Глава 47

Долгая осенняя ночь близилась к концу. Хмурый рассвет не сулил путникам ничего хорошего. Небеса затянуло сплошной пеленой низких туч. День обещал быть мрачным и дождливым. Измученная вчерашними событиями Кэлен забылась тревожным сном. Она крепко прижалась к волшебнику, словно пыталась найти защиту от всех невзгод и опасностей. Чейз уже несколько часов как сменил Зедда на страже и теперь бродил в окрестностях лагеря, оберегая покой своих друзей.

Эту ночь старый волшебник провел без сна. Он молча лежал в предрассветном полумраке, устремив неподвижный взгляд в низкое серое небо. Зедда одолевали тяжелые мысли. Мир раскалывается на части, а он, Великий Волшебник, не в состоянии ничего изменить. Он жалок и беспомощен, как лист на ветру. Рожденный с даром, посвятивший всю жизнь изучению магии, Зедд привык сам управлять событиями. Но в этой страшной игре, затеянной Даркеном Ралом, ему выпала незавидная роль стороннего наблюдателя. На его глазах убивают и мучают людей, а он даже не может вмешаться. Лишь пытается направлять тех немногих, кому дозволено сразиться со злом.

Он, волшебник первого ранга, мог бы придумать что-нибудь получше, нежели это безумное предприятие – поход в Д’Хару. Но как быть? Ричард попал в беду, и необходимо сделать все возможное, чтобы спасти его. Пусть нет никакой надежды на успех, все равно нельзя поддаваться отчаянию. Надо идти вперед. Через три дня наступит первый день зимы, последний день владычества Даркена Рала: ему никогда не найти третью шкатулку Одена. Даркен Рал умрет. Но сначала он убьет Ричарда.

Мысли Зедда вернулись к вчерашнему. Он вновь и вновь прокручивал в памяти мельчайшие подробности внезапной встречи с Даркеном Ралом, но, как ни старался, не мог обнаружить в ней никакого смысла. Вся сцена, от начала до конца, казалась волшебнику более чем странной. Очевидно, Рал в преддверии неизбежного проигрыша полностью лишился разума. Он обезумел настолько, что упустил возможность расквитаться со своим заклятым врагом. Столкнувшись лицом к лицу с волшебником, лишившим жизни его отца, с тем, кого он столь упорно разыскивал долгие годы, Рал даже не попытался убить его. Непостижимо! Впрочем, не это главное.

Вчера, увидев волшебное оружие Искателя в руках Даркена Рала, Зедд похолодел от ужаса. Внутри у него все оборвалось. Для чего мог понадобиться Меч Истины тому, кто подчинил себе магию подземного мира? И что он сделал с Ричардом?

Вспомнив, как Даркен Рал подошел к Кэлен и приставил меч к ее горлу, волшебник вновь испытал ощущение полной беспомощности. Когда над дорогим тебе человеком нависла угроза, а ты не в силах защитить его… Что может быть хуже? Конечно, глупо было даже пытаться остановить Рала волшебной болью. Того, кто родился с даром и прошел должное испытание, таким прикосновением не уничтожить. Но что оставалось делать Зедду? Мучительный страх за Кэлен разрывал ему душу. Какое-то мгновение Зедд не сомневался, что Даркен Рал убьет ее, но прежде чем старик успел что-либо предпринять, на глазах у Рала заблестели слезы, и он убрал меч.

И опять-таки, если Даркен Рал намеревался убить Мать-Исповедницу, ему вовсе не нужен был Меч Истины. Рал способен покончить одним щелчком пальцев с любым неугодным ему. Почему же он решил воспользоваться мечом? И почему остановился?

Но хуже всего было то, что волшебный клинок в руках Даркена Рала побелел. Когда это произошло, у Зедда подкосились колени. Древние книги пророчеств с величайшей осторожностью говорили, что настанет день, и явится тот, кому дано будет полностью овладеть магией меча. И Меч Истины сделается белым в его руках. Временами Зедду приходило на ум, что таинственное предсказание относится к Ричарду. Подобные мысли всякий раз вызывали у него легкую тревогу. Но если это Даркен Рал?.. Зедд был смертельно напуган.

Завеса – так называли ее пророчества. Завеса, отделяющая мир живых от царства мертвых. Пророки древности предсказывали, что грядут времена великих бедствий. В те времена магия Одена через посредника разорвет завесу. И восстановить ее сможет лишь тот, кто окрасит волшебный клинок в белый цвет. Если же он не сумеет одержать победу, все ужасы подземного мира хлынут в мир живых и затопят его.

Само слово «посредник» означало, что Даркен Рал действует не по своей воле, но повинуясь куда более страшным, неведомым силам подземного мира. Такова цена обретенного им могущества. То, что Рал получил господство над Магией Ущерба – магией смерти, – лишний раз подтверждало худшие опасения Зедда. В таком случае, даже если Ралу не удастся в назначенный срок открыть шкатулку, это мало что изменит: ведь завеса между мирами разорвана. Усилием воли Зедд заставил себя не думать над словами древних пророчеств. Стоит только на мгновение вообразить, что произойдет, когда подземный мир вырвется на свободу… У волшебника перехватило дыхание. Лучше ему умереть, прежде чем это случится. Лучше всем умереть, прежде чем это случится!

Зедд перевел взгляд на Кэлен. Мать-Исповедница. Последняя в роду. Как болит за нее душа! Болит, оттого что он не сумел защитить ее вчера от Даркена Рала. Болит при одной мысли о том, скольких мук и страданий стоит Кэлен ее любовь к Ричарду. Любовь Матери-Исповедницы… Если бы только Зедд мог рассказать ей все, что знает!

Если бы только это был не Ричард!.. Кто угодно, но только не Ричард. Насколько все оказалось бы проще…

Волшебник резко поднял голову. Он скинул с себя одеяло и сел на землю. Что-то тут не так. Уже совсем светло, а Чейза нигде не видно. Приложив палец ко лбу Исповедницы, Зедд мгновенно разбудил ее.

На лице Кэлен отразилось беспокойство.

– Что случилось? – тихо спросила она.

Зедд замер, прислушиваясь. Он обладал способностью чувствовать приближение живых существ и сейчас пытался разобраться в собственных неясных ощущениях.

– Чейз до сих пор не вернулся, а должен бы…

Кэлен обвела взглядом окрестности.

– Может, он просто заснул?

Зедд приподнял бровь.

– Не знаю. Может, его отсутствие и не означает беды, но не исключено, что оно вызвано чем-то серьезным.

– Наши кони! Они исчезли! – Кэлен вскочила, рука ее потянулась к ножу. – Ты можешь определить, где он?

Зедд вздрогнул.

– Я чувствую других. Других, отмеченных печатью подземного мира.

Не успел он подняться, как раздался треск, и из кустов вывалился Чейз. Страж границы, пошатнувшись, с глухим стоном рухнул на землю. Зедд увидел, что руки Чейза вывернуты назад и крепко связаны, на одежде – кровь. Много крови. Волшебник весь сжался: он ощутил присутствие людей, четырех мужчин.

Вслед за Чейзом из зарослей вылез огромный мужчина. Короткие светлые волосы незнакомца, остриженные ежиком, разделяла широкая черная полоса. Он окинул взглядом стоянку и недобро усмехнулся. Пустые, холодные глаза вперились в старого волшебника. Зедда невольно пробрала дрожь.

Кэлен подобралась, словно пантера, готовая к прыжку.

– Деммин Насс, – прошипела она.

Тот поддел большим пальцем ремень.

– А, стало быть, Мать-Исповедница, слухи обо мне дошли и до тебя? – Его отвратительная улыбка стала еще шире. – Я рад. Должен сказать, что я о тебе наслышан. Твой дружок отправил на тот свет пятерых моих ребят. Но ничего, он еще за это заплатит. Не сейчас. Попозже. После того как мы с тобой немного позабавимся. Не хочу лишать его удовольствия сполна насладиться этим зрелищем.

Кэлен оглянулась на трех других – высоких светловолосых мужчин, молча выступивших из леса и вставших позади Деммина Насса. Лагерь окружен! Впрочем, для волшебника это не проблема. Все трое были на одно лицо. Зедд мысленно назвал их Первый, Второй и Третий. Люди Насса отличались мощным телосложением. Несмотря на холод, кожа их блестела от пота. Видимо, Чейз задал им жару. Только непонятно, почему все четверо так спокойны: убрали оружие и, судя по всему, не испытывают никаких сомнений в собственном превосходстве.

Их уверенность раздражала Зедда. Довольные ухмылки просто бесили его.

Зедд сразу понял: перед ним квод, посланный Даркеном Ралом. Он слишком хорошо знал, что делали кводы с Исповедницами. У волшебника кровь вскипела в жилах при одной мысли о том, что угрожает Кэлен. Он не позволит надругаться над ней! Пока он жив, этому не бывать.

Деммин Насс и Кэлен пожирали друг друга глазами.

– Где Ричард? Что Рал с ним сделал? – властно спросила она.

– Кто?

Кэлен стиснула зубы.

– Искатель.

Деммин улыбнулся:

– Ну, теперь это не твоя забота. Мы с магистром Ралом сами разберемся с ним.

– Говори! – прошипела она.

– Не понимаю я тебя, Мать-Исповедница! – В голосе Насса звучала откровенная издевка. – Сейчас тебя должны беспокоить другие проблемы, куда как более важные. Тебе предстоит подарить немало приятных минут моим ребятам. Подумай лучше о том, как доставить им побольше удовольствия. Искатели – не твоя забота.

Зедд решил, что пришла пора вмешаться, пока дело не зашло чересчур далеко. Он воздел руки к небу и прошептал древнее заклинание, самое сильное из тех, что были ему известны. Раздался громкий треск. Поляна озарилась нестерпимо ярким зеленым светом. Из пальцев волшебника одновременно вылетели четыре молнии, направленные на каждого из четырех незваных гостей. Раздался раскат грома.

Прежде чем Зедд успел сообразить, что творится, произошло непредвиденное. Слишком поздно старый волшебник осознал, что люди Рала защищены неведомыми ему чарами подземного мира.

Зеленые молнии отразились от бандитов, не причинив им никакого вреда, и полетели к Зедду. В то же мгновение волшебника сковало его же собственное заклинание. Зедд застыл как изваяние, не в силах шевельнуться.

Деммин Насс вытащил палец из-под ремня.

– Проблемы, старик? – вежливо поинтересовался он.

Кэлен побледнела от ярости. Она решительно приставила ладонь к холеной груди главаря. Зедд напрягся в ожидании знакомого беззвучного грома.

Но ничего не произошло.

По удивленному взгляду Исповедницы он понял, что та потерпела неудачу.

Деммин Насс резко опустил кулак ей на руку. Раздался хруст.

Кэлен, вскрикнув от боли, упала на колени. Сжав нож в здоровой руке, она бросилась на стоявшего перед ней громилу, но тот опередил ее. Насс схватил Кэлен за волосы и отшвырнул в сторону. Девушка в отчаянии вонзила клинок в державшую ее руку. Насс вырвал нож из кулака Кэлен и бросил его в кусты. Намотав себе на руку длинные волосы Матери-Исповедницы, он неспешно ударил ее ладонью по лицу. Кэлен отчаянно сопротивлялась, но Насс только смеялся над ней. Трое других подошли поближе.

– Извини, Мать-Исповедница, боюсь, ты не в моем вкусе. Но не беспокойся, эти парни будут безмерно счастливы оказать тебе любезность. Хотя попробуй покрутить задницей, – фыркнул он, – может, я еще и передумаю.

Деммин швырнул Кэлен своим людям. Те немедленно стали перебрасывать ее от одного к другому, осыпая ударами. Они толкали Кэлен из стороны в сторону, пока у той не закружилась голова. Теперь она падала, переходя из рук в руки, беспомощная, словно мышь в когтях кота. Разметавшиеся волосы упали ей на лицо. Кэлен взмахнула кулаком, но, не видя, никого не задела. Это лишь еще больше развеселило людей Насса.

Тот, кого Зедд назвал Первым, ударил ее кулаком в живот. Кэлен согнулась пополам и упала на колени, задыхаясь от боли. Тут же ее схватил за волосы Второй и заставил встать на ноги. Третий рванул Кэлен за ворот рубахи и вырвал все пуговицы. Трое вновь принялись грубо швырять Исповедницу туда и сюда, с каждым броском раздирая на ней рубаху. Когда они стянули рукав со сломанной руки, Кэлен, не удержавшись, пронзительно вскрикнула.

Зедд не мог даже дрожать от клокотавшей в нем ярости, не мог закрыть глаза, чтобы не видеть этого, заткнуть уши, чтобы ничего не слышать. Мучительные видения прошлого захлестнули волшебника, накладываясь на реальность и наполняя ее еще более страшным смыслом. Боль, вызванная воспоминаниями, так скрутила Зедда, что он не мог вздохнуть. Боль, терзавшая его при виде того, что происходит сейчас, разрывала сердце. Зедд готов был пожертвовать жизнью, лишь бы освободиться от оков подземного мира и спасти Кэлен. Хоть бы она не сопротивлялась! От этого будет только хуже. Бесполезно… Он знал, что Исповедницы всегда сражаются до конца. Всеми доступными средствами. Но сил Кэлен было явно недостаточно, чтобы одержать победу.

Заключенный в темницу своего тела, словно замурованный в каменной стене, старый волшебник боролся с беспомощностью всей дарованной ему властью магии. Он испробовал каждое известное ему заклинание, каждый трюк. Тщетно. Ничего не помогало. Зедд чувствовал, как по щекам его бегут слезы.

Третий схватил Кэлен за сломанную руку и с хохотом швырнул девушку приятелям. Она опять закричала. Оскалив стиснутые зубы, она извивалась и отбивалась ногами, но Первый и Второй крепко держали ее за руки и за волосы. Третий подошел поближе, расстегнул на ней ремень и рванул штаны, выдергивая пуговицы. Кэлен плюнула Третьему в лицо. Тот лишь расхохотался в ответ и начал стягивать с нее штаны. Второй с Первым изо всех сил пытались усмирить яростно сопротивлявшуюся Исповедницу, но, несмотря на явное превосходство, едва могли с ней справиться. Если бы не сломанная рука, возможно, Кэлен и удалось бы вырваться, но Второй грубо выкрутил изувеченную кисть. У Кэлен вновь вырвался крик боли. Первый потянул ее за волосы и запрокинул голову. Третий тут же припал губами к шее Кэлен, впиваясь в нее зубами. Затем он ослабил ремень, расстегнул штаны и накрыл ртом ее губы, заглушая крики. Толстые пальцы ощупали грудь и медленно спустились вниз, к темному треугольнику внизу живота.

Штаны соскользнули на землю. Третий вдавил колени между ногами Кэлен, вынуждая ее развести бедра. Она отчаянно извивалась, пытаясь предотвратить неизбежное. Пальцы пошарили у Кэлен между ног и вползли в нее. Лицо Кэлен побагровело от гнева, зрачки расширились. Ее грудь тяжело вздымалась.

– Опустите ее на землю! Да держите покрепче! – скомандовал Третий Первому и Второму.

Кэлен резко вскинула колено и ударила Третьего в пах. Тот застонал и согнулся пополам. Дружки радостно загоготали. Глаза Третьего налились гневом. Он выпрямился и с силой ударил Кэлен кулаком по губам. На подбородок струей хлынула кровь.

Чейз со связанными руками ринулся на помощь. Он врезался Третьему головой в живот. Оба повалились на землю. Третьему не повезло: спущенные штаны запутались вокруг лодыжек. Прежде чем он успел что-либо предпринять, Чейз сжал ногами толстую шею Третьего. Голубые глаза вылезли из орбит. Страж границы, не выпуская противника, перекатился на бок. Послышался громкий хруст, и грузное тело Третьего обмякло.

Деммин Насс бросился к стражу границы. Он бил Чейза ногами по ребрам до тех пор, пока тот не потерял сознание.

В воздухе мелькнула серая молния. Угрожающе рыча, Брофи кинулся на грудь главарю. Волк яростно рвал Насса острыми клыками, выискивая возможность вцепиться ему в горло. Противники покатились по грязи. Блеснул клинок.

– Нет! – отчаянно закричала Кэлен. – Брофи! Нет! Назад!

Слишком поздно. Острое лезвие с тошнотворным звуком вонзилось Брофи в живот. Деммин Насс, не переставая, наносил удар за ударом. В считанные мгновения все было кончено. Брофи лежал, распростертый на земле, густая серая шерсть слиплась от крови. Лапы волка в последний раз судорожно дернулись, и он затих.

Кэлен, рыдая, повисла на руках бандитов.

– Брофи, Брофи! – звала она.

Насс поднялся на ноги, тяжело дыша после короткой, но яростной схватки. По его груди и рукам текла кровь. Глаза злобно сверкали.

– Заставьте ее заплатить, ребятки – тихо приказал он. – Отделайте ее хорошенько.

Кэлен рванулась в руках Первого и Второго.

– В чем дело, Деммин? – закричала она. – Ты не в состоянии сделать это сам? Приходится брать с собой настоящих мужчин, чтобы они работали за тебя?

– Пожалуйста, Кэлен, – беззвучно взмолился Зедд, – пожалуйста, прекрати. Прошу тебя, не говори больше ничего.

Насс побагровел. В голубых глазах вспыхнула ненависть.

– Эти двое, хоть и ублюдки, но зато настоящие мужчины! У них-то по крайней мере все на месте. Эти ребята могут управиться с женщиной. А твои причиндалы, Деммин, годятся только для маленьких мальчиков! Ну, в чем дело, малыш? Боишься показать женщине, что у тебя там есть? Я буду смеяться над тобой все время, пока настоящие мужчины будут делать со мной то, на что ты не способен!

Насс приблизился на шаг и процедил сквозь зубы:

– Заткнись, сука!

Кэлен плюнула ему в лицо.

– Вот что сделал бы твой покойный папаша, узнай он, что его сыночек не может управиться с женщиной. Ты опозорил имя отца!

Зедд подумал, что Кэлен потеряла рассудок. Он ничего не понимал. Зачем она все это говорит? Если она собиралась спровоцировать Деммина Насса на еще большую жестокость, то, бесспорно, достигла успеха.

Казалось, Насс вот-вот взорвется, но этого не произошло. Мышцы его расслабились, на губах снова заиграла гаденькая улыбочка. Он деловито оглядел поляну.

– Туда, – указал он. – Положите ее поперек того бревна вниз лицом и держите покрепче. – Он наклонился к Кэлен: – Хочешь получить это от меня? Хорошо, сука, ты своего добьешься. Но я отделаю тебя по-своему. Посмотрим, как ты умеешь корчиться и извиваться.

Лицо Кэлен побагровело от ярости.

– Все, на что ты годен, хвастовство и пустые угрозы! Боюсь, Деммин, ты ставишь себя в затруднительное положение. Сперва я всласть посмеюсь над тобой вместе с твоими ребятами, а потом им опять придется делать за тебя то, что тебе не по силам. – Ее губы скривились в презрительной улыбке. – Ну? Я жду, молокосос! Давай, обработай меня так, как твой отец отделывал тебя! Чтобы мы все могли от души повеселиться, представляя, как ты стоишь под ним на коленях. Покажи мне, как он это делал с тобой!

На лбу Деммина Насса вздулись вены, угрожая лопнуть. Выпучив глаза, он схватил Исповедницу за горло и оторвал от земли. Насса просто трясло от негодования. Он все сильнее сжимал руки на горле Кэлен, явно намереваясь придушить ее.

– Командир Насс, – тихо предостерег Второй, – ты ее убьешь.

Деммин поднял глаза и злобно глянул на подчиненного, но хватку ослабил. Он снова перевел глаза на Кэлен.

– Что ты понимаешь в жизни, сука?

– Я понимаю, что ты лжец. Я понимаю, что хозяин не станет рассказывать всяким молокососам, что он сделал с Искателем. Ты ничего не знаешь, Деммин. Мало того что ты не можешь мне ничего сказать. Ты настолько ничтожен, что даже не способен признаться в этом.

«Так вот в чем дело!» – мелькнуло в голове у волшебника. Кэлен знала, что умрет, и сознательно пыталась вывести Насса из равновесия, надеясь такой ценой выяснить, что сталось с Ричардом. Она прекрасно понимала, что обрекает себя на большие страдания, но не хотела умирать, не убедившись, что Ричард в безопасности. Догадка потрясла Зедда до глубины души. Беззвучно рыдая, он услышал, как у его ног заворочался Чейз.

Насс отпустил Исповедницу, жестом приказал Первому и Второму отойти подальше и с размаху ударил ее кулаком. Кэлен упала на спину. Насс нагнулся, схватил ее за волосы и, как пушинку, приподнял над землей.

– Ты ничего не знаешь, Деммин! Твой кулак только подтвердил это. Хозяин мог посвятить в свои намерения твоего отца, – продолжала насмехаться Кэлен, – но он никогда не опустится до того, чтобы обсуждать серьезные дела с сопливыми детишками. В глазах Даркена Рала ты никто. Да ты просто жалкая ничтожная баба!

– Ладно. Ладно, я скажу тебе все. Это будет даже забавно: влезть на тебя после того, как ты узнаешь, что мы делаем со зверушками вроде твоего Искателя. Может, тогда ты поймешь, что, сопротивляясь нам, лишь попусту теряешь время.

Кэлен стояла перед Нассом нагая, с разметавшимися волосами. Она выпрямилась и уперлась в бок здоровой рукой. Зеленые глаза гневно засверкали. Несмотря на свой рост, рядом с Деммином Нассом Кэлен казалась совсем маленькой. Исповедница хрипло, тяжело дышала, сломанная рука висела плетью, из разбитой губы сочилась кровь. Кэлен молча ждала.

– С месяц назад один художник нашел заклятие, с помощью которого можно было захватить Искателя в плен. Художника он убил, но в плен тем не менее попал. В плен к морд-сит.

Кэлен побледнела.

У Зедда остановилось сердце. Если бы чары подземного мира не держали его, волшебник бы рухнул на землю.

– Нет, – прошептала Кэлен, широко распахнув глаза.

– Да, – злорадно передразнил Насс. – Им занялась самая опытная морд-сит по имени Денна. Даже я предпочитаю обходить ее стороной. Денна пользуется особой любовью магистра Рала, которую заслужила лишь благодаря своим… э-э-э… – он ухмыльнулся, – …талантам. Насколько мне известно, Денна не обманула ожиданий хозяина. Как-то раз я встретил ее за обедом. Она была с головы до пят измазана кровью Искателя.

Кэлен задрожала, в глазах ее блеснули слезы. Зедд готов был поклясться, что она побледнела еще сильнее.

– Но он еще жив? – тихо спросила Кэлен, не в силах унять дрожь в голосе.

Деммин самодовольно улыбался, следя за ее реакцией. Он продолжил:

– Должен сказать, Мать-Исповедница, что, когда я видел Искателя в последний раз, он стоял перед магистром Ралом на коленях, а Денна держала эйджил у его затылка. Боюсь, от боли он позабыл даже, как его зовут. Магистр Рал выглядел тогда весьма недовольным. Ну а если магистр Рал выглядит недовольным, тот, кто огорчил его, долго не живет. Судя по тому, что он мне сказал на прощание, я понял: Искателю не встать с колен. Готов держать пари на что угодно, его труп давно уже сожрали черви.

Зедд молча плакал, глядя на Кэлен. Он знал, что никогда не сможет утешить ее.

На лице Кэлен отразилась спокойная решимость.

Сжав кулаки, Исповедница медленно воздела руки к небу и запрокинула голову.

Из ее груди вырвался страшный крик. Потусторонние звуки пронзили волшебника тысячью ледяных игл, отразились от скалистых холмов и вихрем пронеслись по заросшим лесами долинам, сотрясая все на своем пути. У Зедда перехватило дыхание. Деммин Насс отступил, спотыкаясь о коряги. Первый со Вторым поспешили последовать примеру начальника.

Если бы даже чары подземного мира отпустили сейчас Зедда, он все равно не смог бы пошевелить пальцем. Волшебник окаменел от ужаса. Что она творит?.. Кэлен не могла, не умела, не должна была знать, как это делается!

Исповедница сделала глубокий вдох, наполняя легкие воздухом, и крепче сжала кулаки. По щекам ее струились слезы.

Она вновь закричала. Долгий, пронзительный крик лавиной пронесся в воздухе. Земля содрогнулась, под ногами заплясали маленькие камни. По тихой глади ближайшего озера пробежала рябь. Поднялся ветер. Деммин Насс, Первый и Второй закрыли уши руками. Будь у него возможность, Зедд поступил бы точно так же.

Кэлен сделала еще один глубокий вдох, напряглась и прогнулась, не опуская рук, не разжимая побелевших от напряжения пальцев.

Третий крик прозвучал еще протяжнее и громче. Он словно вспорол плотную ткань воздуха. Зедду показалось, что какая-то сила отрывает его от земли и тянет назад. Вокруг Кэлен стремительно закружился смерч, скрыв ее сплошной завесой пыли. Древняя магия, откликнувшись на призыв Исповедницы, стала набирать силу. Она втянула в себя слабый свет ненастного осеннего утра. Непроглядная тьма спустилась на поляну. Яркие всполохи вращались вокруг Матери-Исповедницы вперемешку с мрачными черными тенями.

Зедд не мог поверить глазам. Что она делает? Старый волшебник много повидал на своем веку. Давно, очень давно ему уже довелось наблюдать подобное. Зедд вспомнил, какой страшный конец постиг тогда, много лет назад, другую Исповедницу, и содрогнулся от ужаса. Он, волшебник первого ранга, знал, что все на свете, включая и магию, имеет оборотную сторону. Так устроен мир. Оборотная сторона есть и у Магии Приращения – магии любви и созидания, которой от рождения наделены все Исповедницы. Это Магия Ущерба – магия подземного мира, смерти, ненависти и разрушения. Зедд понял, что Кэлен в порыве отчаяния решилась объединить Магию Приращения с Магией Ущерба.

Исповедница неподвижно стояла в самом центре вихря, вобравшего в себя неяркий утренний свет. Там, где находился Зедд, было темно, как ночью. Нескончаемый, многократно повторенный и усиленный эхом вопль, казалось, затопил окрестности.

Внезапно низкие черные тучи пронзила ослепительно яркая молния, которая тут же разветвилась на концах. Молния разрасталась и двоилась до тех пор, пока не заполыхало все небо. По холмам и долинам прокатились громовые раскаты, сливаясь воедино с неистовым криком Матери-Исповедницы.

Земля задрожала сильнее, разверзлась и покрылась огромными трещинами, из которых вырвались к небу трепещущие языки холодного лилового пламени. Они потянулись навстречу друг другу, начали расползаться и вскоре превратились в сплошную мерцающую завесу. Долю секунды завеса стояла неподвижно, потом заколыхалась, заплясала и втянулась в бушующую круговерть. Кэлен вобрала в себя голубовато-пурпурный свет подземного мира. Темнота сгустилась еще больше. В бездне мрака, поглотившей, казалось, все живое, светилась одна лишь фигура Исповедницы.

Громовой удар вновь сотряс воздух. На мгновение вся поляна озарилась мертвенно-белым светом. В глазах у Зедда запечатлелся зеленый дождь хвоинок, мощным порывом ветра сорванных с вековых сосен. Иголки закружило, понесло и смело в огромную тучу. Волна песка и пыли накрыла волшебника с головой, обожгла кожу и помчалась дальше.

Темнота словно взорвалась, разлетелась на мелкие осколки. Вернулся свет. Над поляной нависла тишина.

Магия Приращения слилась с Магией Ущерба. Объединение свершилось.

Только сейчас волшебник заметил Чейза, который все это время спокойно стоял рядом и молча наблюдал происходящее. «О духи! – подумал Зедд. – Из какого материала сделаны стражи границы? Никто, ни один человек в мире, не имеет права быть таким выносливым».

Исповедницу окутало бледно-голубое сияние. Постепенно оно приняло форму расколотого яйца. Сияние с каждой секундой становилось все ярче, все резче, все насыщенней. Кэлен опустила голову. Искалеченная рука безвольно повисла вдоль тела. Повернувшись к Зедду, Исповедница протянула к нему здоровую руку. Голубой свет заструился вдоль тела Кэлен, потек по плечу, по руке, влился в сжатый кулак и выстрелил лучом в волшебника.

Свет, словно копье, вонзился в Зедда и рассыпался снопом длинных голубоватых искр. Искры побежали по седым волосам, по худому морщинистому лицу, по длинному, до пят, балахону. Мерцающая живая нить связала его с Кэлен. Бледно-голубое сияние омыло Зедда, унося боль, смятение, усталость. Вместе с привычным теплом магии созидания и любви волшебник ощутил незнакомый холод магии подземного мира. Зедда отбросило на шаг. Сковавшие его чары разлетелись вдребезги. Он вновь был свободен. Голубая нить погасла.

Зедд повернулся к стражу границы и пробормотал короткое заклинание, разрывающее путы. Чейз тут же принялся кряхтя растирать опухшие кисти.

– Зедд, – прошептал он, – во имя всех пророчеств, объясни мне, что происходит? Что она делает?

Кэлен пробежала пальцами по окутавшему ее облаку. Она гладила и ласкала его, всеми порами вбирая в себя трепещущий свет. Казалось, она купается в голубом сиянии, равно принимая жизнь и смерть, любовь и ненависть. Деммин Насс и Второй следили за ней, не двигаясь с места. Первый исчез. Кэлен устремила взгляд куда-то вдаль. Она пребывала в ином мире и видела то, чего не дано разглядеть никому. Волшебник понял, что перед ее мысленным взором стоит Ричард. Кэлен хотела навсегда запечатлеть в памяти любимый образ.

– Это называется Кон Дар – кровавая ярость. – Зедд медленно перевел взгляд на стража границы. – На такое способны немногие. Лишь самым сильным Исповедницам дозволено призывать на помощь магию смерти. А Кэлен вообще не должна была знать, что это такое.

На лбу у Чейза собрались морщины. Он непонимающе уставился на волшебника:

– Почему?

– Эту тайну ей не мог открыть никто, кроме родной матери. Только матери дана власть научить дочь тому, как призывать Кон Дар – кровавую ярость, магию, известную с незапамятных времен. Древнюю, как сам род Исповедниц. Кон Дар – лишь часть магии, которой великие чародеи наделили Исповедниц, ее теневая, оборотная сторона. Мало кто отваживается прибегать к Кон Дар. Далеко не все Исповедницы знают о ее существовании. Но те, что знают, самые сильные, вправе в должное время передать свою власть дочерям. Я слышал от Эди, что Кэлен рано осиротела. Когда матери не стало, девочка была слишком мала. Никто не мог посвятить ее в тайну Кон Дар. И все же Кэлен сумела это сделать. Ничего не зная, не пройдя обучения, она полностью подчинила себе древнюю магию благодаря одному лишь врожденному дару. Кэлен не ведает, что творит. В книгах пророчеств сказано: «Последней в роду Исповедниц дана будет великая сила». Но если я правильно истолковал следующие строки, которые звучат весьма загадочно и туманно, то, обратившись к магии Кон Дар, Кэлен может навлечь на себя неисчислимые бедствия.

– Ну а почему же она так долго терпела издевательства? Почему сразу не вызвала эту, как там ее, кровную месть?

– Кровавую ярость. Исповеднице не дозволено призывать Кон Дар в собственных интересах, даже если речь идет о жизни и смерти. Она сделала это во имя Ричарда, когда узнала, что Даркен Рал убил его. Обратилась к Кон Дар в гневе и отчаянии. Друг мой, боюсь, мы избежали одной беды лишь затем, чтобы угодить в другую. Куда более страшную.

– Почему?

– Кон Дар призвана для того, чтобы совершить возмездие. Такое случалось и раньше. Почти всегда исход был один: Исповедницы погибали. С этой минуты вся ее жизнь посвящена одному – мщению. Кэлен попытается обратить дарованную ей власть против Даркена Рала.

– Но, Зедд, ты же сам говорил, что против Рала Кэлен бессильна. – В голосе Чейза прозвучало недоумение. – Она ведь не может коснуться его!

– Так оно и было. До сих пор. Не знаю, удастся ли ей это теперь. Сомневаюсь. Тем не менее она попытается. Кэлен во власти Кон Дар, кровавой ярости, и отныне собственная жизнь ее не волнует. Она все равно коснется Даркена Рала, даже если это убьет ее. Она, не задумываясь, уничтожит любого, кто встанет у нее на пути. Любого! – Зедд приблизил лицо к стражу границы и добавил, отчетливо выговаривая каждое слово: – В том числе и нас с тобой.

Кэлен легла на траву. Она подтянула колени к подбородку, опустила голову и обхватила руками плечи. Сияние еще плотнее окутало Мать-Исповедницу. Она медленно выпрямилась, вздохнула и поднялась с земли, расколов голубое марево, как яичную скорлупу. Нагая, стояла она посреди поляны. Кровь сочилась у нее из ран, сломанная рука безжизненно висела вдоль тела. Губа распухла.

Но не потому лицо ее было искажено болью. Кэлен страдала от других, невидимых ран. И когда она наконец справилась с собой, лицо превратилось в застывшую маску. Все человеческие чувства отступили перед долгом Исповедницы.

Кэлен повернулась к Второму и протянула к нему руку. Тот стоял в дюжине футов от Исповедницы.

Беззвучный гром сотряс воздух. У Зедда заныли кости.

– Госпожа! – вскричал Второй, падая на колени. – Что прикажешь? Что тебе угодно?

Кэлен окинула его холодным взглядом.

– Мне угодно, чтобы ты умер. Немедленно.

Второй дернулся и упал замертво. Кэлен шагнула к Деммину Нассу. Тот стоял, скрестив руки, и, усмехаясь, смотрел на Исповедницу. Она с резким хлопком приложила ладонь к его груди. Не отводя руки, Кэлен подняла глаза. Взгляды их встретились.

– Очень впечатляюще, сука. Но не только ты воспользовалась своей властью. Магистр Рал надежно защитил меня заклинаниями. Ты все равно не сможешь коснуться меня. А сейчас я с превеликим удовольствием преподам тебе урок. Ты его заслужила. – С этими словами Насс крепко ухватил Кэлен за волосы. – Поворачивайся. Живо!

На лице Исповедницы не отразилось никаких эмоций. Она не сочла нужным продолжать разговор.

Над лесом вновь прокатился беззвучный гром. Глаза Насса широко раскрылись. Нижняя челюсть отвисла.

– Госпожа! – еле слышно произнес он.

– Послушай, Зедд, – испуганно зашептал страж границы на ухо волшебнику, – как у нее это выходит?! До того, предыдущего, она даже не дотронулась! И потом, Исповедница, после того как воспользовалась своей властью, должна отдохнуть и восстановить силы!

– Только не в этом случае. Кэлен – во власти Кон Дар.

– Стой здесь и жди, – приказала Исповедница. Легко ступая по траве, она направилась к друзьям и протянула Зедду искалеченную руку:

– Залечи ее, пожалуйста. Мне очень нужно.

Зедд отвел взгляд от застывших зеленых глаз и осторожно взял Исповедницу за руку, тихо бормоча слова утешения. Он попытался отвлечь Кэлен от боли, крепко стиснул руку и потянул, ставя кость на место. Исповедница не издала ни единого стона. Даже не вздрогнула. Зедд сомневался в том, что она вообще хоть что-то почувствовала. Его пальцы нежно обхватили место перелома, и через них в Кэлен стало вливаться волшебное тепло. Холод боли обжигающим потоком хлынул в жилы Зедда. Волшебник стиснул зубы.

На мгновение боль сделалась настолько острой, что у него перехватило дыхание. Страдание Кэлен захлестнуло волшебника и соединилось с его собственным страданием, причиняя невыносимые мучения, угрожая затопить сознание. Он вынес и это. Наконец Зедд ощутил, что обломки кости срослись. Он прошептал заклинание, призванное защитить и укрепить слабое место до тех пор, пока все не заживет окончательно. Волшебник убрал руки. Кэлен подняла голову. Холодная ярость, стоявшая у нее в глазах, испугала Зедда.

– Благодарю тебя, – мягко сказала она. – Подождите здесь.

Кэлен вернулась к Деммину Нассу, который покорно стоял там, где было велено. По его лицу текли слезы.

– Приказывай, моя госпожа, я готов повиноваться.

Не обращая внимания на просьбу Насса, Кэлен протянула руку к его ремню и отстегнула нож. Другой рукой она взяла тяжелую булаву с шипами.

– Сними штаны. – Кэлен подождала, пока Насс исполнит указание. – На колени!

Зедд содрогнулся, услышав ее ровный, лишенный интонаций голос. Он молча смотрел, как недавний мучитель покорно преклоняет перед ней колени.

Чейз сгреб в пригоршню край Зеддова балахона.

– Зедд, мы должны остановить ее! С пленными так не поступают. Она же его сейчас прикончит! Нам позарез нужна информация. Сначала надо его допросить. Пускай этот тип расскажет то, что нас интересует, а потом она может делать с ним все, что ей заблагорассудится.

Зедд бросил суровый взгляд на стража границы.

– Не могу с тобой не согласиться, но мы бессильны что-либо изменить. Если мы посмеем вмешаться, Кэлен убьет нас, не раздумывая. Два шага в ее сторону ты еще сделаешь, но третий окажется для тебя роковым. Когда Исповедница призывает магию кровавой ярости, урезонить ее невозможно. Это все равно что пытаться усмирить бурю на море.

Чейз выпустил из рук балахон Зедда, отвернулся и угрюмо скрестил руки на груди. Оставалось одно: смириться с неизбежным. Кэлен протянула Нассу булаву.

– Подержи это для меня.

Тот покорно взял булаву. Кэлен опустилась на колени.

– Раздвинь ноги! – Она протянула руку и схватила Насса за мошонку. Тот дернулся и загримасничал. – Не двигайся! – предупредила Исповедница. Деммин Насс мгновенно затих. – Скольких мальчиков ты убил, после того как надругался над ними?

– Не знаю, госпожа. Я не вел счета. Я занимаюсь этим, сколько себя помню. Но я не всех убил, большинство живы и поныне.

– Точнее!

Насс задумался, припоминая.

– Человек восемьдесят, наверное, наберется. Но не больше ста двадцати.

Зедд увидел, как блеснул нож, когда Кэлен опустила руку. Чейз выпрямился, на щеках его заиграли желваки. Страж границы только теперь узнал, чем занимался Насс.

– Сейчас я отрежу твои причиндалы. Я желаю, чтобы при этом ты не издал ни единого звука, – прошептала она. – Ни единого! И даже не дернулся! Ты понял меня?

– Да, госпожа.

– Смотри мне в глаза.

Рука, державшая нож, напряглась и взметнулась вверх. Клинок обагрился кровью.

Костяшки пальцев, сжимавших булаву, побелели. Мать-Исповедница поднялась с колен.

– Протяни руку!

Деммин поспешно вытянул дрожащую руку. Кэлен вложила в ладонь окровавленный кусок плоти.

– Ешь!

Чейз усмехнулся.

– Неплохо! – заметил он, ни к кому не обращаясь. – Эта женщина знает толк в правосудии.

Кэлен молча наблюдала, как Насс исполняет приказание. Когда он закончил, Исповедница швырнула нож в кусты.

– Дай булаву!

Деммин протянул булаву.

– Госпожа, я теряю много крови. Не знаю, смогу ли я держаться прямо.

– Если тебе это не удастся, я очень расстроюсь. Постарайся. Осталось недолго.

– Слушаюсь, госпожа.

Голос Кэлен сделался пугающе спокойным.

– То, что ты сказал мне о Ричарде, Искателе, правда?

– Да, госпожа.

– Все?

Деммин попытался вспомнить подробности.

– Да, госпожа. Каждое слово.

– Ты рассказал все, что тебе известно?

– Нет, госпожа.

– Я желаю знать все!

– Слушаюсь, госпожа. Я забыл сказать тебе, что эта морд-сит, Денна, сделала его своим супругом. Думаю, чтобы причинить ему больше страданий.

Кэлен застыла. Зедда пронзила невыносимая боль. Казалось, невидимая рука безжалостно сдавила ему горло. У волшебника задрожали колени.

Когда Исповедница наконец заговорила, голос ее звучал настолько слабо, что Зедд с трудом расслышал вопрос:

– Ты уверен, что он мертв?

– Я не видел, как его убивали, госпожа. Но я уверен.

– Почему?

– Мне показалось, что магистр Рал собирался убить Искателя. Но даже если магистр Рал передумал, это сделала бы Денна. На то она и морд-сит. Супруги морд-сит долго не живут. Когда я в последний раз видел Искателя, меня удивило, что он до сих пор не отправился в подземный мир. Выглядел он плохо. Мне еще не доводилось встречать человека, который остался бы в живых после того, как ему столько раз подносили к затылку эйджил. Он звал тебя в бреду. Единственная причина, по которой Денна не убила его, – приказ магистра Рала. Хозяин хотел сперва побеседовать с Искателем. Денна подчинила себе магию меча, и у Искателя не оставалось никакой возможности освободиться. Она держала его при себе гораздо дольше обычного и мучила гораздо сильнее. Искатель очень долгое время был на грани жизни и смерти. Никогда не видел человека, который протянул бы столько времени, сколько он. Не знаю почему, но магистр Рал хотел, чтобы Искатель страдал как можно дольше. Потому-то он и выбрал Денну: ни одной морд-сит не доставляет такого удовольствия причинять людям боль. Она обладает редкими способностями. Остальные морд-сит не знают, как сделать так, чтобы их воспитанники прожили долгое время, постоянно испытывая немыслимые страдания. В конце концов он должен был погибнуть хотя бы потому, что Денна назвала его своим супругом. В любом случае он никак не мог дожить до сегодняшнего дня.

Зедд упал на колени. Сердце его разрывалось от боли. Волшебник зарыдал в голос. Рухнула последняя опора. Он ничего больше не мог и не хотел. К чему продолжать борьбу? Не лучше ли просто умереть? Зедд корил себя. Что он наделал? Как мог допустить, чтобы Ричарда втянули в это безумное предприятие? Именно Ричарда, а не кого-то другого! Волшебник понял, почему Даркен Рал не убил его вчера: он хотел, чтобы Зедд сперва помучился. Это было вполне в духе Рала.

Чейз присел рядом со стариком и обнял его за плечи.

– Мне очень жаль, Зедд, – прошептал он, – Ричард был и моим другом. Мне очень жаль.

– Смотри на меня, – приказала Кален Деммину Нассу и занесла булаву.

Насс поднял глаза. Исповедница с силой обрушила булаву ему на голову. Насс осел на землю, как тряпичная кукла.

Зедд справился с душившими его рыданиями и, шатаясь, поднялся с колен. Кэлен направилась к волшебнику.

Она достала из дорожного мешка оловянную миску и протянула Чейзу.

– Набери ядовитых ягод с куста кровавого зева. Полмиски, больше мне не понадобится.

Чейз растерянно взглянул на Исповедницу:

– Сейчас?

– Да.

Он поймал упреждающий взгляд Зедда.

– Хорошо. – Страж границы собрался было идти, но с полдороги вернулся. Он снял с себя тяжелый черный плащ и накинул на плечи Кэлен, прикрывая ее наготу. – Кэлен… – Чейз долго смотрел на нее, пытаясь подобрать слова, потом тяжело вздохнул, понурил голову и отправился выполнять поручение.

Кэлен проводила удалявшегося стража границы пустым, ничего не выражающим взглядом. Зедд поднял с земли клочья ее рубахи и смочил в ручье. Опустившись на землю рядом с Исповедницей, он осторожно промыл ей раны, заговаривая боль. Потом, порывшись в карманах балахона, достал флакончик с целебной мазью и смазал синяки и ушибы. Кэлен не протестовала. Она перенесла все без единой жалобы. Завершив лечение, старый волшебник приподнял пальцем подбородок Кэлен, заглянул ей в глаза и тихо заговорил:

– Ричард умер не напрасно. Он нашел третью шкатулку Одена и спас всех живущих. Помни о нем, милая. Никто, кроме него, не смог бы этого сделать.

Лицо Кэлен было мокрым от дождя.

– Я буду помнить только то, что любила его. Я уже никогда не смогу ему этого сказать.

Зедд прикрыл глаза от боли. До чего же тяжела она, ноша волшебника!

Вернулся страж границы. Он протянул Исповеднице миску с ядовитыми ягодами. Та попросила его найти палку, которую можно было бы использовать как пестик. Чейз подобрал с земли массивную корягу и несколькими взмахами ножа придал ей нужную форму.

Кэлен принялась за работу, потом остановилась, задумавшись, и посмотрела на волшебника. В зеленых глазах сверкнула угроза.

– Даркен Рал мой, – предупредила она.

Зедд кивнул:

– Я знаю, милая.

Кэлен ничего не ответила. По ее щекам струились слезы.

– Я похороню Брофи, – тихо сказал Чейз. – Остальные могут гнить и так.

Кэлен тщательно растерла красные ягоды, добавила в миску немного пепла и попросила Зедда подержать маленькое зеркальце, пока она нарисует на лице красные молнии – символ Кон Дар. Исповедница смочила палец в краске и быстрым взмахом руки провела три линии: одну – от виска над бровью, вторую – по веку, третья пересекла щеку наискось и закончилась в уголке рта. С той же стремительностью Кэлен нарисовала вторую молнию – зеркальное отображение первой.

Знаки Кон Дар преобразили Исповедницу. Теперь она выглядела пугающе. Предостережение невинным, проклятие – виновным.

Кэлен расчесала слипшиеся, спутанные волосы, скинула плащ и облачилась в белое платье Исповедницы.

Вернулся Чейз. Кэлен отдала стражу границы плащ и вежливо поблагодарила его.

– Оставь себе, – предложил Чейз, – твой холоднее.

– Я – Мать-Исповедница. Я не надену никакого плаща.

Страж границы не стал спорить.

– Лошади исчезли. Все, – мрачно сообщил он.

– Значит, мы пойдем пешком, – равнодушно ответила Кэлен. – На ночлег останавливаться не будем. Если хотите, можете меня сопровождать. Но я спешу. Вам нелегко будет выдержать мой темп.

Чейз оскорбленно поднял бровь, но смолчал. Кэлен повернулась и двинулась по тропе, оставив на поляне все свои вещи. Страж границы искоса глянул на Зедда и, тяжело вздохнув, стал собирать пожитки.

– Без оружия я не уйду! – заявил он.

– Лучше поторопиться, иначе нам ее не нагнать. А ждать она не станет.

Зедд взял дорожный мешок Кэлен и быстро пошвырял в него мелкую утварь.

– Лучше захватить хотя бы часть припасов. – Он задумчиво провел рукой по набитому мешку, разглаживая морщинки на ткани. – Чейз, я не думаю, что мы вернемся из Д’Хары. Кон Дар – это самоубийство. В Вестландии тебя ждет Эмма с детишками. Тебе нет никакой необходимости идти с Кэлен в Народный Дворец.

Чейз изучал глазами свои башмаки.

– Что такое морд-сит? – спросил он.

Волшебник сглотнул. Длинные худые пальцы с силой сдавили дорожный мешок.

– Морд-сит обучают искусству пытки с детства. Их учат пользоваться эйджилом – безжалостным орудием, причиняющим невыносимую боль. Это та красная штуковина, что висела на шее Даркена Рала. Только морд-сит способна сломить того, кто связан с магией. Они обладают властью, достаточной, чтобы полностью подчинить себе магию. – Голос волшебника задрожал. – Ричард не мог этого знать. У него не было ни единого шанса. Для морд-сит смысл жизни – мучить до смерти тех, кто обладает магией.

Чейз запихнул одеяло в дорожный мешок.

– Я иду.

Зедд понимающе кивнул:

– Я буду рад тебе.

– А эти морд-сит, они опасны для нас?

– Не для тебя – ты не обладаешь магией, и не для волшебников – у меня есть защита.

– А как насчет Кален?

– Магия Исповедницы отличается от любой другой. Ее прикосновение – смерть для морд-сит. Страшная смерть. Я уже видел это раз и не могу забыть. – Глаза Зедда скользнули по кровавому месиву и наполнились слезами при мысли о том, что эти трое делали с Кэлен. – Кажется, – прошептал он, – я слишком много повидал на своем веку. Не хотел бы я увидеть это снова.

Волшебник забросил за плечо дорожный мешок Кэлен. В это мгновение беззвучный гром опять сотряс воздух. Зедд с Чейзом бегом бросились к Исповеднице. Они одолели совсем небольшое расстояние и наткнулись на распростертое поперек тропы тело Первого. В его груди торчал меч. Обе руки Первого мертвой хваткой сжимали рукоять.

Зедд с Чейзом бежали до тех пор, пока не нагнали Кэлен. Она стремительно шагала по дороге, глядя прямо перед собой, ничего не замечая вокруг. Легкое белое одеяние трепетало, как флаг на ветру. Зедд всегда восхищался красотой облачения Исповедниц. Белое облачение Матери-Исповедницы казалось волшебнику изысканным бальным нарядом.

Но сейчас Зедд увидел в нем то, чем оно было на самом деле: боевые доспехи.