Книга: Боулинг-79
Назад: Пару лет назад
Дальше: 1981 год: Армянский переулок

Наши дни

Девушка – тяжелоатлет из ФСБ вперилась Лиле прямо в зрачки. Как там ее зовут – кажется, Варя? Деваха и впрямь выглядит как настоящая Варвара-краса, длинная коса. Ей бы с коромыслом по воду ходить, а не людей допрашивать. Но взгляд у молодицы совсем не характерный для деревенской красотки – а жесткий, тяжелый…
– И именно тогда, после съемок передачи, вы возобновили с Валерием Беклемишевым свою интимную связь?
– Господи, а вам-то что? – возмутилась Лиля. – Это вам знать зачем?
Второй «фээсбэшник», исполняющий роль доброго следователя, словно извиняясь, кашлянул.
Его фамилия, кажется, Петренко. Подполковник Петренко – звучит юмористически, словно он – нерассуждающий солдафон. Но похож подполковник отнюдь не на разлапистого мента, а, скорее, на князя Болконского: тонкие черты лица, умные проницательные глаза.
– Извините за бестактный вопрос, дорогая Лилия Станиславовна, но дело, с коим мы столкнулись, как вы сами видите, до чрезвычайности запутанное. И нам очень важно знать все. Понимаете, все. Разговор, который мы с вами ведем, не выйдет за эти стены. Я вам обещаю. Даю слово офицера. Прошу вас, ответьте на вопрос.
Глядя в сторону, Лиля глухо проговорила:
– Нет, не тогда.
***
…А в тот миг, когда Валерка все-таки выиграл свой миллион, зал разразился аплодисментами и криками «браво!». Победитель бессильно откинулся в кресле и закрыл лицо руками. Пиротехники запалили фейерверк. К потолку взметнулись огненные струи. Перекрикивая шум зала, конферансье проорал:
– Впервые в нашей игре был разыгран миллион! И его обладателем стал Валерий Беклемишев из Москвы! Мои вам поздравления!
Он протянул игроку руку – тот отнял ладони от лица. В его глазах блистали слезы радости.
– Спасибо, – срывающимся голосом сказал Валерка, – спасибо вам. Спасибо всем!
А потом прокричал, подняв голову к потолку, к софитам – эту реплику, к сожалению, пришлось при монтаже вырезать:
– Лилька, я люблю тебя!
Потом победителя поздравляли за сценой – другие игроки, редакторы, гримерши. Подбежала и страшно счастливая, гордая Женька. Прыгала вокруг, целовала, кричала: «Поздравляю, папка!.. Поздравляю!..»
Лиля к победителю не спустилась – начиналась всего-то вторая передача в цикле, и дел у нее было невпроворот.
…Потом Валерка несколько раз звонил ей. Предлагал встретиться. Однако Лиле все время что-то мешало. Сначала – съемки. Потом – монтаж. А сразу после того, как покончили с работой, она уехала во Францию – впервые за последние пять лет они путешествовали вместе с мужем. Володька изо всех сил пытался реанимировать их отношения, но у него это, признаться, плохо получалось. Слишком уж он привык всеми командовать и все держать под контролем, а Лиля ужасно не любила, когда ею помыкают. Ей с лихвой хватило тех пяти лет на рубеже девяностых, когда супруг уже выбился в люди и у него в кармане зашевелились деньги, а она еще была никто, сначала скромная домохозяйка, а после ассистент режиссера на телевидении.
Потом началась подготовка к съемкам следующего цикла, время вроде бы появилось, но встречаться с Валерой отчего-то не хотелось, хотя он звонил ей с регулярностью неистового ухажера.
Но однажды, когда она выходила из телецентра, рядом с ней остановилась не новая, однако щегольская «Тойота камри». Затененное стекло поползло вниз. С водительского кресла Лиле ухмылялся довольный Валерка:
– Садитесь, девушка, я вас подвезу.
– Спасибо, у меня своя машина.
– Но если я буду за рулем, ты спокойно можешь выпить. Ты ведь обещала со мной выпить.
Она покачала головой.
– Не сегодня.
Он выскочил из салона и распахнул перед ней пассажирскую дверцу.
– Именно сегодня.
– Почему же «именно»?
– Сегодня большой день. Не забыла? Мою игру показывают по телевизору.
– Ах, да.
Как раз в тот день произошли события, после которых ей чрезвычайно не хотелось возвращаться домой, в особняк. И в свою квартиру на Ордынке ехать не хотелось. И еще – мечталось досадить мужу. А какая оплеуха может быть самой болезненной для супруга? И к гадалке не ходи – то, что она встречается с другим. И не просто с посторонним мужчиной, а с бывшим его лучшим другом. А ведь муж узнает об этом. Теперь узнает наверняка.
Поколебавшись секунду, Лиля скользнула в распахнутую перед ней дверцу.
***
…– Что стало для вас побудительным мотивом для встречи с Беклемишевым? Что такого произошло в тот день? – перебила Лилю бой-баба, старший лейтенант с румянцем во всю щеку. – Вы узнали, что супруг, Владимир Дроздецкий, вам изменяет?
– Боже мой, девушка!.. – расхохоталась продюсер.
Несмотря на всю нахмуренность Варвары Кононовой, Лиля чувствовала свое над ней превосходство. Девушка, невзирая на свой жесткий взгляд, казалась совсем юной и даже наивной. Не то, что подполковник Петренко. Она не обманывалась по поводу всей его милоты. Что там говорить, он – крепкий орешек.
– О том, что мой супруг мне изменяет, я знала последние лет пятнадцать! Да этот тип ни одной юбки не пропускал!
– Значит, у вас с ним был открытый брак?
– С чего вы взяли?
Девушка Варвара даже слегка смутилась – качество, не характерное для «фээсбэшника».
– Ну, у вас ведь тоже имелись связи на стороне…
– А, – презрительно усмехнулась Лиля, – значит, вы собирали обо мне сплетни… Ну, это на вашей совести…
– Что же конкретно произошло в тот день между вами и вашим мужем? – неожиданно встрял Петренко.
– Я узнала, что он следит за мной. Идиот! Он нанял частного сыщика.
***
«Ну, раз так, дорогой Володечка… – решила тогда Лиля. – Ты хочешь знать наверняка, с кем я встречаюсь? Что ж, можешь посмотреть. Я встречаюсь с твоим заклятым другом. С человеком, которого ты давно списал со счетов. И которого я вытащила из грязи».
– Откуда у тебя такая красотка-машина? – спросила Лиля, усевшись на пассажирское сиденье «камри» рядом с Валеркой.
– Купил. Я же теперь миллионер.
Валерка к тому же приоделся. Льняной костюмчик, модная рубашечка, щегольские туфли. Не дизайнерские вещи, конечно, но крепкое прет-а-порте.
– Тебе же миллион еще не выплатили. Должны через месяц после эфира перечислить, разве нет?
– Мне добрые люди поверили в кредит под твой миллион.
– Красиво живешь.
– Да. Могу себе позволить на старости лет.
Они поехали в бар, где любила бывать Лиля: ничего особенного, но хорошие коктейли, прикольный бармен, простенько и со вкусом.
В заведении Лиля попросила включить «Три шага до миллиона». Бармен без особой охоты, но пошел навстречу постоянной клиентке и переключился со спортивного канала.
После второй «Маргариты» началась передача. Валерка, сидя с Лилей рядом, держался совершенно иначе, чем при их предыдущих встречах – с небрежным достоинством. «Это поразительно, – думала Лиля, – насколько успех и деньги меняют мужчин. Просто – два разных человека».
Посетители, поглядывая на экран, потихоньку начинали узнавать Валерку. Перешептывались. После шести правильных ответов девушки и дамы стали бросать на него томные взгляды, а мужчины посматривали на Лилиного спутника ревниво. Это странным образом резко повысило его ценность в ее глазах.
Он сидел подбоченясь и усмехался. Впрочем, с Л идей он вел себя исключительно галантно. Не сводил с нее влюбленных глаз. А она – впервые в жизни после студенческих времен! – купалась не в своей собственной славе – крепкого профессионала, лучшего продюсера игровых программ на российском ТВ – а в успехе, отраженном от своего спутника-мужчины.
В конце передачи к их столику подошла девочка лет десяти, ужинавшая с родителями, и попросила у Валерки автограф. Пропищала:
– Скажите, пожалуйста, а вы выиграете миллион?
– Деточка, смотри следующую программу, – улыбнулся герой дня. – Ровно через неделю в это же время.
Мама девчушки, довольно хорошенькая, ласково смотрела на свою кроху через весь зал. На нее – и на Валеру тоже…
***
– …Значит, вы, Лилия Станиславовна, – спросила мощная Варвара Кононова, – устроили для Беклемишева дальнейшую его карьеру?
– Я?! – усмехнулась Лиля. – Да что вы!.. Я даже пальцем о палец ради этого не ударила.
– Каким же образом он попал на широкий экран? – осведомился подполковник.
– Я знаю эту историю только в Валеркиной трактовке. Он потом рассказывал ее мне – с большим юмором, в лицах…
***
…Федор Ильич Корчмарь являлся режиссером старой, еще советской школы. Ему удалось удачно вписаться в новые времена. Он даже получил в девяносто первом году, когда Россия была на Западе в страшной моде, Золотую пальмовую ветвь в Каннах. Этой ветвью он постоянно козырял – по поводу и без. К тому же режиссер все время вращался в сферах, он умел дружить, давить и благодарить, поэтому ему давали деньги на новые и новые фильмы. Вот и сейчас у него запускалась новая лента, которую он предполагал снять в стилистике документального кино – потому играть в ней должны были неизвестные артисты, а также вовсе непрофессионалы.
В тот вечер, ожидая у себя дома юную актрисульку – травести, второкурсницу «Щуки», утвержденную им на главную женскую роль, Корчмарь коротал время со стаканом джина-тоника на диване перед громадным плоским экраном. Щелкал пультом, перепрыгивал с программы на программу, и вдруг задержался, завис…
Спустя пять минут он уже набирал номер своей ассистентши по актерам на новом фильме. Корчмарь был, надо отметить, маленьким, толстым волосатым человечком, диктатором и страшным матерщинником.
– Ты что, спишь?! – прокричал он в трубку, когда установилось соединение.
– Нет, а что? – испугалась ассистентка.
– Пока ты там спишь, хребет твою пополам, я нашел человека на главную роль!
– Да? Кого?
– А ну включай телик!
– Включила. Какую программу?
– Первую, пилят худой, первую!
– Там идет «Миллионер».
– Вот именно!
– Вы, что, хотите Малькова взять? – испугалась ассистентша.
– Какого Малькова?! Какого, блин перегорелый, Малькова! Лучше смотри!
Ассистентша по-прежнему его не понимала. В трубке повисла опасливая пауза. Главному режиссеру перечить – себе дороже, это члены его съемочной группы усваивали с первого дня подготовительного периода и навсегда. Но все знали: Корчмарь хоть и ругался, и через каждые пятнадцать минут грозился уволить, но был, в сущности, безобидным человеком. Если, конечно, киногруппа выполняла каждую его прихоть, даже самую безумную.
– Ну?! – прорычал он в трубку. – Поняла?!
– Н-нет…
– Мужика этого, который напротив Малькова сидит, видишь? Того, что на вопросики отвечает?!.
– Н-ну…
– Вот чтоб завтра этот хрен с горы был у меня на «Мосфильме» на пробах! Поняла, ослица?!
– Но это же непрофессионал… – пискнула ассистентша.
Девушка работала с Корчмарем впервые, только начался подготовительный период, и поэтому она осмеливалась робко возражать диктатору.
– Вот именно!!! – заорал Корчмарь. – Вот именно, попа ты с ушами! Непрофессионал – это как раз то, что мне нужно! Чтобы сегодня же нашла его и привела ко мне! Завтра же чтоб он был у меня! Поняла, коза…?!
Никаких больше объяснений и оправданий главный режиссер слушать не стал – бросил трубку.
***
– …А вечером того же дня – наверно, часа через три, как передача закончилась, эта ассистентша вышла на меня, – продолжала Лиля рассказывать Варе и Петренко. – Я сначала подумала, что это розыгрыш – тем более что Валерий в тот момент находился рядом со мной. Но нет, девушка клялась всеми святыми, что говорит чистую правду… И уже на следующий день Валерка взял отгул на своей автостоянке и отправился на «Мосфильм» – на видеопробы. И в тот же день самодур Корчмарь его утвердил – причем на главную роль. Как ни странно, генеральный продюсер картины согласился с его выбором. Вот так, безо всякой моей помощи, Валера попал в кино…
– А как складывались ваши с ним личные взаимоотношения? – гнула свое старший лейтенант Варвара Кононова.
***
В день первой передачи Валера подвез ее на своей «Тойоте» к дому.
Где-то далеко за ними остановилась машина, из которой вели за Лилей наблюдение сыщики, нанятые мужем. Она не знала, где они, однако чувствовала спиной их присутствие.
– Зайдешь? – спросила она Валерку. – Могу предложить тебе кофе. Но, учти, ничего, кроме кофе, не будет.
Он секунду поколебался. Потом помотал головой.
– Нет.
– Хозяин барин, – усмехнулась Лиля.
Она не привыкла, чтоб ее отвергали. Или, может, он такой дурак и принял ее слова, что будет «только кофе», за чистую монету?
Валера счел нужным пояснить свое решение:
– Я не хочу, чтобы опять все началось. Опять и снова, в какой уже раз…
И посмотрел на нее мученическим взглядом. Лиля небрежно чмокнула его в щеку и выскользнула из салона.
Назад: Пару лет назад
Дальше: 1981 год: Армянский переулок