2014 год

 

26 марта. Когда режим Януковича пал. Итоги

Незадолго до краха режима Януковича, буквально за 2 дня до государственного переворота, я написал материал «Когда падет режим Януковича», в котором попробовал сделать прогноз, что же будет после того, как оппозиция захватит власть. Разумеется я тем утром не мог знать, что уже через несколько часов вожди оппозиции запустят сценарий провокации, когда нанятые вожаками путчистов снайперы будут убивать митингующих и сотрудников милиции и мне буквально через несколько дней предоставится возможность предметно наблюдать, насколько мои попытки заглянуть в будущее оказались близки к реальности.

Я его просто сегодня повторю, потому что на мой взгляд, сбылось хоть и не все, но многое, причем гораздо быстрее, чем ожидалось — события были спрессованы в считанные недели.

Когда режим Януковича падет.

Многие из сторонников «мирного протеста» свято верят в то, что если свергнуть режим Януковича, то жизнь наладится. Так как я не испытываю к нынешнему режиму каких-то особых симпатий и считаю выборы скажем между Януковичем и Кличко выбором из сортов дерьма, а так же имея опыт жизни при веселом тандеме Ющенко-Тимошенко, то мне отнюдь не трудно представить что будет, когда падет режим Януковича.

Тут есть вилка — оппозиции может достаться как вся Украина, как это было при Ющенко когда юго-восток прогнулся, так и половина Украины, если юго-восток на этот раз не прогнется.

Для чистоты эксперимента возьмем всю Украину, ведь надо подчеркнуть все величие и неотвратимую поступь всепобеждающего «евромайдана», который всех-всех-всех победил.

1. Кто возглавит Украину? На деле, кандидатов не так много — Яценюк/Порошенко премьер, Кличко/Тимошенко президент, Тягнибок — спикер Верховной Рады/вице-премьер. Из швали поменьше кабинет можно без труда представить в духе — Фарион — министр культуры, Огрызко — министр иностранных дел, Гриценко — министр обороны, Турчинов — СБУ/секретарь СНБУ, Луценко — хе-хе, министр МВД. Ну это чтобы было понятно на кого конкретно будет меняться власть «банды».

2. Чем они будут заниматься? В первую очередь это конечно полная замена аппарата на своих. Челядь регионалов разгоняют и заменяют на «героев революции». Попутно идет смена всех губернаторов, в местных советов формируются фракции нового большинства, в том числе из перебежавших членов «банды», некоторые из которых раньше бежали в «банду» из стройных рядов «победившей оранжевой революции», в которые они попали бежав из под гнета злочинного режима Кучмы. Эти замечательные люди, конечно и на этот раз не упустят возможности влиться в ряды «победившей революции». В итоге, так как новых управленцев брать особо неоткуда — то новая власть с вероятностью в 100 % будет состоять из бывшей оранжевой политической номенклатуры, (которая так победоносно руководила Украиной с 2005 по 2009, что уже через несколько лет их великолепного правления, те кто стоял за них на Майдане, стеснялись на этот Майдан выходить, дабы никто по случаю очередного юбилея не подумал, что они там в 2004 году были)так и значительная часть текущего бюрократического аппарата включая бывших «регионалов», которой без разницы кому служить, лишь бы была гарантия власти и собственности. Так что в скором времени, борец за свободу обнаруживает, что почему то во власти сплошь знакомые физиономии, которые он уже там видел, как и их дорогие машины, костюмы и часы.

3. Само собой, примут в новую «банду» не всех — особо наглых членов старой «банды», вроде Царева или Колесниченко, надлежит люстрировать и посадить в тюрьму, можно в ту же камеру, где сидела Тимошенко. Нет пощады врагам «национальной революции». Только люстрации, только хардкор! Олигархи спонсировавшие Януковича, понурив голову едут на поклон к олигархам спонсировавшим «евромайдан», дабы «свободные украинцы» могли порадоваться, что их миллиардер обхитрил «чужого» миллиардера, и часть собственности и активов одного, перекочевали в карман другого. Ахметов унижен, слався Украина, да здравствует Порошенко!

4. Коммунистическую партию, надо конечно же наконец запретить. Пускай она беззубая и бессильная, но бесит и все тут. Царьков тот про расстрелы и НКВД вспоминал, негодник. По-европейски будет и запрет коммунистической идеологии как таковой. Ну а про дальнейший демонтаж памятников героям ВОВ и советских вождей, и вовсе говорить не приходится. Все в топку «национальной революции». Даешь больше памятников героям УПА и фаллических символов «голодомора». Левачки «за мирный протест», аля социалисты в 2004 году, выбрасываются как штопанные резиновые изделия с последующим нытьем — я думал они такие, а они вот такие. Тут не поспоришь, революция должна избавляться от штопанных резиновых изделий, раз уже пример Мороза ничему не учит. Может со 2-го раза дойдет.

5. Так же надо сразу начать передел собственности. Первый и самый вкусный ломоть — империя сынка Януковича. Жирок он поднакопил при папе знатно, так что очередь из желающих прирезать жирного борова (в экономическом смысле конечно же, они же дети) будет длинной. И не беда, что в казну там мало что попадет, если вообще попадет, главное что справедливость восторжествует. Придется поделиться и клану Клюевых, и самому Ахметову. Не с народом конечно, но все же. Чужие «любы друзи» должны страдать.

6. Все руководство силовиков — марш на пенсию и в отставку, а ты, ты и ты — на нары, ибо посмели поднять руку на «героев майдана». На смену вам придут честные национально-свидомые офицеры. откуда бы они не взялись. Всем кто кого-то убивал и калечил ради «национальной революции» — амнистия, погибшим — звания героев Украины, а так же мемориал в память о жертвах — водометный грузовик в полный рост переезжает героя майдана сжимающего в одной руку флаг Украины, в другой — бутылку с зажигательной смесью, а вокруг него с перекошенными лицами разбегаются титушки и ввшники, что подчеркивает величие подвига и окончательное поражение власти титушек.

Синие физкультурные штаны с белой полоской приравниваются к пропаганде коммунизма. Институт национальной памяти между тем проводит работу по выявлению корней титушкизма в захватнической имперской политике Москвы.

7. Фашистов конечно к власти не пускают, не для того растили. Но им и так хорошо, так как есть режим максимального благоприятствования, и можно множить ряды дальше, вербуя молодежь и продолжая укреплять отряды штурмовиков до момента кульминации «национальной революции», тем более что образовательная программа целиком направленно на увеличение их популяции. Еще больше Шухевича и Бандеры изо всех щелей и схронов.

8. В восточных регионах, чтобы от них не осталось, как обычно начинают насаждать суржик и правдивую украинскую историю. Законы о региональном статусе русского языка естественно отменяются как тяжелое наследие режима Януковича. Кто не думает по украински, тот москаль и титушка. Все что можно и нельзя переводим на суржик. За отрицание «голодомора», статья и срок.

9. Разумеется сразу и на любых условиях подписывается ассоциация с ЕС, о чем победно трубят на всех углах, правда уже на следующей день выясняется. что 99,99 % жителей Украины от этого ни холодно, ни жарко, но все равно — перемога. Если в Европу не принимают, а туда не принимают, то опять виновата Россия, которая сговорилась с Германией, которая мешает «европейскому выбору», так что будем жаловаться в Вашингтон и иногда в Варшаву. А против России опять сооружается мега-союз с Прибалтикой и Польшей, дабы дать отпор российским империалистам в интересах других империалистов.

10. Но на что-то же все это должно существовать? И тут на помощь приходит старый надежный метод — надо клянчить денег. Либо у свободной Европы, либо (если в Европе не дадут) у России. Либо в виде кредитов, либо в виде скидок на газ. При этом в порядке здоровой шизофрении будут попытки отменить Харьковские соглашение и выгнать Черноморский Флот, но поскольку там по договору платить большую неустойку, то это скорее для того, чтобы порадовать жителей Тернополя твердой антироссийской позицией. В том, что во всех проблемах и негораздах будет виновата Россия, это очевидно и сомнению не подлежит.

То что не доберут в кредитах, добирают приватизацией остатков гос. собственности. Государство должно максимально избавляться от социальных обязательств, переходя к сервисному подходу взаимоотношений с обществом. И не беда, что скорость роста качества и эффективности сервиса обратно пропорциональна скорости бегства государства из социального сектора и экономики, главное процесс, а не результат.

11. Гривна продолжит плавно ехать вниз, ЗВР сокращаться, долги расти, но первые года 2–3 можно будет все валить на Януковича и Россию. Но по мере нарастания экономического кризиса, платежки за ЖКХ будут приходить все жирнее, цены в магазинах будут лезть вверх все активнее, а количество безработных будет лучшим залогом пополнения армии гастарбайтеров, которые с еще большим рвением будут бежать с родины «евромадайна» как в светлый европейский рай, так и в смрадный российский ад.

12. На фоне прошедшей эйфории и усугубляющегося экономического положения неизбежно начнется очередная грызня среди «героев майдана», когда герой майдана Х, будет обвинять героя майдана Y, что он взяточник и вор, а герой майдана Z так и вовсе разоблачит двух негодяев, которые развели кумовство и предали идеалы революции, а депутат Ляшко вновь покажет вилы и скажет, что все они титушки и злочинцы, и только развивая украинское село и сажая картошку, можно спасти Украину от жидов, москалей, титушек и мировой закулисы.

13. Через 3–4 года свободолюбивый украинец внезапно обнаруживает, что жить ему лучше почему то не стало. Во власти как сидели, так и сидят различные упыри разной степени мерзотности, что жить он стал беднее, а жизнь стала дороже, что работать ему лучше не на Украине, а где-нибудь в другом месте, что ему уже немного стыдно вспоминать себя в 2014 году и ходить с друзьями на «майдан» праздновать годовщину Победы, а ассоциация с ЕС, так и осталась для него ничего не значащими словами. И «революция» внезапно оказывается не революцией. а так. Гражданин просыпается от многолетней спячки, с недоуменным видом оглядывается вокруг себя с немым вопросом «Где я? Кто все эти люди? Что происходит?»

И тогда разочарование достигает пика, происходит складывание «победившей революции», которую либо подбирают местные фашисты, либо же если юго-восток не отвалился, оттуда к власти идет очередная олигархическая партия, а то и прежняя «банда», которая говорит, что вот при нас хреново было, а при них — еще хуже. Голосуй за нас, за стабильность грабежа. Долой нестабильный грабеж. И такой разочарованный в идеалах «революции» украинец уже забыв про все клятвы «Не забудем! Не простим!» бежит голосовать за стабильность своего кармана, не замечая, как обе стороны в него наровят залезть приманивая его к себе по очереди давно уже смердящей обманкой «честных и свободных выборов», где весь выбор заключается в том, кто будет такого «свободного украинца» стричь.

И если вы думаете, что эти лишь фантазия, то вы видимо не жили в стране победившей «оранжевой революции», либо же в силу краткосрочности памяти успели об этом позабыть.

А вот те кто помнит, должны понимать, что если «банду» таки «геть», то мы в течение нескольких лет будет просматривать 2-ю серию бессмысленного и беспощадного спектакля «национальной революции», правда на этот раз без цветовой идентификации. Если таковой сценарий действительно будет реализовываться, то я надеюсь, что у крымских вождят хватит ума и яиц, чтобы отчалить от Украины подальше, ибо украинский маразм конечно забавен в своей сюрреалистичности, но наблюдать за ним во 2-й раз все же лучше со стороны, а не изнутри, ибо «какое-то безумие тлело в нем».

 

27 марта. Заграница нам «поможет»

Касательно вопроса о том, что США и ЕС фактически признали, что реальных рычагов отобрать у РФ Крым на сегодня нет, то это действительно так. Крым уплыл и де-факто основные игроки будут вынуждены это признать, хотя юридически это будут отрицать до последнего.

1. Военный путь изначально был маловероятным, вследствие того, что было бы крайне затруднительно избежать сваливаниия неядерной войны США и НАТО с РФ в ядерное безумие. Поэтому заявления Обамы и Ко, что они не собираются воевать за Крым, лишь отражение самоочевидного факта, что никому горячая война не нужна, кроме нескольких особенно упоротых людей в Киеве.

2. Санкции и прочие «страшные кары», даже сами по себе не могли быть адекватным ответом на крымский прецедент, который в свою очередь развивал косовский. Крымский кризис в очередной раз указал то, насколько ослабли позиции США в современном мире, когда все еще единственная сверхдержава, зримо демонстрирует остатки своего прежнего неодолимого могущества, подточенные экономическим кризисом, неудачной внешней политикой и общим ослаблением политической воли текущего американского истеблишмента. И эта демонстрация выглядит жалко, хотя на деле, США еще являются мировым гегемоном.

3. Европа при всех разногласиях США, лишь следует в фарватере американского курса и вынуждена постоянно оглядываясь на Вашингтон по сути выступать в роли младшего партнера, признавая главенствующую роль США, И как только в Вашингтоне ясно указали на то, что лезть в бутулку из-за Крыма не будут, Европа почти сразу руками Меркель дернула тормоз, зримо демонстрируя зависимость Европы от переменчивых ветров в Вашингтоне.

4. Тут надо понимать, что это не только понимание изменившихся реалий, где ключевым фактором является не только и не столько позиция России, сколько ослабление США, вокруг которых вращается существующая система мироустройства. Действия России, как в свое время многократные агрессии США, разрушают этот миропорядок. Крым лишь логичное следствие агрессии против Югославии и отторжения Косово. Просто последствия тогда никто не просчитывал. Выяснилось, что при ослаблении мирового гегемона, эту практику могут применять и другие страны. И пример Крыма будет заразителен, так как фактически дан сигнал — можно менять границы де-факто.

5. В этом главный урок крымских событий, который еще не все осознали — Россия фактически вскрыла окончательное исчерпание прежнего международного права, обнажив довольно циничную суть текущей мировой политики действующей по праву сильного.

Конкуренция империалистических государств на Украине, хорошо показала, что различные договора, которыми все стороны защищали свои интересы на Украине, стоят не дороже бумаги на которой написаны. И Россия тут не особо обращала на них внимание в той же степени, как США и ЕС.

6. Попытки же сделать вид, что Крым де-юре не российский, но воевать за него не будут — это довольно жалкие попытки затолкать пасту обратно в тюбик, в то время когда под раковиной проваливается пол. Проблема ровно в том, что проваливающийся пол современного мироустройства, уже не удержать внезапным миролюбием и публичными признаниями в духе, что мы конечно могли бы чего-то сделать, но не будем, потому что…

7. Собственно, помимо прочего, Крым в очередной раз показал банкротство теории управляемого хаоса, как это уже произошло в Сирии. Управляемый хаос неизбежно переходит в неуправляемый и поэтому американцев сначала постигла катастрофа в цепи «цветных революций 2.0» уперевшихся в политическую субъектность радикального ислама, а затем и в вопросе Украины, когда итоги вызванного хаоса, оказались отнюдь не теми, которые планировались.

Крым уплыл из Украины во многом потому, что американцы как и ранее, оказались не в состоянии управлять вызванным хаосом. В этом плане, пресловутые методички Шарпа ныне представляют интерес лишь в свете методологии уличной борьбы и различных форм сопротивления государственому режиму, но в качестве манифеста определяющего государственную политику, они уже де-факто недееспособны, так как нынешние США уже не могут полноценно реализовывать идеологические установки заложенные в книгах Шарпа в силу собственной слабости. Крым лишь еще один пример этого очевидного факта.

Поэтому Крым уплыл и мир будет вынужден принять наш выбор.

 

14 мая, 0:17. Про объединение ДНР и ЛНР

С точки зрения идущих переговоров и общей ситуации, объединение народных республик представляется самоочевидной необходимостью. Не так важно, как это объединение будет называться — Новороссия, Донецко-Луганская Народная Республика, Юго-Восточная Федерация или как то иначе. Важен именно сам процесс объединения и его цели.

В условиях недостаточной политической субъектности, укрупнение новообразованного государства, шаг к повышению как внутренней, так и внешней фактической легитимности.

Это крайне важно в плане дальнейшей борьбы на отрыв от Украины областей Юго-Востока. С точки зрения долгосрочной перспективы, существование отдельных непризнанных ДНР и ЛНР малоперспективно, как с точки зрения эффективности борьбы с фашистской хунтой, так и с точки зрения экономического развития.

Даже после референдума, значительная часть ДНР и ЛНР, прибывает в виртуальном пространстве. Органы власти еще только формируются, регулярной армии нет, полноценной народной милиции и СБ так же нет. Экономика новых республик, как впрочем и экономика Украины, работает по инерции и в ближайшие месяцы промышленность ДНР и ЛНР ждет сильное приземление, где выживут не все. Инерция кризиса и коллапса экономики Украины, очень больно ударит и по местной промышленности и по уровню жизни. И это не считая идущей войны и процессов распада старого государства.

Разумеется, в случае вхождения в состав России, часть этих проблем будет купирована за счет вовлечения этих регионов в экономику РФ и целевых трансфертов, которые сделают спад не таким стремительным. Но проблемы все равно будут, причем более серьезные, нежели крымские трудности, которые пускай и не критичны, но в ряде моментов весьма досадны. Скажем обвал банковского сектора будет куда как более чувствительным, нежели в Крыму.

С другой стороны, при реализации сценария с непризнанным суверенным государством, объединение будет шагом к мобилизации ограниченных резервов как на борьбу с внешним врагом, так и для выработки решений связанных со стабилизацией экономики. Разумеется, Россия и в этом случае окажет определенную помощь, но она будет не столь значительна, как в первом варианте.

Стоит помнить, что в условиях идущей войны, население будет готово мириться с экономическими и социальными трудностями, но после победы, рутина быта накатит и никакой патриотический накал не сможет сдержать раздражения от высоких цен и закрывающихся предприятий. Эффект «но на Украине будет еще хуже», так же будет работать, но тоже ограниченное время.

Вполне понятно, что руководство ДНР и ЛНР, осознает необходимость мобилизационного сценария связанного с борьбой против хунты и общего курса на сближение с РФ, а так же на формирование общего экономического пространства. Заинтересована в этом и Россия, которой проще общаться с единым центром принимающим решения за Донецк и Луганск. Заинтересован в этом будет и Ахметов, так как для него это один из возможных сценариев спасения хотя бы части своей олигархической империи.

Так как в обоих центрах сидят во многом случайные люди, которых процессы распада Украины вынесли на авансцену истории, они скажем так достаточно договороспособны и порой готовы умерить собственные амбиции ради общей цели. Полагаю, что в конечном итоге объединение произойдет (безотносительно примут ДНР и ЛНР в Россию или нет) и ведущим тут будет Донецк, который при сценарии независимости станет столицей Республики и ее административным центром. Луганску же достанется роль ведомого, которая вполне может устроить местных руководителей, получающих посты вроде мэра Луганска в случае с Мозговым или же министра обороны или командующего республиканской армией, в случае с Болотовым. С точки зрения вопросов лидерства, то вероятным руководителем объединенной республики видится фигура Пушилина. Ему бы мог составить конкуренцию Губарев, но он вероятнее займет несколько менее значимый пост, вроде мэра Донецка или же члена кабинета министров.

В целом, объединенную республику вряд ли ждут легкие времена, как в свете экономических трудностей, так и в свете продолжающейся войны. Вариант с вступлением в состав РФ диктуется как военными, так и экономическими причинами. Но если он будет по ряду причин отложен, новой республике придется изрядно постараться, чтобы переходный период не перерос в крутое пике, так как стартовые условия будут значительно хуже, чем у Крыма.

Но лично я уверен, что эти трудности вполне преодолимы, при адекватном и твердом руководстве. Получится ли — увидим в ближайшие месяцы. Ну а пока, главная задача — разгром хунты на Донбассе.

 

2 октября. О политике России на Донбассе — часть № 1

Как уже говорилось в предыдущих материалах, политика Кремля в вопросе гражданской войны на Украине всегда носила двойственный и ситуативный характер. Форсированный США государственный переворот на Украине и свержение Януковича, вынудили Россию перейти к более активной политике на украинском направлении. Присоединение Крыма совместными силами крымчан и «вежливыми силами специальных операций», оказался неожиданным ходом как для США и ЕС, которые не ожидали от России такой прыти, так и для самих россиян, которые в принципе привыкли к трескучей патриотической риторике, но в целом воспринимали это как часть какой-то идеологии, об отсутствии которой сам Путин неоднократно говорил. Все это породило настоящий феномен «Крым-наш», когда рейтинг Путина (причем не нарисованный, а реальный) перевалил за 80 % и обществе возникло консолидированное пропутинское большинство, что вынуждены были признавать даже открытые враги существующего режима. Были озвучены программные вещи о защите соотечественников, восстановлении исторической справедливости. В феврале-марте, Россия фактически перешла в контрнаступление на украинском направлении, причем риторика на этот раз не расходилась с делами. После успеха Крымской весны, эйфория поднялась до небывалых высот — многие люди впервые после окончания советских времен, почувствовали сопричастность к чему-то историческому, грандиозному. Многие противники Путина в этом период публично каялись или открыто выражали свою поддержку Владимиру Таврическому. И ведь Крымом же дело не ограничилось — разгоревшийся в Крыму пожар восстания против против американских марионеток в Киеве, рассыпался тлеющими углями по всему Юго-Востоку Украины, и если где-то эти искры так и не привели к пожару, то Донбасс полыхнул в полную силу.

Разумеется, часть этого взрыва была следствием не только протеста против государственного переворота или местного сепаратизма, но и попыткой местных олигархов использовать этот взрыв в целях торга с Киевом о гарантиях власти и собственности. Полновластный владелец Донбасса через своих людей пытался действовать по формуле «Не можешь победить, возглавь». Но он не до конца понимал, какие силы он невольно высвобождал, путаясь в своих манипуляциях. Восстание очень быстро начало выходить из под контроля Ахметова, при этом российская политика и российская пропаганда всячески поддерживала происходящее брожение. Парадокс Новороссии в значительной степени состоит в том, что в отличие от Крымского сепаратизма, местный сепаратизм был очень слаб и не имел широкой поддержки в обществе. Но в ходе восстания, сугубо виртуальная идея неожиданного для очень многих, стала обретать форму. Появился Губарев как «народный губернатор Донбасса» (чистая калька с «народного мэра Севастополя Чалого) и эта идея независимого Донбасса стала набирать сторонников. Так как хунта фактически обрушила старый государственный аппарат, то на Донбассе образовались уникальные условия, когда незначительное восстание вокруг виртуальной идеи, довольно стремительно превратилось в мощное сепаратистское движение, которое имело корни именно на Донбассе. Разумеется, оно получило подпитку российскими добровольцами и крымчанами, приехал Стрелков со своими людьми, но очень важно понимать, что без внутренней основы, ничего на Донбассе не получилось бы. Виртуальность стала реальностью меньше чем за месяц, природу этого феномена еще предстоит в полной мере изучить.

На волне крымской эйфории Россия вполне открыто одобряла процессы происходившие на Юго-Востоке, где массово вывешивались российские флаги в ожидании, что крымский сценарий, ставший ответов на киевский переворот, повторится и там. Именно в марте-апреле активно продвигалась, в том числе и официальной идеологией идея Большой Новороссии составленной из областей Юго-Восточной Украины, причем в полном соответствии с мартовскими заявлениями Путина, Кремль был готов оказать как различные формы неофициальной поддержки, так и ввести войска для защиты населения Юго-Востока. Активно шла работа соответствующих служб по борьбе с аналогичными американскими службами (и их украинскими марионетками) в ключевых регионах, через границу РФ вполне себе спокойно на территорию Донбасса начали приезжать первые организованные добровольцы. Киевский режим официальной пропагандой подавался как преступный и нелегитимный. Это было необходимо, для обоснования продолжающейся линии на создание Большой Новороссии.

Укрепление хунты и появление на Донбассе американских силовых подразделений (ЧВК «Грейстоун» и «Академи»), усиление работы СБУ по борьбе с сепаратистскими структурами и агентурными сетями российской разведки, в конечном итоге к переводу противостояния в силовое русло, так как захватив большую часть Украины (потеряв при этом Крым), американцы и их киевские марионетки вступили в борьбу с РФ за контроль над Юго-Востоком. Теневое противостояние американских спецслужб подпитывающих хунту и российских подпитывавших местных сепаратистов, постепенно вело ситуацию к логичному переходу к открытому силовому противостоянию в начале апреля. На фоне убийств в Харькове, зачистки местной ОГА и начавшихся арестов активистов в городах юго-востока, разгорается восстание в Донецке и Луганске, где начинают захватывать административные здания и прежде всего, Луганское СБУ, где было захвачено вооружения на целый моторострелковый батальон. 12 апреля в Славянске группа Стрелкова выдвинувшись из Крыма (среди тех кто тогда поехал на Донбасс были такие известные люди как Безлер и Бабай) захватывает здание МВД. Восстание перекидывается на донецкую область, Ахметов в этот период стремительно теряет контроль над происходящим (фальшивые ролики с переговорами под ОГА никого не убеждают в том, что Ахметов то, что нужно Донбассу), на первый план выдвигаются народные вожаки, многих из которых мы сейчас хорошо знаем. Так как процесс теперь уже не контролируется Ахметовым, то хунта объявляет АТО и под Славянском завязываются первые бои — полноценная война началась.

По городам Донбасса начинает катиться волна свержений украинской власти (простые люди начинают уничтожать символы украинской власти и вешать новую символику, создавая отряды ополчения), начинается процесс складывания новой государственности, которая с самого начала содержала в себе определенный дуализм — с одной стороны это были как бы народные республики, но с другой стороны над ними давлела идея Новороссии, которая в тот период рассматривалась как один из возможных вариантов переформатирования Украины.

Если март был месяцем наступления России, то уже апрель стал во многом переломным. Посаженный в Днепропетровске Коломойским развернул бурную деятельность по подавлению сепаратистского движения в этом ключевом регионе, положив начало созданию карательных батальонов, окончательно сделавших неизбежной гражданскую войну. Хунта смогла путем террора и силы удержать за собой Харьков, началось подавление сепаратистских движений в Николаеве, Запорожье, Одессе. Пост-крымское наступление, поддержанное обществом, ожидавшим новых успехов, начало буксовать по сугубо объективным причинам. Кремль в какой-то степени пожинал плоды собственной политики в отношении местного русскоязычного населения, которое годами подвергалось украинизации и не имело сколь-нибудь системных пророссийских партий и движений для консолидации и отпора хунте.

В отличие от американцев, еще за год развернушими на Украине организационную и информационную инфраструктуру для будущей войны, Кремль в этом вопросе (когда игра пошла уже по всему Левобережью) начал катастрофически отставать в организации масс для реализации своих целей. Плюс ко всему, сказались плоды 23 лет воспитания молодых поколений жителей Украины в ненависти к России (американцы так же весьма плотно работали с этим вопросом, в отличие от России). Иллюзии на тему уже умершей советской идеи дружбы народов, спонсирование Украины даже в ее откровенных антироссийских проявлениях, опора на заведомо гнилого Януковича, не могли сформировать сколь-нибудь внятной и последовательной стратегии России в Украинском вопросе, в отличие от тех же американцев, которые хорошо знали, чего они хотят тут добиться, как этого добиться и за чей счет.

Конечно, даже отнюдь не идеальная американская линия была более эффективной, нежели робкие попытки привязать к себе Украину экономическими подарками или частично разворовываемые деньгами на поддержку пророссийских движений. В итоге к началу войны, среди «пророссийских сил» числилась «классово-чуждая» КПУ, гнилая «Партия регионов» (многократно ухудшенный клон «Единой России») и спешно накачиваемая российскими деньгами партия бывшего главы аппарата Кучмы Медведчука, что было особенно симптоматично, с учетом того, что именно патрон Медведчука накатал книгу «Украина не Россия» и немало сделал для удушения реальных пророссийских организаций.

В итоге, на фоне весьма аморфного населения, пронизанного «хатаскрайничеством», потребительством и не имеющим даже каких-то серьезных пророссийских организационных структур (Крым тут исключение из правил), американцы и их марионетки смогли опереться на уже развернутую инфраструктуру и подготовленные для борьбы массы (обученные в лагерях фашистские боевики и обученные на евромайдане «сотни», ставшие основой будущих карательных батальонов). Если говорить коротко, то США значительно опережали Россию в развертывании и уровне организации, и наша страна фактически находилась в состоянии догоняющего, пытаясь отыграть в короткий срок упущения многих лет и даже десятилетий.

Тем не менее, имевшееся преимущество США не помешало им потерять Крым (это был отнюдь не хитрый план Обамы, а именно что серьезный просчет США, потерявших во время перехвата власти управляемость процессом) и допустить возможность российской контригры на Юго-Востоке. Несмотря на торможение процесса, Россия активно поддерживала развитие восстания на Донбассе, которое должно было стать запалом, для ускорения процессов в других регионах. В условиях слабости хунты, такая возможность была вполне реальной. Но замедление темпа развития восстания, начало постепенно играть роковую роль — оправившись с помощью американцев от первого шока, хунта начала подготовку к реализации силового сценария на Донбассе. На границах запорожской, днепропетровской и харьковской областей началось развертывание блок-постов, Изюм был превращен в передовую базу готовящейся карательной операции, начался вывод войск с мест постоянной дислокации и монтирование ударной группировки, в Днепропетровске и Киеве были развернуты американские информационно-разведывательные штабы, обеспечивающие координацию карательной операции, общество накрыли плотным информационным колпаком. Основной целью американцев в этих условиях был полный захват Донбасса силами хунты и переход к довольно удобной борьбе за Крым с опорой на захваченную территорию Украины и ее ресурсы.

Все это привело сначала к первым столкновениям, а затем и первой попытке штурма Славянска, который имел ключевое значения для перехвата коммуникаций войск хунты прикрывавшей границу и обеспечивал богатые оперативные возможности в случае прямого ввода войск. Собственно именно такая задача стояла перед Стрелковым и именно ее он там с успехом решал. Бои в пригородах Славянска и начавшиеся с середины апреля, продемонстрировали низкое качество войск хунты, которые терпели позорные поражения от маленького гарнизона Славянска. Ставки стремительно повышались — то что начиналось с дубинок и щитов на майдане, под Славянском уже выросло до БТРов и вертолетов. В 20-х числа апреля ситуация обострилась, хунта наконец смогла двинуть вперед армейские части, выдвинув со стороны Изюма колонну танков при поддержке вертолетов. Россия в этом время проводила «учения» у границы и так же начала выдвижение войск непосредственно на границу. 24 апреля в Кремле состоялось заседание Совета Национальной Безопасности, где обсуждался вопрос — вводить ли войска в соответствии с имевшимся документом от Совета Федерации и публиными обязательствами защищать местное население. Войска было решено не вводить, тем более что и хунта увидев начавшееся движение (на границе было сосредоточено до 40 тыс. солдат и офицеров, до 1200 единиц бронетехники и до 800 артиллерийских систем, не считая авиации и вертолетов) перепугалась и колонна техники начала отступление. Тогда еще хунта не имела четкого понимания, как поведет себя Россия, в случае начала открытой войны.

Причины отказа от ввода войск, были весьма прозаичными — помимо торможения темпов развития восстания, США и их сателлиты начали раскручивать санкционную петлю, забрасывая ее на шею российской экономики, прочно вписанную в глобальную экономическую модель зависимую от Вашингтона, причем раскручивать ее начали еще с Крыма, так что те, кто думают, что санкции есть следствие российской политики на Донбассе и стоит тут уступить, их снимут — глубоко заблуждаются. Санкциями будут Россию душить до тех пор, пока она не сдаст Крым и не откажется от своей политики на Украине.

Одновременно пошло сильнейшее политическое давление как на официальные власти, так и на российский крупный капитал, которому открыто угрожали новой холодной войной, черными списками и конфискацией собственности. Путин несмотря на попытки представить его абсолютным монархом, конечно таковым не является, будучи выразителем сложившегося в России элитного консенсуса или как это назвал Губанов «Пакт компрадорской стабильности» (крайне рекомендую прочесть вот эту статью). Имея стабильную политическую систему и балансируя интересы российского крупного капитала, силовиков и бюрократов, Путин сосредоточил в своих руках и руках своего окружения значительную власть, используя которую он начал проводить внешнюю политику в интересах уже российского, а не американского империализма. Мюнхенская речь, война в Осетии, помехи для США в сирийском вопросе, присоединение Крыма — все это отражало простую вещь, Путин был и остается зависим от глобального капитала в экономических вопросах (попытки строить комбинации с торговлей нефтью за рубли или проекты связанные с БРИКС отражают попытки добиться большей самостоятельности в глобальном экономическом раскладе и вырваться из под экономического диктата США,), но в политических пытался проводить собственную линию, в результате чего, стал восприниматься США не как удобным смотритель над зависимой страной, а как досадное недоразумение, а затем и опасная помеха, которую надо устранить, как были устранены автократы Северной Африки и Ближнего Востока. Поэтому совершенно шаблонно США активизировали как внешнее давление на Путина и военно-политический истеблишмент, так и своих агентов влияния внутри власти и оппозиции в самой России.

Политическое давление на Путина по дипломатическим каналам дополняется давлением на те круги, баланс которых он обеспечивает. В первую очередь это касается бюрократии имеющей экономические интересы за границей и компрадорский финансовый и сырьевой капитал, который завязан на глобальный рынок. В результате этого нарастающего давления, Путин продолжал выполнять свою основную функцию по балансированию элитных интересов, в результате чего от наступательной линии (ставшей следствием Крымской весны), Россия отказалась. Была выбрана промежуточная линия — поддерживать восстание на Донбассе, защищать присоединенный Крым, но от открытого ввода войск отказаться и попытаться уклонится от прямой конфронтации с Западом. То есть — и вамим и нашим. Баланс интересов должен быть соблюден. Но США разумеется этим неудовлетворились, так как нащупав слабое место, начали в него упорно долбить.

Была развернута мощнейшая информационная кампания в поддержку фашистской хунты и демонизации России, и персонально Путина. Попутно завязанные на глобальный капитал российские системные либералы начали открыто угрожать, что противостояние угрожает интересам крупного бизнеса, что санкции приведут к настоящей рецессии (уже без всякой казуистики правительства Медведева на этот счет) и Холодной Войне 2.0 с США. Это движение объединяющее конгломерат российских олигархов и членов Семьи (Фридман, Авен, Волошин и т. д.), и связанной с ними бюрократии (Сурков и Ко), а так же их медийной обслуги (вроде Кургиняна) сейчас называют «шестой колонной». Традиционная же пятая колонна в лице уличной либеральной тусовки во главе с политическими трупами Немцовым, Касьяновым и прочими, стала элементом давления на власть через улицу, требуя от Кремля не просто уступок, а полной капитуляции. В качестве запасного варианта на замену Путину, США начали потихоньку лепить образ «будущего народного вождя» из Ходорковского, который весной ездил на Украину как «представитель России» (пытаясь безуспешно замирить Донбасс).

Разумеется действия и тех и других отражали интересы США в борьбе за Украину. США активировали свои ресурсы влияния в самой РФ с целью оказания корректирующего давления на официальный курс и в этом вопросе своего добились, вынудив Россию отказаться от наступательной линии в украинском вопросе. Когда в охранительных кругах говорят о том, что Путин начал в ходе Крымской весны революцию сверху, они отчасти правы, так как присоединение Крыма шаг с точки зрения текущей системы действительно революционный, но эта «революция» о которой столько разговоров так и не привела к устранению системных факторов влияния США на российскую политику. Если Крымскую Весну расценивать не только как историческое воссоединение Крыма с Россией, но и как некую революцию сверху, в попытках избежать революции снизу или что более вероятно «революции из-за рубежа», то на данном этапе эта «революция» осталась незавершенной и далее будет видно почему.

Пока официальные пропагандисты вроде Старикова трудились в поте лица объясняя общественности, почему не надо вводить войска (если бы кстати решение о вводе войск было принято 24 апреля, то они бы с тем же рвением, доказывали обратное — а так уже в мае общество пугали ужасами противостояния с США и уговаривали согласится, с будущими большими жертвами, чтобы избежать еще больших), либеральная пресса вопила об опасности Холодной Войны с Западом, а официальная пропаганда начала процесс информационного торможения поддержки восстания (была даже целевая установка, снизить показ ужасов с Донбасса), внешнеполитическое давление нарастало и после ряда встреч Путина и Лаврова с Буркхальтером и Керри, хунта получила гарантии от американцев, что при начале полноценной войны, российские войска не будут введены. Все это естественно привело к переходу на следующую стадию. Последовали Одесская Хатынь (больше сотни зверски убитых людей), майский штурм Славянска (позорно провалившийся — десятки убитых солдат хунты, несколько сбитых вертолетов), кровавая бойня в Мариуполе на День Победы. Кремль оказавшийся заложником уже принятого решения, был вынужден все это проглотить.

Отказ от ввода войск под давлением США и собственного бизнеса, начал разрушать пост-крымское пропутинское большинство — за уступки во внешней политике пришлось расплачиваться внутренними издержками. Мем «Путин слил», устоявшийся в мае-июне, стал одним из символов недовольства официальной политикой на Донбассе. Надо понимать, что это как часть информационной кампании против Путина, так и часть реального и объективного существующего недовольства в обществе, когда люди не согласны жить по принципу «Лопай что дают». В этом плане, уступки Кремля под внешним и внутренним давлением и последствия этих уступок, объективно будут использованы против Путина. По сути, таким образом подготавливается смена власти в стране, когда США смогут собрать на улице не просто отмороженных и малопопулярных либералов, а недовольных патриотов, выдернув из под режима одну из его опор и соединив это уличное движение с деятельностью внутриэлитных агентов влияния, организовать замену неудобного управляющего на удобного.

Этот вариант очевидно устроит и «пятую» и «шестую» колонны, но вряд ли устроит население, которое в лучшем случае просто останется статистом при переделе собственности в зависимой от США стране, а в худшем окунется в очередную Смуту, где уже не будет никаких большевиков, которые бы страну оттуда достали и привели в чувство. Чтобы Путин в случае чего не попытался опереться на тех же патриотов или охранителей (не дуболомов в стиле «Чего изволите», а тех, кто всерьез хочет сохранить существующую систему), их сейчас активно шельмуют, мол они готовят «майдан в России», хотя на деле, именно такие наезды на различных охранителей и патриотов и провоцируют дальнейший распад пропутинского большинства и готовят пресловутый «майдан» в центре Москвы. По умыслу это происходит или же по глупости, не так важно. С точки зрения интересов США, эта очень удобный сценарий, который они несомненно задействуют. Вынуждаемые уступки по Новороссии служат катализатором недовольства в патриотической среде, которое попытаются помножить на ухудшение социально-экономической ситуации в стране под грузом текущих проблем и санкционного пресса. К концу июня этот сценарий начал становится все более очевидным.

Пока продолжалась реконфигурация информационного пространства, политические уступки на этом не закончились, Россия была вынуждена признать легитимность фашистской хунты и согласится на назначение Порошенко президентом Украины в ходе сфальсифицированных выборов. Выбрав курс на купирование конфликта (который превращался в прямое противостояние с США и их сателлитами), Россия спешно пыталась остановить процессы складывания новых государств, что институциализировало конфликт, что уже в мае стало казаться крайне нежелательным. От народных республик начали рекомендательно требовать отложить референдумы о независимости, но процесс зашел очень далеко и его было не остановить. В результате, возникли непризнанные полувиртуальные государства ДНР и ЛНР, и Москва оказалась в двойственном положении, когда инерция предыдущей стратегии мешала ей купировать конфликт в рамках изменившихся приоритетов. Попытка уклониться от конфликта не удалась.

В мае-июне хунта развернула первое крупномасштабное наступление на Донбассе, захватив значительные территории ДНР и ЛНР. Этому способствовало все более активное участие ВСУ и помощь американцев в развитии карательной операции. США обеспечивали поставку не летальных грузов (формы, бронежилетов, касок, пайков, спец. оборудования), инструкторов и специалистов по разведке, работе с БПЛА, информационных специалистов и спутниковое обеспечение. Тем не менее, полной победы хунта добиться не смогла — поток добровольцев и гуманитарной помощи из России, обеспечил необходимый минимум для запуска процесса складывания армии Новороссии, которая начала коваться именно в июне, когда разрозненные группы начали превращаться в первые батальоны ополчения. Тогда же в достаточно существенном объеме заработал и «военторг», как продолжение двойственной линии между отказом от ввода войск и нежеланием сдавать Новороссию, пусть даже в урезанном варианте, так как внутренние последствия этого были бы слишком катастрофичны. Была предпринята попытка спустить идущую во всю войну на тормозах, заключив первое перемирие. Это ни к чему не привело, так как это перемирие было использовано хунтой для монтирования ударных группировок для июльского наступления. Хунта открыто об этом говорила, что мы используем перемирие для подготовки к дальнейшей войне, тем самым позиция России еще больше была дискредитирована. США открыто поддерживали такое поведение хунты, так как рассчитывали, что Россия будет вынуждена утереться и проглотить уничтожение ДНР и ЛНР. Здесь их в июле и августе ждал определенный сюрприз.

Народные Республики и в первую очередь ДНР потеряли в этот период массу времени, так и не начав полноценного государственного и военного строительства — через Донецк начались сепаратные переговоры представителей крупного финансового капитала с украинскими олигархами. Назначенный еще весной вместо Володина куратор украинского направления Сурков, открыто поддерживал эту линию на сворачивание войны, которая слишком явно начинала бить по кошелькам «жирных котов». Переговоры с Ахметовым в итоге вылились в июньскую сдачу Мариуполя и попытку сдать Донецк в июле. Переговоры с Коломойским успехом не увенчались, тот слишком плотно сидел под американцами. Пока Стрелков отбивался в Славянске от превосходящих сил, для него уже готовили «героическую гибель», сопровождая это нелепыми оправданиями, что «раз Стрелков грустит, это к добру». К тому времени Стрелков уже прекрасно знал, что ввода войск не будет, поэтому вместо удержания важного транспортного узла, он решал задачу прикрытия ДНР, давая республике время, чтобы та могла окрепнуть. Но это выигранное Стрелковым время, было бездарно растрачено.

За 2 месяца, донецкие сидельцы не только не удосужились взять аэропорт (позорная атака под руководством Ходаковского закончилась одними из самых крупных разовых потерь ополчения за всю войну), а так же отбить у хунты танковый склад в Артемовске и оружейный в Соледаре. Присланный из России Бородай и заседавшие в Донецке вожди вроде Пушилина, показывали свою несостоятельность как государственные деятели. Нелепые идеи на тему конституции, метания с национализацией, неспособность обеспечить в Донецке элементарный порядок, разворовывание гуманитарных грузов, деятельность в Донецке структур подчиненных фашистской хунте — все это вело к дискредитации политических структур в ДНР.

В обществе постепенно нарастали вопрос о происходящем, но вера в то, что власти знают что делают, была еще крепка. Славянская эпопея внушала надежды, что Новороссия организуется и погонет хунту к Днепру, тем более что вожди ополчения открыто говорили, что вот отобьемся в обороне и пойдем на Киев. А то что Стрелков «грустит», ну так работа у него такая «грустить». Но плоды кулуарной возни российской и украинской олигархии, а так же деятельность так называемых «пятой» и «шестой» колонн в самой России, вели к тяжелейшему июльскому кризису, когда фашистская хунта попыталась с подачи США утопить Новороссию в крови и стереть ее с политической карты.

 

7 октября. О политике России на Донбассе — часть № 2

Вторая часть посвящена событиям июля и некоторым моментам работы «военторга»

1 июля хунта естественно нарушила перемирие и имея от американцев гарантии, что Россия напрямую не вмешается, развернула наступление с целью уничтожения Новороссии. Работа «военторга» в июне не получила должной оценки, что впоследствии сыграло для хунты роковую роль.

Начавшееся наступление развивалось для хунты успешно — имея подавляющее превосходство в бронетехнике, артиллерии, пехоте и авиации над ополчением, хунта вместо прямых лобовых атак на ключевые пункты, начала их обтекать, нанося удар на тех направлениях, где ополчение в силу недостатка сил не могло создать должной плотности войск. Для примера — против имевшихся Славянске помимо захваченных еще весной 6 БМД (включая знаменитую «Нону»), 3 танков, 5 БМП и 3 БТРов, а так же 3-х артиллерийских орудий, противник сосредоточил более 100 танков и около 300 других бронеединиц, более 80 артиллерийских систем, включая «Смерчи» и «Ураганы», которые именно в июле стали широко применяться на фронте.

В боях 2–4 июля Славянск, где находились наиболее боеспособные силы Новороссии, оказался в оперативном мешке. Последняя крупная дорога на Славянск была перекрыта, остатки гарнизона Николаевки (в ходе боев, 2 командира ополчения совершили фактическое предательство, оголив фронт) во главе с Моторолой, с трудом зацепились за центр населенного пункта, который был окружен и фактически отрезан от Славянска.

В боях за Николаевку, которые решили судьбу Славянска, помимо предательства, имела место и своеобразное вредительство, когда поставленные «военторгом» ПТУРы, в решающий момент не сработали (бракованной оказалась вся партия из более чем 30 штук — эти ПТУРы бросили в Славянске и хунта их потом показывала как трофеи), что привело к большим потерям ополчения при танковой атаке хунты отрезавшей Николаевку. Собственно и ранее, систематически отмечались случаи поступления на фронт бракованных боеприпасов, неисправных противотанковых и зенитных средств. И это касается не трофеев с поля боя или украинских воинских частей, а прежде всего поставок по линии «военторга». Было ли это халатностью или сознательным вредительством вопрос риторический.

В конечном итоге, комплекс объективных факторов делал падение Славянска вопросом времени. И в Киеве, и в Донецке, и в Москве были силы, которые ждали прогнозируемого финала «славянской эпопеи» — героической гибели Стрелкова и его частей в Славянском котле, после чего можно было бы без проблем добивать Новороссию. В Донецке никто к обороне не готовился, более того — велись переговоры о сдаче города (среди участников — мэр Донецка Лукъянченко, начальник милиции Пожидаев, министр ГБ ДНР Ходаковский), в которых принимали участие как некоторые лидеры ДНР, так и представители органов власти до сих пор (а ведь ДНР на начало июля существовала уже около 3-х месяцев) подчинявшихся фашистской хунте. На юге к границе начинает движение южная группировка войск, с севера Луганской области на Изварино так же наносится удар. Цель простая — окружить Славянск и уничтожить отряд Стрелкова и одновременно по сходящимся направлениям соорудить гигантские «канны» для всей Новороссии, отрезав ее от России и тем самым перекрыть каналы снабжения. В целом, к вечеру 4 июля, спустя всего 4 дня после начала наступления хунты, Новороссия оказалась на границы катастрофы.

Далее следует известный маневр Стрелкова, который оставляет Славянск и Краматорск и уходит в Донецк. Попутно оставлены Дружковка, Константиновка, Семеновка. Имея в тылу не захваченный Соледар и силы хунты в Артемовске, никаких возможностей создать промежуточную позицию между Донецком и Славянском у Стрелкова не было. Имея гораздо меньше сил, он бы все равно был охвачен с флангом и угрожал угадать в новый котел между Артемовском и Донецком.

В Донецке разгоняется местный заговор с целью сдачи города. Лукъянченко бежит из Донецка Киев, бежит Пожидаев, местная милиция подчиняющаяся Киеву наконец разоружается, Ходаковский вылетает с поста министра ГБ ДНР. Истеричная поездка в Донецк Кургиняна и последующая истеричная же информационная атака на Стрелкова, окончательно вскрыла факт закулисных переговоров российской и украинской олигархии и попытки сдать Донецк хунте.

Вскоре уходит и Пушилин, по всей видимости связанный с делом о заговоре. Вместе с тем, полностью подавить пятую колонну в Донецке не удалось, так как Стрелков боялся получить мини-войну в самом Донецке между формированиями ополчения, поэтому некоторые фигуранты заговора избежали заслуженного наказания. Из Москвы для контроля над процесса в ДНР был прислал генерал ГБ Антюфеев, который с одной стороны зачистил последствия заговора, но с другой стороны, начал расставлять своих людей, подготовливая почву для политических решений выгодных Москве. По этим же причинам, так и не сложилось единое командование — созданная при Стрелкова координационная структура, смогла обеспечить лишь базовую координацию, в целом полевые командиры проводили самостоятельную политику. Люди вроде Козицына, так и не были приведены к общему знаменателю.

Только после этого, Донецк начинает всерьез готовиться к обороне и учитывая тот факт, что он до сих пор не взят (а ведь тогда различная обслуга пятой колонны вроде Кургиняна вопила, что Стрелков сдал Славянск, сдаст и Донецк), по сути Стрелков спас тогда Донецк и Донецкую Народную Республику. Тем не менее, ситуация продолжала обостряться, войска хунты следуя за отступающим Стрелковым, вышли на подступы к Донецку, где завязли в боях за небольшие населенные пункты. Был деблокирован аэропорт Донецка — атака была столь сильна, что ополчение потеряло все северо-западные блокпосты и удар хунты вдавил пехоту ДНР в город, немедленный прорыв противника в город был предотвращен вводом в бой последнего резерва — механизированной группы «Оплота» из нескольких танков и «Градов», при этом существовал серьезный риск того, что при усилении давления, оборона могла не выдержать и развалиться. Тем не менее, тот кризис ополчение смогло пережить. Сам же Донецк с середины июля стал подвергаться систематическим артиллерийским обстрелам, которые продолжаются и поныне.

Началось наступление хунты в направлении Дебальцево, под угрозой оказался Лисичанский выступ, группа Безлера была вынуждена отставить Дзержинск и отступить непосредственно в Горловку. В боях середины июля был ранен заместитель Стрелкова с позывным «Прапор».

Пока хунта была связана боями на подступах к Донецку за Карловку, Пески, Авдеевку и другие населенные пункты, Стрелков использует эту возможность, чтобы снять часть сил из под Донецка и пытается меньшими силами побороться за иницитиву, используя выгодную ситуацию сложившуюся у Саур-Могилы для того, чтобы перерезать узкий коридор, который тянулся от Амвросиевки через Мариновку к Дмитровке и Дьяково, уходя далее на север к Изварино, к которому рвалась Южная Группировка.

Разворачиваются бои под Кожевней и Мариновкой, с целью отрезать всю Южную Группировку. Лишь полный авантюризм командования Южной Группировки, наступавшей вдоль границы с открытым флангом предоставил ополчению столь благоприятную возможгность, которая помогла изменить ход войны.

17 июля ситуацию обостряет падение малазийского «Боинга». Данная история очевидно была направлена на то, чтобы дискредитировать Россию и вынудить ее прекратить военную поддержку Новороссии. «Боинг» был сбит украинским штурмовиком Су-25 ракетой Р-60. После чего последовала крайне топорная попытка обвинить в этом ополченцев, а затем и Россию. В силу низкой компетенеции исполнителей, сделать этого не удалось, более того, дальнейшее муссирование этой темы все больше выставляло именно хунту единственной ответственной стороной. Поэтому историю «Боинга» начали «тушить» как в украинские, так и зарубежные СМИ. В целом, повторить ситуацию аля «южнокорейский Боинг 1983 года», не удалось. Впрочем, даже провалившаяся провокация в конечном итоге не помешала объявить Россию чем-то вроде смеси вируса Эболы и ИГИЛ.

Наступление хунты под Луганском и на Изварино в силу недостатка сил, довольно быстро затормозилось. До штурма Луганска дело так и не дошло, атака на Изварино захлебнулась.

Танковый бросок на Луганский аэропорт через Александровку, позволил загнать в аэропорт сильную бронегруппу, но в ходе дальнейших боев хунта была вынуждена оставить пробитый коридор и аэропорт вновь оказался в котле. Фронт к северу от Луганска начал приобретать все признаки позиционности. Однако вкупе с неудачей под Луганском, хунта обходя Донецк с запада смогла дойти до Лутугино и перехватить ключевую трассу (до этого она уже была перерезана в Дебальцево). В результате чего снабжение Донецка повисает на узкой ниточке Изварино-Краснодон-Торез-Донецк.

22 июля к нам с границы поступила информация о том, что в связи с тяжелой ситуацией на фронте готовится открытый ввод российских войск, группировка российских войск у границ с Украиной после отвода в конце весны-начале лета, вновь выросла до апрельских размеров. Связано это было с тем, что развивая наступления из под Славянска, хунта пыталась срезать Лисичанский выступ, при этом для нанесения удара привлекались силы высвобожденные после неудачной попытки наступления на Луганск. Наступление на Рубежное, Лисичанск и Северодонецк хунта вела при подавляющем превосходстве в людях и технике. Стрелков отдает приказ Мозговому об оставлении выступа (к тому времени Мозговой уже работал со Стрелковым в силу конфликта с Болотовым и общей анархии среди военных структур), чтобы избежать угрозы окружения — несмотря на недовольство этим решением, приказ выполняется — ополчение отходит, оставляя Лисичанск, Попасное, Северодонецк и Рубежное. Так же 22 июля состоялась неудачная атака на Кожевню — ополчение захватило Мариновку, но под Кожевней натолкнулось на польских наемников и потеряв 2 танка и довольно много пехоты откатилось, ранение получил командир «Оплота» Захарченко.

По нашей информации, ввод планировали осуществить в течение 3 дней в качестве реакции на ухудушающуюся обстановку. Был написан и подготовлен текст о том, что наш центр поддерживает ввод миротворческого контингента с целью прекращения убийств мирного населения на Донбассе, одновременно начались переговоры о закупке для предстоящих событий через наш центр тысяч тонн горючего. Тем не менее, решения на открытый ввод не было принято и готовность № 1 была отменена. Вместе с тем, маховик «военторга» в течение июля нарастал и вскоре хунта сполна почувствовала его работу. Оказавшиеся в котле после боев под Мариновкой силы хунты, «внезапно» начали нести огромные потери от массированного огня РСЗО и артиллерийских батарей, Появились они понятное дело не только с разоруженных воинских частей (трофеев такого класса и в таких количествах тогда не было). Наиболее громкий сигнал прозвучал под Зеленополье, когда «Градами» был разгромлен полевой лагерь одной из бригад застрявших в Южном Котле. Те картины, смотревшиеся весьма необычно для того времени (десятки соженных машин, танков, БМП, БТРов, десятки трупов), вскоре стали страшной обыденностью.

Первые «работники военторга» или как их еще называют «отпускники» (недавно их наличие открыто признал начальник военной разведки ДНР генерал Петровский) в глубине территории Новороссии появились уже в июле, а не в августе, как это принято считать. В июне «отпускников» можно было встретить на «нуле» или около границы. Сама «нулевка», стала удобным плацдармом для нанесения неожиданных ударов по войскам хунты, которые никак не могли найти противоядия такой тактике и в конечном итоге начали задумываться над идеей связанной с тем, что границу надо сдать, дабы не подвергаться систематическим ударам артиллерии и РСЗО со всех сторон. В этом плане, линия России в конечном свелась к отказу от открытой конфронтации с США (повторный отказ от октрытого ввода войск и переговоры с украинской олигархией с одной стороны и одновременно силовая поддержка восстания на Донбассе, которую в июле обеспечил «военторг»). Американский «военторг» в этот период работал мягко говоря слабо, усиление работы в августе говорит о том, что благодушие времен июля не повторится. В целом, оба «военторга» по своему решали свои задачи представления на вооющих территориях американской и российской внешней политики.

Так как все каналы снабжения были перекрыты у Мариновки и позицией на Саур-Могиле, то Южная Группировка не сумев прорваться к Изварино, начала мучительно страдать от нехватки горючего и боеприпасов. В котле оказались 3 полноценные бригады — 24-я ОМБР, 72-я ОМБР и 79-я десантная, подразделения других бригад, плюс части усиления. Всего более 6 000 человек и более 200 единиц бронетехники. Наболее страдали от огня части 72-й ОМБР. В частях нарастала деморализация, участились случаи сдачи в плен и бегства на территорию России. С подачи России, которая принимала участие в этих переговорах (на уровне генералов пограничной службы), хунте выдвигались простые условия — технику сдавать ополчению и переходить через границу РФ, предоставляя солдатам право выбора — служить Украине или остаться в России. В конечном итоге, имея более значительные силы, нежели те, которые их окружали, войска хунта остановились и встали в оборону, которая постепенно становилась очаговой. На фоне разгромной критики бездарного командования собственных войск, хунта расчитывала, что окруженные части смогут как минимум выполнить функцию контроля границы. Это была еще одна катастрофическая ошибка. Котел начал распадаться, образовались Изваринский и Дьковский котлы.

Операция хунты начала стремительно терять форму и хунта перешла к серии судорожных ударов там, где для этого еще оставались силы. Сам же стратегический план с установлением полного контроля над границей потерпел полный крах. Наступление основных сил взявших Славянск и Краматорск, так же не принесло решающих результатов. Под Донецком хунта втянулась в изнурительные бои в пригородных поселках, наступление в районе Попасной в конечном итоге захлебнулось на улицах Первомайска, отошедшая к Стаханову и Алчевску группа Мозгового образовала плотную оборону, которую хунта прорвать не смогла. В целом, можно констатировать, что генеральные цели наступления начавшегося 1 июля достигнуты в течение месяца не было. Причины этого — грамотное командование Стрелкова спасшего армию, отчаянное сопротивление лучших подразделений ополченцев и естественно работа военторга во всех ее смыслах.

За это время, армия Новороссии значительно выросла в размерах, обзавелась техникой (в основном трофейной) и даже научилась сдерживать довольно серьезные атаки хунты. Общее соотношение сил начало постепенно сокращаться в пользу ополчения. Партизанские батальоны и отряды, постепенно учились быть армией. В условиях тяжелой войны — учится пришлось прямо в боях.

Попытка переломить ситуацию была предпринята в начале августа, когда хунта отказавшись от абмициозных целей, попыталась оставшимися боеспособными силами решить вопросы отрезания ДНР от ЛНР и перехвата коммуникаций между Луганском и Россией. Все это привело к серии ожесточенных и кровопролитиных боев, в котороых окончательно решалось — быть или не быть Новороссии.