Глава 6 Космическая.

Спецобъект «Северный», он же «Северодвинский Коллайдер», он же, по совсем секретным документам «Гравикосмодром 1», построили за рекордные для России сроки. Всего за пять лет. Такие темпы строительства, для строек такой сложности, были характерны разве что для полузабытых сталинских времен. Сказались два фактора. Прямой, практически на уровне президента контроль за коррупционной составляющей проекта и плотное курирование строительства из ФСБ. Деньги не просто выделялись в срок и в нужных количествах, а еще реально контролировалась их растрата, что для современной России было почти откровением. Кроме того, впервые управленцы были вынуждены отойти от обычной российской традиции «баблоцентризма», когда выделенные средства считались единственным и достаточным источником решения всех проблем, а заниматься реальной управленческой деятельностью на местах никто не хотел, сваливая все на субподрядчиков. В этот раз так сделать не дали, хотя было трудно. Удалось не только сократить до минимума коррупционную составляющую, но и заставить все звенья цепи, от чиновников до строителей, реально поработать. В своем роде это была не менее уникальная задача, чем строительство такого объекта само по себе с инженерной и научной точки зрения. Но – справились. Впоследствии, после анализа результатов работы над коллайдером, грянула знаменитая реформа, породившая комитет полезности. Однако, это было потом.

Петр Самойленков лично отдавал команду на старт первого экспериментального пуска «русского коллайдера». Что он думал в этот момент, останется загадкой истории, ибо мемуаров после себя он не оставил. Когда по его сигналу замкнулись управляющие цепи и коллайдер начал работу, он сидел с бледным и сосредоточенным видом, отдавая последние отрывистые команды операторам. Через пару часов, когда подготовка закончилась, и расчетные параметры были достигнуты, по его команде огромные потоки энергии потекли по гигантскому кольцу. Настал час «икс». Приборы показали фактическое уменьшение гравитации на тридцать процентов от земной, в точности как планировалось для первого экспериментального пуска системы. А Петр был срочно помещен в больницу прямо из центра управления. Инсульт. Врачи спасли его жизнь, но вот вернуть ему прежнюю ясность мысли и работоспособность они уже не смогли.

Однако, для проекта это было уже не столь важно. Через полгода был произведен первый космический старт на орбиту с гравикосмодрома. Результат сошелся с ожидаемым, ракета вывела на орбиту груз, потратив в десять раз меньше топлива, чем при аналогичном старте с Байконура. Это был полный успех.

Когда за границей поняли, что конкретно создала Россия (а удержать информацию в абсолютном секрете все же не удалось), то потрясение было сильнейшим. По требованию США даже созвали внеочередное заседание Совбеза ООН. Требовали передачи технологии, допуска международных (читай американских) инспекторов, а некоторые, особо горячие головы, даже требовали отобрать объект у России и передать под международный контроль. Однако Россия отбилась. США были уже не те, что прежде, война с КНДР и все возрастающие неполадки в экономике не позволяли им начать масштабный конфликт, Европа тоже не проявила единодушия. Единственной уступкой западному дипломатическому напору, на которую пошла Россия, явилось согласие использовать гравикосмодром для пуска космических аппаратов в научно-исследовательских целях, для этого была даже создана специальная компания с участием России, США и ЕС. Надо сказать, что это сотрудничество оказалось неожиданно плодотворным для всех сторон. Россия запускала спутники на орбиту, параллельно отрабатывая практические аспекты работы с низкогравитационным стартом космических аппаратов, без передачи технологии западу, причем все это было оплачено из зарубежных бюджетов. Зарубежные партнеры смогли запускать весь спектр космических аппаратов значительно дешевле, чем ранее предполагалось.

Зонд «Альтаир» был одним из таких совместных проектов. Еще с самого начала двадцать первого века ученые регистрировали потоки электронов из космического пространства, бомбардирующих атмосферу Земли, с необычно высокими энергиями, порядка восьмисот – девятисот гигаэлектронвольт. Первоначально, для исследования этого явления, которое наиболее заметно было в районе Антарктики и Австралии, запускали высотные аэростаты и сделали предварительные выводы о том, что источник излучения находится где-то на расстоянии двух тысяч световых лет от Земли. Впоследствии, данные были скорректированы, и местонахождение источника высокоэнергетических электронов было приближено к Земле на несколько сот световых лет. А потом, по вновь уточненным данным и новой математической модели, пересмотрено еще раз, после чего выяснилось, что источник таких электронов может находиться совсем близко по космическим меркам, где-то в районе пятидесяти миллионов километров, если считать наикратчайшее расстояние до него от орбиты Земли вокруг Солнца. Это было уже крайне интересно. Для изучения столь неординарного явления и был построен зонд «Альтаир», силами НАСА, Европейского космического агентства и Роскосмоса. Зонд, весом около двух тонн, стартовал с гравитационного космодрома и, набирая ускорение, вышел на расчетную траекторию полета, пересекавшуюся с источником аномальных электронов. К концу третьего месяца полета, он практически достиг расчетной точки в пространстве, в которой должен был располагаться источник, однако кроме регистрации возросшего потока высокоэнергетических электронов, ничего отмечено не было. Буквально ничего – ни какого-либо физического объекта, ни посторонних излучений, ни колебаний гравитации. Еще через несколько суток координаты зонда совпали с координатами источника и зонд исчез. Произошел не только мгновенный и полный обрыв всех видов связи с зондом, но и не стало самого зонда. Был и исчез. И телескопы, и радиолокаторы в месте нахождения зонда фиксировали лишь пустоту.

В таких обстоятельствах строительство Альтаира-2 было неизбежно. Явление было настолько интересным и необычным, что стало первоочередной темой в исследованиях космического пространства «большой тройки» – США, Европы и России. Альтаир –2 был кораблем – маткой, состоящим из носителя и сразу трех небольших зондов на нем. Для запуска на орбиту такого количества оборудования, впервые использовали гравикосмодром под Архангельском на полную мощность.

Предположений было по сути два – либо Альтаир-1 погиб, неведомым образом «растворившись» в пространстве, ибо никаких внешних признаков его уничтожения, таких, как взрыв или вспышка не было, либо «провалился» или «нырнул» в пространстве, времени или измерении. На случай второго варианта, зонды с Альтаира-2, были снабжены программой, которая при обрыве связи с кораблем-маткой, должна была немедленно заставить зонд выполнить маневр, выводящий его ровно в точку пространства, где произошел этот обрыв, в автономном режиме, при этом собираю всю доступную информацию об окружающем пространстве. Сам корабль-матка должен находиться рядом с точкой исчезновения Альтаира-1, не пересекаясь с ней.

Первый управляемый зонд с Альтаира-2 два исчез в точке исчезновения Альтаира-1, и через две недели нигде не появился. Дали команду на старт второго зонда. И вот тут ученые были вознаграждены. Зонд-2 через четверо суток «вынырнул» из той же точки пространства, в которой и исчез, и восстановил все оборванные ранее каналы связи. Переданные им данные были уникальны.

Зонд-2 побывал в некоей звездной системе. Звезда – желтый карлик, чуть поменьше Солнца. Три планеты. Одна – планета диаметром чуть более половины от земного, по предварительным данным с атмосферой, на расстоянии ста шестидесяти миллионов километров от звезды. Две других – скорее всего газовые гиганты на значительном удалении от звезды. Так же зонд-2 обнаружил зонд-1 с Альтаира-2, и принял пакет данных с исчезнувшего Альтаира-1, который, как оказалось, был в этой же звездной системе и не прекращал передачи информации.

На этом этапе истории временное преобладание науки и экономики над политикой в исследованиях космического пространства для человечества закончилось, уступив, как несколько десятков лет назад, вновь первое место политике. Сразу же последовала просьба правительства США «придержать» информацию, и, по своим причинам, Россия и Евросоюз с ней согласились. Россия тщательно оберегала свое преимущество в виде единственного гравикосмодрома и не хотела старта подобных работ у крупных конкурентов, таких как Индия и Китай. США по-прежнему видели свой шанс добиться глобального лидерства в мире и не хотели распространения ключевой информации, схожих взглядов придерживался и Евросоюз. Однако, политизация исследований сыграла скорее в «плюс» освоению космоса. Для космонавтики вновь начался золотой период, как во времена соперничества сверхдержав в двадцатом веке. Теперь сверхдержавы сотрудничали – хотя и не особенно доверяя друг другу, но вынужденные держаться вместе, как флибустьеры нашедшие карту сокровищ, но еще не выкопавшие клад. С прорывом в другой мир, каждая из сторон связывала свой исторический шанс, тем более что общее самочувствие на мировой арене каждого участника тайного союза было отнюдь не блестящим, хотя и по разным причинам. Зонд Альтаир-3, совместно построенный тремя сторонами, был уже своего рода шедевром космического кораблестроения. Его собирали на орбите, весил он более двадцати тонн, из которых три четвертых приходилось на горючее. Скрыть его строительство было невозможно, и для объяснения причин была выдумана дезинформация о новой, масштабной исследовательской экспедиции к Марсу. Вскоре после старта Альтаира-3, пришлось объявлять на весь мир о фатальных поломках и потере связи, делающей экспедицию невозможной. В новостях и интернете долго ругали бездарей инженеров, обсуждали пошедший прахом миллиардный бюджет, искали виноватых…

А между тем, Альтаир –3 выполнил свою задачу. Около четырех месяцев он изучал неизвестную звездную систему и собирал всю доступную информацию о ней. В рамках экспедиции он вышел на дальнюю орбиту ближайшей к звезде планеты и исследовал ее. Планета оказалась весьма интересной. Кислородно-азотная атмосфера, с концентрацией кислорода около шестнадцати процентов. Давление атмосферы в 61-65 килопаскалей, что чуть более половины от атмосферного давления на Земле. Температура варьировалась от минус восьмидесяти до плюс десяти градусов по Цельсию. Гравитация – 0,63 G. Есть вода, представленная, в основном, в виде снега и льда на огромных заснеженных пространствах, начинавшихся от полюсов и доходивших почти до экватора планеты. Это были наиболее пригодные для жизни человека условия, среди найденных людьми где– либо в космическом пространстве. Собственно и сама жизнь на планете присутствовала. На экваториальных участках планеты, не покрытых льдом и при температуре, державшейся в плюсовой зоне, были обнаружены участки поверхности, напоминающие зону тундры на крайнем севере Земли. Судя по фотографиям, они были покрыты некоей невысокой растительностью, закрывавшей поверхность сплошным ковром с редкими проплешинами.

Кроме того, был еще один немаловажный фактор. Зонды Альтаир-3 и Альтаир-1, который продолжал работу в новооткрытой звездной системе, пытались найти признаки других провалов в пространстве. И нашли их. Подобные источники высокоэнергетических электронов присутствовали еще в трех местах звездной системы «Элия». Именно такое название, после долгих споров дали новооткрытой звездной системе. Найти эту звезду в исследованном астрономами космосе не удалось, сразу несколько десятков известных звезд подходили под описание и спектральный класс. Единого названия, которое бы сразу прижилось в научном сообществе, тоже как-то не случилось. Разные ученые и политики предлагали свои названия, были варианты в честь исторических деятелей, разных стран, родственников ученых, географических названий… В конечном итоге, чтобы никому не было обидно, взяли несколько сотен имен из древней европейской и славянской мифологии, написали их на бумажки и засунули в большой барабан для розыгрышей лотерей. Выпало имя малоизвестного древнегреческого бога Эллиля, что, в общем-то, всех устроило. Однако, название «Эллиль» оказалось достаточно громоздким и неудобным в произношении, и как-то само собой быстро трансформировалось в Элию.

Следующим этапом была полноценная экспедиция на Элию. Время поджимало. Оставлять информацию втайне от человечества надолго, не представлялось возможным, не смотря на все усилия трех держав. Разведки Китая и Японии уже поняли, что что-то происходит не то, что их втихую отсекают от неких важных вещей и это «что-то» связано с космосом. Они даже добрались до истины, буквально продравшись через нагромождения намеренной дезинформации. Но, правда была столь фантастична, что ей сразу не поверили. Однако «шила в мешке не утаишь», это было понятно всем посвященным. Нужно было закрепить приоритет трехстороннего союза в освоении системы Элии и сделать это быстро.

Созданный для полноценной космической экспедиции «Геркулес» был первым в мире межпланетным космическим кораблем с ядерной силовой установкой на борту. Вместо камеры сгорания для сжигания жидкого водорода и жидкого кислорода, в ядерном двигателе «Геркулеса» смонтировали реактор с топливной композицией графит – обогащенный уран, который работал как источник тепла. Через каналы реактора прокачивался жидкий водород при высоком давлении, образующий при нагревании мощную истекающую струю. Кислород при этом не требовался. При помощи современных сверхпрочных и поглощающих радиоактивное излучение материалов удалось хорошо изолировать рабочую камеру реактора от жилого и научного модуля, а так же свести к минимуму радиоактивный выхлоп двигателя. Удельная энергия такого двигателя двукратно превосходила двигатели с химической тягой. Геркулес собирали на орбите, однако предполагалось, что он сможет совершить посадку на планете Элия-1, для дозаправки водородом и высадки научной экспедиции. Увеличившаяся тяга двигателя позволяла совершить планетарную посадку и взлет с Элии-1, учитывая более низкую, чем на Земле, гравитацию и плотность атмосферы. Кроме того, можно было не учитывать экологический фактор, который стал основным при выборе орбитального способа строительства корабля. Теоретически Геркулес можно было смонтировать на Земле, и запустить с гравитационного космодрома. Это было бы и проще и дешевле. Но, идти даже на минимальный риск взрыва в атмосфере Земли корабля с ядерной силовой установкой никто не решился. Как-никак Геркулес был первым из космических кораблей с атомным двигателем, и гарантировать его поведение при взлете и стопроцентную техническую надежность никто не мог.

Геркулес стартовал к Элии. А союз трех держав, наконец, информировал по приватным каналам связи остальные ведущие страны о своем открытии. Скрывать информацию дальше было уже невозможно, за строительством и полетом Геркулеса могли следить не только ученые в любой радиотелескоп, но даже астрономы – любители, использующие обычные средства наблюдения за космосом, наскоро спаянные из списанных фабричных блоков, «левых» деталей и разных «самоделок». Никакими «марсианскими экспедициями» и поломками его полет в совсем другую точку солнечной системы и последующее исчезновение объяснить было невозможно. Однако, сказали не всю правду. Информацию о наличие планеты, пригодной для освоения, в ставшей доступной для людей чужой звездной системе, и присутствию в ее космическом пространстве возможных переходов в иные миры, пока придержали. В средства же массовой информации даже это не просочилось. Геркулес, по совместному заявлению трех сторон (России, Евросоюза, США), отправился в долговременный исследовательский полет по освоению космоса и попутным испытаниям космических аппаратов с ядерной силовой установкой, а так же для усовершенствования и отработки данной технологии.

Мир пережил всплеск энтузиазма, сравнимый лишь со временами запуска первого искусственного спутника Земли и полета Гагарина. В самом деле, это уже были не шутки! Мир давно привык к запускам спутников, а вяло болтающаяся на земной орбите МКС со сменными экипажами, проводящими некие малопонятные и малоинтересные для обывателя эксперименты, всем давно приелась. То ли дело запуск «Геркулеса». Большой корабль, двадцать пять мужчин и женщин экипажа и масса аппаратуры, полет не по скучной орбите вокруг планеты, а в неведомые космические дали! Это впечатляло. Энтузиазм народных масс был неподдельный, хотя об истинной цели полета знали лишь экипаж корабля да несколько тысяч человек по всему миру. С экипажем стартовавшего корабля проводили прямые пресс-конференции, космонавты вновь стали равны по популярности телезвездам. Выпускали сувениры, посвященные первому дальнему космическому полету человека, снимали документальные фильмы, в честь экипажа Геркулеса называли детей. Правда, через месяц, когда космический корабль достиг точки перехода, страсти немного поутихли,… но не до той степени, чтобы пропустить исчезновение Геркулеса. Независимые астрономы – энтузиасты, отслеживающие полет, заметили исчезновение корабля и забили тревогу в интернете. Однако, было этих энтузиастов немного, приводимые ими доказательства исчезновения корабля понимали тоже единицы, а официальные опровержения из НАСА и Роскосмоса были весьма убедительны и дышали оптимизмом. «Все хорошо, полет протекает по запланированному графику, экипаж чувствует себя нормально, заявления об исчезновении Геркулеса не соответствуют действительности», – уверенно вторили в унисон официальные лица.

Однако время шло, и вскоре тон чиновников от космоса в странах участницах союза стал гораздо менее уверенным. От Геркулеса не было вестей. Для связи с Землей Геркулес должен был оставить на орбите Элии-1, перед посадкой на планету, три небольших спутника –зонда с собственными двигательными установками. По мере накопления данных от экспедиции Геркулеса, эти спутники, по команде с корабля, должны были, покинув орбиту, следовать к точке перехода и, попав в солнечную систему, передавать доставленную информацию о ходе экспедиции. Первый спутник ожидался через четыре недели после перехода Геркулеса в систему Элии, второй через девять недель, ну а после должен был вернуться обратно и сам космический корабль с экипажем. Третий спутник был резервным. Первый пакет информации был получен в срок. Геркулес благополучно прибыл в систему Элии, произвел посадку на поверхность Элии-1, и начал работу. А второй зонд связи так и не прибыл. Прошли девять недель, потом еще девять недель. Информации не было. Пришло время возвращения Геркулеса, но точка перехода по-прежнему оставалась пустой. Истек еще месяц и стало окончательно ясно, что ситуация вышла из под контроля. Все зонды серии «Альтаир», работали в системе Элии и самостоятельно, без приказа экспедиции с Геркулеса вернуться не могли. Спешно пришлось делать еще один межпланетный корабль, для прояснения информации. Работали быстро, тем более, что осталось хорошее подспорье – импровизированные орбитальные верфи на которых строили Геркулес и отработанные старты с гравитационного космодрома. К этому времени Россия, наконец, закончила испытания линейки специальных ракетоносителей, изначально проектируемых под низкогравитационный старт с поверхности Земли, что еще более ускорило процесс. Построенный и снаряженный всего лишь за год корабль взял курс на точку перехода. Это был пилотируемый космический корабль с экипажем из двух человек и химическим ракетным двигателем – то, что удалось собрать за максимально сжатые сроки. Задача – разобраться с ситуацией и доставить информацию назад. Посадки на Элию-1 не планировалось в любом случае, предполагалось, что у экипажа Геркулеса ресурса систем жизнеобеспечения хватит на несколько лет, так как вода и кислород на Элии-1 имелись. При работающем ядерном реакторе, обеспечивающим достаток энергии для любых нужд, этого должно было хватить надолго. Небольшая гидропонная оранжерея на Геркулесе имелась, значительный запас продуктов тоже был. Поэтому быстрой спасательной операции для экипажа, по мнению аналитиков, не требовалось. Если реактор работал и корабль был физически цел – экипаж Геркулеса мог подождать. Если нет – космонавты должны быть уже мертвы и подбирать спасателям некого, как бы цинично это не звучало.

Неуправляемый корабль отправлять не стали – слишком велик риск не получить вообще никакой информации в случае отказа техники. Ситуация, когда аппарат оказывался вне всякой связи с Землей, сразу после точки перехода, делала присутствие человека на борту необходимым для обеспечения надежности.

«Марафонец» – такое название получил новый межпланетный корабль, вернулся из пространственного нырка в систему Элии быстрее, чем ожидалось, уже через двенадцать недель после старта. Его внешний вид уже навевал на нехорошие мысли. Корпус лишился всех внешних антенн и солнечных батарей, отражающая солнечный свет металлическая поверхность утратила свой ровный блеск и пошла небольшими потеками металла. Скорость его была низкой, дав несколько слабых коррекционных импульсов двигателя и направив полет в сторону Земли, звездолет медленно летел по инерции, скупо набирая ускорение редкими включениями тяги.

Информация, переданная экипажем, полностью подтвердила самые худшие опасения. Геркулеса и его экипажа, по-видимому, не существовало. Марафонец подвергся ракетной атаке и с большим трудом сумел уйти обратно в точку перехода, после попадания в зону ядерного взрыва, истратив в отчаянной попытке оторваться от вражеской ракеты большую часть своего топлива. Мирная эра освоения глубокого космоса ушла, не успев толком начаться.