16

Я вышел из самолета в лондонском аэропорту, купил карту Лондона и пригородов. Альфред располагал еще несколькими резиденциями на севере страны, но три точки, где застать его было наиболее вероятно, находились здесь. Высотка «Пендрагон компани» — Альфред был владельцем как здания, так и компании; квартира на Мэйлз-стрит, и поместье в пригороде. Я решил начать с рабочего офиса и не ошибся — Альфред был здесь, и здесь же сейчас находилась его внучка. Все эти сведения мне любезно сообщил служащий на ресепшене, однако, толпившиеся в холле вооруженные охранники были далеко не так любезны. Я даже не успел спросить, на каком этаже мне искать Альфреда, как меня окружили и потребовали предъявить документы. Я оглядел холл — другие посетители такой чести не удостоились. Значит, Альфред меня ждал? И прислал горе-охранников, требующих документы?.. Ну и ну. Я покачал головой, не веря происходящему. Подложить еще одну термоядерную бомбу под здание, смотаться на вертолете и взорвать заряд, пока я поднимаюсь на лифте, было бы намного разумнее. Впрочем, еще не вечер. Может быть эти охранники нужны лишь затем, чтобы задержать меня, пока Альфред спешно натягивает штаны и прыгает в свой вертолет?..

— Наверху есть вертолетная площадка? — Спросил я у служащего.

— Нет, сэр, — вооруженные люди вокруг служащего совершенно его не волновали, ибо воля его в этот момент принадлежала только мне и никому больше.

«Странно, — подумал я. — Убегать он не собирается, и внучка тут же… Неужели он настолько в себе уверен?..»

— Ты что, не слышал меня?! — Рявкнул командир группы, наставляя на меня ствол. — Руки за голову, спиной к стене! Быстро!

Сила вышла из меня, и люди вокруг начали умирать, стекла биться, мебель и сталь — с треском выгибаться и разламываться на куски. Окружающее пространство превратилось в хаос, в котором носились осколки мебели и стекла, порхали поднятые ветром листы бумаги, истошно кричали люди, скрежетало железо и дерево. Все закончилось быстро. Люди с оружием находились слишком близко ко мне — непозволительно близко — и умерли, не успев даже поднять оружие. А если бы и успели, на таком расстоянии это бы ничего не изменило. Командир группы нажал на курок, но в результате пуля взорвалась в стволе, а автомат стал похож на растрепанную ромашку. Один из осколков вошел ему в переносицу и засел в мозгу. Некоторые посетители, находившиеся ближе к двери, успели удрать, но таковых было немного. Все клерки и служащие расстались с жизнью — кроме того единственного, который находился под моей властью. Вероятно, это обстоятельство как-то защитило его — не смотря на то, что сознательно я не пытался уберечь его от того кавардака, который тут учинил. Видимо, все дело в том, что я не воспринимал его в этот момент как отдельное от себя, самостоятельное существо — и выпущенная мною на волю сила оберегла его также, как оберегла меня самого.

— А на каком этаже апартаменты Альфреда? — Поинтересовался я у раба.

— На двадцать третьем и двадцать четвертом, сэр.

Я кивнул и двинулся к лифту. Силу, которая все еще сочилась из меня, хотя уже не так сильно, когда я уничтожал холл, я притушил до упора — и все равно металлическая кнопка от прикосновения моего пальца исказилась так, как будто бы ее кто-то расплавил. Остаточные эманации силы — штука неприятная, когда вы пользуетесь техникой. В ШАДе постоянно что-то ломалось, хотя детям и запрещали пользоваться электроприборами после упражнений. Ну ладно. Надеюсь, я не слишком испорчу лифт в то время, пока на нем еду.

Наверху меня встретила еще одна группа, но с ней случилось тоже самое, что и с группой внизу. И это все, что ты можешь, Альфред? Я ожидал от потомка Мерлина чего-то более впечатляющего, чем отправка на убой обычных солдат.

Вышедшая из меня сила вышибла дверь, которая вела в апартаменты Альфреда… и тут я впервые столкнулся с сопротивлением. Дверь резко остановилась — а затем понеслась обратно со скоростью снаряда. Я едва успел остановить ее — если бы это не удалось, меня бы просто впечатало в стену. Дверь была качественная, прочная — и мы секунд пятнадцать давили на нее с разных сторон, пытаясь пересилить друг друга. Она подрагивала, сдвигалась рывком то к нему, то ко мне, но ни мне, ни Альфреду не удалось выиграть этот раунд. Я видел, как дерево трещит и портится под влиянием исходившей от меня силы, и в конце концов дверь развалилась на части и ее куски закружились в бушевавшем вокруг меня вихре. Поразительно — впервые за последние несколько рождений я встретил не уступавшего мне телекинетика. Я ощутил радость, потому что этот бой не обещал быть легким.

В десяти шагах от дверного проема стоял невысокий, пожилой мужчина. Тщедушный, гладко выбритый, он был мало похож на своего знаменитого предка — по крайней мере, такого, каким обычно изображают Мерлина: важным господином с длинной белой бородой. Альфред держал перед собой левую руку и тяжело дышал. Я сделал шаг вперед. Краска на стенах начала скручиваться и отрываться, за ней последовала штукатурка. Дверной косяк затрещал и приготовился лопнуть; составлявшие его части обещали через несколько секунд присоединиться к летавшим вокруг меня кускам двери и штукатурки. Альфред сделал движение левой рукой, как будто бы толкал невидимый груз. Рука невидимого великана подхватила меня и отшвырнула назад, я с трудом удержался на ногах. Между тем, по выражению лица Альфреда было ясно, что он рассчитывал на больший эффект. Однако, его замешательство длилось недолго. Стоило мне сделать шаг вперед, как он, делая движение от живота, вытянул вперед правую руку. На этот раз это была не Земля, а Огонь. И какой! Я позавидовал его таланту — мне до сих пор удавалось в лучшем случае выдать небольшой и слабый сгусток пламени, а то, что полетело ко мне от Альфреда, походило на поток пламени из огнемета. Огонь залил весь коридор, стало чертовски жарко, но я не сгорел. Я не могу вызвать столько огня, но и повредить мне огонь не может — я понял это, идя сквозь пламя. Одежда дымилась, я ощущал жар, но и только. Альфред продолжал вкачивать в свое заклинание силу, но с тем же успехом он мог бы пытаться утопить рыбу в воде. Поразительно — если бы не этот бой, я бы так и не узнал, что не способен сгореть. И утонуть… И разбиться, упав с большой высоты… Что-то все это значило, но что именно — я никак не мог вспомнить.

Когда я вышел из огня невредимым, он отступил на несколько шагов и закричал:

— Что ты такое?!!

Я не стал отвечать, что мне бы и самому хотелось знать ответ на этот вопрос — потому что, как бы он ни был хорош в чарах, этот ублюдок не заслуживал того, чтобы я тратил на него слова. Я вытянул левую руку, направляя на него обломки двери и стен. Он опять обратился к Земле, выставив вокруг себя телекинетическую сферу. Даже маленький камушек, запущенный с большой скоростью, может убить человека; в моем вихре их были тысячи, и тем не менее он сумел остановить их все. Осколки двери и стен сначала замедлились, затем застыли, затем начали обратное движение — повинуясь уже его воле, а не моей. Мы опять начали игру в «перетягивание каната», на этот раз внутри комнаты, и чем дольше мы этим занимались, тем сильнее менялась комната. Разрушительный аспект моей силы коверкал все, чего касался. Буря хаоса поглотила мебель, затем взялась за пол и стены. Еще пара минут — и рухнет потолок…

Когда вылетела дверь в стене слева, я заметил в соседней комнате девочку лет двенадцати, с ужасом смотрящую в нашу сторону.

— Мелисса! — Закричал Альфред. — Беги на крышу!

Девочка пропала из поля зрения, а я пообещал старику:

— Сначала я убью тебя, а затем ее.

Он процедил что-то в ответ, что именно — я не расслышал из-за какофонии звуков, производимых сталкивающимися обломками мебели и стен. Чуть раньше, чем я ожидал, рухнул потолок — Альфред немедленно подхватил пару самых крупных кусков плиты и направил их на меня. На этот раз я не успел полностью погасить инерцию — в результате чего меня хорошенько приложило об уцелевшую стену за спиной. Удерживая плиту, не давая Альфреду превратить меня в лепешку, я положил ладонь на бетон и сконцентрировался на разрушении. В этом я безусловно выигрывал у Альфреда — он ловко управлял пламенем и гравитацией, но с чистым разрушением работать не мог. Бетонная плита треснула, затем развалилась на части. Со скрежетом рвались металлические прутья, составлявшие каркас плиты. Я уже почти уверился в собственной неуязвимости, когда один из прутьев случайно чиркнул меня по руке, одним движением порвав рубашку и мясо до кости. Резкая боль, остатки рубашки тут же вымокли в крови. Боль усилила мою ярость и вихрь разрушения стал еще шире, почти доставая до старика, а когда я сделал шаг вперед — его накрыло с головой.

Я не хотел, чтобы он умер быстро, но отозвать силу мгновенно не смог. Когда вихрь ослаб, он был уже мертв — изодранное, переломанное тело, в котором не осталось ни одной целой кости. Кожа Альфреда превратилась в лохмотья, все внутренние органы лопнули, как мыльные пузыри. Я повернулся и, перебираясь через куски бетона и горы мусора, двинулся в ту сторону, куда убежала девочка. Ощутив слабость, я вспомнил о левой руке. Кровь все еще текла. Пришлось задержаться, чтобы остатками рукава кое-как перетянуть рану.

На крыше я остановил сердца двум охранникам, которые, завидев меня, принялись палить из пистолетов. Больше там никого не было, кроме двенадцатилетней девочки, с ужасом смотревшей на меня. В руках она отчаянно сжимала потрепанный кожаный тубус.

Несомненно, она ничего не знала о делах Альфреда и для нее он наверняка был просто добрым дедушкой, но я пришел сюда не для того, чтобы чинить справедливый суд. Мне хотелось крови, и легкая смерть Альфреда мою жажду не удовлетворила. Вряд ли ее удовлетворит и смерть этой девочки, но начну я с нее, а затем выйду на улицы Лондона и устрою резню. Буду убивать, пока не надоест. Этот мир отнял у меня Бьянку. Я хочу пресытиться чужими страданиями и смертью, чтобы забыть о том, что потерял.

Я шагнул к девочке. Мелисса вытянула руку — передо мной появился невидимый воздушный барьер. Я прикоснулся к барьеру — тот лопнул с гулким хлопком. На втором шаге Мелисса вытянула обе руки и, задрожав от напряжения, создала передо мной стену огня… высотой в полметра. Видимо, это все, что она могла. Она безусловно обладала большим талантом к природной магии, но до уровня деда ей было еще далеко. Я перехватил контроль над огнем, усилил его, скатал в шар и швырнул в окно соседнего дома, добавив к температурному также и гравитационный эффект. Взрыв, сгустки огня, обломки мебели, стен и стекла летят куда-то вниз, на оживленную улицу. Ничего, это только начало. Я спалю этот город за то, что в нем жил человек, причинивший мне боль.

— Не подходи ко мне! — Истошно завизжала Мелисса на третьем шаге.

Я не остановился, и тогда она отступила и открыла тубус. Там обнаружился пожелтевший от времени свиток пергамента.

— Госпожа Яблочного Острова, обращаюсь к тебе за помощью и защитой! — Скороговоркой выпалила девочка. — Во исполнение… во исполнение… — Она сбилась, но все же продолжила. — Во исполнение древнего договора и клятвы, данной тобой на могиле Мерлина!

Она произнесла это так, как дети произносят стихи или молитвы, которые их заставляют учить родители. Кто-то — очевидно, дед — заставил ее выучить эти две фразы и уверил, что они будут иметь какое-то значение в случае опасности.

Я был готов к тому, что что-нибудь произойдет, но то, что последовало за ее словами, намного превзошло мои ожидания. Окружающее пространство внезапно покрылось туманом. Запах лондонского смога исчез, сменившись запахом яблок, меда и свежей травы. Под ногами вместо твердой поверхности образовалась мягкая земля. Когда туман рассеялся, я увидел, что нахожусь посреди яблоневого сада. Мелисса стояла, как и прежде, в пятнадцати шагах от меня, но теперь она была не одна. Высокая темноволосая женщина с пышным бюстом и широкими бедрами, с глазами, похожими на бездонные омуты, одетая в длинное серебристо-зеленое платье, стояла рядом с девочкой, положив руку ей на плечо и разглядывая меня так, как будто бы я был больным животным, которое следовало бы пожалеть, а затем — заколоть.

Она не боялась меня и взгляд мой выдерживала без труда. В ее глазах легко можно было утонуть; она воздействовала на волю иначе, чем делал это я, но не менее сильно — будь на моем месте обычный человек, он бы уже заснул, или упал на колени, или просто не смог бы пошевелить и рукой.

И еще, глядя на нее, я сразу понял, что она — не человек. Она выглядела как женщина, но принадлежала к тому же классу существ, что горгоны и цзини — отчасти была духом, отчасти — существом из плоти, но эта плоть была глубоко вторична по отношению к ее настоящему естеству. Она была такой же, как горгона… только намного сильнее.

Я сделал шаг и сказал женщине:

— Не лезь.

— Девочка под моей защитой, — ответила она так, будто была вынуждена объяснять очевидные вещи дураку.

— Значит, умрешь вместе с ней.

Она легко усмехнулась, как будто услышала нечто забавное.

— Мальчик со злым сердцем, ты хотя бы знаешь, кому угрожаешь и где находишься?

— Нет. — Еще шаг. — Просвети меня.

— Это Яблочный Остров, а я — его Королева, — сообщила она. — Меня зовут Моргана ля Фей.

Я расхохотался и огляделся кругом.

— Мерлин, Моргана, Аваллон… Что дальше? На помощь прискачут Рыцари Круглого Стола во главе с Королем Артуром?.. Давайте, зовите их!

— Ты болен или безумен, — сказала Моргана. Затем она посмотрела на дрожащую Мелиссу и ободряюще сжала ее плечо. — Не бойся, дитя. Здесь тебе ничего не угрожает.

— Он убил дедушку... — Жалобно выдавила Мелисса.

— Твоему сраному дедуле еще повезло, что он умер так быстро. — Процедил я, делая следующий шаг.

Повинуясь жесту Морганы, передо мной выросла стена огня.

— Это не поможет! — Сквозь гул пламени я услышал тоненький крик девочки. — Дедушка его сжигал, но он не горит!

Я усмехнулся и шагнул в огонь. Пламя дохнуло жаром, лизнуло одежду и волосы и окружило меня, не причиняя вреда. Я собрал его и направил вверх, заставив взорваться рыжим фейерверком. Сгустки огня упали на яблочный сад и некоторое деревья загорелись.

Моргана, чуть прищурившись, разглядывала меня, а внучка Альфреда пряталась за ее спиной, глядя на меня с отчаяньем и ужасом.

— Я ведь предупреждал тебя — не лезь. — Сказал я, глядя в глаза Королевы. Теперь она была ближе, а значит — более уязвима, и я усилил волевой напор, стремясь поймать ее волю и подавить, разрушая по пути все барьеры, которые она выставит… Но, как и минуту назад, мои усилия остались бесплодны: она выдерживала мой взгляд, и я никак не мог отыскать души, которую мог бы порвать или поработить.

— Поплавай, забияка.

Из ниоткуда возник и усилился влажный туман, горящие деревья потухли, а потом вовсе исчезли. Воздух становился все более плотным, давление нарастало, мои движения замедлялись… и вот я уже не иду, а плыву, преодолевая сопротивление огромной толщи воды. Каким-то образом Моргана перенесла меня на дно океана. Солнечный свет не проникал сюда, но и полной темноты не было: призрачным светом поблескивали странные водоросли, помахивали растущими из головы фонариками необычные рыбы… Моргана, чье длинное зеленое платье сменило цвет на насыщенно-синий, скользила где-то впереди в образе ундины, разглядывая меня со все тем же спокойным интересом, что и прежде. Исходящая от меня разрушительная сила вскипятила воду, разорвала на части рыб и растения, но прежде чем поток разрушения добрался до ундины, она исчезла, а следом за ней окружающая меня среда начала становиться все более разряженной. Пространство светлело, возникло ощущение движения, и вот — я уже не плыву, а лечу, вернее — падаю вниз с умопомрачительной скоростью. Вокруг — туман, поднявшийся на высоту нескольких сотен метров, и лишь в конце вертикального колодца — острые гранитные камни.

Я пытался задержать падение, сделать воздух более плотным и упругим, и добился кое-каких успехов, но полностью затормозить движение не смог. В других условиях, возможно, мне удалось бы больше, но сейчас я ощущал влияние чужой силы, мешавшей мне воздействовать на воздушную стихию так, как мне хотелось бы. Я рухнул на камни и несколько секунд неподвижно лежал, пытаясь оценить повреждения… Неужели?.. Да, так и есть — пара новых ушибов и царапин — и все. Ни одна кость не сломана — как и тогда, когда я с Бьянкой вылетел из окна семнадцатого этажа и упал на газон.

— Ему все равно… — Услышал я жалобный голос Мелиссы. — Он что, бессмертный?

Подняв голову, я увидел эту парочку метрах в двадцати от себя. Рука Морганы покоилась на плече девочки, а лицо ведьмы из Артуровского цикла по-прежнему не выражало никакого беспокойства.

— Надеюсь, что нет, — ответила Королева Яблочного Острова. — Посмотри, у него поранена левая рука. Не помнишь, как это случилось?

Мелисса поспешно закивала, а я тяжело поднялся, призывая к себе силу…

— Дедушка меня отослал, но я видела… не глазами, а по-другому… что там было. Этот… — Она попыталась подобрать мне подходящий эпитет, но так и не нашла соответствующего, — сломал наш дом. На него упал большой камень, а из камня торчали такие железки. Одна из них его и…

— Понятно, — кивнула Моргана, не обращая внимания на камни, которые, повинуясь моей воле, поднимались в воздух и собирались в две громоздкие кучи справа и слева от дам. — Металлом его можно убить. Жаль, у меня нет этой Стихии… Ну ничего, попробуем по-другому.

Две каменные кучи, каждая весом в сотню килограмм, рванулись к ним, когда я резко свел ладони — но девочка и женщина стали призраками и растворились в воздухе прежде, чем камни успели повредить им. В бешенстве я швырнул всю эту массу в туман.

— Хватит бегать, драная ведьма! — Заорал я. — Я тебя все равно достану!

— Неужели? — Легкий серебристый смех разлился в воздухе. — Ну, попробуй.

Туман поглотил камни и горы, потемнел и отступил… но не до конца. Теперь он висел в воздухе сгустками и стелился по земле. Было темно, но не слишком — глубокий вечер, когда небо скрыто тучами или лунная ночь… Неба я не видел и земли под ногами — тоже. Вокруг — призраки и миражи, клубы тумана, принимающие самые причудливые очертания… Впереди появилась Моргана, складывая руки для нового заклятья — я убил ее прежде, чем она его завершила, но лишь убив, понял, что это была не она, а только ее призрак. Раздававшийся вокруг смех наполнял меня злобой. Она появилась вновь, я снова ударил, и снова — в никуда, в пустоту, в мираж, который закружился туманным водоворотом, когда сила прошла сквозь него.

— Где ты, сука?! Покажись уже!

— Грубиян, — нежно пожурил меня голос Королевы.

Она вышла из тумана опять, и я потерял несколько мгновений, пытаясь понять, что передо мной — мираж или настоящая Королева. Зато она не ждала. Повинуясь ее жесту, земля вспучилась и из нее появились стволы гибких растений, которые, словно змеи, мгновенно обвили и сжали меня. Грубая кора терлась о меня, сдирая кожу, и я закричал от боли.

— Кажется, ты слишком привык к тому, что в мире, где почти нет магии, у тебя все получается легко и просто, — сказала Моргана, подходя ближе. — Силы много — при том, что ни ума, ни мастерства нет. Но на любую силу найдется другая сила, понимаешь?

Сосредоточившись, я заставил обвивавшие меня растения засохнуть и лопнуть. Упал вниз, но прежде, чем я успел направить поток разрушения на Моргану, она уже растворилась в тумане. Я выбросил сгусток силы наугад в пустоту, но не достал Королеву, а в следующее мгновение земля опять вспучилась за мой спиной. Но на этот раз растения не пытались меня обвить. Я почувствовал страшный удар и упал на землю. Попытался встать, но не смог — левая нога была переломлена и из нее хлестала кровь. Вокруг меня вырастали все новые растения, наливались тяжестью и беспорядочно били, били, били… Я не успевал создать вихрь разрушения, да и не было сил поддерживать его — я слишком бездумно тратил энергию в поединке с этой ведьмой… Деревянные молоты сломали правую ногу, а затем руки и ребра. Я кричал от боли, захлебываясь собственной кровью. Затем одно из растений ударило меня по голове и я провалился во тьму.