Глава 8
Каянов

Блок связи в кабинете И-Фара замигал красной лампочкой вызова. Запрос по этому каналу мог поступить только от генерала А-Рама.

«Что еще нужно этому старому маразматику? Опять будет орать об отсутствии результатов по „Патриотическому фронту“», — раздраженно подумал полковник, нажимая кнопку соединения.

— Полковник И-Фар слушает, мазан генерал, — бодрым тоном проговорил он, удивляясь, что экран голографа не развернулся.

А-Рам любил орать на подчиненных, наблюдая за их испуганными лицами, получая от этого истинное удовольствие.

— Генерал по-прежнему брызжет слюной, И-Фар? — прозвучал из динамика незнакомый голос.

— Кто это? — растерянно спросил полковник.

— Тот, кто может сделать из тебя генерала.

У контрразведчика после вчерашней попойки болела голова, он плохо соображал и, кроме того, ожидал генеральского разноса. Звонок неизвестного разозлил его своей неуместной шуткой.

— Ты залез на закрытый канал, тупой куфлон, — прорычал он. — Мои люди сделают из тебя котбус, и даже не надейся, что тебе удастся от меня скрыться.

— Узнаю родную контору, — спокойно продолжал собеседник. — Покойный Я-Сан, да будут благословенны все его предки, говорил, что сначала надо включать мозги, а только потом размахивать руками.

Нет, это был не шутник. Человек, находящийся на другой стороне несущего канала, был явно своим и, скорее всего, из высшего эшелона.

«Проверка», — мелькнула тревожная мысль у полковника. Не отдавая себе отчета, полковник стал лихорадочно застегивать верхние пуговицы кителя.

Собеседник явно умел читать мысли.

— Не надо нервничать, это не проверка, — уверенно продолжал невидимка. — Я выполняю секретное задание, и мне необходима ваша помощь.

— Включите экран, — потребовал И-Фар.

— Еще не время. Мы должны встретиться лично.

— Где и когда?

— Вы, как обычно, собираетесь обедать в ресторане «Шатоко»?

«Значит, за мной следили». — И-Фара бросило в пот.

— Да, — растерянно ответил он.

— Вот там и встретимся. Надеюсь, вы не боитесь и явитесь один. В ином случае встреча не состоится. За срыв операции вы ответите своей головой.

— Моя жизнь принадлежит императору. Мой долг охранять его величество и империю даже ее ценой.

— Хорошо сказано, полковник. Я бы сказал, очень патриотично. Но об этом мы еще поговорим. Мне нужен список кораблей, находящихся на орбите, с фамилиями их капитанов. В момент встречи он должен быть с вами и с кодами доступов для связи.

— Как я вас узнаю?

— Не беспокойтесь, главное, что я вас знаю.

Собеседник отключился.

И-Фар откинулся на спинку кресла и энергично потер лицо раскрытыми ладонями. Прошедший разговор нужно было хорошенько обдумать и принять решение, что делать дальше. Выполнять ли просьбу неизвестного или предпринять попытку к его захвату. Времени до обеда было еще много. Он вполне успевал собрать оперативную группу и перекрыть «Шатоко» как изнутри, так и снаружи. С другой стороны, разговор вел профессионал, а это значит, что он обязательно обнаружит засаду, и встреча не состоится. Информация обязательно дойдет до генерала, и тот спросит, с какой целью проводились оперативные мероприятия. Ответ должен быть мотивированным, но мотива нет. Можно взять с собой двух проверенных оперативников, и никто ничего не узнает, но что это изменит? Пути отхода незнакомцем явно просчитаны. Слежку он срубит и легко уйдет от нее. Теперь второе. Зачем ему списки кораблей? Эвакуация? Не похоже. С имеющимися у него документами контрразведки он может попасть на любой нужный ему корабль. Контроль при этом, конечно, неизбежен, но он его спокойно пройдет. Здесь что-то другое. И это что-то является кем-то, а именно конкретным капитаном корабля. Значит, он должен передать капитану какую-то посылку или информацию на словах. Проще отследить каналы связи всех капитанов и после анализа каждого разговора выйти на нужного. Хорошо, все это может реально получиться, а что дальше? Обыскать капитана и корабль и тем самым сорвать какую-то секретную операцию? Да за такую самодеятельность можно в один момент вылететь из своего кресла и оказаться ротным командиром штурмового подразделения. Это в лучшем случае. В худшем — стать на несколько часов носителем государственной тайны, а потом быть с почестями похороненным. Нет, такой вариант абсолютно неприемлем. Почему агент обратился именно к нему, И-Фару? Информацию о кораблях можно достать в центре управления космофлотом. Просто сработала привычка обратиться в родное ведомство? Нет, собеседник-невидимка — профессионал. Просто так он ничего не делает. Знает, что начальник отдела контрразведки, с гарантией, лишних вопросов задавать не будет, и информация больше никуда не уйдет. Да и к армейцам надо обращаться официально, а значит, хоть не намного, но раскрыться. При таком обращении и служба контрразведки может задать массу вопросов. Похоже, причина ясна, почему обратились именно к нему. Что еще говорил этот агент? Обещал сделать генералом. Ерунда. За предоставленную ему информацию в генералы не производят. Но зачем тогда он это сказал? Дальше. Похвалил за патриотизм и предупредил, что на эту тему они еще поговорят. Здесь не о чем разговаривать. Что он нес? Жизнь. Император. Выглядел со стороны, как потугай, с раздражением на себя, за свой испуг подумал полковник. Стоп. Если выделить отдельно слова? Генерал. Патриотизм. Поговорим. Он несколько раз про себя повторил подряд эти три слова.

Глаза полковника заблестели. Не замечая, что делает, он даже выпрямился в своем кресле и принял величественную позу, вздернув подбородок.

Агент, выполняющий секретное задание, мог добыть очень ценную информацию, но даже по закрытому каналу не стал ее озвучивать. Если им все правильно понято, то слово-пароль прозвучало. Патриотизм. Это может быть «Патриотический фронт». Информация о нем может действительно привести в генеральское кресло. Цена за список кораблей и коды очень достойная. Это просто подарок судьбы. Значит, никаких засад, никаких сопровождений. Он пойдет на встречу один. Невидимка не зря употребил слова Я-Сана. Включай сначала голову, а потом размахивай руками. Он едва не упустил свой шанс.

Мысленно вознеся молитву Шибоку, богу мудрости и просветления, полковник включил копайзер и сбросил с него на свой смарт необходимую агенту информацию. Время до обеда тянулось теперь очень медленно. Мелкие рабочие вопросы, с которыми заходили в кабинет подчиненные, раздражали и, сообщив секретарю, что он будет только после обеда, И-Фар покинул управление, решив пешком прогуляться до ресторана и все еще раз хорошенько обдумать.

Свой обычный столик у окна он занял на пятнадцать минут раньше обычного. Сев лицом к основному проходу и делая безразличный вид, потягивал аперитив, с интересом наблюдая за входящими в зал.

— Разрешите присоединиться, господин полковник, — раздался сзади уважительный голос, когда его бокал наполовину опустел.

И-Фар вынужден был поднять голову и повернуться. Перед ним стоял стройный, средних лет мужчина в дорогом костюме и с вежливой улыбкой на лице.

Не занятых столов в зале было достаточно, и если незнакомец обратился с просьбой разделить стол, то значит, он был именно тем, кто назначил встречу.

— Прошу, — проговорил И-Фар, делая приглашающий жест.

Незнакомец удобно устроился в кресле напротив и небрежно махнул подошедшему официанту.

— Будьте любезны то же, что пьет господин полковник.

Официант удалился.

— Вы уже успели сделать заказ? — спросил посетитель.

— Не поверю, что вы не знаете о моих вкусах, — многозначительно ответил И-Фар, пристально изучая лицо незнакомца.

Когда официант вернулся с бокалом вина, гость, пригубив напиток, удовлетворенно кивнул и сделал очень дорогой и изысканный заказ.

— Может, хотите что-то добавить, господин полковник, — окончив перечислять блюда, спросил он.

— Нет, благодарю. Вы очень тонко и четко подобрали гамму вкусовых вариантов, — ответил тот.

— Подадите все через пятнадцать минут, — распорядился гость. — До этого нас не беспокоить. — В последней фразе прозвучали жесткие ноты.

Делая очередной глоток, теперь уже гость внимательно разглядывал полковника поверх бокала.

— Мне кажется, вы хотели что-то сказать? — не выдержал затянувшегося молчания И-Фар.

— Да, мы говорили с вами о патриотизме, и я рад, что не ошибся в вас. Мне кажется, вы достойны занять в нашей организации более достойное место.

— Ради обнаружения истинных патриотов я и решил встретиться с вами.

— Поверьте, они есть. Я не сомневаюсь, что вы в их числе, учитывая ваш тонкий ум и безупречную исполнительность.

Оба прекрасно поняли друг друга. И-Фар полез в карман и положил рядом с собой на край стола смарт. Собеседник сделал то же самое.

Аппараты находились в непосредственной близости друг к другу, и им был не нужен промежуточный оператор. Сейчас смарты, как два соба, буквально обнюхивали друг друга, определяя встроенными сенсорами номера и перекачивая имеющуюся в памяти каждого информацию.

— Почему вы обратились именно ко мне? — спросил полковник, когда его аппарат сообщил, что закончил с получением информации.

— Я некоторое время работал на вашей территории и имел возможность понаблюдать за вами. Не буду говорить комплиментов, но вы мне понравились. Почему бы не сделать вам маленький подарок? Возможно, наше взаимное сотрудничество вскоре продолжится, и тогда мы сможем быть еще более полезны друг другу, уже в вашем новом качестве.

— Вы разрешите взглянуть, — спросил полковник, увидев светящийся зеленый огонек на своем смарте, свидетельствующий, что информация полностью получена.

— Конечно, — пожал плечами собеседник. — Теперь это ваше.

— И это все, — с разочарованием произнес И-Фар, просмотрев то, что отобразилось на экране его смарта.

— А вам бы хотелось список всех патриотов с адресами, фамилиями, письменными клятвами верности и паролями для контактов. Поверьте, я сам этого ничего не знаю. В дополнение могу сказать только одно. В этом деле замешаны люди, находящиеся на самом верху. Сейчас я еду получать разрешение на их разработку и очень надеюсь на вас. Выделите самых хороших оперативников, понаблюдайте. Берите этого типа, когда будете уверены, что у него в квартире есть что-то компрометирующее. Да, у меня еще одна просьба. Не надо отслеживать каналы связи с капитанами кораблей. Я все равно об этом узнаю, и мое руководство может сделать самые негативные выводы.

Гость поднял руку, подавая знак официанту, что можно нести заказанный обед.

Если в молчании.

И-Фар не ощущал вкуса изысканных блюд, думая о том, что попался в капкан. Информации незнакомец передал слишком мало. Личные данные о подозреваемом, место его работы, адрес, несколько фотографий. Ни его связей, ни причин, по которым он попал в поле зрения контрразведки, гость не представил. Все это могло быть и пустышкой. С другой стороны, если на все это плюнуть и ничего не делать, а просто доложить наверх, то у генерала возникнет масса вопросов, в том числе и об источнике информации. Придется работать с двумя-тремя надежными парнями, не раскрывая им истинной цели разработки объекта. Гость не зря предупредил, что за боевиками «Патриотического фронта» стоят высокопоставленные особы. Здесь так складывается. Покажешь уши — оторвут голову одни, не успеешь вовремя доложить — попадешь в камеру к другим. Узнать бы, кто он такой, думая о госте и не поднимая головы от тарелки, размышлял полковник.

— Здесь очень прилично готовят, — прервал гость затянувшееся молчание. — Как-нибудь мы вновь пообедаем вместе и, надеюсь, отметим ваше повышение, но теперь мне пора. — Он вытер губы и руки салфеткой, небрежно бросив ее на стол.

— Вы еще не отведали десерта, — поспешно глотая, произнес И-Фар.

— Дела зовут, полковник. И помните: осторожность, осторожность и еще раз осторожность. Не принимайте скоропалительных решений.

Гость встал, учтиво поклонился и двинулся к выходу.

— Драг бы тебя забрал, — зло процедил сквозь зубы И-Фар, подзывая официанта.

— Что-нибудь еще, мазан? — спросил подошедший смазливый юнец.

— Принеси несколько чистых пакетов, — зло потребовал клиент.

Когда требуемое было доставлено, полковник взял в руку чистую салфетку. По отдельности в каждый пакет уложил вилку, ложку и нож, которыми пользовался гость, а также скомканную им салфетку.

— Неси счет, — рявкнул он на широко открывшего глаза официанта, наблюдавшего за его действиями.

На Инфу, как и предсказывал Каянов, они попали без проблем. Скромная просьба контрразведчика за вечерним столом подбросить его с товарищем до ближайшего удобного космодрома не вызвала у мазана И-Сама, владельца концерна «Изумаду», никаких возражений, еще и при том, что охота доставила ему истинное удовольствие, а трофеи превзошли всяческие ожидания.

Челнок с опознавательным знаком оружейного магната в космопорте встретили со всем почтением, а его пассажирам даже предложили автомобиль, который доставил их к лучшему отелю города, где они и поселились.

— Ну, как прошла встреча? — спросил Каянов, поднимаясь с дивана, когда в номер вошел Сан-Ком.

— Все прошло просто великолепно. Правда, в конце полковник несколько расстроился, поняв, что, прежде чем получить звание генерала, ему придется много потрудиться.

— Не так уж и много. Сутки, возможно, двое, и он станет обладателем карты члена «Патриотического фронта», а чуть позже и поймет, что уже вступил в его ряды, сам не заметив, как.

— Пособничество ускользнувшим членам фронта.

— А вы быстро учитесь.

— Интрига, шантаж. Этим приемам членов императорской семьи учат с детства.

— Хорошенькое обучение, нечего сказать.

— В джунглях власти нет места для жалости, чести. Убей — или умри.

— И давно вы в этом разобрались?

— Давно, и по этой причине пошел служить во флот, а не в разведку и не в канцелярию его императорского величества.

— Знаете, ваше величество, я рад принятому вами решению, но сначала скажите, что произошло, когда вы покинули этого толстого бунака.

— Как вы и говорили, я покинул зал, а спустя пару минут вернулся. И-Фар складывал в мешки посуду, на которой я ел.

— Вы оставили салфетку на столе, как мы и договаривались?

— Конечно, и он ее тоже взял.

— Ну, с этим все понятно. Теперь давайте посмотрим, что за улов вы нам принесли.

Экран смарта продемонстрировал только десять строчек интересующего напарников текста. Сан-Ком, не торопясь, прокручивал его, внимательно вчитываясь в каждую строчку. Наконец он ткнул пальцем в экран.

— Есть, — радостно проговорил он.

— Что есть? — нетерпеливо спросил Каянов, стоя за его спиной и пытаясь тоже смотреть в экран.

— Вот, смотри. Крейсер «Паутоло».

— Ну и что «Паутоло»?

— Это такая гора, очень, очень высокая и неприступная. В ее честь и назван крейсер.

— И что это нам дает? Мы должны будем залезть на эту гору?

— Нет, всего лишь свяжемся с ее капитаном И-Ридом.

— Пока ты не расскажешь, кто это такой и почему по твоей просьбе он будет нам помогать, мы с ним в контакт вступать не будем.

— Мы связаны клятвой крови. Он своей жизнью отвечает за мою.

— Звучит обнадеживающе, но я бы хотел знать подробности. Знаешь, время меняет людей.

— Но не И-Рида.

— Рассказывай.

— Будучи курсантами, в период летнего отпуска мы отправились большой компанией в горы. И-Рид сошел с тропы, чтобы нарвать цветов для своей девушки и, не заметив расщелину, сорвался в пропасть. При падении он ударился головой и потерял сознание, но курткой зацепился за небольшой выступ и повис над бездной. У нас не было с собой никаких спасательных средств. Мы разорвали одежду, сплели веревку, и я спустился за ним. Двоих веревка не могла выдержать. Цепляясь за выступы, мне удалось обвязать его своим концом. И-Рида подняли, но погода резко испортилась. Началась гроза. До сих пор не пойму, как я продержался на скале десять часов. Вытащили меня уже спасатели. Потом они утверждали, что боялись поломать мои пальцы, когда отдирали меня от скалы. Вот, собственно, и все. Когда И-Рид выздоровел, он пришел ко мне и буквально вырвал у меня разрешение провести обряд клятвы на крови. В свою очередь я дал ему такую же клятву, хотя мог этого не делать.

— Детские игрушки, — выслушав Сан-Кома, недовольно проговорил Каянов.

— А что, если я скажу, что перед моим пленением при схватке в седьмом секторе И-Рид подставил свой эсминец под удар ваших лазерных пушек, прикрыв мой корабль, не успевший закончить маневр уклонения? Если бы не он, мы бы сейчас не разговаривали.

— Это несколько меняет дело.

— Он не предаст. Мы просто обязаны выйти с ним на связь.

— Хорошо, а теперь не торопись и подумай, что ты ему скажешь такого, чтобы он понял, что это говоришь ты, и явился в условленное место, название которого не должно прозвучать в разговоре.

В течение трех часов Сан-Ком предлагал различные варианты своего монолога, но Каянов постоянно находил в них какую-нибудь зацепку, которую могла обнаружить служба контрразведки и встать на их след. Наконец он плюнул на потуги гаюна и полез в копайзер.

— Вот, что нам нужно, — через полчаса сообщил Каянов, поворачивая голоэкран в сторону Сан-Кома.

«В святой обители покровителя космопилотов Горо сегодня в семь часов вечера состоится торжественная литургия. Никто не будет обделен милостью святого, а окрепнет духом и телом, обретет покой и уверенность в победе во благо императора, народа и своей семьи».

— Ну и что? — апатично спросил Сан-Ком.

— Это приглашение на встречу И-Риду.

— С чего бы это он пошел на проповедь?

— А если мы его попросим об этом?

— Каким образом?

— Духовники — такие же проныры в человеческое нутро, как и журналисты. Возможен такой вариант, чтобы местная церковь направила свое послание на каждый корабль?

— Вполне. В период моей службы такое не раз случалось.

— Вот это вместо нее мы и сделаем.

— Ты хочешь составить послание на корабли так, чтобы И-Рид понял, что его ждут.

— Именно. А место и время указал святой Горо.

Каянов не стал больше ничего выдумывать, а просто дополнил церковный призыв несколькими строками.

«Где бы ты ни был. Какому риску ни подвергала бы тебя жизнь, в горах или в воде, в воздухе, на земле или в пространстве, пусть всегда протянется к тебе рука друга, скрепленная кровной клятвой, освященной самим Горо».

— Что ты теперь скажешь? — спросил разведчик.

— Если он это увидит, то поймет, — уверенно проговорил Сан-Ком.

Быстро смонтировав послание, Каянов отправил его величество в город. В одном из тихих скверов недалеко от святой обители Сан-Ком раскрыл копайзер. Войдя в сеть, он сбросил по имевшимся кодам заготовленное послание на все корабли, висевшие на орбите, и отправился по магазинам.

Вернулся он с сумкой, в которой лежала форма лейтенанта космических сил империи.

— Почему я должен был купить именно лейтенантский мундир? — спросил имперец, выкладывая покупку.

— Ваше величество, бесспорно, может присвоить себе и чин адмирала, но в этом случае вы будете видны даже в толпе, как баннер на дороге. Все будут на нас пялиться, как бы ножку адмиралу не отдавить и не вызвать гнев высокого начальства. Капитанские погоны вам тоже сегодня не подойдут. Командиры кораблей наверняка очень хорошо знают друг друга. Чин лейтенанта сегодня для вас самый подходящий.

— Да понял я, понял. Гвоздь среди гвоздей. Опять ваши шпионские игры.

— Можно и так сказать, — ответил Каянов и продолжил инструктаж.

— Увидишь И-Рида, сразу к нему не подходи, — инструктировал Каянов имперца. — Осмотрись осторожно вокруг, не наблюдает ли кто за ним. У нас говорят «Береженого бог бережет, а небереженого конвой стережет».

— У меня он уже есть.

— Очередная ошибка, ваше величество, — возразил разведчик. — Я ваш телохранитель и советник в одном лице, положенные вам по статусу. Вот так меня и воспринимайте.

— Хорошо, мазан советник, — с легким раздражением проговорил Сан-Ком. — Что я делаю в храме?

— После службы офицеры наверняка захотят расслабиться. Ресторан. Девочки. Карты. Кто-нибудь обязательно пригласит И-Рида в свою компанию.

— Это обязательно, но он не пойдет, ожидая встречи со мной.

— Правильно, но мы в свою очередь обязаны его предупредить о наших планах.

— Каким образом?

— Твой друг понимает, что встреча носит тайный характер, судя по способу приглашения. Он подготовит себя к разным вариантам. В том числе, возможно, сообщит и в контрразведку.

— Он этого не сделает.

— Но мы должны быть готовы и к такому варианту. Сейчас ты напишешь записку, в которой укажешь место встречи. В толпе, входящей в храм, пристроишься за своим другом, передашь ее ему и сразу отстанешь, скрывшись за чужими спинами.

Разведчик развернул экран голографа.

— Вот, смотри. Вокруг храма на расстоянии пятидесяти метров вся площадь засажена деревьями. К храму ведут три аллеи. По окончании службы он должен идти по южной, которая упирается в площадь. Вот здесь стоянка такси. — Каянов указал на карте пальцем. — Если за ним будет хвост, то я его засеку еще на аллее. Перекроют выходы из аллей, у меня тоже будет время вычислить наблюдателей на площади, так как в храм я не пойду. При отсутствии наблюдения ты получишь сигнал, что все чисто. Вы встречаетесь вот в этом кафе. Я жду в такси напротив соседнего магазина. У них может быть только один приказ — взять тебя живым, поэтому оружие они применять не будут. Столик займи у окна. В случае опасности уходи прямо через него и прыгай в машину. Никакой стрельбы, это я беру на себя. А теперь садись и пиши записку.

«Уходишь по южной аллее одним из последних через площадь. Левая сторона. Кафе Тубук. Стол у окна. Жду».

— Коротко и исчерпывающе, — прочитав записку, резюмировал разведчик.

— А что у нас по варианту с И-Фаром?

— Все будет зависеть от срока нашего отлета. Нам усиление контроля на космодроме и активизация службы контрразведки на кораблях ни к чему.

Каянов страховался. Сейчас ему было все равно куда лететь, лишь бы подальше от Инфы. Слишком короткий путь проделали два контрразведчика от места своей высадки и очень открыто. Можно сказать, с помпой высадились с челнока корпорации концерна «Изумаду». Теперь следовало обрубить возможную линию розыска, если таковая появится в головах контрразведчиков.

Сбор всех членов группы Шамана был запланирован на Дебе, расположенной в каких-то десяти парсеках от Гаи. Каянов еще не сыграл в запланированной игре против Ю-Сима. Это надо было сделать в другом месте. Крейсер под командованием И-Рида должен был унести непрошеных гостей империи подальше, оборвав след.

По прибытию на Инфу Сан-Ком обратил внимание, что его сопровождающий ломает голову над какой-то проблемой, и прямо спросил об этом Каянова.

— Нам нужно оставить здесь след организации, на членов которой ты опираешься, — ответил разведчик.

— И как же она мне помогает, если я не знаю даже, как она называется? — спросил имперец.

— «Патриотический фронт».

— А каковы ее цели и задачи?

— Прекращение войны с Федерацией солнечников.

— И кто же является членами этого фронта?

— Все гаюны, готовые защищать свою родину, но уставшие от войны и не желающие терять в ней своих близких.

— Какими же способами эти патриоты хотят заставить императора прекратить войну?

— Любыми, от массовых выступлений и протестов до саботажа, диверсий и террора.

— Во время войны это карается смертной казнью.

— Патриоты готовы принести себя в жертву ради всего народа гаюнов.

— А как же император?

— Он или прекратит войну и начнет переговоры, либо будет иметь еще один фронт, но уже в своем глубоком тылу.

— Значит, они не против императора?

— Нет. Они патриоты своей империи, и к их требованиям надо прислушаться.

— Кто руководит этим фронтом?

— Вы, ваше величество. Мы об этом уже говорили.

— Но я о нем ничего не знаю.

— Теперь знаете. Как единственный и разумный наследник престола, поведете его за собой.

— Но это только ваши слова.

— Цензура военного времени, ваше величество. Никто не мешает вам включить голограф и сделать свои собственные выводы. Давайте не будем возвращаться к нашему прошлому разговору. С того момента прошло немало времени, а оно безжалостно изменяет мир, в котором мы живем, и не всегда в желаемую для нас сторону. Через несколько дней с нами будет Ю-Сим. Полагаю, он вам доложит полную картину того, что творится в империи и что скрыто от простых граждан. А сейчас одевайтесь и идите к храму. Как вы знаете, у меня у самого масса неотложных дел.

Выйдя вместе из отеля, они сразу же разделились. Каянов сел в арендованную машину, а лейтенант императорского космофлота двинулся пешком на торжественную литургию.

И-Рид появился у собора в числе первых прихожан, желая показаться заранее, чтобы его не потеряли в толпе одинаковых голубых мундиров, которых с каждой минутой становилось все больше и больше. Некоторые из космолетчиков сразу проходили в храм, другие, как и капитан, толпились по двум сторонам от входа, наслаждаясь теплой солнечной погодой.

Сан-Ком пристроился в трех метрах за спиной друга, не выпуская из виду его голову и широкие плечи. Наконец в храме загудели будасы, приглашая верующих на молитву.

В очередной раз окинув собравшихся взглядом, И-Рид в плотном потоке двинулся к дверям храма. Сан-Ком пристроился за его спиной и в полумраке прохода, сунув в руку капитана записку, скользнул на ближайшую свободную скамью еще до того, как тот успел обернуться.

Молебен длился почти два часа. Многие молящиеся вынимали из карманов небольшие листочки бумаги с записями имен друзей и родственников, от имени которых высказывалась просьба к святому. Это же сделал и капитан крейсера. Он просил Горо смилостивиться над большим грешником Сан-Комом, дав ему многие годы жизни, победу над врагами и помощь в достижении поставленной цели.

Плавная речь ведущего молитву пастыря временами прерывалась, давая возможность прихожанам высказать каждому свое обращение к святому, и начиналась вновь, направляя умы паствы в нужное русло, соблюдающее цель молебна.

И-Рид даже не сразу заметил, когда таинство обращения к святому было окончено и молящиеся умиротворенной, притихшей толпой потянулись к выходу из собора. Со скамьи он встал одним из последних. Приблизившись к выходу из храма, капитан весь подобрался, сосредоточившись на пути, который должен был проделать до встречи с другом. Он отчетливо понимал, что рискует жизнью, но ни малейшего сомнения в правильности своих действий не испытывал.

Сан-Ком не ошибался. Офицерская честь и кровная клятва не были основными причинами, заставляющими его идти на риск. Капитан был искренне привязан к другу.

Периодически при ходьбе его рука касалась кармана, в котором лежал согретый телом малый бластер. Он не задумываясь пустит его в ход, если Сан-Кому будет грозить опасность.

«Сделай проще морду лица, — мысленно просил Каянов И-Рида, отслеживая движение космопилота. — С таким сосредоточенным, злым выражением идут в атаку, а не на встречу с другом или просто посидеть в кафе. Расслабься».

Мысленные призывы остались без внимания. Слежки или засады разведчик тоже не обнаружил и сейчас спокойно двигался к припаркованному автомобилю, в котором занял водительское место, наблюдая за входом в кафе в экран заднего вида.

Сан-Ком, как и положено, появился с другой стороны улицы спустя две минуты после того, как в помещении скрылся И-Рид.

— Все чисто, — проинформировал имперца Каянов, выставив локоть из окна автомобиля.

На случай опасности и экстренного отхода с места встречи в ушной раковине Сан-Кома уютно устроилась маленькая горошинка радиомикрофона, но пользоваться ею разведчик не стал.

— Разрешите присесть за ваш столик, капитан, — раздался голос в ухе Каянова.

— Извините, лейтенант, я ожидаю своего друга.

— Он прислал меня. Сан немного занят и попросил отвезти вас к нему.

— Может, вы меня с кем-то спутали?

— Нет, капитан. Я с вашим другом недавно был в горах, и он слегка повредил при восхождении ногу. Если у вас есть время, мы можем его навестить.

— В таком случае, лейтенант, я еду с вами.

— Тогда прошу вас. Машина нас ждет.

Оба космопилота покинули кафе. Сан-Ком распахнул дверцу машины, в которой сидел Каянов, пропустил в салон И-Рида, одновременно отключая голограмму маскировки.

— Ты? — удивленно воскликнул капитан, повернувшись и увидев перед собой друга.

— А ты кого хотел увидеть? — улыбаясь, спросил тот.

— А где лейтенант?

— К Боту лейтенанта, дружище. Забудь о нем.

Друзья схватили друг друга за плечи и, уткнувшись лбами, застыли на несколько секунд в дружеском приветствии.

— А нам всем сообщили, что ты погиб, — оторвавшись от Сан-Кома, проговорил И-Рид.

— Как видишь, жив. Скорее всего, дядя устроил этот спектакль для того, чтобы показать империи, что его семья тоже несет бремя и утраты войны, как и весь остальной народ.

— Когда я получил приглашение на мессу, меня как током ударило. По тексту понятно, что это ты. Мало кто еще помнит тот случай. Да и шутить так никто не будет. Но и поверить, что ты жив, было непросто.

— Поверил?

— Теперь да. Но ты подвергаешь себя смертельной опасности. Никто не поверит, что император ошибался, что не мог тебя выкупить, спасти. Вообще скажи, как ты тут оказался?

— Это длинная история, когда будет время, я тебе все расскажу. Лучше спроси меня, почему я здесь и с тобой?

— А что тут думать. Тебе нужна помощь, и я весь в твоем распоряжении.

— Подумай хорошенько, одна только встреча со мной — это смертельный риск, если ты не доложишь о ней в контрразведку.

— О чем ты говоришь? Я обязан тебе жизнью, и если надо, возьми ее.

— Так много я взять не могу, она пригодится тебе самому. Сейчас мне и моему другу действительно трудно, и нам как можно быстрее необходимо покинуть Инфу.

— Нет никаких проблем. Мой крейсер в полном твоем распоряжении.

— Детство кончилось, И-Рид. Теперь за каждый свой поступок мы вынуждены платить порой очень большую цену.

— Я спрячу тебя и твоего друга на корабле и доставлю туда, куда вам надо.

— Спасибо. Мы принимаем твое предложение. Когда и куда отправляется ваша группа?

— Мы уходим через два дня. По крайней мере, такой срок установлен для устранения всех мелких неполадок, полной загрузки и доукомплектования экипажей. Группа только сформирована. Наверняка где-то недалеко с ней проведут тренировочные маневры, стрельбы и групповую слетанность.

— Скажи, что ты слышал о «Патриотическом фронте»?

— Болтают всякое. Вроде они против войны и напрасных жертв. Народ действительно устал от войны. Я сам участвовал в нескольких схватках с солнечниками. Воевать они умеют. Семью последний раз видел год назад. Скучаю. Но мы сами выбрали этот путь, наш долг — защищать империю.

— А можно защищать свой дом, не нападая на соседний?

Вопрос поставил капитана в тупик.

— Лучшая защита — это нападение, — поразмышляв с минуту, проговорил он.

— А сосед не нападает. Он живет рядом на своем участке, так же, как и ты, имеет оружие, но не лезет к тебе. Не мешает тебе жить так, как ты хочешь. Но если этот сосед нападет на твой двор, ты тоже вынешь оружие и сделаешь все, чтобы его убить.

— Намекаешь на то, что именно империя начала войну, и теперь мы за это расплачиваемся?

— Ты правильно понял мою мысль.

— Над этим надо подумать. А сейчас скажи, чем я могу помочь тебе конкретно.

— Не позднее завтрашнего утра я и мой друг должны быть на твоем корабле, минуя все виды контроля. Никто не должен знать, что мы там находимся, сколько бы это ни продолжалось. Кроме того, точно таким же способом мы должны будем покинуть корабль, где и когда нам это потребуется.

И-Рид задумался на несколько секунд, а потом весело хлопнул себя по лбу.

— Я действительно тугодум. Вас устроит, если в четыре часа утра мы встретимся в пяти километрах от космодрома? Место приметное. Рядом с трассой на холме стоит большое раскидистое дерево.

— Как ты собираешься доставить нас на корабль?

— По графику сегодня в пять часов ко мне на борт должен прибыть груз. Я сам его приму на складе перед отправкой на корабль. Вы будете находиться при мне как специалисты из моего экипажа.

— Способ проникновения на территорию космодрома?

— Обычный въезд на машине. Командир с членами своего экипажа возвращаются из города. Проверка формальна. Охрана требует мое удостоверение, да и то не всегда.

— У нас есть еще дела в городе. Скажите, где вас высадить? — спросил Каянов, молчавший во время всего разговора.

— Если можно, то где-нибудь в центре.

Разведчик поехал переулками и остановил машину метрах в двадцати от центрального проспекта.

— До скорого, — проговорил И-Рид. Друзья опять обнялись, и имперец вышел на тротуар.

— Капитан, подойдите, — окликнул его Каянов.

И-Рид повернулся и, подойдя к машине, положив руки на дверцу, склонился к водителю.

— Прошу вас, будьте осторожны, — проговорил разведчик, дружески похлопав имперца по руке.

— Не беспокойтесь, все будет в порядке, — ответил тот и зашагал в сторону центра.

Понаблюдав за ним до тех пор, пока капитан не скрылся за поворотом, выйдя на проспект, Каянов достал из кармана небольшой прибор и прикрепил его к навигатору, имеющемуся в машине.

— Что ты делаешь? — спросил Сан-Ком.

— Хочу проверить, не побежит ли твой друг в контрразведку. Ее офис рядом, всего в двух кварталах.

— Ты повесил на него маяк?

— А как иначе я могу за ним проследить, оставаясь недоступным?

— Он не пойдет нас сдавать, — категорически заявил Сан-Ком.

— Посмотрим. — Голос разведчика звучал спокойно и невозмутимо.

— А если твой маяк на КП космодрома засекут.

— Не засекут. Чтобы его обнаружить, не всякая техника годится.

Точка на экране навигатора между тем медленно, со скоростью пешехода двигалась в сторону здания контрразведки. Каянов наблюдал за ней спокойно, а Сан-Ком, находящийся за его спиной, явно нервничал, так как его дыхания вообще не было слышно. Неожиданно точка замерла на месте, вероятнее всего, И-Рид остановился у витрины магазина, некоторое время постоял, а потом двинулся дальше. За спиной разведчика раздался облегченный вздох.

— Не переживай, — проговорил Каянов. — Они все равно нас не поймают. Правда, у нас возникнут некоторые трудности, но от этого у них проблем только прибавится.

Только теперь имперец обратил внимание, что из прибора, подсоединенного к навигатору, доносится какой-то шум.

— Мы что, можем слушать его разговоры? — спросил он.

— Естественно. Ему совсем не обязательно бежать и докладывать, с кем он общался. Все это он может спокойно сделать по смарту.

Каянов завел двигатель и направил машину в сторону проспекта.

— Мы что, не будем за ним следить? — спросил наследник престола. — А вдруг он…

— Недавно ты готов был головой поручиться за его преданность, — проговорил советник. — Что с вами случилось, ваше величество?

— Не знаю, — сухим ртом прохрипел имперец.

— Зато вы хорошо знаете человеческую натуру. Вас же наверняка учили не доверять никому.

— Учили, Драг бы их забрал.

— Вот и не нервничайте. Ожидаемое не бывает неожиданным. А слежка абсолютно не нужна. В программе аппарата заложено ваше имя. Как только оно будет произнесено вслух, красная точка превратится в синюю. Пусть тогда ваш друг вместе со всей контрразведкой прорастает кустиком рядом с тем высоким деревом, указанным нам как ориентир для встречи. Сейчас пора оставить следы работы агентов Ю-Сима, входящих в состав «Патриотического фронта».

— Прошу прощения, советник, я совсем забыл об этом маленьком дополнении в нашем спектакле.

Сразу по прибытию на Инфу и вселению в номер отеля Сан-Ком обратил внимание, что Каянов о чем-то напряженно размышляет.

— У нас какие-то проблемы, напарник? — спросил имперец.

— Есть небольшая задача.

— Можно мне узнать ее условие?

— Нам нужно оставить здесь след оппозиции императорской власти, но этот след должен привести контрразведку к Ю-Симу.

— Иными словами, мы проводим диверсию, на месте которой обнаруживаются трупы разведчиков.

— Не так громко, ваше величество. Никаких взрывов и терактов. Нужен бывший агент разведки. Эдакий белый и пушистый старичок, давно вышедший на пенсию и не вызывающий никаких подозрений.

— И что он должен сделать?

— Ничего. Мы все сделаем за него сами, но контрразведка установит, что все сделал именно он. Старость очень часто меняет свои взгляды на жизнь, но разведчик до конца жизни остается разведчиком.

— Мне кажется, я смогу помочь в решении этой задачи.

— Я весь внимание.

— Будучи курсантами, мы приходили на Инфу. В нашей группе был один парень, который хвастался, что его отец — большая голова в разведке. Когда мы получили увольнительные, он повез нас к себе. Его отца я не видел, но могу вспомнить, где они жили. Хороший особняк в южной части города.

— Поехали, посмотрим. Если старик жив и никуда не уехал, то это именно то, что нам нужно.

Разведчик оказался дома. Сан-Ком еще издалека узнал дом, в котором провел два дня больше двадцати лет назад. Лужайку перед особняком подстригал благообразный старик, имевший худощавую подтянутую фигуру и короткую стрижку седых волос.

Машина под управлением Каянова, не снижая скорости, проехала мимо.

— Это он, — сообщил имперец, располагавшийся на заднем сиденье. — Очень похож на своего сына.

— И имеет дурную привычку держать свой дом под постоянным контролем, — добавил разведчик.

— А это с чего ты взял?

— У него стоит неплохая охранная система «Купол». Ты смотрел на старика, а я на крышу его дома. Очень интересная антенна у него там установлена. Сказываются дурные привычки: никому не верь, за всеми приглядывай.

— Нам нужно попасть в дом?

— Необязательно. Есть другие варианты. Надо понаблюдать за стариком.

Наблюдение в течение двух дней практически ничего не дало. Старик жил уединенно, но, несмотря на это, в доме всегда находился либо он, либо приходящая экономка.

На третий день бывший разведчик выехал в город. Припарковав машину в центре, он двинулся по магазинам. Каянов, воспользовавшись предоставленным случаем, проходя мимо, пристроил насадку на ствол лазера в воздухозаборник автомобиля. Найдя этот предмет, контрразведчики не усомнятся, что антивоенные лозунги, появившиеся на городских стенах, — дело рук старого разведчика. Сан-Ком, в этот же день наблюдавший за экономкой, подбросил ей в пакет несколько рекламных проспектов, на которых невидимыми чернилами были написаны ряды цифр.

В памяти своего копайзера Каянов нашел несколько давно устаревших кодов, использовавшихся разведчиками Ю-Сима. Теперь они здорово пригодились. Старика обложат очень плотно. Рекламные проспекты, попавшие в мусор, в первую очередь лягут на стол контрразведки и подвергнутся самой тщательной проверке, как и все остальные отбросы. Вечное противостояние двух мощных структур сделает старика козлом отпущения даже при наличии только косвенных улик.

До встречи с И-Ридом оставалось еще два часа, и напарники, двигаясь по городским улицам, оставляли то здесь, то там лозунги «Патриотического фронта».

— Как вы думаете, советник, И-Фар уже знает, с кем он встречался в ресторане?

— Пока еще нет. Свои пальцы на посуде ты не оставил, а ответ на запрос по карточке твоего генетического кода попадет к нему через день-два, не раньше. Военное командование любит контрразведчиков не больше, чем я. Ты оказался дилетантом и оставил свою слюну на салфетке.

— Всего не предусмотришь, — с нарочито виноватым видом ответил имперец. — Думаете, он сразу побежит с докладом?

— Сложно сказать. Сначала, возможно, заберет старика. Ему еще надо придумать, как он вышел на члена фронта. Салфетки он такие же найдет, подбросит их старику, и получится картина, что ты был в гостях у старого разведчика. То, что ты бывал в его доме, тоже сработает против старика.

— А как же вензель ресторана на салфетке?

— Ерунда. Изготовитель по заказу поставил этот вензель на обычной своей продукции. На аналогичных салфетках он может напечатать другой вензель или просто рисунок. Половина исследуемой салфетки пропала, ну и что. Салфетки аналогичного качества от того же изготовителя «обнаружатся» в квартире подозреваемого. Этого вполне достаточно, чтобы отправить человека на цереброграф. Результаты такой проверки можно подредактировать.

— Да, старику не позавидуешь.

— Забудь. Это война.

— Что там у нас с И-Ридом, — прервал длительное молчание Сан-Ком.

— Твой друг молчит, и это вселяет в меня уверенность, — ответил Каянов.

Уже приближаясь к месту встречи, напарники знали, что их ждут. Биосканер, включенный разведчиком на полную мощность, сообщил, что в радиусе полутора километров нет никаких неподвижных биологических объектов, не считая водителя, поджидающего их в автомобиле. Засада отсутствовала, но это ничего не значило. Зачем устраивать шум на дороге со стрельбой и бегом с препятствиями, когда дичь сама придет в руки, и этим местом будет КПП космодрома или один из закрытых ангаров.

— Как дела, И-Рид, — спросил Сан-Ком, устраиваясь рядом со своим другом. — Усиления контроля на космодроме не заметил?

— Все, как всегда. Выехав, я даже постоял недалеко от КПП, наблюдая за въездом. Нет ни дополнительных людей, ни ужесточения требований к проезду.

— Нашу машину мы оставим на общей стоянке. Сможешь позаботиться, чтобы кто-нибудь отогнал ее в город?

— Дам двадцать гомов уборщику, и он с удовольствием выполнит мою просьбу.

— Как мы попадем на корабль?

— Я принимаю последний груз в пятом ангаре. Отошлю кладовщика. В контейнере хватит места вам обоим.

— А на борту?

— Объявлю учебную тревогу и уйду с мостика проверять готовность боевых расчетов. Коридоры будут пусты. Во время тревоги движение по палубам запрещено, и ты это знаешь не хуже меня. Будете жить у меня в каюте.

— Хорошо. Действуем по твоему плану.

Охрана космодрома пропустила на территорию машину капитана корабля беспрепятственно. В грузовом ангаре все тоже прошло по намеченному сценарию. Униженно извиняясь и лебезя, кладовщик, видя присутствие двух контрразведчиков, быстро скрылся среди нагромождения стеллажей и ящиков, отыскивая требуемую запасную часть оборудования. Беглецы, не без некоторого комфорта, устроились между потолком контейнера на верхних ящиках груза. Теперь о своем передвижении они могли судить только по звуку двигателя погрузчика, покачиванию контейнера и достаточно жесткому его приземлению на металлическую палубу грузового шаттла. Полет до крейсера и процедура выгрузки заняли не более часа.

Вой корабельной сирены достиг их ушей примерно еще через полчаса, а спустя пять минут двери контейнера распахнулись.

— Следуйте за мной, — проговорил И-Рид, когда, выбравшись из контейнера, они почувствовали под ногами грузовую палубу.

Быстро пройдя пустыми коридорами, все трое вскоре оказались в капитанской каюте.

— Сюда никто не войдет, кроме меня. Отдыхайте, — проговорил капитан и тут же вышел обратно. Дверь мягко скользнула в пазах, отделяя коридор от капитанской каюты.

И-Рид вернулся часа через три, сообщив, что получен приказ об отходе. Их группа кораблей выдвигается в восьмой сектор к звезде Церана, на левый фланг концентрируемого флота империи.

Базироваться группа до полной комплектации будет на орбите планеты Соли.

— Нам нужно попасть не позднее чем через неделю на Дару, — проговорил Каянов.

И-Рид молча развел руками. Капитан крейсера никак не мог идти туда, куда бы ему хотелось. Малейшее неповиновение приказу — и крейсер просто расстреляют в упор.

— Мы пройдем мимо системы, в которой находится Дара, всего в двадцати парсеках, — пояснил имперец. — Один прыжок, но крейсер не успеет даже разогнаться, как его уничтожат.

— Кто может отдать приказ об изменении курса?

— Только командир группы, У-Кив.

— На корабле есть атмосферники? — спросил Каянов.

— Есть десять универсалов типа «Согом».

— Отлично. Тогда я иду сдаваться.

— Ты не заболел, полковник, — растерянно спросил Сан-Ком.

И-Рид медленно потянул руку к кобуре бластера.

— Спокойно, ребята, с головой у меня все в полном порядке. Мы не можем до бесконечности прыгать с корабля на корабль, пока нас не поймают. Мы должны спровоцировать Ю-Сима появиться там и тогда, когда нам это нужно.

— А при чем тут Многоликий? — спросил И-Рид.

— Долго рассказывать, — прервал его Каянов. — Лучше скажи, капитан, что произойдет, если я заявлю тебе и твоему контрразведчику, что имею слово к императору.

— Корабль наверняка развернут и направят к ближайшей планете.

— Правильно. А ближайшей должна быть Дара.

— А как же Сан-Ком? — растерянно спросил капитан.

— Тебе наверняка прикажут высадить меня на столичном космодроме.

— Скорее всего, так и будет.

— У них два варианта. Либо за мной пришлют бот с охраной, либо мою доставку на планету осуществляет шаттл крейсера. В зависимости от этого мы и будем действовать. Меня наверняка поместят до прибытия в отдельную каюту и поставят охрану.

— Так оно и будет, — подтвердил И-Рид.

— В боте охраны будет много. Захватить его вдвоем с Сан-Комом мы не сможем. Если пришлют бот, то ты, И-Рид, убираешь охранника у моей каюты и помогаешь нам добраться до летной палубы. Мы захватываем один из истребителей и уходим к планете. Если поступит приказ доставить меня вниз на шаттле, то кроме контрразведчика ты выделяешь для моего сопровождения еще четырех человек, одним из которых будет Сан-Ком. Вдвоем мы захватим шаттл и пойдем на космодром. Никто ничего не поймет. От него дальше уйдем на бреющем. Бросим машину, скроемся в городе.

— Я не могу включить в состав конвоя Сан-Кома. К-Сим знает каждого матроса на борту.

— Об этом не беспокойся, я его загримирую так, что родная мать признает в нем своего сына. Принеси голограмму одного из своих бойцов, которых собираешься назначить в конвой, а потом успокой его где-нибудь в укромном месте. Сделай так, чтобы Сан-Ком был недалеко от тебя. Его настоящее лицо мы ни в коем случае не должны пока никому показывать. Обо мне не думай, я действительно настоящий контрразведчик, но, правда, не совсем гаюн. Ну, сам увидишь. Все запомнил, что надо сделать?

— Я все сделаю.

— Тебе, И-Рид, ничего не грозит. Все трупы спишутся на меня. Корабль, конечно, перетряхнут на предмет обнаружения моих сообщников, но, естественно, ничего не найдут, кроме козлов отпущения.

— Кого? — спросил капитан.

— Тех, которых захотят сделать виноватыми. Понятно?

И-Рид молча кивнул.

— И последнее. Больше ты меня не увидишь. С корабля я исчезну. Мое место займет солнечник. Так что не удивляйся и не задавай вопросов.

— Постараюсь, — ошеломленный такими откровениями, пробормотал капитан.

— Если все понятно, то иди и добросовестно выполняй свои функции, чтобы твой штурман вовремя и без ошибки доложил о точке подхода к месту поворота.

И-Рид, выслушав Каянова, молча посмотрел на Сан-Кома, ожидая, что тот скажет, но имперец только согласно кивнул, выразив согласие с озвученным планом.

— Я не буду возвращаться в каюту, — проговорил И-Рид, щелкая тумблером на панели, прикрепленной к столу. — Когда лампочка загорится дважды, это значит, вы начинаете действовать, — пояснил он. — Нужную голограмму я пришлю на копайзер. Когда лампочка загорится один раз, можете развернуть экран.

— Все понятно. Будем ждать твоих сигналов, — ответил разведчик.

— Ты все хорошо просчитал? — спросил имперец.

— А что тут считать, — весело ответил Каянов. — Как говорит один мой хороший приятель, сначала будем стрелять, а потом разбираться, сколько пальцев это стоит и что и где мы пропустили.

— А при чем тут пальцы?

— Он на них свой отпуск подсчитывает.

— И где он?

— Скоро увидитесь.

План, предложенный Каяновым, совпал с действиями командира группы и наземной службы контрразведки до мелочей.

Когда разведчик, в собственном обличье, одетый в форму контрразведчика, появился в коридоре и не спеша двинулся к двери центральной рубки, оба гаюна, стоящие на посту, сначала опешили, а потом стали судорожно лапать кобуры своих бластеров.

— Мне нужен командир корабля, — сообщил солнечник, невозмутимо смотря в глаза охранников и никак не реагируя на направленное на него оружие.

— Капитан. Пост номер один, — проговорил один из гаюнов в микрофон, явно вшитый в воротник мундира. — На корабле диверсант. Мы его захватили.

— Сообщите капитану, что его хочет видеть капитан контрразведки К-Ян, — уточнил свой статус разведчик.

— Где вы находитесь?

— У входа в рубку. Включите камеру, капитан, и посмотрите сами. Этот солнечник утверждает, что он из контрразведки.

Несколько секунд длилось молчание. Похоже, капитан корабля внимательно рассматривал на своем экране неожиданного гостя.

— Обыскать и привести, — донеслась до Каянова прозвучавшая команда. — И немедленно майора К-Сима ко мне.

— Будет исполнено, кэп.

Не опуская бластера, старший охранник вынул из чехла, крепящегося на ремне, небольшой прибор и направил его на пришедшего.

— У него ничего нет, — доложил он.

— Я приказал привести, — рявкнул динамик.

Дверь в рубку скользнула в сторону, и охранник, обойдя гостя, сзади толкнул его к проему стволом бластера.

Дежурившая в рубке смена, оторвавшись от своих экранов, уставилась на вошедших.

— Работать, — раздраженно приказал И-Рид и, спустившись с капитанского мостика, подошел к задержанному.

— Кто вы такой и как оказались на моем корабле? — спросил он, оглядывая неизвестно откуда появившегося солнечника.

— Я — капитан контрразведки К-Ян, выполняю особое задание. В настоящее время мне нужен прямой закрытый канал связи с управлением на Даре.

— Что-нибудь еще? — приходя в себя от неожиданности и наглости гостя, спросил И-Рид.

— Хорошая каюта и ужин, пока будет устанавливаться связь, — проговорил маленький наглец.

— Заприте его в карцере и поставьте охрану, — подвел итог разговора капитан и раздраженно рявкнул. — Где К-Сим?

— Майору сообщено. Он идет из своей каюты, — доложил охранник.

— Майора тоже в карцер, — отдал приказ И-Рид.

— Арестовать майора? — ошарашенно спросил охранник.

— Тупой туфлон, — прорычал сквозь зубы капитан. — Майора направить в карцер для допроса вот этого недомерка, и чтобы через десять минут я знал, почему мой корабль превращен в проходной двор.

— Будет выполнено, капитан.

Охранник схватил Каянова за ворот мундира и, почти приподняв его в воздух, вытолкнул из рубки в коридор. Они спустились вниз на одну палубу, и конвоир, втолкнув Каянова в узкое с металлическими стенами помещение, задвинул за ним дверь.

Ждать К-Сима пришлось недолго. С красным от возбуждения лицом он буквально ворвался в помещение карцера, готовый разорвать человека, поставившего под удар его жизнь и карьеру.

— Спокойно, майор, — проговорил арестант, сразу прерывая поток брани, готовый сорваться с губ контрразведчика. — Если вы знаете, что означает допуск М-12, то помолчите и слушайте меня.

К-Сим будто подавился не успевшими вылететь словами, закашлялся и начал беззвучно хватать ртом воздух.

— Так-то лучше, — проговорил арестант, небрежно сидя в расстегнутом мундире на узкой металлической полке, заменяющей кровать.

— Мне нужна связь с управлением на Даре, и чем быстрее вы это сделаете, тем легче будет ваша дальнейшая судьба.

— Кто вы такой и что я должен сообщить? Для выхода на связь и предоставления закрытого канала мне нужны веские основания.

— Сообщите, что агент К-Ян номер 12241706 имеет сообщение вне категорий. Отправьте им мою фотографию. Разговор я буду вести только с полковником О-Коном. Большего вам знать не положено.

— Если они откажутся и поручат дознание мне, то знаешь, что я с тобой сделаю?

— Иди и выполняй приказ, — переходя на «ты», небрежно произнес пленник. — Помни, если доложишь что-то не так, то я тебя убью и доберусь до рубки. О том, что случится позже с твоей семьей, я даже не хочу думать.

Майор медленно стравил воздух сквозь стиснутые зубы и впервые прямо взглянул в глаза собеседника. Две серые холодные безразличные льдинки не выражали абсолютно ничего. Агент, появившийся ниоткуда, спокойно смотрел сквозь всемогущего контрразведчика. Майор почувствовал, как его спину и затылок стянуло волной холода. Сидящий перед ним солнечник не боялся ни смерти, ни пыток, и чужая смерть не стоила для него и ущербного гома. Контрразведчик про себя решил больше не заходить в карцер.

Ответ, пришедший с Дары, был быстр и категоричен. Обеспечить закрытый канал связи в отдельном, изолированном помещении. Все требования агента выполнять беспрекословно. За жизнь агента ответственность возлагается на майора К-Сима и капитана И-Рида.

Сигнал вызова поступил через час, и К-Ян под конвоем четырех человек из антиабордажной команды во главе с майором был сопровожден в изолированный блок шифровальщика.

— Привет, О-Кон, — проговорил разведчик, когда на экране появилось лунообразное лицо пожилого полковника.

— Рад тебя видеть, К-Ян. Ну и задал ты задачку нашим связистам, я уже не говорю о начальстве, — проговорил лунолицый. — На нас сейчас работает не меньше десятка станций в особом режиме. Ты что, завербовал вражескую эскадру или собираешься взорвать нашу?

— Скажи, дружище, сколько тебе не хватило взяток до ту-фола в нашей последней игре?

— Ошибаешься, майор. Я ее выиграл, набрав топхол на пиранах.

— Все правильно.

— Проверяешься?

— Мне сейчас ничего другого не остается. Извини, что втягиваю тебя в это дело, но больше довериться никому не могу.

— Все так плохо?

— Все гораздо хуже, чем ты думаешь. Нужен верный посредник. У меня слово для императора.

— Ты как всегда можешь удивить. Это не в моей компетенции. Для этого есть шепчущие.

— Передай им, чтобы действовали побыстрее. Время не терпит. Император в опасности.

— Ты можешь дать мне хоть что-нибудь, чтобы я их убедил?

— Я могу не дожить до посадки. Рассказать сейчас — значит подписать приговор самому себе.

— Ну не такой уж ты безобидный. Я готов поставить на тебя свое годовое жалованье. Уверен, что ты выкрутишься. Не вздумай захватить крейсер.

— Мне не до шуток. Надоело рисковать своей шкурой, О-Кон.

— Что ты хочешь?

— Надежную охрану на космодроме, свободу и компенсацию за риск.

— Ты не изменился. Всегда мог взять тосума за рога.

— Пять миллионов и звание полковника — подходящая цена. Информация того стоит, а жизнь, как видно, дешевеет.

— А ты наглец. Говори, у нас закрытый канал.

— Племянник императора вскоре должен появиться на Даре. Он связан с «Патриотическим фронтом».

— Давай дальше, если начал. Это, сам понимаешь, и много, и мало.

— Я вытащил его у солнечников по указанию Ю-Сима и доставил в империю.

— Ты здорово меня подставил, малыш. С такими новостями я могу не дожить до нашей встречи.

— Извини, вариантов просто больше не было.

— Что еще?

— А как мои миллионы?

— Я тебя понял. Доложу, не переживай. Капитан твоей коробки сейчас получит приказ. На Даре я тебя встречу.

— И поместишь в самую надежную тюрьму?

— Побольше оптимизма. Есть немало других способов тебя спрятать.

— Не направляй охрану на корабль. Здесь никто ничего не знает. Пусть передадут приказ капитану обеспечить меня охраной из четырех-пяти человек. В твоей команде могут появиться чужие люди.

— Согласен. Буду ждать тебя на космодроме. Капитану передай, пусть сделает запрос на выход к орбите Дары из-за какой-то поломки. Разрешение он получит.

— Хорошо, дружище, до встречи.

— Жду с нетерпением. Надеюсь, ты не останешься перед старым приятелем в долгу.

— Можешь на меня положиться.

Экран голографа потух.

— Проводите меня в мою каюту и передайте капитану, что я его жду, — безапелляционным тоном приказал майору Каянов, выйдя из шифровальной блока.

И-Рид явился через несколько минут.

— Капитан, запросите базу Дары. Сообщите им, что на борту аварийная ситуация. Техническую сторону вопроса придумайте сами. Вам разрешат изменить курс и выйти на орбиту планеты. Вниз я уйду на вашем шаттле. Подберите трех-четырех надежных и верных вам парней для моей охраны.

— Как вы попали на мой корабль и как к вам обращаться? — подыгрывая, возмущенно спросил И-Рид.

— Это не ваша компетенция, капитан. Просто выполняйте то, что вам приказано, и у вас будет минимум неприятностей.

Космолетчик покинул каюту, ворча под нос ругательства.

Пока все складывалось просто отлично. Лучших условий на корабле не добился бы даже Колдун. Еду приносили вовремя, и она была отменного качества. Каюта одного из старших офицеров корабля достаточно комфортабельна. Голограф работал. По требованию таинственного гостя ему принесли несколько десятков кристаллов записи последних новостей и развлекательных программ, которые он просматривал практически не переставая.

На третьи сутки дверь каюты скользнула в сторону, и в ее проеме обозначилась фигура К-Сима.

— Подготовьтесь, мы становимся на орбиту. Через час — погрузка в шаттл, — сообщил контрразведчик.

— Благодарю, майор. Я всегда готов. Вы тоже будете меня сопровождать?

— Согласно приказу я отвечаю за вашу жизнь и лечу с вами.

— Отлично, майор, будет хоть с кем-то переброситься парой слов, а то я здесь совсем одичал от одиночества.

Спустя час дверь снова открылась.

— Прошу на посадку, — пригласил майор, не заходя в каюту.

Каянов вышел в коридор и огляделся. Оба его конца перекрывали по два члена абордажной команды, одетые в броню и держащие в руках бластеры.

— Нам сюда, — указал К-Сим направление и двинулся вперед.

Коридоры корабля были пусты. Майор и Каянов шли в квадрате охраны. Шаттл был готов к вылету, его трап уже лежал на палубе.

Передняя двойка развернулась, контролируя окружающее пространство. Майор начал подниматься первым. За ним двинулся разведчик, прикрываемый с двух сторон охранниками. В этот момент Каянов почувствовал, что в правый карман его кителя скользнул тяжелый предмет. Это не могло быть ничем другим, как малым бластером, опущенным идущим справа под видом охранника Сан-Комом.

Через три минуты шаттл, стартовав с посадочной палубы, развернулся и пошел на снижение к планете. Машина была десантного варианта, и трое охранников расположились напротив Каянова в креслах левого борта. Он сидел справа, а по сторонам расположились майор с Сан-Комом.

При входе в атмосферу шаттл начало трясти. Охранники, фиксируя свои тела, вцепились в подлокотники кресел. Момент был удобным.

Бесшумные выстрелы из бластера не потревожили пилотов. Тела охранников обвисли на страховочных ремнях.

Майор, видимо, давно не участвовал в скоротечных схватках и растерял былые навыки. Каянову вполне хватило времени перебросить оружие в левую руку и провести еще один выстрел в упор.

С конвоем или охраной было покончено, но торопиться не стоило. Машину бросало из стороны в сторону. Дождавшись стабилизации полета, разведчик расстегнул ремни и, сделав знак Сан-Кому следовать за ним, прошел в кабину пилотов.

— Сколько осталось до космодрома? — спросил он.

— Триста километров, — ответил пилот. — Через двадцать минут будем на месте.

— Я принимаю командование на себя, — сообщил солнечник и постучал по плечу пилота еще теплым стволом бластера. — Ставь управление на автопилот и выбирайся из кресла.

— Мы разобьемся, — побледнев, проговорил тот.

— Ты скоро расскажешь эту сказку своей бабушке, — делая характерное движение оружием, сообщил Каянов. — И не надо лишних движений. За тобой наблюдает опытный пилот. Я думаю, звание героя посмертно тебе может здорово повредить.

Пилот щелкнул тумблером автопилота, расстегнул ремни и выбрался из кресла.

— За мной в салон, — скомандовал разведчик, отступая спиной в узкую дверь кабины.

Пилот шагнул в десантное отделение и, увидев трупы, остановился.

— Садись и пристегивайся ремнями, если хочешь жить, — прозвучала следующая команда.

Когда приказ был выполнен, Каянов выстрелил гаюну в грудь.

— Зачем? — спросил Сан-Ком.

— Принимайте командование, капитан, — проговорил советник. — Он все равно был не жилец. Занимайте кресло пилота, мы сейчас начнем заключительную игру.

Дождавшись, когда Сан-Ком устроится в пилотском кресле и, отключив автопилот, рулями слегка качнет шаттл, разведчик скомандовал включить громкую связь.

— Говорит шаттл с крейсера «Паутоло», прошу выйти на связь О-Кона.

Вызов пришлось повторить дважды, когда несущая частота прохрипела голосом старого контрразведчика.

— Какого туфола ты шумишь в эфире? Головку перемкнуло от тряски?

— Ты меня подставил, дружище, или у тебя крупно течет.

— Это ты о чем?

— Меня едва не стерли. В охране оказались люди с другой стороны.

— Я рад, что ты выкрутился. Не беспокойся, мы тебя доведем и посадим отсюда.

— Рапса лысого вы меня теперь увидите. И не вздумайте искать. Я сам выйду на связь.

Каянов сделал знак, и Сан-Ком отключил передатчик.

— Куда теперь?

— Снижайся, и идем к городу. Выбери площадку где-нибудь в промышленной зоне. Действуй быстрее, нам не нужны на хвосте топтеры.

Шаттл лег на крыло и, резко снижаясь, полетел к городу, виднеющемуся на горизонте.

— Разгрузочная площадка между цехами подойдет? — спустя несколько минут спросил он, кивая в лобовое стекло.

— В самый раз, — приглядываясь через его плечо, ответил разведчик, — только крутнись на ней. Нам нужно побольше разрушений, пыли и как можно меньше свидетелей.

— Будет исполнено, советник, — ответил пилот.

Посадку имперец выполнил идеально. Шаттл был не предназначен для таких маневров, но за его штурвалом сидел явно выдающийся пилот. Два маршевых, два тормозных и четыре двигателя вертикального взлета работали одновременно, постоянно изменяя векторы тяги и мощность. Стены цехов, между которыми космический челнок исполнил свой танец, рухнули, образовав непроницаемое облако пыли. Дополнительную завесу выполнил мусор, в большом количестве захламлявший площадку.

— Слава Гору, мы, кажется, ничего серьезного не повредили, — проговорил Каянов. — Ты просто идеальный пилот, но у меня еще одна просьба.

— Что ты хочешь? — выбираясь из кресла, спросил Сан-Ком.

— Поставь шаттл на самоликвидацию минут через десять, когда нас уже здесь не будет.

— Без проблем, — ответил космолетчик и надавил на большую кнопку под подлокотником кресла.

— Тогда пошли, больше нам тут делать нечего, — проговорил советник.

Сбежав по трапу, они окунулись в пылевой туман, но, похоже, разведчик еще до посадки наметил путь отступления, уверенно побежав в северном направлении. Добравшись до остатков разрушенной стены, он пошел вдоль нее, высматривая что-то на земле.

— Что ты ищешь? — прохрипел, пытаясь дышать через рукав мундира, имперец.

— Где-то здесь должен быть люк, ведущий в подземные коммуникации, — кашляя, ответил Каянов.

— Ищи быстрее, а то он может нам не понадобиться. До взрыва осталось три минуты.

— Я же сказал — десять.

— Конструкторы шаттла решили, что пяти вполне достаточно. Не найдешь, нас не найдут тоже, но радоваться будет некому.

— Ну наконец-то. Открывай, — отодвигаясь в сторону, потребовал Каянов.

Сан-Ком согнулся, подцепил край люка концом абордажного ножа и сдвинул крышку.

Каянов прыгнул в люк и уже в полете схватился за вбитые в стену скобы руками. Дно колодца терялось в сумраке подземелья.

Имперец такими навыками не обладал. Протиснувшись через металлический обод, он потянул на себя крышку люка, и, как только она с лязгом легла в пазы, сверху прогремел оглушительный взрыв.

Стены колодца заходили ходуном. Разведчик не удержался за скобу и сорвался вниз. Пролетев добрых пять метров, он удачно приземлился на полусогнутые ноги и, гася инерцию, скатился в кувырок. Невдалеке что-то грузно упало, и темноту прорезала отборная имперская брань.

— Вы живы, ваше величество? — спросил Каянов.

— Буду тебе в кишечник, полковник, — донеслось из темноты. — То аккуратно садись, то взрывай. Теперь в какую-то яму засунул.

— Судя по цветистости выражений, которые использовало ваше величество, тут нам самое и место. По дворцовым коврам позже ходить будем. Я в таких катакомбах десять лет жил, и ничего со мной не случилось.

— Здесь же, наверно, базамы водятся.

— Крыса — друг человека. Животное чуткое, а главное, очень умное. У меня из них собственная армия состояла.

— Расскажи это своей бабушке, полковник.

— Вы решили меня списать? Я вам больше не нужен?

— Я сказал не в том смысле, что отправлю тебя к бабушке.

— Весьма благодарен, адмирал, — язвительно проговорил Каянов. — Что прикажете?

— Пошли отсюда и побыстрее. Здесь воняет.

— Легкий запашок технических масел и гнили, ваше величество, еще никого не убил, но сохранил немало жизней.

— Голова раскалывается, — сообщил имперец. — Контузило, наверно. Зачем было взрывать шаттл?

— Ну что здесь непонятного? Следы заметали, да одновременно и сообщили кому надо, что прибыли и у нас все в полном порядке.

— Как это сообщили?

— Взрывом, конечно.

— Вот тот, кому это сообщение и направлено, посчитает, что нас уже нет в живых.

— Нет. Это такой тип, что никогда в нашу смерть не поверит. Упрямый, как ваш тупар. Он этот шарик наизнанку вывернет, но нас найдет. А чтобы этого не произошло, нам идти надо поближе к центру.

— Идиотский у вас сигнал для встречи, шаттл взорвать.

— Да не было у нас оговорено такого сигнала. Мы больше на слухи надеемся.

— На слухи? — удивленно спросил Сан-Ком.

— На них. Самая надежная связь. Перебоев не дает, только фильтрации требует.

— Поясни.

— Да вот, к примеру, наша ситуация. Взорвался шаттл. Мало ли аварий бывает. Взорвался, да и Горо с ним. А по городу какой слух пойдет? Не падал тот шаттл. Летел себе спокойно. Покрутился при посадке. Сел. Причем летел к городу, а не от него. Потом раз — и взорвался, а на место понаехало военных тьма. А если еще слух пойдет, что этот шаттл на космодроме ждала спецохрана, то и гадать не надо. Мы прилетели. А слушок этот в каждой забегаловке несколько дней повторять будут. Кому надо, услышит и все поймет. Никакая цензура не поможет, никакая контрразведка канал не перекроет. Есть, конечно, вариант свой слушок запустить, только в данном случае этот вариант не проходит. Давайте поторопимся, а то город жалко.

— Хитро.

— Не только вас, ваше величество, чтобы выжить, всяким штучкам учили.

— И куда мы направляемся?

— Подальше от этого места. Надеюсь, вы прихватили с собой всю нашу аппаратуру?

— Оставлять было некому.

— Меня радует ваше чувство юмора. Пошли.

Несколько часов они двигались по подземным лабиринтам, выбираясь из тупиков, временами проламывая тонкие перегородки стен или срезая преграждающие путь решетки. Наконец разведчик, последний час больше поглядывавший на стены, а не под ноги, остановился и сел на бетон, привалившись спиной к стене.

— Пришли, — сообщил он.

— Куда? — оглядываясь по сторонам и пытаясь понять, чем отличается этот тоннель от тех, что они прошли ранее, спросил имперец.

— Здесь есть выход в сеть через чужие терминалы, — пояснил советник, показав рукой кабеля, тянувшиеся под потолком. — Ваша служба безопасности должна отслеживать работу всех копайзеров. Любой не зарегистрированный терминал, вышедший в сеть, фиксируется, после чего начинается суматоха в виде бега с препятствиями, стрельбой и массой других неприятностей. Кстати, ваше величество, соблаговолите сообщить мне, в каком мы городе?

— Это Деб, центр провинции Джедоба. Информация от И-Рида.

— А теперь верните мне копайзер и все игрушки, оставленные вам на хранение.

Сан-Ком расстегнул бронежилет и, пошарив рукой под мундиром, вытащил небольшой пакет толщиной не более одного сантиметра.

— Поработай, малыш, — проговорил Каянов, вскрыв пакет и приклеивая пластинку дешифратора на изоляцию кабеля. — Вот и молодец, — через пару минут проговорил он, следя за работой электронного взломщика на развернутом экране голографа.

— Есть контакт? — спросил имперец.

— Еще нет. Пока мы только взломали программу безопасности одной из фирм среднего уровня. Теперь между ее рекламными проспектами вставим свой, и он в числе других попадет в сеть планеты. Если у ребят все в полном порядке, то они отслеживают отправленное предложение и будут согласны купить оптом нашу продукцию по их ценам.

— И что все это значит?

— Время их прибытия и место встречи.