиваться, а тут я один на весь материк, а может и на весь мир. Зачем мне это?

— Саша, ты остался один из клана, ты Истинный, никто не усомнится в твоем праве называться вождем. Это твой собственный клан, ты его основатель. Почему ты говоришь, что ты самозванец? — Зула повернулась и так посмотрела на меня, что я невольно поддался к ней, — мой господин, я никогда не оставлю тебя, кем бы ты не оказался.

Притянув ее к себе, поцеловал:

— Я не был вождем и не знаю, как им быть.

— У тебя неплохо получается, — заметила Зула.

— Думаешь?

— Уверена.

— Я тебе верю, солнце мое. Не бойся рассказывать мне, чтобы то ни было. Научи меня быть вождем! — проворковал я, раскладывая девушку на кровати.

— Да, мой господин…

За окном была ночь. Пора идти за котами. Еще пара часов и мне никуда не захочется идти.

— Нужно за котами сходить, — проговорил я.

— Я с тобой! — тут же подхватилась Зула.

— Незачем, я до ворот и назад. Вдвоем нет смысла светиться, — я встал и начал одеваться.

— Саша, возьми меня с собой в храм! — вдруг попросила девушка.

— Опять ты за свое. А кто с Лизой останется. Я вообще-то рассчитываю на графские земли. Клан нужно где-то основывать! Воевать за земли мне не с руки. А жить всю жизнь в лесу я не планирую.

— Можно оставить с Саймоном Пластунов, — не сдавалась Зула.

— Ты хочешь, чтобы я оставил Лизу и Саймона на двух чужих мужиков? Ни за что! Я не знаю Пластунов и, если ты помнишь, один из них пытался меня убить.

— Но они же признали в тебе Владыку? — удивилась Зула. Наивная простота.

— Мало ли, что они говорят. Нет уж. Вот сходят со мной, проверю в деле их. Тогда и решу, доверять им или нет.

— Ты мудр! — задумчиво проговорила девушка, — а мне кажется, раз сказали, что ты их Владыка, значит так и есть.

— Ага! Может и так, но бережёного — бог бережет! — весело сказал я, — ну все, я быстро!

Чмокнув Зулу, вышел из комнаты. В зале еще были посетители. Время — 23–45. Поздновато тут расходятся. Вышел на улицу, справа увидел ауру человека. Из тени вышел Идар.

— Что, не спится? — поинтересовался я.

— Мы должны охранять твой сон, Владыка Алекс. Разреши сопровождать тебя.

— Не стоит. Иди, отдыхай. Силы тебе очень потребуются. Это приказ. И не называй меня Владыкой.

— Слушаюсь! — ответил Идар, коротко поклонился и ушел в таверну. Ну, хоть какое-то понятие дисциплины. Это радует. Вышел на улицу. Улица не освещалась, совсем. Глаза перестроились на видение в темноте. Черно-белое с цветными точками живых существ. Видимо это ауры. Вон крыса пробежала, а вот какой-то зверек.

«Первый слышишь меня?» — спросил я мысленно.

«Да!» — был ответ.

«Где вы?»

«Мы на крыше около ворот».

«Я иду за вами, буду около вас — скажу. Конец связи».

Не торопясь, направился вдоль улицы. Энергоканалы, соединяющие нас, тянулись в сторону ворот, через которые мы вошли. В темноте нити очень хорошо выделялись, или это выверты моего ЧИПа? Не доходя до городских ворот метров пятьдесят, обнаружил своих подопечных на крыше дома.

— Первый, я внизу под вами. Спускайтесь.

— Может, мы крышами пойдем? — предложил кот.

— Не надо. Спускайтесь, тут такая темень, что вас никто не увидит. Да и безопасней идти.

— Мы идем, — через три минуты коты вышли из-за угла дома.

До таверны дошли без приключений. Я показал им окно своей комнаты, сам поднялся через двери. Комната тускло освещалась двумя свечами. Зула дремала на кровати, по-детски сложив руки лодочкой и положив их под щеку. Стоило мне подойти, как девушка открыла глаза:

— Ой, задремала…

— Спи, спи. Все хорошо. Я тоже ложусь.

В окно двумя тенями скользнули Арвенды. Прошлись по комнате, принюхиваясь и заглядывая в углы, и под кровать. Я быстренько разделся и юркнул в кровать, в объятия Зулы. Коты запрыгнули и улеглись в ногах и с краю. Хорошо, что кровать большая, всем места хватило. Слушая мурлыкание котов и сонное сопение единственного близкого мне в этом мире человека, я заснул. Последняя мысль была — нужно было взять Первого с собой в город, тогда не пришлось бы воевать с Амосом…

* * *

Морохир отложил очередное донесение своих агентов. Несмотря на текущие дела, из головы не выходил чужак. Кто он, зачем приходил в развалины, что там нашел. Вопросы, вопросы. Одно радовало, похоже, есть след. Сопоставив несколько разрозненных событий, владыка эльфом пришел к окончательному выводу, что чужак движется не к эльфам, а в столицу империи.

Первое событие — это страшное побоище крысюков в лесу, второе — битва Безликих с кем-то на заброшенном тракте, третье — инцидент недалеко от Светлояра. Везде Морохир подметил в донесениях о следах битвы некоторую схожесть. Разорванные глотки людей, следы от когтей животных. Похоже, действовала одна команда, и, похоже, у чужака есть привязанные твари. Интересно, какие? И где он их взял.

Судя по географии мест происшествий, чужак движется к столице, следовательно, нужно туда кого-то послать. Должен быть надежный эльф. Морохир решил отправить туда свою дочь. Анариэль мается своей неудачей, а там при дворе побудет, пооботрется. Приняв решение, владыка отправился спать.

* * *

Проснулся я еще до рассвета. Небо только начало сереть. Я вспоминал свои пробуждения дома, на Земле. Как давно это было. Желание утром поспать, в этом мире меня почему-то не посещает. Наоборот, все время зудит в одном месте и гонит вперед, к приключениям.

Зула сладко спала, уткнувшись мне в бок носом. Черные волосы разметались по подушке. Погладил ее по голове, девушка что-то пробормотала во сне, повернулась на другой бок. И вдруг рывком села, ища рукой меч и осматриваясь вокруг мутными глазами.

— Тихо-тихо! — проговорил я, обнимая ее за плечи, — что ты переполошилась. Спи, давай.

Зула, наконец, сфокусировалась на мне:

— Саша, любимый… — с этими словами она чмокнула меня, легла на подушку и опять заснула. Это что было? Автопобудка сработала? Кстати, «любимым» назвала, вот так человек и проговорился о своих чувствах. Нет, в разведчики ей нельзя.

— Первый, тебе пора, завтра утром мы выйдем из Западных ворот, жди там. И не отсвечивай! Второй, остаёшься здесь, снимем дом, будешь в охранении. Да, чуть не забыл. У меня тут подданные нарисовались. Пластуны. Слышали?

— Достойные воины! — ответил Первый, — как они к тебе попали?

— Долгая история, потом как-нибудь расскажу. Так вот, со мной будет двое в черном, так что будет веселей. Пока пластуны не докажут свою верность, следить за ними.

— Понял, до встречи! — тенью Первый метнулся к окну и растворился в остатках ночи. Спать совершенно не хотелось.

От нечего делать, стал изучать ауру Зулы. Прошелся по всей поверхности, перешел на видение энергоканалов. Плечо, немного фонит. Рана еще не совсем прошла. И чего молчала, наверняка, беспокоит. Приблизился зрением к бывшей ране. Как в компьютере при увеличении картинки. Что тут у нас? Спайки! — некоторые каналы срослись боками, немного поправил, помогая себе руками. А что у нее с рукой? Опустил взгляд на руку, тут все нормально.

Вернулся к телу, сердце вроде в норме, а вот желудок воспален. Сеть красноватых трещинок по нижней части. Что-то не хорошее съела, или рана дает себя знать. Чуть-чуть энергии туда, вот так. Теперь светится поровней.

Кишечник на удивление равномерен в своем свечении. А вот по-женски что-то не то. Всмотрелся. Непонятная краснота, в смеси с желтоватым. Похоже, что это моя вина. Что-то она говорила насчет того, что ей меня много. Ясно-понятно. Заездил девочку, с непривычки у нее воспаление и пошло в интимной зоне. Добавил немного энергии. Не помогает. Краснота чуть побледнела, но висит желтый комочек. Жаль, что я гинекологию не учил. Так и не поняв в чем проблема, поддал еще энергии в зону вокруг желтого шарика, в расчете на то, что организм сам знает, как устранить болячку. Пошел взглядом ниже. А вот старое ранение в ногу, тоже спайки энергоканалов, поработаем…

Вынырнул в обычное состоянии. Зула блаженно улыбалась во сне. А меня ведь тоже ранили! — пришла мысль. Пустился в обследование себя. Облом. Все в полной норме. Даже лучше, чем хорошо. Насколько я помню, вот тут, в районе груди тоньше каналы были, и сердечные каналы тоже увеличились. Ну-ка ноги. Как у жеребца. Не к чему придраться. Есть! Зубы. Посмотрев энергетически на зубы — офигел! Ровные, без посторонних включений. Ощупал зубы языком. Где мои пломбы? Все зубы стояли, как солдаты на параде. Ни одного изъяна! Магическая стоматология рулит!

Не успел подумать о времени, справа показались цифры — 05–36. Можно уже и вставать.

«Второй, будь тут!» — приказал я встрепенувшемуся коту. Осторожно, стараясь не разбудить Зулу, вылез из постели и оделся. Прихватив свою шашку, потихоньку вышел в коридор.

В зале было пусто, на кухне слышался гомон поварят. С вечера заметил бочку с водой в дальнем углу двора. Туда и направился. Там обнаружилось и небольшое место для разминки.

Прислонил меч к бочке, и привычно стал выполнять комплекс Ци Гун. Меня опять понесло по волнам энергетического водоворота. Движения переливались одно в другое, образуя шлейф искорок. Не могу к этому привыкнуть! Каждый раз всматриваясь в эти водопады из разноцветных струящихся нитей, выпадаю из реальности в царство восторга и восхищения.

Закончив комплекс, остановился, вслушиваясь в свои ощущения. Почувствовал кожей пристальное внимание справа. Присмотрелся, принюхался. Кто там у нас? Кто бы сомневался — Пластуны. Резкий, терпкий запах. Не вонь, а именно запах. Наверное, это энергетический запах силы и воли.

— Доброе утро! — не поворачиваясь, проговорил я, и направился к бочке с водой.

— Доброе! — произнес Идар, — я не видел такого разминочного комплекса — очень необычные движения.

— Это небоевой! — отфыркиваясь от прохладной воды, пояснил я, — так, оздоровительный! Чтобы в форме быть.

— Умеешь ты удивить, Владыка.

— За Владыку в лоб дам…

— Виноват, Алекс, — поправился Идар, — Хотел сказать, если такие связки в оздоровительном, то какие же в боевой разминке.

— Не знаю — давно не делал, — беспечно проговорил я. Пластуны удивленно смотрели на меня. А, пусть думают, что хотят. Я их не звал, пусть привыкают, — У вас как с деньгами?

— Есть тридцать золотых, — отчитался Идар.

— Хорошо. Закупите провианта для похода туда и обратно на троих. Ну и из оружия, что нужно. Не мне вас учить. Экипировка боевая, по-полной. — Воины стояли навытяжку. Кто же их так выдрессировал? — Вымыться, постираться. Завтра на рассвете встречаемся за Западными воротами. Вопросы?

— Мы должны тебя охранять! — доложил Идар. Я вздохнул.

— Я не против, но военная операция требует другого решения. Да и еще, со мной будет Арвенд. Вы знаете, кто это? — Похоже, я шокировал ребят. Очень уж у них лица удивленные.

— Да, Истинный. Это такие коты, ростом с большую собаку. Полуразумны, злы, жестоки, отличные бойцы, в боевой ипостаси работают со скоростью не доступной человеческому восприятию, не поддаются приручению. Не имеют врагов и друзей. Можно привязать только магически с помощью специальных артефактов. Во всей Империи есть не более десятка этих тварей, привязанных магически.

— Да ну? — удивился я, — Мужики, вас обманули. Это — милые, пушистые и понятливые существа. И очень верные. Кстати, они разумны, так что насчет тварей вы лучше не упоминайте… — на Пластунов жалко было смотреть. То, что они усомнились в моей нормальности, читалось по их глазам.

— Как прикажешь, Алекс, — наконец, пришел в себя Идар.

— Один сейчас спит с моей женщиной, так что не пугайтесь и не пытайтесь ее от него защищать.

— Это бесполезно, наши мечи для Арвенда, что зубочистка, — невесело, шепотом проговорил Варун. Они еще не знают, что шёпот для меня, что громкий крик.

— Ты прав, Варун! — парень смущённо опустил глаза, — вдвоём они разорвали два десятка Безликих за пять ударов сердца. Даже мне ничего не досталось…

Для Пластунов сегодня утро удивлений. Сочувствую. Повторяю, я их не звал. Пусть привыкают. Они стояли ошеломлённые. На сегодня хватит, улыбнулся я мысленно.

— Ладно, по ходу разберемся, кто что стоит. Можете идти, — Пластуны поклонились, четко одновременно повернулись и ушли в таверну. Мне тоже туда, поесть бы чего.

Войдя в зал, подошел к стойке. Трактирщик стоял сонный, протирая посуду.

— Доброе утро! — поздоровался я.

— Доброе, — отозвался тот, — завтрак через час.

— Мне бы молочка и булочку. А? — сделал я просительную мину. Трактирщик усмехнулся.

— Сейчас подам, садитесь, — и уже в подсобку, — Млада! Господину молоко и выпечку.

Через минуту из кухни выпорхнула Млада, подошла, поигрывая бедрами. Ты смотри, уже и умылась и причесалась. Поставив передо мной молоко и тарелку с горячими булочками, проговорила:

— Ох, господин, и горячи же вы. Что в бою, что в постели, весь трактир слышал ваш ночной бой! — вот ведь негодница, и то, что я с орчанкой, ее нисколько не останавливает, — я бы не отказалась, попробовать усмирить ваш пыл.

— Ох, красавица, рискуешь, а вдруг я соглашусь?

— А я не боюсь! Настоящих мужчин не так уж и много! — смеясь, Млада пошла на кухню. Трактирщик укоризненно покачал головой. Горячая девица, видимо уже достала его своими похождениями. Мне сейчас не до Млады, да на глазах у Зулы флиртовать с другой — стрёмно. Зула, ведь, влюблена в меня, и вот так ее — мордой об асфальт. Некрасиво. Хотя я ничего Зуле не обещал, возможно, у нее синдром первого мужчины. Помню, у меня любовь к моей первой женщине полгода длилась, пока с другой не попробовал.

Допивая молоко, услышал шаги по лестнице. Ага, Саймон проснулся. Саймон подошел к столу и сел.

— Доброе утро! — поприветствовал я. Тот удивленно посмотрел на меня

— Доброе. Алекс, вы при дворе воспитывались?

— В смысле?

— Ну, этикет обычно соблюдают только особи королевских кровей. А у вас «Доброе утро», «Спокойной ночи», «Спасибо», «Пожалуйста». И вы это так естественно говорите, как будто всю жизнь так поступали, — «Опачки! Это что, тут не принято утром здороваться? Прикольно».

— Да, Саймон, это мне привычно, но не потому, что я при дворе воспитывался. Так принято было в моем окружении. Меня уже не переделать.

— Да и ни к чему. Это говорит о вашем хорошем воспитании. Вот только хотел попросить вас.

— Я слушаю.

— Вы когда занимаетесь… ну… этим…

— Сексом! — подсказал я.

— Как вы сказали? Секесом? Это что?

— Не секесом, а сексом. Это когда мужчина насилует женщину по ее согласию! — хохотнул я.

— Интересное слово. Секс-сом, — проговорил Саймон, как бы пробуя слово на вкус, — Да, о чем это я? Ах, да, так вот, когда вы занимаетесь своим сексом, не могли бы уходить на сеновал, например. У вас так шумно это получается, что мне трудно объяснить Елизавете, что там у вас происходит, — Мне стало очень стыдно. Вот же, елки-палки. Второй раз — на те же грабли!..

— Простите, Саймон, мою несдержанность, нашу несдержанность. Мне очень стыдно, я даже не подумал об этом. Блин! Уже ведь обещался вам!

— Нет, нет. Все нормально. Мне удалось ее отвлечь. Все нормально! — заизвинялся наставник Лизы, — конечно, она уже большая, и крестьянские дети в этом возрасте уже знают, откуда берутся дети. Но Лиза, все-таки — графская дочь. Сами понимаете, я не спешу просвещать ее в этом вопросе.

— Все верно, Саймон. Я буду следить за этим. Вы все правильно делаете. Какие у вас планы? — перевел я разговор.

— Схожу в Ям, передам послание графу, и в управу — насчет дома. А у вас?

— Ям — это что? — спросил я

— Ям — это Ям, место, где можно отослать или получить сообщения от кого-то, — удивленно пояснил Саймон.

— Ясно, почта.

— Что? Почта? — смешно проговорил Саймон.

— Почта, у нас это так называлось, — и перевел разговор, — Хочу сходить с Зулой на базар, прикупить надо кое-что, к цирюльнику зайти, а то зарос, как бродяга. Не терплю волосы на лице. Так, особых планов нет. Давайте к вечеру тут встретимся, там и решим, что делать дальше. Может, даже пораньше. Мы и Лизу с собой возьмем, вы мне пару золотых выдайте.

— Да-да, конечно! — засуетился Саймон. Достал мешочек и отсчитал мне десять штук золотых монет, — возьмите, возьмите. Найм дома будет не более двадцати монет за месяц. А вам для девушек покупки делать.

— Спасибо! — поблагодарил я, пряча монеты в карман, — Я уже наелся, пойду лежебок будить.

— Не за что, господин Алекс. Это ваши деньги, — ответил Саймон, — я перекушу и пойду в город. Увидимся.

Подхватив меч, пошел наверх.

Зула не спала. Нежилась в кровати, гладила кота.

— Доброе утро. Выспалась?

— Да! — девушка потянулась, — такое ощущение, что я заново родилась. Такая легкость во всем теле. Ты уже поел?

— И поел, и умылся, и размялся. Вставай, уже утро давно.

— Иди ко мне, мой господин! — Зула откинула одеяло, выставляя свои прелести на показ. Я присел на край кровати. Поцеловал девушку в коленку, пробежавшись рукой по ее телу, останавливаясь на интимных местах.

— Ты в курсе, что мы всему трактиру спать не давали, и Лизе тоже. Думаю, нужно воздержаться пока, — приговаривал я, продолжая путешествовать рукой по ее телу.

— Ох, Сашенька, какой же ты желанный! — полустоном ответила Зула.

— Скажи, у тебя тут не больно? — спросил я, гладя жестковатые кучерявые волосики на ее лобке.

— Нет, а почему ты спросил?

— Смотрел тебя в истинном зрении, тут у тебя что-то непонятное. Думал, что с непривычки натер тебе.

— Нет, Саш, у меня все нормально. А что такое — истинное зрение?

— Как бы тебе объяснить? Ну, такое магическое зрение, когда видишь, как жизненная сила по телу течет, — пояснил я.

— Никогда не слышала о таком.

— А о каком слышала?

— Ну, маги и одаренные могут свечение человека видеть, кажется, аура называется, ну, еще разные заклинания невидимые видят, но жизненную силу? Не слышала. Я ведь воин, а не маг.

— Вставай, воин, а то наплюю на всех и буду до вечера с тобой сражаться в кровати. А нам еще на базар нужно.

— Зачем? — подозрительно спросила девушка.

— Тебе обновку покупать.

— Правда?

— Конечно. Пойду Лизу будить! — и уже коту, — пошли. Привыкай быть нянькой.

Кот потянулся, спрыгнул с кровати, и мы вышли в коридор. Лиза была в комнате наискосок. Открыв дверь, заглянул. Девочка спала. Посмотрел время — 08–15. Пора вставать.

— Ну, давай, буди! — сказал я коту, сам присел на краешек кровати. Кот запрыгнул на кровать, потянул с девочки одеяло, лизнул ее в щеку. Девочка фыркнула и открыла глаза.

— Ой, котик, ты ко мне пришел! — Второй кивнул, — он кивнул. Алекс, ты видел — он кивнул.

Сна ни в одном глазу. Всегда поражался детям. Их способности мгновенно засыпать и мгновенно просыпаться.

— Видел, вставай, пора на рынок за покупками. И еще, у тебя есть тесёмка для кота. Нужно ошейник сделать, чтобы стража вопросов не задавала.

— Есть! — Лиза выскочила из кровати. Одета она была в симпатичную кружевную пижаму. Молодец, Саймон, сохранил как-то. Порывшись в узлах, вытащила розовую тесемку с вышивкой. Да, немного не то, на что я рассчитывал. Да, пойдет, у меня-то вообще ничего нет. Сделав ошейник, повязал его Арвенду.

— Ты сказочно красив! — проговорил я.

«А ещё я — смелый и умный!» — меланхолично отозвался кот.

— Лиза, одевайся, сходи в туалет и спускайся в зал. Второй, она теперь на тебе. Отвечаешь головой. Лучше сам сдохни, но ее сохрани!

«Понял. Не беспокойся, Алекс. Я присмотрю».

Я кивнул и вышел в коридор, заглянул в свою комнату, Зулы не было. Пошел вниз. Там тоже никого. Наверное, в туалете. Ну, подождем. Саймона тоже в зале не было. Сидело три постояльца, двое еще зашли. Пили чай. Я занял стол. Подошла Млада:

— Будете завтракать? Или может, сходим, я покажу, откуда тут молоко берется? — игриво спросила она.

— Покажешь, попозже. Давай завтрак на четверых, а то спустится одна зеленокожая особа и нам обоим покажет, но совсем не то, что ты думаешь, — улыбнулся я.

— Как изволите, я завсегда готова! — оно и видно, подумал я. Когда пришли Зула и Лиза, завтрак был на столе. Каша, жаркое, овощи, чайник и выпечка. Пока Лиза спускалась с котом вниз, в зале стояла звенящая тишина. Народа было не много, но и они вдруг притихли. Видимо, тут не каждый день Арвенды бывают. В полной тишине девочка, а за ней и Зула, сели ко мне за стол. Кот тоже устроился на лавке напротив. Понемногу все вернулись к своим делам. Я сидел и пил чай. Девчонки ели, Лиза кормила мясом Второго.

— Саймон пошел по делам, ешьте и пойдем на рынок, — высказал я план действий.

С завтраком покончили с космической скоростью. Могут, когда захотят.

— Мы в город, — бросил я трактирщику, тот кивнул.

На улице светило утреннее солнце. Вот только в какой стороне базар, я не представлял. Поманил к себе пробегавшего мимо пацана.

— В какой стороне базар? — спросил я.

— Это за городом. А тут только торговые ряды, вон там! — махнул рукой мальчонка в сторону верхнего города и убежал по своим делам. Там, так там.

— Пошли! — сказал я и отправился в указанном направлении. Пройдя пару кварталов, заметил, что начали попадаться убогие лавки с ободранными вывесками. Прошли еще дальше, лавки стали более крепкими. Город вообще производил впечатление голливудской дешёвки. Все было ненастоящее, временное, хлипкое. А ведь тут люди живут, рождаются и умирают. Дома в основном двухэтажные. Причем, все первые этажи были отданы под лавки. Хождение по магазинам было мое самое нелюбимое занятие. Решил схитрить.

— Девчонки, давайте, вы без меня. С вами вон кот будет. Не заблудитесь. А я пойду, для меча подберу портупею. В трактире встретимся — я отсчитал монеты и передал их девушке.

— Алекс, как же ты один? — начала было Зула.

— Да я никуда и не пойду. Вон в ту лавку зайду, и назад. А вы, если что случиться, коту скажите, и я вас найду. У меня с ним связь.

— Хорошо, — согласилась Зула. Что у неё, что у Лизы, глаза уже горели предвкушением покупок. И им уже было все равно с кем и куда идти! На том и порешили, и они отправились по лавкам.

Я же зашел в оружейную лавку, приметив ее, еще как только вошли в торговый квартал. У любого мужчины при виде холодного оружия просыпаются инстинкты охотника. Я не был исключением, и знал еще по своей прошлой благополучной жизни. Там тоже при посещении магазина «Охотник», я первые секунды впадал в ступор от обилия разных ножей и ружей.

Зайдя в магазинчик с колоритной вывеской — скрещенные мечи, я окунулся в мир холодного оружия. Вокруг было множество всего колюще-режущего. Все хищно блестело и просто-таки просилось в руки. Навстречу мне вышел кряжистый мужик.

— Что желаете? — спросил он с легким поклоном, — у меня все из гномьей стали, есть эльфийская.

— Нет, спасибо, по сравнению с моим клинком, это всё детские прутики! — усмехнувшись, ответил я. Зря я так, мужик пошел красными пятнами.

— У меня лучшее оружие во всем Светлояре, да у меня графы дружины вооружают. Да, как вы… Да, что вы себе позволяете…

— Извини, уважаемый. Я не имею ничего против, я вообще за другим зашел! — но мужик меня не слушал.

— Вот, меч ковался под заказ, вот палаш особой заточки! — торговец выкладывал на прилавок новые и новые образцы оружия, комментируя это уже совсем незнакомыми словами, именами мастеров и, видимо, названиями мастерских или городов, не знаю. Мне уже начало это надоедать.

— Слышь, мужик, хватит! — громко и строго сказал я, — бери любой свой меч и держи. Перерублю его, и закончим с этим.

Мужик поперхнулся на полуслове. Сердито посмотрел на меня, хмыкнул и ушел в подсобку. Обиделся, наверное. Но нет, через полминуты вернулся с мечом в руках.

— Вот, клинок из отборной гномьей стали. Сталь варили по рецептам древних. Оставишь своей зубочисткой царапину, с меня 10 золотых и любой клинок в придачу, а нет — отдашь свой меч и 20 золотых за хулу! — довольный собой предложил он. Ну, вот, так и надо, сразу к делу.

— А не жалко такой хороший клинок? Может, что похуже возьмешь. Испорчу товар же! — грустно проговорил я.

— Ну! Что, испугался? Давай-давай, доставай свою зубочистку! — раззадорился торговец. Из подсобки выглядывали двое подмастерьев. Я вздохнул, с шипением вытащил свою шашку. На вид она, действительно, не очень, по сравнению с той кучей железа, что выложил передо мной торговец. Богатая отделка гарды моей шашки, видимо, сбили с толку торговца. Подумал, что это у меня игрушка для красоты.

— Ты уважаемый, крепче только держи! — предупредил я.

— Не учи! — буркнул торговец. Ну, как знаешь. Я с плеча рубанул по выставленному клинку. Вжик, и обрубок зазвенел на каменном полу. И тишина. Мужик побледнел, попятился, неверяще глядя на обрубок в своей руке. У мужичков выглядывающих из-за дверей, как говорится, челюсть отвисла. В прямом смысле. Стояли с открытыми ртами. Наконец, торговец поднял на меня глаза.

— Где ты взял это чудо? — хрипло проговорил он.

— По наследству досталось! — ответил я.

— Береги его. Этот чудо-клинок достоин императора. Это — чудо! — теперь он благоговейно смотрел на шашку в моих руках, — это — чудо!

— Уважаемый! — обратился я к нему, — вот для этого чуда мне перевязь нужна, заплечная. Подберешь?

— Да, спор — есть спор, — мужик зыркнул на подмастерьев, тех как ветром сдуло.

— Вот! — он выложил на стол 10 золотых монет, — и можешь выбирать, что на душу легло.

— Мастер, мне перевязь надо. Есть у тебя? Не нужно мне больше ничего, и деньги спрячь! — терпеливо повторил я.

— Перевязь подберем, а деньги возьми, ты честно их выиграл! — уперся мужик. Ну, на фига мне монеты на Пустоши? Лишний вес, опять Саймону на хранение отдавать. Торговец достал из-под прилавка моток ремней. Выбрал одну связку, подошёл ко мне, и стал надевать ее на меня. Что-то подтягивать, застегивать. Наконец, отошел.

— Вот так, давай ножны, пристегну, — я отдал, он повозился за спиной, пристегивая ножны, вставил шашку. Я попрыгал, сидит, не болтается. После веревочных обвязок почувствовал себя супервоином.

— Отлично. Очень хорошо! — похвалил я, — а деньги забери. Я ведь знал, что перерублю, так что это было не совсем честно. Лучше покажи мне сабли для женщины-воина, двуручницы.

Мужик уважительно посмотрел на меня. Прошел к сундуку в углу, порылся в нем, брякая металлом, и достал две сабли-близняшки.

— По руке подобрать бы надо. Может, вместе придете?

— Не могу, подарок! — отказался я.

— Ну, тогда вот эту пару возьми. Она более универсальная. Эльфийская сталь, штучный товар, обижаться не будешь! — начал расхваливать он свой товар.

— Так и к ним ремни добавь, и сколько стоить это будет?

— Ну, с учетом спора, еще пять золотых добавь и в расчете будем! — довольно проговорил торговец.

— За все? — уточнил я.

— Да ты меня по миру пустишь, только за клинки!

— Ты мне это ржавое железо за 15 золотых впихнуть хочешь?…

Торговался я минуты три, потом ударили с мужиком по рукам, я доплатил три монеты. Торговец был просто счастлив, то ли от того, что впихнул мне этот металлолом, то ли еще от чего.

— Хорошей торговли! — попрощался я.

— Чистой дороги! — Торговец поклонился.

Выйдя из лавки, услышал, как торговец говорил кому-то. «Добрый торг вышел. Знающий воин и оружие у него славное». Вот так-так. Я теперь еще и знающий воин! Расту на глазах — жаль только, что не в собственных глазах. Еще мне хотелось прикупить себе средства гигиены. Остановил пробегающего мимо паренька. Вот уж кого-кого, а снующих малолеток тут было предостаточно.

— Где тут побриться можно?

— Так вон же лавка цирюльника! — ткнул пацан пальцев вывеску наискосок.

И то правда, как это я не заметил? Войдя, увидел обычные принадлежности парикмахерских. Зеркало, расчёски, флакончики, инструмент. Навстречу вышел высокий, подтянутый мужчина:

— Постричь? Побрить? — голос писклявый.

— И то, и другое, и голову помыть бы? Можно?

— Прошу! — пригласил он в соседнюю комнату. Там стояла кадка с горячей водой и деревянная лоханка. Я быстро разделся по пояс. Вымыл голову с мылом. Настоящим мылом! Я уж думал, никогда его не увижу. Сел в подобие парикмахерского кресла.

— Мне немного обнови, чтобы волосы — вот так были, и можно их в хвост собрать, — показал я. Надо сказать, что волосы у меня отросли почти до плеч. Не знаю, что на них повлияло, в том мире была обычная стрижка. За неделю на десять сантиметров выросли. Если так дальше пойдет, нужно с собой ножницы тягать, — и бороду такую, окладную сделайте.

— Вы, сударь, никак студент? — спросил мастер.

— С чего вы взяли?

— Ну, меч у вас красивый и заказываете стрижку по моде. Обычно студенты приезжают сюда на каникулы и героическую прическу делают.

— Ну, не совсем студент. Верней был.

— А в какой академии обучаться изволили.

— В Имперской, — соврал я какую-то хрень, рассудив, раз есть империя, должна быть и имперская академия.

— О-о! Господин хотел стать магом. Не огорчайтесь. Тут вы быстро работу найдете. В ватаги с удовольствием берут вашего брата.

— В смысле? — похоже, с названием угадал, а вот дальше не совсем понятно.

— Ну, обученный маг в Пустошь не пойдет, ему и так заработка хватит, а такие как вы, которым не хватило денег доучиться, идут в ватаги, зарабатывают. И скажу вам, не безуспешно. Так, что потом и учиться дальше уже не хотят…

Я много что узнал от цирюльника. Болтливый попался. Все местные новости рассказал.

— Скажи мне, любезный, где можно ножницы для бороды купить. Не люблю, когда неряшливая, — спросил я, когда с созданием моей героической внешности было покончено.

— По моей стороне через три лавки, будет лавка Михая. Я у него беру инструмент. Очень рекомендую. И цены у него хорошие, и товар отличный. У него прямые заказы лучшим мастерам-гномам.

Надо отдать должное мастерству цирюльника. Выглядел я на все сто. Окладистая бородка и усы, а-ля аспирант. Аккуратная стрижка. Я остался доволен. Пошел искать мастера — ножнички купить. Хотелось поухаживать за своими интимными зонами, и не только за своими.

Лавку нашел быстро. Торговец оказался толковый малый. Когда я объяснил, что и для чего нужно, он усмехнулся и принес мне ножнички, типа маникюрных, и искусную костяную расческу с мелкими зубцами. Сторговался с ним за серебряную монету — весь набор.

Выйдя из лавки, собрался идти в трактир, как услышал слабый зов Второго.

«Алекс, тебе лучше срочно прийти сюда!»

«Бегу!» — коротко бросил я и, посмотрев направление каналов связи с котом, кинулся в конец переулка. Похоже, они были где-то на параллельной улице. Через два квартала определил, что кот где-то недалеко.

«Расскажи, коротко, в чем проблема», — спросил я на бегу.

«Зулу обвинили в воровстве и, похоже, уже стража идет», — доложил Второй. Час от часу не легче. Кому она дорогу перешла в этот раз. Я пустился бегом. Народ шарахался в стороны от меня. Вот, похоже, тут. Влетел в лавку.

Зула стояла в воинственной позе напротив толстого мужика, хмуро сверля его глазами. Рядом, распушив хвост, стоял Второй. Лиза пряталась за Зулой. Мужик писклявым голосом громко вещал. То, что я услышал, было уже достаточно, чтобы отрезать ему все выступающие места.

— Эти зеленые свиньи совсем обнаглели. Думаешь, если с вами Арвенд, можно воровать у честных граждан. Вот стража придет, разберется — и т. д. и т. п. От дверей поднимался мужичок, потирая шишку на лбу. Видимо двери держал, ну, извини брат, не заметил.

Около толстяка стояли два телохранителя. С довольно скучными лицами. Видимо, этот толстяк не первый раз так развлекался. На стук открытой двери, или падения ее державшего, все повернулись. Ну, все! Они уже трупы, просто еще не знают об этом. Увидев меня, телохранители подтянулись, мужик замолк на полуслове. Я стремительно подошел к ним и очень спокойным голосом, добавив туда металлические нотки, спросил:

— Потрудитесь объяснить, что тут происходит?

— А ты, вообще, не лезь не в свое дело! — заверещал мужик, — это — воровка, до чего дожили, орки ходят свободно по городу и воруют у честных гражд…

— Заткнись! — спокойно сказал я. Мужик поперхнулся на полуслове, — за то, что ты посмел оскорбить мою женщину — ты умрешь.

— А-а, так это подельник примчался, хватайте их! — заорал петухом толстяк и попятился за своих телохранителей.

Я посмотрел на них и проговорил:

— Даже не думайте! — в глазах телохранителей сквозила тревога. Наложил на них слабенькую руну страха. Телохранители побледнели и отступили на шаг, — уведите его отсюда или он умрет.

— За что я вам плачу, мне угрожают, а вы стоите. Тюрьма по нему плачет! — подначивал толстяк своих телохранителей. Жалко мужиков, они на работе. Ну, могли бы и другого охранять. Воины достали мечи из ножен, а вот это совсем зря. Хозяин лавки причитал в углу:

— Только не здесь, пожалуйста, выйдите на улицу, только не здесь.

Ну, вот и случай опробовать портупею. Передал сверток с саблями Зуле, и с разворота ускорился, вынул шашку, одним движением срезал их клинки и, развернувшись, приставил шашку к груди толстяка. На все ушел один удар сердца. Через несколько секунд все осознали, что произошло. Толстяк покрылся потом, телохранители бросили на пол обрубки клинков, коротко поклонились мне и вышли из лавки.

— Так, что говоришь, у тебя пропало? — поинтересовался я, чуть надавливая на клинок.

— Ни-ни-чего. Мне показалось! — пролепетал толстяк.

— Бывает. Но теперь уже все равно, ты оскорбил мою женщину. А это смерть! — мужичок побледнел. Главное не переиграть, а то еще помрет от страха, — или можешь откупиться. Сто золотых монет, пожалуй, хватит.

— У меня нет с собой столько, — заплетающимся языком проговорил толстяк. И куда делся гамбургский петух, распушивший хвост секунду назад?

— Жаль, тогда смерть! — я сильней нажал на клинок. Верней, я изо всех сил старался не надавить на него, иначе уже было бы два худых, вместо одного толстого.

— Я-я займу вот… прямо тут. Я — постоянный покупатель, мне дадут. Уважаемый Понфил, подтвердите.

— Д-да! — проблеял торговец. Я убрал шашку в ножны.

— Я жду.

Мужик вытер пот с лица, полез в складки халата, достал кошель.

— Вот, тут 50 монет, вот еще! — он взял у хозяина лавки кошель, и тоже протянул мне, — вот возьмите.

— На прилавок положи и уходи отсюда, — так же спокойно проговорил я. Мужик кинулся к прилавку, положил туда кошельки и выскочил из лавки. Лиза бросилась с плачем ко мне. Я взял ее на руки:

— Ну, ты что, испугалась? Не бойся, все уже прошло, — сзади меня обняла Зула.

— Спасибо, Саш, я его за малым не прибила.

— Эх, Золушка, нельзя воину быть таким невыдержанным! — академическим голосом проговорил я.

— Как ты меня назвал? — улыбнулась Зула.

— Золушка. Сказка такая есть, потом расскажу.

— И мне! — тут же встряла Лиза.

— Ну, куда без тебя, — прижал я к себе девочку.

— Госпожа что-то будет покупать? — раздался слабый голос торговца.

— Будет! — ответил я, — давайте, девчонки, берите, что хотели.

— Я тут кое-что уже подобрала. Вот… — начала было Зула.

— Зул, я на улице подожду. А придем в таверну, тогда все покажешь. Не порть сюрприза! — я чмокнул ее в щеку. Она заулыбалась. Кивнула. Я вышел из лавки на улицу. Толстяка уже не было, но у дверей стоял один из телохранителей. Увидев меня, он протянул руку и сказал:

— Я — Гирен. Спасибо, что оставил нам работу, — я пожал руку.

— Алекс. Не за что. Надо было ему уши-то обрезать.

— Не стоит, у него связи в управе, по судам затягали бы, — к нам подходил патруль городской стражи из трех человек. Старший поздоровался с Гиреном:

— Что, опять развлекаетесь?

— Ага! — ответил Гирен, — все уже разрешилось, вот — за ложный вызов, — он протянул серебряную монету, начальник патруля ловко ее спрятал в карман.

— Ну, раз все нормально, мы пошли.

— Увидимся, Алекс! — махнул рукой телохранитель и пошел рядом с командиром патруля. Я напряг слух.

— Что в этот раз?

— Да наш боров хотел, видимо, орчаночку пощупать, устроил свой спектакль с воровкой.

— Он что, извращенцем стал? Мало ему человеческих баб?

— Да его уже и в причинный дом не пускают, орлик-то видимо уже не тот, — мужчины засмеялись.

— А орчаночка-то хороша, я бы и сам не прочь ее помять! — голос Гирена.

— Ну, так в чем же дело? Они вроде не святоши.

— Только не эту, у этой защитник такой, что лучше десятой дорогой обходить.

— Чем же он тебя напугал-то?

— Да мечник он, за один удар сердца наши мечи, как солому перерубил, я уж струхнул, что греха таить.

— Вот как, тогда да, хорошо, что не головы срубил.

— И я про то же, да еще и привязанный Арвенд был. Как он нас не порвал, до сих пор не пойму.

— Ого! А орчанка стоит того?

— Да уж, скажу я тебе… — дальше был треп двух мужиков про баб, что и как, и у кого.

Вот тебе и нравы. Город явно не для меня, надо убираться отсюда побыстрей. Через полчаса вышли Зула и Лиза с кучей узлов и свертков. Хорошо так сходили по магазинам.

— И как это все тянуть? — поинтересовался я.

— Это только половина! — я офигел. Что же они там набрали?

— Тогда предлагаю все это оставить тут и заказать доставку.

— Это как? — не поняла Зула.

— Пошли назад! — сказал я и вернулся в лавку. Торговец вышел из-за прилавка. В углу лежала хорошая такая куча свертков.

— Чем могу быть полезен? — учтиво спросил лавочник.

— Уважаемый, нам не с руки все это с собой таскать. Мы сейчас заняты поиском съемного дома, когда этот вопрос решится, я вам пришлю адресок, а вы отправите наши покупки туда. Это возможно?

— Конечно, конечно! — закивал торговец, с опаской глядя на меня.

— Серебрушки хватит за услуги?

— Вполне, господин! — я передал монету лавочнику и повернулся к Зуле. Ей было не до меня, она складывала свои свертки, что-то перекладывала.

— Вот и все. Идемте, — я протянул им руку.

— Идем! — ответила Лизавета. Втроем мы вышли на улицу и двинулись вдоль лавок.

— Ну что, все уже просмотрели? — поинтересовался я.

— В основном, а что у тебя в свертке, тяжелое такое? — спросила Зула.

— Придем в таверну, будет сюрприз.

— Так нечестно, Алекс! — возмутилась Зула, — значит, наши сюрпризы оставили, а твой несем.

— Я же не виноват, что вы набрали больше, чем смогли унести! — крыть было нечем, дальше шли молча.

— Думаешь, Саймон уже нашел что-нибудь? — нарушила тишину Зула.

— Наверное, не думаю, что тут это сложно.

До таверны оказалось не так уж и далеко, и я подумал, что зря не взяли покупки с собой. Но что сделано, то сделано. Войдя в зал, увидел Саймона. Он сидел за нашим столом и что-то аппетитно ел. Похоже, это становиться нашим персональным столиком. В таверне было уже немало народу. Эта таверна явно пользуется популярностью. Мы присели за стол Саймона.

— Как сходили? — первым спросил Саймон, — что-то не вижу покупок. Ничего не подобрали?

— Все нормально! — предупредил я ответ девчат, — лучше скажи, как дела с домом?

— О-о! Тут все отлично. Снял дом, правда, немного далековато отсюда, но очень уютный и недорого, за 15 монет. И повариха там есть, и садик небольшой. Очень удачно.

— Ну, вот и хорошо! — проговорил я, — обедаем и едем туда.

Я поманил к себе трактирщика:

— Обед на троих, и мы съезжаем.

— Сейчас подадут! — кивнул хозяин и отошел к барной стойке, что-то крикнул в проем. Через минуту стол был полон еды. Млада, расставляя тарелки с едой, вела себя на удивление пристойно. Всего пару раз я поймал ее многообещающий взгляд. Надежда умирает последней! Выбросив из головы все эти гляделки, принялся за еду.

Закончив с обедом, поднялись в свои комнаты за вещами. Я развернул сверток и торжественно, на вытянутых руках преподнес Зуле сабли.

— Прими этот скромный подарок, в знак любви и уважения! — помпезно произнес я.

Девушка поплыла, на глазах слезы. Она стояла такая беспомощная и жалкая, что мне не оставалось ничего другого, как спросить:

— Ну, ты что? Что-то не так? Я тебя обидел?

— Все так, Саша. Очень приятно. Ты, правда, меня любишь? — она пыталась заглянуть мне в глаза. Вот ведь язык мой, враг мой. Пошутил, называется.

— А, то как же? — я чмокнул ее в губы. Зула просто прилипла ко мне. Что это с ней? Любун напал, так не время, ехать в новый дом надо. — Солнышко мое, нам нужно собираться.

— Да, конечно. Я… я…

— Потом доскажешь! — перебил я, — попробуй-ка сабли, по руке ли?

Зула вынула сабли, прокрутила мельницу. Ловко же у нее получается. Прям пропеллер какой-то!

— Отличные клинки, Эльфийская сталь. Я как будто давних знакомых встретила! — ликовала Зула.

— Я рад, что они тебе подошли, вот еще перевязь к ним. Давай, помогу подогнать! — надев на нее ремни, подогнали все по размеру. Грудь сразу прыгнула вперед. Эх, может зря перевязь надели, теперь Зула все мужские взгляды соберет, верней, ее грудь, — Замечательно, госпожа воительница.

Собрав свои вещи, вышли из таверны. Саймон и Лиза уже поджидали нас в экипаже извозчика. И когда успели найти его?

— Я насчет лошади скажу, и поедем! — предупредил я, и пошел к конюшне. Конюх сидел на своем излюбленном месте. Увидев меня, встал:

— Прикажете седлать? — спросил он.

— Нет, любезный, вот тебе десяток медяков, присмотри до завтра, я утром приду.

— Как будет угодно! — ответил довольный конюх, пряча мелочь в карман. Я вернулся к экипажу, и мы поехали. Проехали, пожалуй, через весь город.

Тут были спальные районы, ухоженные дома, неторопливые пары, прогуливающиеся по мощеным улицам. По обочинам стояли осветительные столбы. Вдоль домом был проложен тротуар. Действительно, приличное место. Домик ничем особо не отличался от соседей по улице — небольшой дворик, два этажа (это местный стандарт), чисто и уютно. Встретила нас женщина бальзаковского возраста, может 40 лет, а может 60 — не разберешь.

— Это госпожа Алевтида, — представил ее Саймон, — повар, горничная и садовник в одном лице.

— Очень приятно — Алекс, Зула, Лиза! — женщина в ответ степенно поклонилась.

— Когда ужин готовить? — поинтересовалась она.

— Мы только что отобедали, давайте часа через три, — сказал Саймон, вопросительно глядя на нас.

— Хорошо, пройдемте, я вам все покажу, — мы пошли за Алевтидой в дом.

Внутри домик был тоже весьма уютный и чистый. Что мне особо понравилась — это огромная ванная комната и, почти привычный для меня, унитаз. Значит, тут существует понятие канализации. Все пошли выбирать себе комнаты, мне это было ни к чему, поэтому мы с котом сели внизу в гостиной на диване. Широкий такой диван, кожаный.

— Второй, осмотри ночью все возможные подходы к дому, наметь пути быстрого отступления. Запомни, твоя задача сохранить девчонкам жизнь, а не показать свои боевые качества. Я понятно объяснил?

— Понятно, все сделаю.

По лестнице со второго этажа спустилась Зула:

— Алекс, нужно послать за вещами в лавку.

— Саймон уже послал, — ответил я, — с тем же извозчиком, что нас и привез. Тот знает, где лавка Понфила, так что скоро привезет.

— Ты не хочешь искупаться? — спросила Зула, — тут даже вода магически подогревается.

— Пойдем вместе, — предложил я, про себя удивившись, про магический подогреватель. Интересно взглянуть бы на него.

— С удовольствием, мой господин! — игриво поклонилась Зула, — поднимайся, я пошла.

Я оставил свои вещи и оружие на диване, достал набор для интимной стрижки и поднялся на второй этаж. Ванная была в торце коридора. Быстренько прошел туда и запер за собой дверь. Зула, уже раздетая, копалась с кранами, вполне земными кранами. Интересно получается, бегают с мечами наперевес и используют такое высокотехнологичное устройство, как водопроводный кран. Рассмотрев это чудо сантехнической мысли, я понял, что первое впечатление обманчиво. Краны были грубоватыми и больше напоминали газовые в моем мире. Ванна была в виде бассейна размером метра два на два, выложенного белым камнем.

Я быстро разделся и прыгнул к Зуле в воду, подняв брызги. Воды было еще не много, где-то по колено. Бассейн имел уклон в одну сторону и два сидячих места. Обняв девушку, прошелся пальцами по телу, особо останавливаясь на интимных местах.

— А что у тебя за коробочка? — спросила Зула.

— Ты не обидишься?

— Нет, а что там?

— Там ножницы для стрижки, — сказал я.

— Ты хочешь меня постричь? А ты умеешь? Ты же уже подстригся, и борода у тебя очень симпатичная.

— Это стричь вот здесь, — накрыл я ладошкой лобок, — Я очень люблю, когда киска аккуратно подстрижена, ты не против?

— Нет, — смущенно сказала девушка, вот уж не думал, что ее можно смутить после того, что между нами было, — а почему ты назвал это место — киской?

— Потому, что она мохнатая!

— Ага! — Зула рассмеялась, — а у тебя тогда — кот?

— Нет, не угадала. У меня называется «мальчик» или «орлик», — Зула смеялась звонко и долго. Что смешного, я не пойму. Видимо тут другой смысл в этих словах, — у нас так принято было называть.

— А у нас называют — смоковница и копье любви.

— Поэтично.

— Мне нравится киска, по-домашнему звучит.

Смеясь и брызгаясь, мы терли друг друга мочалками. А потом была любовь с ее играми…

Из ванной мы вышли часа через три, счастливые и немного уставшие, по крайней мере, Зула явно разомлела от теплой воды и моря впечатлений. Да и я сто лет не мылся в нормальных условиях. Вот когда начинаешь ценить обыденные вещи моего мира! Когда их теряешь. В этом вся суть человека — ценить то, что не доступно!

Мы быстренько пробежали в ее комнату и развалились на кровати. Минут через десять в дверь постучали.

— Господин Алекс, привезли вещи госпожи из лавки, мы сложили их в гостиной! — раздался голос Алевтиды.

— Спасибо, мы сейчас спустимся! — прокричал я. Накинув одежду, мы перетащили свертки в комнату Зулы.

А потом было несколько часов представления, с переодеванием и показом различных блузок, штанов и плащей, постельного белья и нескольких кружевных ночных рубашек. Вот уж не думал, что у Зулы такая страсть к тряпкам. Все ей шло, и подбирала она вещи довольно правильно и по цвету, и по сочетанию форм.

— Теперь тебе можно, хоть во дворец, на прием ехать! — усмехнулся я.

— Саша, я так давно не чувствовала себя женщиной. Я была дочерью вождя, воительницей, наемницей, кем угодно. А с тобой я чувствую себя женщиной! — она подскочила ко мне и поцеловала в губы. Смачно так поцеловала.

— Ох, моя прелесть, и что же мне так тебя хочется-то? — промурчал я.

— Твой мальчик соскучился по моей киске? — игриво спросила девушка.

— Ага, только Елизавета может прибежать в любой момент! — остудил я ее пыл.

— Да уж, что-то ее не слышно.

— Видимо, Саймон куда-то увел, — в дверь опять постучали.

— Госпожа Зула, к вам пришли! — мы обменялись недоуменными взглядами.

— Кто? — спросила Зула

— Говорят, что ваши родственники! — Зула подошла и открыла дверь, — и вообще, госпожа, я не могу все время ходить до вас, у меня работы по кухне хватает.

— Спасибо, Алевтида! — вмешался я, — мы оплатим ваше беспокойство.

— Благодарю, господин Алекс, у меня действительно ужин без присмотра, — женщина, довольная собой пошла к лестнице. Зула повернулась ко мне:

— Я никого не жду, — обеспокоенно сказала она, — странно, кто бы это мог быть?

— А что гадать, пойдем, посмотрим. У тебя и наряд подходящий! — одета Зула была в шикарное бархатное платье изумрудного цвета, оттеняющая цвет ее кожи. Пару бриллиантов, и прическу почопорнее, и принцесса готова! Я быстро надел портупею с шашкой, — а я буду твоим телохранителем!

«Второй, ты где»? — позвал я кота.

«С девочкой и Саймоном в лавке, еду покупаем», — отозвался тот, — «что-то случилось?»

«Пока нет, у нас гости, иду смотреть, кто пожаловал. Думал, ты внизу».

«Вернуть двуногих домой?»

«Пока не надо, будет проблема, сообщу», — закончил я разговор.

Назад: Глава 7

Дальше: Глава 9