Мальчишка двигался настолько пластично и легко, что Гойден не смог сдержать рвущихся наружу эмоций:

— Слышишь, Юган? Представь, что бы из него выросло, останься он в руках своего папаши? Не хотел бы я встретиться с ним лет эдак через десять…

— Я и сейчас не хочу… — хмыкнул десятник. — Впрочем, нет, сейчас он не опасен… Ни для кого… Увы…

— Ну, да… — не смог не согласиться Игел. — Просветляющий из тебя, как из меня мотыга… А чего он остановился?

— Видимо, закончил упражнение… Ладно, пойду, загружу его новым. Что–то он совсем не устал…

— Иди… — усмехнулся сотник. — Кстати, и Наставник из тебя пока неважный…

Набычившись, Юган встал со стула и двинулся к замершему перед оружейной стойкой мальчишке. Короткий обмен фразами, и Коррин–младший, взяв в руки тяжеленные деревянные мечи, рванулся в атаку. И через несколько мгновений получил тычок в правый бок от легко справившегося с ним Эйлора: увы, после топорно проведенного Просветления парень потерял способность адекватно реагировать на раздражители. Что особенно сильно проявлялось в учебных боях — оговоренные заранее комбинации он исполнял на такой скорости, что Игел диву давался, а вот в свободных боях постоянно ждал подсказки. То же самое происходило и в быту — самые примитивные программы поведения держались в его памяти от силы дня три–четыре, а потом их приходилось обновлять. Что–то более сложное забывалось часа через два–три. В общем, использовать его в таком состоянии было почти нереально. Поэтому Гойден, кое–как справившись с раздражением, и послал в Корф за лучшим Просветляющим Черной сотни десятником Гильеном: позволять провести коррекцию кому–нибудь из штатных мастеров Игел побаивался, ибо запороть такой материал было бы слишком большой ошибкой. Поэтому, в ожидании старого друга, просто контролировал учительские потуги своего нового «помощника». И заодно изучал боевую технику Аниора.

А изучать было что — по сравнению с тем, что умел этот мальчишка, знания, доставленные братом Ландом, казались ерундой. За неделю наблюдения за тем, как Самир Коррин исполняет комплексы, Гойден понял разницу между ним и техникой десятника: Ланд выполнял красивую последовательность движений, в которых угадывались боевые комбинации, а мальчишка показывал последовательность БОЕВЫХ связок, внешне выглядевшую как комплекс. Уровень отработки им каждого движения поражал: реагируя на запланированную комплексом атаку, Коррин–младший вообще не думал. А действовал предельно быстро и эффективно. И если бы брат Юган не запретил ему наносить травмы, любая из его контратак однозначно привела бы к смерти спарринг–партнера. А ведь его противники, как правило, были выше ростом, весили раза в два с половиной больше и обладали серьезным боевым опытом!

Иногда, глядя на выверенные движения ребенка, Игел с грустью думал о том, что никогда не сможет просто прийти в Аниор и попытаться вступить в школу боевых искусств Мериона Длинные Руки. А, значит, никогда не сможет стать Мастером боевых искусств в представлении воинов короля Ольгерда, и все его попытки научиться двумечному бою так и останутся попытками. А вот о способности некоторых аниорцев ускоряться думать не хотелось вообще — единственный шанс изучить методику обучения этому навыку стоял сейчас перед ним и тупо глядел в пол, не понимая, чего от него хочет вышедший из себя Юган:

— Ускорься, демоны тебя подери!!! Сделай комплекс быстро!!! Быстрее, тебе говорят!!! Так, как ты дрался со мной в лесу!!!

— Оставь его… Пусть работает так, как может… — перебил Эйлора сотник. — Давай дождемся прибытия брата Гильена — может, тогда удастся его разогнать и разговорить?

— Как скажешь, брат Гойден… — мгновенно остыв, Юган кивнул и уже спокойным голосом приказал мальчишке продолжать в том же духе…

…Задумчиво глядя на работающего с мечами ребенка, сотник вспоминал вчерашний доклад вернувшегося из Корфа брата Сава, и пытался снова вернуть себе хорошее настроение. Получалось, но очень медленно. Ибо было чему радоваться. Во–первых, добрых две трети населения страны в той или иной степени ждало появления Освободителя, а значит, было морально готово к будущему перевороту. Во–вторых, Император Маас начал готовиться к войне с Аниором, и столица Империи постепенно начала превращаться в один огромный военный лагерь. И, в–третьих, большинству отправленных в Корф солдат и офицеров Черной сотни удалось завербоваться в армию. Последняя новость была самой важной, и поэтому вчера Игел не смог сдержать довольной ухмылки: Маас сам копал себе яму, в которую должен был свалиться! И теперь дело оставалось за малым — дождаться момента, когда основная масса войск отправится грузиться на корабли. И возвращаться в город с полутора сотнями лучших бойцов. Чтобы взять власть в свои руки…

Правда, советник Игела, брат Сав, считал, что захват власти в Ордене — не самое важное, чего должен желать сотник, — и упорно доказывал, что смена первого лица государства в момент, когда войска Аниора гарантированно уничтожат половину армии Ордена, не самый лучший момент для переворота. Но на это его мнение Игелу было наплевать. Уверенный, что сможет справиться и с народными волнениями, и с голодом, и с послевоенной разрухой, он отмахивался от советчика и периодически посылал его куда подальше. Так как сильно сомневался, что даже разбив половину армии Ордена, король Ольгерд вдруг решит захватить империю, лежащую так далеко от его королевства…

Постоянные мотания брата Сава в Корф и обратно иногда действовали Игелу на нервы, но те идеи, которые он реализовывал, однозначно стоили потраченного им времени. Например, увеличение частоты нападений на пограничные поселения Миера. Подталкивание короля Диона к решению обратиться за помощью к другу своей дочери. Контроль работы проповедников и вербовки солдат Черной сотни в армию… Добиваться поставленной перед собой цели брат Сав умел так же хорошо, как и планировать…

— Смотри, Гойден, получилось!!! — дикий вопль Югана, раздавшийся практически над ухом, заставил сотника отвлечься от своих мыслей, схватиться за мечи и окинуть взглядом помещение. И онеметь от удивления: мальчишку, выполняющего комплекс «Полет Красного Дракона», практически не было видно! Он словно размазался в воздухе и работал мечами так быстро, что вокруг него сияли две стальные сферы!

Комплекс закончился секунд через пять, а через мгновение после остановки Коррин–младший непонимающе замер на месте, обвел помещение диким взглядом и потерял сознание…