ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ПИРАТ ТОМАС.

Корвет, известный ранее как "Сторожевой", осторожно приближался к системе звезде Надежда, держа курс к планете Страна Озер. Стандартное разведывательно-конвойно-патрульное судно, некогда базировавшееся на Бартоке.

Когда правительство планеты Барток объявило о своем суверенитете, оно немедленно приступило к национализации всего имущества и средств Федерации. Коснулось это, конечно, баз и боевых единиц ВКФ. Однако, капитан корвета, Томас Одрин, велел команде вышибить представителей местной администрации, явившихся на борт в сопровождении конвоя из полицейских, с корабля вон. Команда любила своего капитана, авторитет его был непререкаем, а местных за природную жадность и скопидомство никто из флотских на дух не переносил. Поэтому представителям "свободного Бартока" и шерифу дружно и с удовольствием набили морду, уложили рядком в старенький, конфискованный ими у таможенников катер, затем "Сторожевой" снялся с парковочной орбиты. На ближайшей охранной платформе местные сгоряча пристрелили заупрямившихся было, верных присяге дежурных офицеров, и теперь пытались выяснить, кто из них умеет разбираться в приборах. Так что корабль ушел от планеты беспрепятственно.

Что делать дальше — решали долго и бурно. Корвет — это вам не крейсер или эсминец, запас хода небольшой, скорость низкая, вооружение — слабое. Одним словом, к Земле не пробьешься. Да и ветры свободы, анархии и вседозволенности, подтолкнувшие обитателей Бартока к независимости, отрицательно повлияли на умы экипажа. Бросаться с головой в сумасшедшую мясорубку космических боев и героически погибнуть, на маленьком кораблике желающих было мало. После длительных дебатов экипаж порешил — идти в пираты. Благородные, разумеется. Независимых потрошить. За то, что они, гады зажравшиеся, Землю предали. Для этих целей "Сторожевой", переименованный несколько разболтавшейся командой в "Звездный писец", годился как нельзя лучше. Новейшие системы слежения и дальней электронной разведки легко позволяли издали засечь военное судно и избежать фатального с ним столкновения. А торговцев и грузовоз заблаговременно обнаружить и подстеречь в удобной для этого точке пространства.

Сейчас на их счету уже были три транспорта с Аргара, два рудовоза с Капкана, и, что особенно приятно, внутрисистемная яхта с Бартока, битком набитая конфискованным федеративным добром. Крови Томас принципиально не проливал, обычно взорванной по курсу торговца ракеты оказывалась вполне достаточно. Экипажи брались абордажной командой под арест, затем трофейное судно конвоировалось к Стране Озер, где последнее время образовался довольно устойчивый рынок контрабандных товаров. Там несчастный экипаж высаживался, а груз и судно реализовались или обменивались на что-нибудь полезное. Корабль со стар-драйвом даже у перекупщиков стоил дорого.

В этот раз команда "Писца" летела только гулять. Яхту выпотрошили в космосе и вместе с хозяином отпустили. Солнечные паруса, годившиеся для увеселительных круизов внутри планетарной системы, несли бы трофей до Страны Озер не менее лет так трехсот. Томас как раз обдумывал, сидя в своем капитанском кресле — саркофаге перспективы неизбежно грядущего вытаскивания из ресторанов и борделей своей веселой команды, которым, к сожалению, рано или поздно заняться придется. И тут завыли сирены. Ожили, разворачиваясь, боевые голографические дисплеи. Здесь, у Страны Озер?

— Крейсер класса "Барракуда". Прятался на противоположной стороне планеты. Направляется прямо на нас курсом перехвата. Войдем в зону поражения его торпед ровно через три часа, — сообщил дежурный.

Томас увеличил изображение, и над консолью во всей своей красе принялось вращаться объемное изображение самого совершенного и смертоносного земного крейсера-убийцы. Экипаж, включая штатную роту космодесантников, триста пятнадцать человек. Пять орудийных башен со строенными лазерными орудиями главного калибра. Четыре торпедные пусковые на носу для грозных "трезубцев". Многочисленные ракетные турели под брюхом, башенки систем противоистребительной обороны на стройном, акульем корпусе. Под крыльями многочисленные подвески, да плюс три истребителя, два штурмовика… Крейсер мог бы уничтожить "Писца" одним лишь своим вспомогательным вооружением. О серьезном противодействии самой скоростной и маневренной боевой машине Диктата и речи быть не могло. Вот только что он вообще делает в этом забытом Богом захолустье?

Крейсер скорее всего только начал подниматься с поверхности планеты — стабилизаторы ещё не были втянуты в корпус.

— Обратите внимание на эмблему, кэп! — раздался в интеркоме голос старпома Грэхэма, по совместительству старшего артиллерийского офицера.

Томас и сам уже успел заметить черного всадника на серебряном гербовом поле, красующегося на правом хвостовом стабилизаторе. Ничего подобного ему, Томасу Одрину, прослужившему на флоте без малого пятнадцать лет, видеть ещё не приходилось.

— В наших файлах нет ничего подобного. И вообще странный корабль. Корпус длиннее и уже стандартного, а посмотри на подвески! — Грэхэм ещё больше увеличил изображение звездолета, — кассетные бомбы! А это скорострельные пушки Клинкера! Применяются для работы исключительно в атмосферах планет. Они что, получается, поверхность мирной планеты утюжили?

На панели замигал сигнал вызова направленной связи. Томас лихорадочно обдумывал ситуацию. Если планета вновь перешла под контроль Центра, ныне — Диктата, то шанс у них был, в общем-то, небольшой: попытаться заморочить неизвестному капитану голову и посадить корвет где-нибудь в лесистой местности, затем поделить ценности и раствориться среди местных жителей, бросив "Писца". За пиратство и по новым, галактическим законам, продолжали вешать.

Томас решительно вышел на связь. В воздухе появилось изображение командира крейсера. Плохо. Очень плохо. Вместо офицера ВКФ в привычной синей флотской куртке на него уставился мрачный тип, облаченный в черный, стилизованном под форму древней немецко-фашисткой службы SS, китель. Прошли века, а ничего более страшного и, надо признать, стильного, чем эта мерзость, имиджмейкеры ДВБ придумать так и не смогли.

— На связи корвет "Стремительный", опознавательный код…. — Томас выдал в эфир специально приготовленные на подобный, "черный", случай пакет цифр и букв, основная часть из которых была откровенной липой. Другая часть основывалась на собственных, по понятным причинам давно не обновлявшихся файлах. — Выполняем особую разведывательную миссию для штаба Третьего флота. Отчет лично перед командующим сектором или офицером разведки с допуском не ниже категории "Альфа".

— Планета закрыта на карантин, "Сторожевой". И у меня имеется необходимая форма допуска. В посадке на космодром вам отказано. Застопорите ход, заглушите двигатели и приготовьтесь к стыковке с нашим катером. Все необходимое для экипажа, если у вас имеется нужда пополнить припасы, будет доставлено с борта "Апокалипсиса". Конец связи.

Неизвестный, на плече которого красовался витой погон капитана первого ранга, отключился. Совсем плохо. Его люди, едва поднявшись на борт "Писца", постараются сунуть нос во все отсеки. И тогда команде "Писца" придет полный писец — понять, чем они занимались последнее время, труда не составит. Полные трюмы награбленного барахла, запущенный бортовой журнал, да и команда, несмотря на все усилия Томаса, уже давно не выглядела как экипаж боевого судна. Сам корабль, конечно, поддерживался в идеальном порядке, но на устав все по большому счету давно плюнули. И военной формы-то, пойди, на всех уже не найдется! Так что шанс уцелеть у них оставался небольшой — подойти к крейсеру как можно ближе и попытается внезапно повредить его двигатели, хотя бы для частичной потери им хода. И прорываться к планете — в открытом космосе "Барракуда" все равно их быстро догонит.

Между тем шло время, корабли стремительно сближались.

— Грэкх, подготовь третью и четвертые пусковые. Боеголовки нацель на поражение основных дюз, огонь по моей команде.

— Сторожевой, немедленно тормозите! — Донеслось из динамиков.

— А может не стоит, Том? — Засомневался Грекхэм. Это такие же парни, как и мы, они делают свою работу. Зачем нам прибавлять к пиратству еще и мятеж? Быть может то, что мы потрошили лишь Независимых, нам зачтется? Явка с повинной, медалей не надо, воевали как могли.

— Огонь, Грэх. Отставить паникерство!

— Придумай что-нибудь другое, умоляю! Ты всегда умел запудрить мозги любому начальству! Вывернемся и в этот раз. Иначе будет только хуже.

— Нас что, дважды повесят? Хуже и так не бывает. Ты видел, кто у них за главного? Стреляй, черт тебя подери, или я сам тебя пристрелю!

Внезапно заревели сирены раннего ракетного предупреждения. По кораблю, не дожидаясь результата досмотра, выстрелили. Да, эти ребята не шутят. Томас бросился к шкафчику со скафандрами. Обленились все они в последнее время. Он как раз запутался в рукавах, когда первая ракета, обманув автоматические лазеры, накрыла корабль. Двигатели смолкли.

"Черти, что они творят!" — Томас наконец захлопнул забрало своего шлема. Из наушников автоматически настроившийся тактической частоты донеслось:

— Зафиксирован запуск торпеды класса "трезубец". До контакта двадцать три минуты.

Ну конечно. Три основные ядерные боеголовки. В последствии каждая разделяется ещё на три, которые несут либо по тридцать килотонн каждая, либо шрапнель. В одной активный постановщик помех. Из чего следует вывод — ни одного шанса, прощай "Писец".

— Внимание экипажу! — рявкнул он. — Говорит капитан. Корабль обречен. Всем занять свои места в катерах.

Это сообщение он договорил уже на пути к выходу из рубки. Из соседнего отсека, ближайшего к мостику артиллерийского поста, вывалился старина Грекхэм. Естественно, без скафандра. Надо было не идти на поводу у осмелевшего и вольного экипажа, а продолжать тренировать мерзавцев. Побоялся выстрела в спину, что ли?

— Они ведь не станут стрелять по безоружным катерам, правда? — Грэкх несся широкими прыжками, гораздо быстрее одетого в громоздкий скафандр Томаса. В узкий центральный коридор из люков боевых постов выскакивали ещё люди.

— Как хотите, а я в грузовой. Хоть немного золотишка с собой прихвачу. — Сообщил на бегу небритый оператор станции электронной разведки и перехвата. У причального шлюза Грэкхэм заколебался:

— А ведь верно, Том! Столько добра пропадет! Как мы без средств на планете будем?

Томас с силой втолкнул его в шлюз, за шиворот затащил в катер, врезав для порядка по зубам, пристегнул в кресле.

— Пускай остальные летят на втором, места хватит. Идиоты, я их ждать не буду.

Его руки привычно начали процедуру запуска. Опытный звездолетчик, он уже произвел в голове все расчеты: отстрелить сам катер, двигатель активируется автоматически, но на безопасном от корабля расстоянии, а ведь ещё нужно вырваться из зоны подрыва звездолета и зарядов боеголовок… Даже если автоматика и собьет из них на дальнем расстоянии одну-другую, для хрупкого катера подобный ядерный шторм крайне вреден. А эти разгильдяи за золотом намылились.

Несколько томительных секунд они ждали, пока катер не отойдет от "Писца" на достаточное для тупого автопилота расстояние, затем программа аварийного отстрела запустила наконец движок. Томас тут же отключил протестующий автопилот и заложил отчаянный вираж, прикрываясь от "Барракуды" корпусом своего корвета. С облегчением он заметил старт и второго катера на своем обзорном экране. И тут началось. Взрывы последовали один за другим, затем все наружные датчики попросту сгорели. Катер мотало во все стороны. Томас почувствовал вкус горячей соленой крови у себя во рту. Наконец, неожиданно быстро, все кончилось. Подключились резервные системы и часть экранов ожила. Томас тотчас подправил курс к планете, на полном ходу удаляясь от "Барракуды". Внезапно запикали сигналы радара. Две ракеты летели вслед за ними, две — ко второму катеру, которому должно было достается гораздо сильнее.

Черт, да что это за люди! Томас отчаянно рассчитывал в уме свой курс и скорости катера и ракет. Боевого тактического компьютера на шатле не было. Если успеем дотянуть до кромки атмосферы, если крейсер применил не "Стархоки" или "Молнии" — универсальные скоростные перехватчики, а что-нибудь подешевле и медлительнее, чего примитивный мозг шлюпки тоже не мог определить, то тогда, возможно, в плотных слоях атмосферы был шанс улизнуть. Но и то только-только.

Катер тряхнуло. Это спасительная атмосфера Страны Озер принимала их в свои объятия. Рядом, в своем кресле что-то замычал контуженный Грэкхем. И в этот момент в короткой сдвоенной вспышке с экрана исчез второй, шедший следом, катер. Сквозь нарастающий гул рассекаемого идущим слишком быстро корабликом воздуха до Томаса отчетливо доносился сдвоенный писк — радар вел приближающиеся ракеты. Томас отчаянно пытался делать все, что ему ещё оставалось — вспомнить какую-нибудь по настоящему стоящую молитву. И вот красно-белая, ослепляющая вспышка пронзила его мозг. Все вокруг вдруг сделалось каким-то нереальным, картонным, призрачным, черно-белым, черным…

Кто-то рядом рвал и тряс его больное, искалеченное, распадающееся на тысячи маленьких кровоточащих ёжиков тело…

— Давай, Том, хватит притворятся. Поднимайся, симулянт хренов!

Томас попытался разлепить свои отяжелевшие веки. То ли их залепила корка крови, то ли он и вовсе лишился зрения! Он в панике замычал, отчаянно натирая глазницы костяшками пальцев.

— Господи, я ничего не вижу! — Простонал он.

— Сейчас ночь, дубина!

— А где тогда звезды? — Настороженно произнес Томас, озираясь по сторонам.

— Облака. Все небо затянуло. Возможно, что поэтому нас до сих пор и не поджарили. — Грэкхэм постучал по его открытому шлему. — Есть здесь кто-нибудь? Пора валить от сюда, если тебя, конечно, все ещё беспокоит твое здоровье. Пойду поищу какие-нибудь аварийные припасы. А ты давай быстрее очухивайся.

Шаги Грэкхэма исчезли где-то во мраке. Сквозь отупляющую головную боль, которую дружественные постукивания по шлему ничуть не уменьшили, отчаянно пыталась пробиться какая-то залетная мысль. Шлем, голова… сплюнув, Томас опустил на место забрало. Активировал ночной визор. Как не странно, электроника работала. В зеленоватом свете отчетливо виднелся разбитый, торчащий из какого-то болота и частично засыпанный сбитыми при падении ветками полузатонувший катер. В открытом аварийном люке мелькала голова старпома. Вокруг неясной массой темнела полоса леса. А прямо над лесом… Над лесом стремительно приближались две яркие белые точки.

— Грэкх! Беги! — Заорал Томас забыв, что у него на голове шлем, а у старпома его нет. Подняв забрало, он вновь что есть мочи закричал куда-то в темноту, указывая на небо. Затем, инстинктивно захлопнув забрало, он сломя голову ринулся прочь от останков катера.

Под ногами стремительно мелькали кочки, корни и маленькие деревца, вода из небольших (и не очень) луж. Обернувшись, он разглядел, благодаря моментально подстроившейся аппаратуре визора, удаляющуюся большими прыжками в противоположном направлении фигуру Грэкхэма. Обрадованный, Томас продолжил свой безумный бег. И вдруг земля ушла у него из-под ног. Ласточкой слетев с невысокого обрыва, Томас с головой ушел в темную, мутную воду. В этот момент подводный мир окрасился в слепящие огненные цвета, и Томас вновь потерял сознание.

Пик-пик-пик-пик. Что-то настойчиво пикало у него в ухе. Что-то до боли знакомое. Томас тяжело вздохнул. Но вздох не получился. Он принялся лихорадочно шарить по защелке шлема, весь визор которого был залеплен какой-то засохшей тиной. Шлем открываться не пожелал. Легкие начинало садить. проклятое пик-пик-пик молотом стучало по голове. Срочно смените баллон, пик-пик. На сколько там часов он вообще рассчитан? Сколько прошло времени с тех пор, как он впервые залез в скафандр на борту "Писца"? Между тем защелка все не поддавалась. Томас запаниковал, легкие жгло. Разбить забрало? Чем? Он лихорадочно принялся шарить руками вокруг. Вроде бы раньше он был в воде? И вдруг защелка поддалась. Томас жадно вдохнул спасительный воздух. Лишь с трудом отдышавшись, он стянул с головы бесполезный теперь шлем и огляделся. Водоема больше не было. Вокруг простиралось покрытое спекшийся глиной, все покрытое трещинами, неглубокое русло небольшой реки. Светало. Взобравшись на крутой берег, с которого он когда-то рухнул, и благодаря которому он оказался защищен от ударной волны, Томас тихонечко присвистнул. От катера вообще ничего не осталось. Повсюду из серого пепла торчали обугленные пеньки, окружавшие солидных размеров воронку. Томас оглянулся назад. Поваленный, частично сгоревший лес простирался на вызывающее уважение расстояние. Спохватившись, Томас схватился за наручный комп. Применение боеприпасов с ядерными боеголовками малой мощности в ВКФ на своих территориях никогда не приветствовалось, но с этих отморозков с "Апокалипсиса", похоже, станется… Комп, к счастью, все ещё работал. Уровень радиации вокруг оказался даже ниже нормы. Какая неиспорченная планета!

Грэкхема он нашел не сразу, а лишь после долгих поисков. Солнце начинало вовсю припекать, даже сквозь облака, когда Томас наконец наткнулся на серое, почти неотличимое от окружающего пейзажа, мумифицированное термическим ударом тело. Старпом лежал вытянувшись в неглубокой канаве, лицом вниз, прикрывая руками голову. В этой канаве Томас его и похоронил.