Глава 47

Дверь распахнулась, и Верна зажмурилась от яркого света. Сердце подскочило у нее в груди. Для Леомы, кажется, еще рано. Верна задрожала от страха, на глаза навернулись слезы в предчувствии сегодняшнего испытания болью.

– Заходи! – рявкнула Леома кому-то, кто был за дверью.

Верна села и увидела в дверном проеме худенькую женскую фигурку.

– Почему я должна это делать? – раздался знакомый голос. – Я не хочу убирать в ее комнате! Это не входит в мои обязанности!

– Мне нужно с ней поработать, а здесь такая вонь, что того и гляди задохнешься! Так что давай приберись тут немного, а то запру тебя вместе с ней, чтобы научить уважению к сестрам!

Ворча, женщина вошла, таща тяжелое ведро с мыльной водой.

– Да уж, вонища знатная! – заявила она. – Она такая же вонючка, как и все они! – Ведро опустилось на пол. – Мерзкая сестра Тьмы!

– Промой здесь все с мылом, да побыстрее! У меня мало времени.

Верна растерянно поглядела на уборщицу.

– Милли...

Милли плюнула ей в лицо. Верна не успела вовремя отвернуться и стерла плевок со щеки тыльной стороной ладони.

– Мерзкая дрянь! Подумать только, а я тебе доверяла! Уважала новую аббатису! А ты все это время служила Безымянному! Да чтоб ты тут сгнила! От тебя одна вонь! Надеюсь, они...

– Хватит! – прикрикнула на нее Леома. – Давай приберись тут, а потом можешь избавить себя от ее общества.

Милли с отвращением хмыкнула:

– Постараюсь управиться побыстрее!

– Никому из нас не нравится находиться в одной комнате со Злом, но я обязана ее допросить, и ты можешь хоть немного помочь мне, избавив меня от необходимости вдыхать эту вонь.

– Да, сестра, я сделаю это для вас, настоящей сестры Света. – Милли снова плюнула в сторону Верны.

Верна готова была расплакаться от унижения, слыша от Милли такие ужасные вещи. И все остальные тоже думают, как и она. Отупев от боли, Верна уже сама сомневалась – а вдруг они правы? Может, это неправильно – сохранять верность Ричарду? В конце концов, он всего лишь человек.

Когда Милли закончит с уборкой, Леома снова начнет пытку. Верна услышала свой собственный бессильный всхлип. Леома тоже услышала его и ухмыльнулась.

– Вылей этот вонючий ночной горшок, – приказала она служанке.

Милли возмущенно фыркнула:

– Ладно, только подберите юбки!

Милли придвинула ведро с водой к тюфяку Верны, взяла наполненный доверху горшок и, держа на вытянутой руке, вынесла его из комнаты.

Когда ее шаги затихли в коридоре, Леома заговорила:

– Ничего нового не замечаешь?

– Нет, сестра, – покачала головой Верна.

– Барабаны, – сказала Леома. – Они больше не бьют.

Только сейчас Верна сообразила, что барабанного боя действительно больше не слышно.

– Знаешь, что это значит?

– Нет, сестра.

– Это значит, что император уже близко. Скоро он будет здесь. Может быть, завтра. И он желает увидеть результат нашего маленького эксперимента. Сегодня ночью ты отречешься от Ричарда. Твое время вышло. Подумай об этом, пока Милли тут прибирается.

Бормоча под нос ругательства, вернулась Милли с пустым горшком. Поставив его в дальний угол, она принялась скрести пол, постепенно двигаясь в сторону Верны.

Верна, глядя на воду, облизала потрескавшиеся губы. Наплевать, пусть даже и мыльная. Интересно, успеет она сделать хоть глоток, прежде чем Леома ее остановит? Едва ли.

– Не обязана я это делать, – ворчала Милли достаточно громко, чтобы ее было слышно. – Хватит и того, что я теперь опять убираю покои пророка. А я-то уж обрадовалась, что больше у нас нет этого сумасшедшего! Пора мне, я вижу, уступить свою должность кому-нибудь помоложе. Странный он парень.

Все пророки чокнутые, так я скажу. И этот Уоррен мне нравится не больше, чем Натан.

Верна чуть не расплакалась, услышав имя Уоррена. Она так по нему скучала! Как они с ним обращаются?

– Да, он немножко странный, – ответила Леома, угадав ее невысказанный вопрос. – Но испытания Рада-Хань быстро приводят его в норму. Я лично этим занимаюсь.

Верна отвела взгляд. Значит, и его она истязает! Милый Уоррен!

Милли, подталкивая ведро коленом, продвигалась вперед.

– Нечего на меня смотреть! Меня от этого трясет, будто сам Безымянный глядит на меня!

Верна уставилась в пол. Милли плюхнула тряпку в воду и погрузила поглубже, чтобы как следует намочить.

– Я скоро закончу. Жалко, что не так быстро, как мне бы хотелось, но скоро. И тогда делайте с этой предательницей все, что угодно. Надеюсь, вы не будете с ней чересчур нежны!

– Она получит то, что заслужила, – улыбнулась Леома.

Милли вытащила тряпку.

– Отлично! – Она шлепнула мокрой рукой Верну по бедру. – Убери ноги! Как я могу закончить уборку, если ты тут расселась, как пень?

Когда Милли убрала руку, Верна почувствовала у бедра что-то твердое.

– Этот Уоррен тоже порядочная свинья! Развел в комнатах жуткую грязь! Я была там сегодня, и там воняет почти так же, как здесь!

Верна сунула под себя ладони, как бы для того, чтобы легче было приподнять ноги. Пальцы нащупали что-то узкое и твердое. В первое мгновение ее замутненный разум не мог сообразить, что это, но потом пришло озарение.

Дакра!

У нее перехватило дыхание.

Милли внезапно снова плюнула ей в лицо. Верна моргнула и отвернулась.

– Не смей так смотреть на честную женщину!

Верна сообразила, что Милли заметила, как расширились ее глаза.

– Все, я закончила. – Служанка выпрямилась во весь свой крошечный рост. – Осталось разве что и ее вымыть. Но если вы этого хотите, лучше хорошенько подумайте. Я в жизни не прикоснусь к этой твари!

– Забирай ведро и убирайся! – нетерпеливо бросила Леома.

Верна вцепилась в дакру так, что онемели пальцы. Сердце ее билось настолько сильно, что она боялась, не треснут ли ребра.

Милли, ни разу не оглянувшись, вылетела из комнаты. Леома закрыла за ней дверь.

– Даю тебе последнюю возможность, Верна. Если ты снова откажешься, тебя отдадут императору, и ты очень скоро пожалеешь, что не захотела послушать меня.

Подойди ближе, думала Верна. Ближе!

Первая волна боли обрушилась на нее, и она откинулась на тюфяк, отвернувшись от Леомы. Ближе!

— Сядь и смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Верна вскрикнула, но осталась лежать, надеясь, что Леома подойдет еще. На таком расстоянии бессмысленно даже пробовать. Пусть подойдет ближе.

– Сесть, я сказала! – Леома сделала шаг вперед.

— Ты посмотришь на меня и скажешь, что отрекаешься от Ричарда! Ты должна отречься от него, чтобы император смог проникнуть в твой разум. Как только ты отречешься, он об этом узнает, так что не пытайся хитрить!

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Еще шаг. Леома схватила Верну за волосы и запрокинула ей голову. Теперь она совсем близко, но руки разламываются от боли, не поднимешь.

Раздирающая боль ударила по запястьям. Верна отчаянно пыталась поднять дакру, но пальцы свело от боли.

Они в судороге разжались, и дакра выпала.

– Пожалуйста, – прорыдала Верна. – Не трогай мои ноги!

Умоляю, только не ноги!

Леома оттянула ей голову назад и наотмашь ударила по лицу.

– Руки, ноги – какая разница! Ты подчинишься!

– Тебе не удастся меня заставить. У тебя ничего не выйдет и... – Верна не успела договорить: Леома хлестнула ее по губам.

Жгучая боль переметнулась на ноги. Руки по-прежнему ныли, но теперь она хотя бы могла ими управлять. Верна вслепую шарила рукой по тюфяку в поисках дакры.

Наконец она нащупала и обхватила пальцами холодную рукоятку.

Собрав в кулак всю свою решимость, Верна ткнула дакрой Леоме в бедро.

Вскрикнув, та выпустила ее волосы.

– Замри! – выдохнула Верна. – У меня в руке дакра. Так что стой смирно.

Леома медленно опустила руку и коснулась холодного лезвия.

– Неужели ты думаешь, будто у тебя что-нибудь выйдет?

Верна перевела дух.

– Можем проверить, если желаешь. Мне терять нечего. А тебе есть что. Жизнь.

– Верна, ты пожалеешь, что решилась на это. Убери дакру, и я буду считать, что ничего не было. Только убери ее.

– О, мне этот совет не кажется мудрым, советник!

– Я управляю твоим ошейником. Мне достаточно только блокировать твой Хань. Если ты заставишь меня это сделать, тебе же будет хуже.

– В самом деле, Леома? Наверное, мне стоит рассказать тебе, что за двадцать лет путешествия я очень хорошо научилась обращаться с этим оружием. Ты действительно можешь блокировать мне Хань, но я рекомендую тебе подумать о двух вещах. Первое: ты не сможешь отсечь его достаточно быстро, чтобы я не успела коснуться хотя бы частицы. Из опыта мне известно, что этого вполне достаточно. Как только я коснусь моего Хань – ты превратишься в труп. Второе: чтобы блокировать мой Хань, ты должна через Рада-Хань коснуться его. Ты не боишься, что это прикосновение уже само по себе включит дакру? Я, правда, точно не знаю, но, со своей стороны, не прочь и проверить. Как ты считаешь? Поставим еще один эксперимент, Леома?

В комнате повисло долгое молчание. Верна чувствовала, как по ее пальцам бежит ручеек крови. Наконец тихий голос Леомы нарушил тишину.

– Нет. Чего ты от меня хочешь?

– Прежде всего ты снимешь с меня Рада-Хань, а потом, раз уж я назначила тебя своим советником, я тебя кое о чем спрошу. А ты дашь мне советы.

– Когда я сниму ошейник, ты уберешь от меня дакру. И тогда я расскажу тебе все, что ты захочешь узнать.

Верна поглядела в полные ужаса глаза сестры Леомы.

– Ты не в том положении, чтобы выдвигать требования. Я попала сюда потому, что была чересчур доверчива. Но я усвоила урок. Дакра останется там, где она есть, пока мы не закончим. И ты нужна мне живой, только пока делаешь то, что я говорю. Тебе все ясно, Леома?

– Да, – обреченно сказала Леома.

– Тогда приступим.

Он летел в небесах и в то же время плыл с черепашьей скоростью под стоячей водой ясной лунной ночью. Не было ни тепла, ни холода. Его глаза ловили одновременно и свет и тьму, а легкие наполняло нежное присутствие сильфиды, будто он вдыхал ее прямо себе в душу.

Это было невероятное наслаждение.

И внезапно оно закончилось.

Он увидел деревья и скалы; в небе светила луна и мерцали звезды. Этот пейзаж поверг его в ужас.

Дыши, приказала сильфида.

Нет! – испугался он.

Он вспомнил о Кэлен, вспомнил свое желание помочь ей, и выдохнул, освобождая легкие от наслаждения.

И с большой неохотой вдохнул чужой воздух.

На него сразу обрушились звуки: жужжание насекомых, птичий щебет, писк летучих мышей, шелест листвы на ветру. Даже стало больно ушам.

Надежная рука поставила его на каменный край колодца. Он увидел своих друзей-мрисвизов, снующих по темному лесу за окружающими колодец развалинами. Одни сидели на каменных плитах, другие стояли среди остатков колонн.

– Благодарю, сильфида.

– Мы там, куда ты хотел попасть, – ответила она. Ее голос гулко звенел в ночном воздухе.

– Ты... будешь здесь, когда я снова захочу путешествовать?

– Если я бодрствую, то всегда готова путешествовать.

– А когда же ты спишь?

– Когда ты прикажешь, хозяин.

Ричард кивнул, не зная толком, с чем именно соглашается. Спрыгнув на землю, он огляделся. Несомненно, это был Хагенский лес, хотя в такие его дебри Ричард никогда не забирался, поскольку никогда не видел прежде этих развалин. Посмотрев на небо, он по звездам определил, в каком направлении Танимура. Из темного мрачного леса вышли мрисвизы. Многие, проходя мимо Ричарда, приветствовали его.

– Добро пожаловать, гладкокожий брат!

Они ударяли своими кинжалами по его кинжалу. Металл звенел, а они говорили:

– Да зазвенят вскоре твои йабри, гладкокожий брат!

Ричард, не зная, что нужно на это отвечать, ограничивался тем, что просто благодарил.

Мрисвизы шли к сильфиде и били по йабри Ричарда. С каждым разом металл звенел все дольше, и Ричарду начало это нравиться. Теперь он сам замедлял шаг, чтобы ударить своим йабри по кинжалу встречного мрисвиза.

Ричард опять взглянул на небо. Был ранний вечер, на западе еще виднелись отблески заходящего солнца. Он покинул Эйдиндрил поздно ночью. Так что это не может быть та же самая ночь. Похоже, он провел в сильфиде почти целые сутки.

Если не двое. Или не трое. А может, месяц или год. Ричард не мог сказать точно. Но никак не меньше суток. Что ж, выбирать не приходится.

Он остановился, чтобы обменяться звоном с очередным мрисвизом. За спиной у него мрисвизы ныряли в сильфиду. К ней выстроилась целая длинная вереница.

Звон йабри звучал в приятной гармонии с островком спокойствия внутри Ричарда, а потом мягкое пение наполнило все его существо. Он улыбнулся и вдруг ощутил, что обязательно должен что-то сделать.

– Где я нужен? – спросил он проходящего мрисвиза.

– Она тебе скажет, – показал своим йабри мрисвиз. – Она знает дорогу.

Ричард пошел в указанном направлении. В темноте, возле остатков стены, кто-то стоял. Пение йабри поторапливало Ричарда.

Это был не мрисвиз, а женщина. Ричарду показалось, что он ее узнал.

– Добрый вечер, Ричард!

– Мерисса! – Он отступил назад. Она радостно улыбнулась.

– Как поживает мой ученик? Давненько не виделись. Надеюсь, с тобой все хорошо и твой йабри поет для тебя.

– Да, – рявкнул Ричард. – Он поет о необходимости!

– Королева.

– Да! Королева! Я ей нужен!

– И ты готов ей помочь? Готов освободить ее?

Ричард кивнул, и Мерисса повела его в глубь развалин. Когда они вошли в разрушенные ворота, к ним присоединились несколько мрисвизов. Сначала сквозь проломы в стенах проникал лунный свет, а когда они начали спускаться и стало темно, Мерисса зажгла на ладони огонек. Ричард шел за ней по ступенькам и мрачным коридорам, куда, казалось, тысячелетиями не ступала нога человека.

Они вошли в огромный зал, и огонька на ладони Мериссы стало мало. Мановением руки она зажгла висящие на стенах факелы. Зал окружали пыльные, затянутые паутиной балконы, вместо пола был выложенный плитами бассейн. Плиты, когда-то белые, теперь стали черными от грязи, а тухлую воду затянуло ряской. В потолку прямо над головой Ричарда зияла дыра.

Мрисвизы подошли ближе и встали по бокам. Они ударили своими йабри по йабри Ричарда, и приятный звон эхом отдался в тихом островке спокойствия в душе Ричарда.

– Здесь королева, – произнес один из мрисвизов. – Мы приходим к ней, а дети, родившись, уходят отсюда, но королева уйти не может.

– Почему? – спросил Ричард.

Второй мрисвиз вышел вперед и, протянув лапу, коснулся чего-то невидимого. Весь куполообразный щит мягко засветился. Он был такой же формы, как потолок, только без дыры посередине. Мрисвиз убрал лапу, и щит снова стал невидимым.

– Время старой королевы прошло, и она наконец умерла. Мы все отведали ее плоти, а из ее последнего потомства вышла новая королева. Она поет нам через наши йабри и говорит, что скоро отложит яйца. Ей пришло время перебираться в другое место и основать там нашу колонию. Великий барьер пал, и сильфида разбужена. Теперь ты должен помочь королеве, чтобы мы смогли освоить новые страны.

– Да, – кивнул Ричард. – Она хочет освободиться. Я чувствую ее желание. Оно наполняет меня пением. Почему вы не освободили ее?

– Мы не можем. Только ты можешь освободить королеву, как смог разрушить башни и разбудить сильфиду. И это должно быть сделано до того, как у тебя будет два йабри и они оба запоют для тебя.

Подчиняясь инстинкту, Ричард подошел к ступенькам. Он чувствовал, что щит крепче у основания. Значит, его нужно взломать сверху. Прижимая йабри к груди, он поднялся по каменной лестнице. Как будет здорово, когда у него появятся оба йабри.

Приятный звон успокаивал, желания королевы гнали его вперед. Мрисвизы остались внизу, но Мерисса пошла за Ричардом.

Он шел так уверенно, будто не раз уже бывал здесь прежде. Ступени вели наружу, а затем поднимались спиралью за остатками колонн. Сквозь проломы сочился лунный свет, отбрасывая от камней причудливые тени.

Наконец они добрались до верхней площадки наблюдательной башни. По ее бокам возвышались пилоны, поддерживающие остатки антаблемента, украшенного горгульями. Судя по всему, антаблемент охватывал весь купол, соединяя между собой другие башни. Отсюда, с высоты, Ричард мог заглянуть внутрь купола. Изогнутый свод поддерживали огромные колонны, уходящие вниз рядами.

Мерисса приблизилась к Ричарду и тоже посмотрела вниз, во тьму под куполом.

Ричард чувствовал королеву, сидящую в затянутом ряской бассейне. Она звала его и торопила. Пение йабри пробирало его до костей.

Опустив руку, Ричард позволил волшебной силе свободно течь. Другой рукой он указал вниз, не выпуская йабри. Стальные ножи завибрировали от пробегающей по ним магии.

Клинки йабри запели с нарастающей силой, пока вся ночь не наполнилась их пением. Звук был несколько неприятным, но Ричард не позволял ему стихнуть. Наоборот, он призывал его. От воя йабри задрожал воздух, и Мерисса, не выдержав, зажала уши ладонями.

Куполообразный щит затрещал и начал мерцать. По его поверхности побежали искры. С оглушительным звоном щит разлетелся. Его обломки, похожие на осколки стекла, сверкая, посыпались вниз.

Йабри замолчали, и воцарилась тишина.

Темная фигура внизу встрепенулась, стряхивая с себя тину и ряску. Королева расправила крылья и сильным взмахом взлетела. Часто работая крыльями, она добралась до края купола и уцепилась когтями за стены. Свернув крылья, она начала взбираться на башню, где стояли Ричард с Мериссой. Медленно, но уверенно она втаскивала свое огромное тело на колонну, цепляясь когтями за трещины, выступы и неровности камня.

Наконец она остановилась, обхватив пилон, возле которого стоял Ричард. В ярком свете луны Ричард увидел, что она красного цвета, такого же, как платье Мериссы, и сначала подумал, что перед ним красный дракон, но при ближайшем рассмотрении обнаружил различия.

Ее передние и задние лапы были гораздо мощнее, чем у дракона, и покрыты крошечными чешуйками, больше похожими на чешую мрисвизов. По всей спине от кончика хвоста до зубцов на загривке проходил сплошной гребень. На голове, у основания нескольких длинных гибких шипов, виднелись шевелящиеся при дыхании жабры.

Королева покрутила головой и медленно пошевелила крыльями. Ей явно было что-то нужно.

– Что ты ищешь? – спросил Ричард.

Повернув к нему голову, она дохнула на него нежным сладким ароматом. Почему-то от этого он яснее понял, чего она хочет. Королева говорила запахами, и Ричард понимал этот язык.

Она подняла голову к темному небу и издала длинный низкий вибрирующий звук. Ричард видел, как колышатся ее жабры. Ричард вдохнул ее ароматы и тоже уставился во тьму перед башней.

Воздух заколебался, засверкал, и постепенно перед ним стала вырисовываться картина. Королева опять затрубила, и изображение стало четче. Оно было хорошо знакомо Ричарду. Эйдиндрил, видимый как бы через мрачную серую дымку. Ричард различил дома, дворец Исповедниц и наконец, когда королева протрубила еще раз, увидел возвышающийся над городом замок Волшебника.

Королева опять повернулась к нему, и ее ароматы стали другими. У них было иное значение.

Ричард улыбнулся, радуясь тому, что понимает ее язык и знает, как ей помочь.

Он выбросил вперед руку. Сорвавшаяся с ладони молния осветила сильфиду.

– Вон там! Она тебя отнесет!

Королева, расправив крылья, спрыгнула с колонны и заскользила к сильфиде. Видно было, что летает она не очень хорошо. До Эйдиндрила ей не долететь. Чтобы попасть туда, ей нужна помощь. Сильфида уже подхватила сложившую крылья королеву. Потом живая ртуть поглотила ее, и королева исчезла.

Ричард стоял, улыбаясь во весь рот от удовольствия, испытываемого от пения йабри.

– Встретимся внизу, Ричард, – раздался голос Мериссы.

Она схватила его за шиворот и ударом Хань сбросила с башни.

Ричард инстинктивно выбросил руку и ухитрился схватиться за край пролома в куполе. Болтая ногами в воздухе, он повис на высоте в сотню футов. Йабри выпал у него из руки и полетел вниз. Ричарду показалось, что он внезапно очнулся от какого-то кошмара.

Пение смолкло. Теперь, когда Ричард лишился йабри, его разум очнулся, и он осознал весь ужас соблазна, таившегося в песне йабри, и понял, к чему привело то, что он поддался ему.

Свесившись через край, Мерисса швырнула в него молнию. Ричард поджал ноги, молния пролетела мимо буквально в паре дюймов. Он понимал, что второй раз Мерисса не промахнется.

Он судорожно искал, за что ухватиться. Наконец нащупал балку. В отчаянном стремлении убраться подальше от Мериссы он вцепился в нее и нырнул под купол как раз в тот момент, когда очередная молния промчалась мимо и ударила в плиты бассейна.

Подгоняемый не только страхом, но и собственной тяжестью, Ричард быстро пополз по балке вниз. Мерисса бросилась к ступенькам. Спуск становился все круче, ближе к основанию купола балка стояла чуть ли не вертикально.

Кряхтя от усилия, сдирая в кровь пальцы, Ричард мчался вниз, мучаясь тем, что он натворил. Как он мог быть таким дураком?! О чем только думал? И тут к нему пришло тошнотворное озарение.

Плащ мрисвиза!

Он вспомнил Бердину, которая бежала за ним, размахивая дневником Коло и крича, чтобы он снял плащ. Он вспомнил, как прочел в дневнике, что не только сторонники Коло, но и противники создали волшебные вещи, которые производили в людях определенные изменения с целью придать им необходимые в сражении качества, такие как сила, выносливость, способность фокусировать свет в узкую разрушительную линию или умение видеть на дальние расстояния даже в темноте.

Должно быть, плащ мрисвиза – одна из таких вещей, созданная для того, чтобы волшебники могли становиться невидимыми. Коло упоминал, что многие из этих предметов дали жуткий побочный эффект. Возможно, мрисвизов тоже создали враги.

Добрые духи, что же он наделал?! Нужно срочно снять плащ! Бердина пыталась его предостеречь.

Третье Правило Волшебника: страсть правит разумом. Ему так хотелось добраться до Кэлен, что он не послушался разума и не прислушался к предупреждению Бердины. Как же он теперь остановит Орден, если сам по собственной глупости помог ему?

Ричард покрепче вцепился в балку. Осталось еще футов десять.

В дверях показалась Мерисса. Он увидел молнию и, выпустив балку, полетел вниз, жалея, что не может падать быстрее. Раздался грохот, и молния промелькнула у него над головой. Нужно убираться от нее подальше. Нужно бежать.

– Я видела твою невесту, Ричард. Ричард остановился.

– Где она?

– Иди сюда, и мы поговорим. Я расскажу, какое удовольствие доставят мне ее вопли.

– Где она?!

Смех Мериссы разнесся под куполом.

– Да прямо здесь, мой дорогой ученик! Здесь, в Танимуре! Ричард в ярости метнул молнию. Она ударила туда, где он в последний раз видел Мериссу. Оплавленные каменные осколки разлетелись в разные стороны. Ричард смутно поразился, как это ему удалось. Необходимость.

– Зачем? Зачем тебе ее мучить?

– Ну что ты, Ричард, я вовсе не собираюсь мучить ее! Тебя. Ее боль будет твоей болью. Только и всего. Она ничто по сравнению с твоей кровью.

Ричард шарил глазами по проходам, выискивая подходящий.

– Почему ты так жаждешь моей крови?

Еще не договорив, он нырнул в ближайший разлом.

– Да потому что ты все разрушил! Ты запер моего повелителя в подземном мире. Я должна была получить награду! Получить бессмертие! Я выполнила свою часть сделки, а ты все уничтожил!

Черная молния пробила аккуратное отверстие в стене рядом с Ричардом. Мерисса воспользовалась Магией Ущерба. У нее колоссальное могущество, и она способна определить его местонахождение. Она чувствует его. Тогда почему же она промахивается?

– Но что гораздо хуже, – продолжала Мерисса, постукивая тонким пальцем по продетому в нижней губе золотому кольцу, – из-за тебя я должна служить этой свинье Джеганю. Ты и представить себе не можешь, что он со мной делал! И что заставлял делать меня! И все из-за тебя! Из-за тебя, Ричард Рал! Но я заставлю тебя заплатить! Я поклялась искупаться в твоей крови и сделаю это!

– А как же Джегань? Он рассердится, если ты меня убьешь!

За ним полыхнул огонь, заставив перебежать к соседней колонне.

– Совсем наоборот! Теперь, когда ты исполнил то, что от тебя требовалось, ты больше не нужен сноходцу. И в награду мне разрешено делать с тобой все, что мне захочется. А у меня есть кое-какие весьма горячие желания.

Ричард понял, что так просто ему от нее не отделаться. Даже когда он прячется, она чувствует его своим Хань.

Ричард снова вспомнил Бердину. Он хотел уже сбросить плащ мрисвиза, но замер. В плаще Мерисса не сможет вычислить его своим Хань. Но магия плаща – та самая сила, что породила мрисвизов.

Кэлен – пленница. Мерисса сказала, что боль Кэлен станет его болью. Он не допустит, чтобы Кэлен причиняли боль. У него нет выбора.

Ричард накинул на голову капюшон и исчез.