15

— Ты — грязный шантажист, ты знаешь об этом? — спросил меня крабианин Имлук. — Уж лучше бы ты меня арестовал.

— Арестовал? — смахнув с лица какое-то насекомое, похожее на бабочку, переспросил я. — Думаешь, это поздно сделать? Да запросто. Ты и в самом деле желаешь, чтобы я тебя арестовал и препроводил в тюрьму?

Крабианин тряхнул головой, и кончики его огромных, пышных усов встопорщились вверх, словно украшающие новогоднюю елку декоративные свечи.

— Вот поэтому я и называю тебя грязным шантажистом, — гордо вскинув голову, заявил он. — Впрочем, все вы такие, стражи порядка.

Я с готовностью подтвердил:

— Да, все поголовно.

— О, сам признался, — удивился Имлук.

Я пожал плечами:

— Почему бы и нет, если это правда? Но, по крайней мере, я не ездил к побережью и не занимался там незаконной спекуляцией личинками. И учти, я предложил тебе вообще-то неплохой выбор. Вместо того чтобы лишиться лицензии на ведение дел, оказать мне и закону в моем лице одну очень важную услугу.

— Между прочим, я согласился.

— На словах, — парировал я. — А на деле...

— Что, на деле?

— На деле, вместо того чтобы продолжить путь, ты треплешься вот уже пятнадцать минут. Проще говоря, на деле ты зря тратишь время, которого до вечера осталось не так уж и много. Это называется — саботаж.

— Неужели?

— Точно. И наказуемо даже по законам Бриллиантовой. Знаешь, каким образом?

— Все, все, — замахал руками крабианин. — Не надо мне ничего объяснять. Мы уже едем дальше. Но последнее мое слово будет таким — шантажист.

Я не ответил.

Времени и в самом деле было негусто. Не стоило его тратить на глупую пикировку.

— И не просто грязный шантажист, но еще и расчетливый, а также беспринципный. Сначала ты два рала пришел ко мне, пытаясь меня своими визитами запугать, а потом, когда тебе это удалось, подполз со своим предложением. И как у тебя хватило наглости... гм...

Я молчал.

— Вообще... я хотел сказать, что это подло. Так поступать с честным торговцем... гм... ну, не то чтобы совсем уж подло, но не по правилам...

Я не издал ни звука.

— Хотя... — пробормотал Имлук. — Я, конечно, тоже несколько нарушил закон... но зачем так жестко наказывать за маленькие прегрешения...

Я не обращал на него ни малейшего внимания. Немного помолчав, крабианин вздохнул и наконец промолвил:

— Ладно, действительно, не стоит терять зря время. Поехали дальше?

— Поехали, — сказал я. — Только куда? Ты представляешь, где кто-то может спрятать посадочный бот?

— Кто ж его знает? Впрочем... несколько мест, в которых можно спрятать объект такого размера, я знаю. Проверим их. Вот если они окажутся пустыми, тогда я тебе вряд ли чем смогу помочь.

— Давай сначала проверим эти места, а потом решим, что будем делать дальше. Хорошо?

— Пусть будет так.

Имлук нажал пару рычажков, положил руки на руль, и мобиль поехал дальше. По сторонам дороги высились деревья с тонкими, длинными стволами и кронами, здорово смахивающими на капустные кочаны. Благодаря широким просветам между древесными стволами лес просматривался глубоко, и, будь посадочный бот спрятан недалеко от дороги, он не мог бы ускользнуть от наших глаз. Правда, ни один здравомыслящий преступник его и не стал бы в этом лесу прятать. А надумав это сделать, должен был оставить подальше, так, чтобы его не было видно с дороги.

Только сейчас, сидя рядом с Имлуком и глядя, как за окном мобиля проплывает лес Бриллиантовой, я в полной мере осознал всю абсурдность идеи поиска посадочного бота.

Новые действия по принципу «поди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что»? Так или почти так? Даже если учесть, что мне известно искомое, все равно подобная задача казалась невыполнимой. Окружающий город лес был слишком огромен, а времени у меня оставалось только до вечера.

Я посмотрел на крабианина.

Тот был совершенно спокоен. Сидел себе, управлял мобилем и даже уже издавал какие-то причудливо чередующиеся, шипящие звуки, складывающиеся в какую-то мелодию.

Впрочем, я мог и ошибаться. Вполне возможно, это была не мелодия, а поток ругательств на крабианском языке, причем в мой персональный адрес. И какая-нибудь приличествующая случаю молитва? Да и стоило ли гадать? Даже если Имлук меня, мысленно костерит последними словами, то это, в данный момент, ровно ничего для меня не значит.

Главное — мы едем искать посадочный бот. И тот же Имлук, если это обещал, приложит все усилия для его нахождения. Он, конечно, может протестовать и обзывать меня «шантажистом», но в глубине души понимает, что я оказываю ему услугу. Даю последний шанс. И если он исправится, если прекратит незаконные поездки к побережью, то более не будет иметь никаких неприятностей с законом.

Но главное даже не это. Имлук может заниматься чем угодно и даже совершать мелкие нарушения закона, но он — крабианин и, значит, что-то пообещав, обязательно сделает. Вот тут я был совершенно спокоен. Пообещав поискать посадочный бот до вечера, Имлук будет его до вечера и искать, добросовестно, методично.

Таким образом, если только этот самый бот не является плодом нашего с Мараском воображения...

Я вздохнул.

Ну вот, по новому кругу. Нет уж, хватит об этом. Сколько можно думать об одном и том же? И как раз в данном случае напряженные раздумья делу совсем не помогут. Если бот есть, то у нас имеются некоторые шансы его найти. Если же его нет...

— Стоп, — сказал Имлук, останавливая мобиль. — Тихо. Главное — не делать лишних движений.

Я взглянул на дорогу.

И, честно говоря, посмотреть было на что.

Пока я обдумывал возможность нахождения космического бота, лес по сторонам дороги изменился. Теперь он состоял из деревьев с толстыми, бочкообразными стволами и множеством длинных, кривых ветвей. Причем большая часть этих ветвей была увита толстыми, пятнистыми лианами. Таким образом, никакого обзора более не было, и мы вполне могли просмотреть бот, если бы он даже стоял шагах в десяти от дороги.

Впрочем, Имлук остановил мобиль вовсе не из-за этого. Причиной остановки была толстая, черная как антрацит, толщиной с туловище взрослого человека лента, перегораживающая нам дорогу. Оба конца ее исчезали в лесу, за деревьями, и, таким образом, узнать, какова ее длина, не представлялось возможным.

— Что это такое? — спросил я.

— Тянука, — недовольно буркнул Имлук. — Все, дальше не проедем. Придется топать пешком.

— Долго?

— Не очень. Самое главное, далеко от меня не отходи. Все-таки — джунгли. Ты за то время, что живешь на Бриллиантовой, бывал в местных джунглях?

— Один раз. Полтора года назад.

— Понятно. Значит, ты не имеешь о местных джунглях ни малейшего понятия. Так?

— А что, они очень опасные?

— Конечно. Все-таки — джунгли. Правда, здесь, возле города, диких зверей поменьше. Но зато здесь нет бриллиантовых муравьев, и, значит, можно нарваться на что-нибудь совсем уж опасное. Но это бывает редко. Вот на побережье... гм... в общем, если отъехать от города подальше, то можно встретить и нечто действительно неожиданное. Иногда попадаются такие экземпляры синего монахокрыла или там совершенно гигантские удочники... Впрочем, это тоже неважно. Здесь такого не бывает.

— А эта, тянука, — спросил я, — она опасна?

— Нет, если ее не трогать. Полежит себе и уползет обратно в джунгли. Но случится это, скорее всего, не скоро. Видишь, она еще ложноконечности не впустила и даже не выделила первую пену. А вот если ее тронуть мобилем, тогда будет худо.

— Каким образом? — спросил я.

— Ну, она очень ранимая. Правда, раны у нее заживляются быстро, прямо на глазах, но брызнуть в стороны сукровицей она успеет. И хорошо брызнет. Если сукровица попадет на мобиль, то ввек не отмоешь. А цвета она препоганого. Если на человека... Тебе охота ходить два-три месяца с физиономией, выкрашенной в цвет детского поноса?

Не очень-то, — признался я.

— В таком случае пройдемся пешочком. Да и не далеко нам идти, как я уже тебе говорил.

— Хорошо, — сказал я. — Давай пройдемся по лесу. Мы выгрузились из мобиля. Имлук вытащил из него здоровенный нож. Я вспомнил, что на Земле, в старину, такие ножи называли мачете. Мне крабианин дал игольное ружье. Оно было старое, потертое, но, похоже, в отличном состоянии.

— Магазин полностью заряжен, — сообщил мне Имлук. — Стрелки смазаны ядом моего собственного изобретения, который действует на большую часть местных хищников. Стрелять только по моему приказу. Понял?

— Понял, — сказал я. — Тогда следуй за мной.

Прицепив мачете к поясу, Имлук двинулся к тянуке. Я покорно пошел вслед за ним, стараясь держаться на расстоянии двух-трех шагов.

Как там писали в старинных книгах?

«... И капитан Сорви-голова, не дрогнув ни единым мускулом лица, храбро устремился вслед за своим проводником, навстречу неизвестной, ужасной и, вполне вероятно, непреодолимой опасности... »

Вот именно — неизвестной.

До меня вдруг дошло, что для веселья не так много причин. Я попал в джунгли планеты, не имея ни малейшего представления, с какими хищными животными мне в них придется столкнуться. Правда, у меня есть опытный сопровождающий, который уже не раз возвращался из них целым-невредимым. Однако это вовсе не означает, что мне можно расслабиться и вести себя подобно туристу, который ради любопытства заглянул в зоосад. Нет, мне и самому надо держать ушки на макушке. Мы подошли к тянуке и остановились.

— Если ее не трогать, то она тоже никого не тронет, — сказал крабианин. — Поэтому мы сейчас через нее перешагнем. Главное — ее не задеть. Понимаешь?

— Угу, — ответил я.

— В таком случае пошли дальше.

Миновав тянуку, мы некоторое время шли по дороге без каких-либо происшествий, если не считать того, что несколько раз на дорогу выскакивали и бросались к нам насекомые, похожие на огромных кузнечиков.

Увидев первого из них, Имлук раздавил его ногой и сказал:

— Кровосос. Не стоит подпускать их к себе.

К счастью, огромные «кузнечики» оказались довольно неповоротливыми созданиями, и ни одному из них так до нас и не удалось добраться.

Я даже стал находить некое удовольствие в этой пешей прогулке по дороге, когда закончилась и она. Имлук остановился, сверился с какими-то одному ему известными ориентирами и, обнажив мачете, ткнул его острием в сторону почти незаметного просвета между деревьями:

— Нам туда.

— Ты думаешь? — спросил я. — Однако, как я вижу, вся эта зелень не несет на себе ни малейших следов хоть одного мыслящего. Проще говоря: здесь уже давно никто не проходил.

— Это тебе так кажется, — ухмыльнулся Имлук. — Не забывай, перед нами джунгли. Всякие следы, если только это не следы большого пожара, исчезают здесь очень быстро. Ну, а если это следы всего лишь одного или двух мыслящих, то для их исчезновения достаточно нескольких часов, от силы — суток.

Он обвел руками расстилавшийся вокруг пейзаж, а потом сошел с дороги и двинулся в глубь джунглей. Сверкнуло мачете, и пестрая лиана, перегораживающая нам дорогу, распалась на две половины.

— А лианы? — ехидно спросил я. — Они тоже успели вырасти за один день?

— Нет. Но за этот срок лиана запросто может, допустим, опуститься на полметра ниже. Или подняться на полметра с земли, на которую упала с ближайшего дерева сутки назад. Не веришь?

— Упаси боже, — сказал я. — Раз ты так говоришь...

— Поглядывай за «кузнечиками», — предупредил Имлук. — Они, конечно, неповоротливые, но здесь их скрывает трава. Кроме того, они могут прыгать с веток деревьев. Так что смотри...

Предупреждение было ко времени. Несколькими мгновениями позже один кузнечик спрыгнул с ветки дерева, возле которого мы проходили, и попытался укусить меня в шею. К счастью, я успел вовремя отшатнуться, и кровопийца, промахнувшись, упал на землю. Мгновением позже его тельце хрустнуло под подошвой моего ботинка.

— Ты неплохо учишься, — одобрительно сказал крабианин. — Две-три поездки на побережье — и ты будешь чувствовать себя в местных джунглях, как у себя дома.

— Нет уж, — откликнулся я. — Никаких поездок более не будет. Мы, кажется, договорились, не так ли?

— Да, я обещал, — подтвердил Имлук.

Правда, у меня появилось ощущение, будто он что-то хотел к этим словам добавить, но так и не решился это сделать.

Что именно? Впрочем, это дело будущего. Сейчас же неплохо было бы не нарваться в этих джунглях на неприятности. А если говорить об идеале, то я был не прочь еще и найти посадочный бот. Собственно, за чем иным я сюда явился?

Пряный запах, чем-то смахивающий на запах перебродившего меда, ударил мне в ноздри. Причем, судя по всему, его источник находился не очень далеко. Повернув в надлежащую сторону голову, я увидел того, от кого этот запах шел.

Ростом с земную лошадь, остромордый, клыкастый, на шести мощных, вооруженных огромными когтями лапах, он вышел из-за ближайшего дерева и теперь с недоумением нас рассматривал.

Я остановился и вскинул игольчатое ружье.

— Не надо, — вполголоса сказал Имлук.

Сделав ко мне шаг, он ткнул рукой ствол моего ружья вниз.

— Но это хищник, — сказал я. — И, судя по всему, очень опасный.

— Хищник, — промолвил крабианин. — Только стрелять не надо. Умадаи опасны лишь в период гона, когда они бросаются на любое попавшееся им на глаза живое существо. Все остальное время они охотятся только на желтых толстушек, и если не нападать на них первым, то можно ничего не опасаться.

В самом деле, хищник, как-то странно и нелепо загребая траву огромными лапами, вооруженными страшными когтями, прошел мимо, даже, кажется, не обратив на нас ни малейшего внимания.

— А когда у них период гона? — спросил я, провожая умадая взглядом.

— В любом случае, не сейчас, — промолвил Имлук. — Иначе он бы на нас уже набросился. Пошли, нам осталось совсем немного. И если возле голой скалы бота нет, то вернемся на дорогу и попытаем судьбу в другом месте. Только, учти, там придется труднее. Это здесь — тишь да гладь, а вот возле альмагрового пенька... Там...

Не договорив, Имулк лихо перерубил какую-то лиану, которую, на мой взгляд, можно было и не трогать. Обойти ее не составляло большого труда. Однако Имлук почему-то не хотел этого делать, и поскольку в данной экспедиции проводником был он, то ему и карты в руки. Если перерубил, значит, так было нужно.

Мы прошли еще шагов пятьдесят. Я даже успел заприметить, как впереди, в просвете между стволами деревьев, мелькнул кусок скалы из минерала, смахивающего цветом на антрацит, но тут меня кто-то толкнул в спину.

Резко обернувшись, я увидел, казалось, возникшего из воздуха белого, пушистого зверька, размером с теленка. У него была несколько вытянутая, добродушная мордочка, а голову венчали выросты, похожие на рожки.

Зверек снова молча ткнул меня мордой, на этот раз не в спину, а в живот.

Проще всего было садануть по этой самой морде прикладом ружья, но у меня как-то рука не поднялась. Уж больно у зверька была добродушная мордочка. К тому же рога у него на голове явственно указывали на то, что зверек является травоядным. Значит, бояться его не стоило.

Я молча повернулся к зверьку спиной и двинулся вслед за Имлуком. Однако не успел я сделать и нескольких шагов, как привязчивый зверек догнал меня и снова ткнул мордочкой в спину.

— Чего ты ко мне привязался? — сказал я ему. — Я не твоя мама. Понимаешь? Не твоя.

На зверька это, понятно, никак не подействовало. Зато заставило обернуться Имлука, которому, видимо, стало интересно, с кем это я разговариваю.

— Тихо, не шевелись, — страшным шепотом приказал он мне. — Сколько раз эта тварь тебя задела?

— Три, — таким же шепотом, машинально выставив перед собой ствол ружья, ответил я. — А что, эта зверушка опасна?

— Потом объясню. Сейчас ты должен осторожно, не делая резких движений, повернуться к ней спиной и, как только я скомандую, бежать за мной со всех ног. Понял?

— Еще бы, — сказал я. — А что будет, если она заденет меня еще раз?

— Не заденет, если ты не сделаешь ни одного резкого движения. Конечно, когда мы бросимся наутек, этого не избежать. Но тут уж выхода нет. Повезет — унесем ноги.

— Да кто это? — спросил я, осторожно поворачиваясь к зверушке спиной.

Жутко хотелось рискнуть и кинуться наутек прямо сейчас, не дожидаясь команды крабианина, но я это желание подавил. Если доверять своему проводнику, то уж полностью.

— Потом скажу, — промолвил Имлук. — Ты, главное, не делай резких движений... приготовься к бегству.

Я приготовился к прыжку вперед.

Вот сейчас Имлук скомандует... вот сейчас...

— Ходу! Бежим!

Он мог второй раз и не трудиться. Мне хватило и первой команды.

Мы мчались через джунгли, и я видел перед собой только спину удирающего крабианина. Оглянуться и посмотреть, догоняет ли меня эта забавная зверушка, не было времени. Главное было не отстать от проводника, не споткнуться о какой-нибудь корень, не получить по глазам веткой какого-нибудь дерева.

Бегом, бегом, бегом... Ходу, ходу...

Имлук резко свернул вправо, я метнулся за ним, все-таки зацепившись носком ботинка за какой-то корень, толстый и извилистый, но каким-то чудом удержавшись на ногах...

И снова бег, рвущееся из груди дыхание, пот, обильно стекающий по лицу, и тяжесть ружья в руке, от которой так хочется избавиться... бег, какое-то насекомое, с размаху врезавшееся мне в лоб, да так больно, словно оно было каменное... Бег...

— Стой! — приказал Имлук. — Стой на месте.

Я остановился и едва не задохнулся, вдруг осознав, что бег уже кончился, и вот теперь... А что — теперь? В данный момент меня это почему-то не интересовало. Я смотрел на нечто большое, черное, закрывшее от меня лес, все пытался понять, что же это такое, и никак не мог.

— Ружье! — рявкнул крабианин.

И от этого крика все вдруг встало на свои места. Я понял, что мы куда-то прибежали, а черное и большое — всего лишь скала необычного, антрацитового цвета, до которой осталось шагов пятнадцать, голая, без единого пятнышка зелени на теле. А еще мне даже стало стыдно того, что я не сразу это все сообразил, отдавшись бегу настолько... Впрочем, раз мы живы, значит, все же убежали от опасности? Или как?

Я протянул Имлуку ружье, а сам повернулся посмотреть, как далеко нам удалось оторваться от зверушки. И конечно, я был почти уверен, что она осталась где-то далеко-далеко в джунглях. Не могла она, по-моему мнению, бегать быстро, не должна она была этого уметь.

Как же... Она была от нас шагах в пятидесяти, и изо всех сил стремилась это расстояние сократить.

— Падай! — крикнул мне Имлук, и, послушно падая па покрытую откуда-то взявшимися в джунглях сухими листьями землю, я увидел, как он поднял ружье.

Потом я ткнулся лицом в листья, почувствовал их сладковатый, наводящий на мысль о разложении запах. У меня над головой тихонько треснуло игольчатое ружье, и пару секунд спустя, уже после того, как Имлук упал рядом со мной, грохнул взрыв.

Я еще немного полежал на земле, а потом осторожно поднял голову.

Зверушки не было. Вместо нее виднелась широкая и глубокая воронка. А еще вокруг воронки на большом расстоянии не было ни травы, ни листьев, ни лиан. Причем область эта представляла из себя правильный, словно очерченный циркулем, круг. В том месте, где его граница была ближе всего к нам, расстояние до нее не превышало пары шагов.

Я попытался прикинуть, что случилось с травой, лианами, листвой деревьев? Разнесло их в пыль или они просто куда-то переместились? А может, с ними случилось нечто третье? Может, они просто изменили свою структуру, превратившись в воздух?

И постигло бы это нас с Имлуком, попади мы под взрыв, окажись внутри круга? Вполне возможно...

— Кто же это все-таки был? — спросил я.

— Долго объяснять. А название на языке аборигенов труднопроизносимое. Короче — мина. Обычная мина.

— Живая мина?

— Можно и так сказать. Только это не животное, а растение. Оно таким способом размножается.

— Понятно, — промолвил я. — Хороший способ. Ничуть не хуже других и время сберегает. Не нужно ухаживать, устраивать брачные танцы. Ткнулся три раза головой в объект страсти — и дело в шляпе. А потом останется только собрать все, что от него... Стоп, это же растение. Значит...

— Растение, — ухмыльнулся Имлук. — Кстати, если тебе интересно, вот он, тот посадочный бот, который ты искал.