Когда раздались первые крики, Мартин с Роем только вынырнули из-под обширных облаков, скопившихся за обратным скатом горной гряды. Используя архаичную длинноволновую связь, они поддерживали контакт с георазведчиком. Ти-Патрик держал свой модуль в гуще облаков в верхних слоях где-то в стороне. Хотя это, конечно, больше играло психологическую роль, чем давало надёжное укрытие. И на «Хулигане», и на георазведчике со страхом ждали одного-единственного сигнала на оговоренной частоте. Сигнала к сбросу контейнеров, который должен подать транспорт.

На случай, если транспортный корабль окажется уничтожен раньше времени, существовал второй вариант: эфирные посты транспорта и «Аллегана» отправляли короткие импульсы. Как только оба маячка прекратили бы работу, это означало, что станция и транспорт окончательно уничтожены либо захвачены. Это же свидетельствовало бы и о том, что люди на поверхности Меггидо, даже если к тому времени останутся выжившие, обречены…

Где-то на орбите, словно загнанные в угол, два крейсерских корабля Солнечной готовились к последнему раунду смертельного поединка. У них тоже не имелось никаких шансов. Но всё же, на случай, если «Хулиган» или георазведчик Ти-Патрика уцелеют и проведут бомбардировку, им предлагалось идти на соединение с крейсерами. Наверное, для того, чтобы разделить участь боевых звездолётов. А ещё, точно также не зная событий, происходящих внизу, вертелись где-то в облаках остальные миниджеты, прорвавшиеся к Меггидо, готовые сбросить контейнеры.

Поскольку такая неопределённость внушала неуверенность, Мартин с Роем убедили экипаж Ти-Патрика в том, что будет лучше, если хоть кто-нибудь подтвердит необходимость окончательной бомбардировки. Спуск и подъём на форсаже был реален только для «Хулигана», потому что днём раньше Рой принял двойной запас активного вещества и мог осуществить «атмосферный» старт, когда расход квазеров увеличивается сразу в несколько раз при работе движков в атмосфере. Теперь «Хулигану» осталось только перевалить через гребень, чтобы оказаться над грузовой площадкой.

— Ну что, Мартин? Ты готов?

— Увидеть то, что происходит на площадке? Наверное, к такому нельзя быть готовым. Ты, главное, прижимайся к склонам, чтобы нас не засекли. Но и не рискуй зря.

— Справлюсь, Март. Приготовься к спуску. Хотя, возможно, нам и не придётся опускаться к самой площадке, и мы увидим всё, что нам нужно увидеть, прямо с вершины.

— С вершины точно не увидим. За тем скатом такие же облака…

— Разберёмся. Ну, что? Пять, четыре, три, два, один…

Пилот аккуратно повёл модуль на планетарной тяге, приподнял его над самым высоким пиком и повёл вниз, впритирку со склонами горы.

— Как, Март? Ты что-то видишь? Мы в четырёх километрах от поверхности.

— Нет, пока мешают облака, но сканер показывает присутствие на площадке трёх посторонних объектов.

— Трёх? Почему трёх? Это кто же успел постараться? Садилось-то четыре десантных транспорта!

— Ты прав. Кто-то постарался. Но было бы намного лучше, если б не сел ни один.

— Временная мера. Последний бокал вина перед казнью. Пришельцы полностью господствуют в локации. Приливы закрыты, спешить пришельцам некуда. Чуть позже высадят вторую группу десанта… Я вообще не понимаю, зачем они его сажают? Могли бы расстрелять купола и «Аллеган» с орбиты… А так, почему-то нам приходится это делать…

— Хотят познакомиться с нами поближе, посмотреть, на что мы способны в рукопашной схватке. Готовятся к другим боям, набирают опыт. Не знаю. Но точно знаю, что… О, чёрт! Мартин! Смотри! Да что же это такое?

«Хулиган» прошёл сквозь облако, цепляющееся за скальные выступы, и тут же заработала оптика, выдавая полную картину происходящего на площадке.

Там, внизу, шло самое настоящее сражение!

Две волны сверкающих гибких тел пытались захлестнуть островки сопротивления террастроителей. Площадка заполнилась мельканием лазеров: резаки рабочих против оружия врага. У пришельцев оказались какие-то скрытые излучатели, расположенные прямо на туловищах. И каждое тело в эластичной броне, повторяющей любое движение, искрило лазерными импульсами во все стороны.

Сознание оказалось неспособным охватить всю битву целиком, в голове у Мартина и у Роя мелькали лишь разрозненные фрагменты, что выхватывала услужливая оптика.

Вот, используя груду металла, в которой угадывались очертания разбитой горнопроходческой машины, отряд террастроителей с лазерными резаками в руках отражает натиск трёх тварей. Разбитая машина стала чем-то вроде баррикады… К этой баррикаде, нависая над площадкой, плывёт странная конструкция, явно неземного происхождения. Четыре тёмных шара, с поверхности которых срываются частые смертоносные лучи. Там, где она прошла, не осталось никого живого. Но ей наперерез уже вышел тяжёлый грейдер, задравший свой нож к самому небу. Как молот, который вот-вот должен опуститься…

Буровая платформа, покрытая клубами дыма, сквозь видны языки пламени, продолжает бессмысленно бить в корпус другого суставчатого аппарата пришельцев. Два из четырёх шаров вскрыты лазерным буром, пробиты насквозь. Похоже, эти два противника уничтожили друг друга. Кабина оператора на платформе отсутствует, словно её там никогда не существовало, и платформа будто зациклилась, неуправляемая в слепой ярости, выжигая внутренности уже мёртвого врага…

С натужным воем сервомоторов, грейдер всё-таки успел опустить нож, разрывая цепочку шаров. Но к нему скользнуло несколько червей, добравшись до кабины оператора…

— Март! Куда нам?

— Не знаю, давай к «Аллегану»!

— Нас сожгут в воздухе!

— Обойди по дуге, тварям сейчас не до нас…

А у «Аллегана» разворачивались другие события.

План спасения персонала в карстовых лабиринтах выполнялся, несмотря ни на что. И несколько грузовых платформ, заполненных под самую завязку, всё-таки успели попасть в центральный туннель недостроенного муравейника. Теперь они уходили всё дальше и дальше внутрь горного массива, и вместе с платформами ушёл пассажирский «Валентайн».

Оказав сопротивление на подходах к куполам, где всё ещё стояли фуршетные столики и гремела музыка, персонал «Аллегана» смог отвлечь пришельцев. Когда несколько тварей кинулись вслед за грузовыми платформами, их встретили новые игроки на этой шахматной доске смерти…

Военный транспорт, до сих пор не подававший признаков активности, распахнул посадочные шлюзы в самый критический момент. И оттуда высыпала рота штурмовой пехоты, случайно оказавшаяся в локации Меггидо после учений на каком-то планетоиде-полигоне.

Штурмовики шли в полной выкладке, спускаясь по сходням единой шеренгой, но после рассредоточиваясь, открывая огонь, используя преимущество во внезапности и то, что они атаковали врага с тыла.

— Вот и девочки к нашему празднику! — нервно переминаясь с ноги на ногу, будто пританцовывая, сказал интендант, находящийся рядом с командором на мостике.

Им всем, отрезанным от места основной схватки, запертым в «Аллегане», оставалось только наблюдать, чем всё закончится, хотя исход был уже ясен: со стороны транспортов врага шла новая волна атакующих…

— Главное, чтобы успели платформы со снаряжением, — ответил командор. — Женский персонал уже отправлен в лабиринт, а пехота… Было бы замечательно, если бы они смогли продержаться хотя бы десять минут, отвлекая тварей от эвакуации.

Они продержались пятнадцать. Пехотинцы плотным огнём штурмовых винтовок разметали в клочья не меньше десятка бронированных червей, что пытались сжечь грузовые платформы. Потом их захлестнула вторая волна, и каждый штурмовик оказался предоставлен сам себе. Ни о каком едином командовании уже не могло быть и речи! Пришельцы, словно почувствовав, что это — последние и что больше некому вот так внезапно атаковать их с тыла, метнулись в общую свалку у противоположного подножия. Но некоторые остались рядом с «Аллеганом», приступая к выжиганию прохода внутрь. Им на помощь откатилась из гущи сражения четырёхсуставчатая машина, чьи лазерные установки действовали, как резаки, вгрызаясь глубже и глубже в корпус «Аллегана», как раз там, где находился грузовой люк.

— Скоро они будут здесь, — наблюдая за быстротой, с которой твари резали корпус, прокомментировал интендант. — А на станции осталось около сотни человек…

— Как — около сотни? — опешил командор. — Я ведь приказал всем покинуть «Аллеган»!

— За всеми не уследишь, — развёл руками интендант.

Он уже перестал нервничать, видимо, свыкнувшись с мыслью, что скоро ему придётся погибнуть.

— Не могли же мы насильно тащить людей под купол? Кто-то решил отдохнуть, люди ведь устают друг от друга. Кто-то просто захотел выспаться, надеясь на два других праздничных дня… Кто-то, возможно, готовит сообщения знакомым и родственникам, дожидаясь, когда наладится связь…

— Понятно. Дежурный диспетчер на месте?

— Да. Он вызвался продублировать отправку сигналов для джетов… запускать фейерверки…

— Пусть заодно посмотрит — кто из оставшихся где находится. Пора устроить общий сбор у грузового люка. Не можем ведь мы вот так, сложа руки, смотреть, как к нам на «Аллеган» лезут непрошеные гости?

Находящиеся на мостике одобрительно загудели.

— Согласен, ком! — теперь интендант, пройдя состояние паники и стадию спокойствия, впал в состояние возбуждения, чувствуя, как руки сами просятся хоть к какому-нибудь делу.

— У тебя ещё что-нибудь осталось? — командор потрогал кобуру с табельным «Глоком». — Что-нибудь получше этих хлопушек?

— Найду, командор… Только прошу не подумать, что я готовил какой-то мятеж на «Аллегане»… Так, немножко штурмовых винтовок, несколько ручных бетонобоек, парочка плазменных гранат…

— Немножко винтовок, говоришь? Ладно, поверю на слово, что никакого мятежа не готовил, — командор подмигнул интенданту.

— Всем оставшимся на борту станции! Внимание! — загремел, покатился по каютам и коридорам голос диспетчера, говорившего на канале экстренного вызова. — Передаю приказ командора! Внимание! Всем оставшимся на борту…

В это же время истрёпанные схваткой террастроители, чьи ряды значительно поредели, да и в лазерных резаках и других подходящих инструментах закачивались энергетические обоймы, по одному, по двое, разрозненными группами спешили укрыться в лабиринтах Меггидо. Инженерная техника всё-таки успела пробить начальные полости, и там, в глубине рукотворных залов, обнажились проходы, ведущие куда-то в неизвестность..

Скоро этот отход должен был перерасти в повальное бегство, и тогда тварям останется лишь прикончить прекративших сопротивление землян. А пока только первые десятки уходили всё дальше и дальше, вглубь и вглубь, не гадая, какая судьба их ждёт дальше. Те из них, кто сохранил часть энергии в обоймах, и обнаружив, что отход не остался незамеченным, рушили своды пещер, отгораживаясь от преследователей. Но тут обнаружилось феноменальное свойство инопланетных чужаков, которые, как оказалось, умели пробивать себе дорогу даже через каменные завалы. Для червей-инопланетян это было тяжёлым, но привычным делом. Так же как для обычных земных червей было привычным просачиваться сквозь почву.

Пришельцы умели прокладывать туннели, пропуская сквозь себя с сумасшедшей скоростью каменную породу. И оставалось только надеяться, что в разветвлении пещер они потеряют след. Залп резака снял со свода пещеры огромную глыбу-сталактит. А дальше — две пещеры, два неровных извилистых коридора, налево и направо. Может быть, в конце какого-то из них тупик. Может быть, всё зря, потому что даже не у всех спасшихся имелись кислородные обогатители. Да и сколько можно продержаться в подземном лабиринте, в полной темноте, гнетущей тишине, в которой рождаются галлюцинации, сколько можно здесь тянуть без пищи и тепла? Тем не менее, они на что-то надеялись…

Залп! И рядом падает вторая глыба, перекрывая путь назад. А с той стороны завала уже слышны скребущие звуки, и двое замыкающих остаются перед развилкой, готовясь встретить уродливых, слепых, но безошибочно ориентирующихся в пространстве тварей…

— Ну что, вислозадые? — Шериф привёл свою группу к окраине центрального туннеля. Дальше начинался неизученный карст. — Здесь нам и оставаться.

Мимо прошла ещё одна загруженная платформа, усилив извечный пещерный сквозняк. Каждый охранник почувствовал себя попавшим на станцию подземки, откуда только что ушёл последний экспресс, и других не предвидится.

Платформу тут же разгружали, передавая из рук в руки коробки, свёртки, упаковки с концентратами.

Шериф отобрал в группу самых сильных своих охранников. Сильных не столько физически, сколько морально. Он понимал, что сейчас только это качество сможет помочь в выполнении важнейшего задания, которое поручил ему командор.

— Значит, так… Разложить взрывпакеты у каждого входа в лабиринт, замкнуть в цепочку и приготовить к подрыву. Наша задача — как только пройдёт последняя платформа, перекрыть пещеры и выйти навстречу врагу. Этим мы отвлечём тварей…

Он не стал говорить, что последний штурм, когда черви кинутся к центральному туннелю, одновременно и станет моментом отправки сигнала для бомбардировки. Сказать такое — слишком жестоко и слишком ненужно. Можно лишить человека смысла жизни, но никого нельзя лишать смысла смерти. Ведь каждый охранник группы знал, что его смерть не будет напрасной.

Снаружи, перед входом в центральный туннель, была уже выложена другая цепочка взрывпакетов. Активация детонаторов могла быть осуществлена любым из участников группы. Если бы погиб старший, нажать сенсор на собственном маленьком брелоке должен помощник. Когда не стало бы помощника, сигнал мог подать другой охранник. А чтобы избежать ситуации, когда некому будет запустить детонацию, Шериф решил замкнуть обе цепочки в единый контур и выставил замедление в пятнадцать минут. Ровно столько потребовалось им, чтобы дойти по центральному туннелю до начала неисследованных пещер. Теперь, через пятнадцать минут после срабатывания первой цепочки взрывпакетов, вторая закладка должна была замуровать и вход снаружи.

— Как мы узнаем, что прошла именно последняя платформа? — спросил кто-то из охранников.

— А вот, сейчас спросим у эвакуаторов…

Шериф подошёл к террастроителю, отчаянно ругавшему кого-то по коммуникатору, и сразу понял, что перед ним и есть тот самый ночной возмутитель спокойствия, накидавший его охранникам по самое не хочу. Но теперь было не до старых обид, и эсвебеушник даже обрадовался, что имеет дело с таким здоровяком, который наверняка и здесь будет стоять до последнего.

— Почему не вышли? Ну-у, это неправильно! У грузового трапа?

Шериф понял, что Гризли — он вспомнил его имя — возмущён чьим-то отказом укрыться в пещерах. И был с ним согласен. Независимо от того, скольких тварей успеют положить оставшиеся на «Аллегане», это не более чем разновидность самоубийства. По подсчётам эсвебеушника выходило, что в лабиринт эвакуировано не больше одной пятой от общей численности персонала станции. Половина-наполовину — мужчины и женщины. Мужской состав — в основном вспомогательные службы, медицинская секция в полном составе, горные инженеры, специалисты исследователи-георазведчики, к ним должны были добавиться группы террастроителей, покидающие поле боя, если только смогут найти дорогу со стороны противоположной горной гряды, пробравшись под грузовой площадкой. Но это в теории, только в самых оптимистичных прогнозах. Как оно будет на деле и выживет ли вообще хоть кто-нибудь из этой одной пятой, половина-наполовину, — никто не знал. А десять сотен счастливчиков, — они разбивались на сотни, — разгрузив платформы, унося с собой всё, что только можно, уходили всё дальше и дальше, в неизведанный, нехоженый лабиринт.

— В чём дело? Когда нам закрывать проход? — спросил он у террастроителя-великана.

— Да вот… Командор и с ним ещё человек шестьдесят… Собрались у грузового люка, а с этой стороны к ним ломятся твари…

— Значит, платформ больше не будет и ждать нам больше нечего? — уточнил Шериф.

— Неправильно это… Нужно командора спасти. Пока черви снаружи, заняты тем, что пытаются вползти внутрь, ударим сзади, освободим тех, кто остался на станции, и тогда уже…

— Освободим. Ага. И потеряем время. Сейчас — понимаешь? — сейчас, пока не поздно, нужно рвануть заряды, ведь скоро все-все твари поймут, что происходит, и ринутся сюда. Как, кстати, дела на площадке? Я потерял связь со своими группами… Не знаешь?

— Хреново на площадке. Бьют наших. Уже почти всех и перебили. Сволочи, такой праздник испортили!

Шериф изумился, что кто-то всё ещё верит в спонтанность произошедшего.

Он не знал, что четыре его группы, зажатые между горой и волной атакующих червей, отбивались до последней обоймы, прежде чем активировали плазменные гранаты. Теперь там, у подножия, полыхал погребальный костёр, в котором корчилось несколько червей, став жертвой для погибших охранников. Две группы всё ещё держались, прикрывая два последних уцелевших грейдера, которые выполняли роль активного щита, но при этом передавили уже около десятка червей. И только одна группа, практически в полном составе, успела скрыться в пещерах на той стороне, прикрывая отход полусотни террастроителей. Отбившись от самых рьяных преследователей, что сунулись за ними в подземные лабиринты, истратив все до единой гранаты, группа уходила в темноту, решив не экономить энергию в нескольких фонариках. Впереди их ждал очень долгий путь…

— Так ты поможешь, или как? — спросил Гризли, словно речь шла о каком-то пусть трудном, но, в общем-то, обычном деле. Вроде переноски тяжестей.

— Не дури, строитель. Полтора километра до «Аллегана», там, на месте, ещё неизвестно, как всё сложится. Тебя ведь всё равно засекут. А потом, даже если повезёт, обратно мы точно не успеем…

— Ясно. Значит, не поможешь. Ну, тогда я сам, со своими ребятами. Эй! Задохлики! Чего расселись? Нужно сходить за командором. Давай, выкатывай платформу побольше, поедем с комфортом!

Энергия спокойной уверенности, исходившая от Гризли, оказалась настолько мощной и настолько заразительной, что все террастроители, находившиеся в центральном туннеле, которые ещё секунду назад ловили воздух ртами, словно выброшенные на берег рыбы, вскочили на ноги.

— Твою мать… Ну, надо же! — выругался Шериф.

Он понял, что Гризли не переубедить, да и ни к чему переубеждения в таком благородном деле. Прав он, этот наивный детина в рабочей спецовке, сшитой по особому заказу. На все сто прав. Похоже, он уже начал идти по своей авеню. Но тогда — зачем здесь группа Шерифа?

— Стой! Назад! — эсвебеушник шагнул к террастроителям, протягивая свою дыхательную маску. — Тут батарея часов на пять-шесть. Советую меняться по очереди. Я пойду. А ты и твои ребята забирайтесь-ка в пещеры. Там, в лабиринте, ваши резаки будут полезней моих винтовок.

— Ну, это другое дело, — одобрительно прогудел Гризли. — Значит, вместе пойдём… Сейчас только взвалим эту штуку на платформу, и…

Рабочие остались стоять, и никто из них не решился принять кислородный обогатитель Шерифа.

— Вам что? Десять раз нужно повторять? — крикнул Шериф. — Если и делать попытку, то… Только несколько человек, больше не нужно… — А после обратился к своей группе, задав единственный вопрос: — Кто?

Когда от серых стен туннеля отодвинулась последняя фигура и все десять человек выстроились в шеренгу, Шериф понял: пришельцам никогда не одолеть Солнечную. Может быть, пройдёт не год и не два, может быть, пройдёт несколько лет. Но пока в человеке жив инстинкт самопожертвования, не управляемый разумом, всегда найдётся кто-то, кто станет на рубеж огня, даже зная, что ему никогда уже оттуда не вернуться.

— Двое останутся. Если удастся отправить сюда хоть кого-нибудь с «Аллегана», их нужно будет встретить. И взорвать тут всё к чертям.

Поняв, что эту задачу охранники, накачанные «коктейлем патриота», решат не скоро, Шериф дважды ткнул пальцем.

— Ты. И ты. Если через пятнадцать минут мы не вернёмся, закрывайте проход и уходите. И в любом случае закрывайте проход, если заметите, что черви направляются к центральному туннелю. А ты куда? — он обернулся к Гризли, который уже примеривался, куда загрузить свой громоздкий аппарат.

— А что я? Как это — куда? Туда. Потому что вам не управится со стационарным пробойником. А там, кроме червей, которых ещё можно хоть как-то завалить, есть вот эта, как её? Ну, связка яиц без ножек, так что…

— Ладно. Принимается. Нужна ещё одна, а лучше две платформы. На чём-то нам нужно ведь будет возвращаться назад?

— Так это… Возле «Аллегана» осталось несколько…

— Это если их не уничтожили черви.

— Точно! Как я сразу не подумал!

— Всё, погнали! Долгие прощанья — тяжкая дорога… Провожающие пусть лучше отправят нам вслед платформы.

— Ну, погнали, — согласился Гризли и помахал рукой своим товарищам. — Мы это… Мы быстро. Туда и обратно! — но после подумал и добавил, отстёгивая свою флягу: — А это так, на всякий случай, не пропадать же добру?

И платформа, кренясь на левый бок из-за того, что слева расположился Гризли с пробойником, поплыла в сторону «Аллегана».