К исходу шестого дня компания Высокого Лорда достигла лосраата.

Последние несколько лиг дорога постепенно спускалась вниз, в низинную часть Тротгарда; и по мере того как солнце погружалось за Западные горы, всадники вступали в широкую Долину Двух Рек.

Рилл и Ллураллин сходились здесь вместе в виде широкой Л и сливались в узкой оконечности долины, слева от всадников. Река Ллураллин, которая текла сюда почти точно с востока, порождалась чистыми ручейками высоко в грубых скалах гор за Ущельем Стражей, и имела силу чистоты, сохранявшейся неоскверненной всею той кровью с раскромсанной плотью и искореженной землей, которой ранее изобиловал Кураш Пленетор.

Теперь, спустя многие поколения после Осквернения, она текла с той же безупречной кристальностью, которая дала ей ее древнее имя — Ллураллин. Через долину от них текла река Рилл, южная граница Тротгарда. Подобно Маэрлю, Рилл тоже стал значительно лучше благодаря работе поколений Лордов. И воды, которые текли из Долины Двух Рек, уже не заслуживали названия Серой.

В центре долины, в середине широкой речной Л, стоял Ревлвуд, город-дерево лосраата.

Он представлял из себя необъятный, чрезвычайно разросшийся баньян. Взращенный и усиленный новыми знаниями Второго Завета и Посохом Закона, он вырос сначала до высоты могущественного дуба, затем пустил ветви-корни, толстые как тропинки и прочные как стальные тросы, — ветви, которые укоренились и на которых сформировались новые стволы с новыми ветвями и новыми корнями — и так разрастался по долине, пока его центральный ствол самого первого дерева не стал окружен шестью другими, и все не проросли один в другой, стали частью друг друга, плоды одного семени.

Когда эти семь стволов образовались, те, кто формировал это дерево, не допустили, чтобы остальные свисающие ветви достигали земли, а вместо этого сплетали ветви, образуя комнаты и залы — дома и учебные помещения для Изучающих и учителей лосраата. Три из внешних деревьев были сплетены таким образом до того, как их корни достигли почвы, и теперь их стволы заключали в себе полости достаточно большие, чтобы быть библиотеками и торжественными залами. На акрах земли под деревом, в его укрытии, находились сады и опытные поля, тренировочные площадки для Изучающих как раздела Посох, так и боевого учения. А выше основного массива ветвей дерева более мелкие ветви были направляемы и формируемы для создания защищенных жилищ и открытых площадок.

Ревлвуд был растущим городом, обильно питаемым плодородными землями Тротгарда; и лосраат был полон более, чем когда-либо прежде. Хранители Учения и ученики Посоха и боевого учения выполняли в городе всю работу — приготовление пищи, сельхозработы, пасли стада, убирали территории — но они были не единственными его жителями. Чтобы заботиться о самом дереве, нужна была целая группа мастеров учения лиллианрилл. И посетители стекались со всей Страны. Поселения Страны посылали своих претендентов искать знания у Хранителей Учения; гравлингасы использовали Ревлвуд как базовый лагерь, с которого они обычно посещали каменные сады. А Лорды работали здесь, выполняя свое обещание Стране.

Когда всадники посмотрели на него с высоты склона, его глянцевые листья отражали оранжево-красные лучи заходящего солнца так, что казалось, будто он гордо пылает над тенями уже наступающих в долине сумерек. Компания приветствовала этот вид радостными возгласами. Подбадривая коней похлопыванием пятками, они галопом спустились со склона к броду через Ллураллин.

Когда Ревлвуд еще только рос, Лорды задумались над его защитой.

Они сделали в долине только два брода, по одному через каждую реку. И эти броды были опускаемыми под воду; перед тем как ими воспользоваться, их следовало поднять. Все из компании Высокого Лорда, за исключением Кавинанта, имели необходимые для этого знания и умения, так что Трой был несколько удивлен, когда Елена остановилась на берегу и сурово велела Треллу открыть брод. Трой знал, что она оказывает этим честь гравлингасу, но не понимал почему. Этот ее поступок углублял загадку Трелла.

Не отвечая на ее взгляд, Трелл спешился и подошел к берегу Ллураллина. Сначала казалось, что он не знает секрета брода. Трой знал несколько быстрых заклинаний на странном языке и два жеста, служившие для поднятия дна, но Трелл не воспользовался этим. Слегка склонив голову, он стоял на берегу так, словно проводил церемонию представления себя этому глубокому потоку, и начал петь громкую непонятную песнь.

Остальные из компании наблюдали за ним, застыв в молчании. Трой не мог понять слова песни, но почувствовал эффект. Это были древние тайные глухие звуки, как будто их пела каменная порода на дне долины. На миг они вызвали у него желания плакать.

Но вскоре пение Трелла прекратилось. В молчании он поднял руки и каменное дно брода поднялось. Течение реки не перекрывалось им, а пропускалось через многочисленные щели. Спустя короткое время брод уже был готов к использованию — он был уже сухим, как будто никогда не затоплялся водой.

Держа голову все так же наклоненной, Трелл снова оседлал свою лошадь. Когда последняя лошадь пересекла реку и вся компания оказалась в долине, брод скрылся сам собой, без каких-либо обычных для этого заклинаний.

Трой был поражен. Вспомнив нападение Трелла на Кавинанта, он подумал, что Неверящему повезло, что он остался жив. И он начал понимать, что ему следует быть более осторожным в рассуждениях, если он хочет разгадать загадку Трелла прежде, чем покинет Тротгард.

Но предпринять прямо сейчас он ничего не мог. Последний свет сумерек угасал в долине, словно бы уносился течением реки, и ему нужно было сосредоточиться на езде. Хранители Учения зажгли факелы, но свет их не мог заменить ему солнце. Глубоко сосредоточившись, он ехал между Лордом Морэмом и Руэлом по долине к Ревлвуду.

Компания Высокого Лорда была встречена на земле возле Дерева группой Хранителей Учения. Они с торжественным достоинством поприветствовали Лордов, обняли своих товарищей, которые возвращались после посещения Твердыни Лордов. Вомарка Троя, которого они хорошо знали, они поприветствовали отдельно. Но когда они увидели Кавинанта, то все повернулись в его сторону. Расправив плечи, как будто встречая инспекцию, они отсалютовали ему и вместе сказали:

— Приветствуем тебя, Носящий Белое Золото! Ты, которого зовут Томас Кавинант, Неверящий и Кольценосец. Добро пожаловать в Ревлвуд! Ты главная надежда и основная опасность нашего века в Стране — повелитель Дикой Магии, которая разрушает мир. Почти нас, приняв наше гостеприимство.

Трой ожидал какого-нибудь насмешливого сарказма со стороны Кавинанта. Но Неверящий ответил хриплым смущенным голосом:

— Ваше гостеприимство оказывает мне честь. Хранители Учения поклонились в ответ, и их предводитель шагнул вперед. Это был старый морщинистый человек с глубоко скрытыми глазами и сутулой спиной — результат десятилетий, проведенных склоненным в учебных занятиях. Голос его слегка дрожал от старости. — Я Кораймини, сказал он, — Старший лосраата. Я говорю от имени всех искателей Знания, как раздела Посох, так и боевого учения. Принятие дара оказывает честь дарящему. Добро пожаловать. — Говоря это, он протянул руку, чтобы помочь Кавинанту сойти с лошади.

Но Кавинант или неправильно понял жест, или ушел от этого интуитивно. Вместо того, чтобы слезть со своей лошади, он резко стянул свое обручальное кольцо с левой руки и опустил его в вытянутую ладонь Кораймини.

У Старшего перехватило дыхание; взгляд изумления расширил его глаза. Он почти сразу же обернулся, чтобы показать кольцо остальным Хранителям Учения. С тихим благоговейным перешептыванием, словно непрофессионалы, созерцающие высшее таинство, они столпились вокруг Кораймини, чтобы внимательнее посмотреть на Белое Золото и подержать его дрожащими пальцами.

Но их касания были кроткими. Вскоре Кораймини снова обратился к Кавинанту. Глаза Старшего были увлажнены волнением и рука его дрожала, когда он передавал кольцо обратно Неверящему:

— Юр-Лорд Кавинант, — сказал он с дрожанием в голосе, — ты превосходишь нас. Нам потребуется много поколений, чтобы достойно отплатить за эту честь. Командуй нами, чтобы мы могли служить тебе.

— Мне не нужна ваша служба, — ответил Кавинант грубо. — Мне нужна альтернатива. Найдите какой-нибудь путь спасти Страну без меня.

— Я тебя не совсем понимаю, — сказал Кораймини. — Вся наша сила и так направлена на стремление сохранить Страну. Если это может как-то тебе помочь, мы будем рады. — Осматривая лица компании Лордов более внимательно, он продолжил. — Проследуете ли вы с нами сейчас в Ревлвуд? Мы приготовили вам пищу и отдых.

Высокий Лорд Елена снисходительно кинула и легко опустилась со спины Мирхи. Остальные всадники тоже быстро спешились. Группа Изучающих в тот же момент поспешила из тени дерева, чтобы принять на попечение лошадей. Потом вся компания в сопровождении Хранителей Учения прошла через кольцо внешних стволов по направлению к центральному дереву.

Множество огней засветились повсюду в Ревлвуде, и их совместная иллюминация улучшила тусклость в видении Троя. Он мог уверенно идти рядом с Лордами и смотреть с нежностью на разветвления знакомого города.

Иногда он более чувствовал себя как дома здесь, чем в Твердыне Лордов. Именно в Ревлвуде он когда-то научился видеть.

И он чувствовал, что столь же приятен Ревлвуд был и для Высокого Лорда. Эти двое были для него безнадежно запутанными, сливавшимися понятиями. Он был покорен ее превосходством над всеми, ее свечением мягкой авторитетности, и ее простой грацией, когда она , покачиваясь, взбиралась по широкой лестнице центрального ствола. Под ее влиянием он нашел мужество дать Кавинанту слово ободрения, когда Неверящий стал сопротивляться подъему на Дерево.

— Ты не понимаешь, — неопределенно ответил Кавинант. — Я боюсь высоты. — Выглядя дрожащим от страха, он впивался руками в поручни лестницы. Баннор стал подниматься прямо сзади Кавинанта, делая себя самого ответственным за безопасность Юр-Лорда. Вскоре они достигли уровня первых ответвлений.

Трой легко взбирался на Дерево вслед за ними. Гладкая, крепкая древесина ствола давала ему чувство, что он не может потерять его опору; почти казалось, что его поднимают вверх, так, если бы сам Ревлвуд был устремлен к нему. В несколько мгновений он уже поднялся по стволу и зашагал прочь от лестницы по одной из главных магистралей города. Формировавшие Ревлвуд вырастили баньян так, что верхние поверхности ветвей были плоскими, и дорожка, по которой Трой сейчас шел, была достаточно широкой для безопасного прохода в ряд трех или четырех человек. Шагая по ней, он приветственно кивал знакомым ему людям — главным образом Хранителям Учения боевого учения и тем Изучающим, семьи которых жили в Твердыне Лордов. Процессия Лордов миновала перекресток, где несколько ветвей срослись вместе, и направились от него к одному из внешних стволов. В этом стволе был сформирован большой зал, и когда Трой вошел, он обнаружил, что зал этот был обставлен как для банкета. Эта помещение было залито светом многочисленных факелов лиллианрилл; длинные столы, с коврами мха между ними, стояли везде; Изучающие всех возрастов суетились вокруг, нося подносы, заставленные дымящимися чашами и бутылями.

Здесь Трой присоединился к Дринишоку, старшему по боевому учению из Хранителей Учения и первому боевому учителю вомарка. Не считая угрюмых бровей, Дринишок не выглядел воином. Его тонкие, паучьи конечности и пальцы не демонстрировали достаточного умения держать или саблю, или лук. Но три Лорда, а также три четверти Боевой Стражи Троя были тренированы старым Старшим Хранителем боевого учения, и его загорелые предплечья были покрыты многочисленными белыми отметинами боевых шрамов. Трой встретил своего учителя тепло и, после ритуального благодарения за пищу, все они уселись пировать. Еда в Ревлвуде была проста, но замечательна — она делалась с праздничным подъемом, и это компенсировало недостаток разнообразия — и все Лорды и Хранители Учения были щедро удовлетворены мясом, рисом, сыром, хлебом, фруктами и весенним вином. Согретая светом гостеприимства Ревлвуда, компания Высокого Лорда ела с энтузиазмом, смеялась и шутила на всем протяжении пира с их хозяевами и занятыми обслуживание Изучающими. Затем, когда с едой было покончено, Высокий Лорд Елена председательствовала на развлечениях, которые подготовили Изучающие. Чемпионы боевого учения продемонстрировали гимнастику и мастерство при обращении с мечами, а ученики раздела Посох рассказали запутанную историю, которую они дистиллировали из древней истории великанов про Багуна Невыносимого и Тельмы, приручившей его. Трой никогда не слышал этого раньше, и история восхитила его.

Ему неохота было терять это удовольствие и приятное настроение, поэтому, когда Лорды покинули зал с Хранителями Учения чтобы поговорить с ними относительно известий, которые Ранник принес с Сарангрейвской Зыби, Трой не пошел с ними. Вместо этого он принял приглашение Дринишока и отправился провести ночь дома у старого Старшего Хранителя боевого учения.

Высоко на одном из внешних деревьев, в комнате из колышащихся листьев и веток, он и Дринишок сидели долгое время, попивая весеннее вино и беседуя о войне. Дринишок был восхищен планом сражения и открыто признался, что только нужда Ревлвуда в сильной защите удерживает его от участия в походе Боевой Стражи. Как всегда, он проявил быстрое понимание идей Троя, и когда наконец-то вомарк отправился спать, единственным смутным пятном на его личной самоудовлетворенности была загадочность Трелла.

Ветерок ветвей убаюкал его в прекрасный сон, и, рано проснувшись на следующее утро, он ощутил свою предрасположенность к новому дню. Он был в веселом расположении духа и не был удивлен, когда обнаружил, что хозяин дома встал и ушел до него. Ему было известно расписание лосраата. Он умылся, оделся, натянул свои высокие ботинки поверх черных гетр и аккуратно выправил свою повязку и солнечные очки. После быстрого завтрака потратил немного времени чтобы начистить щит и эбонитово сверкающий меч. Когда он стал выглядеть так, как пристало вомарку Боевой Стражи Твердыни Лордов, он покинул комнату Дринишока, добрался к центральному стволу и поднялся на обзорную Ревлвуда.

На маленькой платформе на самых верхних ветвях Дерева он присоединился к двум Изучающим, несущим обязанности наблюдающих. Обмениваясь с ними любезностями, он вдыхал живящий осенний воздух и изучал во всю длину и ширину Долину Двух Рек. На западе были видны снежные хребты гор. Он осматривал долину не с осторожностью, не следя за опасностью он любил плодородные холмы Тротгарда и хотел зафиксировать их в своем сознании так, чтобы никогда не забыть их. Если что-нибудь поразит его в ходе приближающейся войны, он хотел быть уверенным при любом конце, смерти или слепоте, что действительно видел это место.

Он был все еще на обзорной, когда он услышал сигнал для сбора лосраата.

Он сразу же покинул этих двух Изучающих и стал спускаться по Дереву. Вскоре он достиг широкой, без крыши, чаши места сбора. Высоко в городе, на основе четырех солидных ветвей, отходящих от центрального ствола, формировавшие Ревлвуд сплели огромную сеть из отростков ветвей баньяна, висящую вокруг центрального ствола. Это создало широкую чашу, поддерживаемую четырьмя ветвями центрального ствола и цеплявшуюся за ветви каждого из шести внешних деревьев. В результате получилась приветственная, место сбора, достаточно широкое, чтобы вместить половину населения города. Люди садились на ветви и свешивали свои ноги в бреши сетки.

Эти бреши были довольно большими, в каждую из них мог бы провалиться человек, и они делали приветственную нелегким испытанием для новичка. Однако обитатели Ревлвуда передвигались и даже легко бегали по сетке. Вомарк Трой, с бдительностью и осторожностью шага слепого человека, был в состоянии уверенно отойти от центрального ствола, чтобы присоединиться к Дринишоку и остальным Лордам и Хранителям Учения, которые стояли недалеко от одной из сторон чаши.

Лорд Аматин была уже здесь, поглощенная беседой со скоплением Хранителей Учения и наиболее продвинувшихся Изучающих раздела Посох.

Большинство Стражей Крови встали по краям сетки, и мимо них тек поток жителей Ревлвуда. Когда Трой присоединился к Дринишоку, его взгляд уловил Лорда Морэма, передвигающегося через чашу прямо к Аматин. Если приветственная и доставляла Морэму какие-то неудобства, он все же не показывал этого, смело шагая с корня на корень, держа посох в изгибе своей руки.

Вскоре в сопровождении Старшего Хранителя раздела Посох Асураки прибыла Высокий Лорд Елена. Трой был слегка обескуражен; он ожидал, что она прибудет с Кораймини, Старшим лосраата. Но когда Кораймини появился в чаше, он вел с собой Юр-Лорда Кавинанта. Трой понял, что получилось. Лосраат оценил ранг Кавинанта выше Елены, и вот — высшая честь гостеприимства Ревлвуда, приглашение Старшего, была оказана Неверящему. Это рассердило Троя, ему не нравилось видеть, что Высокого Лорда ставят ниже Кавинанта. Но он морально удовлетворился, наблюдая болезненный взгляд, с которым Кавинант смотрел на сетку и пропасть под ней.

Вскоре все Хранители Учения заняли свои места. Стороны приветственной и ветви вокруг кишели людьми Ревлвуда. Кавинант вцепился в крепкую ветвь, рядом с которой расположился, а Баннор пристроился возле него. Лорды и вомарк Трой сидели в группе, окружающей Старших Хранителей, лицом к югу, и Кораймини стоял перед ними, см .тря поверх них на собрание с величавым выражением лица. Когда все люди стали молчаливы, спокойны и ожидающи, он начал церемонию собрания.

Он и Высокий Лорд обменялись традиционными приветствиями и пропели друг другу традиционные посвящения, в которых они изложили цели проведения этого собрания. Их величественное попеременное воздействие на настроение почтительной серьезности над приветственной сплело внимание всех людей вместе, словно они были вовлечены в зловещую и удивительную часть истории Страны. Под влиянием воздействия этой церемонии Трой почти забыл, что половина из того, что было сказано и пропето, имело целью проявить почтительность по отношению к Носящему Белое Золото.

Но Кавинант не выглядел так, словно его почитали. Он сидел с неудобной неуклюжестью, как если бы его тыкали в позвоночник острием ножа.

После того как была пропета последняя песня, Кораймини в наступившей тишине пристально посмотрел на Кавинанта, давая Неверящему возможность сказать свое слово. Но свирепый взгляд, которым Кавинант ответил ему, заставил Старшего почти содрогнуться. Он отвернулся и сказал:

— Высокий Лорд Елена, Лорд Морэм, Лорд Аматин, вомарк Трой, мы приветствуем вас в приветственной Ревлвуда. Мы — лосраат, исследователи и слуги Учения Кевина. Мы собрались здесь чествовать вас и предложить вам помощь всех наших знаний во имя надвигающейся войны. Охрана Страны и Учения в ваших руках, также как тайны Страны и Учения — в наших. Если есть хоть что-то, в чем мы можем помочь вам, только скажите, и мы выставим всю нашу силу, чтобы встретить эту нужду.

С глубоким поклоном Высокий Лорд Елена церемониально ответила ему.

— Собрание лосраата оказало нам честь, и я рада говорить перед людьми Ревлвуда. — Трой подумал, что он редко видел ее выглядящей такой лучащейся. — Старший лосраата, Старшие Хранители, Хранители Учения, Изучающие боевое учение и Посох, друзья земли — мои друзья. От имени всех Лордов я благодарю вас. Мы никогда не падем, пока такая верность клятвам жива в Стране.

Друзья мои! Есть дела, о которых я бы хотела поговорить с вами. Я говорю не об опасности, которую несет война Ревлвуду. Боевое учение не будет пренебрегать вашей защитой. А Лорд Аматин останется с вами, чтобы сделать все, что может сделать Лорд для охранения Долины Двух Рек.

Одобрение прокатилось по краям чаши. Но она прервала его властным взглядом и продолжила:

— Далее, я не говорю о подкаменьях и наствольях, которые будут разрушены войной, или о людях, которые станут бездомными. Я знаю, что обездоленные этой войной найдут здесь весь тот уют, помощь и поддержку, которые человеческие сердца могут попросить или дать. Это конечно же будет так, и это не будет вам в тягость.

Далее, я не говорю уж о том, что велика наша нужда в мастерах Учения Кевина. Вы отдали для этого очень много своих сил и достигли многого. Вы дадите и достигнете большего. Все эти дела лучше доверить вам, на ваше собственное усмотрение.

— Но есть два вопроса, о которых я должна сказать. — Перемена в тембре ее голоса показала, что она достигает сердца причин ее приезда в Ревлвуд. — Второй из них касается чужестранца, посетившего Твердыню Лордов. Но первый — это тот, что был представлен вам год назад — по просьбе вомарка Хайла Троя. — Она предложила возможность говорить Трою, но он отказался, мотнув головой, и она продолжила:

— Мы очень надеемся, что лосраат нашел способ говорить и слушать сообщения, передаваемые на большое расстояние. Вомарк верит, что обладание такой возможностью будет иметь огромную ценность в этой войне.

Удовлетворенный взгляд Кораймини открыл его ответ прежде, чем он сказал это:

— Высокий Лорд, мы нашли такой способ.

Сердце Троя вскипело при этой новости, и он схватился рукой за свой меч. Его план сражения показался ему вдруг без изъянов. Он широко скалил зубы, в то время как Старший продолжал:

— Несколько из наших лучших Изучающих и Хранителей Учения посвятили себя этой надобности. И с ними были хайербренды учения лиллианрилл. С хайербрендами и двумя Изучающими Старший Хранитель по разделу Посоха Асурака научилась получать сообщения, которые передавались с помощью ломильялора, Высокого Дерева учения лиллианрилл. Эта задача трудная и требующая обладания могуществом — но не превосходящего могущества Лорда при обращении к участию Земной Силы. — Кивая Старшему Хранителю по разделу Посох, он сказал:

— Асурака обучит вас этому знанию. Мы подготовили три прута ломильялора для этой задачи. Больше их мы сделать не могли, ибо Высокое Дерево — великая редкость.

Ломильялор. Трой слышал о нем. Для учения лиллианрилл это был аналог Оркреста учения радхамаэрль — могущественный белый прут, происходящий от Одного Дерева, из которого Берек Полурукий вырезал Посох Закона. Хайербренды пользовались им, как гравлингасы использовали Оркрест — чтобы проводить тест на правдивость. Тест правды ломильялора абсолютно надежен — если проверяемый не превосходит проверяющего. Некоторые из старых рассказов о первом визите Кавинанта в Страну говорят, что Неверящий прошел тест правды, данный ему в настволье Парящее.

Однако вскоре после этого настволье Парящее было уничтожено.

Когда Трой решил присоединиться к Лене в благодарностях лосраату за это их достижение, он осмотрелся, чтобы увидеть, как Кавинант воспринял новость Кораймини.

По каким-то причинам Неверящий уже стоял на ногах. Неуверенно покачиваясь, боясь упасть, он бормотал несвязно:

— Ломильялор. Тест правды. Ты собираешься довериться этому?

Горячее возражение готово было сорваться с губ Троя, но что-то, появившееся возле Кавинанта, заставило его смолчать. Трой закрыл свой взгляд рукой, поправил свои солнечные очки и вновь посмотрел. Странность была все еще там.

Грудная клетка Кавинанта казалась в его взгляде рябящей, словно бегущая вода. Сам он выглядел твердым, но что-то колыхало его грудную клетку, заставляя ее рябить, как в мираже.

Трой однажды ранее уже наблюдал эффект, подобный этому. Он быстро взглянул по направлению к Высокому Лорду. Она посмотрела на него с вопросом на ее лице. Ее ничего не беспокоило. Эта рябь не воспринималась никем другим в приветственной. И даже Кавинант выглядел не знающим об этом. Но Стражи Крови по краям чаши стояли так, словно внимательно наблюдали, и Баннор стоял возле Кавинанта напряженно, что показывало максимум его внимания.

Затем Трой увидел, что поле искажения отделилось от Кавинанта и лениво поплыло по направлению к Высокому Лорду.

В другое время увидев это, появившееся так кратко, с такой мимолетностью, он в конце концов он не обратил бы на это внимание, воспринял бы это как загадочный эффект его видения, нетривиальности его видения. Но теперь он знал, что это было.

Он медленно поклонился Кораймини:

— Простите, что прерываю. Я забыл, что я тоже должен был говорить. — Не дожидаясь ответа, он обратился к Елене. Он надеялся, что она поймет его через осторожное безразличие его тона. — Почему ты не сказала об этом в самом начале? Ведь было еще кое-что, о чем мы хотели поговорить с лосраатом. — Пока он говорил это, он сделал несколько шагов в ее направлении, как будто это было естественным выражением его небезразличия. Краем глаза он наблюдал мираж, плывущий прямо к ней. Сам он тоже становился все ближе к нему.

Он обратил свой взор на Кавинанта, что позволило ему сделать еще два шага, и остро заметил:

— Как Вы знаете, для этой нужды, должно быть, можно было бы использовать и Ваше Белое Золото, которое хорошо для многих различных целей. — Немного волнения в его тоне позволило ему еще чуть продвинуться в желаемом ему направлении.

Затем еще мгновение — и он пришел в движение. Он быстро сделал три больших шага и прыжком бросился в рябение воздуха.

Оно пыталось избежать его, но он все же поймал его. Он поймал скопление плотного сопротивляющегося воздуха и прижал к сетке руками. Оно вырывалось — он мог чувствовать невидимые руки и ноги — но он держал его крепко. Он удерживал свою хватку, пока эта форма не перестала сопротивляться и не легла спокойно. Встав на ноги, он легко поднял это что-то светлое и бесформенное в своих руках. — Все в порядке, мой друг, — подбадривал он его. — Покажись нам.

Или мне попросить Высокого Лорда пощекотать твои ребра Посохом Закона?

Кавинант уставился на Троя, словно вомарк лишился рассудка. Но Лорда Аматин внимательно наблюдала за ним, и Высокий Лорд двинулась вперед, как бы поддержать его угрозу.

Раздался звонкий высокий молодой смех.

— Ох, очень хорошо, — сказал бестелесный голос, кипящий радостью. — Меня поймали. У тебя удивительное зрение. Отпусти меня — я не убегу. Воздух вдруг закрутился, и Амок стал видимым в объятиях Троя. Это был тот же нелепо древний юноша, что появлялся ранее в Совете Лордов в Ревлстоне.

— Приветствую тебя, Высокий Лорд, — сказал он радушно. Когда Трой отпустил его, он насмешливо поклонился ей, потом повернулся и повторил свой поклон захватившему его в плен. — Приветствую тебя, вомарк. Ты очень чуток — но груб. Разве это гостеприимство Ревлвуда? — Наполненный весельем, его голос стирал порицание его слов. — Нужды в твоей силе не было. Я и так здесь.

— Из ада, — бормотал Кавинант, — из ада.

— В самом деле? — сказал Амок с мальчишеской ухмылкой, которая, казалось, осветила смеющиеся кудряшки его волос. — Ладно, как что называть — это решать не мне. Но я все же славно сделан. Ты носишь Белое Золото. Это ради тебя я вернулся.

Все люди Ревлвуда вскочили на ноги, когда Амок появился, и Хранители Учения обступили сейчас кругом вомарка и его пленного. Как Кораймини, так и Асурака задавали смущенные вопросы Высокому Лорду. Но Елена отсылала их к Лорду Аматин. Вступив в круг, Аматин спросила Амока:

— Как же так?

Амок ответил:

— Лорд, Белое Золото превосходит мою цель. Я ощутил чувство готовности, когда Крилл Лорика вернулся к жизни. Я отправился в Ревлстон. И там я узнал, что оживление Крилла не было следствием постижения Лордами Учения Кевина. Я испугался, узнав, что я заблуждался. Но сейчас я попутешествовал по Стране и увидел опасности, и я понял Белое Золото, разбудившее Крилл Лорика. Это показывает мудрость моего создания. Хотя условия моего появления еще не выполнены, я вижу надобность, и вот я появился.

— Ты изменился? — спросила Аматин. — Откроешь ли ты нам сейчас свои знания?

— Я есть тот, кто я есть. Я уважаю Белое Золото, но я не изменился.

— Кто он такой? — настаивал Кораймини.

Отвечая Старшему лосраата, Высокий Лорд Елена дала Аматин время продумать следующие вопросы. — Это Амок, ждущий носитель знаний. Он был создан Высоким Лордом Кевином для… для ответа на особые вопросы. Кевина решил, что когда те, кто придут после него, смогут оживить Крилл Лорика, они будут уже готовы к знаниям Амока. Но мы не подчинили себе Крилл. Мы не знаем вопросов. При этом вздох изумления пронесся по лосраату. Но Трой мог видеть, что Хранители Учения мгновенно поняли эту ситуацию лучше, чем понял он. Их глаза светились возможностями, которые он не понимал.

По кивку Кораймини два Старших Хранителя Асурака и Дринишок вошли в круг и встали с другой стороны от Лорда Аматин, располагая свои знания для ее услуг. Она признала их, затем подняла свое вдумчивое лицо на Амока и спросила:

— Чужестранец, кто ты?

— Лорд, я тот, кого ты видишь, — ответил Амок. — Те, кто меня знает, не нуждаются в имени для меня.

— Кем ты создан?

— Высоким Лордом Кевином, сыном Лорика, сына Дэймлона, сына Берека Хатфью, Лорда-Основателя.

— Для чего ты был сделан?

— Я — воплощение ожидания. И я — ответы на вопросы. — Открытая мальчишеская усмешка, казалось, насмехалась над неправильностью вопросов Аматин.

Раздраженный насмешливостью Амока, Дринишок предположил:

— Юноша, ты несешь знания, которые относятся к боевому учению?

Амок рассмеялся:

— Старик, я был уже старым, когда дедушка твоего прапрадедушки был младенцем. Разве похоже, что я появился быть воином? — Меня не заботит возраст, — процедил Старший Хранитель боевого учения. — Ты ведешь себя как ребенок.

— Я таков, каков я есть. Я веду себя так, как я был создан, чтобы себя вести.

Лорд Аматин заговорила снова, четко логически выделяя слова: Амок, что ты?

Без колебания Амок ответил:

— Я — часть Седьмого Завета Учения Высокого Лорда Кевина.

Его ответ распространил ошеломленную тишину над всем собранием.

Оба Старших Хранителя глубоко выдохнули, а Кораймини пришлось удержаться за плечо Елены. Взрыв буйного волнения прокатился по лицу Елены. Глаза Морэма испускали почти видимый огонь. И Лорд Аматин широко разинула рот — изумилась или испугалась того, что ей открылось. Даже Трой, который не посвятил всю свою жизнь тайнам Заветов, почувствовал внезапную неустойчивость, как будто ветвь, на которой он стоял, встряхнуло что-то непостижимое. Затем среди Изучающих поднялся шум восхищения. Хранители Учения бросились стремительно вперед, как будто хотели удостовериться в существовании Амока, дотронувшись до него. И среди этого шума Трой услышал восклицание Высокого Лорда Елены:

— Во имя Семи! Мы спасены!

Кавинант тоже услышал ее. — Спасены? — шум резал его уши. — Но ведь ты даже не знаешь, что такое Седьмой Завет!

Елена проигнорировала его замечание. Она излучала восторженные поздравления Лорду Аматин, затем подняла руки, чтобы успокоить собрание. Когда некоторая степень порядка вернулась в приветственную, она сказала:

— Амок, ты действительно славно создан. Ты поступил мудро, вернувшись к нам. Теперь Презирающий не превышает нас в силе настолько, насколько он, возможно, думает.

Со усилием старый Кораймини напрягся вспомнить свой долгий опыт с недосягаемостью Заветов. Дрожащим голосом он сказал:

— Но мы все еще не знаем вопросы, открывающие это знание.

— Мы найдем их, — ответила Елена. Несомненная определенность звенела в ее голосе.

После паузы, успокоившись, Лорд Аматин вернулась к своим вопросам:

— Амок, Заветы, которые мы нашли, содержит различные знания по многим предметам. Так ли это и с Седьмым Заветом?

Амок, казалось, решил, что это был достаточно меткий вопрос. Он поклонился ей настолько серьезно, насколько позволял ему его веселый дух, и сказал:

— Лорд, Седьмой Завет несет в себе много применений, но я — только лишь вполне определенные ответы.

— И какие ты ответы?

— Я — дорога и дверь. — Каким же образом?

— В этом суть моих ответов. Лорд Аматин посмотрела на Елену и Морэма за подсказкой, и Трой воспользовался возможностью сказать:

— Дорога и дверь чего?

С усмешкой Амок ответил:

— Те, кто меня знают, не нуждаются в имени для меня.

— Да, я помню, — согласился Трой. — А среди тех, кто тебя не знает, ты зовешься Амоком. Почему тебе не дать более подробный ответ?

— Почему бы тебе не задать более подробный вопрос? — весело ответил юноша.

Трой отступился, поставленный в тупик, но через мгновение Лорд Аматин была готова продолжать.

— Амок, знание — это дверь и дорога к силе. Земная Сила отвечает только тем, кто знает, как ее вызывать. Как велико могущество Седьмого Завета?

— Он — кульминация Учения Кевина, — лукаво сказал Амок так, если бы отпустил тонкую шутку.

— Может ли это быть использовано в сражении с Презирающим?

— Сила есть сила. Она служит тому, кто ей обладает.

— Амок, — обратилась Аматин, затем заколебалась. Казалось, она почти боялась своего следующего вопроса. Но она утвердилась в своем решении и сказала это. — Содержит ли Седьмой Завет Учения Кевина описание ритуала Осквернения? — Лорд, осквернение не требует знаний. Оно всегда свободно идет в любую протянутую руку.

Аматин вздохнула, потом повернулась к Асураке и спросила совета у Старшего Хранителя по разделу Посох. Асурака переадресовала вопрос Дринишоку, но тот был не в своей стихии и не смог ничего ей предложить. Она резко повернулась к Кораймини. Вдвоем они недолго посовещались. Когда Асурака повернулась к Амоку, она робко сказала:

— Амок, другие Заветы обучают знанию пользоваться силой. Ты — сила Седьмого Завета?

— Я — дорога и дверь.

— Несешь ли ты силу в себе? — настаивала она.

Мгновение казалось, что Амок изучает допустимость этого вопроса.

Затем он ответил просто:

— Нет.

— Ты учитель?

— Я дорога…

Вдруг Лорду Аматин пришла новая идея, и она прервала Амока.

— Так ты — проводник?

— Да.

— Ты был создан для того, чтобы научить нас расположению каких-то знаний или силы?

— О, это уж как получиться. Можно долго идти по дороге, но так никуда и не прийти.

— Так где эта сила?

— Там, где следует быть любой силе — она скрыта.

— Что это за сила?

Смеясь, юноша ответил:

— Сила эта соответствует нуждам того, кто ее обретает. — Затем добавил:

— А те, кто знают ее, не имеют нужды в имени для нее.

Аматин обмякла и обернулась к Высокому Лорду. Ее худое лицо несло отпечаток поражения. Вокруг нее собрание лосраата вздохнуло, как будто люди почувствовали ее разочарование. Но Высокий Лорд ответила на взгляд Аматин, спокойно и уверенно выйдя вперед и утвердив Посох Закона перед Амоком. Сухим и конфиденциальным голосом она сказала:

— Амок, ты будешь моим проводником?

С неожиданной серьезностью, Амок кивнул.

— Да, Высокий Лорд. Если Белое Золото позволит.

— Не спрашивай у меня разрешения, — быстро сказал Кавинант. Но никто не слушал его.

Высокий Лорд улыбнулась, спросила:

— Куда мы пойдем?

Юноша не сказал, но сделал общий кивок к Западным горам.

— А когда мы пойдем?

— Когда только Высокий Лорд пожелает. — Запрокинув голову, он снова начал смеяться, как будто высвобождая переполнявшую его веселость. — Только подумай обо мне — и я к тебе присоединюсь. Смеясь, он поднял свои руки в загадочном жесте и исчез.

Или он скрыл себя сильнее, чем раньше, или передвигался быстрее;

Трой не уловил последний его проблеск.

Вомарк обнаружил, что сильно сожалеет о появлении Амока.

Вскоре после этого собрание лосраата было распущено. Хранители Учения и Изучающие раздела Посоха поспешили обратно, анализируя то, что случилось, а Дринишок приказал всем своим Изучающим и преподавателям спуститься на тренировочные поля. Елена, Морэм и Аматин пошли с Кораймини и Старшим Хранителем раздела Посох Асуракой в главную библиотеку. В несколько мгновений Трой, Кавинант и Баннор оказались единственными людьми, оставшимися в чаше. Трой чувствовал, что ему следовало бы поговорить с Кавинантом; были вещи, которые ему нужно было понять. Но он боялся, что будет не в состоянии сдержать свой темперамент, поэтому он тоже удалился, оставив Баннора помогать Кавинанту выбраться из сетки. Он хотел поговорить с Высоким Лордом, спросить у нее, почему она сделала такое безрассудное предложение Амоку. Но он не мог распоряжаться своими эмоциями. Он выбрался из приветственной и зашагал большими шагами по одной из веток по направлению к комнатам Дринишока.

В кладовке Старшего Хранителя боевого учения он съел немного хлеба и мяса и выпил из фляги весеннего вина, стараясь рассеять смутное черное предчувствие дурного предзнаменования, которое было дано ему Амоком. Идея Елены скитаться где-то с этим парнем, охотясь за таинственной и возможно бесполезной силой в то время, когда она была нужна буквально везде, заставляла его расстроено скрежетать зубами. Его сердце стонало от предчувствия, которое говорило ему, что он теряет ее. Страна собирается ее потерять. В поисках моральной опоры он потребил великое количество весеннего вина. Но это не сделало его более стойким. Его мозг был в смятении, как будто ветра опасности закручивали его.

Сразу после полудня он отправился искать Лордов, но один из Хранителей Учения вскоре сказал ему, что они закрылись с Асуракой и изучают связь через прут ломильялора. Он спустился на землю, свистнул Мехрила и поскакал прочь от Ревлвуда, с Руэлом возле него. Он хотел посетить могилу того Изучающего, который вызвал его в Страну.

Кавинант сказал: «Вовсе не ты — тот, на кого они возложили всю свою веру. Это Изучающий, который вызвал тебя». Трою нужно было подумать об этом. Он не мог просто так отбросить эту возможность. Одной из причин, по которой он не доверял Кавинанту, была та, что в первый раз Неверящий был вызван Друлом Камневым Червем по подсказке Лорда Фаула. Имеет ли природа вызывающего какую-либо связь с тем, кто вызывается? Далее, Кавинант как-то странно относился к этому Изучающему, как если бы он знал о том молодом человеке что-то, чего Трою было не известно. Трой отправился к месту своего вызова в Страну, надеясь, что этот физический фон, конкретное место Тротгарда успокоит его неопределенные страхи и предчувствия. Он нуждался в том, чтобы вновь обрести свою уверенность. Он знал, что не может пытаться изменить решение Елены следовать за Амоком, если не верит в себя.

Но когда он достиг той могилы, он обнаружил там Трелла. Гравлингас стоял на травяном могильном холмике, как будто молился. Услышав приближение Троя, он поднял вдруг свою голову, и его лицо было таким возвышенным от выражения великого горя, что в мгновение поразило Троя безо всяких слов. Он тут же подумал об отсутствии причин, по которым гравлингасу Треллу следовало бы находился здесь, да еще так горюя.

До того, как Трой смог собрать все свои мысли, чтобы просить объяснения, Трелл вскочил и заспешил к своей ездовой лошади, которая была привязана неподалеку.

— Трелл!.. — закричал было вслед ему Трой, но Руэл прервал его ровным голосом:

— Вомарк, пусть он идет.

Трой с удивлением повернулся к Стражу Крови. Лицо Руэла было таким же бесстрастным, как всегда, но что-то в его глазах, следивших за Треллом, казалось, выражало необычную симпатию. Трой осторожно спросил:

— Почему? Я не понимаю?

— Можешь спросить об этом у Высокого Лорда, — ответил Руэл без изменения в голосе.

— Я спрашиваю тебя! — закричал на него Вомарк прежде чем смог взять под контроль свое раздражение.

— Тем не менее.

Трой с усилием успокоил себя. Выражение лица Руэла говорило так же ясно, как и слова, что он действовал по указаниям Высокого Лорда, и ничто, что не угрожает ее жизни, не могло заставить его ослушаться ее. — Ладно, — сказал Трой жестко. — Я так и сделаю. — Повернув Мехрила, он поскакал рысью вслед за скачущей галопом лошадью назад, в Ревлвуд. Но когда он вновь вступил в Долину Двух Рек и достиг Дерева, он увидел Дринишока, нетерпеливо ждущего его. Лорды объявили, что на следующее утро они покидают Ревлвуд, и Старший Хранитель боевого учения хотел, чтобы Трой обсудил защиту города со всеми Хранителями и Изучающими боевого учения. Это была ответственность, которую Трой не мог проигнорировать, поэтому до тех пор, пока его визуальное восприятие не обратилось в туман, а затем в ночную слепоту, он занимался со всеми знатоками боевого учения. Он даже не пытался увидеть то, о чем шел разговор, он с головой погрузился в стратегию обороны Долины.

Но когда все это закончилось, он выяснил, что потерял шанс говорить с Лордами. В темноте он, казалось, испытывал недостаток силы так же, как и видения. После этих занятий он пошел домой к Дринишоку и разделил еду, полную неперевариваемых кусков тишины, со Старшим Хранителем боевого учения. Потом он рано лег спать; он не мог более выносить расплывчатого полувидения при свете факелов. Дринишок уважал его настрой и оставил его одного. В слепой изоляции он уставился бесполезно в темноту, пытаясь восстановить свою уверенность. Он с несомненностью чувствовал, что теряет Елену.

Он жаждал поговорить с ней, отговорить ее, удержать ее. Но на следующее утро, когда все наездники собрались у своих лошадей сразу после рассвета с южной стороны великого Дерева, он понял, что он не может противостоять Высокому Лорду со своими страхами. Сидя царственно на спине Мирхи в слабом свете начинающегося дня, она производила слишком сильное впечатление своего присутствия, излучала слишком много персонального авторитета. И пока она была окружена таким количеством людей, он не мог задать ей свой вопрос о Трелле. Его вопрос был слишком личным, чтобы выноситься на публику. Он решил постараться занять свой мозг другими вещами до тех пор, пока не получит шанс поговорить с кем-нибудь.

Он неторопливо рассматривал компанию всадников. Стоя рядом со своими ранихинами, вместе с Лордами были двадцать Стражей Крови — Первый Знак Морин, Террел, Баннор, Руэл, Ранник и пятнадцать других. Очевидно, Корал остался с Лордом Аматин в Ревлвуде. В группе было только пять не Стражей Крови: Высокий Лорд Елена, Лорд Морэм, Кавинант, Трой и Трелл. Увидев гравлингаса, Трой вновь ощутил желание поговорить с ним. Явно измученное выражение Трелла было проникнуто беспокойством, как будто он ожидал какого-то решения от Елены с некой агонией, которая удивила Троя. Но вомарк воздержался от расспросов, несмотря на свое беспокойство. Высокий Лорд обратилась к Лорду Аматин и Старшему лосраата Кораймини.

— Мои друзья! — сказала она величаво. — Я оставляю Ревлвуд вашим заботам. Охраняйте его хорошо! Дерево и лосраат — два великих достижения Новых Лордов. Два символа нашей службы. Если это может быть сделано, они должны быть сохранены. Помните о бдительности . Наблюдайте за Центральными Равнинами. Если война придет на вас, вы не должны быть застигнуты врасплох. И помните: если сохранить Ревлвуд будет невозможно, Учение все же должно быть сохранено и Твердыня Лордов предупреждена. Лосраат и Заветы должны при необходимости найти безопасность в Ревлстоне.

Сестра Аматин, это тяжелое бремя. Но я поручаю его тебе без боязни. Оно не превосходит тебя. И помощь Кораймини — Старшего лосраата, Асураки и Дринишока — Старших Хранителей — бесценна. Я не верю, что Боевая Стража погибнет в этой войне. Но вы должны быть готовы к любым возможностям, даже к самым худшим. Вы должны пасть. Эта ответственность ложиться на вас.

Лорд Аматин закрыла глаза, чтобы скрыть слезы, и молча поклонилась Высокому Лорду. Затем Елена подняла голову на Ревлвуд и сказала так, чтобы могла быть услышана на Дереве.

— Друзья, товарищи! Гордые люди Страны! Это война перед нами.

Вместе мы пройдем испытание смертью. Теперь время разделиться, когда все защитники Страны должны заниматься своими отдельными задачами. Не желайте поменять свой жребий на другой. Во всех них вера и служба равны, также как достоинство и опасности, в это время всеобщей нужды. Но не печальтесь перед прощанием. Мы идем к величайшей победе наших веков — нам оказана честь дать все, что мы можем, Стране. Это испытание смертью, и это последнее, чем мы можем доказать достойность того, чему мы служим.

Пусть сердца ваши будут добрыми. Если нужды этой войны будут выше вашей силы, не отчаивайтесь. Отдайте всю вашу силу, и храните клятву Мира, и не отчаивайтесь. Держите мужество и веру высоко. Лучше пасть и погибнуть за мир, чем осквернить Страну.

Друзья мои, я горжусь, что мне оказана честь разделять жизнь с вами.

Высоко в Ревлвуде сильный голос прокричал:

— Да здравствует Высокий Лорд и Посох Закона.

И все люди на Дереве и на земле отвечали:

— Хей! Да здравствует Высокий Лорд.

Елена низко поклонилась Ревлвуду, раскрывая широко свои руки в традиционном жесте прощания. Затем она повернула Мирху к всадникам и сказала Лорду Морэму.

— Сейчас, Морэм, мой самый верный друг, нам придется расстаться.

Ты и вомарк Хайл Трой должны вновь присоединиться к Боевой Страже, чтобы руководить этой войной. Я приняла решение. Я сейчас покидаю вас и следую за Амоком к Седьмому Завету Учения Кевина.

Трой поневоле застонал и схватился за гриву Мехрила, будто удерживаясь от падения. Но Высокий Лорд не обратила на это внимания. Она сказала Морэму:

— Ты знаешь, что делаю я это не для того, чтобы избежать бремени войны. Но ты также знаешь, что ты более опытен и готов к сражению. И ты знаешь, что исход войны может не дать нам второй возможности открыть этот Завет. И к тому же возможно, что этот Завет может дать нам победу, которая в ином случае может быть отнята у нас. Я не могу выбрать другого.

Лорд Морэм какое-то время внимательно смотрел на нее. Когда он наконец заговорил, в голосе его был приглушенный отзвук просьбы: Будь осторожна, Высокий Лорд. Даже Седьмой Завет — этого недостаточно.

Елена встретила его взгляд прямо, но при этом ее взгляд казался расфокусированным. Направленность ее взгляда куда-то в другое измерение была столь явна, что, казалось, она его вообще не видела.

— Возможно, этого было недостаточно для Кевина Расточителя Страны, — ответила она сухо, — но этого будет достаточно для меня. — Нет, — протестовал Морэм. — Опасность явно слишком велика. Или эта сила по каким-то причинам не соответствовала нуждам Кевина, или опасность ее использования была так велика, что он испугался применять ее. Не бери на себя такой риск.

— Ты это видел? — спросила она. — Ты говоришь так оттого, что имел видение?

Морэм с трудом заставил себя сказать:

— Я это не видел. Но я чувствую это своим сердцем. Из-за этого будет смерть. Будут умирать люди.

— Мой друг, ты слишком беспокоишься обо всех рисках, кроме своего. Если бы тебе вместо меня был доверен Посох Закона, ты бы последовал за Амоком хоть на край Земли. А люди по-прежнему умирали. Морэм, я спрашиваю твое сердце — ты действительно веришь, что будущее Страны может быть выиграно в войне? Ведь Кевин ничего не добился этим путем. Я не должна упускать даже малейший шанс, который способен научить меня другим путям сопротивления Презирающему.

Морэм склонил к ней голову, чтобы ускорить взаимный обмен вопросами. В тишине они обменивались своими мыслями, и через несколько мгновений напряженность на его лице исчезла. Снова подняв глаза, он направил свой взгляд прямо на Кавинанта и Троя. Затем сухо сказал: Тогда, раз ты должна идти, пожалуйста, не уходи одна, возьми кого-нибудь с собой, кого-нибудь, кто мог бы быть тебе полезен. На одно мгновение Трой подумал, что Высокий Лорд собирается просить его пойти с ней. Несмотря на ответственность за Боевую Стражу, его губы были уже почти готовы выдать ответ: Да. Но она сказала:

— Таково мое желание. Юр-Лорд Кавинант, будешь ли ты сопровождать меня? Я хочу разделить этот поиск с тобой.

Неловко, словно ее просьба смущала его, Кавинант сказал:

— Ты действительно думаешь, что я могу быть тебе полезен?

Кроткая улыбка коснулась губ Елены. — Без сомнения.

Он уставился на мгновение в пространство ее глаз. Затем внезапно посмотрел вдаль и пожал плечами. — Да, я пойду.

Трой с трудом слышал то, что говорилось потом, последние формальные речи Елены и Кораймини, бравая песня лосраата о мужестве, обмен прощаниями. Когда Высокий Лорд сказала ему последнее слово, он даже не смог заставить себя поклониться в ответ. Со своим да, заледеневшим на губах, он наблюдал конец церемонии и видел Елену и Кавинанта, скачущих прочь вместе в западном направлении, сопровождаемых только Баннором и Первым Знаком Морином. Он чувствовал себя застывшим в акте падения — безмолвно кричащим: Я теряю тебя! К нему подошел Лорд Морэм и заговорил. Но он не двигался до тех пор пока не осознал сквозь свое потрясение, что Трелл не последовал за Кавинантом и Высоким Лордом.

Его отрешенность вдруг исчезла. Он резко повернулся в сторону Трелла, повернулся вовремя, чтобы увидеть как гравлингас вздернул свои тяжелые кулаки над головой, ухватился за поводья своей лошади и направил ее галопом прочь, к броду через Ллураллин, к северу от Ревлвуда.

Трой помчался вслед за ним. Мехрил пронесся под Деревом и догнал Трелла в сиянии света солнца вдали от города. Трой приказал гравлингасу остановиться, но Трелл не обращал на него внимания. Наконец вомарк приказал Мехрилу остановить лошадь Трелла. Мехрил издал короткое командное ржание, и лошадь остановилась так резко, что Трелл чуть не выпал из седла.

Когда Гравлингас поднял с трудом свою голову, чтобы встретить взгляд Троя, из его глаз лились слезы, он тяжело и удушливо дышал. Но у Троя не было времени обращать на все это внимание.

— Что ты делаешь? — выкрикнул он резко. — Куда ты?

— В Ревлстон, — простонал Трелл. — Здесь для меня ничего нет.

— Как же так? Мы идем на юг — разве ты не знаешь этого? Ты ведь из Южных Равнин, не так ли? Разве ты не хочешь помочь защитить свой дом?

Это было совсем не то, о чем Трою хотелось спросить его, но он не нашел слов для своего настоящего вопроса.

— Нет.

— Почему, нет?

— Я не могу туда вернуться. Она там… я не смогу перенести это.

После всего этого!..

Как только Трелл тяжело выдохнул свой ответ, к ним подскакал Лорд Морэм. Он тут же начал говорить, но Трой остановил его грубым жестом.

— Она? — спросил вомарк. — Кто? Твоя дочь? — Когда Трелл бессловесно закивал головой, Трой сказал:

— Подожди минуту. Подожди минуту. — Непонимание всего этого приводило его в смятение. Он пытался найти ответы. — Я не понимаю. Почему ты не идешь обратно домой — к своей дочери? Она же нуждается в тебе.

— Меленкурион, — задыхался Трелл. — Я не могу. Как я смогу смотреть ей в лицо… отвечать на ее вопросы — после этого?! Не мучай меня.

— Вомарк! — голос Морэма был тяжел и опасен — предостерегающий, почти угрожающий. — Оставь его. Ничто из того, что он может сказать, не поможет тебе.

— Нет! — возразил Трой. — Я же должен знать. Трелл, послушай меня.

Я должен знать. Верь мне, я понимаю, что ты чувствуешь по отношению к нему.

Казалось, Трелл больше уже не слушал Троя. — Она сама выбрала! выдохнул он тяжело. — Выбрала! — Он выдыхал слова сквозь крепко сжатые зубы, как будто они были готовы взорвать его! — Она сама выбрала его!

Его!

— Трелл, ответь мне. Что ты делал там вчера? — на той могиле?

Трелл!

Слово «могила» проникло в гнев Трелла. Внезапно он обернул руки вокруг груди, наклонился вперед. Сквозь слезы он свирепо сверкнул глазами на Троя. — Ты дурак! — прошипел он. — Слепец! Она истратила на тебя свою жизнь.

— Истратила? — Трой разинул рот. — Истратила? — Это Изучающий, который вызвал тебя… — Так Кавинант был прав?

— Возможно, — Лорд Морэм сказал мрачно. Тон его тут же заполнил все внимание Троя. Он уставился на Морэма взглядом, полным страха. — Он имел массу причин посетить эту могилу, — продолжил Лорд. — Этиаран, супруга Трелла, похоронена в ней. Она умерла от того поступка, который вызвал тебя в Страну. Она отдала жизнь в попытке вновь обрести Юр-Лорда Кавинанта, потерпев поражение в своей цели. Твое присутствие здесь — результат ее немиролюбивой горечи и жажды возмездия.

Объяснение Морэма превысило пределы терпения Трелла. Боль исказила черты его лица. Свирепо резко сжав пытки, он ударил свою лошадь, и она тут же испуганным галопом помчалась к броду через Ллураллин. Но Трой даже не видел, как он уходит. Вомарк резко обернулся и обнаружил, что он все еще в состоянии различать Елену, Кавинанта и двух Стражей Крови, скачущих в западном направлении по Долине Двух Рек. Амок был уже с ними, шагая самодовольно рядом с Высоким Лордом.

Супруга Трелла Этиаран?! Супруга Трелла? Она была его женой? Он знал об Этиаран — он слышал слишком много рассказов о Кавинанте, чтобы не знать, что она была той самой женщиной, которая провела Неверящего от подкаменья Мифиль в Анделейн и к реке Соулсиз. Но он не знал, что Трелл был ее мужем. Это было сокрыто от него.

Потом он сделал в размышлениях шаг дальше. Кавинант изнасиловал дочь Трелла — дочь Этиаран — дочь женщины, которая…

— Кавинант! Ты ублюдок! — завыл Трой. — Что ты наделал? — Но он знал, что путешественники уже не могли услышать его на таком расстоянии, шум двух рек заглушал отдаленные крики. Нахлынувшая беспомощность унесла его протест, и голос его сломался и утонул в тишине.

Теперь его не удивляло, что Трелл не мог вернуться домой, к своей дочери. Как он сможет объяснить ей, что Высокий Лорд предпочла дружбу возмездию над человеком, который ее изнасиловал. Трой не понимал, как она могла поступить так с Треллом.

Еще через какое-то время до него дошла суть сказанного только что Морэмом. Она умерла в том поступке… Именно Этиаран вызвала его, а не какой-нибудь молодой невежественный или вдохновенный Изучающий. Это тоже было от него скрыто. Он был результатом и последствием ее безответной боли.

Вовсе не ты — тот… Так Кавинант был прав? Были ли все его планы только следствием той отчаянной работы, приведшей к столь своеобразной смерти Этиаран?

— Вомарк, — голос Лорда Морэма был суров. — Это было сделано нехорошо. Боль Трелла и так слишком велика.

— Я понимаю, — Трой скрежетал над порывами своего сердца. — Но почему ты не сказал мне? Ты ведь знал все это?

— Совет решил скрыть эти знания от тебя. Мы видели только вред в том, чтобы рассказать тебе это. Мы хотели уберечь тебя от боли. И мы надеялись, что ты научишься верить Юр-Лорду Кавинанту.

— Вы надеялись, — застонал Трой. — Да этот ублюдок полагает, что все здесь — всего лишь его мысленная игра. Все это Неверие есть просто блеф. Он думает, что ему все сойдет с рук. Вы не можете доверять ему. — Он зловеще собрал все эти аргументы для заключения. — Но, очевидно, вы не можете доверять и мне — иначе бы ты рассказал мне все это раньше.

Она пыталась вызвать его. Насколько тебе известно, я — всего лишь его заменитель. — Он попытался говорить четко, но голос его дрожал.

— Ты меня неправильно понял, — сказал Морэм осторожно.

— Нет, я правильно понял. — Он чувствовал смертоносные силы, работающие вокруг — выбирающие, манипулирующие, решающие. С трудом он установил контроль над своей артикуляцией. — Морэм, что-то ужасное должно будет случиться с ней.

Он посмотрел на Лорда, затем отвернулся. Он был не в силах вынести страдания во взгляде Морэма. Похлопав Мехрила по шее, он направил ранихина рысью обежать с восточной стороны Ревлвуд, чтобы избежать ожидавших его возле Дерева Хранителей Учения, избежать прощания с ними. Жестами указав Стражам Крови и Лорду Морэму следовать за ним, он поскакал прочь от Ревлвуда, по направлению к южному броду.

Мысли его были обращены вперед, к войне. Ему хотелось скорее влиться в нее.