Прежде чем идти на контакт, он все таки решил переселиться в гостиницу.

Гостиница «Приют странников» (ну и название!) оказалась совсем не такой, как «Центральная». Это было такое же двухэтажное здание, как «Императорский банк» и администрация. Номеров, правда, судя по размерам, было тоже не очень много. Впрочем, их и не требовалось много, ибо туристов на Угловке не бывает, те, кто работают тут постоянно, имеют свой угол, а залетных торговцев почти столько же, сколько туристов. Как найти «Приют странников», Осетру рассказала «тетушка» Баян. По ее словам, здесь был очень хороший повар, из тех заключенных, что попали сюда случайно. Что это означало, Осетр не понял, а переспрашивать не стал. Случайно так случайно, ему-то какое дело?

Свободные номера в «Приюте» имелись, и не прошло и десяти минут, как гостиница обрела нового постояльца. Портье, правда, с удивлением воспринял у нового постояльца отсутствие ручной клади, но Осетр пообещал непременно и достаточно быстро исправиться. В самое наиближайшее время…

Номер оказался простым, как полено для костра. Деревянная койка, деревянный стол, не менее деревянный шкаф. Эта планета вся была деревянной, в лесах находились и ее сердце, и ее душа… Удобства – в коридоре. На пять номеров – душ и горшок. Жить можно – торговцы люди не слишком избалованные. Да и в чистоте все содержалось.

Осетр оплатил номер на неделю вперед. Портье, правда, и этому слегка удивился: неужели гость собирается съезжать уже через неделю, когда явится к Угловке ближайший транссистемник? У господина так хорошо идет торговля? Пришлось объяснить все острой нехваткой денег, которые через неделю торговли всяко прибавятся. Вот тогда и внесен будет следующий платеж.

Портье похмыкал, сомневаясь, но ему-то не было никакого дела. Пройдет неделя, не будет оплаты, выкинут постояльца, и вся недолга!

В номере Осетр полежал минут пять на койке, осваиваясь с новым домом, а потом отправился к Чинганчгуку, за комплектом номер два.

Он шел по улицам и с удивлением осознавал, что город становится ему знакомым. Идешь и знаешь, что ждет тебя за первым поворотом налево, потому что там Солнечный проспект, а по нему периодически проносятся «зубры»: наполненные храпповым соком – налево, порожние – направо. Если двинуться за наполненными, то дойдешь до Данилы, а если глянуть наискосок направо, то увидишь здание «Императорского банка», где сможешь взять денег – уже сегодня, когда узнаешь, сколько потребуется, и через неделю, если выполнение задания затянется и потребуется доплачивать за гостиницу. Но затягивать крайне нежелательно, потому что слава о торговце, который ничем не торгует, распространится по Черткову быстро, а это будет уже провал.

Впрочем, Осетр был уверен, что недели ему не понадобится.

Он дошагал до Чинганчгукова дома, забрал комплект номер два, подумал пару минут, не оставить ли все-таки ключ где-нибудь тут (была бы дверь с захлопывающимся замком, и никаких проблем!), но решил не оставлять и отправился назад, в гостиницу. Ладно, завтра можно занести, когда Чинганчгук с работы вернется…

Он вышел обратно на Солнечный проспект, перешел мост через Данилу и потопал по направлению к гостинице. Глянул на часы.

Сейчас оставить сумку в номере и самое время отправляться на встречу. И верить, что решение правильно. Ибо в противном случае его «суворовская купель» непременно будет провалена. А если не «суворовская купель», то будет провалено задание. Нет у него других выходов на возможных похитителей!

Рядом раздался сигнал, и зашипели тормоза.

Осетр сделал прыжок в сторону – сработали инстинкты. Это обычные люди в случае неожиданной опасности замирают на месте. А «росомахи» прыгают в сторону. Но сейчас этот прыжок был совершен зря – Осетр был на тротуаре, а не на мостовой, и никто его давить не собирался. Грузовик был знакомый. Впрочем, они все на одно лицо, но номер тот, что был позавчера на «зубре» Чинганчгука: автоматом запоминать такие вещи – еще один росомаший инстинкт.

Дверца кабины дематериализовалась.

– Привет, Остромир! Куда это ты собрался?

Вот черт, нарвался!..

– Да вот, Матвей Степанович… – Осетр принялся изображать смущение. – Решил перебраться в гостиницу, чтобы вас не стеснять.

– Ты меня не стеснял. – Чинганчгук спрыгнул на землю и обнял Осетра за плечи. – Уже поселился, что ли? Может, вернешься?

И Осетр обнаружил, что смущение ему вовсе не требует изображать.

– Извините! – Он отстранился. – Но так надо! Я должен сам! Это мой экзамен!

Чинганчгук крутанул головой, словно ему жало шею. Однако вид его остался спокоен.

– Что ж, дело твое… И вообще, я тебя понимаю. Сам бы на твоем месте, наверное, именно так поступил. Я не в обиде.

Осетр перевесил комплект номер два на другое плечо и достал из кармана ключ.

– Вот, возвращаю.

Однако Чинганчгук ключ не взял:

– Пусть у тебя пока останется. Мало ли поблизости окажешься. Заходи, не стесняйся! – Он протянул Осетру руку. – Ну, бывай! Думаю, еще увидимся.

Рукопожатие состоялось, Чинганчгук поднялся в кабину, и грузовик тронулся, на ходу заращивая дверцу. Осетр некоторое время смотрел ему вслед, а потом пошел дальше. И пока шел, решил, что комплект номер два не стоит держать в собственном номере, лучше сдать в гостиничную камеру хранения. Там сумка будет целее… Должна же быть в «Приюте» такая услуга!

Когда, дойдя до гостиницы и оставив в номере повседневно требующиеся вещи, он обратился к портье, все оказалось несложно – с него сняли дополнительную плату, провели в помещение камеры хранения и оставили наедине с большим, во всю стену сейфом. В сейфе было тридцать четыре ячейки – по числу номеров в гостинице. В одной из них и расположился комплект номер два. И после того, как Осетр настроил дактилозамок на собственные отпечатки, никто посторонний забраться сюда уже не мог.