Ему повезло. Каблук сидел в «Ристалище». Перед ним стоял стакан «божьей крови». Тут же расположились и Кучерявый с Навахой. Наваха неторопливо тасовал колоду, Кучерявый разглядывал на противоположной стене нечто видимое только ему.

Торговцу главное – не проявить свою излишнюю заинтересованность в сделке, дабы цена не взлетела под потолок. Поэтому Осетр двинулся обычным маршрутом – сперва подошел к Макарычу. Перекинулся с кабатчиком дежурными приветствиями, получил кружку «жигулевского», незаметно проглотил таблетку алкофага – в предстоящем разговоре была нужна совершенно свежая голова. И только потом двинулся в сторону картежников, но так, будто собирался пройти мимо.

– О! – сказал Наваха. – Падай к нам, шкет!

Осетр вроде бы на секунду задумался и уселся на свободный стул.

Наваха продолжал тасовать колоду; Кучерявый перевел со стены на гостя взгляд, от которого по спине Осетра только что мурашки не побежали; Каблук довольно дружелюбно улыбнулся:

– Ты сегодня без Чинганчгука?

Осетр развел руками – сами, мол, видите! – и сделал из кружки глоток.

– На крепкое после вчерашнего не тянет? – продолжал Каблук.

Наваха фыркнул:

– Вчера-то он торчкок торчком был. А вот когда, говорят, попробовал «божьей крови», чуть копыта не откинул, весь кабак на уши поставил.

Улыбка Каблука стала совсем добродушной.

– Угомонись, Наваха! Вспомни свой первый стакан!

– Ха! А я помню! Первого своего лоха тогда общипал, ну и пацаны попросили проставиться. А я…

– Угомонись, Наваха! – повторил Каблук. – Как торговля?

Осетр снова развел руками. И промолчал.

– Понятно. Может, помощь нужна? Словечко где замолвить… У меня связи большие. По-моему, за эти дни ты уже должен был окончательно понять, что без крыши в нашем деле – труба!

Осетр покивал, изображая напряженные размышления – ни дать ни взять человек с проблемой пришел. Потом сказал осторожно:

– Помощь и в самом деле нужна.

Наваха перестал сдавать карты. Кучерявый вздохнул и приложился к стакану. Это выглядело так, будто ожила восковая фигура. Каблук равнодушно почесал бровь:

– В чем проблемы?

Осетр с сомнением посмотрел на Наваху и Кучерявого.

Черт, не переиграть бы!.. Сейчас Каблук скажет: «У меня от братанов секретов нет», – и надо будет изображать битву сомнения с решительностью.

– Пацаны! Сходите-ка, киями постучите!

«Пацаны» беспрекословно поднялись и понесли свои стаканы к бильярдному столу. Дисциплинка поставлена!

– Ну, так в чем проблемы?

Осетр оглянулся по сторонам.

– Что, матка до кадыка? – сказал Каблук. – Не мандражируй, стукачей тут нет.

Осетр изобразил решительность. И принялся рассказывать легенду, которую от него слышали Карабас и майор Бабушкин.

Когда он закончил, Каблук сказал:

– Это будет дорого стоить.

– Догадываюсь. Но мой отец готов оплатить работу.

Однако по рукам сразу не ударили. Некоторое время Каблук сидел, поджав губы, и было видно, какая работа кипит под его черепом. Потом он залпом выдул стакан и заорал:

– Макарыч! Еще «божьей крови»!

Маруська прилетела с подносом как ошпаренная. Каблук хлопнул ее по обтянутому юбкой заду:

– Эх, Маруська! Где наша не пропадала! Правда?

Маруська отшатнулась от него как от прокаженного и едва не выронила поднос.

– Словесного портрета этого парня у тебя нет?

– Есть! – И Осетр описал, как выглядел Сергей Петрович Костромин, в бытность свою на борту «Дорадо».

– Экий точный словесный портрет! Будь ты постарше, я бы решил, что тебя учили в соответствующем заведении.

К счастью, Осетр и ухом не повел. Но это был прокол, за который следовало настучать самому себе по чайнику. Все же «росомаха», должен думать, прежде чем говорить! Что мешало описать черты чуть порасплывчатее?..

– Хорошо, – сказал Каблук. – Мы отыщем тебе этого парня.