Любовь, как это стократно указывалось классиками, есть чувство неведомое, таинственное и логическому осмыслению не поддающееся.

Случалось, что и короли брали в жены служанок, и королевы путались с конюхами, а конюхи изменяли королевам с ведьмами. Всякое бывало. Ромео и Джульетта, Петрарка и Лаура, Данте и Беатриче, Елизавета Английская и Фрэнсис Дрейк…

Нынешняя коллизия сразу напомнила мне знаменитый любовный треугольник в составе короля Артура, Ланселота Озерного и Гвиневеры. Короче, двое претендентов на благосклонность благородной дамы.

У меня на Теодории, замечу, наличествуют несколько государств, в которых процветает конституционная монархия. Те же самые короли, принцы-принцессы-герцогини, невинные и не слишком семейные интрижки, периодически кто-нибудь начинает крутить шуры-муры с гусарами-гвардейцами или привлекательными горничными… Но, по крайней мере, на Теодории адюльтер совершается с соблюдением правил приличия – случаются, конечно, и дуэли, а вот четыре месяца назад принцесса Бланка отравилась крысиным ядом от несчастной любви к смазливому сыночку дворецкого, у которого, увы, была нетрадиционная сексуальная ориентация. Однако высший свет Теодории никогда не допускает эксцессов, грозящих очернением репутации или попранию правил куртуазии. Словом, викторианство в самом изощренном виде.

…Тем вечером в резиденции аптекаря Эмиеля царили громовые страсти в духе Ф. М. Достоевского.

Принцесса вернулась, это – раз. Принцесса вернулась вместе с Раулем, это – два. Принцесса Валона и Рауль сообщили почтеннейшей публике, что они тайно обвенчались, это – три. Дастин полез бить морду Раулю, это – четыре. В качестве пятого пункта могу добавить, что поединок окончился вничью, ибо драчунов разняли. Эмиель усадил всю компанию за стол, принес несколько кувшинов вина, выгнал со своего кресла мрача (за время моего отсутствия зверюшку явно сводили к цирюльнику и сделали мрачу завивку, только зачем – непонятно), а затем, сверкнув черными глазами из-под седых бровей, провозгласил:

– Почтенные соратники! Не знаю, как вы, а я окончательно запутался. На руках имеются три принцессы, две героя, не способные поделить дамское сердце, один злобный маг и королевство, которому грозит превращение в Империю Зла. Ах да, забыл. У нас есть предприимчивый сид Урсэ, располагающий талисманом убойной силы, – можете посмотреть, что он сделал с бедняжкой мрачом.

– Пу-у-гу! – прогудел мрач из самого темного угла. Додо немедленно мрача поддержал:

– Верно, верно! Пусть каждый расскажет по порядку свою историю! Эмиель, передай мне, пожалуйста, кексы! Никто закусить не хочет? Ваше высочество?

Принцесса, что характерно, не отказалась ни от кексов, ни от пива.

Все бедствия, обрушившиеся на Медиолан, объяснялись высоким и непознанным чувством – любовью. В кого чаще всего влюбляются принцессы? Правильно, в романтических героев. Если подходить строго, то в компании Дастина на данную роль никак не могли претендовать Додо и Эмиель. Они нелюди, а вдобавок их профессии не имели ничего общего с романтикой – аптекарь и мелкий жулик. Мелким Додо был по размерам, а не степени жульничества, что, впрочем, не добавляло ему привлекательности.

Оставались Дастин и Рауль. Но и тут свою роль сыграл пресловутый менталитет человека техногенной цивилизации. Дастин при всем желании не мог походить на истинного героя – у него отсутствовал горящий взор, работу по изведению чудовищ он сначала воспринимал именно как работу и во вторую очередь – как подвиг и уж точно не умел сочинять серенады и исполнять их под аккомпанемент лютни под окнами избранной красавицы. Дастин даже влюблялся неправильно – крепко, с дальним прицелом, но абсолютно прозаически. Из него получился бы хороший отец семейства, вкалывающий изо всех сил ради того, чтобы у жены была новая машина, а дети каждое утро кушали йогурт и развлекались с дорогими игрушками, но вот ходить и смотреть на звезды, а также совершать прогулки под луной в его компании было просто скучно.

После устроенного принцессой триумфа (тогда Компания извела поселившегося в окрестностях столицы гигантского мантикора) и представления героев при дворе ее высочества Валона начала оказывать знаки внимания Дастину, однако вскоре затосковала. И как назло, ей на глаза попался Рауль. Он – принц (пусть младший и изгнанный), знаком со всеми благородными искусствами, а следовательно, с Раулем можно поговорить о риторике, геометрии, астрономии и философии, он играет на музыкальных инструментах, прекрасно танцует на балах, дерется на дуэлях, а совсем недавно – подумать только! – убил дракона (того самого Дракона Пустошей, который чуть не поджарил Рауля в его собственных доспехах).

Если говорить напрямую, то Рауль и являлся предметом мечтаний любой принцессы. По крайней мере, он не будет часами рассказывать о методах ловли мрачей и трехстах шестидесяти пяти способах наладить экономику Медиолана. Именно потому, что Рауль – плоть от плоти порождение сказочного мира, принцесса и предпочла его скучному ассистенту демиурга.

Дальнейшие события развивались в соответствии со всеми канонами романтических сказок. Валона тайно сбежала из дворца, в это же самое время Рауль, отговорившись спешной необходимостью уехать по своим личным делам, на несколько дней оставил Дастина в обществе Эмиеля и Додо, устроил скромную свадьбу, поселил царственную супругу, пожелавшую оставить трон, в маленьком домике на окраинах Альбенго и, разумеется, никому ничего не сказал.

Сами видите, до такой скромной интриги додумался бы и младенец.

Дастин же переполошился, срочно вызвал меня с Теодории и закрутил этот немыслимый винегрет с Гарбаготом и бедной Сашей, закончившийся внезапной сменой власти в Медиолане.

– Я сама подговорила канцлера посадить на трон двойняшку, – степенно рассказывала Валона. – Канцлер привез Вайру в столицу, той же ночью я скрылась из замка, а остальное уже рассказал Рауль. Мы были уверены, что никто ничего не заметит. В конце концов, я сама вправе решать свою судьбу!

– Из-за вашего необдуманного поступка, – строго сказал Эмиель, – королевство ждет хаос и разорение! Вы подумали о своей ответственности перед народом и короной? Гарбагот уже начал… реформы! – Последнее слово аптекарь произнес страшным шепотом, словно оно являлось неприличным. – Кроме того, разве вам не приходило в голову, что девица с хутора, будь она хоть сто раз похожа на настоящую принцессу, не может управлять страной?

– Возражаю. – Я подался вперед. – У меня на Теодории социал-демократы утверждают, будто государством может управлять любая кухарка.

– Вот пускай у вас на Теодории кухарки и управляют, – огрызнулся Эмиель. – Дастин, какие будут мнения и предложения?

– Гады вы, а не верные друзья! – высказался мой напарник. – Разве не могли объяснить по-человечески?

– Это было мнение, а не предложение, – согласился аптекарь, а я подтолкнул Дастина и прошептал:

– Что ты толковал о правилах Игры? По-моему, в этой ситуации правила соблюдены полностью. А для полноты картины проигравший в поединке романтической любви соперник должен оседлать коня и отправиться на поиски Святого Грааля. Или удавиться на кривой осине, на худой конец. Оставив записочку: «В моей смерти прошу винить Валону М.».

– Катись ты знаешь куда? – поморщился Дастин. – Предложение у меня одно-единственное: надо ехать во дворец, убирать с трона Гарбагота, искать Сашу и возвращать ход истории на круги своя.

– Да, но я же сказала, что не хочу быть ни принцессой, ни королевой! – тотчас возразила Валона. – И вообще мы с Раулем уезжаем. В свадебное путешествие. Потом построим маленький замок на ничейных землях…

– …Будем жить долго и счастливо и умрем в один день, – уныло покивал напарник. – Ладно, отправляйтесь, благословляю. Только сначала наведем порядок. Не хотите править – пожалуйста. Корону можно отдать вашему дядюшке.

– Ничего подобного! – начал возражать я. – Только свободные выборы! Забудьте вы про варварские традиции абсолютизма! Начинайте приобщаться к цивилизации!..

На меня посмотрели как на сумасшедшего. Или, того хуже, вольнодумца.

– Сделаем так, – прервал тяжелую паузу умный господин аптекарь. – Перво-наперво изгоним Гарбагота. Как это сделать, придумывайте сами. Я не герой, а консультант. Потом ее высочество напишет отречение по всей форме и передаст корону преемнику. Замечу, что с сегодняшнего дня вы уже никакая не принцесса, а настоящая королева. Народ уверен, что именно вам сегодня возложили на голову венец. От обвинений в связи с силами Тьмы отбрехаемся. Свалим вину на Гарбагота Кумарийского. Заморочил голову, навел злые чары… Как обычно.

– Хватит языками чесать, – вздохнул Дастин. – Вооружайтесь и поехали в город, пока совсем не стемнело. Иначе ворота закроют и не пустят.

Я подозревал, что нравы в феодальных королевских дворцах отнюдь не пуританские, да и самые злобные маги вроде бы обязаны придерживаться минимальных приличий – двор должен быть подметен, оружие у стражников хоть самую капельку почищено, а сами блюстители вовсе не должны… даже не знаю, как это описать.

В общем, мы обнаружили, что в замке Альбенго ворота распахнуты настежь, охрана тотально отсутствует, а со двора доносится весьма ощутимый аромат свежего навоза.

– Боже мой, – ахнула Валона, принюхиваясь, – стоит оставить дворец на неделю, как он превращается в конюшню! Мои розы! Они срубили все мои розы! А это что? Кто разбил мраморный фонтан?

– Это Дастин во всем виноват, – наябедничал вертевшийся под ногами Додо. – Это он привел Гарбагота! И пусть не оправдывается соображениями о благе государства и желании спасти исчезнувшую принцессу! Ой! Ого, блин! Гоблин!

Гоблин, на которого указывал Додо, восседал под чудом уцелевшими кустами шиповника и обильно умащал почву навозом.

– Давайте его убьем! – потянулся за мечом Рауль.

– Не надо, ему и так плохо. – Эмиель подозрительно глянул на гоблина, пучившего красные глазки, и проворчал: – Узнаю работу сидов. А я-то гадал, куда исчезла склянка с желудочным порошком. Дастин, можешь не волноваться – ваша подружка, кажется, неподалеку. Любезный, что у вас случилось? – Этот вопрос был адресован к терзавшемуся несварением гоблину.

– Эпидемия, – простонал зеленый и чешуйчатый. – Мы все умрем!

– И давно? – деловито поинтересовался Додо.

– Часа два…

– Знаете, господа, мне это зрелище не доставляет никакого удовольствия, – сморщила носик Валона и отвернулась. – Идемте к магу. Надеюсь, у Гарбагота с желудком все в порядке?

Дальнейшее повергло всю честную компанию в очередной приступ изумления.

По широкой лестнице спускалась гигантская женщина в деревенском костюме, с метлой в одной руке и принцессой в другой.

– Вайра, – зачарованно сообщил вездесущий Додо. – Двойник!

– А ну, прочь! – рявкнула пышногрудая мадам. И уже к спутнице: – Не расстраивайся, деточка. Вернемся домой, я тебе молочка парного налью. Да забудь ты старого поганца! Ишь, нашла пару – песок из всех щелей сыплется!

С тем обе фигуры канули в неизвестность, а именно – оседлали метлу и растворились в облачном небе.

– Минус одна проблема, – констатировал я, подергав Дастина за рукав. – Если не ошибаюсь, Вайра отбыла на свой хутор. А кем была тетушка в платке? Местное воплощение Великой Матери?

– Приблизительно. Наверняка мы видели Хильдефриду Лютую, у которой Вайра воспитывалась последние десять лет. Тео, я думаю, тут справились без нас. Все гоблины Гарбагота надолго выведены из строя, фальшивая принцесса возвращается к своим свиньям, а Гарбагот… Ну он у меня попляшет, изменник!

Когда мы ворвались в кабинет Гарбагота, там вовсю шла оживленная разборка. Я услышал лишь последнюю фразу, изреченную неким странным существом в лохмотьях нищего, но зато в бриллиантовой диадеме королевы Гизеллы:

– Война за трон Медиолана проиграна!

– Она еще и не начиналась, – подала голос Валона, с царственной небрежностью выступая вперед. За принцессой полез Дастин:

– Господин Гарбагот, как насчет выполнения условий заключенного контракта? Иначе придется выплачивать неустойку!

Вынужден разочаровать вас и разочароваться сам. Не было никакой великой битвы со Злом, не было громов, молний и землетрясений, никто не поражал злого колдуна волшебным мечом, и указанный злой колдун не превратился в ничто, исчезнув в никуда.

Зато криков, воплей и взаимных обвинений было предостаточно.

– Хорошо-хорошо, я согласен выплатить компенсацию за ущерб, нанесенный дворцу! – орал Гарбагот, попутно закрывая ставни, из которых тянуло давно нечищенным хлевом. – Однако признайтесь, что и вам придется возместить убытки! Как теперь прикажете лечить несколько десятков тысяч гоблинов? А корону Гизеллы вы брали лишь в аренду, о чем свидетельствует расписка!

– Они брали в аренду, а я отобрал навсегда, – заметил сид, ковыряя пальцем самый большой алмаз на диадеме. – С героев и взыскивайте за утерю вещи. Кстати, могу устроить так, чтобы все остались довольны.

– Как именно? – хором спросила вся компания, повернувшись к Урсэ.

– Ловим первого попавшегося гоблина, отпаиваем его отваром дубовой коры и к утру поноса как не бывало. Поправится один – поправятся и остальные. Когда эпидемия прекратится, всю орду можно отправить на зачистку дворца.

– Не на зачистку, а на уборку, – поправил Дастин. – А как прикажете быть с вытоптанным розарием, разоренной оранжереей и загаженным фонтаном?

– Это уже мои проблемы, – высокомерно ответил сид. – Проше говоря, никто из вас не будет должен друг другу ничего. Вы просто будете должны мне.

– Урсэ очень просил в качестве вознаграждения отдать несколько желтых изумрудов из сокровищницы, – робко вставила Саша. – А по причине того, что я временно исполняла обязанности принцессы, камни я ему пообещала.

– Эй-эй-эй! – взвился Гарбагот. – Между прочим, сокровищами Медиолана я хотел компенсировать затраты на оборону от героев вообще и от синьора Дастина в частности. Думаете, создание новых чудовищ настолько дешево?

– Знаешь что? – Дастин сжал кулаки. – Вот сейчас отберу у сида диадему и устрою тебе великую победу Света над Мраком! Понимаешь, о чем я? Будет достаточно вынуть из стены твоего замка один-единственный кирпич, а дальше…

– Я знаю! – Саша вторглась в разговор. – Знаю-знаю! Замок весело обрушивается, прислужники Тьмы горестно разбегаются, сквозь тучи проглядывает солнце, и начинают петь соловьи.

– А Кумарские болота превращаются в заливные луга, где белокурые детишки собирают васильки с колокольчиками. – Гарбагот изобразил на лице столь кислое выражение, что казалось, его вырвет. – Это шантаж и насилие! В конце концов, корона – моя! Я честно украл ее у королевы Гизеллы в незапамятные времена! Да неужели вы, стадо болванов, не понимаете, что без меня вы – никто! Что именно я – движущая сила истории! Что именно в сражениях со мной вы получаете славу, золото и вечную любовь!

Дастин шевельнулся, ибо Гарбагот задел больную мозоль. Это движение от взгляда колдуна не ускользнуло.

– Предлагаю перезаключить контракт. – Гарбагот извлек из пустоты чистый лист пергамента, чернильницу, перо и свою личную печать с пауком и черепом. – Могу завтра же украсть какую-нибудь принцессу…

– Вам не надоело? – Я схватился за голову. – Какой ограниченный спектр злодейств! Разве ничего нового придумать не можете?

– А что ты хочешь? – неожиданно окрысился на меня Дастин. – У нас тут средневековье! Квазифеодальное!

– Не ругайся при женщинах, – вставил Додо.

Дастин продолжал вопить, с каждой секундой наливаясь красной краской:

– Скажи спасибо, что мои сказочные злодеи ограничиваются похищением девиц и выращиванием монстров! Вспомни историю! Не здешнюю, а нашу, родную! Конечно, ты на своей Теодории можешь творить все, что заблагорассудится – революции, экспроприации экспроприаторов, продажные парламенты, тупые прокуроры, давящие свободную прессу… Да хоть концлагеря вводи! Как Гитлер!

– Гитлер? – озадачился Додо и покосился на Гарбагота. – Вполне подходящее имя для черного мага, только чересчур короткое и не особо зловещее. Это не ваш родственник?

– Даже не однофамилец, – буркнул колдун. – И вообще, молодые люди, я не понял – вы меня свергать собираетесь или нет?

Пауза. Надувшийся Дастин имел вид, по которому можно было отчетливо прочитать: «Да ты и так свергнут», Додо проворчал под нос нечто вроде: «Зачем свергать, с ним было бы веселее…», Саша пожала плечами, Рауль, в точности уподобляясь влюбленному коккер-спаниелю, во все глаза смотрел на принцессу, а мы с Эмиелем просто молчали, ничем не показывая эмоций.

Наконец Валона изрекла:

– Свергаем. Сим объявляю, что незаконный узурпатор престола Медиолана Гарбагот Кумарийский низложен.

– Ф-фу! – выдохнул Гарбагот, утерев пот со лба. – Меньше чем за сутки я устал от вас больше, чем от огромной шайки самых диких гоблинов. Вернусь домой, займусь живописью… Надо бы к Хильдефриде в гости съездить, я ведь теперь женатый человек пред ликом Великой Тьмы…

– Это еще не конец! – погрозила пальцем Валона, придвинула к Эмиелю пергамент и чернильницу, кивнув: записывай, мол: – Вышеназванный Гарбагот приговаривается к смертной казни через…

– Колесование, – подсказал Додо.

– Сожжение на костре, – упрямо заявил Рауль.

– Утопление в выгребной яме, – ненавязчиво шепнул Урсэ.

– Усекновение головы с последующим четвертованием и развеиванием перемешанного с солью пепла по ветру, – решил Дастин.

– …Через расстрел! – в один голос потребовали мы с Сашей. Детей цивилизации ничем не исправишь.

– И они себя называют представителями сил Света, – развел руками Гарбагот. – Так к чему вы меня приговариваете? Если не ошибаюсь, это мой тридцать четвертый смертный приговор. Ах нет, тридцать пятый. Забыл прошлогоднюю историю с отравлением герцога Гонзаго.

– Форму казни изберет суд, – наконец подвела итог дискуссии Валона. – Разумеется, по моему приказу. Эмиель, пиши дальше: «Поскольку оный Гарбагот трусливо скрылся от представителей законной власти, приказываю выслать военную экспедицию для штурма замка Бэрайт-Тарро и последующего приведения решения суда к исполнению».

– Война – это замечательно! – восхитился колдун. – Когда ждать гостей? Ваше высочество, вы будете прекрасно смотреться на белом коне под развевающимся знаменем!

– Не высочество, а величество, – поморщилась Валона. – Эмиель, выведи мой титул и дай расписаться. Ты свободен, Гарбагот. В замке приберемся самостоятельно.

– Надо бы заняться прямо сейчас, – озабоченно сказал Урсэ. – У меня мало времени.

– А ты-то куда опаздываешь? – Дастин взглянул на сида.

– Надо вернуться домой, стать королем сидов – если уж я владею короной предков! А потом… Придется отбирать у Тайлера его славу лучшего пакостника всех времен, народов и рас.

– Минуточку! – Эмиель поднял глаза от пергамента. – Ваше высочество, мне думается, что написанный мною указ не имеет законной силы. Знаете почему? Вы же отреклись от трона, короны, регалий и традиций королевского дома Медиолана, незаконно вышли замуж…

– Вполне законно! – поджала губы Валона.

– Но все добрые подданные считают, будто вашим супругом является не Рауль, а присутствующий здесь Гарбагот.

– Я согласен на развод, – быстро сказал маг. – Если вдаваться в юридические тонкости, то моей женой является Вайра из Малых Бобриков… в смысле, Бобров, но об этом никто, кроме нас, не знает. Все брачные документы оформлены на меня и Валону Медиоланскую. Кстати, по брачному контракту каждому из нас полагается половина имущества супруга в случае развода. Можете начинать собирать бумаги на причитающиеся мне полкоролевства.

– Можно, я его убью? – спросил Рауль.

– Федор, давайте уйдем. – Саша, тихонько сидевшая рядом, потеребила рукав моего колета. – Урсэ тоже скучно.

Мы втроем поднялись и, не обращая внимания на разгорающийся скандал, вышли из комнаты. Вслед увязался настырный и любопытный Додо.

– Куда собрались? – вопросил улыбчивый карлик.

– На большую чистку, – ответил сид. – Будем прибираться в королевстве. И для начала я хотел бы прибраться в сокровищнице.

Как принято писать в старинных романах, последние лучи заходящего солнца позолотили башни королевского замка, а наступившая прохлада развеяла неуловимую атмосферу зловещей тайны.

Все знают, что худшая часть подвига – его последствия. Представьте, убили вы дракона, вонзили меч ему прямо в сердце, извлекли красавицу из пасти монстра… Да, это красиво, шикарно, благородно и зрелищно. Потом же вам придется отрезать дракону голову, вырывать у трупа зубы, чтобы украсить свой щит или сделать ожерелье, что есть работа отнюдь не чистая, а вовсе кровавая.

Однако и это не самое страшное. Немедленно появится владелец земли, на которой был погублен дракон, и начнет требовать долю сокровищ. Затем обязательно последует визит либо претендента на руку и сердце спасенной девицы, либо ее папочки, требующих строжайшей экспертизы означенной красавицы на неиспорченность – так как нравственная репутация героев немного стоит, и целомудрие каждой девицы, оставшейся наедине с героем хотя бы на пять минут, подвергается изрядному сомнению. На следующий день объявится местный волшебник и потащит вас в суд или к прокурору, утверждая, что вы убили его собственного дракона – животное мирное, тихое и даже в чем-то домашнее. Скажите спасибо, если отделаетесь только штрафом и тяжелым нервным стрессом. Сюда же следует добавить затраты на лекарей-целителей, заживляющих полученные во время сражения с драконом раны и ожоги шарлатанскими снадобьями, оплату кузнецу за починку доспехов, дорожные расходы, деньги на питание, алкоголь и девиц легкого поведения… Никакая драконья сокровищница не в состоянии компенсировать столь глубокие инвестиции в героический бизнес. Так или иначе, вы работаете себе в убыток.

Мораль: если вам от безделья, скуки или по романтической надобности взбрело в голову совершить подвиг, сто раз подумайте, прежде чем отправиться в дальний поход. Или наймите профессионалов, каковые за определенный гонорар привезут вам голову дракона, десяток фальшивых бриллиантов на память и уладят мелкие проблемы.

Именно улаживанием мелких проблем мы и занялись, предоставив Дастину с компанией оформлять юридические вопросы, связанные с освобождением королевства от власти Гарбагота.

Урсэ, как и предполагалось, изъял из казны Медиолана причитающиеся ему желтые изумруды (Додо, сумма гонорара которого официально не оговаривалась, назначил ее самостоятельно, набив карманы жемчугом и алмазами покрупнее), я великодушно разрешил Саше взять из сокровищницы любую понравившуюся ей безделушку – от Дастина не убудет – и Саша скромно выбрала браслет в виде свернувшегося в кольцо дракона.

После экскурсии в подвал, набитый ювелирными изделиями, наступила очередь собственно чистки. Во дворе замка (человеку непривычному находиться там стало невозможно, ибо слова «дышать свежим воздухом» применительно к посещению замковых террас звучали чистейшим эвфемизмом) был отловлен гоблин, выглядевший совершенно несчастным – Саша не преминула заметить, что Альбенго постепенно превращается в один огромный холерный барак. Урсэ, зажав левой рукой нос, а правой стискивая маленький пузырек с лекарством, подошел к верному слуге Гарбагота, сказал ему знаменитое «закрой глаза, открой рот» и вылил содержимое в зубастую пасть.

Я, Додо, Саша и Урсэ прогулялись по нижней террасе. Изощренный сид выискивал хотя бы один уцелевший розовый кустик, дабы вновь применить волшебство диадемы Гизеллы на практике.

– Подите-ка сюда, милая барышня. – Сид поманил Сашу пальцем, вручил ей выкопанный черенок и надел на девушку корону. – У женщин такие дела получаются значительно лучше. Найдите чистый клочок земли и посадите цветок. Посмотрим, что из этого выйдет.

– Ах, – вздохнула Саша, – где же придворный художник? Можно было бы изобразить картину маслом в стиле реализма позднего Возрождения. «Флора, насаждающая сад». У вас нет лопатки? Руками копать неудобно.

Копать заставили Додо, сказав, что королевские алмазы надо отработать. Когда маленький кустик утвердился в мягком черноземе, Саша изобразила на лице торжественное выражение, сделала несколько пассов в воздухе и, ухмыльнувшись, продекламировала:

– В черном замке Гарбагота не растут цветочки! А растут они в Альбенго, на зеленой кочке! Как вам такое заклинание?

– Ново, свежо, оригинально, – фыркнул Урсэ. – Ты у друидов, часом, не обучалась? Кстати, нечего пялиться на высаженный кустик. Он не вырастет у вас на глазах. Взглянем утром.

– Утром, – ответила Саша и повернулась ко мне, – я бы очень хотела вернуться домой. Федор, надеюсь, вы устроите обратно путешествие для меня? Со всем комфортом?

– Ну… – Я засмущался. – Мы же говорили, что можем вернуть вас прямиком в тот самый момент времени, когда вы исчезли с Земли. И это вне зависимости от срока, проведенного на Фортуне. Знаете что? Едемте ко мне, на Теодорию! Там можно отлично отдохнуть. Никаких магов, сидов и гоблинов! У меня есть яхта и подводная лодка…

– И вилла в Монте-Карло? – улыбнулась Саша.

– Если пожелаете, будет. Как, согласны? Обещаю, что на вашу жизнь, собственность и невинность никто не будет покушаться.

– Утром решим. А сейчас я жутко хочу спать. Целые сутки невероятной беготни! Кстати, мы все-таки спасли мир?

– Частично, – уклончиво ответил я. – Все зависит от соглашения, которое мистер Дастин подпишет с Гарбаготом.

В этот самый момент сверху, из окон кабинета, откуда доносилась громкоголосая ругань, вылетела здоровенная фарфоровая кружка и разбилась о плиты мостовой двора.