Когда я проснулся, то первым, кого увидел, была та самая девушка гном, что стояла во время обеда рядом со мной. Блин, ну почему у них тут при знакомстве не принято имен называть? Вот как мне к ней обращаться? Я мучительно наморщил лоб, пытаясь подобрать обращение. «Э–э–э», «миледи», «гномиха»… бр–р–р–р. Какая чушь в голову лезет.

Девушка же, заметив что я проснулся, наклонилась.

– Как вы себя чувствуете? Все хорошо?

Ну как же к ней обратиться???

– Спасибо, все нормально. А как моя сестра?

– Она уже проснулась. Сейчас пьет чай.

Так! Интересно, и кто тут больше всех поработал над лечением? Она уже встала, а я еще валяюсь, словно это я сердце лечил. С другой стороны я все–таки сил потратил гораздо больше, когда держал камни над нами.

Я поспешно сел в кровати, поправил тунику. Девушка с интересом оглядела мое одеяние.

– У вас все люди так одеваются? – с интересом спросила она.

– А? Да нет. Каждый одевается так, как ему удобно. Просто мне много приходится работать пси–силами и постоянно нужно восполнять потерю энергию. А здесь чем меньше на тебе надето – тем лучше. Любая одежда ограничивает поступление энергии.

Девушка вдруг захихикала.

– Значит, лучший способ это ходить вообще без одежды?

Я покраснел.

– Лучший, может быть, но здесь есть другие ограничения, – невнятно пробормотал я.

Девушка уже откровенно веселилась, видя мое смущение. К моему облегчению развивать тему дальше она не стала.

– Прошу за мной, – она важно встала со стула и неторопливо направилась к выходу.

Прежде, чем пойти следом, я оглядел помещение, в котором провел… сколько–то времени. Когда я еще только заходил сюда, то так устал, что даже не осмотрелся. Впрочем, смотреть тут совершенно не на что. Эта комната очень напоминала каморки монахов в монастырях. Правда даже без маленького окна. Комната с овальным сводом, вырубленная в скале. Чуть выше моего роста в нишах стояли стеклянные банки со светлячками. Не зная названия, я этих светящихся жучков называл светлячками, хотя ими они и не были. Каждая такая ниша снабжена плотной занавеской. Когда нужно, их просто задергиваешь, и комната погружается в темноту. Кроме кровати в этой каморке стоял еще стол и два стула. Определить из чего они сделаны я так и не смог. Это точно не дерево. Похоже на камень, но уж очень легкие. Чтобы определить массу предмета мне вовсе не обязательно его поднимать. Пол… А вот пол оказался очень ровным, хотя выравнивали его не огнем, а вручную. При всей тщательности работы на нем отчетливо виднелись следы инструментов.

Тут мой взгляд упал на девушку, которая терпеливо дожидалась меня у двери. Заметив мой взгляд, он улыбнулась. Я же почувствовал себя последним негодяем. Нашел время любоваться местным зодчеством.

– Вижу, вас заинтересовала эта комната?

– Ну… в общем да. Вы все так живете?

Девушка оглядела прямо–таки спартанскую обстановку и фыркнула.

– Нет, конечно. Тут всего лишь комнаты отдыха. Это же помещения правителя. Официальная резиденция. Здесь всегда много народу бывает.

– Понятно. – Еще раз оглядев напоследок комнатенку, я вслед за девушкой вышел в коридор. Ага, насколько я помню, Феолу я относил в каморку напротив. Я хотел постучаться в дверь, но меня остановили.

– Простите, господин Альвандер, но вашей сестры сейчас там нет. Она в гостевом зале.

– Спасибо… и…. гм… не надо называть меня господином Альвандером. Просто Альвандер. Можно Дерри. Э–э–э…. а вас как зовут? Простите, если нарушаю какие–то ваши обычаи, но я не могу никак не обращаться к вам.

Девушка удивленно глянула на меня, потом рассмеялась. Я покраснел.

– А я то думала, что это вы не хотите со мной знакомиться. Понимаете, у нас принято, чтобы мужчина представлялся первым. У вас разве не так?

– Нет, – признался я. – У нас сначала представляется хозяин, а потом гость.

– Ну тогда будем считать, что недоразумение улажено, – девушка улыбнулась мне. – Меня зовут Розалия. Пойдемте, я вас провожу. Вас уже ждут.

Заставлять хозяев ждать и правда не очень вежливо, поэтому отвлекать своего проводника больше не стал. Только молча разглядывал своды. А посмотреть было на что. Это же сколько трудов затратили гномы, чтобы высечь в камне такие вот проходы и пещеры? И как аккуратно все сделали! Вот это настоящие мастера!

Розалия провела меня по коридору и замерла около входа в какое–то помещение. Дверью здесь служила какая–то плотная ткань, свисающая сверху. Вообще–то настоящие двери я здесь видел не так уж и много. В том зале, где мы встречались с правителем, в некоторых коридорах, мимо которых мы проходили. Но тогда я не запоминал ни дорогу, ни окружающий вид. Не до того было. Вот в комнате, где я спал стояла настоящая деревянная дверь… Гм… если дерево здесь под землей так высоко ценится, то что же это за комнаты для гостей, в которых двери делают из такого редкого здесь материала?

Девушка тем временем уже распахнула передо мной занавеску, так что стоять в коридоре дальше было уже нельзя. Я осторожно шагнул в помещение. В отличие от коридора оно освещалось гораздо лучше. Стены украшали такие же мозаики из драгоценных камней, как и в зале встреч. Правда мастерство исполнения здесь явно страдало. По крайней мере на меня эти картины не произвели такого впечатления, как та. Если на той мозаике все жило. Гномы, прорубающие очередную штольню, их вздутые в напряженной работе мышцы, искры, летящие от инструментов… здесь же… ну штольня. Два гнома стоят, опираясь на какие–то палки. Причем стоят в какой–то неестественной позе. Четыре картины на стенах и все какие–то неживые. Разве что сделаны тщательно. Но это мастерство ремесленника, а не произведение настоящего художника. В этих мозаиках не было души.

Посередине помещения стоял небольшой стол, выполненный все из того же непонятного мне материала. Похоже, он здесь довольно распространен. За столом сидели Феола и Дорлин. Выглядел правитель на этот раз очень хорошо. Исчезла бледность. Седые волосы, раньше блеклые, теперь словно сверкали серебром. Пропала усталость из глаз. Он словно скинул с себя лет двести. Когда я вошел, он неторопливо поднялся и слегка поклонился. Я поклонился в ответ.

– Спасибо вам. Слышал, вы тоже лечили меня.

– Ну какой из меня лекарь, – смутился я. – В лучшем случае подмастерье. Я только помогал сестре. Именно она и сделала всю работу.

– Не всю, – пробурчала сестра, на миг отрываясь от кружки, из которой пила какой–то напиток. – Там еще работать и работать. Не понимаю, как ваши врачи могли настолько запустить ваш организм?

– А что врачи? – усмехнулся Дорлин, снова усаживаясь за стол, и приглашающе указал мне на третий стул, стоявший рядом с Феолой. – Врачи ведь не волшебники, в отличие от вас, – правитель улыбнулся нам с Феолой. – От старости еще лекарство не придумали. А я уже не молод. Мне уже скоро девяносто лет будет.

Я уже почти сел за стол. Розалия взялась за спинку стула, чтобы подвинуть его мне, но когда я замер на полдороге к стулу в совершенно неудобной позе, растерялась. В полнейшей тишине кружка сестры выпала из ослабшей руки, содержимое разлилось по столу. Сама кружка неторопливо покатилась к краю, но Феола словно и не заметила этого. Только когда кружка раскололась от удара об пол с легким стуком, она вздрогнула и посмотрела вниз.

– Простите, – пробормотала она.

Вошедшая как раз в этот момент Луиза недоуменно посмотрела на меня, замершего на полпути к стулу, на Феолу, растерянно глядящую на осколки кружки на полу и на недоумевающих Розалию и Дорлина.

– Сколько вам лет? – тихо спросил я, наконец–то опускаясь на стул.

Дорлин недоуменно глянул на меня.

– Скоро будет девяносто.

– А ведь я проверяла ваш организм, – пробормотала Феола. – Мне, правда, в тот момент не до подробных исследований было, но общую картину я составила. Ваш организм очень походил на организм стариков.

– Ну я и говорю, что не молод.

Феола оторвала взгляд от разбитой кружки и посмотрела на Дорлина.

– Ваш организм соответствует по возрасту гному лет пятисот.

После этих слов в комнате воцарилась тишина.

– Пятисот лет? – ошеломленно спросила Луиза. – Гномы наверху живут по пятьсот лет?

Я кивнул.

– Вообще–то средняя продолжительность жизни у гномов четыреста пятьдесят лет, но есть и такие, которым пятьсот и больше. Я лично знал одного такого.

Дорлин глянул на меня.

– А сколько живут люди?

– В среднем около тысячи двухсот лет, – на этот раз ответила Феола. – Но, понятно, есть и старше.

– Самому старому человеку на планете недавно исполнилось тысяча четыреста сорок пять лет, – пояснил я.

Все гномы, находящие в комнате недоверчиво смотрели на меня. Потом перевели взгляд на Феолу, словно надеясь, что она опровергнет мои слова. Феола только плечами пожала.

– Но как? – почти шепотом поинтересовалась Луиза и тут же испуганно посмотрела на Дорлина. Похоже, тут не принято говорить раньше правителя.

На этот раз я с чистой совестью предоставил отвечать Феоле. Как целитель и биолог она ответить на этот вопрос могла намного лучше меня. Я же наполнил чашку чаем и придвинул поближе блюдо с какими–то то ли пирожками, то ли грибами.

– Простите, – пробормотала рядом со мной Розалия, поспешно помогая мне. Я замахал рукой, пытаясь объяснить, что не инвалид и сам могу поухаживать за собой. Но под натиском девушки капитулировал, предоставив ей возможность заниматься своим делом.

Феола же грустно посмотрела на осколки чашки. Под ее взглядом они собрались в одну кучу, поднялись и опустились перед ней на стол. Сестра взяла первые два осколка и приставила их друг к другу. Через мгновение уже никто не мог бы сказать, что когда–то эта часть чашки была расколота. А вскоре Феола уже внимательно осматривала совершенно целую чашку. Наши хозяева, кажется, уже решили ничему не удивляться, приняв за аксиому, что люди на поверхности могут все. Поэтому хоть и наблюдали за действиями моей сестры с заметным напряжением, но приняли все и вопросов задавать не стали.

– Как? – повторила Феола вопрос Луизы, наливая себе чая. – А вот так, как вы все видели. Пси силы – это не только возможность склеить чашку, видеть в темноте и летать. Это и возможность управлять собственным организмом. Именно поэтому мы можем разобраться с любой болезнью в ее зародыше. А кроме того, очистить организм от разной гадости, которая неизбежно в нем накапливается. Это умеют делать и те гномы, что обладают пси–способностями. Ну а поскольку гномы все–таки уступают людям по возможностям, то влиять на собственные тела они могут очень ограниченно. Поэтому продолжительность их жизни несколько меньше людской.

– А разве вы не в силах им помочь? Меня вы ведь вылечили.

– Господин Дорлин, так ведь происходит не потому, что мы вредные и отказываемся лечить ваших сородичей. Поверьте, если бы не помощь людей, то они бы жили лет двести. Но мы не можем править чужой организм как свой. Ведь когда что–то делаешь у себя, ты чувствуешь все настолько хорошо, что… Ну… – Феола замялась, явно не зная как объяснить.

– Чужой организм не чувствуешь, как свой, – помог я сестре. Феола благодарно мне улыбнулась.

Дорлин задумчиво кивнул.

– Я понял, что вы хотите сказать. Но вы… – Дорлин вдруг порывисто встал и нервно прошелся по комнате и также резко остановился спиной к нам. – Вы понимаете, получается, что наши предки, уйдя под землю от людей, совершили страшную ошибку? – Дорлин резко развернулся к нам. – Вы понимаете, что будет, когда это станет известно?

Мы не понимали. Нет, вернее мы понимали, что это будет не очень хорошо воспринято гномами – всегда тяжело отказываться от того, во что верил и из–за чего многие поколения твоих предков терпели лишения и трудились не покладая рук. И вдруг оказывается, что убегая от опасности, они отрезали себя от общего развития и теперь безнадежно отстали от тех, кто остался на поверхности. Но все это воспринимали просто как некие абстрактные знания, совершенно не представляя, насколько болезненно все это окажется для гномов. Да до этого вопроса правителя мы даже не задумывались об этом.

– Но и вечно прятаться от этого знания у вас не получится, – тихо возразила Феола.

Дорлин устало посмотрел на нее и неторопливо вернулся на место. В этот момент он мне напомнил прежнего старика, с которым мы встретились еще до того, как сестра вылечила его от сердечного приступа.

– А что вы можете предложить?

– Наверное, вам нужно на эту тему говорить не с нами.

Правитель кивнул.

– Я понимаю. Вы говорили, что выбор будет за нами? Если мы не захотим выходить, то нас никто не станет тревожить?

– Вы хотите остаться в изоляции? – поинтересовался я. – Решили бежать от проблем?

В зале наступила тишина. Похоже, даже девушки прислужницы напряженно ожидали ответа правителя.

– Я не могу один решать вопрос такой важности, – вздохнул он.

– Что ж, это действительно ваше право. Но знаете… – я задумчиво покрутил в руке чайную ложку. – Там, на верху наш правитель сказал мне при встрече… он сказал, что клетка хорошо защищает ее обитателя, но чтобы воспарить надо ее все–таки разрушить. Сейчас вам ваши пещеры кажутся уютными и надежными, но они же и сдерживают вас.

– Ваш правитель мудрый человек, – Дорлун задумчиво оглядел меня. – А кто ты вашему правителю?

– Я? – мы с сестрой удивленно переглянулись. – В каком смысле кто?

– А что, у вас принято, чтобы правитель общался с любым человеком?

– Ну вообще–то каждый может обратиться к нему с помощью телепатии… если имеет важное дело.

– Да, про вашу телепатию я и забыл, – пробормотал Дорлун. – Наверное, это, порой, ужасно надоедает.

– Почему же? Телепатия на самом деле мало отличается от разговора. Просто при ней можно сказать больше за короткий промежуток времени. Ну и расстояние для такого разговора может быть больше. Вот и все отличие.

– Ладно, – правитель махнул рукой. – Слепому не объяснить про цвета. Но нам все равно нужно время, чтобы все обдумать.

– Мы понимаем, – кивнул я. – Мы сообщим о вас и совет будет ждать вашего решения.

Дорлун медленно поднялся.

– Извините, но вынужден вас покинуть. Нам придется о многом подумать. – Я прекрасно понимал состояние правителя, но так же понимал, что ничем помочь ему не могу. Поэтому просто смотрел, как он медленно уходит. В этот миг он казался мне гораздо старше пятисотлетнего гнома. Но у двери Дорлун обернулся. – Да, Луиза вам поможет выйти на поверхность. Свое решение мы сообщим в том месте, где вы впервые встретились с нами.

Мы с Феолой переглянулись. Нам вовсе не надо было обмениваться мыслями, чтобы понять, о чем думает каждый. Нас просто выставляли. Причем не очень вежливо. Вернее вежливо, но в довольно своеобразной манере. Устроили даже что–то типа прощального то ли завтрака, то ли обеда. Ясно, что это связано с тем, что мы спасли правителя. Но на большее рассчитывать не приходилось.

Феола первая поднялась из–за стола.

– Ну что ж, мы действительно загостились.

Розалия виновато улыбнулась мне и поспешила следом за правителем. С нами осталась только Луиза. Я взглянул на девушка, но та упорно не поднимала глаз от пола.

– Прошу вас за мной, – тихо проговорила она.

Я открыл было рот, чтобы спросить ее о произошедшем, но тут Феола довольно чувствительно ткнула меня локтем в бок. Пришлось заткнуться, мысленно пообещав ей это припомнить.

– Ну попробуй, – так же мысленно усмехнулась мне сестренка. Я постарался закрыться понадежнее.

Дорогу сюда я помнил хорошо, но на этот раз Луиза вела нас каким–то другим путем. Не сказал бы, что он лучше или хуже того, по которому мы спускались, единственное отличие – этот маршрут оказался совершенно безлюдным. За все время пока мы шли нам не встретился ни один гном. То ли они здесь бывают редко, то ли их всех заранее предупредили и сегодня эти туннели оказались пустыми специально для нас. Я покосился на Луизу. Та явно не одобряла всего происходящего, но и сделать ничего не могла. Похоже у здешних гномов очень развита субординация. Впрочем, по иному и быть не могло. Без этого им просто не удалось бы выжить и построить свою цивилизацию в этих суровых условиях.

Наконец вдали забрезжил свет, и мы выбрались на поверхность. Я вздохнул полной грудью свежего воздуха и, сощурившись, поглядел на солнце. Оказалось, что в пещерах мы действительно пробыли всю ночь. Я оглянулся. Луиза стояла около пещеры, из которой мы выбрались только что и по–прежнему не поднимала глаз.

– Простите моего дедушку, – вдруг заговорила она, поднимая на меня взгляд. – Я чувствую, что он не прав боясь вас. Он поймет это, но ему просто надо время, чтобы привыкнуть к новому.

– Подожди, так Дорлин – твой дедушка?

– Альвандер, порой ты мне кажешься таким тупицей, – вежливо протелепатировала мне сестренка. – Неужели сразу не догадался? Они же даже внешне похожи.

– Подожди, но ведь ей лет семнадцать–восемнадцать, значит, она родилась раньше начала цикла!

– Нет, все–таки, мой брат тупица, – печально констатировала Феола. – Ну какие у них тут циклы под землей? И вспомни, сколько лет правителю.

Мда, похоже, я действительно тот, кем назвала меня сестра.

– В кои–то веке мой брат точно оценил свои умственные способности, – прокомментировала Феола мое смущение.

Ответить на эту колкость я посчитал ниже своего достоинства.

– Да, – ответила Луиза. – Вы только не обижайтесь на дедушку.

– Никто не обижается, – уверила ее Феола и улыбнулась. – Мы с братом все понимаем. Все–таки мы эмпаты. И передавай привет Аделаиде.

Впервые сегодня Луиза улыбнулась.

– Обязательно. Она вас тоже вспоминала. Вы теперь для нее великие волшебники из сказок.

Мы с Феолой рассмеялись. Луизе удалось рассеять неприятный осадок, оставшийся от сегодняшнего завтрака. Луиза же помахала нам на прощание и скрылась в пещере. Феола огляделась.

– Похоже, мы выбрались южнее того места, где попали под землю.

Я повертел в руке бесполезный уже тристих.

– Совсем разряжен, – констатировал я. – Надо будет к матери в сад заглянуть по возвращению, а то завтра Стиву совершенно нечего демонстрировать будет.

– Вообще–то мы в отпуске…

– Отпуск подождет! У меня еще пара идей появилась. А потом уже можно браться и за более серьезную модернизацию. Вот только слетаю на их истребителях реально, а не на тренажере и попробую кое–что. В общем, идею полетов на этих машинах я уловил. Конечно, это не то, что нужно для галактики, но в качестве отработки остальных идей сойдет.

– Отработки, – фыркнула Феола. – Ты когда–нибудь проектировал хоть один космический корабль?

– Нет, – ничуть не смутился я. – Но я знаю кто мне может помочь.

– Кто? – немедленно заинтересовалась сестренка.

Я повернулся к ней и лукаво улыбнулся.

– А вот это, – я поднес палец к губам, – секрет. – И тут же, не дожидаясь реакции сестры, взмыл в небо. Феола что–то прокричала мне вслед угрожающее, но, сообразив, что я не слушаю, устремилась следом.

Мда, все–таки вот так вот набирать высоту, тратя силы не то же самое, что уже вываливаться из гиперокна уже там – в вышине.

– Надо было захватить с собой какие–нибудь планеры, – пропыхтела рядом Феола. – Добираться с Гималаев своим ходом удовольствие то еще.

– Ну мы можем добраться до ближайшего селения, а оттуда уже махнем через гиперпортал.

– И то дело. Где там это самое селение?

– Полагаю, не пропустим.

Домой мы вернулись через час, вывалившись из гиперпортала почти около самого дома. Мягко опустившись перед крыльцом, я тут же направился в сторону сада.

– Ты куда это?

Я помахал тристихом.

– Заряжать. Как, по–твоему, я буду его показывать Стиву полностью разряженным? Нет, конечно, я могу и так продемонстрировать все его свойства, но главная его суть в том, что им может управлять человек с минимальными псиспособностями.

Феола отмахнулась.

– Ты сейчас кроме своего тристиха ни о чем думать не в состоянии. Ладно, иди. А я в совет сообщу об ушедших. Дальше пусть у них голова об этом болит.

Когда я обернулся, сестры на крыльце уже не было. Гм… пусть у совета голова болит. Легко она перекладывает решения на других. А этот совет видел, как живут эти гномы? Что он вообще о них знает? Мда… почему–то мне хотелось, чтобы гномы вышли из своей изоляции.

В саду я положил тристих в специальную чашу и устроился рядом поудобнее, тоже решив пополнить немного силы. Заодно поговорить с Васькой.

– Наконец–то, – буркнул тот, когда я послал ему вызов. – Вы где всю ночь пропадали?

Чтобы не тратить время на разговоры, я просто скинул ему мыслеобраз наших с Феолой похождений.

– Вот это да! – удивился Васька, переварив информацию. – Вы с сестрой умеете находить приключения. В совет уже сообщили?

– Феола как раз этим и занимается. А у вас там как дела?

– Да как у нас могут быть дела? Крис растет не по дням, а по часам. Я с ним сегодня решил уже планомерно заниматься. Готовлю вот материалы.

– Тогда не отвлекаю. Готовь. Мы с Феолой попозже зайдем. А пока мне надо кое–какой материал посмотреть.

Ваське явно хотелось что–то сказать, но промолчал. Тут подошла Феола и пристроилась рядом.

– Мне тоже надо пополнить энергию, – буркнула она в ответ на мой вопросительный взгляд. Я едва не зарычал. Будто без ее подсказки не догадался, что она делает в саду. Разве я об этом спрашивал? – Да ладно тебе, – махнула рукой Феола. – Ты что, ожидаешь, что Совет сразу примет решение какое–то? Пока приняли к сведению и поблагодарили нас с тобой. Вот и все. Об исходе переговоров обещали сообщить. А теперь помолчи. Дай силы восстановить.

Сестра отвернулась, больше не собираясь разговаривать. Я посмотрел на ее спину, вздохнул и закрыл глаза.

Люди восстанавливают энергию быстрее, чем вещи, поскольку управляют потоками силы. Так что когда я поднялся, снова готовый к подвигам, тристих еще не зарядился даже наполовину. Оставив его и сестру в покое, я вернулся к себе в комнату, забрался на постель и достал инфокристаллы.

– Ага, вот они. – Я сверился с оглавлением. – Корабли империи.

В общем–то, понятно, глупо пытаться изучить основы проектирование кораблей по историческим инфокристаллам, хотя в них подробно расписывалось и устройство кораблей и даже чертежи прилагались. Будут их читать и поймут ли вообще те, кто их будет читать, похоже, составителей информации интересовало мало. Принцип один – максимально возможная информация по теме кристалла, а там пусть те, кто ими пользуется сам выбирает то, что ему интересно. Ох, как я ругался в свое время за подобное составление инфокристаллов. Зато сейчас я уже глядел на это по–другому… Ближайшие полчаса…

– Тэкс… воздуховоды, это понятно, – бормотал я, мысленно вращая схему эскадренного миноносца имперских вооруженных сил, – но за каким фигом здесь проложены эти вот энерговоды? Ведь на другой обшивке идут такие же с теми же самыми функциями! – Сначала я решил, что где–то чего просмотрел, но изучив план в десятых раз, каждый раз убеждался, что их назначение одно и тоже. – Рррррр! – сейчас мне реально хотелось рычать. Из всей схемы я понял только небольшую часть, чему нашел аналоги в современных кораблях. Все остальное вроде бы понятно. И пояснения есть, сделанные явно для тупиц. И подробно расписывается все, но картина все равно не складывается. Что здесь важно? Для чего тут столько дублирующих систем? Почему так мало места экипажу отведено и как они вообще в такой тесноте жили? Зачем два навигационных компьютера? Причем второй какой–то урезанный обрубок первого.

– Ты еще волосы на себе рвать не пробовал? – поинтересовалась Феола.

Я оторвался от кристалла и глянул на сестру, стоявшую в дверях.

– И давно ты тут стоишь?

– Достаточно, чтобы понаблюдать за твоими прыжками на кровати и прослушать занимательную лекцию об умственных способностях наших предков.

Я насупился. Ну да, не получилось у меня с ходу разобраться с этим. Но ведь не конструктор я! Не конструктор! И инженерного образования у меня нет. А понять основные принципы функционирования межзвездных кораблей придется. Иначе какие требования я выдвину при заказе? Третий отсек должен быть изогнут налево, а пятый направо с проходом энерговодов через крышу? Что я должен постараться поменять на свои кристаллы, а что лучше оставить за механикой предков? И стоит ли ее вообще оставлять. Значит, составляем планы. Что нужно сделать?

Феола хмыкнула и скрылась за дверью, понимая, что сейчас со мной все равно бесполезно разговаривать.

Итак, что нужно сделать? Впрочем, что тут думать? Что делать вполне ясно. А поскольку мы в отпуске, то сделать это можно и сейчас. Родителей еще неделю не будет, работы пока никакой. Тристих испытан.

– Я в гости, – протелепатировал я сестре и выпрыгнул в окно.

– Куда?!

– Сказал же, в гости. К другу. Ты не знаешь его. Я тебя потом с ним познакомлю.

– А…

– Феол, ну могу я хоть куда–то сходить без присмотра?

Сестра промолчала, понимая мою правоту, тем не менее, ясно дала понять, насколько «доверяет» моей отмазке.

Так, не забыть прихватить тристих и в путь. Уже влетая в окно гиперпортала я сообразил, что тристих–то как раз мне сейчас нужен меньше всего.