Глава 9

Тюрьма была комфортабельной. Даже очень. На берегу какого-то теплого моря, а может быть даже и океана — судить об этом было затруднительно. Сергей и до поступления в училище на курортах бывал не часто, а уж после начала учебы и вовсе было не до пляжного отдыха или туризма. Ускоренная в связи с военным временем методика обучения предполагала для курсантов лишь огромные нагрузки, а не приятное времяпрепровождение.

Местом нынешнего проживания Сергея был окруженный невысоким решетчатым забором участок площадью соток в пятнадцать, с бассейном, маленьким домиком на две комнаты, несколькими карликовыми пальмами и аккуратно подстриженным газоном. Метрах в ста от дома — прекрасный песчаный пляж и теплое, как парное молоко, море. И все. Выйти за пределы участка было, конечно, можно, но куда идти дальше? Домик был единственным строением на небольшом острове, словно сошедшем с рекламных проспектов для отдыха миллионеров. Только, в отличие от тех курортных райских островов, сохранявших хоть какое-то дыхание девственной природы, этот остров был предельно обезличен. Трава, аккуратно высаженные пальмы (в видах которых Сергей абсолютно не разбирался), песок пляжа у кромки моря. Никакого животного мира, кроме насекомых и нескольких некрупных птиц парень не заметил, хотя обошел место своего вынужденного заключения не раз и не два. Это было нетрудно — стоило пройти двадцать минут быстрым шагом вдоль берега, и Сергей возвращался к точке начала путешествия. Да, в море у пляжа были какие-то небольшие рыбы и раковины, но это тоже неспециалисту ни о чем не говорило. А исследовать акваторию получше было затруднительно — ни плавсредств, ни акваланга Сергею не оставили.

Раз в день на выглядевшем, словно музейный экспонат, небольшом поршневом гидросамолете прилетал невысокий улыбчивый азиат и выгружал на деревянный дощатый причал заказанные Сергеем еду и вещи. В разговоры с парнем он не вступал, делая вид, что не понимает ни русского, ни английского языка. Как и большинство учившихся в русской школе, Сергей мог в рамках базового школьного курса попытаться построить пару фраз на китайском языке. Однако азиат не хотел общаться и по-китайски. А может, и в самом деле не умел, кто его знает? Он передавал Сергею припасы и пакет от начальства, принимал стопку распечатанных листов отчета и лист с напечатанными просьбами и также молча и с улыбкой улетал обратно.

Собственно, в этом теперь и состояло основное занятие Сергея — писать и переписывать свой отчет о пребывании в системе Эпсилон Эридана. В домике стояли компьютер и старенький принтер, бумаги было вдоволь. А вот никаких приборов связи или устройств выхода в глобальную сеть не было и в помине. Пакет содержал бумагу, на которой были написаны очередные вопросы, требовавшие как можно более подробных ответов. В течение суток нужно было подготовить и распечатать ответы на партию вопросов, остальное время было совершенно свободным. Сергей вдоволь купался и загорал под теплым, но не жгучим солнцем, научился спать по одиннадцать часов в сутки, читал книжки, из тех, которые неизвестное пока начальство разрешило привезти в очередном заказе. Впервые за несколько лет он был совершенно один и, честно говоря, пока что не сильно тяготился этим, даже наоборот. Постоянное пребывание в коллективе во время учебы в училище, когда наедине с самим собой можно было побывать лишь две минуты в туалете, теснота отсеков «семидесятки» и замкнутые помещения лунной базы успели ему порядком надоесть. А тут благодать — тепло, солнышко, море, одиночество. Ровный климат, когда дневная и ночная температура упрямо держится в диапазоне от двадцати до тридцати градусов. Красота!

То, что традиционной, ведущей свою историю еще со времен встреч первых подводных лодок церемонии с жареным поросенком и торжественным, перед строем, докладом командованию не будет, Сергей понял давно. Почти сразу же, как после выхода «семидесятки» из гиперпространства в нескольких сутках полета от лунной базы доложил о своем прибытии и переслал краткий отчет с видеоматериалами и данными о системе Эпсилон Эридана. Командование отчет приняло и, по всей видимости, оказалось в глубоком ступоре от привезенных Сергеем новостей. Во всяком случае, с Сергеем лично связался Тарасов и запретил дальнейшее движение «семидесятки» вообще, приказав срочно погасить скорость и лечь в дрейф. Через сутки рядом, как бы невзначай, оказались несколько «семидесяток», причем не их лунной, а марсианской эскадры. А уж затем прибыл транспорт и хмурый капитан первого ранга без затей велел быть готовым к стыковке и вообще «вести себя хорошо». Дальше были рослые ребята из космического десанта с легкими ручными лазерами наизготовку и сменная команда для управления звездолетом Сергея. Экипаж развели по разным каютам, и транспорт ушел в гиперпереход к Земле. Обращались с Сергеем нормально, но объяснений никаких не давали и особо не церемонились. Обвинений, впрочем, тоже никаких не предъявляли. Отвезли на этот остров (который мог находиться где угодно, Сергею лишь удалось установить по рисунку созвездий, что это южное полушарие Земли) и приказали писать отчеты. Чем Сергей и занимался уже пятый день подряд. Начальство интересовало буквально все — его мотивация при принятии решений, что и как говорили эридане при переговорах, и по возможности дословно (непонятно зачем, если есть все видеозаписи разговоров), личные впечатления Сергея в системе Эридана, ощущения во время вероятностного перехода… Каждый раз список вопросов обновлялся, хотя были и повторы. Ну что же — надо так надо. Сергей человек военный, что ему приказали, то и следовало выполнять. Сказали вспоминать и отвечать на вопросы — значит, так тому и быть. Тем более и альтернативы никакой нет — попытаться убежать с острова было бы запредельной глупостью, да возможности такой не имелось. Сергей один раз искоса заглянул в кабину гидросамолета и понял, что улететь на нем у капитана межзвездного корабля еще меньше шансов, чем переплыть море на пальме. Подумать только — там вместо дисплея понятного и удобного ходового компьютера и ручных сенсоров была приборная доска с множеством отдельных циферблатов, разнообразных ручек, штурвал и какие-то педали. Похоже, даже сами приборы и система управления были аналоговыми, а не цифровыми. И где только такую древность раскопали?

Все бы ничего, но к исходу первой недели подобный «отдых» перестал Сергею нравиться. Хуже всего, конечно, был информационный вакуум. Сергей был обычным сыном своего века, и долговременное отсутствие Сети и коммуникатора воспринималось им болезненно, почти как потеря одного из пяти чувств. На вызванный этим дискомфорт накладывались размышления о своей судьбе и судьбе своего экипажа, равно как и невозможность повлиять на ситуацию. Просто ждать, когда ситуация разрешится, не имея возможности ничего сделать, было очень тягостно. Все его просьбы о встрече с командованием, которые он ежедневно оставлял на последней странице отчета, попросту игнорировались.

Так что когда на двенадцатый день его вынужденного заключения на остров сел аэромобиль, из которого вышли двое военных в форме внутренних войск и с погонами капитанов, Сергей испытал немаленькую радость. Наконец-то!

Впрочем, радость его была несколько преждевременна. Капитаны, мужчины средних лет с нехорошими, колючими взглядами и уверенными движениями бывалых волкодавов, похожие друг на друга, как герои сказки «двое из ларца одинаковы с лица», оказались чуть более разговорчивыми, чем привозивший еду азиат. В том смысле, что говорить-то они говорили, но на вопросы Сергея отвечать все равно отказались. Дескать, парень, вот прибудем куда надо, там тебе и объяснят, что к чему.

Летели долго, с двумя посадками на дозаправку. По какому маршруту пролегал перелет, Сергей так толком и не понял. Полет проходил на большой высоте, на эшелонах, зарезервированных за военными структурами, а посадки производились на каких-то безликих военных базах, причем с обслуживанием аэромобиля сопровождающие Сергея справлялись сами. Ясна оказалась лишь конечная точка маршрута — большое здание управления безопасности российского сегмента Объединенного Земного флота. Это был этакий стеклянный на вид семиэтажный куб, облицованный в ретро-стиле отражающими свет полимерными пластинами, создававшими ложное ощущение легкости и прозрачности. На площадку для аэромобилей, находящуюся внутри огороженной территории вокруг этого здания, и села их машина.

Старлей с сопровождающими поднялся на третий этаж, прошел по длинному, казенного вида коридору почти до самого торца здания и остановился перед дверью с малоинформативной для Сергея табличкой «Отдел МТ. Кабинет 2-а спец.».

— Тебе сюда, — почти дружелюбно произнес один из капитанов. — Заходи, тебя уже ждут.

Сергей оглянулся на своих конвоиров и не стал задавать глупых вопросов, а решительно толкнул дверь кабинета и вошел внутрь.

Внутри кабинета не было ничего особенного. Во всяком случае, допросную камеру или пыточный подвал он никак не напоминал. Скорее он походил на уютную берлогу бюрократа средней руки: большой и широкий стол, на котором в творческом беспорядке лежат ридеры и листы бумаги, типовой сетевой терминал, два недорогих псевдокожаных кресла и диванчик, а также батарея кактусов на подоконнике. Хозяин кабинета обнаружился быстро — когда Сергей вошел, он стоял у края стола и тут же поспешил навстречу парню с приветливой улыбкой и протянутой для рукопожатия рукой. Невысокий, сантиметров на пять ниже Сергея, жизнерадостный толстячок в гражданском.

— Полковник Куропаткин, Петр Тимофеевич, — представился он Сергею. — Присаживайтесь. Ох и задали вы нам работы, Сергей Сергеевич… Вот, пожалуйста, мое удостоверение — ознакомьтесь, — полковник протянул Сергею красную книжечку с тисненой трехмерной голограммой — миниатюрным изображением планеты, прикрытой щитом.

— Спасибо, я вам верю.

— Нет уж, вы ознакомьтесь. Так надо. — В голосе Петра Тимофеевича прорезались металлические нотки.

— Хорошо.

Сергей развернул удостоверение и внимательно прочитал текст, потом сличил трехмерную голограмму бюста полковника в удостоверении со стоящим рядом с ним живым оригиналом. Все было в порядке. По всей видимости, перед ним действительно находился полковник Отдела Земной Безопасности Куропаткин, старший специалист проекта МТ, как было указано в удостоверении.

— Ну, вот теперь будем считать, что мы познакомились полностью, — произнес Петр Тимофеевич, забирая из рук Сергея удостоверение и располагаясь в кресле напротив него. — Теперь можно и поговорить. Вам как проще: мне лучше сначала ответить на ваши вопросы или сразу перейти к сути дела?

— Давайте сразу по делу, — подумав несколько секунд, сказал Сергей. — Думаю, если вы обрисуете мне ситуацию, то многие вопросы отпадут сами собой.

— Правильный подход, — улыбнулся полковник. — Приятно иметь дело с умным собеседником. Итак, слушайте. Скажу сразу, переполох своей историей вы вызвали большой. Такое дикое, фантастическое стечение обстоятельств, которое забросило вас в систему Эридана, просто не могло случиться. И уж тем более является фантастикой то, что вам удалось оттуда вернуться. Никто даже теоретически не мог представить подобного сценария развития событий.

Скажу откровенно, в первое время вам просто не поверили. Решили, что это фальсификация, созданная в лучшем случае какой-то группировкой людей с пока не установленной целью, а в худшем — нашим противником. Некоторые горячие головы даже предлагали сразу перейти к форсированным методам дознания, мол, нечего терять время, разбираться с этой историей нужно быстро… да-с. Понимаете, Сергей Сергеевич, народ зачастую в нашей конторе бывает нервный, особенно сейчас, после недавнего прорыва «зеленых». Так сказать, «землю роют». Но тут за вас и флотские товарищи заступились, да и нестыковок в версии о заброске этаким хитрым образом ложной информации было множество. Так что мы стали действовать мягко… и, знаете — я полагаю, мы не ошиблись. Я могу вас поздравить, с вероятностью в девяносто семь процентов вы действительно были в системе Эридана и при этом не являетесь «подсадной уткой». Все материалы отчета были тщательно проанализированы, с вашего корабля были сняты для исследования не только компьютеры, но даже внешние детекторы. С экипажем работали лучшие психологи. Вы сами прошли глубокое ментосканирование, и следов постороннего вмешательства нам выявить не удалось.

— Товарищ полковник, можно все же вопрос?

— Конечно, спрашивайте запросто.

— Вы говорите про ментосканирование. Когда оно могло быть? Я же только сидел на каком-то острове и писал отчеты?

— Так-то оно так. А подумайте-ка, старлей, вы ничего необычного не заметили? На острове или, скажем, в своем поведении?

— Нет вроде… Обычный дом, пальмы, песок — ничего такого. Самочувствие тоже вроде было нормальное. Стоп! Я дрых бывало по полсуток… И еще это — ночью даже в туалет не вставал, спал как убитый. Правда, я думал, что просто после рейда отсыпаюсь.

— Ну, в общем, так оно и было. Мы только немножко этот процесс подправили, так сказать… Вы уж не держите на нас зла — для дела требовалось. А так — немножко безвредной успокаивающей фармацевтики добавили в воду, которую вам привозили, в доме под полом тоже кое-какая скрытая аппаратура была. Чуть-чуть безвредного излучения, чтобы биотоки вашего мозга пришли в норму — и вы спите глубоким здоровым сном. Хоть из пушки стреляй — не разбудишь. А уж тихонько севший неподалеку аэромобиль со специалистами ваш сон и подавно не мог прервать. Тогда-то с вас ментограмму и сняли. Еще психолог с гипнотизером побеседовали, врачи забрали образцы. Вы не волнуйтесь, все это делалось совершенно неопасным для здоровья образом. В результате и вы хорошо отдохнули, и мы свою работу сделали.

— Так получается, что все эти отчеты, что я писал две недели — это все туфта? — ошарашенно спросил Сергей.

— Зачем же сразу так? Тоже полезное дело. Тут мелочей не бывает, все важно.

— А моя команда? Они тоже, как зайцы в половодье, по островам сидели?

— Ну что вы, Сергей Сергеевич. ОЗБ организация небедная, но собственных архипелагов для своих нужд мы себе позволить не можем. Хотя иногда и хотелось бы… Ваши люди тоже прошли, скажем так, «обследование» в специальных учреждениях. С ними все нормально. Не о том говорим. Главное — это тот удивительный факт, что вы и в самом деле попали во вражье логово, навели там шороху и унесли ноги. Что открывает нам, в смысле земному флоту, массу интересных перспектив. Хотя с военно-политической точки зрения все только усложнилось. Единственно, что скажу — решение не наносить масштабных ударов по родному миру эридан было абсолютно верным и за это вам лично огромное спасибо. Мы все же воюем вынужденно и хотели бы завершить это войну победой и миром, а не тотальным взаимным геноцидом. Если это, конечно, возможно. Хотя как воспримут эридане ситуацию сейчас — никому не ведомо. Вы дали их самолюбию крепкого пинка, когда сожгли священную рощу на Вариале.

— А чем она так важна, эта роща, Петр Тимофеевич? Это некая особая святыня? Я помню, их жреца-командора факт ее гибели приводил в бешенство… Думаете, эридане из-за этого будут драться с особым ожесточением?

— Не знаю, старлей. Видишь ли, государственный строй эридан можно скорее охарактеризовать как нечто вроде коллегиальной теократии. Все они поклоняются единому Творцу всего сущего. У Творца есть ряд свойств: правда, справедливость, любовь, милость, сила и так далее. У каждого свойства Творца есть свои жрецы вроде монашеского ордена и свое священное место, олицетворяющее приверженность эриданской расы этому свойству Творца. Так вот — роща Вариала свидетельствует о приверженности эридан такому свойству Творца, как правда или истина, что-то вроде этого. Точнее свидетельствовала до того, как ты ее уничтожил. Фактически — это демонстративный жест, говорящий о том, что их раса отступила от истины, что она творит ложь. Во всяком случае, так считают наши эксперты, а что взбредет в голову эриданам — точно не скажешь.

— Понятно.

— Если бы было понятно. Видишь ли, насколько мы можем судить, между эриданскими орденами свойств Творца все время идет подковерная борьба за власть. Этим они от людей не сильно отличаются. Какой-то баланс представителей всех орденов во власти у них раньше был. Теперь, в связи с уничтожением священного места и проживающей в нем верхушки ордена, он непременно сместится. И что будет тогда — вот вопрос? Нам, людям, это на руку или нет?

Сергей смог только недоуменно пожать плечами.

— Вот-вот. И эксперты примерно того же мнения. Впрочем, ладно — война продолжается, тут все пока по-старому. Кстати, должен вас поздравить, капитан-лейтенант Кольчужин, с очередным воинским званием.

— Служу человечеству!

— Да уж, послужил так послужил, слов нет. На тебя, кстати, еще в штаб утверждение на орден направлено и финчасть должна уже была выдать немаленькую денежную премию. Так что с карьерой у тебя пока все неплохо складывается. А может сложиться и еще лучше. Скажу прямо, у нас есть специальный отдел флота под эгидой ОЗБ, который занимается экспериментальными кораблями сверхдальнего прыжка, способными дотянуться до вражеского логова. Немало интересного в этом направлении нами уже сделано. И вот сейчас передо мной сидит капитан, чей экипаж сделал пока самый что ни на есть сверхдальний прыжок. Единственный, кто побывал в системе Эридана и вернулся обратно. Сергей, я предлагаю тебе перевод к нам…