Глава тринадцатая
Стремительные южные сумерки скользили с последними лучами заходящего солнца к земле. Оранжевая звезда опускалась за горизонт, поджигая на прощание вечерние облака, которые горели погребальными кострами по уходящему дню. Иссиня-черная бездна распахивала свои чертоги в недосягаемой для смертных вышине. Сначала не слышно было ничего, кроме сумеречного ветра, поющего среди песков и скал. Как вдруг где-то невдалеке провыл волк. Это был не обычный волк, это был – Предвестник. Предвестник кровного долга. Ненависть, смешанная с торжеством, бесстрашием отчаяния и пронизанная едва уловимой насмешкой – вот что такое Предвестник.
Когда раздается этот вой, слабым не место вне дома. Стая шла по безжизненной местности. Волки текли широкой желто-серой рекой, почти сливаясь с цветом попадавшихся на пути валунов. По бокам, охраняя стаю, шли самые опытные и матерые волки. Они зорко следили за всем, что попадалось навстречу, и чутко ловили малейшие шорохи, готовые тут же ринуться в бой с любым противником, не дожидаясь приказа. Высланные далеко вперед разведчики должны были загодя предупредить о любой непредвиденной опасности. Всех этих крайне острожных действий требовал суровый закон войны. Йонард как никто другой сознавал всю опасность начатого им предприятия. Но он не мог поступить иначе. Будь германец в человеческом облике, ему было бы гораздо проще разобраться в создавшейся ситуации, но сейчас у него просто не было другого выхода. А битва предстояла жестокая. Насмерть.
«Волки, бывшие людьми – против людей, ставших волками. А между ними – пес, на семерых рос… Ерунда какая! – мелькнуло у Йонарда в голове. – Но, Танат их всех побери, как хочется увидеть свое настоящее отражение в кристально чистой воде Ильбарса!»
Вдалеке показались три быстро приближающиеся черные точки, которые превратились в три стремительные серые тени. И вот уже перед Йонардом остановились, устало поводя боками после долгого бега, разведчики.
«Что там?» – взглядом спросил пес.
«У стен башни пусто и тихо», – ответствовал молодой гладколапый волк, переводя дыхание.
«Ворота?»
«Закрыты», – последовал ответ.
«Вот и добрались», – эта мысль почему-то развеселила и обрадовала Йонарда.
Час освобождения приближался.
Стая подошла к воротам башни в тот самый заветный миг слияния золотых и серебряных нитей света, однако огромные, окованные черными железными пластинами створки даже не дрогнули, не то чтобы разверзнуться перед ними в нестерпимом неземном сиянии и открыть дорогу к башне. Йонард в нетерпении прошелся несколько раз вдоль ворот, даже поскреб их лапой, не веря своим глазам. Нет, врата Заката были заперты, причем наглухо.
– Я убью египтянина! – это все, что мог сказать северянин сам себе в утешение.
Безмолвная лунная ночь окутала мир. Ее черные бархатные крылья, слегка траченные звездной молью, ласково обволакивали все живое. Дневная жара легко забылась в прохладном, приятно освежающем ночном воздухе.
Но прохлада не радовала волков, стоявших одной огромной стаей вокруг пса-воина. Они, так же как и Йонард, безмолвно застыли в ожидании около ворот. Но чего они ждали? Разве только чуда…
«Стоят, проклятые! – в сердцах подумал Йонард. – Разрази их гром и молния!»
Внезапно небо содрогнулось от страшного грохота, прокатившегося над окрестностями. Пучок рваных молний впился тысячью зазубренных стрел в одетые панцирем ворота. Они задрожали, подались назад и рухнули, подняв тучи пыли.
Большой черный проем зиял на их прежнем месте.
Йонард снова не поверил своим глазам. Он торжествующе взвыл. Сотни мощных глоток подхватили его боевой клич. Еще не успела осесть пыль, поднятая над грудой обломков, а Йонард ринулся в проем. Пес не оглянулся назад – зачем? Он был уверен в своей стае. И они пошли за ним. Клич стаи звучал все громче и громче в кромешной тьме. Все ярче разгорались хищно-неистовым зеленым пламенем глаза зверей. Они летели, как на пир. Пес первым оказался у входа, мелькнул в проеме и растворился в темноте строения. За ним в крепость, заполняя собой внутренний двор, хлынули волки. Стражники спросонья выскочили из своих каморок. Но далеко убежать им не дали. Волки Большого Пегого и Рваного Уха, как и волки Седого, не знали запрета охоты на человека. Крики и стоны людей, которых рвали звери, летели вслед за их душами к бесстрастному ночному небу. Но боги молчали, отгораживаясь от них непроницаемым пологом дождевых туч. И хлынул дождь, смывая свежую кровь.
Громада Черной башни, сжатая со всех сторон такими же черными базальтовыми выступами скал, внезапно появилась из темноты ночи как воплощенный ужас. У железных дверей башни отчаянная горстка людей из охраны мага из последних сил отбивалась от зверей, обезумевших от ярости. Страх практически парализовал стражников. Они как завороженные глядели с суеверной дрожью в налитые кровью глаза, оскаленные пасти и на змеящиеся между зубов языки, с которых стекала слюна. Йонард метнулся к ним. Волчица была рядом – на полкорпуса позади его плеча.
Ощетинившись длинным копьями и плотно прижавшись к стене, стражники убивали всякого, кто отваживался на прыжок. Когда подоспел Йонард, волки, сбившиеся в кучу, метались возле людей, не в силах что-либо поделать с ними. Волки проворны, хитры и бесстрашны в самой лютой схватке, но, когда надо идти напролом, им зачастую не достает простого отчаяния. Но Йонард показал этим серым бестиям, кого не хватало в их стае. Беззаветное мужество есть только у человека.
Воздух, пропитанный запахом крови, свинцовой тяжестью давил на грудь. Вдруг его разорвал глухой рык, тут же сорвавшийся в предсмертный визг. Еще какой-то один храбрец с лету угодил на копье.
Нехотя, яростно огрызаясь при этом, волки отступили. Места как раз хватило для разгона, и Йонард всей своей тяжестью обрушился на противника. Силой своего удара он разорвал строй, сбив с ног сразу двоих. В образовавшуюся брешь в обороне людей тотчас же устремилась вся волчья стая. Захрустели переломленные копья. Десяток хищников упал, пронзенный насквозь, но другие достигли цели. У них не было оружия, но они и не нуждались в нем. У них был вожак несокрушимой смелости.
Поваленные наземь защитники Черной башни захлебнулись в собственной крови, втоптанные в грязь. Буквально на плечах немногих из отступавших волки влетели в башню.
В этот раз она встретила гостей менее приветливо, чем их далеких предков. Пришло время вернуть долг гостеприимства. Йонард обернулся назад – волчица держалась рядом, такая же спокойная, как и перед началом похода. Подруга вожака.
Волки остановились, заполнив своими телами почти всю переднюю галерею, которая где-то посередине разделялась на три расходящиеся в разные стороны анфилады залов и комнат. Все ждали, когда Йонард подаст знак.
И пес опять взвыл так, что своим стало радостно, а чужим страшно.
«Вперед!»
И стая потекла за ним, как горная река, разбухшая от талой воды. От общей стаи по негласному приказу отделились два отряда. Оставшийся центральный, самый многочисленный, продолжил путь вперед, остальные углубились в боковые коридоры башни. Серые тени, сверкающие зеленые искры во тьме, как отражения мертвенно-зеленого пламени белых черепов-факелов. Пес бежал и слышал доносившиеся звуки боя. Стоны раненых людей и вой волков смешались с лязгом оружия. Битва разгоралась повсюду – в самом темном и укромном уголке башни нельзя было укрыться от безжалостных, не знающих промаха кинжальных зубов.
Никогда раньше Йонард не ощущал в себе такой жажды крови.
«Вперед, вперед!» – подстегивал его внутренний голос. Его голос? Неожиданно на его пути вырос темный силуэт. Враг. Перед глазами сверкнул меч. Но человек, как казалось, слишком долго отводил руку для замаха. Прыжок – и вот оно, податливое горло врага. Клыки глубоко ушли в плоть, кровь обдала морду липкой струей.
«Труп убитого тобой противника пахнет приятнее, – подумал пес, приканчивая следующую жертву. – Как слаб человек!»
И люди дрогнули, повернули вспять, ища спасения в бегстве. Искали и не могли найти. Волки рвали людей в клочья, оставались лишь тела, забранные кольчугами, и мечи, не поддававшиеся звериным зубам. Жесткая резня закончилась быстро.
Йонард медленно обводил взглядом поле битвы. Трупы в лужах крови, исковерканное оружие… Где-то он уже видел все это. Много раз. Но его бой еще не закончен. Хозяин Черной башни. Он должен найти его!
И тогда боги решат судьбу их поединка.
Отделившись от стаи, Йонард устремился к основанию башни, туда, где находилась та самая пещера с вечным подземным огнем. За первым же поворотом к нижней галерее его окутал плотный, почти осязаемый мрак, знакомый ему еще с первого визита, погружая в океан безвременья. Йонард огляделся по сторонам, решая, что ему следует предпринять.
* * *
От стены отделился тусклый шар и завис над собакой. Из глубины его стал вырываться свет, разгорающийся с невиданной силой. Наконец, став подобным раскаленному угольку, он полетел по узкому коридору, маня за собой.
«Дзигоро», – догадался Йонард, бросаясь вслед за шаром. Дышалось свободно.
Волшебный свет подобно мечу разрубил паутину колдовских заклинаний, опутывавшую коридоры. Вот и она, та лестница, которая привела его сюда в прошлый раз. Он на мгновение замер. Но присутствие Дзигоро, пусть даже незримое, дало ему надежду. Шар взмыл вверх по ступенькам и исчез за поворотом. Йонард последовал за ним. Миновав крутую лестницу, он очутился на вершине Башни. Смотровая площадка на такой высоте, обдуваемая всеми ветрами, показалась Йонарду до боли знакомой. Пес осмотрелся, перевел дыхание, и тут…
Огромная тень, необъятная, скользкая, неотступно надвигалась на пса. Бестелесное существо обдало его могильным холодом, но нападать не спешило. Йонард стоял в полный рост, сжимая кулаки до хруста костей. Египетский маг смотрел на него ехидно.
– Вот мы и встретились, Йонард из Германии, – голос мага звучал как заупокойная молитва.
– Я ждал этой встречи, – ответил варвар, овладев своей яростью, как это ему было не противно.
– Ты пришел, чтобы умереть? – медленно спросил египтянин, делая шаг навстречу и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Тогда ты попал туда, куда надо. В прошлый раз ты улизнул. Ну что ж… Не волнуйся, сейчас я сделаю все так, чтобы ты подольше помучился.
– Я пришел получить должок, – спокойно произнес Йонард. – В нашу последнюю встречу мне помешали разделаться с тобой, колдун.
Египтянина, похоже, не поразило, что Йонард очутился перед ним, стоя на двух ногах. Йонард удивился еще меньше. За последние дни он начал привыкать к своим превращениям.
– Где мой меч? – деловито поинтересовался варвар. – Надеюсь, ты его не потерял?
Тумхат смотрел на Йонарда с малопонятным интересом и безо всякого страха. Голову занимали совсем другие мысли.
– Ты как будто собрался стать великим королем? – спросил он вдруг.
– Почему бы нет?
Тумхат усмехнулся, и германец заметил, что тот держит в руках странное сооружение из двух палок и толстой веревки, переплетенной и завязанной в немыслимый узел.
– Существует старое предание, – проговорил колдун, – великим королем сможет стать лишь тот, кто развяжет этот узел.
Варвар деловито протянул огромную ладонь, и сооружение оказалось у него в руках. Развязать его не было ни малейшей возможности. По крайней мере, в ближайшие сто-двести лет. А сейчас он все-таки спешил.
– Так, значит, тот, кто распутает это бабье рукоделье – станет великим королем? – переспросил Йонард. – Где-то я это уже слышал.
Внезапно рука его метнулась к египтянину, выдернула из-за его пояса тонкий кинжал… Тот замер. Острие подрагивало у его тощего горла.
– В предании не сказано, как именно его нужно распутывать, – пояснил Йонард, – вот я и развяжу его… твоими руками. – С этими словами варвар сунул в руки мага то, что он назвал бабьим рукоделием. – Поторопись. И, слушай, где все-таки мой меч?
– На базаре в Хорасане.
Йонард опешил. Меч, верный спутник в рискованных приключениях, почти часть его самого… Да как он посмел?! Ярость захлестнула его, как петля капкана, не взвидя света, варвар двинулся на Тумхата, с намерением разорвать его на две части, и никак не меньше.
Маг вытянул руки, встречая выпад человека. Кулак германца ударил по ним и отпрянул, словно налетел на непробиваемую стену.
Тень расплылась. Теперь вокруг стало совсем темно, только сердце напоминало о смертельной опасности. Внезапно тень вытянулась в узкую полоску и оказалась позади Йонарда. Чьи-то руки резко схватили его за шкирку и рванули вверх, пытаясь поднять.
ОН СНОВА СТАЛ СОБАКОЙ, НИЧУТЬ НЕ ЖЕЛАЯ ЭТОГО!
Шкура натянулась, но выдержала. Изловчившись, Йонард пытался укусить незнакомца, но железная хватка врага приковала его к месту. Оставалось только действовать задними лапами с мощными, почти железными когтями. Он уперся передними и с размаху ударил. Руки не ослабили давления, а пес все бил…
Он услышал за спиной рычание, шаги, бросок… Мгновенно ощутив себя свободным, пес развернулся, слыша глухой удар о каменный пол. Йонард готов был броситься на обидчика, но увидел свою волчицу. Она силилась подняться, но лапы не держали ее. Из-под нее растекалась лужа крови. Зеленые глаза в последний раз мигнули и погасли, затянутые тусклой пеленой.
Йонард попробовал достать мага с другой стороны, и вновь стена встретила его выпад.
– Жалкий варвар, – надсмехался египтянин. – Ты пытаешься решить задачу, непосильную для тебя.
Внезапно германец почувствовал полное спокойствие. Он безучастно посмотрел на мага и поднял взгляд к небу. Мириады звезд манили, завораживали своей таинственной красотой.
– Дзигоро, где ты? – подумал Йонард.
Одна, едва заметная звездочка отделилась от прочих и поплыла на крыльях ветра к башне. Звезда, приближаясь, увеличивалась. Она зависла над соперниками, излучая тусклый свет. Злоба, что накопилась за дни скитаний, бросила Йонарда в атаку. Тумхат молниеносно сдернул свой синий плащ и кинул его на собаку. Йонард в прыжке перехватил тряпку зубами, отбросил ее, ринулся на врага, но невидимая сила отшвырнула его назад и сдавила тугими кольцами.
– Время умирать, человечишка, – раздался за спиной зловещий хохот колдуна.
Он сжал руки, выставив их вперед, и германец увидел, как холодный свет стал вытекать из его ладоней.
С ужасом Йонард почувствовал, что очертания предметов вокруг него расплываются и медленно гаснут. Он завертелся, пытаясь ухватить зубами невидимого врага. Но только горький дым сдавил дыхание, забился в глотку, перекрыв доступ воздуха. Зверь чихал, а черный туман обволакивал тело. Сгущаясь вокруг пса, он сжал его, приподнял над площадкой и выплюнул на каменистый пол. Пес заскулил, извиваясь от боли. Беспощадный мрак окружил его, оторвал от пола и с новой яростью швырнул вниз. Он отбил себе задние лапы и в бешенстве принялся рвать неуловимого противника. В третий раз пес ушибся скуластой мордой, вытянулся на холодном полу и затих.
Переливаясь всеми цветами радуги, в руках мага трепетал огонь. Он поднял его над головой, обращаясь к человеку:
– Ты пришел убить меня? Ты сам найдешь здесь смерть. Ты глуп, человек, как и все ваше племя.
– Ты все-таки ошибся, Тумхат. Почти во всем. Но в одном ты прав – Я ЧЕЛОВЕК!
Под ногами в предсмертных судорогах корчилось его прежнее тело – тело большого серебряного пса древней породы собак-воинов. Но это было уже неважно. Йонард замер над этим умирающим зверем, словно поднялся над собственной смертью. И ни страха, ни ярости не было в нем. И страх, и ярость остались внизу, там, где умирал пес – его звериная половина.
– Уж не этой ли штукой ты решил извести меня? – указывая на горящие ладони мага, произнес Йонард.
Маг плотнее сжал руки, и языки пламени выскочили наружу, ярко освещая смотровую площадку.
– Твоему телу этого вполне хватило, – невозмутимо изрек египтянин, глядя прямо в глаза варвару. – Вот оно лежит, посмотри. Падаль, – смачно сплевывая, закончил маг.
– Это тело мне не принадлежит, – спокойно отвечал варвар.
– Ах вот как, – презренно слетело с губ мага.
Огонь вырвался из рук колдуна и устремился к человеку. В то же время звезда сорвалась с места и разрезала огонь. Послышался звук удара, пламя рассыпалось на тысячи крохотных искр, осыпая площадку. Йонард в один прыжок оказался рядом с противником. Рука его обвилась вокруг шеи мага и прижала кадык к хребту. Кости мага затрещали от неимоверных усилий, а германец, вкладывая всю мощь закаленного тела, давил коленом врага. Йонард, подгибая ноги, потащил мага на себя. Они упали вдвоем. Ступни северянина уперлись в грудь колдуна, и он сильным толчком послал его через голову…
Волки, столпившиеся у подножия Черной башни, шарахнулись в стороны, когда тело стража сокровищницы Таната гулко врезалось в мощеный двор, проломив под собой каменные плиты. Осколки черепа вперемешку с мозгами и кровавые ошметки брызнули во все стороны. Не успели останки Тумхата осесть на камнях, как над местом его падения закружился воздушный водоворот. С неотвратимой настойчивостью он стал разрастаться, вселяя ужас в свидетелей своего появления. Из каждой капельки прежнего тела мага заструился прозрачный дымок. Сначала медленно, а затем все отчетливее и настойчивее. Приподнимавшиеся над землей струйки завлекались в водоворот. Они успевали сделать круг около невидимой оси, а затем поглощались и придавали ему новую мощь, увеличивая и без того сумасшедшее вращение. Частички зла стягивались в середине водоворота в темное облако. Бешеный вихрь стал новым прибежищем черной силы некогда могущественного колдуна. Искаженные муками черты лица стали проявляться в бурных потоках.
Две светлые точки мигнули в темноте. Наперерез черному вихрю шагнули двое. Две невысокие, полупрозрачные фигуры, источавшие нездешний свет. Маленький китаец и старик, древний как этот мир.
– Ты ошибся дорогой, Делви, – произнес призрак Дзигоро.
– Я – Тумхат!
Стены башни вздрогнули от этого голоса, и сухое небо швырнулось пучком белых молний.
– Твой слуга, Кошиф, как-то задал мне вопрос, – проговорил Дзигоро, не пытаясь заслониться от молний. – Теперь я задам его тебе. Твоя вера стоит того, чтобы за нее умирать?
– Я бессмертен…
– Ты так думаешь, – проговорил Дзигоро, – но все мы ошибаемся… Время от времени.
Он вскинул ладони.
– Нет! – старик отстранил Дзигоро и приблизился к темной фигуре почти вплотную.
– Твой земной путь закончен, – уверенно произнес он, – нового рождения не будет. Ты исчерпал терпение Будды. Магия – это дорога в тупик. Я говорил тебе об этом, но ты не хотел слушать. Теперь пожинай плоды своего невежества…
Грозная черная фигура неожиданно стала оседать и блекнуть. Сила уходила, и не было способа ее удержать… Прошло мгновение… другое…
Вихрь над проломленной плитой понемногу затихал. На его месте осталась лишь невесомая серая фигурка тощего человечка с узкой бородкой.
– Теперь ты понял, что такое – магия? – доброжелательно спросил старик. – Или дальше объяснять? Похоже, Делви, мне придется взять твое обучение в свои руки и начать все сначала…
С этими словами старик положил прозрачную руку на плечо Делви и оба растворились в ночи.
Йонард трясся как в лихорадке. Его тело мелко колотила дрожь. Ужасная боль ломила кости и сжимала череп. Он терпел, скрипя зубами, ибо тело его принимало прежний вид. Ради этого стоило потерпеть.
– Ты свободен, Йонард, – раздался голос китайца.
– Только благодаря тебе, Дзигоро, – отозвался германец.
– Отнюдь. Ты все сделал сам, я лишь немного помог. Теперь прощай. Мне приятно, что я знал тебя в жизни. Я буду помнить тебя, Йонард из Германии. А ты все забудешь.
– Но я не хочу забывать, – возразил Йонард.
– К сожалению, боги редко спрашивают о наших желаниях, и это правильно. Но хорошо уже то, что ты заглянул в свою душу, видел зверя и сумел его приручить. Таким ты останешься навсегда. Прощай!..
Йонард не успел ответить, призрак раздвинул первые проблески рассвета, шагнул внутрь, и они сомкнулись за ним.
