ГЛАВА 5
Являющаяся логическим продолжением главы предыдущей
К обеду, вся компания, за исключением Кости вновь собралась в большом зале замка. Служанки начали разносить еду, а Егор обратился к собравшимся:
— ну, что у кого выкладывайте не тяните.
Первым начал Корнев:
— В общем, прошелся, я по замку собрал все, что здесь было, перетащил в оружейку, переписал:
первое — три полных «максимилиановских», конных доспеха, вряд ли могут быть нами использованы, куда ни будь кроме как для украшения замка. Каждый из них подгоняется индивидуально под рыцаря, на нас с Костиком в любом случае ни один из них не налезет, хотя Вжика или Егора можно попробовать запихать…
— Брр — Алексей поежился, представив себе подобную перспективу — ни за что не полезу в эту консервную банку.
— Второе — невозмутимо продолжил Сергей — кожаных курток с металлическими пластинами, кирас, наручей, поножей, шлемов пехотных и иного железа различных конструкций и в различном состоянии до полусотни комплектов.
— Третье — кольчуг, шесть штук, включая ту, что на мне, однако, две кольчуги и некоторое количество кирас и шлемов носит на себе следы боя и нуждается в починке…
— Кстати — прервал его Ляшков — с завтрашнего дня мы все, кроме девчонок естественно, берем пример с Сереги, натягиваем поддоспешники и кольчуги и привыкаем к их весу, снимать будем только перед сном.
— Полностью поддерживаю предыдущего оратора, давно пора — одобрил Корнев — однако я продолжу: различного клинкового оружия, секир, боевых топоров, чеканов, моргенштернов и иного дробящего оружия, до сорока единиц, включая наши с Лешим мечи.
— Пятое — различное древковое оружие, как-то: пики, алебарды, совни всего около двух десятков единиц, да плюс еще четыре лэнса, хотя не совсем представляю, что нам с ними делать.
— Шестое — восемь арбалетов, вместе с тем, что постоянно таскает с собой Вжик, и с тем, что у Костика в башне и порядка двухсот болтов к ним.
— Ну и седьмое, самое интересное, в подвале я нашел пять бочек черного, дымного пороха. Некоторое количество ядер и железных обрезков, заменяющих картечь, однако никакого огнестрельного оружия в замке нет. Я спросил у Фридриха, он пояснил, что незадолго до нападения фон Гутенберген, прикупил все это добро и заказал одному бременскому купчине, пару бомбард, и даже оплатил вперед их доставку.
— Ага, значит, у нашего предшественника денежки таки водились.
— Ну да в прошлом году он с несколькими соседями удачно на Литву сходили, и даже сумели благополучно унести оттуда не только ноги, но и кое какую добычу.
— Кстати о деньгах, Лена, что там у вас?
— Проверили мы замковую казну, а заодно и то, что с собой барон привез, всего сотня серебряных монет и сорок золотых, различных размеров и названий. Тут ни я, ни Светка не разбираемся, поэтому их сортировать не можем.
— Еще — добавила Светка разные золотые и серебряные посуда и украшения с камнями и без, вот здесь все переписано, мы все скидали в сундук. Петер, уволок его к тебе, в комнату, вот ключи от сундука и от комнаты.
— Все остальное, мы подсчитать не успели, много времени ушло, чтобы с казной разобраться.
— То-то, я смотрю — ухмыльнулся Сергей — завтрак вроде на серебре подавали, а сейчас, все медь да керамика, а оказывается, эти две жадины, все в сундук спрятали.
— Мы не жадные, мы домовитые — возразила Лена — велено было все подсчитать и на учет поставить, так мы и сделали, а что дальше с этим делать вон пусть фогт — она показала на Егора — решает.
— Ладно, разберемся, Таня, что с ранеными.
— Раны обработала, перевязала, лубки наложила, под лазарет выделили комнату на третьем этаже башни.
Обед был прерван вбежавшим в зал Альбертом, что то быстро лепетавшим на немецком и показывающим в сторону замковых ворот.
— Чего это он — поинтересовалась Лена.
— Кажется, произошло явление Карла народу — вскочив с места, сказал Сергей.
— Так, спокойно, без паники, девчонки остаются здесь, Леха, Серый за мной — распорядился Егор.
У ворот собрался весь гарнизон замка, на коротком совещании было решено, Альберт и Вацлав открывают ворота, а когда Карл со своими ландскнехтами заедут во двор замка, снова закрывают их. Остальные окружают противника и предлагают добровольно сдаться, в случае сопротивления, уничтожают. Костя из своей башни должен был подстраховать, чтобы никто не ушел, главная ставка делалась на внезапность нападения.
Безопасней на первый взгляд вообще было не пускать никого внутрь. Однако в таком случае возникали опасения, что у Карла, появится возможность укрыться, где ни будь неподалеку, и всячески гадить, обитателям замка. То что он не оставит их в покое стало понятно, когда Альберт пояснил, что Карл был родным племянником барона, заменившего ему родителей, и ставшего опекуном. Оруженосец, был очень привязан, к своему дяде и теперь будет мстить за его смерть, тем более деваться сейчас ему особо некуда.
Однако события стали развиваться по другому сценарию, Карл, въехав во двор каким то волчьим чутьем, сразу почувствовал неладное. Чисто сработать получилось только у Корнева, который, стремительно бросившись к первому ландскнехту, сдернул его с седла и придавив коленом. Приставив кинжал к лицу, он лишил своего противника всякой возможности сопротивляться. Прыткий баронский племянник, сбил с ног грудью своей лошади стоявшего ближе всех к нему Емелина, раздался лязг выхватываемого из ножен клинка, и лихорадочно пытавшегося опустить решетку фон Зига спас Вацлав, подставивший свой короткий меч под клинок Карла.
Увы, в следующее мгновение привратник оказался не так проворен, и второй удар разрубил ему голову. Алексея спасло чудо. В последний момент, он все-таки успел откатиться в сторону, и это уберегло его от печальной участи быть растоптанным лошадиными копытами. Подоспевший Егор поднырнул под шею лошади, и нанеся колющий удар снизу, проткнул живот, последнему из рода де Вивернов.
Оставшийся в седле ландскнехт, оказавшийся ближе всех к воротам, воспользовавшись заварухой, попытался вырваться из замка. Но как только он пересек мост, из бойницы надвратной башни в бок его лошади ударил арбалетный болт. Несчастное животное с визгом покатилось по земле. Вылетевший из седла всадник вскочил, и прихрамывая, попытался бежать, однако далеко уйти ему не удалось. Костя оказался быстрее, второй болт ударил наемника в спину, беглец неловко всплеснул руками, и уткнулся лицом в землю.
Сергей при помощи подоспевшего Фридриха, скрутил нового пленника, и уволок его в подвал. Егор и Альберт помогли подняться, отделавшемуся ушибами и ссадинами Емелину, и повели его в зал. Там вокруг пострадавшего сразу же стали хлопотать девчонки, особенно почему то переживала Живчикова, которая, увидев на пороге поддерживаемого под руки Алексея сильно побледнела и первая, сорвавшись с места, едва не сбив с ног оказавшуюся у нее на пути Арсеньеву, кинулась оказывать ему помощь.
В зал, вошел хмурый Костя, молча подошел к столу взял кувшин с вином и жадно стал пить прямо из горлышка. В дверях появился Петер:
— какие будут приказания господин фогт?
— Убитых обыскать, оружие и доспехи в оружейку, и похороните их, где ни будь, только Вацлава отдельно.
— Осмелюсь просить, позвать священника, ваша милость, а то нехорошо, не по христиански — робко предложил Альберт.
— Езжай, пригласи, пусть к вечеру придет священник и отпоет их, а заодно и всех остальных, что в «холодной» лежат, и сразу похороните, за ужином и познакомимся со святым отцом.
Слуга и бывший оруженосец вышли.
В зал зашел Сергей:
— ну, что поздравляю с людьми барона полностью покончено, только мы рано обрадовались, у нас впереди всего лишь год относительно спокойной жизни.
— Не понял — Костя, наконец, оставил кувшин и тяжелым взглядом посмотрел на товарища.
— Война будет, однако, летом 1501 года Иван 3, нынешний, великий князь Московский, объявит войну Ливонскому ордену. Нынешний магистр Плеттенберг будет собирать войско и перед нами господа феодалы встанет выбор: либо воевать против собственных предков, либо деликатно послать гонцов вышеупомянутого Плеттенберга и закрыться в замке. Ну не поймут нас, братья рыцари и начнутся большие разборки. А у нас бойцов раз, два и обчелся, и то из них можно твердо рассчитывать только на пятерых или шестерых, включая нас самих.
— Да перспективка — задумчиво Егор
— А, что давайте точно, закроемся в замке, не так то легко нас отсюда выковырять — предложил Емелин.
— Не выйдет — Егор, досадливо махнул рукой — они же все окрестности разорят, а этого допустить нельзя, мы теперь как ни крути, для здешних жителей единственная защита.
— А мы народ в замке попрячем.
— А кормить ты их, чем будешь? Да и не поместятся все в замке.
— В октябре — ноябре 1501 года, сюда придет войско под командованием воеводы Щени. Замок, вряд ли будут штурмовать, они же не знают, что у нас гарнизона практически нет. Но вполне могут разорить и пожечь все, что не разорят наши добрые соседи. Я подозреваю, что их абсолютно не будет волновать, участвовали мы в войне или нет.
— Ну, хорошо умник, что ты предлагаешь?
— Пока никаких идей у меня нет, у нас Леший — голова, может быть он, что предложит.
— Об этом у нас есть еще время подумать, а теперь о делах неотложных, вечером в гости придет местный священник, надо придумать какую ни будь занимательную историю. Сочиним легенду и на нем отработаем.
Местный священник на поверку оказался очень интересной особой. Исполнив свой долг в отношении усопших, падре с радостью откликнулся на приглашение хозяев Грюненбурга отужинать с ними. Взглядам друзей предстала пухлощекая, пышущая здоровьем физиономия жизнелюбца и грешника.
Когда отец Бонифатий, «вкатившись» в зал приветствовал собравшихся, причем, одновременно сделав комплименты присутствующим дамам и тайком ущипнув за зад прислуживающую девицу. Егор понял, кого он ему напоминает. Здешний пастырь, был разительно похож на отца Тука из отечественного фильма про Айвенго. После того как священник, вознеся крайне короткую молитву, благословил трапезу, состоялась церемония его знакомства с обитателями замка, Ляшков был представлен ему как английский рыцарь сэр Георг Блад, Костя — шотландский дворянин Кевин Мак Клауд, Сергей назвался фламандским рыцарем Сержем фон Корном, а Алексей его оруженосцем Алексом фон Штирлицем.
Новоявленный фон Корн пояснил, что все они прибыли по приглашению его дальнего родственника фон Гутенбергена дабы вступить в славные ряды ордена, увы, не успели предотвратить злодейского убийства несчастного хозяина замка, но зато сумели отомстить за его смерть. Девушек же, сей славный рыцарь, представил сиротками кузинами, которые после смерти родителей вынуждены были сопровождать брата и его друзей, поскольку он оставался их единственной опорой.
— Да, да — сочувственно кивал головой отец Бонифатий, не забывая смачно обгладывать нежнейшие свиные ребрышки — это очень грустная история, господь посылает нам грешным свои испытания, и наш долг смиренно сносить их.
Сделав скорбную физиономию падре, влил в себя приличных размеров кубок испанского вина и причмокнул губами.
— Ну а как поживает ваша паства святой отец? Блюдут ли они законы божьи и церковные заповеди? — вежливо поинтересовался Корнев, восхищенно наблюдая, как в обширной пасти почтенного священнослужителя исчезает половина цыпленка.
— Ах, господин рыцарь, эти недостойные грешники, порой совсем забывают о боге, я скорблю и плачу всякий раз, когда собираю десятину в пользу матери нашей католической церкви.
— Даже те, малые крохи — промокнув жирные губы рукавом рясы, и мимоходом зацепив изрядный кусок колбасы, печально продолжил священник — которые необходимы, чтобы такой скромный и непритязательный служитель церкви как я просто не умер с голоду достаются великим трудом.
Ай, ай, ай — посочувствовал Сергей, в котором уже проснулся чисто спортивный интерес, сколько же может съесть и выпить, сей скромный труженик креста и молитвы — Гретта, подай святому отцу вон тот паштет.
— Отведайте, святой отец, может быть, это хоть немного утешит вас.
— Благодарю вас сын мой — тяжело вздохнул отец Бонифатий, вознаграждая себя за муки очередной порцией вина.
— Неужели так печальна ваша жизнь, падре? — включилась в разговор Татьяна.
— Увы, дочь моя — ответил пастырь, когда Алексей перевел ему вопрос — моя жизнь тем печальней, что в наших забытых богом краях редко появляются ангельские создания подобные вам и вашим сестрам.
— А он оказывается записной ловелас — шепнула Живчикова — ишь, какой комплимент загнул.
— Да — тихо заметил Емелин — наш праведник, ходок еще тот, а уж пожрать и выпить так вообще крупный талант.
— Еще один такой набег, и в замке не останется продуктов — улыбнулась Светка.
— И, что же вы намерены теперь делать, господа — не переставая поглощать разнообразную снедь, и сдабривать ее вином, в свою очередь поинтересовался гость.
— Сэр Блад, готов принять на себя весь груз заботы о замке и прилегающих владениях, чтобы не оставить без защиты и опеки вашу паству, святой отец — перевел Сергей ответ Егора.
— Похвальное решение сын мой — пьяно икнув, благосклонно кивнул священник — здешние пейзане очень нуждаются в строгом отеческом надзоре. Я благодарю господа, за то, что в такое смутное и тяжелое время он послал сюда столь достойных рыцарей.
Ужин, сопровождавшийся подобной учтивой светской беседой, продолжался еще довольно долго, но в конце концов отец Бонифатий, заплетающимся языком заявил что ему необходимо провести остаток ночи в бдении и молитве. Он благословил блюдо с остатками поросенка, и очевидно по рассеянности прихватив с собой шмат ветчины и бутылку вина был препровожден Петером, в специально приготовленную для него комнату.
Следующие четыре дня в Грюненбурге прошли под знаком скорби и печали для его жителей. Пришельцы, при помощи Фридриха не взирая на жалостные стоны и вопли слуг, продолжали железной рукой внедрять новые порядки. С огромным трудом, Егору и его друзьям все же удалось довести санитарное состояние замка если не до идеального, то по крайней мере, до приемлемого состояния. Пора было заняться изучением своих новых владений.
Насколько успел выяснить Ляшков на территории фогтии помимо той деревни, что находится рядом с замком, располагаются еще две небольшие деревушки, дворов по десять, двенадцать каждая. Одно из этих селений, расположенное на побережье Егор и Костя уже видели со стены. Кроме того, в наличии имелись еще восемь хуторов, разбросанных по окрестностям. Население, состоявшее из ливов, лэттов, поляков и русских кроме 5 дней в неделю барщины, оброка, выплачивало множество различных податей. Платили за все и по любому поводу, естественно богаче от этого население не становилось и доходов, предыдущий правитель, получал все меньше и меньше. Вечером за ужином, рассказывая об этом, Фридрих сокрушенно качал головой:
— здешняя чернь совершенно не желает работать, господин. Только страх наказания удерживает их на месте. Это скопище бездельников готово стонать и жаловаться по любой причине.
— Задолбали их, вот они и стонут — недовольно вскинулся Костя — посмотри вон, деревня рядом с замком, живут хуже скотины.
— У человека одна шкура, с них семь дерут — поддержал его Емелин.
— Если не драть с них семь шкур, они перестанут, с почтением относится к своему господину — возразил начетник.
— Значит, утром, я, Вжик и Фридрих отправляемся объезжать все наши хутора и деревушки, с завтрашнего дня все подати кроме оброка отменяются, барщина сводится до двух дней в неделю. Пора провести экономические реформы, пока местное население не перемерло с голоду или не взбунтовалось — принял решение Егор.
— Нельзя — Фридрих замахал руками — нельзя так делать, кто будет обрабатывать ваши поля и пасти ваш скот?
— Он прав — вмешался Корнев — своими нововведениями ты разрушишь систему, не говоря уже о том, что разоришь наше теперешнее, итак не очень доходное хозяйство.
— Ну хорошо, хорошо, убедили, красноречивые, барщину оставим как есть, я честно говоря и сам подумал, что перегибаю палку — согласился Егор
— Сергей, после моего отъезда остаешься за старшего, с тобой остаются Костя и Альберт, попробуй завербовать того ландскнехта, что в подвале сидит. Нечего его зазря кормить, или пусть на службу идет или идет отсюда на все четыре стороны. Фридрих, скажешь конюху, пусть к завтрашнему утру приготовит лошадей.
Недовольно ворчащий Вольф отправился отдавать соответствующие распоряжения.
— Егор, может, лучше на телеге поедем, я на этих зверей побаиваюсь садиться — взмолился Леха — а, с некоторых пор вообще боюсь их до дрожи в коленях.
— Поедем верхом — Ляшков был неумолим — надо учиться, да и вообще, что за рыцари на телеге, нас сервы засмеют.
— Да и вот, что, к моменту начала войны с Московским князем мы должны быть готовыми передать, а лучше по возможности продать замок его воеводам и свалить отсюда, а заодно и забрать с собой тех, кто захочет ехать с нами.
— Не понял, куда ты хочешь перебираться, уж, не на Русь ли? — изумился Корнев.
— Нет, кому мы там нужны, нищие, захудалые немецкие дворянчики, перебежчики, ни знаний, ни умений, ни денег.
— Как так — вскипел Корнев, да с нашими знаниями…
— Мы с нашими знаниями можем быть полезны, только пробившись к власти, но боюсь, что никто нам такой возможности не даст.
— Почему?
— Объясняю, вояки мы никакие, по сравнению с местными. Следовательно, больших высот на этом поприще не достигнем, хорошо, если живы останемся.
— Но пока мы одерживали победы — заметил Корнев.
— Победить мы смогли как это не обидно, не благодаря, а вопреки нашим стараниям. До сих пор нам просто сказочно везло, да мы будем учиться, тренироваться, но у нас в запасе мало времени.
— У Тани, есть медицинское образование — вставила Лена.
— Но при нынешнем состоянии фармакологии и медицинской техники применить свои знания она толком не сможет, да и лекари все сейчас по большей части мужчины. Дальше, у тебя Серега есть знания истории, но полезны, они могут быть только в случае, если ты будешь иметь влияние на великого князя или его окружение. В противном случае, единственное, что ты сможешь это объявить себя пророком и вещать на площадях. Вот только слушать тебя никто не будет, а то и вовсе дождешься обвинений в колдовстве и чернокнижии.
— Мы можем открыть небольшую мастерскую и выдувать стекло или наладить производство бумаги, дело не хитрое и наших познаний на это хватит — предложил Емелин.
— Согласен, ну и чего мы этим достигнем?
— Хорошо Егор, что ты предлагаешь? — тихим голосом, глядя в глаза Ляшкова своими огромными зелеными глазищами, спросила Татьяна.
— У нас имеется один козырь, нам известно то, чего в этом мире никто, не знает. Что на западе есть огромный материк, заселенный людьми, находящимися на крайне низком уровне развития. Место, где мы со своими навыками окажемся на высоте положения.
— У тебя прямо наполеоновские планы — фыркнула Живчикова.
— А, что там сейчас? — поинтересовалась Арсеньева.
— Испанцы только, только начали осваивать Карибские острова, до появления первой британской колонии в Вирджинии, еще 85 лет, хотя по некоторым источникам дорогу до Ньюфаундленда они уже знают. Французы появятся в Северной Каролине только через 24 года, а потом потихоньку пойдут оттуда на север. У нас есть шанс попытаться проскочить туда вперед всех, и ухватить кусочек ничейной территории.
— Хорошо говоришь — заметил Костя — только одно но, территория там не ничейная, там индейцы живут, и если сильно наглеть, запросто можно скальпа лишиться.
— Предложение интересное — согласился Корнев — только как мы туда доберемся?
— А вот на организацию и подготовку экспедиции у нас есть, как я уже говорил всего год. Поэтому, нам надо завоевать доверие местных сервов, чтобы хоть какая то часть согласилась уехать с нами. Кроме того, нам нужно наладить связи с купцами судовладельцами, и еще нам нужны люди умеющие держать в руках оружие, очень желательно, чтобы это были наши соплеменники.
— Да планы действительно серьезные — задумался Сергей — но, на мой взгляд, они не так уж не выполнимы.
— Ну, вот и хорошо — весело подытожил Алексей.
— Будем думать, что для этого нужно сделать, одна голова хорошо, а семь лучше, или вернее шесть с половиной Ленкина за целую не считается — он кивнул головой в сторону Живчиковой, и увернувшись от летящих в него куриных костей с хохотом выскочил из зала, преследуемый разъяренной старостой.
— Ладно, пойдемте спать — улыбнулся Егор — завтра дел много.
