Утром, едва Осетр успел продрать глаза и умыться, в дверь постучали.

Осетр открыл. Перед ним стоял Наваха. Вошел в номер, отодвинув хозяина в сторону.

– Здорово, шкет! Проснулся?.. Каблук ждет тебя в «Дристалище».

– Прямо сейчас, что ли?

– А чего тянуть? Прямо сейчас и ждет.

– Хорошо, передайте ему, что я буду через десять минут после вас.

Наваха ухмыльнулся и подмигнул:

– Башли не забудь прихватить!

– Чего?

– Башли, говорю, не забудь! – Наваха сообразил, что его не поняли. – Тьфу, чмо неросское! Деньги с собой возьми!

«Ага! – мысленно ответил ему Осетр. – Сейчас! Просто рвусь!»

– Да, конечно.

Наваха снова осмотрелся, и Осетр вдруг понял, что у гостя появилась мысль дать хозяину по черепу и смыться с деньгами. Но, разумеется, это была непрошенная мысль, которой никогда не реализоваться в действие. Куда тут смоешься с деньгами? Тем более если на них уже Каблук лапу наложил. Кресты – не Галактика, отыщут и прикончат, охнуть не успеешь!

Вся эта цепочка соображений прямо-таки пробежала по физиономии Навахи, и Осетр с трудом сдержал улыбку. Все таки Наваха был простая душа! От таких всегда знаешь чего ожидать. Это не Карабас с его бесконечным «извините», за которым может стоять и ласка, и таска!

– У меня тут нет денег!

– Сообразительный, шкет! Смотри, слишком шустрых Каблук не любит…

Наваха вымелся за дверь. А Осетр сходил в камеру хранения, достал из сейфа комплект номер два и вернулся к себе.

Береженого бог бережет, пусть будет поближе!

И лишь потом, подождав немного и даже попытавшись в очередной раз обдумать, не совершает ли он ошибку – и ничего не придумав, разумеется, – отправился на встречу с Каблуком.

Шагая по проспекту, он несколько раз проверился. Заметных хвостов не наблюдалось, а незаметные заботили его чисто теоретически. А потом, как и в прошлый раз, рядом с ним, запыхтев тормозами, остановился знакомый грузовик.

Это был Чинганчгук. И раз он встретился по дороге, Осетра ждала удача. Так, по крайней мере, он решил для себя.

– Спасибо, Остромир, за то, что не бросил меня позавчера вечером! Куда направляешься?

Осетра так и подмывалось рассказать, куда он направляется. Но это было глупо.

– Завтракать иду в «Ристалище».

– А в гостинице, что ж, не кормят?

– Кормят.

Как же от него отвязаться?..

– Кормят, но там нет Маруси.

– А-а… – Чинганчгук вдруг разулыбался. – Ну тогда другое дело! Загляни ко мне завтра. Разговор имеется.

– Загляну, – сказал Осетр.

И добавил мысленно: «Если возможность будет».

Чинганчгук забрался в кабину, и грузовик умчался прочь. А Осетр продолжил путь к «Ристалищу».

Когда он вошел в кабак, Каблук сидел за столом один. Коротко кивнул на свободный стул. Осетр поздоровался с Макарычем, решил ничего не брать и устроился рядом с Каблуком.

– Нашли мы твоего парня, – сказал Каблук. – В лесу он.

Вроде бы и ожидал Осетр от него этих слов, но они оказались неожиданными. Иначе с какой стати у него так заколотилось сердце?

– Он жив? – Осетр сглотнул, пытаясь взять себя в руки.

– Живее некуда. Деньги принес?

Осетр помотал головой.

– Почему? – Каблук грозно нахмурил брови.

– Я похож… как вы выражаетесь?.. на лоха, да? Где гарантия, что вы действительно нашли того, кто мне нужен?

Каблук нахмурился еще больше:

– А моего слова тебе недостаточно?

Осетр помотал головой.

– Интересно, – сказал Каблук удивленно. – Кого другого я бы уже в пол втоптал и руки-ноги переломал.

– Пока я с вами не расплатился, не втопчете.

У Каблука дернулся уголок рта – будто он хотел и не позволил себе улыбнуться. А может, это просто был нервный тик.

– Ну и когда думаешь расплачиваться?

Осетр поерзал, отыскивая более уверенную позу. И нашел ее, только откинувшись на спинку стула.

– Вот что, Каблук… Мы сделаем так. Вы отвезете меня в лес, к тому, кого я разыскиваю. Потом привезете назад. В зависимости от нашей с компаньоном встречи меня одного или нас обоих. И только после этого я с вами расплачусь. Идет?

– Нет. – У Каблука сжались кулаки. – А если я просто выпущу тебе кишки?

– Здесь много свидетелей.

– Ничего, как-нибудь переживу! – Каблук опустил руку, а когда вытащил и положил на стол, из рукава торчала самая настоящая рукоятка ножа. – Впрочем, нет. Сам я тебя убивать не буду, не любитель я этого дела. Я поручу Кучерявому. У него люди умирают долго и мучительно. И найти их не находят – лес большой.

Осетр помотал головой:

– Не надо, Каблук. Я сказал. Только после того, как я побываю в лесу и вернусь. Вам невыгодно меня убивать. Во-первых, вы не получите денег. А во-вторых, мой отец подключит все свои связи, заплатит кому надо, и у вас тут земля начнет гореть под ногами. Для начала всем придется натянуть на шею баранки и ходить так, как вы давно отвыкли. Черепа ради вашего удобства пальцем об палец не ударят, им надо перед начальством свою задницу прикрыть будет. Ну а в третьих, наш разговор записан и передан на вращающийся вокруг Крестов спутник, и вам-то точно будет не отвертеться.

Каблук смотрел на него, слегка опешив. У него опять дернулся уголок рта, и теперь это точно был нервный тик, потому что в такой ситуации становится не до улыбки даже самому распоследнему бандиту…

– Вот сучонок! – пробормотал он наконец, и во фразе этой явно прозвучало восхищение. – Ладно, пока твоя взяла. Но вернемся назад, расплатишься, и тогда берегись! Каблук не любит, когда его водят на коротком поводке. Никому еще не удавалось!

«Да удавалось, удавалось, – подумал Осетр. – Тому же Карабасу удается!»

Но говорить такое – означает тешить глупое самолюбие непрофессионала. А ведь он – «росомаха», «росомахе» не пристало вести себя как последнему щенку. Дяденька, вот вы меня ударили, а я сейчас папу приведу, у него черный пояс по рукопашке, он из вас отбивную сделает…

– Ладно-ладно, – сказал он. – Когда вернемся, тогда и посчитаемся.

Каблук внимательно изучил его физиономию. И теперь уголок рта у него скривился в явной усмешке, только присутствовало в этой усмешке еще что-то, недоверие какое-то – не то к словам Осетра, не то к собственным мыслям.

– Да-да… – Он мотнул головой – точь-в-точь как пару минут назад собеседник. – Сдается мне, кореш, что не тот ты, за кого себя выдаешь. Ох не тот! – Он погрозил пальцем.

Однако чужое открытие уже абсолютно не трогало Осетра. У него появилось ощущение предстоящей удачи. Говорят, такое бывает у охотников. И совершенно точно – у «росомах», капитан Дьяконов не раз говорил об этом кадетам. И самое главное в такой момент – не стать самоуверенным, потому что ощущение предстоящей удачи опьяняет почище любого спиртного напитка и вроде бы даже почище любви. Про любовь Осетр не знал, а про спиртной напиток говорили правду – почище. Иначе бы с какой стати появилось ощущение, будто стала шире грудная клетка и что, вздохнув, ты сдуешь весь этот дурацкий кабак, со всеми его столами и посетителями, со стойкой, Макарычем и Маруськой и даже вместе с висящей на стене иконой-этикеткой. Впрочем, это не удача, это всесилие. Но всесилия без удачи не бывает!

– Короче, если ты готов, можем поехать туда прямо сейчас.

– Куда? – не понял Осетр.

– В лес, к твоему компаньону. Вряд ли он тебя ждет, раз в бега ударился. Но мое дело – ваша встреча, а там уж разбирайтесь сами.

«Оп-паньки! – сказал себе Осетр. – Так мы не договаривались! Как же это я туда? Без оружия? Неподготовленный?»

Каблук ждал ответа.

«А что, собственно, такого! – сказал себе Осетр через мгновение. – „Росомаха“ не может быть неподготовленным! А оружие у него всегда под рукой!»

Каблук ждал ответа.

«И вообще, – сказал себе Осетр, – такое сильное ощущение предстоящей удачи не может быть на пустом месте. Это – знак судьбы!»

– А поехали! – сказал он.

Каблук что-то хотел сказать. Но не сказал. Просто встал из-за стола и крикнул кабатчику:

– Макарыч! Запиши на мой счет. Правда, думаю, завтра этот шкет мой счет оплатит.