Глава 31

Это была его мать. Ричард застыл как громом пораженный. Он почувствовал, что ярость улеглась: невозможно было совместить образ матери и кровавые намерения.

– Ричард, – улыбнулась она, словно хотела сказать, как любила его и тосковала по нему.

Разум его помутился, он никак не мог понять, что же происходит, верить ли своему знанию или своим глазам. Этого не может быть, просто не может быть!

– Мама? – переспросил он шепотом.

Ее руки, такие родные, обнимали его, и слезы появились у него на глазах.

– Ах, Ричард! – сказала она ласково. – Как мне было плохо без тебя!.. – Она погладила его по волосам. – Как я тосковала по тебе!

Чувствуя, что нетвердо стоит на ногах, Ричард пытался овладеть собой, пытался не забыть о Кэлен. Нельзя бросить ее, нельзя еще раз дать себя одурачить. Это не его мать, это же Шота, ведьма! Но вдруг он все-таки ошибается?

– Ричард, зачем ты пришел ко мне?

Он положил ей руки на плечи и мягко отстранил ее. Ее руки коснулись его талии, и опять он почувствовал в этом прикосновении знакомую нежность. Это не мать, снова напомнил он себе. Это ведьма. Ведьма, которая знает, где последняя шкатулка Одена. И он, Ричард, должен узнать это у нее. Но почему она так ведет себя? Может, он все же ошибся? Может, это не ведьма? Возможно ли такое? Его палец коснулся знакомого маленького шрама над левой бровью. Это он был тому виной. Ричард играл с Майклом в поединок, они сражались на деревянных мечах. И когда он спрыгнул с кровати, бросившись как сумасшедший на старшего брата, в дверь вошла мама. Меч попал ей по лицу. Услышав ее крик, Ричард испугался…

Даже порка, которую задал тогда отец, причинила Ричарду меньше боли, чем мысль о том, что он сделал. Отец тогда отправил его спать без ужина. Ночью мама пришла к нему посидеть на его кровати. Ричард плакал, а она гладила его по голове и утешала. Он сел на кровати и спросил, очень ли ей больно. Мама улыбнулась и сказала…

– Не так больно, как тебе из-за этого, – прошептала вдруг женщина, стоявшая рядом с ним.

Глаза Ричарда расширились, руки словно набухли.

– Откуда ты…

– Ричард, – услышал он вдруг предостерегающий голос у себя за спиной, – отойди от нее! – Это был голос Зедда.

Руки матери коснулись его лица. Не обращая на это внимания, Ричард оглянулся на дорогу и увидел Зедда. Во всяком случае, он видел, что это Зедд. Но ведь и в ней он сейчас увидел свою мать.

– Ричард, – снова услышал он голос волшебника, – делай как я сказал. Отойди от нее быстрее.

– Пожалуйста, Ричард, не оставляй меня, – сказала мать. – Разве ты не узнал меня?

Он повернулся и поглядел в ее ласковые глаза.

– Узнал. Ты – Шота.

Он взял ее за руки, убрал эти руки, обхватившие его за талию, и отступил.

Она вдруг повернулась к волшебнику и щелкнула пальцами. Раздался оглушительный треск, и синяя молния, вырвавшаяся из ее пальцев, полетела к тому месту, где стоял Зедд. В руках у волшебника мгновенно вырос щит, блестящий, словно стекло, способное отражать огонь. Молния Шоты с громыханием ударилась о щит, отразилась и попала в большой дуб, расколов могучий ствол до основания. Земля задрожала.

А Зедд уже поднял руку. Волшебный огонь вырвался из его пальцев и с яростным воем устремился вперед.

– Нет! – закричал Ричард. Он не мог допустить этого! Шота была единственной надеждой найти шкатулку, единственной возможностью остановить Рала!

Огненный шар, разрастаясь, летел прямо к Шоте. Она стояла неподвижно.

– Нет! – Ричард, выхватив меч, заслонил ее. Он схватил одной рукой рукоять, а другой – острие, держа меч перед собой как щит. Ричард почувствовал, как волшебная сила проходит сквозь него, наполняя его своей яростью: рев волшебного огня оглушил его. Ричард отвернулся, закрыл глаза, сжал зубы, у него перехватило дыхание. Ему показалось, что сейчас он умрет. Но выбора не оставалось. Эта ведьма – их единственная возможность, нельзя допустить, чтобы она погибла.

Силой удара его отшвырнуло на шаг, он почувствовал страшный жар. Даже плотно закрыв глаза, он видел свет. Волшебный огонь с яростным ревом охватил его меч.

И вдруг наступила тишина. Ричард открыл глаза. Волшебный огонь исчез, но Зедд не терял времени. Он швырнул в ведьму горсть искрящейся магической пыли. Ричард увидел, что и ведьма бросила горсть магической пыли в Зедда. Пыль светилась, как ледяные кристаллики, и при соприкосновении с ней пыль, брошенная Зеддом, потеряла искристый блеск, а пыль Шоты обсыпала Зедда.

Зедд застыл с поднятой рукой.

– Зедд!

Ответа не последовало. Ричард повернулся к ведьме. Она уже не напоминала его мать. Шота была в воздушном одеянии, развевающемся на легком ветру. Волосы ее, густые и длинные, были золотисто-рыжими, у нее была прекрасная гладкая кожа. На него смотрели ясные миндалевидные глаза. Шота была так же прекрасна, как дворец позади нее и как долина, в которой стоял дворец. Если бы не ярость, он мог бы потерять голову, глядя на нее.

– Мой герой, – сказала Шота, и голос ее уже не был голосом матери, но все равно звучал чисто и мелодично. Она робко улыбнулась полными губами. – Это было ни к чему, но важно намерение. Мне это очень понравилось.

«Интересно, кто же это, – думал Ричард, – очередное видение или настоящая Шота?» Ричард был разъярен. Он слишком сильно чувствовал гнев, идущий от меча, но решил все же держать оружие наготове.

Улыбка ее стала шире.

– Это твой наряд? – спросила она, поддразнивая. – Или ты носишь его лишь временно, пока не добьешься своего?

– А чего хочешь добиться ты, показываясь мне такой, как сейчас?

Она подняла брови.

– Только сделать тебе приятное, Ричард.

– С помощью обмана?

– Нет. Это не обман. Это образ, в котором я обычно бываю. Это настоящее.

Ричард, не отвечая, указал мечом на дорогу.

– А что ты сделала с Зеддом?

Она пожала плечами и улыбнулась слегка насмешливо:

– Просто лишила его возможности причинить мне вред. С ним пока все в порядке. – Миндалевидные глаза блеснули. – Я смогу убить его позже, когда мы с тобой поговорим.

– А что с Кэлен? – Он крепче сжал рукоять меча.

Шота поглядела на Кэлен, которая стояла, не шевелясь, следя за каждым движением Шоты. Ричард видел, что Кэлен боится эту женщину больше, чем змей. Шота нахмурилась было, но потом снова кокетливо улыбнулась, взглянув на Ричарда.

– Она очень опасная женщина. – В глазах Шоты читалась древняя мудрость, плохо сочетавшаяся с ее кажущейся молодостью. – Более опасная, чем даже она сама может предположить. – Шота ловко ухватила край своего развевавшегося одеяния и одернула его, создав впечатление, что ветра нет. – Я сделала это, чтобы обезвредить ее. Если она попробует шевельнуться, змеи укусят ее, если нет – нет. – Шота на мгновение задумалась. – Ее я тоже убью попозже. – Голос ее звучал несообразно приятно по контрасту со словами.

Ричард представил себе, как он отсекает мечом голову ведьмы. Его охватила ярость. Он сосредоточился на этом образе, надеясь, что и Шота увидит то же самое. Потом подавил гнев, но только слегка, готовый снова дать ему ход.

– А как со мной? Ты меня боишься?

Шота тихонько засмеялась:

– Искателя Истины? Нет, пожалуй.

Ричард едва сдерживался.

– А может, следовало бы?

– Может быть… в обычное время. Но сейчас время необычное. Иначе бы ты сюда не пришел. Разве ты пришел убить меня? Ведь сейчас ты меня спас. – Она посмотрела на Ричарда так, словно хотела сказать, что стыдно задавать глупые вопросы. Потом вдруг обошла вокруг него. Он поворачивался всем телом в ту же сторону, что и она, следя, чтобы меч всегда был между ними. Но, кажется, это ее не беспокоило.

– В такое время, как сейчас, появляется нужда в странных союзах. Только сильные имеют достаточно мудрости, чтобы признать это. – Шота замолчала, остановилась и оценивающе поглядела на него. – Мой герой. Я не припомню, когда последний раз кому-нибудь приходило в голову спасать меня. – Она наклонилась к нему: – Поистине это было очень галантно.

Ричарда злила ее непринужденность, но в то же время он ощущал ее странную привлекательность.

– Не обольщайся, – ответил он, – у меня были на то причины. – Он знал, что Шота не может быть для него привлекательной. Она сама сказала, что собирается убить двух его лучших друзей, и уже по тому, как она обошлась с Кэлен, было видно, что это не пустые угрозы. Хуже того, хотя он обнажил меч, наполнившийся яростью, он все же чувствовал на себе чары Шоты. У него было такое ощущение, словно он погружается в воду, и, к его удивлению, ощущение это не было неприятным. Шота снова улыбнулась ему.

– Я говорила уже, что только у сильных достаточно мудрости для нужных союзов. Волшебник недостаточно мудр, он пытался убить меня. И у нее не хватило мудрости, ей тоже хотелось этого. Она сама не хотела сюда идти. Только у тебя хватило мудрости, чтобы понять необходимость нашего союза.

Ричард сделал усилие, чтобы ярость его не улетучилась.

– Я не могу заключать союз с теми, кто хочет убить моих друзей.

– Даже если они первыми пытались убить меня? Разве я не имею права на самозащиту? Неужели я должна позволить убить себя только потому, что этого хотят твои друзья? Ричард, – добавила Шота, улыбаясь и хмурясь, – подумай об этом и посмотри моими глазами.

Ричард подумал над ее словами, но ничего не сказал. Шота обняла его за талию.

– Но ты вел себя как рыцарь. Ты совершил очень редкий поступок: рискнул жизнью ради меня, ради ведьмы. Это нельзя оставить без награды. Ты заработал одно желание. Просто назови сейчас все, что захочешь, и это исполнится. – Она взмахнула в воздухе свободной рукой. – Все, что желаешь, по моему слову.

Ричард открыл было рот, но она осторожно приложила палец к его губам.

– Не испорти моего мнения о себе необдуманным ответом. Не потрать желание зря. Ты ведь можешь получить все, что захочешь. Это должно быть важное желание, возможно даже – самое важное желание в твоей жизни. Поспешность может быть подобна смерти.

Ричард снова почувствовал гнев, несмотря на странное обаяние этой женщины.

– Тут не о чем думать. Я хочу, чтобы ты не убивала моих друзей. Они должны уйти отсюда живыми и невредимыми.

– Боюсь, это осложнит дело, – вздохнула Шота.

– А, так твое слово ничего не значит?

Она посмотрела на него укоризненно, и тон ее стал немного более резким:

– Мое слово значит очень много. Я просто предупреждаю, что это осложнит дело. Ты ведь пришел сюда за ответом на один важный вопрос. Тебе достаточно лишь попросить, и я исполню твою просьбу. Разве этого ты хочешь? Спроси себя, нет ли у тебя более важного желания. Подумай, сколько людей погибнет, если ты не сможешь выполнить свой долг. – Она снова обняла его и обворожительно улыбнулась: – Ричард, твой меч сбивает тебя. Его волшебная сила мешает тебе думать. Убери его и подумай снова. Если ты мудр, ты прислушаешься к моему совету. В нем есть смысл.

Ричард раздраженно сунул меч в ножны, желая показать, что он не переменит решения. Он оглянулся и посмотрел на Зедда, окаменевшего на дороге, потом на Кэлен, на теле которой извивались змеи. Когда глаза их встретились, Ричард вздрогнул от боли за нее. В глазах Кэлен прочел он ее желание: она хотела, чтобы Ричард спросил о шкатулке. Ричард отвернулся, не в силах видеть ее мучения.

– Я убрал меч, Шота, и это ничего не изменило. Ты ведь все равно ответишь на мой вопрос. Ведь и твоя жизнь зависит от того, буду ли я знать ответ. Так что я не трачу свое желание зря. Могу ли я погубить жизнь друзей ради того, чтобы получить ответ, который ты сама собираешься мне дать? Что ж, выполняй свое обещание!

Шота поглядела на него, и во взгляде ее он снова увидел древнюю мудрость.

– Дорогой Ричард, – сказала она тихо, – Искателю Истины нужен гнев, но ты не должен позволять, чтобы гнев лишал тебя мудрости. Не пытайся судить поспешно о делах, которые ты не до конца понимаешь. Не все дела таковы, какими кажутся. Иногда то, что тебе не нравится, спасительно для тебя.

Она опять коснулась рукой его лица, снова напомнив мать. Ее ласка успокаивала, вызывая почему-то печаль. Сейчас он почувствовал, что уже не так опасается ее.

– Пожалуйста, Шота, – прошептал он, – я уже назвал свое желание. Выполни его!

– Ты пожелал, милый Ричард, а я выполнила, – ответила она печальным шепотом.

Он посмотрел на Кэлен. Змеи по-прежнему остались на ее теле.

– Шота, ты обещала!

– Я обещала, что не убью ее и что она сможет уйти. Когда ты уйдешь, она сможет уйти вместе с тобой. Но она все еще опасна для меня. Пока она здесь, змеи не причинят ей вреда.

– Ты сказала, что Кэлен собиралась убить тебя? Это неправда. Она привела меня сюда, чтобы попросить у тебя помощи. И хотя она не собиралась причинить тебе зла, ты так с ней поступила и намеревалась убить ее!

– Ричард, ведь ты пришел сюда, думая, что я злая, не правда ли? Ты ничего не знал обо мне, но все же готов был причинить мне вред, основываясь на предубеждении, только на том, что слышал от других. – Голос ее не был злым. – Так говорят люди завистливые или те, кто боится меня. Люди ведь говорят, что не надо пользоваться огнем, что огонь – это зло. Но разве это правда? Также говорят, что люди умирают из-за злого колдовства старого волшебника. Разве это правда? Некоторые из людей Тины говорили, что ты принес смерть в их деревню. Разве это стало правдой от того, что глупцы говорят это?

– Кем надо быть, чтобы принять облик моей покойной матери? – спросил он с горечью.

Шота посмотрела на него с искренним сожалением.

– Ты любил свою мать?

– Конечно.

– Но разве есть дар, более прекрасный, чем возвращение нам того, что мы любили в прошлом? Разве ты не был рад снова ее увидеть? Разве я потребовала от тебя чего-нибудь взамен? На мгновение я подарила тебе нечто прекрасное и чистое, воскресив твою любовь к матери и ее любовь к тебе, причем ты даже не знаешь, чем это было для меня. По-твоему, и это зло? И в благодарность ты хочешь отсечь мне голову мечом?

Ричард почувствовал комок в горле и промолчал. Неожиданно ему стало стыдно.

– Значит, твоя душа отравлена словами других людей и их страхами? Я хочу, чтобы меня судили только по моим делам, а не по тому, что обо мне говорят. Ричард, не будь одним из этого легиона глупцов.

Ричард застыл в изумлении, услышав сейчас от нее свои собственные мысли.

– Посмотри вокруг, Ричард! – Шота показала рукой на долину. – Разве здесь есть что-то злое и безобразное?

– Это самое красивое место, которое я видел в жизни, – тихо ответил Ричард. – Но это ничего не доказывает. А что ты скажешь вот об этом? – Он показал на мрачный лес, окружавший долину.

– Это мои крепостные стены, – сказала Шота гордо. – Ведь я должна защитить себя от глупцов, которые могут причинить мне зло.

Наконец Ричард задал самый неприятный вопрос:

– А что ты скажешь о нем? – Он посмотрел в ту сторону, где в тени сидел Самюэль, глядя на них горящими желтыми глазами.

Шота проследила за его взглядом и произнесла с сожалением:

– Самюэль, иди сюда.

Неприятная тварь, проскользнув по траве, оказалась рядом с хозяйкой и прижалась к ней со странным урчанием, безотрывно глядя на меч.

Шота тепло, ободряюще улыбнулась Ричарду.

– Пришло время вас познакомить. Ричард, позволь представить тебе твоего предшественника, бывшего Искателя Истины.

Ричард, оцепенев, уставился на «спутника».

– М-мой м-меч! Отдай! – снова протянул руку Самюэль. Шота предостерегающе окликнула его, и тот отдернул руку, продолжая жалобно бубнить: – Мой меч…

– Почему он стал таким? – осторожно спросил Ричард, опасаясь услышать ответ.

– Разве ты не знаешь? – Шота удивленно посмотрела на него. – Это чары. Волшебник тебя об этом не предупреждал?

Ричард покачал головой, не в силах что-нибудь сказать.

– Я предлагаю поговорить с ним.

– Ты хочешь сказать, что с помощью чар можно то же самое сделать со мной? – с трудом выдавил Ричард.

– Прости, Ричард, я не могу тебе ответить. – Шота тяжело вздохнула. – Мой дар – предвидеть ход событий, узнавать то, что скрыто временем. Но тут речь идет о волшебных чарах, и таких вещей я предвидеть не могу. Такого дара у меня нет. Что до Самюэля, он был последним Искателем. Он пришел сюда много лет назад, отчаянно моля о помощи. Но я ничего не могла сделать для него, я могла только пожалеть его. Потом однажды пришел сюда старый волшебник и забрал этот меч. – Она нахмурилась. – Это была очень неприятная история для нас обоих. Боюсь, что я не слишком высокого мнения о старом волшебнике. – Голос ее опять стал мягким. – А Самюэль до сих пор думает, что Меч Истины принадлежит ему. Но я-то знаю правду. Волшебники во все времена были хранителями этого меча с его магическими свойствами и только ссужали его на время Искателям Истины.

Ричард вспомнил, как Зедд говорил ему, что последний незадачливый Искатель был околдован ведьмой, и тогда Зедду пришлось прийти и забрать меч. Так вот кто этот Искатель и эта ведьма! Кэлен ошиблась: по крайней мере один волшебник решился побывать в Пределе Агаден.

– Может, дело в том, – заметил Ричард, – что он не был настоящим Искателем Истины?

Шота обеспокоенно нахмурилась.

– Может быть. Этого я не знаю.

– Так и есть, – шепотом сказал он. – Иначе Зедд предупредил бы меня, он мой друг.

Она посмотрела на него серьезно:

– Ричард, сейчас на карту поставлено то, что куда более важно, нежели просто дружба. Зедд об этом знает, и ты тоже. И тебе придется все-таки выбрать то, что важнее его жизни.

Ричард оглянулся на Зедда. Как хотелось ему сейчас поговорить со старым волшебником, как он нуждался сейчас в нем! Неужели это правда, неужели ему надо выбирать между шкатулкой и жизнью Зедда?

– Шота, ты обещала освободить его.

Шота пристально поглядела на него.

– Прости, Ричард, – сказала она и сделала движение рукой в сторону Зедда. Тот задрожал в воздухе, затем исчез. – Это была только маленькая хитрость, наваждение, а не настоящий Зедд.

Ричард почувствовал, что ему следовало бы разозлиться, но злости не было. Он испытывал лишь разочарование от этого обмана и сожаление, что его друга нет с ним. Затем он вдруг почувствовал леденящий страх.

– А Кэлен – настоящая? Или ты уже убила ее и теперь просто обманываешь меня новыми фокусами?

Шота глубоко вздохнула:

– Боюсь, ты ошибаешься. Это – реальность, в этом-то и проблема.

Шота взяла его за руку и подвела к Кэлен. Самюэль следовал за ними. Он беспокойно озирался по сторонам, длинные передние лапы доставали до земли, хотя он стоял вертикально.

Шота задумчиво поглядела на Кэлен, словно решая задачу. Несмотря на все ее слова о помощи и союзе, Кэлен по-прежнему испытывала страх. И следила она не столько за змеями, сколько за Шотой, как попавшее в ловушку животное смотрит не на ловушку, а на ловца.

– Ричард, – обратилась к нему Шота, – ты мог бы убить ее, если бы должен был это сделать? Мог бы убить ее, если бы она стояла на твоем пути к цели, если бы из-за нее погибли другие? Скажи мне правду!

Несмотря на доверительный тон Шоты слова эти словно обожгли его. Он взглянул в глаза Кэлен, расширившиеся от страха, потом перевел взгляд на Шоту.

– Она моя проводница, она нужна мне, – ответил он первое, что пришло в голову.

Шота испытующе посмотрела на него.

– Это не ответ на вопрос, Искатель.

Ричард ничего не сказал, стараясь не выдать себя даже взглядом.

Шота улыбнулась с сожалением:

– Я так и думала. Вот почему ты ошибся в выборе желания.

– Никакой ошибки я не сделал. Поступи я иначе, ты бы убила ее.

– Да, убила бы, – мрачно сказала Шота. – Образ был явлен тебе как испытание. Ты прошел испытание и получил награду. Но я подарила тебе желание не ради того, чтобы ты получил что хочешь, а ради того, чтобы избавить от тяжелого и неприятного дела, на которое у тебя самого не хватило бы духу. Это было твое второе испытание, и его, милый мой, ты не выдержал. Теперь я должна выполнить твое желание. А твоя ошибка в том, что ты не позволил мне убить ее ради тебя.

– Ты с ума сошла! Сначала ты уверяешь меня, что ты не злая и что я должен судить о тебе по твоим поступкам. А теперь показываешь, кто ты есть, когда говоришь, что я, мол, ошибся, не позволив тебе убить Кэлен. И из-за чего?.. Из-за какой-то мнимой угрозы… Она вовсе не угрожала тебе и не собиралась. У нее только одна цель: остановить Даркена Рала. Так же как у меня. Так же как у тебя!

Шота терпеливо выслушала его. Ее взгляд снова был словно устремлен в вечность.

– Разве ты не слушал, когда я говорила, что не все действия таковы, какими кажутся, что некоторые могут быть спасительны для тебя, хотя сам ты этого не видишь? Ты по-прежнему судишь опрометчиво, не зная всего.

– Кэлен – мой друг. Только это имеет для меня значение.

Она снова вздохнула, как терпеливая учительница, вразумляющая непонятливого ребенка.

– Послушай, Ричард. Даркен Рал ввел в игру шкатулки Одена. Если он добьется своего, то уже никто в мире не сможет его остановить, никогда. Погибнет множество людей, в том числе ты и я. В моих собственных интересах помочь тебе, потому что только у тебя есть возможность его остановить. Не знаю, как и почему, но есть. Это не значит, что ты обязательно добьешься победы, но такая возможность, пусть и небольшая, есть только у тебя. Знай также, что есть силы, способные помешать тебе прежде, чем ты дойдешь до конца. У старого волшебника нет власти справиться с Даркеном Ралом. Вот почему он отдал тебе этот меч. Нет власти справиться с этим злом и у меня. Но я в силах помочь тебе. Этого я и хочу. Ведь так я помогаю и самой себе. Я не хочу погибать. А если Рал победит, я погибну.

– Все это я знаю. Поэтому и сказал, что ты ответишь на мой вопрос и без моего права на желание.

– Но я знаю и другое, Ричард, чего не знаешь ты.

Ее прекрасные глаза взглянули на него с болью и печалью. Он увидел в них тот же свет, что в глазах Кэлен, свет разума. Он почувствовал, что ей действительно нужно помочь ему. И вдруг осознал, что боится узнать то, что она знала. Ведь это явно не придумано нарочно, чтобы повредить ему, скорее всего это правда. Ричард заметил, что Самюэль глазеет на его меч, и почувствовал, как выпуклые буквы слова Истина до боли вдавились в его ладонь.

– Шота, что такое ты знаешь?

– Начнем с более простого. Ты помнишь, как отвел мечом волшебный огонь? Запомни этот прием. Испытание это я дала тебе не зря. Зедд направит однажды свой волшебный огонь на тебя. Только тогда это будет на самом деле. Завеса времени не открывает, чем это кончится. Можно только сказать, что у тебя есть шанс выстоять.

Ричард смотрел на нее широко открытыми глазами.

– Это не может быть правдой…

Шота перебила его:

– Правда, так же, как клык, данный отцом, чтобы узнать владельца Книги. Но я не знаю, кто этот владелец. – Она бросила на него пронизывающий взгляд. – Ты сам должен будешь найти его.

Ричард с трудом перевел дыхание, чтобы задать следующий вопрос:

– Если это – самое простое, то что тогда сложное?

Шота перевела взгляд с него на Кэлен, на теле которой по-прежнему извивались змеи.

– Я не знаю, кто она и почему она для меня опасна…

Шота снова повернулась к нему:

– Ясно, что ты сам этого не знаешь, иначе вряд ли решился бы идти с нею. Кэлен обладает волшебной силой.

– Это-то я знаю, – осторожно проговорил он.

– Ричард, – сказала Шота, с трудом подбирая слова, – я ведьма, и какая – я уже говорила. Одна из моих особенностей – умение заглянуть в грядущее. Это одна из причин, по которой глупцы меня боятся. – Она посмотрела ему прямо в глаза, так что он почувствовал себя неловко. – Прошу тебя, Ричард, не будь одним из них. Не надо бояться меня потому лишь, что я вижу вещи, но не имею над ними власти. Ведь если я знаю что-то о будущих событиях, это еще не означает, что мне все это самой очень нравится. Только своими действиями в настоящем мы можем повлиять на то, что должно произойти. Будь достаточно мудр, чтобы использовать знание правды в своих интересах.

– Какую же правду видишь ты в Кэлен? – шепотом спросил он.

Взгляд ее словно обжигал, голос стал резким и разящим, как клинок:

– Если не убить Кэлен, она употребит против тебя дарованную ей силу. В этом не приходится сомневаться. Твой меч может защитить тебя от волшебного огня, но не от ее прикосновения.

Ричард почувствовал, что ему стало очень больно, словно его поразили клинком в грудь.

– Нет! – воскликнула Кэлен. Они оба посмотрели на нее. При словах ведьмы лицо ее сморщилось от боли. – Нет, Шота, клянусь, я не поступлю с ним так!

Слезы покатились по ее щекам. Шота протянула руку, не касаясь змей, и ласково погладила по лицу.

– Если ты останешься в живых, дитя мое, я боюсь, ты это сделаешь. – Она стряхнула слезы со щеки Кэлен. – Однажды ты уже была готова к этому. – Шота говорила с неожиданным сочувствием. – Ты была на волосок от этого. Ведь это правда. Скажи ему сама, что это правда.

Кэлен растерянно посмотрела на Ричарда. Он заглянул в ее глубокие зеленые глаза и вспомнил, как три раза касалась она его, когда он держал меч, и как он вздрагивал от этого прикосновения, что было предупреждением. Тогда, у людей Тины, когда появились тени, это предупреждение было таким сильным, что он чуть не ударил ее мечом, прежде чем она бы успела сообразить. Кэлен нахмурилась и отвела взгляд, стараясь не смотреть на него. Она закусила губу и тихо застонала.

– Правда ли это? – шепотом спросил Ричард. Ему стало трудно дышать. – Была ли ты на волосок от того, чтобы применить свою волшебную силу против меня, как говорит Шота?

Кэлен, чье лицо стало, кажется, еще бледнее, снова застонала, на этот раз громко, как от сильной боли. Она закрыла глаза, и словно приглушенное рыдание вырвалось из ее груди.

– Прошу тебя, Шота, убей меня. Ты должна это сделать. Я поклялась защищать Ричарда и остановить Даркена Рала. Прошу тебя, – повторяла она сквозь слезы. – Иначе нельзя. Ты должна это сделать.

– Не могу, – тихо сказала Шота. – Я должна исполнить желание. Очень глупое желание.

Ричард не мог смотреть, как мучается Кэлен, умоляя убить ее. Комок в горле, казалось, вот-вот задушит его.

А она вдруг закричала и вскинула руки вверх, чтобы змеи начали жалить ее. Ричард бросился к ней, но змеи исчезли. Кэлен уставилась на свои руки, больше не видя на них змей.

– Я сожалею, Кэлен. Если бы я позволила им укусить тебя, я бы нарушила свое обещание.

Кэлен упала на колени, рыдая, зарывшись лицом в траву, пальцы ее рыли землю.

– Прости, Ричард, – плакала она, хватаясь руками за траву и за его ноги. – Я прошу тебя, я дала клятву защищать тебя. Так много людей уже погибло! Возьми свой меч, убей меня, прошу тебя!

– Кэлен… я не могу… – Больше он не произнес ни слова.

– Ричард, – сказала Шота, сама чуть не плача, – если она останется в живых, то прежде, чем Рал откроет шкатулки, она направит свою волшебную силу против тебя. В этом нет никакого сомнения, и этого не изменишь. Я выполнила твое желание, и я не могу убить ее. Ты должен сделать это сам.

– Нет! – крикнул он.

Кэлен снова закричала, словно от боли, и выхватила свой нож.

Увидев, что она хочет поразить себя, Ричард схватил ее за Руку.

– Прошу тебя, Ричард, – плакала она, упав ему на грудь, – ты ведь не понимаешь. Я должна это сделать. Если я останусь жить, на мне будет лежать вина за все дела Рала, за все, что случится потом.

Ричард, держа ее за руки, заложил их ей за спину так, чтобы она не могла пустить нож в ход. Он зло посмотрел на Шоту, которая стояла и наблюдала за ними. Возможно ли то, что она говорит? Он уже жалел, что не послушался Кэлен и вообще пришел сюда. Он слегка отпустил ее руку, когда почувствовал, что ей больно. Его мысли путались. Следует ли ей позволить убить себя? Рука его дрожала.

– Пожалуйста, Ричард, – сквозь слезы сказала Шота. – Ты можешь ненавидеть меня за то, что я такая, какая есть, но только не за то, что я сказала тебе правду.

– Правду, как ты ее видишь, Шота. Но, может быть, не такую, какой она будет на самом деле.

Она печально кивнула.

– Последняя шкатулка Одена – у королевы Милены. – Шота говорила еле слышно. – Но помни: владеть ею королеве недолго. Если хочешь поверить в правду, как я ее вижу. – Она повернулась к спутнику: – Самюэль, выведи их из Предела. Не бери ничего из их имущества. Я буду очень недовольна, если ты сделаешь это. Это касается и Меча Истины.

Не глядя на Ричарда, Шота повернулась и пошла по дороге, но он успел заметить слезу на ее щеке. Она остановилась на полпути и помедлила. Ричард видел, что она подняла голову, но не обернулась.

– Когда все это кончится… – ей трудно было говорить от сильного волнения, – и если случится, что ты победишь… больше никогда не приходи сюда. Если придешь… я убью тебя. – Она пошла в свой дворец.

– Шота, прости, – сказал он хрипло.

Она не остановилась, не обернулась, но пошла дальше.