Глава восьмая
Третий рассказ Миши Савельева
TABULA RASA
БСФ «Кронштадт».
Конец августа 2283 года
…Споры о роли личности в истории начали вести еще в античности. Мнения менялись в соответствии с требованиями времени – если римляне безоговорочно признавали, что Республика, а затем и Империя должны благодарить за свое процветание и великие победы выдающихся граждан, которых направляли воля богов и их собственные таланты, то через две тысячи лет марксистская философия сделала вывод о том, что главной направляющей силой цивилизационной эволюции является «хозяйственно-экономическая деятельность масс». Полководец-вождь в сверкающем доспехе и верхом на белом коне исчез, заместившись оборванной фабричной толпой, творящей историю под закопченной крышей мануфактуры. Фу, как грубо, некрасиво и неромантично, пускай отчасти верно…
Не стоит ударяться в крайности. Все процессы, происходящие в обществе (составленном, между прочим, из личностей большего и меньшего масштабов) глубоко взаимосвязаны, еще неизвестно, смел бы Юлий Цезарь разгромить галлов, не окажись в составе его когорт вот этого, того и во-он тех троих легионеров, родом из Лация… Каждый человек важен, каждый является крошечной составной частью общественного механизма, без которой огромная машина не заработает или будет действовать со сбоями. Без «винтиков», как выражался товарищ Сталин, даже самые сложные и дорогие часы останутся бесполезной побрякушкой. Но без пружины – тем более.
Вот вам пример. В результате долгой и запутанной цепи событий в сентябре 1939 года началась Вторая мировая война – Германия напала на Польшу, Англия и Франция заступились за поляков и в соответствии с договором о гарантиях объявили войну Гитлеру. Постепенно в конфликт оказались вовлечены десятки государств со всех континентов Земли, исключая незаселенную Антарктиду. Британский премьер Невилль Чемберлен, сопля и тряпка, во время стремительного наступления немцев на западе ушел в отставку. Еще полтора года назад, после мюнхенской сделки с нацистами Чемберлен уверял, что «привез мир для ныне живущего поколения», а теперь оказался не в состоянии принять на свои хилые плечи груз ответственности за страну, оставшуюся один на один с опасным и сильным врагом, подчинившим себе Европу от Бреста на берегах Ла-Манша, до Бреста на Буге.
Главой британского правительства был назначен военно-морской министр, первый лорд Адмиралтейства Уинстон Спенсер Черчилль, до войны одиннадцать лет находившийся в политической изоляции и высмеиваемый соперниками за мрачные пророчества о грядущей войне с Гитлером.
Заслуги Черчилля общеизвестны, а степень влияния на мировую политику трудно переоценить – теперь он один определял стратегию, разрабатывал планы, добивался их выполнения, в самые тяжелые для Британии дни оставаясь хладнокровным и эффективным администратором. И нация была готова к любым жертвам до тех пор, пока правительство ясно показывало, к чему оно стремится, и делало все от него зависящее для предотвращения гитлеровского вторжения на Остров и окончательной победы в перспективе.
Перспектива же казалась чрезвычайно туманной и сомнительной – два титана, СССР и США, в войну еще не вступили, а самая многочисленная в Европе французская армия была разгромлена всего за сорок дней. Черчилль дал понять англичанам, что мира с Гитлером не будет никогда и ни при каких условиях – «Вы спросите в чем наша политика? Я отвечу: вести войну на море, земле и в воздухе со всей силой, данной нам Богом. В чем наша цель? Я могу ответить одним словом: победа, победа любой ценой, победа несмотря на весь террор, победа, какой бы трудной и долгой ни была дорога; ибо без победы для нас не будет выживания». Черчилль говорил стране, она не выстоит лишь утеряв решительность; как во времена испанской Великой Армады, Креси, Азенкура и наполеоновских войн, каждый британец должен обратиться к лучшему в себе и мобилизовать все свои силы.
Аристократ, потомок герцога Мальборо, стал вождем простого народа и сумел внушить каждому, лендлордам и простым рабочим, что победа неизбежна.
В агонизирующей Франции сильной личности не нашлось. Может быть, окажись президентом или премьером талантливый генерал Шарль де Голль, правительство эвакуировалось бы в африканские колонии или в Канаду, мощный французский флот укрылся в английских портах, а сохранившаяся часть армии могла переправиться в Алжир, где продолжила бы борьбу. Перед самой катастрофой Черчилль решился на невиданный прежде шаг – предложил премьеру Рейно объединить Соединенное королевство и Французскую республику в едином государственном устройстве с единой конституцией, общим гражданством, финансовой и военной политикой. Но в Париже не верили в будущее, а маршал Петэн апатично заявил, что согласие на объединение с Англией будет означать «присоединить себя к трупу» – руководство Франции полагало, что разгром неизбежен, а после победы на континенте Гитлер примется за англичан и они разделят судьбу союзников…
Бывших, кстати, союзников – Франция, изменив прежним обязательствам, 22 июня 1940 года подписывает перемирие и капитуляцию. Черчилль немедленно приказывает кораблям эскадры сэра Сомервила открыть огонь по французскому флоту в Оране и ни о чем не жалеет – компромисса не будет. Английские войска терпят сокрушительные поражения от Африканского корпуса Роммеля и японцев, теряют Сингапур, Малакку, Ист-Индию, Рангун, немецкие подлодки господствуют в Атлантике, в Метрополии введены карточки на продукты, положение близко к критическому, но…
Но через пять лет в Ялте Черчилль, Сталин и Рузвельт создадут новую карту Европы и проведут новые границы в мире победителей. Вопреки мнению бесчисленных скептиков Британия выстояла, потеряв лишь 307 тысяч солдат погибшими – в три раза меньше, чем в Первую мировую.
Теперь представим себе другую, куда менее приятную картину. Соединенное королевство остается без лидера, не утерявшего веру в конечную победу вопреки всему, дом Черчилля в Чартвеле накрывает немецкая бомба, у руля остаются «миротворцы», бесцветная моль наподобие Чемберлена, лорда Галифакса или Болдуина, а то и фашиста Мосли. Что дальше?
Подписан мир (сопротивляться бессмысленно, никто не хочет вторжения на Остров и огромных жертв!), нацисты получают доступ к неисчерпаемым ресурсам Британской Империи, чьи колонии и доминионы занимают площадь четверти суши – тридцать пять миллионов квадратных километров (СССР – двадцать два с половиной миллиона!), Америка продолжает придерживаться политики самоизоляции и, забыв о покоренной Европе, ведет затяжную войну с Японией на Тихом океане. Баланс сил окончательно смещается в пользу Германии, союз между тремя державами становится невозможным…
Цивилизации очень повезло, что против неиссякаемого источника деструктивной энергии Гитлера выступили твердая решимость Черчилля, воля Сталина и прагматичность Рузвельта – самых выдающихся личностей своей эпохи. Очень сомневаюсь, что Красная армия вошла бы в Берлин в 1945 году, управляй страной товарищи Хрущев, Берия или Каганович. Ну не звучит это – «За Родину, за Хрущева!», решительно не звучит…
В мирные, стабильные времена смерть главы государства не вызовет коллапса власти и глубокого общественного шока, чреватого непредсказуемыми последствиями – существует система преемственности, пирамида управления рассчитана и не на такие удары. Неизвестно, что случилось бы, окажись Джон Кеннеди убит в разгар Карибского кризиса, но после его благополучного разрешения и выстрелов в Далласе ничего особенного не произошло. Да, это преступление вызвало широчайший резонанс, многие восприняли смерть наиболее здравомыслящего президента послевоенного времени как личную трагедию, но уже через несколько часов присягу принял Линдон Джонсон и жизнь продолжилась… А вот внезапная гибель Иосифа Сталина в июне 1941 года могла бы повлечь за собой катастрофу, рядом с которой прорыв Вермахта к Москве или Сталинграду покажется детской игрой в песочнице.
Отсутствие верховной власти в момент общего кризиса только усугубляет положение – вспомним хоть об отречении Николая II в марте 1917 года. Прояви этот злосчастный монарх чуточку твердости и минимум воли, не подпиши он акт отречения, история могла бы пойти совсем по иному пути. Нацистское государство держалось вплоть до самоубийства Гитлера, а едва было объявлено о его смерти – всё рухнуло незамедлительно, за какие-то часы; на «правительство» гроссадмирала Деница во Фленсбурге даже союзники не обращали внимания, понимали, что оно не может быть связующим звеном, харизма отсутствует.
…В наиболее драматический момент, с 22 по 30 августа, когда отсчитывалось время до назначенного «дня Х», мы огребли по полной программе – не представляю, как Бибиреву удалось удержать ситуацию, спасла исключительная оперативность и жесткость в действиях. Всего за неделю: гибель императорской семьи, два переворота, военные столкновения с американцами, завершение массовой Эвакуации, введение в действие секретного договора с немцами и еще черт знает сколько событий, окончательно преобразивших наш мир. Мир, который уже никогда не станет прежним.
Итак, вернемся на исходную позицию. Утром 22 августа я вылетел на «Кронштадт», чтобы проследить за исполнением плана «Коломна». Больше на Землю я не возвращался.
* * *
Говорят, будто космос большой, места там хватит для каждого. Если подходить к «космосу» как ко Вселенной со всеми ее бесконечными галактиками, миллиардами звездных систем и фантастическими расстояниями, то данный постулат целиком и полностью верен – «жизненное пространство» и впрямь беспредельно. Но когда речь идет об околоземном пространстве, да еще в самый разгар операции «Одиссей», можно смело утверждать, что на орбите царит толчея, более подходящая шумному восточному базару – соседей приходится распихивать локтями.
Только с территории Российской Империи ежедневно взлетают до семисот бортов, некоторые делают по два или три рейса. Грузопассажирские баржи каждые десять минут совершают прыжки в систему Сириуса (людей и технику на Гермес мы отправляем только на кораблях класса «МП»), к точке входа выстраивается настоящая очередь, диспетчерская служба Транспортного Контроля трудится на пределе возможностей. Еще надо учитывать наличие флота конкурентов, патрульных военных кораблей, обслуживающих Дальние суда ремонтников, автоматических станций, спутников и так далее, и так далее…
Аварийность в последние недели резко увеличилась – раньше никто не предполагал, что движение в районе Земли может оказаться настолько интенсивным. Руководители полетов с трудом согласовывают расписание прохода судов по основным коридорам, отмечено шесть столкновений транспортов у точек выхода-выхода, два корабля погибли. Еще семнадцать сгорели в атмосфере планеты после отказа электроники – их задели энергетические «плети» проклятущей «аномалии», находящейся всего в полутора астрономических единицах от орбиты Земли. Нейтронная звезда подходит к нам со стороны Солнца; если ее орбита не изменится, то максимальное сближение на 0,65 АЕ последует в середине сентября. Планета окажется под «прямым обстрелом» – как сейчас Венера, на которой уже не осталось ничего живого: предприятия эвакуированы, а гигантские колонии микроорганизмов, вырабатывавших кислород на поверхности планеты, уничтожены импульсами звезды.
Теперь эту пакость стало возможно наблюдать визуально, правда только из космоса. Саму «аномалию» не рассмотришь, уж больно маленькая, а вот яркое свечение падающего на нее газа – вполне. Рядом с солнечной сферой образовалось белоснежное мерцающее пятно, выброшенное светилом вещество закручивается в колоссальном вихре, при сильном магнитном поле вещество из внутренних частей аккреционного диска перетекает вдоль силовых линий поля к магнитным полюсам. Там оно сталкивается с поверхностью нейтронной звезды, разогревается до температуры в сотни миллионов градусов и образует горячие рентгеновские пятна.
Ничего красивого, могу вас уверить. Вовсе наоборот – в нашей системе теперь находится рентгеновский пульсар: от «аномалии» исходят строго периодические импульсы рентгеновского излучения, следующие с периодом вращения звезды. Настоящая гамма-пушка, непрерывно обстреливающая окружающее пространство короткими и мощными разрядами излучения, способного моментально убить живое существо и уничтожить любую технику сложнее деревянной шестеренки. Пройдет еще двадцать дней, и ни один корабль в радиусе трех астроединиц от Солнца не сможет функционировать, вероятность попасть под удар превысит семьдесят процентов, никакая защита не выдержит.
…«Маршала Мюрата» приняли в одном из шлюзов правительственного уровня «Кронштадта». Сама базовая станция флота пока не пострадала – ее «прятали» от нейтронной звезды за планетой, между «Кронштадтом» и объектом всегда находилась Земля, играющая роль огромного «щита». Решение простое, но эффективное.
На подготовку к приему высоких гостей ушло совсем немного времени. Я связался со спецподразделением лейб-гвардии, давно переправленным на Гермес и призванным обеспечить безопасность Двора в Юргинской резиденции. Ожидавшего «дня Х» надежнейшего «Карла Великого» перевели на двадцать четвертый причал, чтобы отправка состоялась как можно быстрее. Никаких официальных церемоний, в обычное время предусмотренных этикетом, не планировалось – только построение караула. Затем «Карл» примет на борт пассажиров и в сопровождении модернизированных «Птолемеем» кораблей эскорта отправится в систему Вольф-360. От вылета с Земли до посадки в Юрге пройдет не больше четырех часов. Весь план эвакуации расписан поминутно, никаких неожиданностей быть не может, авиакосмический коридор прикроют истребители.
В половине восьмого я поужинал в столовой при командном пункте базовой станции (этот немаленький комплекс почему-то все называли «мостиком», хотя КП занимал три этажа и площадь нескольких футбольных полей), а затем прошел в диспетчерскую Транспортного Контроля. С Земли уже дали отмашку – всё готово, ждите.
– Борт номер один взлетел, – доложился оператор. – Движется по расчетной траектории, системы челнока функционируют без отклонений.
Еще бы там были «отклонения»! Императорская яхта «Святой Владимир», конечно, не является абсолютным техношедевром наподобие «Цезарей» или «Маршалов», произведенных Удавом, но по оснащению не уступит иному крейсеру. Я предлагал было заменить «Владимира» на один из наших кораблей, но в Министерстве Двора только поморщились – все приписанные к лейб-гвардии челноки исключительно надежны.
«Владимир» миновал звуковой барьер, первую и вторую космические скорости и перешел под опеку восьмого полка штурмовой авиации – эскортом командовал Наследник, командир эскадрильи, лично решивший сопровождать августейшего родителя до «Кронштадта». Я мельком подумал о том, что не следовало класть все яйца в одну корзину, это элементарное нарушение правил безопасности. И разумеется, оказался прав.
Неприятности начались в 21:19, когда до причалов БСФ оставалось двадцать две минуты полета. Внезапно сразу у четырех штурмовиков забарахлила электроника, они сбились с курса и начали беспорядочно маневрировать – пилоты потеряли управление. Еще через сорок секунд связь была потеряна со всем звеном, ИР «Святого Владимира» передал сигнал SOS и последние данные телеметрии – реакторы, цепи нейронов бортового компьютера и резервные системы повреждены; чтобы избежать взрыва ядерного топлива, активные блоки реакторов отстрелены от корабля. Ну а потом связь пропала.
– Господи Боже, – только и просипел руководитель полетов. – Удерживайте их на радаре и сканере любым способом! Аварийная абордажная команда – экстренный взлет! Мы будем вас направлять! Да скорее же, идиоты!
По всему ЦТК пробежала волна тихой паники, никто, кроме операторов, не остался на месте. Я привстал с кресла, даже не пытаясь сохранять невозмутимый вид. Влипли, так влипли! Судя по тому, что девять штурмовиков и «Владимир» на вызовы не отвечают и контакт с ними утерян практически одновременно, вывод можно сделать один-единственный: они не успели покинуть опасную зону и оказаться в «тени» планеты, попав под импульс «аномалии». «Святой Владимир» продержался на несколько секунд дольше других, его ИР успел среагировать на опасность, но слишком поздно…
Нажав клавишу экстренного вызова на ПМК, я попытался связаться с Бибиревым, но адмирал не отвечал. Вероятно, сам был в курсе. Хорошо, тогда займемся другим делом – в настоящий момент самым важным. Не знаю, какие конкретно приказы последуют с Земли, но сейчас требуется обеспечить абсолютную секретность.
Выгнав из-за тактического терминала бледного лейтенанта, я связался со своими подразделениями на «Кронштадте». Все три центра Транспортного Контроля, наблюдавшие за окружающим пространством, мигом блокировали сотрудники Имперской Безопасности, информационный отдел перекрыл доступ к диспетчерским компьютерам, головорезы из «Тайфуна-ВКК» заняли двадцать четвертый причал и док, откуда стартовала спасательная команда, уже отыскавшая свободно дрейфующего «Владимира» и начавшая абордаж. Никто ничего не должен знать. До особого распоряжения.
– Ва… ваше превосходительство, срочно пройдите в кабинет начальника центра, – заикнулся один из связистов.
Срочно, срочно… Как я устал от этого слова!
Все правильно, Бибирев вызывал на приватный разговор, который никто не должен был слышать.
– Миша, что спасатели? – без всяких предисловий.
– Сведений не поступало, работают. Но я думаю…
– Я тоже думаю именно об этом. Все мертвы, верно?
– Пока не…
– Молчи и слушай. Обстоятельства случившегося не известны. Самое простое – списать на «аномалию», но мы обязаны думать и о другом. Диверсия, саботаж, что угодно… «Владимира» отбуксировать на аварийную стоянку, твоя оперативная группа пускай осмотрит каждый сантиметр. Возьмешь на себя следствие. Преждевременные утечки пресекать.
– В последнем направлении уже работаю.
– Молодец. Основное задание: «Святой Владимир» и штурмовик Наследника должны немедленно оказаться на базовой станции. Восьмой полк экстренно перевести на Сириус, личному составу объяснить отсутствие девяти кораблей любым правдоподобным враньем. После проведения спасательной операции всех ее участников отправить туда же. Ограничить контакты диспетчерской службы ЦТК до минимума. Полное молчание, ясно? С канцлером и кабинетом министров я разберусь сам, от них это скрыть не получится.
– Господин адмирал Флота…
– Слушаю?
– Что теперь будет? – совершенно по-мальчишески спросил я. – Кто…
– На вопрос «кто конкретно», ответа не имею. Земский собор для выборов Императора невозможен по понятным причинам, если погибли все – династия прервалась. Не время об этом думать. Даже при самом неблагоприятном исходе Михаил IV должен какое-то время оставаться жив. Понял?
– Так точно, понял.
– Думаю, нам в ближайшее время светит регентство… Разберемся.
Спустя полтора часа спасательные буксиры притащили «Святого Владимира» и все штурмовики в ремонтный док. Никто не выжил – Михаил, императрица Мария, Наследник. В числе пассажиров злополучного челнока оказались брат Императора с семьей, дальние родственники по конституции наследовать не могут, а значит… Значит…
Значит, остался единственно возможный преемник. Точнее, преемница.
Отдав все необходимые распоряжения следователям Имперской Безопасности, я бегом ринулся в свой кабинет, расположенный в соседнем блоке. Активировал линию Планка и запросил связь с Гермесом. Провел две мучительные минуты, пока на борту «Франца-Иосифа» не откликнулись на вызов.
– Какие люди, – усмехнулся с монитора Веня Гильгоф и поправил рукой миниатюрную камеру, смотревшую куда-то в сторону от пользователя. – Чем обязан, господин генерал-майор? Опять решили позубоскалить над старым фантазером?
– Доктор, умоляю, заткнитесь и выслушайте!
– Да на тебе лица нет! – Гильгоф внезапно понял, что я беспокою его не ради ознакомления с новыми сумасшедшими теориями, разработанными за последнее время. – Что стряслось?
– Вениамин Борисович, учтите, никому ни слова…
– Как скажешь. Излагай. Надеюсь, вы еще не разнесли старушку-Землю по камушку?
– Со дня на день собираемся. А теперь слушайте очень внимательно…
* * *
Через сутки на «Кронштадт» прилетел Бибирев и среди ночи потребовал меня на ковер. Выглядел адмирал необъяснимо спокойно, будто ничего и не произошло. Не знаю, как ему удавалось сохранять абсолютное самообладание, видимо его высокопревосходительство посчитал, что все худшее уже позади, остается только разгрести последствия и восстановить прежнюю цепочку государственной власти в неизменном виде. Какими способами – дело десятое, все необходимые инструменты у нас в руках, а блюсти строжайшую законность теперь не обязательно, возможные нарушения спишем на чрезвычайную обстановку.
– Докладывай. – Адмирал указал взглядом на кресло. – Что с расследованием?
– Привлек лучших офицеров департамента, в работе – только свои люди, стократно проверенные. МВД и службу безопасности Министерства Двора отсекли.
– Операция прикрытия?
– «Карл Великий» с эскортом вылетел на Гермес вовремя, идентификационные сигналы соответствовали борту номер один. Командование гвардейским отрядом в Юргинской колонии предупреждено, будут действовать по разработанному нами сценарию. За свидетелями – строжайший надзор. Утечек не было.
– Предварительные выводы сделали? Или времени не хватило?
– Хватило с избытком. Вот протоколы вскрытия. – Я перебросил на стол красную папку. – Медицинский персонал также из нашего отдела, беспокоиться не стоит…
– Давай своими словами, – протянул Бибирев, без особого интереса пролистав бумаги. – Меня интересует общее заключение.
Таковое заключение гласило: гибель двадцати восьми человек на борту «Святого Владимира» и пилотов-штурмовиков сопровождения последовала в результате кратковременного воздействия ионизирующей радиации. Трое – два офицера гвардии и камердинер Императора, к моменту доставки на «Кронштадт» еще были живы, но скончались от острой лучевой болезни в течение получаса. С помощью биодозиметрии было выяснено, что суммарная дозовая нагрузка превысила 40 грэй при смертельной дозе в 7 грэй. Шансов не было. Предварительный диагноз подтвержден при вскрытии. Тела незамедлительно кремированы, капсулы с прахом помещены в хранилище спецматериалов при отделе биологической безопасности – там надежнее всего.
– Кремация? – поднял бровь адмирал. – Кто принимал решение?
– Я. Оборудования для бальзамирования на «Кронштадте» нет, традицию пришлось нарушить. Консультироваться с вами не счел нужным – это был единственный разумный выход.
– Согласен. «Святого Владимира» обследовали?
– Очевидные следы внешнего воздействия. Два варианта: или поработала «аномалия», или использовались гамма-пушки, установленные на боевом космическом корабле. Диспетчерские службы зарегистрировали восемнадцать объектов, которые теоретически были способны нанести удар. Проверяем. Диверсия на борту исключена.
Бибирев помолчал, что-то неслышно шепнул под нос и наконец произнес слова, которых я ожидал больше всего:
– Правительство в полном составе соберется завтра. Тут, на базовой станции. Челнок канцлера сейчас подходит к причалу… Предусмотрителен наш премьер, ничего не скажу – дождался, пока Земля не совершит оборот вокруг оси, чтобы защитить свой корабль от рентгеновских импульсов сферой планеты. А мы с тобой – два дебила! Достаточно было сообразить, что «Владимир»…
– Но такая возможность оценивалась как один к ста тысячам!
– …И мы успешно проиграли вроде бы гарантированную ставку, поздравляю. Придется расхлебывать. В условиях военного положения решение о назначении правящего Регента Империи принимает кабинет министров. Большинством в две трети голосов. В состав кабинета, если ты не забыл, входят командующие родами войск и эскадр ВКК. А ВКК в свою очередь командует Император, которого сейчас нет. У меня будет около половины голосов, столько же у канцлера. На нашей стороне адмирал Юшков, а значит, и Космический Корпус, и Нина Назарова с ее ведомством по делам колоний. Канцлер Головин подмял под себя МВД, экономические министерства и снабжение – это очень важные направления! Армия пока колеблется, генерал-фельдмаршалу Слепцову необходима уверенность в завтрашнем дне и твердая рука. Похоже, он сам претендует на регентство или отдаст голос тому, кто окажется сильнее. Вот что, Миша… Гм…
– Говорите, не стесняйтесь. Николай Андреевич, за нашей спиной еще много резервов.
– Сколько сейчас времени? Половина третьего? Отлично. Через час собери здесь всех начальников департаментов и командиров дислоцированных на «Кронштадте» боевых подразделений Имперской Безопасности и ГРУ. Обговорим схему действий на экстренный случай.
– Переводя с русского на русский, устроим переворот?
– Именно. Если на заседании кабинета победят бюрократы и Головин получит права на регентство, мы с тобой в лучшем случае отправимся выращивать капусту на Гермес. Я и канцлер – давние соперники, почивший Михаил удерживал межклановое равновесие, но теперь надеяться будем только на себя.
– Хотите разумное предложение? Можно восстановить законную власть немедленно. Я вчера разговаривал с Гильгофом, «Франц» готов вылететь в Солнечную систему в любую минуту! К утру трон будет передан законной Императрице, а уж Земский собор мы соберем попозже! Через годик, когда обустроимся. А то и через пять лет…
– Вы про Аню? Подождем. Чуть изменим старую истину – корона не волк, в лес не убежит. Мы находимся в апогее кризиса, управление следует удерживать любыми методами. Включая… Назовем так: включая методы экстраординарные. Анечка не сумеет за несколько часов разобраться в существующем раскладе политических сил и может наворотить дел… Есть гораздо более безболезненный вариант. Вот, взгляни.
Бибирев извлек из ящика стола прошитую золотой нитью папку с тиснеными государственными гербами России и Германии. Перебросил мне.
– Это что такое?
– Секретный протокол, прилагающийся к договору о стратегическом союзе между нами и тевтонами. В нем как раз предусмотрены ситуации наподобие той, в которой мы оказались. Не читай все подряд – только пятый параграф!
* * *
Нас опередили. Опередили на несколько часов, и окажись Бибирев неподготовленным к возможным эксцессам, капуста и маленькая ферма в гермесском захолустье действительно оказались бы пределом мечтаний.
Поначалу всё шло по заранее подготовленному сценарию. Ночное (вернее – утреннее) совещание провели безупречно. Никто не отказался от задуманного, каждый счел выкладки Бибирева вполне правомерными. Вслед за предварительным заседанием правительства, Имперская Безопасность будет готова заменить охрану важнейших блоков «Кронштадта», взять под контроль ЦТК и принять временное командование на базовой станции. При необходимости арестовать правительство, группы «Тайфун-ВКК» и «Бородино» захватят помещения, где проводится совет, а затем скрытно эвакуируют чиновников на Афродиту – в один из военных лагерей. Бибирев тем временем сформирует новое правительство под прикрытием фиктивного приказа Михаила IV. Просто, как и всё гениальное.
К десяти утра наши подразделения были готовы к выполнению поставленных задач, но пока оставались на местах постоянной дислокации – в секторах 22 и 24 станции «Кронштадт». Ничто не должно было вызвать подозрений, особенно учитывая тот факт, что на БСФ оставались многочисленные спецгруппы, подчиненные самым разным ведомствам.
Бибирев, надев парадную форму, отправился в конференц-зал, все тридцать семь министров и высших офицеров собрались вовремя. Трансляции заседания не велось даже по закрытым каналам – секретность царила неимоверная. Я ждал в кабинете адмирала, изнывая от нетерпения.
Прошло два часа. Три. Три с половиной. Пытаясь отвлечься, я следил за ходом эвакуационных мероприятий в разных частях страны – дело шло довольно бойко, систему давно наладили и она действовала точно по регламенту. Взлет-посадка, группа номер такой-то отправлена, транспортное судно готово к приему пассажиров и грузов, выделен свободный коридор, расстояние до точки входа на Сириус минимальное, прыжок успешно совершен…
– Почему у меня появилось неистребимое желание взяться за пулемет? – Бибирев быстро вошел в кабинет, швырнул на стол ПМК и портфель с документами и сразу полез в бар за коньяком. – Миша, я ожидал всего, чего угодно, но только не обвинения в действиях, граничащих с государственной изменой! Наша Контора теперь виновата во всем! Эти ублюдки пытаются снять с себя ответственность – сроки Эвакуации определены не точно, «аномалия» прибыла в гости быстрее, чем ожидалось, не задействованы все резервы для вывоза людей с Земли… Молчали только Юшков, Назарова, двое адмиралов ВКК да министр Чрезвычайных Ситуаций и ГО. Канцлер ухмылялся так, будто нейтронную звезду сюда притащил лично я и должен нести за это персональную ответственность! Гибель «Святого Владимира» свалили на нас – борт номер один находился под охраной Имперской Безопасности, мы не предусмотрели возможных осложнений… Это – завуалированное обвинение в непреднамеренном убийстве или убийстве по халатности!
– Начинать? – коротко спросил я.
– Они одобрили регентство большинством голосов, кандидатов двое – канцлер и я, Слепцов кандидатуру снял в пользу Головина. Меня выдвинули одиннадцать человек, канцлера – семнадцать. Девятеро колеблются, выигрыш не гарантирован, а поэтому…
И тут случилось то, чего ни я, ни Бибирев никак не ожидали.
Прямоугольная, с округленными углами, дверь кабинета в который могли зайти лишь избранные, отошла в сторону.
– В чем дело? – Адмирал на мгновение замер, но затем распрямил плечи и принял обычный величественно-надменный вид высшего чиновника Империи. – Потрудитесь объяснить, что происходит?
Меньше чем за полминуты помещение оказалось наводнено вооруженными людьми в темно-зеленой с золотом форме охраны Министерства Двора. Только офицеры, никого в чине младше лейтенанта. Я заметил троих в сине-сером, это командный состав Министерства Внутренних Дел. Два полковника и генерал-майор.
– Ваше высокопревосходительство, по распоряжению государственного канцлера вы арестованы, – неуверенно сказал генерал, выйдя вперед. – Вы немедленно обязаны передать мне коды доступа ко всем системам связи и оповещения УБ и ГРУ, а затем проследовать за моими подчиненными…
– Бумагу дайте, – невозмутимо потребовал Бибирев.
– Прошу…
– Государственная измена, попытка переворота… – Адмирал вопросительно посмотрел на меня. – Миша, в нашем подвале завелись крысы? Не думаю… Господин генерал-майор, а если я не подчинюсь?
– Сожалею, ваше высокопревосходительство… Там все написано…
– Тут написано только о физической ликвидации в случае оказания сопротивления, – усмехнулся адмирал. – Я не вооружен, только кортик. Против полусотни направленных на меня стволов сопротивляться бессмысленно. Хорошо, я капитулирую. Вы что-то сказали о кодах доступа?
– Так точно, господин адмирал Флота. Ваш личный компьютер…
– Компьютер? Это просто рабочая машинка и средство связи. Основной терминал находится не здесь.
– Соблаговолите показать, где именно. У меня приказ.
– Вот и выполняйте ваш приказ. Степень защиты терминала проводится по классу «А», доступ имею только я и мой первый заместитель. Прикажите своим людям отойти и встать вдоль стен.
– Ваше высокопревосходительство, у них приказ стрелять на поражение в случае любых неожиданностей.
– Какие, к черту, неожиданности, генерал? Мне больше семидесяти лет, но я хочу дожить минимум до девяноста, чтобы увидеть, чем все это закончится… Сейчас в кабинете появится сетка лазерных лучей, накрывающая пространство от моего рабочего стола до вот этих картин…
Справа висели две репродукции, «Звездная ночь» и «Кувшинки», прекрасные копии полотен импрессионистов. Расстояние между ними – метр от силы. Бибирев коснулся черной кнопки на клавиатуре своего компьютера, и вдруг из углов рам картин ударили тонкие розовые лучики – настоящий веер.
– Автономный ИР системы безопасности идентифицирует только своего хозяина, – пояснил адмирал. – Любой другой человек доступа не получит, сразу будет включена блокировка. Держите нас на мушке, генерал-майор, хотя никто не собирается пропадать в никуда… Миша, подойди!
Решительно ничего не понимая, я встал рядом с Бибиревым и затем, по его указанию, положил ладонь на стену.
Все дальнейшее произошло за две или три секунды. Металлическая панель между картинами мгновенно поднялась, адмирал толкнул меня в открывшийся проем и сам прыгнул следом. Послышались несколько выстрелов, энергетический разряд выбил искры над нашими головами, и шлюз тотчас захлопнулся.
– Пойдем-ка быстро! – Едва я поднялся на ноги, Бибирев ухватил меня за рукав и увлек в глубину темного коридора. – Придется перехватывать инициативу.
Мы прошли не больше двадцати метров, причем за спинами опускались все новые и новые стальные переборки.
– Очень простой метод эвакуации, – тем временем объяснял адмирал. – Это выход на один из тоннелей закрытой пневматической сети. Капсула доставит нас или на спасательный челнок, или в «Бронзовую комнату», откуда можно будет взять под контроль весь «Кронштадт» и Дальний Флот.
Точно. В маленькой округлой комнате с двумя выходами на пневмотонели нас ожидала стандартная прозрачная капсула транспортера. Купол закрылся, мы застегнули ремни безопасности, и в животе моментально нехорошо заныло – болид с огромной скоростью ринулся в недра астероида.
– Ничего особенного. – Бибирев невинно взглянул на меня. – Ловко мы их обжулили, а? Никогда бы не подумал, что придется использовать аварийный выход для того, чтобы сбежать от мятежников. Хорошо, что о нем мало кто знал, этого тоннеля нет ни на одной схеме станции… Достаточно было проявить чуточку собранности и хладнокровия – и мы свободны как птицы. В любом случае шансов уцелеть оставалось гораздо больше, чем у пассажиров «Святого Владимира».
– Николай Андреевич, но…
– Никаких «но». Канцлер захотел войны – он ее получит. Ставлю собственную голову – мы выиграем если не нокаутом, то по очкам. Дай только пару часов…
* * *
«Кронштадт» не зря считался вотчиной Бибирева – адмирал словно предвидел, что однажды этот колосс окажется последним фортом, в котором наше тихое ведомство будет держать оборону и откуда начнет решительное наступление. К сожалению, воевать пришлось против внутреннего врага.
Канцлер недооценил возможности адмирала и вообще действовал совершенно любительским образом. Для устранения политического противника, обладающего немалым влиянием и возглавляющего одну из самых серьезных государственных контор, вовсе недостаточно простого ареста. Убирать (быстро и сразу!) надо всех – его заместителей, командиров спецподразделений, каждого человека занимающего хоть сколько-нибудь значимую должность и обязанного выдвижением Бибиреву. А это, знаете ли, тьма-тьмущая народу. На Земле и в мирной обстановке такой фокус еще можно было бы провернуть – потребовалась бы долгая вдумчивая подготовка, полная изоляция противника и молниеносные действия.
Сегодняшний экспромт Головина, отлично понимавшего, что в случае избрания адмирала правящим Регентом канцлером ему не бывать, выглядел жалко. Он явно надеялся на фактор внезапности и бездействие генералов, поддерживавших Бибирева в совете – кому захочется развязывать гражданскую войну в критической обстановке, когда существование государства поставлено под сомнение? Заодно канцлер не учел фактора «Бронзовой комнаты» – он пребывал в святом заблуждении, что подземное сооружение лишь дублирует главный «мостик» базовой станции флота и является резервным центром командования на случай большой войны. Воображаю, насколько горьким было разочарование.
Да, «Бронзовая комната» изначально проектировалась как универсальный командный пункт для осуществления руководства Военно-космическим Корпусом в чрезвычайных условиях – вдруг завтра в Солнечную систему заявится орда зеленых человечков и возжаждет поработить Землю? Но как только Бибирев занял кресло министра Имперской Безопасности, в проект внесли несколько важных изменений, о которых знал лишь ограниченный круг – глава государства, командующий ВКК да десяток высших офицеров. По отношению к прочим обладателям пухлых портфелей и шикарных кабинетов применялась тактика «превентивного умолчания», как сие именуется в наисекретнейших документах: наиболее важные сведения о секретном объекте не разглашаются. Михаил VI реконструкцию одобрил – в случае чего Император получал путь к отступлению не просто на «заранее подготовленные позиции», а в защищенный от любых посягательств центр, откуда можно беспрепятственно руководить государством, армией, экономикой и вообще всем, чем угодно, находящимся в зоне нашего влияния.
Много лет назад «Птолемей», которому человек доверил управление большинством областей жизни (супермозг разве что в сортир за нас не ходил), решил, что двуногие ничего не понимают в этом сложном мире, и воспользовался абсолютной властью по своему усмотрению – терзаясь жаждой осчастливить человечество, решил этим человечеством покомандовать. Когда адскую машину с трудом нейтрализовали и отправили в бессрочную ссылку в Пояс Койпера, было решено, что теперь держать штурвал в руках имеют право исключительно представители вида homo sapiens, да и то не все, а лишь Самые Главные. Никто не предполагал, что в будущем нам светит визит нейтронной звезды и связанный с ним всеобщий кавардак, но в числе долгосрочных прогнозов имели место соображения о возможности (пусть и мизерной) какой-либо глобальной катастрофы, от новой Мировой войны до библейского Потопа. В данном случае понадобится безопасное и надежное укрытие, откуда помянутые Самые Главные смогут управлять ситуацией – так «Бронзовая комната» приняла завершенный вид.
Хотите отключить биржевые компьютеры или наоборот, подкорректировать их данные? Нет проблем. Появилось желание отправить в бой один из тяжелых крейсеров в автоматическом режиме вообще без участия человека? Пожалуйста! Остановить реакторы на любой атомной электростанции? Милости просим! Запустить ядерные ракеты? Вводите коды и запускайте сколько душе угодно, хоть одну, хоть все сразу! Словом, «Бронзовая комната» являлась подобием волшебной палочки, способной исполнить любое желание. Ну почти любое…
На Земле таких центров не было – появись у руководства страной эксцентричное желание устроить ядерную войну с какой-нибудь банановой республикой вроде Намибии, одним «черным чемоданчиком» внутри которого спрятана пресловутая кнопка, дело бы не обошлось. Безусловно, при отражении агрессии цепочка приказ-исполнение задействуется в течение считанных минут, но отправить ракеты в полет «просто так» не удастся – такие решения принимаются коллективно.
Я достаточно хорошо знаю эту систему. На боеголовке каждой крылатой ракеты стоит шесть предохранителей. Для снятия каждого требуется отдельный шифр, которыми соответственно владеют глава государства, министр обороны, главнокомандующий РВСН, командир части и командир экипажа самолета, с которого ракета будет запущена. Последний, шестой предохранитель, снимается автоматически, когда боеголовка находится над заданной в программе бортового компьютера целью – не дай Бог бабахнет не там, где нужно. Если хотя бы один предохранитель действует, вы можете без опасений лупить по атомной бомбе кувалдой – она не взорвется, а тонкий механизм будет попросту испорчен, сломан.
«Бронзовая комната» на такие сложности не рассчитана. Приходи и командуй, достаточно того, чтобы вас идентифицировал ИР, прислеживающий за комплексом. Искусственный разум только координирует работу, вся полнота власти принадлежит человеку. Число сотрудников, обслуживающих центр, колеблется от двадцати до шестидесяти, все зависит от обстановки. Поскольку ночью было решено усилить охрану стратегических объектов, сейчас здесь находилось почти девяносто человек – операторы и взвод «Бородинцев».
Дежурный майор встретил нас недоуменным взглядом – адмиралу следовало бы находиться «наверху»; все знали, что сейчас идет заседание кабинета. Его высокопревосходительство не был расположен к долгим объяснениям, просто потребовал «громкую связь», и его голос разнесся по всем помещениям «Бронзовой комнаты».
– Господа офицеры, с вами говорит адмирал Флота Николай Бибирев. Менее получаса назад в нашей стране произошел вооруженный мятеж. Государственный канцлер Илья Головин и некоторые министры правительства предприняли попытку сместить меня, вице-канцлера Назарову и некоторых других должностных лиц с занимаемых постов, а затем и взять под стражу без предъявления каких-либо обвинений. – Я перехватил взгляд адмирала, в котором ясно читалось: «Ничему не удивляйся, я знаю, что делаю». – Понимаю, это звучит прискорбно, особенно с учетом трагических обстоятельств, в которых все мы оказались из-за природного катаклизма, постигшего нашу планету… В настоящий момент я принимаю на себя обязанности главы правительства до времени, пока обстановка не стабилизируется. Мятеж будет подавлен быстро и жестко. От вас требуется лишь четкое выполнение моих приказов. Министром Имперской Безопасности назначен генерал-лейтенант Михаил Савельев, который возьмет на себя руководство базовой станцией флота. Командиру взвода охраны срочно прибыть ко мне для получения инструкций.
– Майор, выйдите… А вас, господин министр, искренне поздравляю. Невероятный карьерный взлет! – осклабился адмирал, увидев, как я отвесил челюсть. – Рот закрой. Все-таки генерал-лейтенант, а не прапорщик интендантской службы!
– Ну знаете… – выдавил я. – По крайней мере, расстреляют нас у одной стенки.
– Иди работай, что делать знаешь. Доступ ко всем системам «Кронштадта» получишь через минуту. «Бронзовая комната» подчиняется только мне и Императору. Вернее, только мне…
– Бонапартизм, вот как это называется, – хмыкнул я. – Если удастся захватить Головина и компанию, что с ними делать?
– Сам решай. Только не увлекайся.
* * *
Двух часов не потребовалось, уложились в сорок пять минут. Никогда бы не подумал, что ликвидировать мятеж удастся за столь короткий срок. Мы перевели корабли ВКК под свое управление, передав капитанам приказ не вмешиваться в события на «Кронштадте», что бы ни произошло, открыли проходы нашим штурмовым группам и заблокировали аварийными переборками отсеки, где располагались боевые группы министерства внутренних дел, поддерживавшие канцлера.
Без стрельбы и жертв, увы, не обошлось – «Бородинцам» пришлось ликвидировать два очага сопротивления на семнадцатом и двадцать первом уровнях, после чего они захватили правительство в полном составе. Лояльных Бибиреву военных и чиновников сразу переправили в «Бронзовую Комнату». Остальных, как и планировалось, под строжайшей охраной моментально перевезли на миноносец «Крым», и через полчаса он прыгнул в систему Сириуса. Режим чрезвычайной ситуации на «Кронштадте» отменили к вечеру. О том, что конкретно произошло, многочисленному экипажу станции объяснил адмирал по внутренней сети видеотрансляции. Красиво преподнесенной лжи в его выступлении хватало с лихвой, но, как известно, цель оправдывает средства. Политики никогда не говорят полной правды, это аксиома. Военный и гражданский персонал воспринял неожиданные перемены более чем спокойно – когда каждый человек занимается тяжелой работой, дрязги в высших эшелонах власти воспринимаются как нечто абстрактное, не принадлежащее реальности.
Реальность же была такова: Бибирев принял в качестве руководства к действию старинный постулат, гласящий, что если гордиев узел разрублен, не имеет никакого смысла завязывать его снова. В новый «военный кабинет» вошли только двенадцать министров в противовес тридцати семи в недавнем прошлом, ненужные в настоящий момент структуры были упразднены, другие включены в состав новых министерств. На проведение столь радикальной реформы ушло меньше часа, а Имперского Регента избрали за пять минут, единогласно. Кто конкретно получил этот пост, думаю, объяснять не нужно.
– Ну и денек! – Около полуночи мы с адмиралом уединились в его кабинете, в надежде хоть немного отдышаться, малость перекусить и выпить по рюмочке – за скорую и сравнительно легкую победу. – Миша, сколько времени ты не спал?
– Тридцать семь часов. Ничего, бывало и хуже, часиков десять еще продержусь.
– Давай обойдемся без героического самопожертвования. Мы все-таки взрослые люди, грудью на ДОТы пускай ложатся те, кто помоложе и поромантичнее… Вот мы и на самой вершине, господин имперский министр… Как ощущения?
– Никак, – пожал плечами я. – Это в напудренном XVIII веке власть могла доставлять удовольствие. Катайся себе на охоту, тискай по углам фрейлин да кушай соловьиные язычки с фуа-гра… Завидую королю Людовику, за него все делали гениальные помощники наподобие Кольбера. А нам придется пахать до гроба, причем я очень удивлюсь, если умру в собственной постели под всхлипы безутешных родственников. С таким образом жизни естественная смерть нам точно не грозит.
– Собственная постель с грелкой, ночной колпак и плачущие тетушки в трауре? Фу, гадость какая… Нет, дорогой мой, мы закончим свой бренный путь куда более пышно. Как – не знаю, но пышно. Так сказать, под битвы гром и звуки марша. Кстати, ты не забыл, что уже двадцать четвертое августа? Всего пять суток – и наступит давно ожидаемый Судный День. Пора уносить ноги из Солнечной системы. Вопрос – куда? Идея с Гермесом мне не нравится, переведем «Кронштадт» в район Сириуса. В период с тридцатого числа по третье сентября операция «Одиссей» будет окончательно свернута, здесь останутся только наблюдатели. Их эвакуируем, как только положение на Земле станет нетерпимым и придется отдать приказ «Аттила»…
– Вы твердо решили закончить всё «акцией милосердия»? – спросил я после длительной паузы. – Там осталось больше восемнадцати миллиардов… Возьмете грех на душу?
– Ты разве не читаешь сводки второго департамента?
– Читаю. Ежедневно погибает до ста тысяч человек, во всех странах, на всех континентах. «Аномалия», чтоб её… И массовые беспорядки, конечно.
– Эти цифры не окончательны, жертв намного больше… Завтра передай во все центры чрезвычайного командования распоряжение в «день Х» применить вакцину «Аттила плюс». После начала эпидемии весь личный состав отправить на карантин в систему Проксимы, медицинский центр уже подготовлен. Привлечь гильгофовских бездельников из отдела биобезопасности – штамм не должен попасть на космические корабли и другие планеты, иначе история с «аномалией» покажется нам сущей чепухой. Не хватало только угробить всех эвакуированных из-за роковой ошибки с вирусом… Когда все начнется – Солнечную систему закрыть. Полная блокада, ни один корабль не должен осуществить посадку на Земле в ближайшем будущем. Да лучше бы и в отдаленном тоже…
– И что потом?
– Начнем новую жизнь. Tabula rasa, чистый лист. Остается его заполнить, а о качестве созданного нами текста можно будет непредвзято судить только лет через двести. Когда Земля превратится в красивую и почти фантастическую легенду.
– Сказки со счастливым концом не получится, ваше высокопревосходительство. Легенда окажется слишком грустной. Двести миллионов лет эволюции, невероятный взлет биологического разума, бурный старт космической эры… И гора трупов в финале.
– Не верно. В финале – новые миры и очередной виток развития нашего сообщества. Вселенная поставила человечеству огромную клизму, но зато все шлаки удалены, организм цивилизации очищен, и теперь можно попытаться избежать прежних болезней…
– Или подцепить новые. Да такие, что нос отвалится. Вместе со всеми прочими выпуклостями.
Адмирал взглянул на меня неодобрительно.
– …Рано или поздно ты допрыгаешься, и Имперский Регент введет в уголовный кодекс статью, карающую за пессимизм. Пойдешь под трибунал со всеми вытекающими.
ФАЙЛ 9970: Сообщение первого уровня, Синий код, Красный код.
ОТПРАВЛЕНО: КП «Королев-5», Барковский. «День Х плюс пятнадцать дней», 00:55.
ПОЛУЧАТЕЛЬ: Центр.
ОБЪЕКТ: Операция «Аттила», экстренная эвакуация зоны.
РАСШИФРОВКА: Исполнение приказа 300, 23:59, 13.09.83. Взвесь ASH-119 распылена во всех заранее определенных точках. Ветер в центральном регионе северо-западный, распространение взвеси по линии Москва-Александров. Непосредственное наблюдение за действием штамма затруднено в связи с крайне нестабильным положением в Москве.
В подразделениях зон чрезвычайного командования реакция на вирус отсутствует. Тесты с животными, находящимися на открытом воздухе, в районе распыления ASH-119, положительны (смертность100 %).
Эвакуация всех действующих ЗЧК подготовлена, ожидаем подтверждения готовности карантинной службы станции «Голиаф» в системе Проксима Центавра.
ОЦЕНКА ОБСТАНОВКИ: Катастрофическая. Подробности освещены в специальном докладе 613, отправленном в Центр в 21:00 минувшего дня. Абсолютная дезорганизация всех ранее существовавших структур, дальнейшее развитие ситуации непредсказуемо.
Документация уничтожена, компьютеры выведены из строя, накопленная информация передана из спасательных кораблей, приписанных к зонам черезвычайного командования. По получении разрешения на взлет рассчитываем прибыть на «Голиаф» в течение двух часов бортового времени.
КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ.
