19
Дальнейшую работу в Озерной Пади пришлось отложить на пару-тройку дней. Ночью пришло штормовое предупреждение – к району экспедиции приближался ураган с силой ветра до двенадцати баллов. Это не шутка, такой ветер может перевернуть боты, зашвырнуть к чертовой бабушке надувные палатки. Подобные и даже еще более сильные ураганы и грозы постоянно будоражили атмосферу Тионы. Хорошего в этом было мало.
При нормальной организации работы метеорологической службы шторма и ураганы не представляли собой смертельной угрозы, но все равно доставляли немало неприятностей. С первых же часов наземной стадии операции висевшие на орбите корабли и зонды вели постоянный мониторинг верхних слоев атмосферы. На планету были сброшены тысячи автоматических метеорологических станций. Ничего в этом необычного не было, нормальная планомерная работа, осложняемая непрозрачной атмосферой и, следовательно, трудностями с орбитальным наблюдением. Метеорологическая служба группы армий «Самум» начала свою работу практически в момент высадки. Офицеры войсковой метеоразведки высаживались на планете во втором эшелоне и сразу же разворачивали стационарные посты наблюдения. Практически это были первые сооружения людей на Тионе. Уже затем шли строители и разбивали военные лагеря, базы снабжения, командные пункты, ремонтные мастерские и аэродромы.
Несмотря на четкую работу метеорологов, не обходилось без потерь. Из-за погоды разбились две «Медузы» и истребитель, не успевшие разминуться со штормовым фронтом. А четырнадцать дней назад танковый батальон на марше оказался буквально погребен под тоннами песка, обрушившимися с неба. Так пошутил с танкистами внезапно налетевший шквал в районе равнины Зеленый Стол. Часть на целые сутки была выведена из строя, прекратив существовать как боевая единица. Командир батальона сумел своими силами выкопать технику из буквально ниоткуда возникших песчаных дюн и даже продолжить марш. Но в итоге целая рота осталась в пустыне дожидаться ремонтников, а девять «Мангустов» и три «Дикобраза» затем пришлось списать в утиль. Ходовая часть восстановлению не подлежала. Хорошо еще, все люди уцелели.
Накладки иногда бывали, никто от них не застрахован, но в Озерную Падь предупреждение пришло вовремя. Утром, как только небо начало светлеть и на улице стало возможно ориентироваться без тепловизора, Всеслав Сибирцев распорядился сворачивать лагерь. Возражений не последовало. Все понимали, что лучше переждать три-четыре дня в спокойном районе, чем рисковать людьми и техникой. Все равно во время урагана работать невозможно. Доктор Букин заинтересовался этим районом, он пообещал как следует проработать полученные материалы и, как только шторм прекратится, продолжить работу уже с полным комплектом полевого оборудования. Всеслав, беседуя с рвущимся в бой ученым, про себя понадеялся, что оставленный неизвестными предшественниками знак приведет к разгадке тайны Тионы. Вслух он, конечно, ничего не сказал, об истинной цели его работы знали всего несколько человек, а планетолог хоть и хороший человек, но не стоит загружать его излишней информацией.
На базе «Остролист» Всеслава ждала спейсграмма с Голуни с пометкой «Секретно. Полковнику СГБ Сибирцеву Всеславу Бравлиновичу лично». Сняв с файла защиту личным паролем, Всеслав узнал, что три дня назад в отца стреляли. К счастью, никто не пострадал. На планете переполох, все ищут террористов. Полиция и СГБ уже напали на след, в ближайшее время преступника арестуют. Прочитав письмо, Всеслав негромко выругался сквозь зубы. Проклятая секретность! Не могли сразу сообщить! Опять Крамолин перестарался, опять играет на грани своих полномочий. Всеслав, как официальный наследник престола, имел право на первоочередное получение любой информации. Директор СГБ, кто же еще, видимо, решил не расстраивать его раньше времени, пока не получит зацепку в этом деле.
От отца Всеслав и не ожидал ничего. Князь Бравлин, естественно, не придал никакого значения покушению. Это было в его духе: никто не пострадал, и ладно, пусть спецслужбы и полиция отрабатывают свой хлеб. Бравлин Яросветович был известен своей способностью: не забывать ни одной мелочи в работе, доброжелательно относиться к людям и всегда отмечать достойных и отличившихся. При этом Великий Князь отличался неприхотливостью в быту, презрением к комфорту и личной смелостью. Смерти он не боялся ни капельки, на справедливые замечания начальника службы охраны отвечал одной фразой: «Хорошего человека Сварог защитит, а подлеца и бронескафандр не спасет».
Разбирая накопившуюся почту, Всеслав наткнулся на письмо от Миланы. Супруга писала, что все у них в порядке. Сейчас она вместе с детьми живет в Ганице. Дети ходят в школу, учатся хорошо. В саду около их дома расцвели гладиолусы, в этом году много яблок. Люда после школы ходит в спортивную секцию. На работе все по-прежнему. Начальник обеспокоен взрывным размножением планктона в западной части Живого океана. Все сотрудники экологического мониторинга заняты изучением этого явления. Океанологи целыми сутками болтаются в океане, пытаются просчитать все варианты и спрогнозировать последствия. Брат Миланы Святобор получил новую должность. У всех все хорошо, дети с нетерпением ждут возвращения папы из командировки. Только в самом конце письма Милана просила писать почаще.
Перечитав послание жены дважды, Всеслав нежно провел ладонью по экрану монитора. Скорее бы вернуться домой! Так хочется обнять свою милую и любимую, взглянуть в ее светящиеся нежностью зеленые глаза, а потом собрать всех своих за праздничным ужином. Ничего, эта командировка не вечная, сделаем дело и вернемся домой!
Незаметно для Всеслава исчезло раздражение, вызванное первым письмом. Простые нужные слова супруги, ее рассказ о доме, детях, работе помогли расслабиться. Ничего страшного на Голуни не произошло. На правителей всегда покушались и будут покушаться. Главное, отец жив, здоров и энергичен, дома у Миланы и детей все в порядке. Мама посвящает почти все свое время общественной деятельности, сейчас увлеклась проектом нового университета в городе Липица. Для мамы это очень важно. Игорек готовится к математической олимпиаде, в случае победы у него будет возможность перейти в специальную школу имени Эйлера с углубленным изучением физико-математических наук. Это хорошо, после школы он сможет поступить в престижный элитный вуз, получить хорошую интересную специальность. Может, даже поступит в Арконскую Государственную Техническую Академию, потом найдет работу в крупном концерне или займется семейным бизнесом. Будет заниматься полезным интересным делом, а не как отец, всю жизнь мотающийся по галактике и далеко не всегда первым классом.
От меланхоличных рассуждений о смысле бытия Всеслава оторвала бодрая трель дверного звонка. Через секунду на пороге возник Станислав Левашов.
– Разрешите войти? – в фигуре Стаса чувствовалась некоторая скованность. Обращение на вы один на один без посторонних вообще было несвойственно сотрудникам сектора «Д». Всеслав всегда считал, что излишняя церемониальность только вредит работе и старался донести это до своих подчиненных.
– Входи. Проходи, раз вошел. Давно тебя не было видно, – Сибирцев приветственно немного развязно махнул рукой. Почувствовав неладное, он постарался с ходу пробить окружавший Стаса психологический барьер. На ум пришел разговор с Бравлином Генераловым, тот, так же стесняясь, пришел поделиться своими проблемами. «Может, и у Стаса был пророческий сон?» – пришла в голову неожиданная мысль.
– Тебя целых три дня не было на базе, – Стас, уловив намек начальника, перешел к привычной для их сектора манере разговора, – вот и не виделись. А по-честному, сам в делах по уши. У меня самый тяжелый участок работы.
– А кто кроме тебя с опросом пленных справится? Самый лучший специалист по допросам и еще ксенопсихолог, тебе и карты в руки. Ну ладно, давай рассказывай. Что нового? Что накопал интересного?
– Есть один интересный вопрос. Практически прямо на поверхности, но никто…
Стаса на полуслове прервал тревожная музыка из компа. Всеслав, отвлекшись от разговора, ткнул пальцем в клавиатуру, одновременно поворачиваясь всем корпусом к экрану. На экране возникло лицо адмирала Кромлева.
– Всеслав Бравлинович, докладываю: в районе ответственности четвертого флота патрульной группой обнаружено соединение догонов. Четыре среднеразмерных корабля полным ходом идут на звезду. Дистанция половина парсека.
– Это точно догоны? – переспросил Сибирцев.
– Да, параметры локаторных отметок соответствуют догонским эсминцам. Дежурный по эскадре контр-адмирал Семенов объявил тревогу, выслал группу перехвата.
– Хорошо. Эскадра сильная? – Пока Кромлев докладывал, Всеслав вызвал на настенный экран карту звездной системы и окрестностей. Если Ратибор первым делом ввел в курс дела представителя князя, значит, он чего-то опасается. Может, будет большое сражение?
– Скорее всего, это начало масштабной операции противника. Мы пока засекли передовой отряд. – Слова адмирала косвенно подтверждали опасения Всеслава. – Флот уже приведен в боевую готовность, но через три часа в систему должен войти конвой из пяти транспортов.
– Понятно. Ратибор Святославович, действуй по обстановке, ты лучше меня разбираешься в деле. При необходимости подключай армейских аналитиков, команду я дам. При изменениях ситуации держи меня в курсе. – Это означало, Кромлев получает полный карт-бланш и на ближайшее время становится единовластным командиром всех космических сил Руссколани в этом районе. Всеслав справедливо полагал, что это лучший вариант: так будет гораздо меньше проволочек при совместных действиях военно-космического флота, сил поддержки армии и находящихся в системе коммерческих судов. Во время боя должен быть один командир.
– Нет необходимости в армейских специалистах, – быстро отреагировал адмирал, в его голосе скользнула почти незаметная брезгливая нотка, это вечная конкуренция между армией и флотом.
– Хорошо. Удерживай систему, это главное. Да, далеко ли противник от конвоя?
– Два часа полного хода. Я уже отправил для прикрытия «Рарог» и четыре фрегата. Они должны успеть за час и пятнадцать минут.
– Думаешь, достаточно? И какой груз на транспортах? – В голове Всеслава молнией сверкнула мысль: «А может, это нападение на конвой?»
– Продовольствие, вода, воздух, строительные материалы и ремонтные комплекты для наземной техники, танки и машины для армии, – чуть помедлив, Кромлев добавил: – и семь тысяч человек. В основном гражданские: планетологи, строители, вспомогательный состав и экспедиция из службы терраформинга.
– Каков шанс потерять конвой? – Всеслав стиснул кулак так, что побелели костяшки пальцев.
– Обнаруженная группа до рандеву с «Рарогом» выйти на перехват не успеет, но рядом могут быть и другие соединения противника.
На экране уже высветились характеристики конвоя: три тяжелых и два среднего тоннажа судна, в эскорте старый допотопный утюг «Враноград» и два фрегата. Крейсер последний раз модернизировался восемнадцать лет назад, броня слабая, вооружен среднекалиберными скорострелками, ходовые качества оставляют желать лучшего, немногим быстроходнее обычного сухогруза. Фрегаты также сорок лет бороздят пространство и десять лет не были в ремонте, поизносились изрядно. Обычный эскорт: корабли, которые уже давно нельзя держать в составе боевого ядра флота, но еще жалко списывать на металлолом. Максимум, на что они способны, это отразить набег дивизиона эсминцев или пары эскадрилий штурмовиков. Конвой в опасности, но с другой стороны: если отправить навстречу конвою сильную эскадру, ослабится четвертый флот. Может, противник именно этого и добивается? Непонятно.
– Ладно, если хочешь, отправляй им все тяжелые крейсера, они достаточно быстроходны, – принял решение Сибирцев.
– Добро, – согласился с ним Кромлев, – в случае чего, у меня достаточно катеров, приму бой внутри системы. Организую несколько засад в тени планет.
– Действуй, адмирал. Чистого тебе пространства и море энергии.
После того как Ратибор Кромлев отключился, Всеслав некоторое время молча изучал карту. Левашов пристально следил за начальником. Наконец он решил обратить на себя внимание.
– Будет бой?
– Это еще бабушка надвое сказала. Будем готовиться к худшему, а надеяться на лучшее.
– Если Кромлев не распылит силы, он победит. Противник не может выставить достаточно сильный флот, – убежденным тоном проговорил Стас.
– Откуда информация? Или надеешься, все их силы связаны на границах нашего и американского секторов?
– Я с этим и пришел. – С этими словами Стас протянул через стол стандартный бланк рапорта. Всеслав кивнув в ответ, головой взял в руки листок.
Личному представителю
Великого Князя Руссколани
В системе звезды ЕН-8243
Полковнику СГБ
Сибирцеву Всеславу Бравлиновичу
Рапорт
В результате оперативно-аналитической работы на второй планете системы ЕН-8242 (Тиона) в составе экспертной группы при штабе группы армий «Самум», на основании допросов военнопленных и расшифровки трофейной документации установлено следующее:
1. В настоящее время Великое Княжество Руссколань ведет войну с суверенным государством расы догонов Род.
2. Суверенное государство Род образовалось 24 стандартных года назад в результате сепаратисткого переворота на двух планетах единого государства расы догонов Содружество. В настоящее время отношения между Родом и Содружеством обострены, но войны между ними нет. Ситуация характеризуется термином Враждебный нейтралитет.
3. К сфере ответственности Рода относятся две полностью адаптированные для жизни расы догонов планеты с биосферой идентичной материнской планете догонов (местонахождение не установлено) и не менее пяти руднично-индустриальных планет, предположительно классов «Б» и «В».
4. По оперативным данным, установлен предположительный состав военно-космических сил Рода. Действующее ядро флота составляют 12–18 эскадренных крейсеров и 20–35 эсминцев. Кроме того, имеются 5–6 устаревших крейсеров второго ранга, аналогичных нашим эскортным крейсерам. Из имеющихся кораблей не менее трети крейсируют в районе границы с Содружеством, остальные могут действовать против передовых сил Руссколани и четвертого флота, в частности совершать набеговые операции на линии снабжения и слабо защищенные базы.
5. По косвенным данным, правительство Содружества готово аннексировать планеты Рода, но только в случае отсутствия активного противодействия военно-космического флота и армии Рода. С большой долей вероятности аннексия произойдет в случае разгрома флота Рода в войне с третьей стороной.
6. Точно установлено, что междоусобная внутрирасовая крупномасштабная война противоречит морально-этическим установкам и менталитету догонов.
7. Военный конфликт между Родом и княжеством Руссколань возник в результате невыдержанности и ошибочных действий командиров соединений обеих сторон при случайном контакте в районе звезды ЕН-8243.
На основании вышеизложенного делается вывод о невозможности перетекания существующего в настоящее время локального конфликта в стадию глобальной войны между расами людей и догонов. Данное состояние вещей выгодно государству Содружество, по этой причине являющейся потенциальным союзником Великого Княжества Руссколань в данном конфликте.
Старший лейтенант СГБ С. Н. Левашов.
Отложив рапорт в сторону, Всеслав поднял глаза на Станислава и, выдержав паузу, поинтересовался:
– Мне приходилось много общаться с догонами, но и мысли такой в голову не приходило. А сам-то ты как догадался?
– Я и не догадывался. Позавчера утром беседовал с пленным штабным офицером, его имя Керк-Арк-Сорж. Я спросил: сколько обитаемых планет у Рода? Когда он ответил, что две, у меня в голове словно тумблер щелкнул.
– Да, они не могут врать.
– Не так все просто. На прямую ложь они на самом деле не способны, но и правду можно говорить по-разному.
– Естественно, правда и полуправда две большие разницы. Так, значит, мы воюем с небольшим государством сепаратистов?
– Верно. Никто до сих пор не мог представить себе такое, поэтому и не задавал им прямой вопрос.
– А ты им задал. Молодец, – одобрительно заметил Всеслав, – вот что значит косность мышления! И почему мы думаем, что более старые расы однородны? Мы же почти триста лет как вышли в космос, а до сих пор не можем объединиться. А язык у них один или тоже несколько?
– Нет, язык у догонов один, – утвердительно кивнул Левашов, – это один народ, если раньше и было разделение на нации, то очень давно. Даже такие вещи, как отделение двух планет Рода, очень редкое явление. Несколько тысяч лет это единая нация.
– Понятно, кто еще знает об этом рапорте? – Всеслав кивнул в сторону лежащего на столе листа.
– Только я.
– Хорошо. Рапорт и все сопутствующие материалы с этой секунды идут под грифом «Совершенно секретно». Доступ только у тебя, никого в курс дела не посвящаешь, принимаешь меры по нераспространению.
– Всеслав Бравлинович, но?!.
– Ты меня понял. – Решение созрело мгновенно. Всеслав вспомнил некоторые странности, сопровождавшие операцию «Самум» и рейд четвертого флота. Все непонятки прекрасно укладывались в выдвинутую Левашовым версию. Но при этом получается…. Неужели они все знали?! Всеслав при этой мысли почувствовал себя не в своей тарелке. Так бывает, когда человек, считавший себя игроком, обнаруживает, что в действительности является фигурой.
– Эта информация пока будет секретной, – Всеслав намеренно выделил голосом слово «пока».
– Ясно. Выполняю. Всеслав Бравлинович, а что делать с носителями информации? Расстрелять? – совершенно серьезным тоном поинтересовался Левашов.
– Какие носители? Ты же сказал, что никто больше не знает?
– А догоны? Они же все знают. – После этой фразы Всеслав молча уставился прямо в глаза Стаса. Тот спокойно выдержал взгляд командира. Сибирцев думал, что за последнее время он разучился удивляться, но жизнь не уставала преподносить сюрпризы. Шутит или на самом деле крыша поехала? Вроде на последней медкомиссии у Левашова никаких патологий психики не обнаружили, но это ни о чем не говорит. В последний месяц они все испытали запредельную нагрузку на психику, человек мог и не выдержать. Наконец в глазах Стаса мелькнули бесовские искорки, и на губах заиграла улыбка.
– Ну и шутки у тебя, старлей! – возмущенно выдохнул Всеслав.
– Извините, Всеслав Бравлинович, с языка сорвалось.
– Ладно. Мы все устали, – облегченно улыбнулся Сибирцев, – ты лучше скажи: что догоны сейчас будут делать? Стянут силы к своим планетам, займут жесткую оборону, или попробуют одним ударом отбить Тиону и вывести нас из войны?
– Сложный вопрос. Оба варианта укладываются в психологический портрет их расы. – Левашов, задумавшись, рефлекторно провел ладонью по гладко выбритому подбородку. – В их менталитете глубоко заложена программа выживания расы. Догоны не примут заведомо проигрышный либо излишне рискованный вариант. И мы пока не знаем их представлений о нашей цивилизации.
– А если без философии? Одним словом?
– Пока не могу сказать. Но если исходить из среднего уровня подготовки их генералитета и тионского опыта, возможен третий вариант. Они не полезут в открытый бой, а будут беспокоить нас набеговыми операциями и демонстративными действиями. Главное для них, чтобы мы не полезли в глубь сектора. Тогда Род может держаться неограниченно долго. При сохранении флота Рода Содружество сохранит нейтралитет. Мне кажется, ментальности догонов претят междоусобная война или кровопролитный внутренний конфликт. Иначе Род давно был бы аннексирован.
– Ясно. Проливать кровь ближних они не хотят, что не мешает им воспользоваться подходящим случаем. Третьей стороной, к примеру, – сделал вывод Сибирцев, сканируя рапорт Левашова. – А идея затягивания войны интересна, – добавил он, одновременно внося в файл с рапортом свои пометки.
– Можно идти?
– Давай действуй дальше. Через восемь часов доложишь, что накопал по аномальным артефактам.
– Всеслав Бравлинович? – удивленно посмотрел на него Стас, он-то думал заняться в первую очередь разбором архивов с последней вскрытой догонской потаенной базы, а затем продолжить разговор с пленными об истории и причинах конфликта между Родом и Содружеством.
– Работаем по основной теме, на мелочи не отвлекаемся.
После того как за Стасом закрылась дверь, Всеслав ввел в комп пароль доступа к закрытой линии связи, право выхода на этот канал было только у нескольких высших командиров группы «Самум» и флота, рапорт он отправил на личный адрес Великого Князя. Это был наилучший вариант: пусть отец сам решает, кого посвящать в тонкости внутридогонской политики. Ратибору Кромлеву Всеслав решил ничего не говорить, даже коротких рекомендаций. Кромлев хороший опытный командир, пусть лучше действует на основе своих расчетов. Предположения Левашова о численности флота Рода могут быть ошибочными.
Дожидаясь ответа с Голуни, Всеслав закрыл глаза и сделал медленный вдох. Затем, выдержав четыре удара сердца, медленно выдохнул. Такой способ дыхания позволяет снять усталость и восстановить силы. Задержка дыхания повысила уровень углекислоты в крови, что помогло успокоиться, расслабиться и, медленно, спокойно отбросив в сторону эмоции, восстановить цепь событий, прошедших за последнее время. Это помогло, из глубин памяти немедленно всплыли прочитанные отчеты о контактах с коатлианцами. Вспомнилась операция «Ночной гость», прошедшая за два дня до отлета с Голуни. В свете последних новостей Всеславу показался странным пристальный, местами навязчивый интерес коатлианцев к конфликту из-за Тионы. Предложение помощи в глобальной войне против догонов говорило либо о неосведомленности, ибо о заинтересованности в этой войне. Может, эти расы вступили или готовы вступить в конфликт и сейчас ищут сильных союзников? Но тогда почему догоны демонстративно отказываются от дипломатических контактов с людьми? Интересная проблема, надо на досуге поработать над этим вопросом.
Глубокий вдох, резкий выдох. Широкая жизнерадостная улыбка на лице, осанка прямая, вызываем ощущение внутренней радости. Открыть глаза. Все, можно работать дальше. Отдых занял всего три минуты, но за это время от усталости не осталось и следа. Теперь можно продолжить просмотр почты, а потом через пару часов зайти в пищевой блок и взять кофе. А пока работать, работать и работать. В тионских сутках всего 26 часов с копейками, а сколько надо успеть за это время!
Первым делом Всеслав пролистал ежедневник. Никаких дел первоочередной важности на сегодня запланировано не было. Нормальная привычная рутина. Пока он мотался по планете, накопились свежие отчеты сотрудников, в конце дня надо провести совещание в службе обеспечения. Между делом желательно заглянуть в научный сектор, посмотреть, как работают трофейные «подушки», так солдаты окрестили легкие антигравитационные платформы противника, и заодно морально поддержать ребят. Десяток теплых слов не жалко, но для сотрудников похвала руководства дорого стоит. Человек должен знать, что делает хорошее и нужное дело. Руководитель, забывающий эту прописную истину, редко добивается успеха.
Так, а через полтора часа Ворон начнет ровнять с землей последний укрепрайон догонов. Практически за месяц Владимир Добрыневич взял под свой контроль большую часть поверхности планеты. Прекрасная работа. Осталась только одна крепость противника, расположенная на полуострове со сложным рельефом, хорошо оборудованная, с сильным гарнизоном и надежной ПВО. По данным разведки, именно там находилась ставка главнокомандующего тионской армией догонов. Всеслав хотел лично побеседовать с этим догоном. Может быть, удастся убедить его отдать приказ сложить оружие остающимся на планете небольшим маневренным отрядам противника. Это будет хорошее дело. Иначе на полную зачистку уйдет еще два месяца. За меньший срок научная группа и армейская разведка просто не смогут выявить все укрытия и замаскированные бункеры противника.
В кабинете зазвучала тревожная мелодия сигнала вызова. Звонок высшего приоритета, на экране возникло лицо Ратибора Кромлева.
– Ситуация чрезвычайная: замечено крупное соединение противника. Не менее восемнадцати кораблей – заявил адмирал.
– Крейсера или эсминцы?
– Пока не ясно. – Карта на стене сжалась в размере, и на ней вырисовались красные отметки кораблей четвертого флота. Основные силы дрейфовали внутри системы близ орбит Тионы и четвертой планеты. Вокруг звездной системы, на дистанции 200–250 астроединиц светились отметки корветов дальнего обнаружения и патрульных фрегатов. Всеслав быстро нашел на карте идущий к Тионе конвой. Да, пока далековато. Командор конвоя выжимает все, что возможно, из реакторов своих «сундуков», стремясь как можно быстрее добраться под прикрытие эскадренных крейсеров. Молодец! Как его фамилия? Кажется, Вишневский. Навстречу конвою полным ходом идет «Рарог» а следом, отставая на 14 минут, спешат «Илья Муромец», «Святогор» и шесть фрегатов. Но им еще целый час хода до точки рандеву.
А вот и догоны. Обнаруженная первой группа эсминцев немного сбросила скорость и держится на почтительном расстоянии от руссколанских кораблей. Видимо, они ведут разведку. Куда опаснее новое соединение. Целая эскадра развернутым строем идет прямо курсом на звезду. Локационные отметки нечеткие, не позволяющие точно идентифицировать цели, по-другому и быть не может, противника обнаружил не клипер, а пара фрегатов, причем на предельной дистанции. Локаторы хуже, чем на клиперах дальнего дозора. В целом ситуация не опасна. Конвой далеко от вражеских кораблей, группа прикрытия достигнет его раньше противника, а атаки на систему можно не опасаться, вражеская эскадра значительно слабее флота Кромлева. Если, конечно, это единственная эскадра противника. А по идее следом могут идти еще 3–4 такие же эскадры. Тогда дело будет жарким. Черт его знает!
– Они идут слишком уверенно, – подтвердил опасения Всеслава Кромлев, – это только авангард.
– Действительно, непонятно: они же должны знать примерный состав твоего флота?
– Знают. Значит, это начало разворачивания их сил в боевой порядок, передовая эскадра.
– Может быть, – Всеслав потер подбородок. С одной стороны, Ратибор прекрасно знает свое дело, с другой стороны, только что прочитанный рапорт Левашова говорил о невозможности такого исхода. При самом пессимистичном раскладе флот Рода по силе равен четвертому флоту, а с учетом лежащих в дрейфе за плоскостями крейсерских построений катероносцев, готовых в любой момент выплеснуть сотни смертоносных вертких «Драконов» и «Полканов», уступает. Не мог же Стас ошибаться?
– Давай лучше готовь наземные силы к обороне, – совершенно серьезно продолжил Кромлев. – Сколько Ворону надо времени?
– Не менее трех часов, а неделя еще лучше.
В ответ Ратибор коротко эмоционально выругался. Его можно было понять, космический бой длится минуты, после первого выстрела времени для раздумий уже не будет. Воспользовавшись паузой, Всеслав вызвал по комп-коммуникатору Ворона и в двух словах обрисовал тому ситуацию. Владимир Добрыневич в этот момент находился на передовой базе «Гадючий хвост» в пятидесяти километрах к северу от вражеской крепости. В преддверии сражения генерал перенес свой флаг в оперативный тыл штурмовой группировки. Ситуация в целом была опасной, оптимальным решением было срочно отводить войска под прикрытие ПВО и авиации, готовиться к обороне. Наступление и штурм укрепрайона при возможности высадки вражеского десанта приведут к разгрому ударной группы и гибели тысяч человек. Всеслав это прекрасно понимал. Хорошо, если Кромлев перестраховывается, а если нет?
Сибирцев невольно поежился. Он представил себе сыплющиеся с неба десантные боты противника, перспектива, что и говорить, малопривлекательная. Но сейчас не время для эмоций, оба командующих ждали от него решение. Нельзя сомневаться на глазах подчиненных, хуже этого ничего нет.
– Действуем так, – Всеслав наклонился вперед к монитору компа. – Владимир Добрынич, разворачивайте все свободные войска по плану «Черепаха». Но подготовку к штурму не прекращаете. Ратибор Святославович, вы действуйте по намеченному плану. Обеспечьте безопасность конвоя и держите эскадры в боевой готовности. По данным разведки, догонские силы в этом секторе не превосходят ваш флот. – Всеслав уже успел просчитать все варианты. Риск, конечно, остается, но риск допустимый.
– Сколько времени продержится флот? – задал самый важный для него вопрос Ворон.
– Сражение начнется не раньше чем через час-полтора. Если разведка не врет, – при этих словах адмирал саркастически ухмыльнулся и скосил глаза в сторону Всеслава, – я удержу систему и разнесу флот противника. В противном случае я продержусь не больше пятнадцати минут. Затем догоны за 20–30 минут развернут десантные силы и начнут высадку. Прямо вам на головы.
– Хорошо, думаю, через час все будет ясно. У нас на орбите болтаются четыре авианосца. Вам, Ратибор Святославович, толку от них мало, пусть срочно начинают переброску своих самолетов на наземные аэродромы.
– Действуем. Заодно постараюсь отправить вниз все авиационное оборудование и ангарный персонал. – Кромлев с радостью подхватил эту мысль, ему все равно никакой пользы от самолетов, только защищать тяжелые неповоротливые, слабо защищенные и почти безоружные авианосцы, а на поверхности более 500 машин будут не лишними.
– Я остаюсь на «Остролисте». Вас, Владимир Добрыневич, попрошу постоянно быть на связи, в крайнем случае оставьте на линии начальника штаба. – Последнее замечание было не лишним: Ворон вполне мог не усидеть на месте и рвануть прямо на передовую.
– Стоит ли мне начинать штурм? Если флот выбьют из системы, я не успею отвести войска.
– Когда вы планируете атаковать?
– Через час и восемь минут.
– Хорошо. Если за час ничего не изменится, действуйте по первоначальному плану. – Уверенный ровный голос Всеслава оказывал благотворное влияние на командующих, его уверенность в том, что флот удержит систему, незаметно передалась Ворону и Кромлеву. Правда, он сам не был до конца уверен в своей правоте. Всегда остается маленький шанс, что карты лягут не так и самая надежная схема, самый точный расчет окажутся неправильными из-за простого вульгарного невезения. Проработавший всю жизнь в СГБ Всеслав прекрасно это понимал, но и паниковать он тоже не мог.
В этот момент на настенном экране возникла еще одна зеленая отметка. С дозорного клипера засекли не менее дюжины эсминцев противника. Они шли со стороны сектора «Пегас» под углом 90 градусов к курсу ранее обнаруженной эскадры. Похоже, это на самом деле была демонстрация. Противник снижал ход и менял курс, обходя район патрулирования четвертого флота по касательной. Но точно будет ясно только через час. Ратибор Кромлев не будет сидеть сложа руки и, если за это время не появятся новые соединения противника, постарается перехватить догонские эскадры.
Оба командующих, получив недвусмысленные, прямые приказы, отключились. Всеслав некоторое время наблюдал за разворачиванием руссколанского флота, а затем вызвал Славомира Прилукова и приказал ему лететь в штаб Ворона, принимать трофеи и пленных. Особенное внимание следовало уделять старшим офицерам и генералам противника.
– Ловим их командующего? – поинтересовался Славомир, сразу уловив цель задания. Обычно Сибирцев и его люди не вмешивались в работу конвойных отрядов, занимавшихся сбором и транспортированием пленных.
– Да, верно, желательно найти и доставить на «Остролист» главнокомандующего догонскими силами. Его имя Огр-Гарк-Гарм, воинское звание примерно соответствует нашему генералу армии.
– Есть! Найти главнокомандующего и доставить на «Остролист». – Славомир лихо козырнул и повернулся к выходу.
– Смотри, не рискуй просто так, – напутствовал его в спину Всеслав. От «Остролиста» до «Гадючьего хвоста» больше полутора часов лета. Затем еще полчаса до передовой. Славомир попадет в войска как раз в начале сражения. Заодно у него будет возможность воочию оценить новые тактические находки штаба группы армий «Самум».
Генералы пообещали взять крепость с минимальными потерями личного состава, хорошо, если так. В том, что штурм будет удачным, Всеслав и не сомневался. Ворон сконцентрировал на участке прорыва штурмовой корпус «Каменец», четыре армейские дивизии и почти всю тяжелую артиллерию. На аэродромах ждали своего часа шесть авиаполков. Они вступят в дело, после того как сухопутные войска проломят первую линию обороны и уничтожат значительную часть вражеских средств ПВО. В противном случае воздушный удар по крепости привел бы только к бесполезной гибели самолетов. Качество догонской объектовой ПВО поражало воображение. Это был практически непробиваемый зонтик, надежно защищающий укрепрайоны от авиации. Люди это поняли еще в первые дни битвы за Тиону. Естественно, пришлось менять тактику, теперь авиация шла в бой после наземных войск. Не сказать, что это нравилось солдатам и офицерам, но другого выхода не было.
