Вечером я клевал носом и даже отказался от партии в шахматы. Я действительно здорово устал, но немного играл, чтобы проф опять не запер меня в комнате моим словом. Все остальное можно обойти. А он наверняка захочет что-то сделать с Васто. Не может быть, чтобы он это так оставил.

Укладываясь спать, я попросил Геракла разбудить меня, если проф куда-нибудь уйдет.

Проснулся я оттого, что кто-то очень мохнатый запрыгнул мне на плечо.

— Геракл, отстань, и так жарко.

Потом я вспомнил о своей просьбе и вошел в Контакт.

«Большой человек ушел», — сообщил мне кот.

«Спасибо, Геракл!»

Через минуту я уже был готов к выходу, требовалось только захватить бластер. Поход в спальню профа увенчался успехом: такой замок, как у этого столика, я булавкой открою или маникюрными ножницами, Бутс научил. Бластера самого профа не было на месте, но я захватил один из бластеров Ланчано. Игрушка, зато помещается в кармане.

Я осторожно выбрался из окна, на четвереньках прополз к загородке, отделяющей наш балкон от балкона Ланчано. Плющ, обвивший ограждение, спрячет меня от взглядов охранника, который сейчас караулит внизу. Я перелез на бывшую территорию Ланчано и так же на четвереньках скрылся за углом дома. Теперь можно спокойно слезать, только тихо. Охранника я обогнул по широкой дуге, а потом вновь вошел в Контакт с Гераклом, попросил его спуститься и найти, куда именно отправился проф.

Через десять минут я стоял на «чистой дорожке». Геракл по следам профа вывел меня в джунгли и побежал к воротам. Там охранники его пустят внутрь.

Включив фонарик на самую маленькую мощность, светя себе под ноги и сторожко прислушиваясь к лесным звукам, я двинулся по единственной тропке, по которой тут вообще может пройти человек.

Под ногами становилось все мокрее и мокрее, кроссовки громко хлюпали по мху, пропитанному водой, но зато стали заметны черные пятна воды — следы только что прошедших тут людей. Двое: один, конечно, проф, а второй — Васто. Я старался ступать в чьи-нибудь следы, а то на обратном пути проф меня мигом вычислит.

Я успел почти вовремя. Не знаю, как проф убедился в том, что Васто виновен в смерти обоих Ланчано, я услышал только конец:

— Вам очень понравилось убивать стариков и женщин?

— Единственное правило Этны — никаких правил!

— Да, но оно верно для всех. Делай что хочешь, но помни, что другие поступают так же. К тому же женщин как-то принято щадить — они вне игры. Без оружия у вас против меня никаких шансов, так что возьмите бластер.

Проф повернулся к Васто спиной и сделал несколько шагов, тот поднял оружие и… Проф совершил какой-то немыслимый кувырок, залп пришелся в мокрые стволы местного папоротника. А вот проф не промахнулся. Пожара не будет — слишком много вокруг воды. Закусив зубами костяшки пальцев, чтобы не закричать, я постарался незаметно отступить.

О черт, я слишком поздно заметил, что иду не в ту сторону. Спокойно, я вернусь по собственным следам, они выглядят как маленькие черные озера на фоне зеленого мха. На полдороге лежит тело Васто — хорошая примета. А потом вдоль ограды доберусь до ворот (интересно, зачем они вообще нужны — дороги-то нет). Главная проблема — убедить охранников не докладывать профу. Это потом. Беспокоиться будем последовательно.

Я пошел назад по тропе, вовсе не думая о том, кто ее, собственно, проложил. А навстречу мне кто-то топал — кто-то очень тяжелый. Бластер в руку и замереть. Последнее дело сходить ночью с тропы да еще на болоте. Я переключил фонарик на максимальную мощность — все ночные животные не выносят яркого света. И вовремя, потому что прямо на меня двигался горыныч. Не самый крупный, всего три метра ростом — но чтобы съесть меня, ему бы этого хватило. По счастью, ослепленный, он немного повременил с прыжком. Это меня спасло. Сердце у них большое и справа. Мой бластер выжег в груди ящера здоровенную дыру. Мертвое тело обрушилось на то место, где я стоял мгновение назад. Он меня только чуть-чуть за рукав задел. Такого дурака, как я, еще поискать! Почему я не взял нож? Рукав надо срочно отрезать, а мне нечем. Я постарался осторожно закатать его, чтобы ядовитая слизь не коснулась моей кожи.

А теперь вперед — в смысле назад, на виллу. До ворот я добрался почти через час. Теперь мое отсутствие наверняка будет замечено. Не важно, главное — жив остался.

— Та-ак! — сказал начальник караула. — Что это всех в джунгли потянуло да еще ночью. Ты что там делал?

— Дразнил горынычей, — честно ответил я, — дайте нож рукав отрезать.

Мне сразу же помогли, сделали укол с противоядием и тщательно обработали небольшое пятнышко чуть ниже локтя — яд все же добрался до кожи.

— Был бы ты мой, я бы с тебя шкуру спустил за такие штуки!

— Ты на меня пожалуешься? — спросил я, хитро улыбаясь. Ему еще не так много лет, мальчишеская солидарность в нем вполне может победить взрослую.

— Да ладно уж. Только больше ночью по джунглям не бегай.

— Не буду, — серьезно пообещал я, — Синьор Галларате давно вернулся?

— С полчаса.

— Тогда меня уже ничто не спасет.

Не очень-то он мне испортил настроение: приключение было слишком опасным, и предстоящая трепка по сравнению с ним — мелкая неприятность. Я, на всякий случай скрытно, подобрался к дому: все было тихо — так может, мое исчезновение еще не обнаружили?

На балкон я опять залез там, где Марио или Филиппо, прячущиеся где-то под окнами, не могли бы меня заметить. Нет, надо их срочно перетаскивать на свою сторону. Почти все наши охранники мне бы еще и плечо подставили в такой ситуации. А эти твердокаменные…

Я успел не только забраться в свое окно, но и спрятать рубашку, и раздеться, и лечь в постель, прежде чем проф вернулся из похода. Он заглянул ко мне в спальню и, убедившись, что я «сплю», пошел к себе. Где это он так задержался? Выдворял синьору Васто? Наверное. Вряд ли она захочет остаться. Утром окажется, что мы остались совсем одни. А не проф ли все это затеял ради тишины и одиночества? Не-е, тогда логичнее свернуть шею мне.