ГЛАВА 12
8 сентября. Суббота.
Арлан.
На окраине Арлана был район, куда не забредали чужие. Где полиция курсировала только в усиленных нарядах и где человек с оружием был привычнее, чем спешащая в школу мелюзга. Здесь, в веренице унифицированных жилых блоков, жили наемники. Разномастный народ, ввязывающийся в любые оплаченные авантюры. Люди, ценящие крепкое плечо товарища и настороженно воспринимающие любые попытки подчинить законам буйную вольницу.
Городской совет несколько раз пытался взять под контроль опасных соседей. Но нашлись влиятельные люди, заинтересованные в подобного рода работниках. И не нашлось желающих участвовать в возможных боях с бывшими солдатами, привыкшими убивать. Район огородили многочисленными системами мониторинга, усилили расположенные рядом полицейские участки. Наемники, со своей стороны, старались не мозолить глаза законопослушным жителям и решали все проблемы коллегиально, не вынося сор за рамки незримо прочерченной границы.
Ранним субботним вечером в двери бара «Люфт» вошел мужчина. Один из самых популярных баров был забит под завязку. Под высоким ярко освещенным потолком в клубах табачного дыма перемещались многочисленные посетители, сжимая полные стаканы или бутылки. Народ настроился хорошо провести вечер и посмотреть на широких экранах очередную игру местного чемпионата по регби. Если учесть агрессивность местных вышибал и строгость хозяина бара, в целом вечер обещал пройти спокойно.
Незнакомец не спеша двигался к стойке, лавируя между многочисленными столиками и огибая высокие колонны, облицованные деревом. После войны в моду снова вошли деревянные панели, демонстрирующие состоятельность заведения. Подойдя к отполированной многочисленными руками стойке, мужчина аккуратно снял куртку, обнажив изуродованное ожогами тело. Достал из ножен широкий десантный нож и с размаху вонзил его в столб, вызвав этим неодобрительный взгляд бармена. Стоящие рядом люди замолчали и стали с интересом разглядывать человека, рискнувшего своей жизнью в «Люфте». Минутой позже стоящие чуть дальше обратили внимание на какое-то интересное действие, начинающееся у стойки бара, и постарались подойти поближе. Скоро рядом с полуобнаженным мужчиной сгрудилась молчаливая толпа. Двинувшиеся было вперед вышибалы замерли, поймав жест бармена, протиравшего огромные пивные кружки. Посетитель повернулся к толпе:
— Я объявляю найм. Согласно кодексу наемника. Многие из вас меня знают. Я или воевал с кем-то вместе при последних штурмах мартышек. Или спасал вас из лагерей перед окончанием войны, когда начались зачистки пленных. Кому-то помог остаться в живых, когда носил форму спасателя. Сегодня я пришел к вам и говорю: мне нужна сотня лучших бойцов. Сто человек, готовых рискнуть вместе со мной и взять матушку-удачу за вымя.
— Сколько? — донеслось из задних рядов.
— Тысяча империалов. За сутки работы. Это в два раза больше самой высокой ставки. И мне нужны лучшие.
Толпа выдохнула. За полновесный старый империал надо было горбатиться месяц на заводе. Если повезет — заработаешь два. В криминальном мире за вооруженное нападение можно было выручить до десяти империалов. Наемники подписывали месячный контракт на тысячу. Но за такой контракт надо было совершить какое-нибудь чудо. А здесь предлагали ту же сумму за сутки работы.
— В чем подвох? — зашевелились вокруг спокойно стоящего человека. Битые жизнью наемники спрашивали друг друга, срочно искали знающих, перепроверяли полученные слухи. Через несколько минут из загомонившей толпы выбрался невысокий мужичок с вереницей ножей на перевязи.
— Шранг, деньги хорошие, никто не спорит. И ребята тебя поддержат, если дело стоящее. Но все же о чем речь? И что за условия?
Спасатель всмотрелся в говорящего, задумался на секунду, что-то вспоминая, потом улыбнулся.
— Здравствуй, Папаша Бо. Последний раз я тебя видел, когда ты с ребятами на Коллапсе «языка» приволок. Рад, что ты в порядке.
Мужичок приосанился, но повторил вопрос:
— Все же что ты требуешь за такие деньги?
— Мою пятилетнюю дочь захватили. И я собираюсь ее вернуть. Если она жива — я буду милосерден. Если с ней что-то случилось — убью всех, до кого успею дотянуться. Сотня, что пойдет со мной, станет слушать меня беспрекословно. Не задавая глупых вопросов. И выполняя приказы в тот момент, как слово успеет сорваться с моих губ. Это будут лучшие солдаты, которых когда-либо видела эта планета. Готовых вместе со мной сунуть голову в пасть к дьяволу.
— Оружие?
— Новейшее. Тяжелое вооружение, средства подавления, усиленные экзоскелеты. Лучшее, что придумал человек за время войны. И по тысяче империалов на брата в солидных банках, не задающих вопросы. Как думаешь, неплохо за работу, где в тебя будут отчаянно стрелять и пытаться убить любыми доступными способами?
Народ загудел громче. Обычно предложенный контракт обсуждали пару дней, разбирая возможные тонкости и взвешивая риски. Но сейчас перед наемниками стоял один из своих, с кем они на прошлой войне пролили немало крови. И просил помочь, платя за это очень хорошие деньги. Мужчины все громче обменивались мнениями, прикидывая — смогут ли принять это предложение.
Бармен аккуратно поставил очередную кружку в ряд с другим сверкающим великолепием, убрал полотенце и не спеша выбрался из-за стойки. Подошел к Шрангу и осторожно обнял его, стараясь не задеть свежие раны.
— Бродяга. Ты нас с братом вытащил с паршивого пассажирского корабля, куда загнали несколько тысяч пленных. Когда обезьяны дали деру, они подпалили нас со всех сторон. И я помню, как вы с группой десанта и парой штурмовых ботов прорубились сквозь раскаленные стенки и вывели всех, кто еще был жив. Поэтому предлагаю налить по два пальца за счет заведения и бери меня старшим наводчиком. Как понимаю, вам обязательно понадобится хорошее прикрытие с воздуха. Правильно мыслю?
Спасатель похлопал кряжистого бармена по налитому силой плечу и кивнул.
— Правильно понимаешь. По два пальца — и место наводчика твое.
— Ну тогда я наливаю. А деньги отдам жене покойного брата, светлая ему память, пьянчуге. И могилку поправлю. Так что — примем на грудь и пойдем работать.
Мужчины выпили налитый в стаканы янтарный напиток и со стуком поставили их на стойку. Зал взревел, требуя выбрать из нескольких сотен бойцов лучших. Шранг держал данное слово — он знал, где можно найти людей, умеющих убивать.
* * *
Это в первые годы после запуска орбитальных комплексов от желающих там работать отбоя не было. Но годы прошли, новизна уступила место рутине, оставив при этом высокую сложность работы и дорогую цену за любую ошибку. Зачем горбатиться в черноте космоса или в принудительно вентилируемых офисах на орбите, когда можно получать чуть меньшие деньги на планете, под ярким солнышком и свежим ветром? Дошло до того, что в выходные орбитальным компаниям приходилось выплачивать двойные и тройные ставки. Невиданное дело для послевоенных миров. Однако люди устали от риска и хотели вдоволь насладиться простыми радостями жизни.
Те, кто остался работать, тасовались в бесконечной веренице служб. И если при открытии порта приходящие суда разглядывали как диковинку, то сейчас лишь ворчали. Звездолет дальней разведки? Дополнительная работа карантинщикам. Тяжелый чартер? Головная боль для буксиров — попробуй развернуть такую махину и завести в доки. Пришел редкий гость — миграционный транспорт с десятью тысячами переселенцев на борту? Его вообще лучше держать на дальних подступах. Сбежит кто — ищи потом по всей планете.
Среди «долгожителей» на орбите руководство выделило тех, кто не спеша тянул лямку. Не горел желанием показать себя, но исправно исполнял приказы. В меру отлынивал от работы и не употреблял спиртное. Из этой инертной массы набирали дежурные смены в доки, в бесконечную вереницу складов и сменный обслуживающий персонал на разросшиеся базы. Вот и сегодня бравая команда диспетчеров коротала время, присматривая за дальними доками, облепленными вспомогательными ангарами. До пересменки оставалось еще шесть часов, люди старались разогнать ночную скуку.
Старший смены только что выпил очередную безразмерную чашку кофе и раздумывал, не пойти ли за следующей. Из пучины размышлений его вырвал голос помощника:
— Слим, посмотри на идиотов. Два шатла и бот сопровождения подходят с нижней границы. Прислали пакет с просьбой выделить им грузовых роботов. Что бы им в пятницу не подсуетиться?
— Обычное дело. Тянули до конца недели, хотели в понедельник потребовать доплату за срочность. А как прижали, пришлось в выходные вкалывать. Что у них с допусками?
— Нормально. Встанут на прикол у шестого ангара. Будут бижутерию перегружать.
— Далековато что-то они сдвинулись, проскочат.
— Видимо, молодых пилотов посадили. Пока еще освоятся в наших лабиринтах.
— Как бы они нам не воткнулись куда сдуру. Прощай тогда спокойная смена. — Слим забеспокоился и подключился к внешнему каналу. — Эй, на баржах! Вы проскочили шестой ангар. Пройдите до конца, сделаете крюк и вернетесь. Не хватает еще, чтобы на торможении вас занесло на склады.
— Принято, шеф, — проскрипел в ответ динамик, и шатлы не спеша поплыли дальше, вдоль вереницы сверкающих на солнце ангаров. Бот тем временем развернулся и завис рядом с диспетчерской. Мгновением позже на маневренной машине распахнулись бортовые бойницы и в лицо ошарашенным диспетчерам уставились медленно вращающиеся выносные крупнокалиберные турели. Тут же по всем каналам пошли помехи.
Один из дисплеев проморгался от серой пелены и вывел скрытое черной маской лицо.
— Диспетчерская. Каналы блокированы. Связи не будет до утра. Попрошу вас не изображать героев. Если кто не понял — похоронят с почестями.
От бота отделились несколько фигур, волочащих за собой длинные коробки. Неизвестные ловко зацепились за шлюзовые камеры и стали доставать из контейнеров ярко-оранжевые брикеты. Пара минут — и непонятные коробочки украсили все выходы из висящей над складами диспетчерской, прошлись цепочками по бортам пары эвакуационных модулей и внаглую расположились в дюзах пристыкованного шатла карантинной службы.
Черная фигура полюбовалась на ошарашенные лица диспетчеров и добавила:
— Надеюсь, вы знаете, что происходит после взрыва пластиковой взрывчатки? Сожалею, но придется вам посидеть под заминированным замком. Утром пришлют саперов, и они вас добудут. А пока — можете поспать. Ночь все-таки.
Экран, как и все остальные, подернулся серой мутью. Старший смены аккуратно поставил чашку на стол и вперевалочку пошел к спас-шкафу. Остальные диспетчеры настороженно смотрели, как он достает скафандр.
— Слим, ты это чего? Ясно же сказали — все заминировано. Собрался нас всех взорвать?
Мужчина натянул нижнюю часть переливающегося яркими цветами костюма и улыбнулся.
— Вот еще. Но я лучше попотею в этой шкуре, чем сдохну от разгерметизации. Вдруг какой из детонаторов от вибрации шарахнет. Или еще что. Так что — здоровее буду.
Слим отошел в сторону, чтобы не затоптали, и продолжил одеваться. Потом поудобнее устроился в своем кресле и достал из ящика старый бинокль. Сейчас, когда вся электроника была выведена из строя при помощи оборудования налетчиков, надежда осталась лишь на старую добрую оптику. Надо ведь будет писать отчет и отвечать на бесконечные вопросы следователей утром, когда все закончится.
Шатлы аккуратно пристроили рядом с предпоследним ангаром. Распахнули бортовые шлюзы и протянули погрузочные рукава в глубь ровных рядов контейнеров. Мигая огнями маневровых двигателей, туда же устремились несколько групп людей.
— Шранг, груз обнаружили.
— Второй, проверьте блокираторы в конце зала. Подключите считыватель. Лучше их взломать без насилия, сэкономим полчаса.
— Есть, вижу.
— Возьмите запасной канал до пилотов, они помогут с бортовым вычислителем.
— Принято, работаем.
Несколько людей зависли рядом в центре открытого ангара. Невысокая фигура жестами дублировала приказы.
— Согласно кодам, вон там — боеприпасы. Чуть выше — системы электронной борьбы. Позади нас я видел пару контейнеров с плазменниками. А прямо перед нами должны быть легкие экзоскелеты и тяжелая штурмовая броня.
В канал вклинился командир второй группы.
— Блокираторы сняты.
— Отлично. Группам занять места по плану захвата. Вскрываем боксы и начинаем погрузку.
Люди, облепившие муравьями контейнеры, зашевелились и стали распахивать двери. Через пару мгновений по погрузочным рукавам потянулись ящики.
Висящий рядом со Шрангом боец присвистнул. Под лучами ярких фонарей его глазам предстала во всей красе вереница бронированных чудовищ — ШУБ-4М, ласково называемая десантниками «шубейка». Штурмовая унифицированная броня четвертого поколения, модифицированная. Защищающий своего хозяина пластинчатый экзоскелет, позволяющий навесить на себя тяжелое вооружение. Кореляне так и не смогли найти надежной защиты от беспощадных десантников в подобном оснащении.
— Неплохо! И откуда нам счастье привалило?
— После расформирования две штурмовые бригады отправили в резерв основную массу оружия. Часть грузов подвесили здесь. В случае заварухи полиция и ополчение легко могут спустить с орбиты эти коробочки и вцепиться железными зубами в глотку кому угодно.
— Придется им чуть-чуть поделиться. Нам эти железные зубки нужнее.
— На всех хватит. Как удачно я недавно данные по грузоперевозкам скопировал. Чего только не найдешь в обезличенных номерных контейнерах.
Шранг аккуратно развернулся и поднялся повыше. Погрузка была в самом разгаре. Еще двадцать минут — и наемники могут сворачиваться и готовиться к удару по планете. Нужно успеть все закончить до того, как полиция выйдет из ночной дремоты.
9 сентября. Воскресенье.
Огромный мужчина в яркой рубашке и отглаженном пиджаке нерешительно остановился рядом с дверью, пару раз вздохнул и осторожно постучал. Подождал минуту и постучал еще раз. Дверь приоткрылась, и боевик увидел направленный ему в живот пистолет. Капо Сацци не любил, когда его будили ночью.
— Телефоном не мог воспользоваться? Громыхал так, что жену разбудил.
Гангстер замялся, потом развел руками.
— Телефоны не работают, капо. И вот только это по всем каналам…
Босс раздраженно схватил поданный коммуникатор, на экране которого четко было видно усталое осунувшееся лицо мужчины, одетого в военную форму без знаков различия.
— Меня зовут Шранг. Семья Сацци нарушила данное мне слово и захватила в плен мою пятилетнюю дочь. Я обещаю сохранить жизнь человеку или группе людей, которые вернут мне ее целой и невредимой. Всех остальных я убью без сожаления. Если с головы моей дочери упадет хотя бы волос — вы проклянете день, когда появились на свет. Я обещаю… Меня зовут Шранг. Семья…
Капо выключил экран и мрачно взглянул на застывшего рядом громилу.
— Что в поселке?
— Мы усилили охрану, ребята открыли арсенал. Руберт вооружает всех, кто свободен. Связи с городом нет, телеканалы не работают, телефоны не отвечают. Везде помехи.
— Этот психопат решил нас напугать. Даже если он наберет шайку отморозков, мы его сожжем еще на подходах. Тем более что Руберт отлично знает его повадки. Что с девочкой?
Мужчина в пиджаке помедлил с ответом.
— Лифт в подвал отключили. Мы докричались до охраны, отвечают, что будут держать оборону. Утром дождутся вашего приказа и впустят в подвал. И больше не отзываются.
Капо Сацци злобно оскалился:
— Крысы! Трусливые крысы! Решили пересидеть, пока заваруха не закончится! А потом будут утверждать, что защищали из последних сил интересы Семьи. Ладно, с ними позже разберусь. Давай к выходу. Я оденусь, а ты подбери мне что-нибудь небольшое, но мощное. Вдруг вы доставите мне удовольствие и приволочете этого мерзавца живым. Я с удовольствием прострелю ему башку. Тем более что Синдикат отказался участвовать в нашей личной войне. Придется все делать самим.
В ответ на его слова где-то на окраине поселка гулко ахнуло, и дом содрогнулся. Втянувший в плечи голову боевик шумно выдохнул, кивнул шефу и быстро побежал к выходу. Одетый в атласный халат капо тряхнул головой, выходя из ступора, и метнулся обратно в комнату. Меньше чем через минуту он выскочил обратно в коридор, застегивая на ходу брюки и натягивая рукава рубашки. Аккомпанируя его быстрым движениям, с другой стороны поселка донесся еще один громогласный взрыв. Неизвестные приступили к штурму.
* * *
Наемники забили оба шатла под завязку. Шесть десантных ботов, навесные ракетные комплекты, выносные тяжелые артсистемы с элеваторной подачей разнообразных зарядов. Большая часть надела на себя экзоброню, подвесив роторные плазменные пулеметы и гаус-гаубицы. Остальные разобрали бронежилеты и различное стрелковое вооружение. Покидая орбиту, они оставили после себя с десяток юрких спутников, обеспечивающих атакующим электронное прикрытие. Орбитальные полицейские частоты забил мусор. И лишь на аварийных каналах транслировались непрерывно слова извинений за аварию на центральной станции мобильной связи. На подходящие суда были отправлены сообщения о возможных поломках на принимающих доках и просьба уйти на запасные орбиты и ждать дальнейших сообщений.
В центре управления орбитальной обстановкой дежурная смена проклинала электриков со спутников мобильной группировки. Судя по всему, именно эти идиоты сумели в два часа ночи нарушить отлаженное функционирование электронных систем. Чертыхаясь, операторы пытались бороться с помехами, а ремонтные группы отставляли недопитый кофе и торопились к мобильным ботам. Через полчаса вытянувшаяся цепочка станций и орбитальный порт представляли собой разворошенный муравейник. Но, несмотря на все усилия, связи не было ни с большей частью раскинувшегося на сотни километров хозяйства, ни с землей.
Зайдя с севера на цель, первый шатл выпустил на высоте в пять километров десяток электронных «ос», взявших объект в кольцо. Системы электронной борьбы обрушили всю свою мощь на лежащие под ними дома. В отличие от прошедшей войны, никто не пытался сбить маневрирующие механизмы или попытаться пробиться сквозь поставленные помехи. Одновременно с выполнением основной задачи система непрерывно транслировала на поселок короткое записанное сообщение на все официальные телевизионные и информационные каналы. При этом начатая атака не затрагивала пригороды Арлана, расположенные всего в паре километров к востоку.
Второй шатл опустился до четырехсот метров и выпустил первую ракету, уничтожив небольшой мостик через ручей. Прошел по периметру, высаживая три бота с десантом, и разворотил следующей ракетой дорогу, уходящую на юг. Второй шатл контролировал другую сторону окруженного поселка. Работающие на полную мощность сканирующие системы выдавали на дисплеи четкую картинку наемников, которые успели нырнуть во тьму. Операция началась.
По широкой улице разбегались одетые в черное люди. Глава безопасности отдавал короткие приказы, размещая боевиков по позициям. Со стороны взорванного моста послышалась стрельба, секундой позже оттуда донеслась серия раскатистых взрывов. Руберт еще раз оглядел рассыпавшихся бойцов и жестом послал нескольких из них в ближайшие дома. Из-за отсутствия радиосвязи приходилось отдавать приказы по цепочке.
Над головой малозаметными тенями мелькнули штурмовые боты, потом откуда-то с окраины ракеты расчертили небо тонкими линиями, и улицы залил нестерпимый яркий свет. Руберт инстинктивно пригнулся, закрывая рукавом глаза. Через пару мгновений хлопнуло еще раз. Из-за кустов послышалась ругань: большая часть обороняющихся на время ослепла. Мгновением позже с окраины поселка послышался звук, похожий на треск разрываемого полотна. Секунда-другая, и донесся раскатистый грохот разрывов.
— Что за чертовщина? — Руберт метнулся к углу дома и осторожно выглянул. Стоящий с краю дом пылал, рассыпая яркие огненные искры вокруг. Из тьмы протянулась быстрая вереница ярких огней, сопровождаемая неприятным звуком. Следующий дом вспучился от взрывов и разлетелся ошметками пламени.
— Боже, они нас расстреливают из армейских пушек!
С другой стороны поселка зависший на небольшой высоте шатл подтвердил отсутствие маленьких живых объектов в ближайших строениях и выпустил штурмовые ракеты по указанной площади. Земля содрогнулась, и неглубокий ручей засыпало обломками домов, машин и деревьев. Шатл сместился в сторону, а между домов замелькали огромные фигуры, стреляющие по любой попавшейся на глаза мишени.
— Первый, квадрат пять — детей нет.
— Зачищайте.
— Вторая группа, на нас вывели пару гранатометчиков.
— Потери?
— Один ранен. Враг уничтожен.
— Сейчас будет бот. Осторожнее справа, там сканер дает данные о детях.
— Поняли. Закрепляемся, ждем подмогу.
— Через минуту подойдет десятый с легкой группой поддержки.
Шатл сместился в сторону, качнув людей, замерших рядом с голографическим дисплеем.
— Третья, квадрат семь — закончили. Видим противника, укрываются в домах.
— Они будут прикрываться малышами. Всем — будьте осторожны, противник оправился от временного ослепления. У них отмечено тяжелое вооружение.
— Первый, полное сканирование завершено.
— Карту.
Дисплей вывел контуры домов и расцветил их точками — ярко-зелеными маленькими и большими красными. Наемники светились желтыми огнями, стягивая кольцо окружения от пылающих окраин к центру.
Шранг ткнул пальцем в один из домов.
— Смотрите. Укрепленный подвал, внизу похоже на охрану и один малыш. Группы противника здесь и здесь. Всего — семь зданий, где отмечены дети. Карту — десанту. Шатлам — накрыть эту улицу целиком. Предупредите вторую — их пытаются обойти слева. Пусть сажают бот вот тут, иначе собьют.
Спасатель посмотрел на перемещение бойцов и позвал Папашу Бо.
— Я с резервной группой в центральное здание. Там скапливаются основные силы, и я почти уверен, что моя дочь в подвале. Другим отрядам — пусть блокируют оставшиеся шесть зданий и пытаются пробиться к детям. Ребятам придется действовать максимально осторожно. Остальные дома — ровняйте с землей.
Невысокий мужчина в легком бронежилете важно кивнул и поправил головной микрофон.
Бойцам ушли новые приказы. Тяжелогудящие шатлы выпустили очередную партию ракет по отмеченным целям. Схватка приближалась к завершению.
* * *
Легкий полицейский электромобиль взобрался на пригорок и замер. Старший наряда жарко зачастил в микрофон рации:
— Черт, да здесь идет настоящий бой! Весь поселок в огне, дома просто пылают! И стрельба, отчетливо слышу стрельбу!
Напарник ткнул сидящего за рулем полицейского и показал пальцем чуть в сторону.
— Центр, центр, отмечаю как минимум один воздушный объект, ведущий обстрел поселка! Судя по вспышкам — что-то крупнокалиберное!
— Продолжайте наблюдение, высылаем подмогу, — отозвалась рация.
Старший пошарил в бардачке и чертыхнулся:
— Эх, бинокль дома забыл. Подъедем поближе?
— Ты что, самоубийца?! Я не полезу туда, где люди Синдиката выясняют отношения. Моя воля — я бы развернулся и убрался обратно как можно быстрее.
В поселке громыхнуло, и над пылающими окраинами взметнулся ярко светящий в ночи клуб огня.
— Думаю, ты прав. Отъедем мы чуть назад. И посмотрим вон оттуда, из-за кустов…
Руберт привалился к изрешеченной осколками стене и с трудом дышал, зажимая широкую рану на боку. Нападающие превосходили его людей во всем. Тяжелобронированные фигуры не брали даже гранатометы. А у большинства боевиков в основном были лишь легкие пулеметы и автоматы. Пару тяжелых роторных плазменников держали в доме капо, огрызающиеся огнем точки накрыли снайперскими ракетными выстрелами. После чего обрушили на центральный дом несколько шрапнельных зарядов. Судя по ожесточенной стрельбе, основные действия переместились именно туда.
Глава безопасности Семьи Сацци не сомневался, что все происходящее связано с маленькой девочкой, запертой в подвале. Никто из бандитов и контрабандистов не додумался бы устроить подобное. Прекрасно спланированная и блестяще осуществляемая армейская операция. Тяжелое вооружение, способное сровнять отлично подготовленную армию с землей. И бойцы, не жалеющие никого на своем пути.
Окно треснуло, и в комнату влетела граната. Через секунду яркая болезненная вспышка резанула по глазам. Мгновением позже вылетела дверь и внутрь кубарем вкатилась огромная фигура. Громыхнул выстрел, Руберт медленно сполз по стене, дымя развороченной грудью. Наемник осторожно заглянул в комнату и дернулся назад. Навстречу ему прогремело несколько пистолетных выстрелов. Метнувшись вперед, солдат ударом выбил оружие из рук женщины и отшвырнул ее к стене.
— Первый, я в точке два. Проверил объекты, девочки здесь нет. Повторяю, согласно данным опознания, девочки здесь нет. Только чужие дети и пара женщин.
— Принял, зачищайте.
— Выполняю.
Мужчина поднял пулемет, поколебался секунду, но потом нажал на курок. Плазменные разряды разметали всех, кто находился в комнате. Бросив напоследок гранату, наемник побежал прочь из дома. За спиной гулко хлопнуло, и яркое пламя лизнуло внутренности дома. Выскочив на улицу, бронированная фигура дала еще одну длинную очередь из плазменного пулемета и двинулась прочь от запылавшего строения.
Трое мужчин настороженно прислушивались к происходящему наверху. Один из охранников посадил маленькую связанную девочку перед собой и прижал пистолет к ее хрупкому тельцу. Периодически наверху глухо ухало, и с потолка сыпались кусочки штукатурки. Лампочка погасла еще в начале боя; теперь тьму разрезали лучи пары фонарей, пристроенных в углах комнаты.
— Анти, как думаешь, он сдержит слово? — жарко зашептал второй охранник. — Мы же с нее пылинки сдуваем!
— Заткнись, идиот! Может, все еще образуется.
— Сам идиот! Не слышишь, что наверху творится?
Где-то сверху гулко задребезжали разрывы, и чуть позже донесся протяжный скрип.
— Господи, да они нас решили заживо погрести! Слышишь, это же дом валится!
— Нам же лучше! Подвал забетонирован как надо, через день-другой нас спасатели достанут. Лишь бы эти не нашли.
В ответ пол подпрыгнул, и за дверью по коридору прогремело. Секундой позже взвыли роторы пулеметов и вдоль стен загрохотали взрывы. Двое охранников рядом с лифтовой площадкой не успели даже толком ответить, как для них все закончилось. От близких разрывов дверь в комнату тряхнуло, но замок пока держался.
— Не стреляйте! Не стреляйте! Девочка у нас! С ней все в порядке! — заорали охранники.
Тяжелый удар вышиб укрепленные створки, и в проем ворвались трое бойцов, страшные в своих покрытых пылью и кровью бронированных костюмах. От вращающихся раскалившихся стволов поднимался дым.
— Не трогай девочку! — разнесся искаженный микрофоном голос. — Оружие на пол и на выход!
— Вы обещали! Мы видели это по телевизору!
— Я сдержу обещание. — Одна из фигур шагнула вперед. — Оружие на пол и можете выходить. Вас никто не тронет. Жизнь за жизнь, как договаривались.
Охранники осторожно положили все оружие на пол и отступили к стене, не рискуя протискиваться между застывшими в проходе фигурами. Зашипела пневматика, и огромная голова роботоподобной фигуры откинулась наверх. Перепуганная девочка увидела знакомое лицо, слабо освещенное моргающим светом миниатюрных дисплеев.
— Пчелка, я пришел за тобой, моя хорошая!
Ларали тихонько заскулила, морща заклеенный пластырем рот. Из-за спины Шранга скользнул боец в легкой амуниции и присел рядом с ребенком. Быстрым движением он перерезал веревки и осторожно снял пластырь. Спасатель присел рядом.
— Девочка моя, этот дядя возьмет тебя на руки и понесет рядом со мной. У меня слишком горячий костюм снаружи, я тебя просто обожгу. Пойдем, пора возвращаться домой.
Шранг успокаивающе улыбнулся, встал и вернул шлем на место. Потом развернулся и сказал, обращаясь к замершим охранникам:
— Знаете, вам лучше пока посидеть здесь. Чтобы ненароком не зацепило на улице. Через час сможете подняться. И постарайтесь забыть все, что видели. Вы знаете законы Синдиката. Болтливых у вас не любят.
Наемник с прижавшейся к нему девочкой пошел к выходу. Три закованные в броню фигуры страховали его от любых неожиданностей.
— Борт, это группа прорыва. Объект у нас, повторяю — объект у нас. Будем у бота через две минуты.
— Отлично, какие потери?
— Первого зацепило. Двое убитых и один контужен.
— Поднимайтесь, ждем.
— Прикройте огнем.
— Разумеется.
Шатлы подобрались поближе к центру и заработали из всех стволов в полную силу. Рассредоточенные внизу наемники вторили гремящим с небес монстрам. Все пространство вокруг центрального разрушенного дома превратилось в море огня.
Скоро в рубку зашел освободившийся от брони Шранг. Он прижимал к залитому кровью телу маленькую девочку, вцепившуюся в него изо всех сил. Двое наемников помогли ему сесть на невысокий стул, аккуратно разрезали край посеченной майки и стали колдовать над поврежденным боком и повторно обожженной спиной.
Папаша Бо встал рядом и осторожно похлопал спасателя по плечу.
— Где ты попался?
— Ребята выскочили на мерзавца с плазменником. Одного я успел оттолкнуть, а второй получил пол-обоймы в упор. И меня вот зацепило.
— Ладно, сейчас подлатаем, до больницы дотянешь.
— Хорошо. Давай сворачиваться. Прикрывай с шатлов отход, всех наверх. Потом — подъем до пятисот и сбросьте остатки боезапаса на то, что осталось. Только центральный дом не трогайте, я обещал им жизнь.
— Там и трогать нечего. А в остальном — сейчас сделаем.
Один из шатлов опустился еще ниже; из распахнутых пандусов вниз полетели тросы. Наемники продолжали обстреливать молчащие пылающие руины вокруг и споро поднимались наверх. Часть заняла места в подошедших ботах, и через пару минут нападавшие вернулись на свои места в поднимающихся металлических громадах. Потеряв пять человек, наемники полностью выполнили поставленную перед ними задачу.
Хлопнули створки ракетных шахт, и на пожираемый огнем пятачок земли пошли остатки ракет. Разрывы смешали пылающие руины и превратили остатки поселка в один сплошной пожар. Скрючившиеся в своей машине полицейские услышали рев уходящих на форсаже кораблей, и в воскресное утро вернулась звенящая тишина.
* * *
Перебинтованный Шранг отдавал последние приказы.
— Мой флайер сбросите вот здесь, у залива. Тем временем вас ждут на орбите. Транспорт и легкий корвет. Экипажей нет. Все оружие в транспорт и вместе с шатлами — на звезду. Никто не успеет перехватить. Сами прыгаете вот в эту точку. Здесь назначена встреча с кораблем контрабандистов. Встреча оплачена. Перегружаетесь и уничтожаете корвет. И уже на новом корабле — в тихое место, откуда сможете при необходимости вернуться сюда или осядете где понравится. Деньги переведены на ваши счета. Вот все необходимые координаты.
Несколько человек окружили еле сидящего спасателя и маленькую девочку, испуганно разглядывающую здоровых улыбающихся мужчин. Папаша Бо хотел было ее погладить, но, увидев, как она сжалась, опустил руку.
— Бедная девочка, досталось же тебе. Ничего, все закончилось. Шранг, может с нами? Ты как-то плохо выглядишь.
— Нет. Меня уже ждут, там помогут.
— Ну тебе виднее. Хорошо, пойдем, поможем тебе погрузиться. А за нас не волнуйся, все нормально. И кораблики спалим и на край света ускачем — ни одна собака не отыщет. А потом — с чистыми документами и деньжатами найдем, где устроиться. Может, кто и вернется. А может, и там работу подыщем.
— Системы подавления с орбиты снять не забудьте.
— А как же. Как только прыгнем — автоматика отправит их вниз и подорвет. Остатки сгорят в атмосфере. Не беспокойся, ты выбрал лучших, мы не ошибаемся. Никаких следов не оставим.
Шранг пожал протянутую руку и с трудом поднялся.
— Спасибо вам, парни. Я это не забуду.
— Расслабься, бродяга. Мы всего лишь сделали нашу работу.
— Я знаю. И все равно — спасибо.
* * *
Маленький старенький флайер тянул к стоящей на окраине города базе спасателей. Еле живой мужчина с трудом одной рукой управлял верткой машиной, ведя ее над самыми домами, придерживая другой рукой прижавшуюся к нему девочку. Ларали плакала — молча, беззвучно. Шранг время от времени гладил покрытую короткими волосами голову и снова прижимал девочку к себе.
Вот мелькнули огни ограды и, тихо звеня двигателем, машина притерлась к входу в открытый ангар. К распахнувшемуся колпаку флайера побежали люди. Первым рядом с устало склонившей голову фигурой оказался Когут.
— Шранг, ты как? Живой? Живой! Доминик, носилки сюда, мигом! Энту, предупреди дока, мы сейчас будем!
Спасатели засуетились, доставая обгорелого, перебинтованного человека. Подкатили высокие носилки, громыхнувшие колесиками на стыке плит. Шранга переложили на них. К нему на ноги взобралась маленькая девочка, вцепившаяся в комбинезон спасателя.
Раненый взял за руку Когута и потянул к себе.
— Шеф, спасибо тебе. Только не забудь, ребята меня только полчаса как довезли домой с погибшего корабля. Чтобы у вас проблем не было.
— Молчи, отпускник! Не дурные, все оформим как надо. А ты держись, сейчас док тобой займется. Он тут сестричек уже отобрал, самых красивых. И препаратов натащил гору. Так что — держись! Тем более что дочка с тобой, ты обязан остаться живым для нее!
Шранг улыбнулся и прикрыл глаза. Люди бегом везли носилки к ярко освещенному столу в центре ангара, окруженному медицинской аппаратурой и суетящимися людьми в зеленых хирургических костюмах.
Под высокими сводами громко разносился плач маленькой девочки, сжимающей безвольную руку спасателя:
— Папочка Шранг, не умирай, не умирай, мой хороший! Я тебя так ждала, не оставляй меня! Ты же обещал, что не оставишь меня!
— Ничего, моя хорошая. Все будет хорошо. Тебе в школу скоро, тебя учительница ждет. И робота домой мы так и не купили. А как же без робота порядок наводить? Нехорошо. Надо будет купить. Купить. Робота…
— Папочка, не умирай!
Яркий свет ламп, тонкий писк системы-диагноста и быстрый голос доктора:
— Интубируем и готовьте растворы. Ассистент, ловите вены, давление падает. Девочке — укол успокоительного. Шевелимся, не спим! Быстро!
Яркий свет ламп и звенящая тишина в ушах. Прерванный вздох и лицо старого адмирала перед глазами.
— Ты прав, экс-лейтенант. Флот своих не бросает…
