Они дотянули. Правда, для этого пришлось изрядно постараться. Эрик, изловчившись так, что обезьяна бы позавидовала, отцепил и выбросил все, что только можно было выбросить: снял большей частью уже бесполезную, покрывшуюся паутиной трещин стеклянную броню, а также вытащил и выбросил пробитую батарею. Масса значительно снизилась, и вертолет смог дотянуть до родного сто семьдесят девятого модуля.

Махов тут же напряг работников, заставив их снять с потрепанного вертолета ящики для бомб и нацепить их на резервный, стоящий, что называется, под парами. Ну и, естественно, загрузить эти ящики бомбами. Элен уже занималась винтокрылой машиной, загрузив с помощью рабочих запасную батарею взамен выброшенной, и проводила тестирование.

Хотя, если честно, Эрик сильно сомневался, что им удастся подлететь к колонне «крыс» достаточно близко для эффективного бомбометания, тем более не имея дополнительной броневой защиты. «Крысы», наученные горьким опытом, теперь наверняка смотрят кругом во все глаза и изрешетят их еще на подлете. Но вдруг шанс все же представится?!

Разобравшись с вертолетом, Махов в очередной раз связался с Ремезовым:

— Где вы? Вы еще долго?! «Крысы» будут уже через час. Максимум!

— Мы спешим, Эрик… Забаррикадируйтесь пока в модуле и постарайтесь продержаться до нашего подхода!

— Ничего другого не остается.

Действительно, ничего другого людям не оставалось. Ведь стрелкового оружия почти нет. Разве что гранат в достатке, да четыре десятка пистолетов, но с ними много не навоевать. «Крысы» не дураки и не подойдут на расстояние броска, пока не перестреляют всех, кто представляет хоть малейшую угрозу еще издалека.

Эрик передал приказ Антона Николаевича о баррикадировании в модуле.

— Элен, ты готова?

— Да.

— Тогда взлетаем.

«Пчела» послушно взмыла в воздух. Как и ожидалось, подлететь к «крысам» для эффективного бомбометания стало невозможно, тут же от колонны отделялась группа, из машин выходило человек пятьдесят, ясно давая понять, что стоит вертолету подлететь ближе, как на него обрушится шквал огня. Вертолет и не подлетал.

Все, что парочке оставалось делать в таких условиях, так это наматывать круги вокруг «крыс», сопровождая их до самого конца и поставляя сведения Ремезову и Шульцу. Но беда заключалась в том, что коалиционные силы сильно опаздывали, огибая бесконечные преграды в виде длинных трещин в земле, а Сиволапый уже отчетливо видел модуль, который собирался захватить. И медлить с этим он не собирался.

Ему, кстати, тоже требовалось торопиться, до рассвета осталось не так уж много времени, о чем свидетельствовало наступление меганочи. Пришлось включить фары.

Заряда батарей в условиях абсолютной тьмы из-за отсутствия подпитки надолго не хватает, потому Эрик принял решение идти на посадку.

— Садись на крышу модуля.

Элен кивнула и приземлилась на крышу.

«Крысы» уже подъезжали к модулю и по размышлении приземляться здесь, когда его вот-вот захватят, было не очень умно, ведь они могли улететь куда угодно. Но Эрик убегать не собирался, а Элен просто не задалась таким вопросом, вымотанная физически и морально тяжелым днем до предела.

— Ты загрузила в этот вертолет маршруты, налетанные на прошлом вертолете? — как бы невзначай спросил Махов.

— Конечно… А зачем ты спрашиваешь?

— Прости меня, Элен…

— За что? — еще больше удивилась девушка, абсолютно ничего не понимая.

— За это…

Эрик Махов хорошо поставленным ударом, которому научили его «крысы» из стаи Шульца и сам Шульц, отправил девушку в глубокий нокаут, успев ее подхватить, чтобы она не упала и не пострадала еще больше. Того, что он сделал, Элен и так хватит надолго. Махов лишь пожалел, что после этого удара она заработает синяки под глазами и сотрясение головного мозга… но это лечится.

Положив Элен в салон вертолета и пристегнув ее ремнем, Эрик вывел маршрутную карту и, немного подумав, задал автопилоту маршрут полета — головной модуль. Элен давно уже мечтала побывать там вновь. Конечно, она хотела побывать там вместе с ним, но… всегда есть многочисленные «но», которые мешают спокойно жить.

«Исполнять», — нажал соответствующую позицию Махов и выскочил из вертолета.

Лопасти закрутились, и через двадцать секунд машина, поднявшись в воздух и осторожно развернувшись, полетела на восток.

Махов не мог допустить, чтобы Элен оказалась в руках «крыс», и отправил ее подальше. Почему таким методом? Потому что чувствовал — иначе она откажется и никакие уговоры на нее не подействуют. Потому как она тоже перешагнула некий психологический порог, за которым страх перед опасностью отступает и появляется решимость этой опасности противостоять до самого конца, каким бы этот конец ни был.

Именно по этой причине остался сам Эрик, хотя какая-то частичка его страстно желала улететь на этом вертолете вместе с Элен, подальше отсюда. Но он не мог. Да и какой в этом смысл? Если «крыс» не остановить сейчас — их вообще уже не остановить, и тогда рано или поздно он попадет им в руки. Так зачем ждать, маяться и бояться, ожидая неизбежного?

Конечно, имелась и такая причина, что Эрик не хотел казаться в глазах Элен трусом. Именно этого по-настоящему боятся все мужчины: показаться трусом в глазах женщины. А она обязательно о нем так подумает. Не скажет, даже наоборот вслух будет говорить, что он поступил правильно — улетел и остался с ней, но нет-нет да и подумает, что он струсил. И это страшнее всего.

Едва вертолет скрылся с глаз, как «крысы» подобрались к самому модулю и высыпали из транспорта. От такого количества «крыс» у кого угодно могли опуститься руки. Эрик насчитал не меньше семи тысяч бойцов. Противостоять такой силе казалось просто нелепостью.

«А не раздолбай мы их хвост, „крыс“ было бы еще больше», — с легким удовлетворением от проделанной работы подумал Махов.

Коалиционные силы все еще двигались к модулю, объезжая многочисленные препятствия на своем пути. Когда они прибудут, все будет кончено, и уж конечно четырем, даже пяти тысячам не выгнать такое количество «крыс» Сиволапого, тем более когда начнется обжигающий рассвет.