Глава 6
Судя по обрывкам разговоров, услышанных отрядом, Ассад был общепризнанным центром власти, религии, торговли и являлся столицей царства Корв. Соседние с ним Гистан и Великое Княжество Алама — тоже большие, по местным меркам, государства — пытались подражать Корву во всём, однако конкуренции явно не выдерживали, за что при каждом удобном случае начинали лютые войны. Но до сих пор Корв был сильнее. Кроме того, у Гистана соседями были беспокойные кушиты, у которых в пустыне, если верить слухам, находилась тюрьма самого Сэта, а потому гистанцы, когда не воевали с Корвом, то усмиряли чёрных кочевников.
Алама располагалась в горах, имела обширные разработки драгоценных и поделочных камней, некоторых металлов, но полностью зависела в продовольственных вопросах от милости Корва, потому что караванные пути проходили через территорию этого самого крупного государства долины меж двух рек. Обе стороны не раз и не два пытались подчинить противника, но горцы предпочитали скорее умереть, чем позволить положить на себя тяжёлую десницу царя междуречья, а сама Алама не имела достаточно сил для завоевания и удержания перевалов, через которые она могла бы выходить на широкие торговые пути. В итоге между Корвом и Аламой существовал вооружённый нейтралитет, обусловленный исторически сложившимися обстоятельствами.
Где-то западнее расположился могучий И-Пет, имевший сильное войско и огромную территорию. С И-Петом Корв не воевал — разве что на море несколько раз происходили стычки. На востоке находился далекий и богатый Инд, с которым купцами Корва велась нерегулярная, но весьма прибыльная торговля. В общем и целом базарные сведения совпадали с данными коллектора. Но компьютер не давал таких ярких и красочных картин.
Александр подумал, что надо было дать побольше времени коллектору для сбора информации, прежде чем соваться сюда очертя голову. Конечно, он знал, что со «Звезды» можно увидеть, сколько блох сидит на хвосте у дворняги, но вот всегда ли ведётся наблюдение… Александр надеялся, что Эркин и Тор нет-нет да и посматривают на экран.
В разных точках базара рейдеры натыкались на здоровенные бочки, где бесплатно раздавалось вино царскими слугами и прислужниками храмов Инанны, Энки и Энлиля — трёх глав местного пантеона. Ещё вчера Александр слышал какие-то разговоры о предстоящем празднике, но только сейчас он узнал подробности.
Сегодня в междуречье — праздник наступающего лета. Сегодня приносят ритуальные жертвы Инанне — богине плодородия (она ещё покровительница плотской любви и, как это ни странно, благоволит распрям и войнам), а также стараются умилостивить Энки — бога воды и Энлиля — бога воздуха.
Это была тройка самых почитаемых богов в Корве и далеко за его пределами, не считая сонма более мелких и менее могучих божеств. Ещё существовал официально запрещённый культ Сэта — Проклятого Змея, имеющего последователей и приверженцев как за пределами Корва, так и внутри государства. Жрецы Сэта приносили человеческие жертвы, что не практиковалось и не поощрялось в других храмах. В народе имя Проклятого произносилось только шёпотом и всегда со страхом. Поговаривали даже, что в Корве спрятан никому не видимый ключ к освобождению Сэта из его темницы, но мало ли чего не наплетут продавцы сладостей, чтобы у них купили сладкую тянучку!
Отовсюду слышались крики зазывал, рёв животных, музыка. На невысоких помостах в тени шёлковых навесов танцевали полуобнажённые девушки. Работорговцы расхваливали свой товар, стоящий под палящими лучами солнца с мрачным и обречённым видом.
— Если не считать открытой работорговли, то всё окружающее чертовски напоминает танжерскую барахолку, — сказал Александр брату Хересу.
— А что! Разбавить слегка эту толпу берберийцами, паркианами и тиранцами — и не отличишь! Спрашивается, зачем Господь тратит столько времени и сил, если спустя тысячелетия человек остаётся на той же ступени развития? — монах, воодушевлённый некоторой порцией винца, уселся на своего любимого конька — словоблудие. — С точки зрения разумного существа, коим я являюсь, и вы, капитан, смею надеяться, тоже…
— Брат Хер, — как всегда, сократил имя монаха Королёв, — ну ты посмотри на себя! Какой же ты разумный? Разве хоть одно разумное существо откажется добровольно от вина и женщин? Вон, посмотри, какая красотка!
— Злыдень! — проворчал брат Херес. — Ты, Сергей, искуситель и слуга искусителя! Нет для тебя ничего святого!
С этими словами монах открыл фляжку и сделал из неё глоток. Явно не воды.
— О, смотрите-ка, святой отец начал образовываться! — рассмеялся Королёв. — Ну а теперь на очереди девушка…
Александр с лёгкой улыбкой наблюдал за дружеской перепалкой командира абордажников и брата Хереса. Ну Сергей, нашёл кого учить! Да брат Херес сам кого хочешь научит…
Александр оглядел отряд и пришёл к выводу, что никакой беды с ними не случится, если их капитан немного пройдётся вдоль торговых рядов.
— …Посмотрите на великолепные индские ткани! Атлас, шёлк, парча! Какие расцветки! А какое качество…
— …Да что вы! Это же боевой верблюд! Караванные в другом ряду…
— …Холодная вода! Кто желает глоток хрустально-чистой воды…
— …Подайте, ради Великой Инанны, нищему на пропитание…
— …Хлеб, свежий хлеб! Господин, купите лепёшку! Что? Нет, это не плесень! Что? Нет, просто корочка жёсткая…
— …А сейчас, уважаемые зрители, я покажу вам, как пускаю огонь изо рта. Глотание меча — сущая забава по сравнению с этим…
— …Только пискни, и я тебе глотку перережу! А ты, старая жаба, заткнись! Давай сюда кошель и браслет!
Ого! Кажется, кого-то освобождают от финансовых средств. Александр увидел двух грабителей — бродяг неопрятного вида. Шерстяные накидки на них были помяты и выглядели так, словно хозяева не снимали их всю жизнь. Мужчины зажали в угол девушку и её няню или прислугу пожилого возраста. Александр подошёл к грабителям, которые всё ещё не замечали опасности, увлечённые потрошением своих жертв. Морозов вынул из ножен вибромеч и кольнул одного типа пониже спины. Тот непроизвольно ойкнул и, обернувшись, увидел человека, презрительно их рассматривающего и вооружённого каким-то странным тонким и длинным мечом. Александр насмешливо сказал:
— Эй, могучий грабитель женщин! Брось нож на землю, и чтоб через секунду тебя здесь не было. А ты задержись — извинишься перед дамами.
Более рослый бродяга прорычал, что скорее сдохнет, чем будет извиняться перед бабой.
— Ну, если ты так настаиваешь… — пожал плечами Александр и шевельнул лезвием вибромеча, приглашая грабителей к бою.
Они, забыв о своих жертвах, ринулись к насмешнику. Рейдеры, заметив, что на Морозова готовятся напасть, двинулись вперёд. Персиваль Конго испросил взглядом у Сергея Королёва разрешения прийти на помощь капитану, но тот лишь презрительно усмехнулся — эти двое даже приблизительно не могли считаться противниками, достойными Морозова, даже без учёта вибромеча…
Александр включил вибролезвие, и оружие в его руке запело песню смерти. Один из бродяг издал вопль боли — его кисть, всё ещё сжимающая длинный нож с костяной рукоятью, лежала в пыли. Он упал на колени, сжимая обрубок, из которого хлестала кровь. Другой разбойник не успел ничего сообразить, как оказался обезоруженным, а лезвие вибромеча упёрлось ему в горло. Он тут же подался назад, но Александр тоже сделал полшага, и линия рука-меч-горло не нарушилась. Грабитель, прижатый к стене, выпучил глаза и просипел что-то о пощаде.
— Извинись перед дамами, — Александр убрал меч в сторону.
Бродяга рухнул на колени в пыль и принялся отбивать поклоны. Более старшая и объёмная из женщин проворно забрала у него кошелёк. Младшая стрельнула в Александра чёрными, бархатистыми глазами и утащила свою спутницу в толпу народа, прервав её излияния благодарности спасителям. Александр долгим взглядом проводил черноглазую, а затем спохватился: что там с этим дуэтом неудачников?
Бродяги испарились, только отрубленная кисть, большое пятно крови, впитывающееся в пыль, да дешёвый нож с деревянной рукоятью остались на месте неудавшегося грабежа. Здоровущий, облезлый полосатый кот, злобно сверкая зелёными глазищами, подкрадывался к окровавленному обрубку. Уходя, Александр оглянулся — кот рвал зубами то, что ещё пять минут назад было живой человеческой плотью.
Зрелище было неприятным и странным. Александр почему-то подумал, что раньше здесь такого наверняка не происходило. Кот словно выглядел предвестником чего-то зловещего, смутно витающего в воздухе.
У Восточных ворот было не протолкнуться: давка неописуемая — простой люд вопил, размахивал цветами, пальмовыми ветвями и флажками, и каждый пытался протиснуться поближе к первым рядам, которые занимала знать из правящей, церковной и торговой верхушки. Солдаты в парадной форме выстроились в две шеренги, создав коридор, идущий от городских ворот к квадратному проёму в зданиях. Оказалось, что ровно в полдень сам правитель Корва в сопровождении высших жрецов Энки, Инанны и Энлиля будет встречать лето, приносить благодарственную жертву, а потом планировались раздача милостыни и всеобщее трёхдневное празднование.
Полуоглохшие рейдеры с трудом протолкались в первые ряды — здесь стояли люди знатного происхождения, многие имели телохранителей, которые, впрочем, больше ждали появления процессии, чем охраняли своих господ. Александр вспомнил подслушанный разговор, но нигде не увидел чего-нибудь похожего на старый дворик. Он обратился с вопросом к стоящему рядом чернобородому купцу с высоким тюрбаном на голове и тут же получил исчерпывающий, даже чересчур, ответ. Словоохотливый купец рассказал ему, что старым двориком до сих пор называют квадратный проход между зданиями — из него-то и появится процессия во главе с правителем Корва и верховными жрецами. А вот почему этот коридор назвали старым двориком, существует такая легенда…
«Значит, нам надо идти к проходу», — подумал Александр, довольно невежливо прервав измирца, и рейдеры начали продвижение в указанном направлении. Отряд медленно пробивался через толпу, и вскоре Королёву надоел такой неспешный темп. Он пробрался в голову отряда, после чего рейдеры стали передвигаться заметно быстрее. Какой-то молодой аристократ выхватил из ножен длинный кинжал — ему не понравилось, как Сергей пренебрежительно оттолкнул его. Ярко сверкнула сталь, лезвие было направлено прямо в солнечное сплетение Королёва, но тот перехватил рукой запястье противника, раздался хруст кости и сдавленный стон. Юнец выронил оружие и опустился на землю, прижимая сломанную руку к телу.
Товарищи потерпевшего только и ждали случая поразвлечься — сразу засверкали мечи и кинжалы, один из которых, пущенный чьей-то рукой, ударил остриём в грудь Александра. Кинжал оставил маленькую дырочку в тунике и упал на землю. Заметно ошарашенные аристократы не знали, что на рейдерах под верхней одеждой были надеты металлопластовые рубахи. Стоящие рядом знатные дворяне, ремесленники и крестьяне сразу отодвинулись от места стычки — не ровен час, получишь удар, предназначавшийся другому. Стражники тронули коней, чтобы навести порядок. Юные шалопаи, увидев, что развлечение может окончиться позорной ямой, если не чем похуже, поспешно растворились в толпе, предварительно злобно выругавшись на рейдеров.
От выяснения отношений со стражей гостей планеты спасло появление выбежавшего из старого дворика совершенно голого мальчугана, раскрашенного золотой краской. Он был предвестником появления процессии. И стража, и зрители сразу же забыли про драку. Двенадцать рейдеров (остальные остались сторожить лошадей и держать связь с «Белой звездой») оказались прижатыми к оцеплению. Что ж, по крайней мере, они в результате ссоры смогли занять самое выгодное место в первом ряду.
Из темноты прохода появился сам правитель Ассада и всего Корва царь Пеззон, за ним шли верховные жрецы Энки и Энлиля и верховная жрица Инанны. На правителе было блистающее драгоценными камнями, длинное, до пят одеяние; на голове золотым блеском сияла трёхзубчатая корона. В руке царь держал пучок сухих колосьев пшеницы. Жрецы и жрица были одеты во всё белое, за ними шли несколько младших прислужников, которые вели на привязи жеребёнка, барашка, поросёнка, телёнка и щенка. Все эти животные были белого цвета и предназначались в жертву богам.
Зрители, даже знать, все как один упали ниц, только стражники, создавшие коридор, остались стоять, замерев, словно изваяния. Чтобы не выделяться из толпы, рейдерам пришлось тоже согнуться, по поводу чего Королёв тут же проворчал что-то антимонархическое.
Александр, с любопытством рассматривая высших государственных деятелей, вдруг почувствовал знакомый холодок, пробежавший по спине. Сейчас что-то произойдёт! Он испытывал то же самое и перед последней сиссианской засадой, и много раз во время войны. Это чувство Александра ещё никогда не подводило — оно было индикатором опасности, правда, не определяло — какой именно. Под одеждой заворочался Зарик и высунул мордочку на свет божий — его раздвоенный язычок появлялся и исчезал с поразительной быстротой.
Задул лёгкий ветерок, игриво шевеля конские хвосты на шлемах стражи и разноцветные вымпелы и бунчуки на копьях и шестах. Но это дуновение, казалось, принесло с собой не только немного прохлады, но и вполне ощутимый запах зла. Глупость какая, разве может зло пахнуть?!! Александр покрутил головой, но избавиться от этого ощущения не удавалось, напротив — возникла тупая боль в висках. Такое ощущение Морозов испытывал, когда в учебной части его подвергали зомбированию с целью обучения противодействию такого рода атаке.
Он огляделся вокруг, надеясь увидеть, что другие тоже чувствуют что-то неладное, но люди по-прежнему кричали и подпрыгивали, в воздух летели шляпы, цветы, разноцветные шарфики. Царь величественной походкой всё так же спокойно шёл вперёд, не обращая внимания на усилившийся западный ветер. Жрецы пели какой-то древний гимн, совершенно неразличимый за криками толпы. Вот только верховная жрица Инанны, хотя и продолжала пение, но начала кидать по сторонам обеспокоенные взгляды и потёрла виски.
Ветер внезапно утих, и в совершенно безоблачном синем небе раздался удар грома такой силы, будто прямо над головой взорвали бомбу килотонн на десять. Оглохшему Александру показалось, что сейчас обломки неба посыплются на землю. Царь Пеззон и жрецы сохранили, хотя и с видимым трудом, спокойствие духа, положенное им по сану, но остальные запаниковали.
Кто в страхе закричал, кто схватился руками за голову, а некоторые просто бросились бежать. Моментально возникла давка. Но всеобщее бегство вдруг прекратилось — над толпой пронёсся коллективный вздох: высоко в небе начала образовываться гигантская воронка. Лёгкие белёсые тучки, непонятно откуда взявшиеся, засасывались в её центр и там образовывали тёмное, вращающееся облако. Чёрная сердцевина понемногу увеличивалась в размерах и уже закрыла солнце над городом и его окрестностями. В душном воздухе появился какой-то холод, пронизывающий до костей, даже самые яркие краски поблекли в этой непонятной серости.
Люди, задрав головы, молча смотрели вверх, ликующие крики давно смолкли. Всё небо вращалось в диком танце, из толпы раздавались истерические выкрики женщин, кого-то тошнило. Понемногу люди начали замолкать — что-то гипнотизирующее было в кружащемся небе. Морозов понял — вот оно, зомбирование! Но какой же энергией надо обладать, чтобы создать эффект такого масштаба?!!
Александр вяло подумал: если сейчас не предпринять чего-то радикального, то он окажется в таком же ступоре, который уже охватил толпу. Люди стояли, разинув рты и задрав головы вверх, но в их глазах уже не было и искры мысли. Александр чувствовал какой-то туман в мозгах, и, чтобы не поддаться гипнотизирующему действию огромной тучи, он принялся просчитывать варианты осуществления контроля над таким большим количеством воды, воздуха и энергии без высокоорганизованной техники и методики многосистемного управления. Получились какие-то чудовищные цифры, на фоне которых созданные человечеством аппараты воздействия казались детскими игрушками.
Капитан вышел из состояния малой медитации и увидел картину, которая словно вышла из-под пера Ильи Глазунова — древнего мастера кисти и краски. Люди, кто с гримасами ужаса, кто в растерянности, замерли, будто их заморозила неведомая сила; стражники стояли, как статуи, неподвижные, вооружённые мечами, щитами и копьями. Конские хвосты на их шлемах чуть колебались ветерком, что ещё более усиливало гнетущее впечатление от всеобщей неподвижности. Даже ишак, каким-то образом затесавшийся в толпу, казалось, стоял и раздумывал о высших материях.
Александр проморгался и встряхнул головой — он не поверил своим глазам. Прямо перед замершей процессией возник небольшой пыльный смерчик, когда он рассеялся — появился человек в длинном, чёрном одеянии с капюшоном, надвинутым на лицо. Александр готов был поклясться, что он не вышел из застывшей толпы, а просто появился из ниоткуда.
«Вторая серия гипноза? — удивился капитан. — Или какой-то спецэффект, как у ниндзя?»
Но спросить было не у кого.
Человек в чёрной мантии был не единственным, кто сохранил способность двигаться. Трое верховных жрецов, взявшие друг друга за руки, сделали несколько шагов навстречу одинокому противнику (ибо иначе про них нельзя было и подумать) и, обогнув правителя Корва, встали в ряд, как бы прикрывая собой царя. Старший жрец Энки поднял руку и сказал:
— Напрасно ты появился здесь, Мэлт. Удались мирно и не омрачай нашего праздника, ибо здесь ты можешь найти только свою гибель.
Послышался громкий неприятный смех. Незнакомец в чёрном выпрямился во весь рост и откинул капюшон, обнажив голову. Кожа его лица ярко контрастировала своей белизной с чёрными волосами и густой чёрной бородой, а глаза… глаза Мэлта цветом были как раскалённо-красные уголья.
— Вы — трое глупцов! Меня совершенно не волнует ваш дурацкий праздник. Меня послал мой повелитель — могучий и ужасный Сэт, чьё имя вы боитесь даже произнести. Настало время разобраться с лжевеликими богами, и он это сделает в самом ближайшем будущем, а я сейчас уберу с дороги вас. Но даже устранив столь ничтожное препятствие на пути Великого, я увеличу его силу, которая скоро возрастет до бесконечности.
— Перестань болтать, Мэлт, лучше убирайся подобру-поздорову.
Бледное лицо незнакомца хищно исказилось, и глаза-угли вспыхнули ещё ярче. Он больше не произнёс ни слова, развёл руки в стороны и поднял их на высоту плеч, явно бормоча какое-то заклинание. Между ним и жрецами образовался смерч, и, когда пыль осела, глазам предстало существо, выглядевшее словно выходец из самого ада. Оно было красным, начиная с головы, покрытой бородавками и увенчанной рогами, и заканчивая лапами с большими когтями, которые под тяжестью тела вонзились глубоко в землю. Александр нашёл, что этот монстр здорово безобразен и, по-видимому, небезопасен для окружающих. Красное чудовище повертело шишкастой головой, посмотрело на Мэлта и издало покорное рыканье. Тот рассмеялся:
— Ручаюсь, что такого вы ещё не видали. А теперь, когда увидели, вам осталось недолго наслаждаться этим зрелищем.
Жрецы не ответили ему, а только крепче сжали друг другу руки.
«Видимо, пытаются произвести ментальную атаку», — подумал рейдер и не ошибся.
Мэлт покачнулся и, выругавшись, вступил в поединок. Александр почувствовал, что его голову будто сжимают в невидимые тиски — так сильно возросла напряжённость ментального поля.
«Вот чёрт, они просто аномально сильны! Это будет почище, чем на генераторе предельных возможностей!»
Ни у кого из разумных существ Александр ещё не встречал такой ментальной силы. Даже в учебке, где курсантов подвергали ментальным атакам с помощью аппаратуры, он не испытывал подобного давления! Не может такого быть, чтобы человеческое существо смогло создать иллюзию в полнеба величиной и без посторонней помощи! И этот демон, или кто он там, интересно, реален или тоже является плодом внушения?
Александр уже не удивлялся ни внезапному появлению зловещего Мэлта, ни гигантскому смерчу в небе, закрывшему солнце, ни этому ужасному существу, которому место в кошмарном сне наркомана. На него накатила волна апатии — не иначе это было следствием воздействия ментальной драки жрецов и мага.
На лице чёрного мага появились капельки пота, но он продолжал неравный бой. Он должен был неизбежно проиграть, ввиду того что его противники имели превосходство в численности, а следовательно, и силе. Но у Мэлта был союзник в виде красного монстра. На потустороннем существе абсолютно не сказались ментальные усилия жрецов, может быть, у него и мозгов-то не было. Чудовище неторопливо заковыляло к жрецам с явным намерением убить их, пока они скованы невидимой схваткой.
Капитан рейдеров был почему-то уверен, что тот загадочный передатчик находится у жрецов, может быть, даже кто-то из них сам владеет этой тайной. Александр не знал, откуда у него появилось такое мнение, но не сомневался в его правильности. Во всяком случае очень похоже, что люди, обладающие такой огромной ментальной энергией, способны и на большее. Хотя послать сигнал за тридевять галактик вряд ли способны даже они…
Ментальные волны, распространяемые схваткой разумов, совсем притупили мыслительные способности капитана. Он лениво и отстранённо начал соображать: а что случится, если Мэлт сейчас убьёт жрецов? Наконец, казалось, через часа два он додумался, что если высшие священнослужители погибнут, то рейдеры останутся здесь, на доисторической Земле, потому что лишатся последнего шанса найти пресловутый гигантский пси-передатчик и возможности, пусть и призрачной, вернуться домой.
За то время, пока Александр соображал, красный монстр уже подобрался почти вплотную к врагам своего хозяина. Морозов понял, что если он сейчас поспешит выйти на открытое пространство в таком состоянии, то не только не успеет спасти трёх жрецов, но и сам погибнет в когтях ужасного существа. Оставался лишь один выход: всё ещё находясь в каком-то непонятном отупении, он медленно достал герметичный флакон с кардовым содержимым, вяло нажал на кнопку и проглотил коричневую пилюлю.
Таблетка мгновенно начала шипеть на языке, и Александр сразу же почувствовал, как кард смывает с него усталость и головную боль. Исчезло отупение, и капитана рейдеров наполнила сила, способная перевернуть весь мир и полгалактики в придачу.
Его сознание как бы раздвоилось: «новый» он стал гигантом, взирающим на всё и всех свысока и с добродушной усмешкой, потому что мог свернуть шею и жрецам, и сопляку Мэлту, а «старый» как бы со стороны наблюдал за происходящим. В памяти всплыло древнее правило, которого до сих пор придерживались мастера единоборств: «Убить дух, убить меч, убить тело». То есть сначала нужно повергнуть противника морально, разрушив его внутреннюю защиту, подавив его боевой дух и способность к сопротивлению, потом уничтожить оружие, которым владеет враг, и лишь в последнюю очередь убить его. Так Морозов и сделал.
Александр издал леденящий душу дикий вопль и, растолкав загипнотизированных солдат, которые попадали, как кегли, выпрыгнул на открытое пространство, обнажив вибромеч. Красный монстр зачатками разума сообразил, что двигающийся противник явно опаснее стоящих неподвижно, и обернулся к нему. Александр сделал несколько выпадов, но чудовище ловко уклонилось от сверкающего острия.
«Ого, реакция у него превосходная! — мелькнуло в голове у Морозова. — Вот тебе и неуклюжее существо!»
Он удвоил скорость передвижения, хотя это грозило быстрым истощением организма. Однако красный монстр всё так же ловко уворачивался от смертельных ударов, словно понимал: надо продержаться ещё чуть-чуть. Александр почувствовал, что уже взмок, а во рту появилась сухость, что говорило о близящемся обмороке. Надо рисковать!
Он ускорил до максимума движения, затем нанёс рубящий удар справа. Существо совершило невероятное сальто назад, избежав прикосновения виброострия, но это не спасло его от обратного удара. Воющее лезвие перерубило красное туловище пополам, и монстр рухнул в пыль, окрасив её мутно-коричневой кровью. Александр пока ещё был способен сражаться и шагнул к Мэлту.
Но едва он только сделал шаг в направлении застывшей тёмной фигуры, как ослепительно-яркий луч ударил в то место, где стоял чернобородый маг. На земле посреди мощёной дорожки осталась только глубокая оплавленная воронка и клубилось небольшое облачко пыли, поднятое высокоэнергетическим ударом. Можно было бы подумать, что к происшествию причастны жрецы, если бы не характерный запах, остающийся на месте попадания выстрела из трёхсотмиллиметрового лазерного орудия.
«Молодец, Борнссон!» — подумал Александр и почувствовал, что силы оставляют его, как вода покидает дырявый кувшин. Спустя три секунды он потерял сознание.
