— Подходим к городу. Поднимайте командира!

— Есть!

Молодой лейтенант ловко перепрыгнул на ходу на следующий рядом со штабным бронетранспортером легкий транспорт, и, коротко скомандовав водителю, умчался в тыл колонны…

Алексей открыл глаза и не сразу сообразил, где находится. Лишь через несколько мгновений он понял, что по-прежнему в медицинском отсеке. Незнакомый военный в имперской форме, но с эмблемами врача внимательно смотрел на показания логгера, покачивая головой.

— К сожалению, все последствия ваших ранений и травм устранить не удалось, но в бой вы можете идти, господин Имперский Герцог.

«А, понятно, мои подданные. Все-таки опять неслыханно повезло, у нас будет прикрытие».

— Вас уже ждут, господин Имперский Герцог.

Врач показал на застывшего в дверях медицинского модуля офицера. Тот нервно мял в руках форменную кепку. Медведев быстро натянул форму и охлаждающий костюм.

— Доклад?

— Подходим к цели, командир. Отставших и потерь на марше нет.

— Ясно.

— Ваши… подданные по дороге умудрились произвести починку наших машин, так что из тех, что у нас имелись на момент выхода боеспособных практически сто процентов.

— Отлично. Поехали в штабную машину…

Глайдер промчался вдоль колонны и пристроился к командно-штабной самоходке. Внутри уже были все оставшиеся командиры. Медведев осмотрел их и остался доволен, все выглядели бодро, на лицах никакого уныния. Только на лице командира пехотинцев, примкнувших к ним, было какое-то сомнение, и Алексей понял его причину. Омал Тускон боялся, что его людей пошлют в бой против своих соотечественников. А это было не просто нарушением присяги, а крушением всех его жизненных принципов. Ведь, несмотря на ленную присягу, его солдаты давали клятву на верность и самому Императору, и, конечно, Империи. Противоречия, казалось бы, неразрешимые, сводящие с ума своей дилеммой…

— Итак, план у меня простой. Выполнить поставленную задачу. Рассчитываем только на себя. Имперцы, то есть мои подданные, в бой не пойдут. У них другая задача — держать тыл, помочь раненым, восстановить технику после боя, поддерживать порядок в городе после боя. Вопросы?

— Никак нет, командир!

— Тогда — атакуем с ходу, без артиллерии. Она вступит в дело, если сюзиты будут уж слишком наседать. Завод находится в городе, и в этом случае будет слишком много жертв. Атаку начнем… — он взглянул на часы: — Через десять минут…

…В кабине бэра еще пахло водителем, который вел машину, пока Алексей лежал в медицинском блоке. Как выяснилось, повезло не только ему — почти двенадцать раненых, которые бы просто умерли, удалось вывести из критического состояния, и теперь имелась твердая гарантия, что они выживут…

Проверка показала, что БР полностью боеготов. Ракетные пеналы полны, патронные ящики заряжены. Механики вассального батальона умудрились стабилизировать и гироскопы, за которые Медведев больше всего переживал, ведь его сумасшедший прыжок не мог пройти для них бесследно… Но опасения оказались напрасными…

…В городе Имерис никто не ждал войны. Базировавшийся в нем полк тяжелых бронеходов направился навстречу десанту республиканцев и, как говорили знатоки, должен был не оставить от дерзнувших сопротивляться Империи наемников ни одного целого кусочка. Да и прикрывавшие городок оставшиеся части представляли собой немалую силу. В любом случае, нападавшим республиканцам бы не поздоровилось. Тем внезапнее был шок, когда из-за окружающих город и фабрику холмов вдруг вынырнули и перешли на свой тяжелый бег республиканские бронеходы…

— Батарея, огонь!

Решетчатые стволы рельсовых пушек изрыгнули смерть, но все снаряды прошли мимо. Сбоила система наведения, а вручную стрелять практики почти не было. Тяжелые ядра бесполезно взрывали землю, крошили в щепки валуны, за которые прятались бэры, но остановить врага не могли. Внезапно один из снарядов нашел цель, и республиканский робот с ужасающим грохотом разлетелся на куски, выбросив из облака огня кабину с пилотом. Через мгновение над ней появился полосатый купол парашюта, и тут же погас — кто-то из пехотинцев расстрелял его из пулемета…

Катапультировавшийся пилот камнем рухнул на землю…

И тут республиканцы словно взбесились — впервые с начала боя нападавшие открыли огонь, и тогда сюзиты поняли, какую фатальную ошибку они совершили, убив спасавшегося… С грохотом разорвался снаряд тяжелой автоматической пушки, выбросив веер специально изготовленных убойных элементов. Веер мельчайших кусочков металла и пластмассы прошивал тела людей, даже одетых в защитные кирасы. Взорвались энергозаряды артиллерийской батареи, испепелив позиции практически полностью. И лавина нападавших республиканских войск ринулась в город…

Против ожидания, сопротивления в самом городе никто не оказал. Причина, как выяснилось, была проста до изумления: все войска оказались в поле. И когда их перемололи части республиканской гвардии — стрелять по наступающим машинам оказалось некому и нечем. Помогла и всегдашняя имперская беспечность — на заводе была куча готовых БРов, но не оказалось водителей. Машины вручались боевым частям сразу по прибытии на производство для получения материальной части. И поэтому, кроме нескольких сдатчиков, водить грозные боевые машины оказалось некому, так что заводы были захвачены практически бескровно. Еще помогло то, что когда обеспокоенные местные жители поинтересовались у гвардейцев Алексея, почему они служат Республике, то получили ответ, что в бой их ведет Имперский Герцог…

Это разом сняло все трения и трудности и, к великому облегчению аборигенов, решило их проблемы морального порядка, ведь им приказал быть лояльными к Республике сам наследник Престола Империи, второй по табели о рангах… Услыхав это, к Медведеву явилась целая делегация инженеров и рабочих с производственного комплекса. Убедившись, что Алексей действительно является тем, кем назвался, и, особенно, после демонстрации титульного перстня с живым огнем, его попросили принять подарок — новейшую модель БРа, только что разработанную и запущенную в производство. Эта модификация еще даже не начала поступать в войска, ограничившись первым и единственным образцом боевой машины. Когда Медведев испытал машину, то был впечатлен ее превосходными данными. Ничего подобного ему раньше не попадалось, и как нельзя вовремя Республика захватила данный город…

Вечером обрадованный тем, что город захватили хоть и республиканцы, но под командованием Имперского Герцога Империи, бургомистр давал бал для победителей. Самый большой зал был наполнен гостями. Присутствовали почетные горожане, представители почти всех сословий, кроме, естественно, аристократии. Алексей принимал поздравления, подарки, которые преподносили ему в благодарность за то, что он как командир не допустил жертв среди мирных жителей и ненужных разрушений. Бойцы его подразделения откровенно радовались короткому отдыху. Кое-кто даже танцевал под музыку старающегося изо всех сил оркестра. По залу кружились пары…

— А сюзитки ничего, — усмехнулся стоящий рядом командир второй роты старший лейтенант Воронов.

Медведев улыбнулся в ответ:

— По сравнению с рамджийками — конечно.

Республиканские девушки были излишне хрупкими, и, общаясь с ними, землянам приходилось соизмерять свою силу, гигантскую, по сравнению с той, что была у местных мужчин. Частенько неопытный кавалер, не рассчитав пылких объятий, отправлял свою пассию прямо в больницу с многочисленными переломами. А что уж говорить о плотской любви? Когда очередную проститутку, услугами которой воспользовался землянин, «скорая помощь» привезла с многочисленными разрывами внутренних органов, командование вынуждено было даже издать специальный приказ, категорически воспрещающий всякие отношения с рамджийками, кроме платонических. Тем более что те физически были словно несозревшие еще земные девочки. А тут…

Красивые, молодые девушки и женщины, не такие хрупкие и маленькие. И наемники, все, как правило, ребята в самом расцвете сил и юности, предвкушали наслаждение. Тем более что сюзитки, как было видно, и сами не прочь попробовать экзотических чужаков…

Алексей склонился к плечу Сергея:

— Выйду, покурю на балкон.

Тот кивнул в знак того, что услышал слова командира…

На опоясывающей весь второй этаж огромного здания галерее было неожиданно многолюдно. Фронтовые романы, как правило, очень скоротечны и протекают очень бурно. Повсюду стояли парочки, и Медведев, досадливо сплюнув, двинулся в обход галереи, чтобы и не мешать, и не смущать влюбленных. Тем более что утомленный славословиями и здравицами в его честь офицер хотел хоть немного покоя. Пройдя за угол, подальше от дверей, ведущих в танцевальный зал, он, наконец, оказался в вожделенном одиночестве. Пристроившись за раскидистым кустом, растущим в большом горшке, парень вытащил из кармана сигареты и, достав одну, вставил ее в рот, похлопал по карманам формы, нащупывая куда-то запропастившуюся зажигалку. Внезапно послышался тихий щелчок, и он невольно на мгновение прикрыл глаза, ослепленный вспышкой. Через миг открыл — прямо перед концом сигареты плясал огонек. Затем послышался тихий, отчего-то знакомый ему голос:

— Испугался, наемник?

Алексей спокойно наклонился к огню, прикурил, затем дунул, погасив пламя. Перевел взгляд и едва не выронил от неожиданности сигарету:

— Ты?!

Перед ним стояла Майа дель Coy, наперсница принцессы.

— Да. Давно не виделись, наемник…

— Я бы не сказал. Кто-то едва не отправил меня вчера на тот свет на холмах Аэрры…

— Война, наемник.

— Да… Все же я рад вас видеть, баронесса.

— Чего не могу сказать о себе.

Медведев не успел среагировать — длинное узкое лезвие вошло в его тело чуть выше клапана кармана, он еще успел заметить, как выпавшая из руки сигарета разлетается фейерверком искр, а потом наступила липкая тишина…

Сквозь заволокший мрак он еще успел услышать:

— Стой! Буду стрелять!

Попытался дать отбой, но губы не слушались. Топот, гулкие выстрелы…

— Быстрее! Он еще дышит! Быстрей!..

Парень пришел в себя уже на койке, весь опутанный проводами и шлангами медицинского комплекса. Над ним возникло встревоженное лицо давешнего врача из его вассального батальона.

— Господин Имперский Герцог! Какое счастье, что вы живы!

Алексей непослушными губами едва выдавил:

— Что… произошло?

— Ваша светлость! Не разговаривайте, вам пока вредно! Сейчас я позову кого-нибудь из офицеров…

Он буквально выскочил из палаты больницы, как понял Алексей, и через несколько мгновений в дверях появился Сергей Воронов. При виде смотрящего на него Медведева широкое лицо старшего лейтенанта озарилось улыбкой:

— Жив, бродяга! Повезло тебе, что сюзитки на настоящих женщин похожи! Парочка только решила уединиться, а тут ты им под ноги валишься, и стилет у тебя в сердце, считай!

Парень смог выдавить из себя:

— Ее… поймали?

— Значит, баба была? Какое там…

Офицер махнул рукой в знак отрицания.

— Никого и ничего. Один ты только. Ладно. Не спрашивай. К вечеру говорить можно будет. Мне Иур сказал, твой личный врач. По крайней мере, он себя так называет. Словом, отдыхай пока. Да, чуть не забыл — выходил на связь Роммель, тебе присвоили подполковника. И дал нам неделю отдыха.

Затем Сергей поднял большой палец кверху:

— Видно ТАМ решили, что надо и совесть иметь. Почитай, вторую неделю без отдыха и пополнения воюем. Так что — лежи, пока есть возможность. За личный состав — не беспокойся. Когда в городе узнали, что на тебя покушались, так словно с ума сошли! Работяги на заводе все наши машины вылизали и починили. Есть чем воевать! А твой подарок тебя дожидается, командир! Эх! Хороша машинка!..

Последние слова Воронова Алексей уже слушал, проваливаясь в сон…

Ровно через неделю пришел новый приказ от командования — и снова в бой. На этот раз нужно было перехватить новейшую Имперскую боевую станцию: огромную машину смерти, угрожающую самому существованию планет.

Монстр следовал в окружении сильного охранения к столичной планете Республики. Прощание с Имерисом вышло торопливым. Не одна сюзитка стояла на пластобетоне взлетной полосы местного космопорта, провожая со слезами на глазах уходящих в бой землян.

А люди торопливо грузили технику на старый верный носитель, «Звезду Надежды». Конечно, за прошедшее время многое на десантном крейсере изменилось, но остался прежним командир, старый Эрик фон Гепнер. Так же сохранилась в основном и команда, костяк которой по-прежнему составляли те, кто выжил при первом нападении сюзитов.

Алексей уже привычно взбежал по трапу, шагнул через высокий комингс люка, ведущего в рубку, и отдал честь. Бывший генерал вермахта, воскрешенный через пятьдесят лет после своей смерти, ответным жестом впечатал ладонь в висок, затем улыбнулся:

— Ого, вы уже подполковник, Алеша?

— Так точно, господин генерал!

— Скоро меня догоните. Ну что, в бой?

— Воевать, так по-военному!..