Глава 8
Джунгли в баре
Цепочки цветных разнокалиберных «искр» напоминали причудливых змеек, веселящихся в небесном пространстве. Они были всюду, куда ни кинь взгляд. Подобно новогодним гирляндам «искры» вспыхивали и гасли среди бугристой темноты облачных масс; иногда они опоясывали их, иногда струились между ними, часто замирали на несколько секунд…
Облака прекратили загадочные «танцы», и вихревые спирали, еще недавно заполонившие собой небосвод, теперь исчезли. Словно актеры, отыгравшие роли, они уступили сцену следующему персонажу. И теперь на ее подмостках во всей красоте и величии разворачивалось новое действие.
Облака «пульсировали». В небе установилось многоликое господство темных тонов, от пунцово-вишневых до фиолетово-лиловых. С ведомым только им ритмом облачные массивы озарялись изнутри разноцветными вспышками. Казалось, что несколько стихий под облачным покровом прилюдно выясняют отношения.
Порой цепочки «искр» стремительно стягивались в ярко мерцающие шарики и будто всасывались в облака, а через мгновение откуда-то из глубин дрожащей, светящейся массы вырывался сверкающий сгусток и отвесно слетал вниз. Он струился, вилял, истончался, оставляя после себя серебристый шлейф, и исчезал, не долетая до земли. Иногда падающих сгустков становилось настолько много, что зрелище было похоже на фейерверк с нечеткими границами огней, а точнее – видеозапись фейерверка в замедленном темпе.
– Здорово… – снова прошептала Аня. – Просто безумие какое-то.
Она держала бокал с коктейлем перед лицом и легонько водила кончиком носа по стеклу вверх-вниз.
– А знаешь, что самое поразительное? – Антон рассматривал ее профиль. В радужных оболочках Аниных глаз отражались крошечные вспышки. – Ая ни разу не повторяется в своих небесных играх. Как настоящий художник… Никогда не знаешь, что за картины она нарисует во время «шторма». Словно в калейдоскопе, все время – что-то новое.
– Она у вас просто прелесть. Мне очень нравится… Спасибо, Антон.
Аня посмотрела на него и широко улыбнулась.
– Тебе, кстати, сильно повезло, – сказал он. – «Штормы» в девять баллов случаются нечасто.
– Наверное, это я его привезла, – игриво сказала она.
– Очень даже может быть, – Антон тоже улыбнулся и сделал небольшой глоток из бокала.
Накопившаяся за день усталость постепенно растворялась, уходила в небытие, надежно пряталась до завтра.
– Я читала в материалах по колонизации… – вспомнила Аня. – Не помню уже, что это за отчеты такие были… В общем, там утверждалось, что до появления людей «штормов» на Ае не было.
– Есть такое мнение. Может, и так… Как проверить? Я ведь не был на Ае до появления людей. – Он усмехнулся. – А признаться честно, это было бы крайне интересно!
– Правда? И что бы ты тогда разузнал? Ну-ка расскажите нам, господин следователь!
Антон поддел вилкой кусочек мяса и отправил его в рот.
– Ну… я бы… – жуя, начал он.
– Ой, Антон! – Аня поставила стакан и схватила его за руку. – Не надо про работу! Прости меня. Я не хотела. Честно-честно. Про работу – ни слова, ладно?! Вот… А вообще у вас тут славно. Красиво… И днем красиво, и вечером.
– Ну это только сегодня так, – торжественным тоном сказал он. – В честь тебя устроен салют. В девять баллов. По шкале этого… м-м… как его… Аттаха, что ли…
– Я, кстати, нечто похожее видела на Золотом Камне. Желтые грозы… Тоже необычно, но с вашими «штормами» – ни в какое сравнение! Я там стажировку проходила, на Золотом Камне. Слушай, а ты успел там побывать?
– Нет… – Он снова отпил. – Не довелось нам. Базу там еще только строить начали, когда я уже в Управе работал.
– Жаль. А хорошие были времена, да? Столько всего повидаешь и везде полетаешь, правда ведь? Тебе же нравилось, а?
– Да-да… – ответил он, кивая. – Разумеется…
– Слушай, – понизив голос, сказала она. – Эта барменша за стойкой так смотрит на нас… Вот-вот столик взглядом спалит.
Он посмотрел через зал на Эльзу, в очередной раз поражаясь женскому чутью – ведь Аня сидела к ней почти затылком. Эльза, встретившись взглядом с Антоном, быстро отвела глаза, потом отвернулась и занялась своим хозяйством.
– Кто она?
– Эльза. Постарайся не обращать на нее внимания. Я думаю, она больше не будет.
Аня, продолжая улыбаться, откинула со лба челку и потянула коктейль через соломинку. Она была слегка возбуждена, и глаза у нее блестели.
– Вкусно, – сказала она. – И вообще мне у вас нравится. Правда-правда.
– Аня, – сказал он и сделал паузу.
– Да, – отозвалась она тихо.
– Я… – начал было Антон и взволнованно запнулся.
Аня опустила взгляд, взяла пальцами соломинку и стала медленно помешивать ею в бокале.
– Я… очень благодарен тебе за твое появление, – произнес он наконец. – Пусть это стечение обстоятельств, пусть… Мне сейчас очень хорошо с тобой. Сидим, вспоминаем… Не надо думать о работе. Давно мне так хорошо не было, клянусь. Спасибо большое за сюрприз, Аня.
Она молчала, лишь соломинка выписывала круги в бирюзовой жидкости.
– Знаешь, на меня столько воспоминаний нахлынуло, – продолжил он. – Ну… все о Катлее… Причем они такие яркие, словно не пять лет назад это было, а вчера! Представляешь? Даже волнение периодически накатывает. – Он глубоко вздохнул. – Странно так… И сейчас тоже состояние удивительное… Может, это влияет «шторм»? Все-таки девять баллов…
Он умолк и поймал на себе ее взгляд. Пристальный и одновременно открытый. Как тогда на берегу.
– Мне иногда кажется, что Ая перекраивает меня. Вроде как под себя… Знаешь, Аня… я ведь к ней отношусь точно к живой! И многие здесь так к ней относятся. Это не обычная планета, понимаешь? Я часто с ней разговариваю, когда бываю в зонах и остаюсь там один. Там так тихо всегда… И тишина-то тоже особенная. Я почему-то уверен, что Ая меня слышит и понимает. А может, и не понимает, но чувствует точно…
Он опять замолчал и сделал большой глоток. Когда поставил бокал, то увидел, что Аня посерьезнела, а глаза ее стали задумчивыми.
– Антон… – сказала она, скользя взглядом по его лицу. – А ты был там? Ну, после… Там, на Катлее… Был?
– Нет, – Он покачал головой. – Не пришлось. Но долго вспоминал… Я же потом сразу в следственный отдел перебрался. Месяца через три. Прощай, оперативная работа, и так далее… Случались, конечно, командировки, но не на Катлею. Следователю там делать нечего.
– А я была, – проговорила она, склонив голову набок. – Однажды… Примерно год спустя. У нас там двухдневный семинар проходил на базе. Однажды полетели на южные архипелаги, и я попросила на минутку высадиться на нашем острове. Прямо туда же, на то самое плато. Помнишь?
– Конечно! – воскликнул он. – Еще бы!..
Ему почудилось, что с освещением в баре что-то случилось… Вокруг стало тускло, осталось только Анино лицо с большими блестящими глазами. И ее губы, которые почти шептали:
– На побережье не пошла, времени не было. Стояла себе на плато и смотрела вниз. На скалы, на джунгли, на океан… Мне тогда показалось, будто бы все произошло недавно. И ничего не изменилось с тех пор. Тот же забавный запах в воздухе, и эта желтоватая трава по колено… Ты помнишь запах, Антон? А траву? А этих мальчишек из «восьмерки»? Какие у них были серьезные мордашки! А как они на тебя смотрели!..
– Помню… – услышал он собственный голос, словно издалека. – Я все помню очень хорошо…
Очертания окружающих предметов расплывались. Звуки в баре затихали, и их вовсю заглушали порывы ветра. Он положил руку на кисть Ани, лежащую на столе, словно пытаясь удержаться на границе реальности… Анина рука была теплой и очень приятной, и это лишь помогло воспоминаниям прорваться наружу. Новая неудержимая лавина, пришедшая из глубин памяти, поглотила его полностью. Он уже слышал шум волн и вдыхал запах водорослей, стараниями ветра смешанный с терпким ароматом леса-Аня что-то говорила, и он вторил ей, не выпуская ее руки, но оба они были теперь далеко отсюда. Гомон голосов за соседними столиками становился все неразборчивее, сначала он медленно таял, а потом его окончательно вытеснил монотонный свистящий гул…
Гул двигателей десантного катера отчаянно пытался перебороть завывания безраздельно властвовавшего в этих краях ветра. Но ему это не удавалось, и вокруг царила жуткая звуковая мешанина. Катер висел над головами сине-черной громадой, поблескивающей в лучах полуденного солнца, и почему-то медлил.
Антон задрал голову и замахал рукой. Наконец трапы с металлическим чавканьем втянулись в брюхо катера. Гул перешел в нарастающий вой, машина, завалившись на бок, взмыла ввысь и исчезла.
Ветер снова осмелел, зашелестела сухая трава, осторожно трогая сапоги незваных гостей. Недалеко устрашающе скрипели гнущиеся от ветра высокие деревья.
Плато было совсем крохотное, но с него хорошо было видно береговую линию, усеянную скальными обломками и трупами погибших деревьев. Безжалостная стихия с корнями вырвала их из леса и бросила к ногам гневного океана. Молчаливые, ни во что не вмешивающиеся скалы – высокие и медно-рыжие, с поверхностью, изрытой лунками, – безучастно взирали на последствия недавнего урагана. Они словно выступили на несколько шагов из глубин истерзанных джунглей и замерли у самой воды. Ураган еще не сгинул окончательно, он доживал последние минуты. Океан волновался, грозил напоследок светлеющему небу пенными волнами и швырял на песчаный берег тонны воды. Будто пытался зализать раны острова.
Катлея была древнейшей колонией Кафса – могущественной цивилизации, по уровню развития близкой к человечеству. Сотню земных лет назад Кафс возвел на Катлее несколько исследовательских Центров, построил сеть морских курортов и совместил изучение планеты с отдыхом.
Вероятно, кафсиане знали о майголах все. По крайней мере, официально Кафс всегда выступал в роли опекуна этой странной цивилизации, застывшей в своей эволюции. А может, у кафсиан были свои планы относительно эволюции Катлеи и участия в этом процессе, кто знает?
Так или иначе, но около десяти лет назад в рамках сотрудничества Земли и Кафса УКБ построило здесь одну из учебно-тренировочных баз своей Академии. С тех пор на Катлее постоянно присутствовал малочисленный контингент стажеров, проходящих практику.
Нынешняя буря вызвала на планете масштабный катаклизм, и представительство Кафса на Катлее обратилось за помощью к Земле. Персонала кафсиан для проведения спасательной операции в этой части океана не хватало. Это случалось регулярно, и ДКИ по согласованию с УКБ в очередной раз дал согласие на участие в акции.
Пятьдесят два стажера Академии, двенадцать сотрудников учебной базы и десяток оперативников, которые случайно заглянули на Катлею. Буквально на сутки решили сделать остановку в пути. Малость отдохнуть, погреть косточки на лазурном берегу и двинуть дальше на Сау-2, где о морях приходилось только мечтать, ибо все моря на этой средневековой планете были исключительно песчаными. Но судьба (в виде сухих приказов Управления) внесла свои коррективы в их планы. Даже скромная группка опытных оперативников всегда много лучше, чем большая куча «зеленых» стажеров. С этим не поспоришь. Сформированные в короткие сроки группы были переданы в распоряжение кафсианского центра спасения.
Поэтому Антон сейчас не лежал пятками в море, не нежился блаженно на песке, а стоял при полной амуниции на маленьком горном плато, вдыхал приторный запах джунглей и пристально рассматривал вверенную ему группу.
Трое стажеров в новеньких, форменных желто-синих комбинезонах с откинутыми назад складными шлемами, одна девушка и двое парней, всем – немногим более двадцати. Когда-то он тоже был таким, любопытно крутящим головой и думающим по большей части о неповторимости инопланетных пейзажей, нежели о специфике менталитетов неземного происхождения.
Стажеры переминались с ноги на ногу, щурясь на высокое солнце, с непривычки часто поправляли выданные им десантные автоматы. На базе они появились недавно, вторую неделю, еще и про майголов-то толком ничего не знали…
Для начала Антон довел до них основные сведения о майголах и объяснил, так сказать, все своеобразие текущего момента. Нынешняя ситуация на Катлее оказалась не просто сложной, отметил он, она грозится стать ужасной. Мало того, что в южной части океана был мощный всплеск магнитной бури, так буря к тому же оказалась сопряжена с вполне реальным ураганом. Силы он оказался необычайно разрушительной, хозяйничал в течение трех часов на территории в несколько сот километров. Вдвоем с магнитной бурей они потрепали около семидесяти островов. А что это значит, господа стажеры, – спросил он сурово. Напряглись, замерли… А то, продолжил он, что «выведен из строя» теперь целый сегмент майгольской Сети. Лишенные своего общего разума аборигены – просто слепые и беспомощные котята. По сути животные, охваченные паникой. Имейте в виду: в таком состоянии у них не остается даже инстинкта самосохранения! Поэтому, господа стажеры, мы не должны допустить, чтобы ситуация вышла из-под контроля! Мы обязаны найти их раньше, чем, не дай бог, погибнет «узел» острова, понимаете меня?!
Они понимали, торопливо кивали и поправляли автоматы. Конечно, многое из того, что он говорил, они слышали впервые. Курсы Академии – всего лишь курсы. Затем он вкратце повторил инструктаж, который провел еще в катере: относительно применения оружия, оказания майголам первой помощи, как и куда ставить им радиометки, как отличить «узла» от обычного майгола и так далее. Он рассказывал, а сам все время смотрел на девушку.
Впервые он увидел Аню уже после посадки в катер. Она сидела в углу, держась за поручень, и почти все время рассматривала в иллюминатор океан. А он любовался ее изящным, точеным профилем на фоне неба… Теперь же она внимала каждому его слову, чуть приоткрыв рот, и глядела на него во все глаза. И это, черт побери, было приятно.
А парни, эти двое салаг из восьмого подразделения, оказались полной противоположностью друг другу. Наблюдать за ними было забавно. Тот, которого звали Тович, был высок, смугл, черняв. Он почти не смотрел в сторону Антона, все зыркал глазами по кустам и немного нервничал. Второй стажер по фамилии Кроу, наоборот, был упитан, приземист и медлителен. Он поминутно опускал бледное круглое лицо и шарил взглядом в высокой желтой траве.
«Сначала идем к центру острова, – подытожил Антон. – Ищем поселение. Вопросы есть?» Вопросов у них, конечно, не было – они еще не знали, о чем спрашивать. Антон махнул рукой, и все набросили шлемы. Покинув плато, они вытянулись в цепь согласно схеме и вошли в джунгли.
Тропический лес встретил их зеленым сумраком, влажностью и томным дыханием ветра в кронах деревьев. Они двигались, рассредоточившись на расстоянии десятка метров друг от друга, продирались сквозь траву, изредка останавливались, рассматривая экраны биорадаров.
Через какое-то время заросли поредели, и в чащу стали пробиваться рассеянные лучи солнца. И тогда пискнул биорадар. «Стоп! – скомандовал Антон, глядя на экран. – Есть сигнал!»
Стажеры застыли, осматриваясь и поднося запястья с радарами к лицам, спрятанным в шлемах. Конечно же, они забыли, что нельзя упускать из виду деревья, на которых майголы обитали так же свободно, как и на земле. А он не успел им напомнить, чтобы чаще смотрели вверх.
Майгол буквально свалился им на головы.
Он не нападал, он всего-навсего был здорово напуган. Они успели заметить лишь то, что это был мужчина, причем абсолютно голый. Упав в траву, майгол завопил, резко прыгнул, как обезьяна, в сторону и сшиб Кроу с ног. Кубарем они полетели в густые кусты. Кроу заорал, в большей степени – от неожиданности. В следующий миг Тович вскинул автомат, разворачиваясь в сторону кустарника. Тонко вскрикнула Аня. Антон в несколько прыжков преодолел расстояние и вышиб автомат из рук Товича. Кроу с побледневшим лицом за стеклом шлема медленно поднимался на ноги. Майгол улепетывал со всех ног сквозь чащу, только голая спина мелькала среди зелени белым пятном.
«Помогите ему!..» – махнул рукой Антон в сторону Кроу и бросился за майголом. На ходу он перекинул автомат в левую руку и выдернул из поясного чехла парализатор. Заряд угодил майголу в ягодицу, тот, вереща, пробежал еще с десяток шагов и брякнулся в невесть откуда взявшийся ручей.
Вода была чертовски холодная, а майгол, несмотря на маленький рост, – тяжелый и ширококостный. Пока Антон вытаскивал его из ручья, абориген нечленораздельно мычал и дико вращал глазами. Никаких эмоций, кроме страха, не было на его загорелом, безбровом лице. Черные круглые глаза непрерывно и лихорадочно двигались, на Антона они не смотрели. Ни тени разума в его взгляде не наблюдалось, и это было тревожным симптомом.
Подбежали стажеры. Впереди была Аня. «Все… в порядке?..» – спросила она, запыхавшись. Потом откинула шлем. Смотрела на него испуганно, глаза распахнуты – и это придавало ее лицу какую-то особую привлекательность. Выгоревшие на солнце длинные волосы были растрепаны и частично прилипли ко лбу, рот чуть приоткрыт…
Антон улыбнулся ей и убрал парализатор. Аня присела на корточки, переводя дыхание и косясь на неподвижного майгола. Потом подошли парни, тоже сняли шлемы. Кроу был бледен, но в целости и сохранности. «Я… я даже не понял ничего сначала… Он так неожиданно…» Кроу умолк, и все посмотрели на Товича. Тот растерянно отвел глаза в сторону. «Я думал… – пробормотал он. – Думал, он на Роберта напал… Я же хотел…» «Милош, – произнес Антон ледяным тоном, – если еще раз так схватишься за автомат, я тебе голову оторву». Тович хотел что-то сказать в ответ, но потом засопел и потерянно замолчал. «Теперь займемся нашим другом», – сказал Антон.
Он объяснил им, показывая на обездвиженном майголе, что, судя по выражению глаз и прочим косвенным признакам, «узел» острова жив. Пока жив, подчеркнул он. Но состояние этого дядьки мне не нравится. А значит, братцы, нам надо торопиться. Прочесывать лес не будем. Некогда. Пробираемся сразу в центр острова – обычно там они строят свои деревни. Дядька этот, во всей видимости, забрел сюда случайно, отбился, так сказать, от стада. Если опоздаем и «узел» погибнет, племя разбредется по острову, и тогда нам будет тяжко во всех смыслах. Итак, первейшая задача: найти поселение и блокировать «узла». Встретившихся по пути майголов ловим и ставим им радиометки…
Они молчали и покорно внимали, и тогда он особенно остро почувствовал, как сильно они от него зависят, какая на нем лежит ответственность за этих юнцов. Не переборщил ли я с Товичем, мелькнула у него мысль. Ведь парень действовал машинально, просто перепугался за товарища. Хладнокровие и умение принимать точные решения не приходят сами собой, они зарабатываются собственной шкурой. Но затем он отмел сомнения и сказал себе, что все сделал правильно, и пойдет это на пользу не только Товичу, но и остальным тоже. А как смотрела на него в тот момент Аня…
Он ощущал ее взгляд и позже, когда демонстрировал стажерам процедуру установки радиометки. Казалось, она глядела только на лицо Антона, а вовсе не на то, как он переворачивал майгола на живот, приставлял капсулу с радиометкой тому между лопаток и нажимал на спуск… Действие заряда парализатора кончалось, и майгол уже начинал шевелиться. Тогда у них произошел небольшой спор, когда Антон отчетливо осознал, что не имеет ни малейшего права на ошибку.
Антон уже перезарядил парализатор блоком с усыпляющим веществом, как Кроу, до сих пор молчавший, вдруг спросил: «Господин лейтенант, разве можно его усыпить и оставить тут?» – «Ты предлагаешь взять его с собой?» – сказал Антон. «Нет… но мы же не можем… Мы не можем просто так его бросить, ведь он же останется беззащитным…» – «Почему же? – сказал Антон, понимая, что имеет в виду Кроу. – Мы вполне можем его оставить. И мы его оставим. Таково решение кафсианского центра спасения. Усыплять, метить и оставлять». Кроу засопел и посмотрел на Аню и Товича, словно ища у них поддержки. «А если его найдут хищники?» – тихо произнес он. «Стажер Кроу! – резко сказал Антон. – Я не имею права нарушать чужие законы. Даже если мне или тебе они не нравятся». С этими словами он выстрелил майголу в предплечье. Кроу вздохнул и опустил голову. Антона тогда пронзила мысль: а если я где-то ошибусь, черт побери, если я что-то сделаю неправильно… Что я скажу ему тогда, а?
От дерева отделилась фигура Товича и стала приближаться. «Продолжать движение», – бросил Антон, поправляя на себе амуницию и косясь в сторону Товича. «Хотите' что-нибудь еще, господин лейтенант?» – вдруг спросил Тович, замирая перед Антоном и слегка склонив голову набок. «Что?!» – недоуменно выпалил Антон, осматривая Товича с ног до головы. Что-то в его облике изменилось… Кажется, он стал ниже ростом… И что случилось с его волосами?! «Где ваше оружие, стажер?!» – крикнул Антон и обернулся к Ане. «Ты хочешь еще что-нибудь?» – поинтересовалась она тоже другим тоном. Теперь она почему-то загадочно улыбалась. «Что за ерунда… – пробормотал Антон и затряс головой. «С вами все в порядке? – участливо спросил Тович приятным женским голосом. – Закажете еще что-нибудь? Для вас и вашей дамы?».
Антон смотрел на Товича, и контуры его фигуры дрожали, расплывались и трансформировались. Темно-зеленый сумрак джунглей плавно таял, сменялся на строгие геометрические линии и серо-металлическую гамму бара. Хлопая глазами, Антон отвернулся от Товича, окончательно обернувшегося официанткой, и взглянул на Аню. Ее желто-синяя форма превратилась обратно в бордовый жакет с переливами. Длинные выгоревшие волосы опять укоротились и потемнели. Только взгляд, удивительный взгляд светло-зеленых глаз на открытом лице остался тем же самым…
– Хотите повторить напитки?
Антон судорожно сглотнул, бросил взгляд на терпеливо ждущую официантку, потом оглядел пустые бокалы.
– Да-да… Будьте добры… – поспешно сказал он. – Повторите, пожалуйста.
Официантка бесшумно исчезла. Антон обнаружил, что его рука все еще держит Анины пальцы.
– У меня такое чувство… – зашептал он, – что я сейчас отключился и был не здесь. Как бы заснул на время…
– Я знаю, – сказала она тихо и чуть наклонила голову. – Ты сейчас был там…
– Откуда ты знаешь? Ты… ты тоже там была? В лесу?
Аня молча закивала, улыбаясь.
– Я помню все очень отчетливо, – сказала она. – Как будто это было только вчера. Так странно…
– Да уж. – Он покачал головой. – Еще неизвестно, кто кого тут исследует больше: мы Аю или она нас. – Ты знаешь, Аня… – сказал он после некоторой паузы, – а ты нисколько не изменилась. Только прическа стала другая.
– Лучше или хуже? – Ее глаза слегка прищурились. – Признавайся!
– Даже не знаю… – растерялся он. – Обе замечательны по-своему. Я вообще не могу представить, что у тебя может быть плохая прическа.
– Правда-правда? – спросила она со свойственной ей интонацией, которую он слышал пять лет назад.
Пять лет!.. Как же это могло так случиться? Почему? Господи, целых пять лет…
– Да… – обронил он. – Правда-правда…
– Спасибо, – произнесла она. Ее пальцы в его руке шевельнулись. – Расскажи мне что-нибудь, Антон…
– Хочешь, расскажу об Ае? – сказал он. – У нас тут много чудес. Знаешь сколько? У-у…
– Да уж наслышана. Как ты вообще умудряешься здесь что-либо расследовать? Сплошные головоломки. Зоны эти… одна странней другой!.. «Ролики» одни чего стоят! «Штормы» вот, ангелы какие-то…
– Ангелы? – переспросил он. – А что ты про них знаешь?
– Читала в отчетах. Несколько раз встречала упоминание, что якобы люди видели каких-то летающих существ. Особенно сразу после катастроф. Ты разве незнаком с этими отчетами?
– Немного. Насколько я знаю, никто еще не дал внятных описаний этих существ. За хвост их тоже пока не поймали. Не бери в голову. Я еще не такое в отчетах читал!
– А почему их ангелами назвали?
– Ну красиво же, – с усмешкой сказал Антон. – Наверное, за их неуловимость и призрачность. Думаю, что это просто красивая легенда. Люди любят сказки – с ними жизнь не так скучна.
– Кто-то из очевидцев назвал их «сиреневыми душами»… Тоже красиво, правда?
– Ая вообще красивая, – улыбнулся он. – Наверное, если изучить эту тему подробно, то можно выйти на какие-нибудь галлюцинации, психические расстройства и так далее…
– У разных людей? – усомнилась Аня. – В разных местах и в разное время… одни и те же галлюцинации?
– Аня. – Он погладил ее руку. – Это Ая. Здесь возможно все. После «черного марта» меня уже ничто не удивляет.
– Так странно, – произнесла она задумчиво. – Но все равно очень мило.
– Я Родкису вашему сегодня тоже говорил: на Ае нужно пожить, чтоб ее понять. Хотя бы на каплю понять. Хотя бы на уровне чувств, если не разума. Иначе тут работать нельзя, это факт. Человеку со стороны, вот так, с ходу, – не разобраться. Аня, я когда сюда прилетел, вообще не мог в первое время…
– Антон! – встрепенулась Аня. – Стоп-стоп! Мы опять начинаем про работу!.. Ну ее, и так хватает. Не хочу про работу. – Она чуть нахмурилась и тихо попросила: – Расскажи о себе, а?
– О себе? А что именно?
– Хоть что. Что хочешь, то и расскажи. Мне все интересно. Правда-правда. Вот ты чем занимался все эти пять лет?
Он задумался. Продолжал гладить ее пальцы.
– Ну… через несколько месяцев после Катлеи я решил завязать с оперативной работой. Перевелся в следственный отдел и стал кабинетной крысой…
– Не обзывай себя.
– Вспомнил, для чего человеку дан мозг. Долго не мог привыкнуть, что на мне больше не висит автомат, медкомплект и куча прочего барахла. Что никакая сволочь тебя не поднимет среди ночи и не швырнет на другой конец Внеземельзя. Привыкал долго, но все-таки привык. Ибо аз есьмь человек!
– А какое у тебя было первое дело?
Бесшумно возникла и пропала официантка, оставив перед ними наполненные бокалы.
– Хех, – качнул головой Антон. – Ты себе не представляешь! Это было такое дело…
– Постой! – оживленно произнесла Аня, мягко высвободила руку, вынула соломинку и подняла бокал. – Сначала давай выпьем!
– А, да-да, – Он взял свой бокал. – За встречу уже было. Теперь давай за нас.
– Да! За нас! За нас с тобой!
Они мелодично столкнули стекло бокалов и выпили.
Антон почувствовал, как пласт памяти снова всколыхнулся, и временные границы стали рушиться под Аниным взглядом, таким чистым и прекрасным… Этот взгляд все проникал, всасывался, забирался ему в самую душу.
– Вот, – Аня, облизнувшись, поставила бокал, вернула соломинку обратно и чуть подалась к Антону. – А теперь рассказывай.
