Никодим одним из первых оказался в месте выхода новой группы. Сердце как чуяло — и на тебе! Пропустить удалось не всех. Часть людей, отрезанных от спасительных дверей, теперь погибала на его глазах, а он ничего не мог сделать.

— Тащите столы! — прокричал он.

Мужчины поняли и унеслись по коридору. Моментально из всех офисов авиакомпании выдернули столы, стулья и несколько шкафов…

Никодим смотрел сквозь стеклянную дверь и молил всех богов, чтобы красноглазые не сразу обратили на него внимание. Избиение продолжалось. Двоим мужчинам даже удалось буквально затоптать одного. Но энергия была разная. Агрессия с лихвой перекрывала численное превосходство. Нападавших осталось всего четверо, но они так остервенело работали кусками труб и арматуры, что шансов у людей не было. Еще миг — и Никодим уже хотел дать команду открыть двери и спасти хотя бы последних трех — мужчину и двух женщин, но тут на лестнице послышались крики ярости и на лифтовую площадку вломились еще четверо. Причем все женщины. Никодим от удивления широко раскрыл глаза. Это надо было видеть — синие лица с безумно горящими глазами, растрепанные волосы, перепачканные в крови, порванная одежда, из-под которой наружу вывалились груди…

За спиной Никодима мужики тоже узрели появление этих фурий и от увиденного уронили стол себе на ноги.

— Ах ты, е-мое… чтоб тебя…

— Быстрее! — повысив голос до предела, распорядился Никодим и покрепче сжал дубинки в руках.

Он отошел от двери, и его место тут же стала заполнять мебель. Баррикада росла на глазах, а красноглазые женщины помогли добить последних сопротивлявшихся людей и, дико вереща, кинулись на стеклянную дверь.

— Еще давай!

— Несу…

— Валите этот стеллаж!

Люди отступали по коридору, оставляя после себя нагромождение мебели. Надежнее всего завалили, конечно, дверь. А по ней уже колотили чем-то тяжелым. Не прошло и минуты, как стекло не выдержало и со звоном разлетелось.

— Зовите охранников, — обернувшись назад, бросил Никодим, вовремя вспомнив про их огнестрел.

Красноглазые, одолев дверь, принялись продираться сквозь баррикаду. Вот показался один, второй… потом сразу две подруги с синими мордами.

А защитники продолжали… они принялись забрасывать их стульями. Уроды забрались на столы и размашистыми движениями пытались отбивать летящую в них мебель. Жаль, что стулья были слишком легкие, и тем не составляло особого труда их парировать. Хотя нет. Нашли пару увесистых экземпляров. Их раскачали вдвоем и метнули, как осадный снаряд. Кресло удачно сбило одного с ног. Красноглазый упал и провалился вниз, между столами. Второе кресло сшибло безумную валькирию, которая грязными босыми ногами порхала над баррикадой. Несмотря на все противодействие, враг упорно шел вперед. Падал, вставал, рычал, брызгал слюной, но продирался к людям. Никодим мотнул головой, и мужчины, вооруженные подручными средствами, в три линии перегородили коридор. До безумных с перекошенными лицами оставалось всего ничего, когда кто-то из первого ряда не выдержал и дернул рычаг огнетушителя. Мощная струя вырвалась и сбила с ног красноглазого. В мгновение ока легкая дымка окутала пространство. В следующую секунду появились двое охранников, которые бесцеремонно растолкали шеренги, протиснулись на передовую и с ходу открыли стрельбу. В узком коридоре выстрелы звучали как пушечные. Отработав в два ствола, Максим и Степан спешно перезарядили оружие. Люди во избежание сюрпризов сделали несколько шагов назад. Хотя с такого малого расстояния все пули должны были найти свою цель. Секундная пауза — и из пенного облака вылетело два тела.

— Ауяй!

Никодим ударил с двух рук, и обе резиновые дубинки от души припаяли одной фурии по голове. Она так и уткнулась лицом вниз у его ботинок. Вторая успела схватить Максима за руку и впиться зубами ему в плечо. Охранник врезал ей рукояткой по темечку. Раз, другой, третий… она разжала пасть, и Максим засунул ей туда ствол и нажал на спусковой крючок. Пуля ушла навылет…

Второй охранник, Степан, отстранил Никодима и произвел распластавшейся особи контрольный в голову.

— Блин, всегда думал, как это… — вырвалось у Степана.

В это время дымка развеялась, но добивать было некого. Шесть трупов неподвижно лежали на баррикаде в самых немыслимых позах.

Защитники замерли, прислушались. Со стороны лифтовой площадки больше не доносилось ни звука.

— Кажись все, — устало выдохнул кто-то за спиной Никодима.

— Будем надеяться, — ответил он и развернулся. Со стороны офиса управляющей компании уже спешили оба врача.

Женщина принялась осматривать укушенное плечо Максима, а доктор скептически обозрел поле боя.

— В любом случае этого следовало ожидать…

— Чего?

— Того, что зараза проникнет и к нам.

Первым делом Никодим со Степаном направились в диспетчерскую. Напрасно. Мониторы показывали черный квадрат. Все камеры молчали.

— Это плохо. — Никодим упал в кресло. — Теперь мы ослепли.

Его первоначальный план идти с утра выручать застрявшую в ресторане девицу, а заодно и разживаться продуктами, трещал по швам.

— Жрать-то все равно что-то надо, — резонно заметил Степан, опускаясь рядом на стул.

— Надо, — согласился Никодим, — а значит, пойдем.

Он решительно встал и вышел из диспетчерской с твердым желанием идти вниз.

Общее собрание боеспособных мужчин постановило отправить на выручку девушке, а заодно и за продуктами десять человек. Остальные мужчины должны были остаться на страже цитадели.

Никодим окинул взглядом свое воинство и решительно отдал обе свои дубинки на усиление наступательного порыва бойцов.

— Я сейчас, — сказал он, схватив в коридоре рогатую вешалку. — Пара минут… — И тут же устремился в подсобку.

Никодим быстро нашел в инструментах ножовку по металлу и, отпилив у вешалки ненужные части, смастерил себе импровизированное копье.

Когда он вышел с ним к народу, то на изумленные взгляды мужчин ответил:

— В Африке меня научили пользоваться копьем.

— И кто?

— Арабуты!

— Ну-у-у, — деловито протянул охранник Максим, — если они, тогда вперед!

Максим, несмотря на ранение в руку… ну как ранение — укус. Сумасшедшая баба здорово приложилась. Марина Николаевна, врач, промыла и перебинтовала как следует. Максим спросить у нее не решился… Но гвоздь насчет того, что он мог запросто заразиться через укус, плотно засел в мозг. Когда уже засобирались вниз, он отогнал паскудную мысль и первым вызвался на вылазку.

Аккуратно, чтобы не развалить собственную баррикаду, мужчины выбрались на лестницу и осторожно спустились до первого этажа.

Максим, как единственный вооруженный огнестрелом, смело шагнул вперед.

— А запах… — Левой рукой он зажал нос и огляделся. — Идите. Чисто.

Следом спустился Никодим, выставив вперед копье. За ним и все остальные. Замерли на лифтовой площадке, еще раз прислушались и огляделись. Тихо. Мертвые тела, разбитые двери и окна, стреляные гильзы и посередине всего этого хаоса возвышался станковый пулемет.

— Ужас… — не в меру громко высказался мужчина в костюме.

Никодим цыкнул на него, но было уже поздно. Господин, прислонившись к косяку, стал шумно хватать ртом воздух, при этом что-то бормоча себе под нос. Народ напрягся, переведя весь имеющийся арсенал в боевое положение.

— Да угомонись ты, — насел на него крепыш в свитере. — Услышат же…

На их безумное счастье вестибюль и коридор хранили полное молчание.

— Макс, видишь бандуру? — Никодим указал на пулемет.

Охранник кивнул.

— Этот… как его? Ред, паскудник, притащил от него две ленты, что ли…

— Ну?

— Берем на обратной дороге. В коридоре поставим, гуд? — подмигнул Никодим.

— Нормальный агрегат, — восхитился за его спиной молодой парнишка лет двадцати.

— Берем, — согласился Максим, дернув плечом.

— Пошли, — коротко скомандовал Никодим и двинулся дальше.

Достаточно широкий коридор слева и справа украшали небольшие магазинчики. Без света витрины казались пустыми и безжизненными.

— Аптека, — указал рукой Никодим, и трое мужчин двинулись за лекарствами. — Памперсы не забудьте… — добавил он им вдогонку, сам едва вспомнив просьбу Ларисы.

Пока троица выгребала запасы из аптеки, любопытный товарищ из авиакомпании сунул свой нос в газетный киоск и через минуту вернулся оттуда с охапкой журналов и газет.

— Ну на кой тебе? — прошипел Максим.

— Пригодится… — Любитель прессы ответил с таким видом, как будто он действительно знал, куда можно применить такую гору макулатуры.

— Мужики, — крепыш привлек внимание отряда. — Спортивный. — Он указал рукой на магазин. — Пошли, там есть биты… да и приодеться можно…

Секундная пауза, Никодим кивнул, и двое желающих рванули в спорттовары.

— Нет, чтобы оружейный поставить, — озабоченно изрек Максим, мысленно сожалея о последней оставшейся обойме. Вынужденное мародерство в магазинчиках длилось не более десяти минут. Затем группа, усиленная бейсбольными битами и острыми лыжными палками, двинулась к ресторану. Миновав второй растерзанный вестибюль с массой изуродованных трупов (удивительно, но на этот раз «костюму» не стало дурно, а может, просто уже было нечем…), они вошли в зал. Тишина и вновь трупы. Под ногами противно звякали и перекатывались гильзы. Сейчас при дневном свете было заметно, насколько пострадало заведение. Стены в дырках от пуль и осколков, выбитые витрины, перевернутая мебель… и все тот же стойкий запах начинающегося гниения. А еще мухи! Вездесущие твари!

— Макс, — негромко позвал Никодим, — знаешь, где у них тут что?

Охранник молча кивнул.

— Веди. Сначала найдем подругу…

Зашли за линию раздачи.

— Посмотрите вон там и там… — указал Максим на небольшие двери. — А вот за этими — камеры, там продукты.

Дверь приоткрылась, чуть слышно скрипнув…

— Ек-макарек… — Любитель прессы едва увернулся от вылетевшей сковородки. — А ну кончай баловать!

— Надя? — Никодим быстро заглянул в комнату и тоже еле успел отпрянуть от очередной кухонной утвари. — Надь, спокойно! Мы пришли за тобой.

Еще одна кастрюля, сверкнув начищенным боком, пронеслась мимо, ударилась об стену и звонко запела на полу. Никодим придавил ее ногой.

— Тише, Надя. Нас услышат. Мы за тобой…

— МЧС? — не уверенно спросил девичий голос.

— Фу, — Никодим шумно выдохнул, — да, можешь считать нас МЧС. Ну, успокоилась? Спокойно! Я вхожу.

— Ай! — И следующая кастрюля полетела точнехонько в появившегося в проеме Никодима. Он едва успел подставить руки и отбить «железяку».

— Да угомонись ты… — Никодим метнулся вперед и сгреб девушку в охапку. — Тише-тише… все хорошо.

Надя пару секунд пыталась отбиваться, но потом, вероятно, осознала, что ее не собираются убивать, насиловать и есть, и прекратила махать руками. Она всхлипнула пару раз и прижалась к груди Никодима.

— Я ждала… я вас так ждала…

— Ну чего встали, парни? Давайте выгребайте закрома родины. — Никодим отдал команду, продолжая поглаживать Надю по волосам.

— Хорошо устроился… — услышал он ворчание за дверью.

Продразверстка прошла без всяких приключений. Доверху набили всю имеющуюся тару, рассовали по карманам, забили за пазуху. Набрали всего, чего могли и на что упал глаз. А голодные глаза затмили многим разум, и оттого их будущих рацион грозил изобильным многообразием.

— Будем жить… — весело улыбнулся крепыш с битой, и тут их внимание привлек едва уловимый звук.

Отряд замер.

— Выстрел, — напрягая слух, предположил Максим.

— Тихо.

Мужчины замерли, прислушиваясь.

— Нет, ну точно выстрел!

И в это время ожил селектор.

— На нас напали! Внимание… Никодим! На нас напали…

Никодим узнал голос Кати. Он выпустил руку Нади, перехватил копье обеими руками.

— Погнали, мужики!

И нагруженный отряд кинулся следом, сопя и тяжело бухая по полу.