16

Действительно, взрыв, оказывается, сделал еще одно полезное дело.

Внутрь получившегося в его результате круга попал край находящегося неподалеку от нас холма, усыпанного невысокими кустами и травой. Взрыв снял кусок этой зеленой маскировки, обнажив округлый, тускло отблескивающий серебром брони бок посадочного бота.

Я покачал головой.

Вот уж не знаешь, где потеряешь, где найдешь. Не столкнись мы с этой живой растительной миной...

Я пошел прямиком к боту и, сделав несколько шагов, спросил у шагавшего рядом Имлука:

— Что же ты мне раньше не сказал, что это растение — мина?

— А если бы ты испугался больше, чем нужно, и сразу кинулся наутек, до того, как эта тварь начнет лизать себе бок?

— При чем тут бок? — спросил я, внимательно разглядывая видимую часть посадочного бота.

— Нужно было дождаться, пока мина начнет лизать себе бок, — упрямо повторил крабианин. — Тогда, если ты кинешься наутек, она не взорвется, а погонится за тобой. И если бежать действительно быстро, то от нее можно оторваться. Каких-то полдня бегства, и она потеряет к тебе всякий интерес.

— Откуда ты это знаешь?

— Туземцы сказали.

— И не объяснили, почему?

— Нет. А я тогда не спросил. Видишь ли, мины в джунглях встречаются довольно редко. По крайней мере, так говорят туземцы.

— Понятно, — сказал я. — И к тому же тебя тогда интересовало нечто другое. А именно — личинки. Не так ли?

— Возможно, — ухмыльнулся Имлук. — Но, кажется, мы с тобой договорились, что ты не будешь меня преследовать за мои прошлые прегрешения. Не так ли?

— Так.

— Тогда зачем ты пытаешься выведать у меня о личинках и их покупке на побережье?

— Неужели? — улыбнулся я. — Тебе показалось.

Имлук остановился. Ствол ружья в его руке пока еще смотрел вверх, но для того, чтобы повернуть его в мою сторону было достаточно всего одного движения. А если учесть, что палец крабианина лежал на курке... Я положил руку на рукоять «кольта» и спросил:

— Ну что, будем ссориться? Ты уверен, что это нужно?

— Нет, — сказал Имлук. — Совершенно не уверен. Но ты не должен больше меня подкалывать, не должен заводить разговор о личинках. Я правильно этот процесс называю?

Я подумал, что мой проводник, похоже, и в самом деле принял мои слова слишком близко к сердцу. Настолько разволновался, что даже с трудом подбирает слова на вселинге. И конечно, я не имел права так поступать. А во всем опять, кстати, виноват Мараск, с его острым язычком. Слишком я привык к ежедневным с ним пикировкам.

— Хорошо, — сказал я. — Обещаю не только не преследовать тебя за старое, но также более не упоминать о твоих поездках к побережью в той или иной форме. Подходит?

— Подходит, — промолвил Имлук.

— Тогда между нами снова нет недоразумений?

— Нет.

— Ну вот и отлично, — промолвил я.

После этих слов Имлук слегка расслабился и ткнул стволом ружья в сторону бота:

— Кстати, ты не думаешь, что там может кто-то быть?

— Вряд ли, — промолвил я. — А иначе зачем было бот так маскировать?

— Чтобы его кто-нибудь случайно не обнаружил. Мы же вот его нашли...

— Нашли. Однако, я думаю, владелец бота не мог позволить себе такое расточительство, как охранник. Зачем? Все равно внутрь бота без хорошего промышленного резака не сможет попасть никто, кроме его хозяина. А он, как ты видишь, маскируя свой летательный аппарат, закрьш искусственными кустами и травой даже иллюминаторы. Если внутри бота находится охранник, то какой смысл лишать его возможности обозревать окружающую местность?

— Возможно, ты прав, — согласился Имлук. — Но я бы на всякий случай все-таки удостоверился.

— Каким образом?

— Попробуй постучать в дверь. Может, она и откроется, — улыбнулся Имлук.

— Подкалываешь? — спросил я.

— Ну, нужно мне как-то отыграться... — промолвил крабианин. — Или я не имею на это права?

Отыграться... А может, попробовать? Если в боте все же находится охранник и если он не может видеть, кто стоит перед дверью... А почему бы и не попробовать?

Я пошел вдоль бота, внимательно вглядываясь в покрывавшую его маскировку, пытаясь определить расположение входного люка. Немного погодя мои поиски увенчались успехом. Произошло это в первую очередь благодаря взрыву. Он был так силен, что хорошенько тряхнул бот, и один из бутафорских кустов сдвинулся с места, открыв кусок двери.

Избавив ее от остальной маскировки, я приготовился постучать в дверь.

— Встань боком, — посоветовал остановившийся в нескольких шагах от двери Имлук. — Если там кто-то есть и этот кто-то надумает открыть дверь, то тебе будет достаточно всего лишь шагнуть в сторону. Тут я его и подстрелю.

Я покачал головой:

— Не стоит. Если охранник бота попытается оказать сопротивление, то его подстрелить могу и я. Хотя, мне кажется, если он откроет дверь, то, скорее всего, это будет свидетельствовать о его мирных намереньях.

— Почему?

— Если он надумает на нас слегка поохотиться, то ему для этого не нужно открывать дверь. Достаточно будет лишь слегка приподнять бот на антиграве и, запустив планетарные двигатели, поджарить нас, словно глазунью. Убежать мы в любом случае не успеем.

— Да, тут ты прав, — признал Имлук.

По-моему, ему стало слегка не по себе. Мне тоже, если честно признаться, стали приходить в голову мысли из разряда «не буди лихо, пока тихо».

Вот только постучать в дверь бота было в данный момент моей работой, моим долгом. И увиливать от него я не собирался. А значит...

Это только так говорится — «постучать». На самом деле никуда стучать я не стал, а просто прижал большой палец правой руки к красной пластинке рядом с люком. Ничего не произошло, но я знал, что внутри бота прозвучал сиг-пал, означавший примерно то же самое, что и стук Красной Шапочки в дверь домика своей бабушки. Интересно, посоветует ли мне кто-нибудь дернуть за веревочку?

Ничуть не бывало.

Минута текла за минутой, а дверь и не думала открываться.

Мы с Имлуком обменялись взглядами. В его глазах явственно читалось облегчение. В моих, наверное, тоже. Я не шутил. Возможность того, кто мог находиться в боте, поохотиться на нас с помощью планетарных двигателей была отнюдь не гипотетической.

— Еще раз, — пробормотал я, снова прижимая палец к кнопке.

— Может, не надо? — спросил крабианин. Я пожал плечами.

Разговаривать на эту тему было поздно. Мой палец уже вновь давил красную пластинку.

После того как никто не подал признаков жизни и на этот раз, я развел руками:

— Все, представления не будет. Думаю, никаких охранников в боте нет.

— Это и к лучшему, — промолвил Имлук.

— Действительно, — согласился я. — К лучшему. Вот только что теперь мне с этим ботом делать? Внутрь попасть я не смогу. Значит, остается только торчать возле него и ждать, когда вернется хозяин? Проще говоря — устроить засаду. И это вполне выполнимо. Но сколько мне придется торчать возле бота? До вечера? До утра? А если — больше? И что за это время успеет натворить в инопланетном районе ирмурянин? И еще... Наверняка гиперинспектору было бы интересно узнать о моей находке, а бормоталка на таком расстоянии от города не сработает. И значит, мне все равно придется возвращаться.

А если за то время, пока я еду к городу, преступник как раз вознамерится удрать, покинуть планету на этом боте?

— Эй, центурион, — позвал меня крабианин. — Ты посмотри, что я нашел. Иди сюда.

Голос его доносился откуда-то из-за бота, в той стороне, где находились круг и воронка от взрыва. Я отправился туда и обнаружил своего проводника стоящим на дальнем от меня краю круга. Он внимательно что-то рассматривал у себя под ногами. Подойдя к нему поближе, я увидел то, что так привлекло его внимание, и вздрогнул.

Это был след от выстрела из скримера. Причем не просто след от одного-единственного выстрела, а большой круг выжженной земли, возникший после того, как кто-то в течение по крайней мере нескольких минут стрелял из него в одно место.

Я подумал, что тут, скорее всего, что-то с помощью скримера сожгли. Нечто объемное и не очень горючее.

Нечто...

У меня появились нехорошие предчувствия. Кажется, я знал или, точнее, с достаточной степенью уверенности догадывался, что это было.

Вот если бы еще сохранился пепел...

К сожалению, взрыв живой мины, который, по объяснениям Имлука, не был взрывом, а каким-то странным способом доставлять в неведомое место семена живой мины, унес с собой не только слой покрывавших землю листьев, травы и кустарников, вычистив землю внутри круга словно метлой, но утащил с собой и пепел от сожженного объекта.

Объекта... Впрочем, впрочем...

Наклонившись над центром выжженного пятна, я заметил, что из земли торчит кончик какого-то предмета. Осторожно освободив его из земляного плена, я вынул из кармана носовой платок и осторожно им обтер найденную вещицу. Это оказалась шестиугольная, тяжелая пластинка из материала, цветом напоминающего кость, гладкая, отполированная, имеющая в одном из углов круглое отверстие.

Почему она не сгорела? А может, материал, из которого она сделана, на самом деле относится к тугоплавким? Или она упала на землю уже после того, как некто завершил здесь свои огненные упражнения? Упала, и тот, кто ее потерял, случайно на нее наступив, втоптал пластинку в землю? Значит, пластинка принадлежала тому, кто здесь орудовал скримером? Или нет?

— Что ты об этом думаешь? — спросил я Имлука, показывая ему пластину.

— Никогда не видел ничего подобного, — ответил тот. — Эта вещь похожа на амулет или медальон.

Тут я с ним был согласен.

Амулет или медальон. Чей именно? И как он попал сюда, в центр выжженного пятна?

Впрочем, варианты ответа на последний вопрос я уже обдумывал. Возможно, если у меня будет время, смогу придумать еще не одно объяснение появления здесь костяной пластинки, но сейчас мне не до этого. В данный момент мне нужно решить проблему бота.

Я сунул пластинку в карман и снова взглянул на бот, замаскированный под холм.

И все же, хозяин этого бота рассчитывал сюда вернуться. Это нужно использовать. Каким образом?

Я посмотрел на находившуюся рядом черную скалу и спросил у Имлука:

— Как я понял, эта скала и называется Голой скалой?

— Да, это она.

— А почему — Голая?

— Не знаю, — улыбнулся он. — Ее так называют туземцы. Может, потому, что на ней ничего не растет? Но ведь и на других скалах... Короче — не знаю.

— Понятно, — сказал я. — Значит, это что-то вроде местного ориентира?

— Да, так и есть.

Кое-какие мои предположения явно подтверждались. Если кто-то не намерен возвращаться к боту, а просто желает его хорошенько спрятать, то он не станет это делать поблизости от достаточно известного ориентира, к которому могут прийти местные жители по каким-то своим делам. А вот если этот кто-то намерен вернуться к боту и на нем улететь, он наверняка его спрячет в таком месте, найти которое будет нетрудно.

Значит, все верно. Преступник к боту вернется. Вот только ждать его, караулить сутки, а может, и больше, мне не хотелось, хоть плачь. Сидеть ночью в джунглях...

— А ночью здесь опаснее, чем днем? — спросил я у Имлука.

Тот окинул меня подозрительным взором, потом посмотрел в сторону бота и наконец спросил:

— Ты решил караулить хозяина бота? Пока он не появится, так?

— Я пока еще ничего не решил, — заверил его я. — Кстати, ты не ответил на мой вопрос.

— Не стоит, — быстро сказал Имлук. — Ночью тут значительно хуже. А вечер уже скоро. И хищники. Аборигены говорят, что ночью в джунглях появляются хищники более опасные, чем дневные.

— Но ты их не видел?

— И не имею ни малейшего желания, — осклабился крабианин. — Никогда не имел. Я всегда старался оказаться на побережье еще до темноты, и мне это неизменно удавалось. Также и насчет возвращения. На побережье безопасно. А здесь — джунгли. Нет, что бы ты мне ни посулил, я здесь на ночь не останусь. Да и ты — не останешься тоже. Тем более что тебе совсем не обязательно караулить хозяина бота именно возле него. Кто мешает устроить на него засаду на выезде из города? Не так уж много мыслящих ездит в джунгли. Один-два, и обчелся. И если в джунгли отправится неизвестный тебе приезжий, он-то и будет хозяином посадочного бота.

Я улыбнулся.

Имлук, конечно, рассуждал вполне логично, но бреши в его умозаключениях найти было не так уж и трудно. Какие? Ну, это же просто. К примеру, подкараулив незнакомого мыслящего не возле бота, а на выезде из города, я не буду стопроцентно уверен, что именно он является преступником. Кто знает, может быть, великой шутнице судьбе вздумается поиграть со мной в неожиданные совпадения? Может быть, как раз в этот день один из недавно прилетевших на Бриллиантовую мыслящих, не имеющих к преступлениям никакого отношения, по какой-то неизвестной мне причине задумает выехать на природу?

С другой стороны, вряд ли ирмурянин надумает улетать уже сегодня. Возможно, свое самое главное выступление он наметил на завтра, а вернее всего, на эту, сегодняшнюю, ночь.

Почему? Кстати, а в самом деле, почему он явился на Бриллиантовую именно сейчас? Не месяц назад и не через неделю, а именно сейчас?

Вот вопрос, ответить на который не трудно. Он здесь из-за большого аукциона. Того самого, завтрашнею, к которому все местные магазины и фирмы, занимающиеся экспортом личинок, готовились целый год. Целый год в банках и надежных, находящихся прямо в фирмах и магазинах сейфах копились уникумы, лучшие из лучших личинки, для того чтобы в день большого аукциона предстать перед глазами настоящих коллекционеров, представителей солидных перекупочных фирм с других планет и просто очень богатых мыслящих, решивших порадовать своих близких дорогими и весьма полезными подарками. Проще говоря, в данный момент инопланетный район Бриллиантовой просто нафарширован первоклассными и очень дорогими личинками.

И конечно, если уж и устраивать большой «сбор урожая», то только сейчас. Чем, собственно, ирмурянин и занимается.

— Ну как? — спросил Имлук. — Я тебя убедил? Мы едем в город?

— Возможно, и так, — сказал я. — Однако погоди, дай еще минуту подумать.

— Хорошо, — пожал плечами крабианин. — Я тебя не тороплю. Только учти, в джунглях темнеет быстро.

Ну да, и это тоже. А ирмурянин... Он наверняка не остановится на одной мастерской и на одном банке. Не для этого он гнал к Бриллиантовой космолет, возле посадочного бота которого я в данный момент стою. Нет, ирмурянин наверняка хочет большего и, пока не выполнит свой план полностью, с Бриллиантовой не уберется. Если только его не спугнет гиперинспектор и его команда.

Хм... а если спугнет? В таком случае ирмурянин может решить, что надо на время унести ноги, а потом вернуться. И значит, он вполне способен...

Курить хотелось просто ужасно.

Я машинально сунул руку в карман и, конечно, вместо пачки сигарет нащупал... Ну да, вот она, коробочка. И как раз вовремя.

Я вытащил коробочку и задумчиво подкинул ее на ладони.

Вот интересно, знали ли аборигены о посадочном боте? Наверное — знали. Иначе зачем бы они мне эту коробочку дали? Ну хорошо, если даже и знали, то как они могли угадать, что я окажусь возле этого бота и она мне понадобится?

Вот ведь еще один интересный вопрос.

— Что это такое? — полюбопытствовал Имлук.

— Мы теперь можем запросто вернуться в город, — ответил я. — В этой коробочке находится сторож. Зеленый сторож.